Текст книги "Сержант сэр Питер (ЛП)"

Автор книги: Эдгар Ричард Горацио Уоллес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

VI. Спрятанные сокровища

Даже в Сахаре можно отыскать воду, а в среде воров – понятие чести. Питеру Данну, правда, лично не приходилось встречаться со столь примечательными оазисами, но он был о них наслышан от коллег, сталкивавшихся с такими редкими феноменами, которые невозможно забыть.

Среди воров есть как довольно приятные люди, так и не слишком приятные. К последней категории принадлежал Руни Райал. Когда сержант Питер Данн думал о Руни, ему вспоминались змеи.

Обходительный и вкрадчивый, Руни щеголял напомаженными светлыми волосами и белыми холеными руками. Он никогда не выставлялся и играл незначительные роли в крупных делах, всегда предпочитая оставаться в стороне, легко переходя от одного дела к другому. Как-то он едва избежал осуждения за преступление, которое считается гнусным даже в преступной среде – по крайней мере, среди тех, кто сохраняет какое-то уважение к женщинам.

Питер не терпел проныр, которые никогда не смотрели собеседнику в глаза. Потому он не терпел и Руни – тот всегда слишком угодливо улыбался и был слишком бойким на язык. Однако, будучи полицейским, сержант Данн был вынужден иметь с ним дело.

Питер пресекал рабочие визиты в свой дом, и когда Руни зашел к нему домой после ужина, чтобы передать некую информацию, касающуюся ограбления ювелира на Бонд-стрит, он высказался начистоту:

– В Скотленд-Ярде мы всегда рады информаторам, но мне неприятно видеть вас у себя дома, Райал. Мне хочется, чтобы мой дом оставался свободным от любой грязи, а вы кажетесь мне грязным. Как полицейский я ценю предоставляемую вами информацию, но как человек я едва удерживаюсь от того, чтобы выставить вас вон. Понимаете?

Руни обнажил в улыбке белые зубы, как будто бы услышав похвалу в свой адрес.

– Вполне! Боюсь, вы руководствуетесь предрассудками, сэр Питер. Я всего лишь иду по своей нехитрой дорожке…

– Не называйте ее «нехитрой», – огрызнулся Питер. – Уже это выводит меня из себя.

Он записал все сведения, полученные от Руни, а тот все не уходил.

– Вы никогда не задумывались о том, каким замечательным полицейским стал бы Дэппи Лион? – наконец спросил Руни с широкой ухмылкой. – Кажется, за его поимку все еще дают десять тысяч фунтов?

Руни говорил о награде, которую объявила «Траст энд секьюрити кампэни».

– Напишите им и уточните, – отрезал Питер. – А что, вы работали с ним?

Руни покачал головой:

– Нет, пока не посчастливилось.

– Он ведь разборчив, в отличие от вас, не правда ли? – заметил Питер.

Руни с улыбкой проглотил это обидное сравнение и ушел, продолжая чему-то посмеиваться и по дороге к выходу, и даже после того, как негостеприимный хозяин захлопнул за ним дверь.

Питер был на службе, когда произошло поистине искусное ограбление «Траст энд секьюрити кампэни» на Пэлл-Мэлл. Под подозрением оказались четверо местных жуликов; вероятность того, что это дело рук шайки с континента, в расчет не принималась. Скотленд-Ярд начал розыск четверых подозреваемых, главным из которых был Дэппи Лион.

Никто не знал наверняка, почему его звали Дэппи[4]4
  От англ. «dapper», слова с несколькими значениями: от «аккуратный, щеголеватый» до «проворный, подвижный».


[Закрыть]. Возможно, этим метким прозвищем его одарил какой-нибудь газетный репортер, ведь они так любят навешивать на всех и вся броские ярлыки. Хотя вполне вероятно и то, что он получил это прозвище от своего спонсора, когда еще за гроши дрался на ринге, выступая в полулегком весе.

Конечно, он и был Дэппи – всегда аккуратно одетый, щедрый маленький человечек, не доставлявший беспокойств полиции. Он всегда готов был оказать помощь своим попавшим в беду друзьям и как-то раз оплатил адвоката человеку, в свое время оказавшему ему плохую услугу. У него было множество примечательных качеств, и даже казалось странным, что он выбрал себе подобную стезю.

Если на свете был человек, заслуживший звание доктора криминальных наук – звание, которое неизменно вызывало громовой смех в Скотленд-Ярде, – то это был Дэппи. Этот человечек с лисьим лицом, выпуклым лбом и оригинальным говором кокни был законченным (и идеальным) преступником.

Он ни разу не представал перед судом, хотя не раз оказывался в руках полиции. Архивы отдела учета в Ярде содержат о нем немало любопытных сведений. Он участвовал в войне, где дослужился до капрала инженерных войск, занимаясь минированием. После демобилизации он три года проработал слесарем на фабрике «Гриндлес», устанавливающей сейфы в большинстве банков. Он был образцовым рабочим – умелым, старательным, искусным. Не теряя времени, он заслужил популярность как среди коллег, так и среди начальства. За время своей работы в «Гриндлес» он занимался установкой дверей в хранилище банка «Мидленд энд саутерн» – неоспоримо, что он участвовал при их установке. Вскоре после этого он уволился, пояснив, что нынешнего заработка ему не хватает на жизнь.

Спустя два месяца после его увольнения вышеупомянутое хранилище было взломано и опустошено. Точная сумма похищенного осталась неизвестной, но она определенно превышала сто тысяч фунтов.

Когда выяснилось о его работе в «Гриндлес», Дэппи был немедленно задержан по подозрению в этом ограблении. Его допросили, но доказательств не нашли, и он был «освобожден из-за недостатка улик». Впоследствии эта фраза стала часто появляться в его досье.

Никто не сомневался, что это Дэппи организовал ограбление почтового поезда из Саутхэмптона в Лондон. Слитки золота общей стоимостью в пятьдесят тысяч фунтов были извлечены из ящиков и выброшены на железнодорожные пути через дыру в полу, в то время как поезд, получив ложный сигнал, замедлил ход на одном из пустынных участков дороги. К тому же он еще и остановился, что дало преступнику возможность не только скинуть золото на пути, но и спрыгнуть с поезда самому и скрыться до того, как машинисту перестали поступать ложные сигналы, и поезд продолжил свой путь.

Дэппи тщательно выбирал себе сообщников, привлекая некоторых со стороны, а по окончании дела щедро оплачивая их труд. Он не допустил ни единой ошибки, пока не влюбился. Тогда он совершил ошибку, которая едва не погубила его. Это произошло примерно через три недели после того, как Питер беседовал с Руни Райалом.

***

Дэппи никогда не работал с женщинами и не принимал их в банду, однако легко влюблялся в цирковых толстушек, таких, как Канадка Лиль. К своему несчастью, он не смог познакомиться с ней достаточно близко, чтобы узнать ее имя. Она была популярна лишь у себя на родине, в Буффало, хотя порой и гастролировала, доезжая до Цинцинатти или Чикаго на западе. Руни Райал познакомился с ней в Детройте, будучи там проездом. Теперь же, получив его срочную телеграмму, а в дополнение и вексель на покрытие расходов, она приехала в Англию, и Руни встретил ее на пристани в Саутхэмптоне.

– Есть дельце на пятьдесят тысяч долларов. Если выгорит, поделим их на двоих.

Роль приманки была не нова для Лиль, собственно, она была ее основным занятием. Она была очень хорошенькой, с золотистыми волосами и чистой светлой кожей; ее приятные манеры в былое время помогали ей завлекать посетителей в цирк. Теперь же она собиралась обосноваться в известном лондонском отеле, где уже забронировала комнату.

– Выбрось эту мысль из головы, – сказал Руни и выбрал для нее малоизвестный отель в Мидленде. Он знал, что Дэппи часто там бывает по делам, известным лишь ему одному.

Итак, однажды на пути в Лондон Дэппи оказался в одном купе первого класса с хорошенькой мисс Мортимер из Филадельфии. Она успела многое рассказать о себе: сейчас она путешествует по Европе, тихо, без особых излишеств и затрат; у ее отца был маленький магазинчик; она собирается остановиться в небольшом отеле на Стрэнде, и еще немало подобных вещей.

Дэппи был доброй душой. Ему нравилось помогать женщинам, и уж тем более таким хорошеньким и милым, как мисс Мортимер.

Спустя месяц они решили пожениться и устроили помолвку. Медовый месяц планировалось провести в на озере Комо в Италии, где Дэппи тайно снял роскошную виллу – он хотел произвести впечатление на новобрачную своим богатством.

Отдавая должное мисс Лиль, следует сказать: она понятия не имела, что Дэппи очень богат. Она рассматривала пренебрежение к деньгам как смертный грех, свойственный людям ее профессии, а Дэппи считала всего лишь зажиточным мошенником – и не более.

Что касается Дэппи, то он совершенно изменился. Мисс Мортимер стала для него центром вселенной. И когда он случайно повстречал Руни на Стрэнде, он все еще не подозревал о ее подлинной сущности. Лишь позже…

– Занятно, – сказал Руни, услышав о мисс Мортимер. – Я узнал эту дамочку, как только ее увидел. У ее отца есть магазинчик...

Дэппи едва знал Руни – впрочем, достаточно, чтобы знать о том, что его репутация была неважнецкой. Однако в благодарность за то, что тот по достоинству оценил его невесту, он принял Руни в банду. Дружеские отношения переросли в доверие, и Руни получил работу и предложение с щедрым вознаграждением.

Как-то ночью Руни проезжал по улице Актон, и у него что-то случилось с колесом. По случайности как раз в этом месте пересекались маршруты двух полицейских, патрулировавших город. Они и помогли ему справиться с поломкой.

В то же самое время в Актонском отделении Лимингтонского и Лондонского банка происходило ограбление. На тот день в банке находилась большая сумма в силу закрытия платежных ведомостей на нескольких местных крупных заводах. В четыре часа утра полицейские обнаружили, что двери банка открыты. Ночной сторож лежал связанным по рукам и ногам в маленькой звукоизолирующей телефонной будке.

Полицейский обнаружил бы его раньше, если бы не отвлекся на столь ловко подстроенную автомобильную аварию.

Показания ночного сторожа о том, как все произошло, были размытыми. Сам он не пострадал (что было характерным почерком в делах Дэппи), но его рука была исколота шприцем для подкожных инъекций. Сторож помнил лишь, что на его голову накинули пальто и повалили его на пол. На этом его воспоминания обрывались.

***

У Дэппи было железное алиби – он находился в Лондоне; к тому же с доказательством алиби ему помогли досужие парламентарии, принявшие новые полицейские правила, запрещавшие задавать подозреваемым целый ряд вопросов. Не было никаких свидетельств, в силу которых его можно было задержать, однако в ночное время с него не спускали глаз.

Руни появился в Скотленд-Ярде после долгого телефонного разговора, и, несмотря на то, что его информация не заслуживала доверия, а в его рассказе наличествовали многочисленные несостыковки, начальник полиции поверил ему – ведь тот был информатором.

Как-то вечером Питер вслед за Дэппи вошел в ресторан в районе Сохо и сел за его столик. Юркий человечек вопросительно посмотрел на Питера.

– Вооружен, Дэппи?

– Никогда не считал нужным. Зачем?

– Мы с вами немного прогуляемся, и я бы предпочел сам понести ваш багаж.

Дэппи изменился в лице.

– Это какая-то ошибка?

Питер покачал головой:

– Это задержание, – сказал он. – И я думаю, что на этот раз вы уж попадетесь. Если вы не дурак, то понимаете, что вы пойдете под суд не за одно дельце.

Полицейский автомобиль ожидал их у выхода, и через десять минут Дэппи сидел в окружении четырех детективов.

Дэппи понял, что его предали. Кто-то донес на него, и ситуация была поистине отчаянная. Впрочем, он не подозревал Руни до тех пор, пока Питер не упомянул о происшествии с поломкой автомобиля. В этот момент Дэппи все понял, причем это была уже не догадка – он знал наверняка.

– Руни Райал, верно? Но вам еще нужно доказать все это, джентльмены, и я не думаю, что у вас для этого есть улики. Прошу только об одном, – он обратился к Питеру, – моя невеста не должна ничего об этом знать.

Питер с улыбкой покачал головой:

– Ваша невеста знает об этом все, разве что, кроме того, чего знать и не стоит. Они с Руни друзья или даже больше чем друзья.

Питер нарочно так прямо сказал ему об этом, надеясь, что это сломит Дэппи. Тот впервые слышал правдивую историю Канадки Лиль. Питер заметил, что лицо Дэппи побелело, и тот умолк.

И сам допрашиваемый, и допрашивающие его прекрасно знали, что несмотря на информацию, предоставленную доносчиком, Дэппи не удастся изобличить – разве что он сам себя выдаст. Но Дэппи стойко стоял на своем, не желая сдаваться своим врагам.

«Наверняка деньги где-то закопаны, – полагал начальник полиции. – Дэппи ведь просто крот какой-то – он получил медаль за безупречную службу во время войны, и все за свои минные работы. Уж о подрывных работах он знает побольше многих установщиков мин. Отыскать деньги где-то в Англии будет не легче, чем найти настоящую пещеру Али-Бабы».

Но если деньги и были зарыты, Дэппи все напрочь отрицал. Весьма вероятно, если бы они организовали обыск всех прибрежных суден, которые спускаются вниз по реке среди ночи и доставляют в Остенд грузы английского кирпича, то полиции могло бы и посчастливиться. Но еще на протяжении нескольких лет никто не знал, что у Дэппи было три судна и даже собственная пристань; эта информация раскрылась слишком поздно, чтобы оказаться действительно полезной.

Но начальник полиции говорил чистую правду: Дэппи был поистине великим копателем и экспертом в использовании взрывчатых веществ.

Его квартиру безрезультатно обыскали, как и все посылки, отправленные поездом. Впрочем, Питер, который контролировал одну из поисковых групп, и не ожидал, что так им удастся выйти на след. Никто не умел прятать награбленное так надежно, как Дэппи.

Питер послал за Руни Райалом, который явился в Скотленд-Ярд без свойственной ему ранее самоуверенности.

– Я ведь сказал вам, что был там, сержант. Я бы не признался, не будь это правдой, не так ли? Они работали вчетвером: Дэппи, двое из Бирмингема и моряк, который вел машину. Я видел только его и Дэппи, имена остальных я не знаю. После ограбления он сразу направился в свой отель. Вы нашли его автомобиль? Может, награбленное спрятано в нем, например, под сиденьем?

Руни выглядел немного обеспокоенным, и его речь выдавала охватившее его волнение.

– Он знает, что это я донес на него?

Питер подтвердил это, но, к его удивлению, это не огорчило Руни.

– А про Лиль он знает?

Что-то в голосе привлекло внимание Питера.

– А что если и так? – спросил он.

– Она через пару дней узнает у него, где деньги, – выпалил Руни. – Он от нее без ума!

В этот момент Питер понял, что они с коллегами допустили непростительный промах при допросе, когда рассказали Дэппи про Лиль.

– Мы работаем вместе, – нетерпеливо продолжил Руни. – И деньги поделим на двоих.

– Пока не кажется, что вам будет что делить, – саркастично заметил Питер.

Не оставалось ничего, кроме как освободить Дэппи Лиона. Его задержали всего лишь по подозрению и на некоторое время оставили под стражей, но полиция не смогла предоставить достаточно доказательств. Дэппи пришлось отпустить, а Скотленд-Ярд получил выговор за свой провал.

Итак, Дэппи был выпущен из-под стражи. Удивительно было то, что он не нанял адвоката и вообще ничего не сделал, чтобы ускорить свое освобождение.

Вечером того дня, когда он был освобожден, Питер заметил его в Вест-Энде, и, как это ни странно, Лиль была с ним. Она отошла немного в сторону, когда Питер остановил Дэппи.

– Я не верю в ваши россказни о мисс Мортимер. Она носила мне обеды, пока я был под арестом. Таких женщин, как она, очень мало – одна из тысячи.

Питер тяжело вздохнул.

– С такими-то мозгами стать преступным гением, – пробормотал он.

Следующую неделю Дэппи провел в Лондоне или поблизости, а Лиль не отходила от него ни на минуту. Они подолгу катались на автомобиле, и в таких случаях за ними всегда, так или иначе замаскированная, следовала еще одна машина из летучего отряда[5]5
  Подразделение уголовного розыска в Великобритании.


[Закрыть].

Однажды утром Дэппи удивил их. Он появился на новом, быстром автомобиле, оторвался от преследования и умчался в северном направлении. Видели, как он проезжал через Вудфорд. Часом позже его заметили в Эппинге. Где он был в течение этого часа, осталось неизвестным.

Полиция обыскала его машину, но ничего не нашла. На этой же неделе он уехал из Англии на континент вместе с мисс Мортимер.

В мерах предосторожности полиция наблюдала за Руни Райалом, пока Дэппи не уехал из Англии. О нем ходили всякие слухи – поговаривали даже, что этот маленький, тихий человек был… убийцей. Некоторые настаивали на этом, но Скотленд-Ярд никогда не связывал его с чем-либо настолько романтичным, как убийство.

Питер, будучи детективом, был абсолютно неинтересен людям, умеющим видеть в любого рода преступлениях малейший намек на романтику. Он был воспитан в традициях Скотленд-Ярда, а его сотрудники считают, что Ярд – отнюдь не то место, где случаются столь необычайные вещи.

Если вы спросите самого давнего старожила Ярда, что из примечательных событий наиболее запечатлелось в его памяти, то – после долгих раздумий – он вспомнит инспектора, порезавшего палец стеклом и упавшего в обморок. Или же тот день, когда полицейская собака покусала служащего из отдела учета. Или, быть может, тот случай, когда половина персонала отравилась, съев несвежую рыбу.

Но ни убийц в тесных тюремных камерах, рассказывающих о своих злодеяниях, ни признаний, подписанных дрожащими руками, ни великих грабителей, расписывающих начальнику тюрьму свои удачные дела, – ничего такого он никогда не вспомнит.

***

Питер отправился в Берлин, чтобы собрать некоторую информацию о братьях Полиски, и его дело никак не было связано с Дэппи Лионом и его преступлениями. В красном кирпичном здании на Александерплатц[6]6
  Александерплац – центральная площадь Берлина, на которой находилась штаб-квартира полиции.


[Закрыть] он предавался воспоминаниям и обменивался ими с коллегами. Он рассказывал о том, как плохо работает центральное отопление в Лондоне, а они в свою очередь сетовали на скупость своего правительства в вопросах обеспечения канцелярскими принадлежностями.

Питер провел в Берлине уже неделю, в основном за посещением Криминального музея. Однажды он прогуливался по Унтер-ден-Линден, размышляя о системе управления дорожным движением, как вдруг заметил Дэппи Лиона. Несмотря на теплую погоду последний был облачен в элегантную меховую шубу, перчатки лимонного цвета и обут в лакированные туфли. В руках он вертел тросточку с золотым набалдашником, рассматривая витрину ювелирного магазина. Когда Питер остановился возле него, Дэппи сентиментально напевал «Их либе дих».

– Здравствуй, Дэп!

Дэппи оглянулся – и казался не слишком-то обеспокоенным встречей с детективом.

– Путешествуете по Германии?

– Да, осматриваюсь, – он взмахнул рукой, как бы охватывая всю Германию. – Никогда прежде не был в этой стране.

– Музеи и всякое такое? – вежливо предположил Питер. – Вам нужно взглянуть на штаб-квартиру полиции, это весьма увлекательно. У них есть последние инструменты для взлома, используемые грабителями; вы, возможно, о них еще не знаете.

Дэппи снисходительно улыбнулся:

– Это меня больше не интересует, мистер... сэр Питер.

– Называйте меня просто сержантом, – предложил Питер. – Давайте останемся демократами, пребывая в этой республике.

– Я покончил с тем, что я назову своим криминальным прошлым, – сказал Дэппи. – Скоро я женюсь на одной из лучших девушек в мире и собираюсь заняться продажей автомобилей. На самом деле я приехал сюда, в Берлин, чтобы встретиться со своим представителем, его зовут Гарри Браун.

– Старая добрая немецкая фамилия. Один из бранденбургских Браунов? Или это Браун из Силезии?

– У него контора на Лейпцигерштрассе, телефон, клерки и прочее. – Затем, заметив, как поднялись брови детектива, Дэппи поспешно продолжил: – Но как раз сейчас он не в Берлине, не то я бы вас познакомил.

– Да, мне не повезло. А где вы остановились?

Дэппи назвал отель на Курфюрстендамм (на этой улице располагались дорогие и комфортабельные отели). Он был достаточно спокоен, не показывая смятения из-за нежданной встречи с сыщиком, который, как он мог бы ожидать, должен был находиться за сотни миль от него. Питера поразило, что Дэппи не выказывал ни неловкости, ни тревоги. Он вел себя как законопослушный человек, сознающий, что сейчас его не в чем обвинить.

Погруженный в эти мысли, Питер вернулся в «Адлон»[7]7
  Отель «Адло́н Кемпи́нски» – фешенебельный отель в центре Берлина, один из самых знаменитых отелей Германии.


[Закрыть]. Конечно, ведомство не расселяет своих командированных сотрудников в столь дорогих отелях, но Питер никогда не скупился, когда дело касалось собственного комфорта. Первым делом он позвонил в отель Дэппи. Как он и предполагал, маленький человечек говорил ему правду. Он действительно остановился в этом отеле, заняв номер, обходившийся ему не меньше пяти фунтов в день. Мисс Мортимер проживала в том же отеле.

Прохладным вечером Питер увидел их в автомобиле в районе Тиргартен; они также заметили его.

– Это Данн, не так ли? – спросила девушка. Дэппи кивнул ей и рассеянно взял ее за руку.

– Так это тот человек, что говорил… обо мне такие вещи? Как он посмел!

– Он просто хотел задеть меня, дорогая. Он совсем неплохой человек...

Но девушка не была расположена обсуждать столь малоинтересную персону как Питер Данн, и она вернулась к беседе, которую прервало его появление.

– Я никогда не верила, что ты был грабителем, Дикки. Да если бы и был, что с того? Папаша всегда говорил, что средства распределены не по справедливости. Так что я не имела бы ничего против, если бы ты и впрямь был грабителем. Но я знаю, что это, конечно, не так. Куда бы ты спрятал бабки… деньги, я имею в виду? Папаша всегда называл их «бабки»… Ведь нужно быть очень хитрым грабителем, чтобы спрятать деньги от полиции…

Она и раньше забрасывала приманку из грубой лести, и, наконец, та сработала – он клюнул.

– Вот как? Ты меня еще не знаешь! Слушай, малышка, – Дэппи живо обернулся к ней. – Я не знаю, что этот Данн здесь делает. Может, он в Берлине из-за меня.

Он замолчал и нахмурился.

– И если это так, то мне нужно рассказать тебе кое-что, – он сжал ее руку в своей. – Я не хочу, чтобы моя малышка осталась без средств. У меня есть двенадцать тысяч фунтов, то есть около шестидесяти тысяч долларов. Они припрятаны недалеко от Лондона, и на случай, если со мной что-то случится, я расскажу тебе, где они лежат. Шестьдесят тысяч долларов наличными!

Она выдохнула. Все оказалось проще, чем она ожидала.

– Ты легко их найдешь, я подробно опишу, где искать.

Дэппи понизил голос, хотя в машине никто не мог их подслушать, кроме разве что водителя такси, но тот говорил только по-немецки и, возможно, по-русски.

– Помнишь нашу романтическую прогулку в Эппинг-Форест?

Она кивнула.

– Помнишь, как я вырезал наши инициалы на большом дереве?

Она вновь кивнула. Это место она могла бы легко отыскать даже с завязанными глазами. Оно было недалеко от объездной дороги, дерево стояло в центре поляны; на нем-то и были крупно вырезаны их имена – довольно грубовато, как и странный треугольник между ними, видимо, изображавший сердце.

– Они закопаны под тем деревом, так что ошибиться нельзя, – сказал Дэппи. Затем он неожиданно добавил: – Тебе нравится Руни?

Он нравился ей намного больше, чем она могла признать. Руни Райал был очень внимателен к ней с тех пор, как она приехала в Англию. И с ним они тоже запланировали небольшое путешествие.

– С чего ты такое взял? – пренебрежительно фыркнула она. – Во всем этом мире мне нравится только один парень – и это мой Дикки.

Дэппи вздохнул, как она надеялась, от счастья.

У Дэппи была какие-то дела в городе, и он оставил ее в отеле одну, сказав, что будет отсутствовать по меньшей мере часа два.

Едва он вышел из отеля, как так называемая мисс Мортимер уже направилась к телефону, заказав звонок в Лондон. Была половина одиннадцатого вечера, а в Лондоне – половина десятого, так что линия была свободна, и через десять минут она уже говорила с Руни.

– Узнала? – взволнованно спросил тот. – Боже, в жизни не догадаться! Может, он говорил тебе и про «Траст энд секьюрити»...

– Ни слова, уж поверь, – оборвала его она. – Возьми бумагу и запиши. Там шестьдесят тысяч! Знаешь главную дорогу на Эппинг, проходящую через лес? Да, да, Эппинг Форест. Нужно дойти до перекрестка, затем свернуть направо...

Ее инструкции были весьма точны, и никак нельзя было ошибиться. Руни Райал лихорадочно записывал, а затем, сверяясь, прочел ей все написанное…

Дэппи в это время был в гостиной Питера Данна в «Адлоне». На столе стоял виски с содовой, и Дэппи решился на откровенность:

– Я ухожу от нее, сержант... Более того – мои вещи уже на вокзале. Я не думаю, что мы с мисс Мортимер уживемся и состаримся вместе. Нет, я играю по-честному, как и всегда – никогда не бросал женщин на мели, не заплатив за жилье. Я уплатил за номер в отеле и даже оставил пять тысяч марок у нее под подушкой. Я всегда был холостяком, холостяком и умру, сержант. Женщины хороши, но не в моих делах.

– Когда вы отправляетесь?

– Сказать по правде, прямо сегодня вечером, – слегка улыбнулся Дэппи. – Хитрец Руни Райал оказался умнее меня.

***

В одиннадцать часов вечера эссекский полисмен заметил, как автомобиль сворачивает с главной дороги на Эппинг и останавливается поблизости от объездной дороги. Он некоторое время наблюдал за машиной, но было слишком темно, чтобы разглядеть вышедшего из нее человека. Последний, вооружившись фонарем, осматривал деревья. Заметив вспышку фонаря, полицейский направился к нему, но тотчас вспыхнуло белое пламя, и раздался взрыв, совсем оглушивший его и едва не сваливший с ног. Придя в себя, полисмен бросился к месту происшествия.

В корнях дерева зияла огромная дыра. Взрывная волна смела с дерева кору вместе с вырезанными на ней в порыве сентиментальности инициалами. Трое полицейских всю ночь собирали останки неизвестного, подорвавшегося на мине, так искусно спрятанной экс-капралом.