Текст книги "Лучшее в Королевствах. Книга II (ЛП)"

Автор книги: Эд Гринвуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

Еще одно заклинание ударило в дверь, на мгновение озарив ее ослепительным сиянием и посылая в воздух крошечные молнии, которые исчезали, не успев ни во что ударить.

Маэларх Трон завершил свое заклинание последним победным словом и раскинул руки. Из них наружу хлынуло белое сияние, образовав молочную стену, пересекающую комнату от стены до стены, по одну сторону которой находились Тейс и проход, а по другую – Трон и треснувшая, выпуклая дверь.

– Иди, Малыш, – крикнул он, – и будь в безопасности в этот день, когда...

И тут мир загрохотал, оглушительно и ослепительно ярко, и эта молочная стена стала твердой и черной.

Черное забвение, абсолютная тишина, нежное ощущение падения...

Ей показалось, что кричат сами уши, ошеломленно подумала Тейс. Она поняла, что плечами впечаталась в стену позади себя, затем пролетела вдоль нее и врезалась в угол, по которому теперь скользила вниз.

И потолок, в ужасе увидела она, когда движение над головой заставило ее посмотреть вверх, падал вслед за ней...

В ужасе Тейс бросилась к проходу, не замечая, что Ваэдрен каким-то образом оказался на ее запястье и затянулся там, словно был создан специально для нее.

Сильный грохот подхватил ее и швырнул вниз по темному проходу, расстилавшемуся перед ней, словно бескостный шар, и она так и не узнала, что яркое свечение ее браслета – это Ваэдрен, вновь и вновь собирающий ее разбитый череп и мелкие кости, пока она врезалась в каменные стены, за углы и вниз по невидимым лестницам, отскакивая от колонн, резьбы и окровавленных, покрытых костями останков тех, кому не посчастливилось носить Ваэдрен, пока...

Весь Железный Ветер, Делхумид, сам великий Тэй и всеохватное небо Фаэруна послушно исчезли...

Она лежала в темноте, окруженная слабым сиянием Ваэдрена на запястье. Вокруг нее раздвигались двери, открывались потайные ходы, а свечение за ними гасло. Это означало одно: Хозяин Башни Железного Ветра мертв.

И даже если Рауксун и остальные тоже были убиты, их истребители сейчас преследуют эти залы. Или, если они все погибли, сражаясь с Маэлархом Троном и его ловушками и проститутками, кто-то придет грабить и убивать. И этим кем-то будет Красный маг или несколько таких магов, которые, если повезет, без раздумий расправятся с одинокой рабыней.

Ей нужно было выбираться.

Она должна была уйти подальше от Тэя, должна была добраться до заклинательной комнаты, где находились порталы! Да! Даже если они вели прямо в башню другого волшебника, они были ее единственным выходом из этой башни, и всех стервятников и прочей нечисти, чьи глаза, должно быть, уже обращены к ней. Она должна была добраться до заклинательной комнаты Мастера.

Пока кто-то или что-то не добралось до нее.

– Ну? – Голос Рауксуна был холоден и уверен в себе, как всегда.

– Я знаю, что мы разрушили все шпионские чары Тааэля и наложили защиту, которая продержится против его заклинаний не меньше суток. Думаю, мы нашли и убили всех, кого он послал. – Этот голос принадлежал Варлбиту, и звучал он скорее измученно, чем ликующе.

– Отлично. Спасибо, верный Варл, – мягко и с издевкой сказал Рауксун. На запястье Тэйс вспыхнул Ваэдрен, а затем раздался всхлип, который, возможно, был ее собственным, и она поняла, что Варлбита Дауротана больше нет.

Это "мы" означало, что он, вероятно, вел послушников Мастера против учеников Тааэля, и теперь они тоже мертвы.

Она была бы следующей, если бы не действовала так тихо, как умела. С бесконечной осторожностью Тейс поднялась, повернулась и отступила от арки, к которой кралась.

– Стой, кто бы ты ни был! – Голос Рауксуна был резок. – Магия, которую ты несешь, начнет поглощать тебя, очень скоро, если я не наложу на нее нужное заклинание, чтобы сделать ее безопасной! Стой, где стоишь, и жди меня.

Тейс нырнула в следующий проход. Он шел вдоль задней стенки заклинательной камеры и теперь был завален обломками по пояс в нескольких местах, где стена заклинательной камеры была взорвана.

У Рауксуна должен быть какой-то способ обнаружить Ваэдрена, не зная, что это такое и кто его носит. А это означало, что спрятаться от него она могла, только бросив его или оказавшись на дальней стороне или в самом центре мощного, активного заклинания.

А поскольку Мастер мертв, единственными такими магическими объектами поблизости были порталы в заклинательной камере, куда она и направлялась. Если их не было, она была... обречена.

Что-то большое и громкое скрежетнуло и торжествующе заревело в заклинательной комнате, и она услышала испуганное проклятие Рауксуна.

Затем он произнес стремительное заклинание, и повсюду засверкали молнии. Тейс бросилась вниз между двумя опрокинутыми каменными глыбами: болты шипели и пускали дикие дуги, а то, что торжествующе ревело, корчилось от боли.

Тейс рискнула бросить быстрый взгляд через пролом в стене.

Что-то похожее на ящерицу, но размером не меньше одного из мерцающих портальных ртов, беспорядочно умирало на полу в клубке чешуйчатых лап, линялых хвостов и скрученных клочьев, которые, вероятно, были крыльями. Очевидно, оно вышло из одного из трех порталов, все еще мерцавших и пульсировавших в заклинательной комнате, и Рауксун настороженно стоял перед этими порталами с металлическим стержнем замысловатой формы в руках, заклинательные огни мягко играли на его многочисленных колючках, шипах и фланцах.

Она быстро пригнулась, но не раньше, чем он увидел ее, и только благодаря тому, что она уперлась ногой в один из блоков и бросилась вверх, в сторону и вбок, она не растворилась в небытии вместе с камнями, укрывшими ее, в ревущей магии, которая прорвалась сквозь щель в стене и вгрызлась в дальнюю стену прохода, уничтожая все на своем пути.

Болт был яростным, но недолгим, и Рауксун холодно усмехнулся.

– Ты быстра, маленькая ведьма, надо отдать тебе должное. Что это ты несешь? Ваэдрен? Неужели Трон слишком часто доверял тебе и в итоге был убит тобой за свои проблемы? Эй? Или...

Он прервался, чтобы снова выругаться и произнести еще одно поспешное заклинание. Похоже, заклятие Варлбита ничего не могло сделать, чтобы остановить Тааэля от отправки чудовищ через порталы.

Возможно, это ее единственный шанс.

Тейс рискнула еще раз заглянуть в большую, еще дымящуюся щель в стене и увидела, как на Рауксуна летит нечто меньшее, чем предыдущее чудовище, с длинным, похожим на хлыст хвостом и крыльями, как у летучей мыши. Оно было обречено в тот же миг, когда над ним расцвело его заклинание, но это могло дать ей время...

Она перепрыгивала через камни, упиралась ногами в стену, пробиралась по ней когтями, как отчаянный паук, и приземлилась в жестком, синячном перекате за порталом еще до того, как услышала гневный рев Рауксуна.

Когда летающее чудовище погибло во вспышке пламени, потрясшей комнату гневным эхом, Тейс позволила перекату поднять ее на ноги и, спотыкаясь, сделала несколько шагов, чтобы переступить ногой гудящий порог портала. Магия портала тянулась к ней, бесконечно кружась мимо и сквозь нее, заставляя ее плоть покалывать и дрожать, а зубы неконтролируемо стучать.

Портал вцепился в нее когтями, пытаясь утащить туда, где находился его другой конец, но Тейс отцепила Ваэдрен от своего запястья и удержала на выходе из портала.

– Ах ты, маленькая дурочка! Отдай мне это!

Голос Рауксуна был яростным, но в нем звучал и страх.

– Н-нет, – сумела ответить она, едва не захлебнувшись от ужаса, когда он подошел к ней, подняв руки, как когти.

Она немного слышала о порталах в разные времена года – в основном, когда Мастер предупреждал Рауксуна о них.

Поэтому она знала, что если он сохранит рассудок, то не посмеет бросить в нее заклинания, пока она стоит в пасти портала, или даже попытаться убить ее метательными клинками, опасаясь разрушить портал, превратить его в дикий вихрь магии, который расширится и будет бродить по Железному Ветру, пожирая всех, или ее пролитая кровь привлечет одного из "великих крейсирующих чудовищ Междумирья".

Она снова содрогнулась при мысли о чудовище, внезапно выскользнувшем из портала за ее спиной...

Рауксун сделал стремительный круговой жест своим жезлом, и свечение Ваэдрена разгорелось. В отчаянии Тейс сделала шаг назад, в гудящее вокруг нее марево, надеясь, что длины ее руки хватит, чтобы удержать Ваэдрена и не дать искажающему пространству забрать ее.

– Ты умрешь, маленькая дурочка! – закричал на нее Рауксун, размахивая жезлом, как порицающим пальцем. – Ты поднимешься в воздух, высоко над горной вершиной, и упадешь навзничь, или попадешь в клубок паутины пещеры водяного паука в глубине Моря Упавших Звезд! Стой! Стой! С такой магией нельзя шутить! Ты только обречешь себя на гибель!

– Ты обречешь меня на гибель, если я останусь здесь! – крикнула в ответ Тейс.

Рауксун усмехнулся.

– Жизнь в качестве моей рабыни была бы неплохой, – произнес он с неожиданно нежным мурлыканьем, раскинув руки. – А может быть... жизнь в качестве моей королевы?

Вот червяк! Неужели он действительно верил, что она так простодушна?

– Ха! – прошипела Тейс, больше злясь, чем боясь. – Ты убьешь меня, как только получишь вот это...,  – она помахала рукой Ваэдреном, – из моих рук!

Она с новой решимостью развернулась, и портал засветился вокруг нее, когда она заставила себя шагнуть вперед в его нарастающий рев.

– Нет! – крикнул Рауксун совсем близко позади нее. – Ты идешь на смерть!

Ветряные бури! Должно быть, он мчится, как шторм, чтобы схватить ее!

– Я иду в лучшее место, чем это! – крикнула Тейс в ответ, когда путь унес ее. Казалось, что сотни молний вырываются из воздуха вокруг нее, чтобы пронестись сквозь нее, и она знала, что ее волосы торчат прямо из головы, как колючки ветряной травы.

С широко раскрытыми глазами, почти задыхаясь от страха, Тейс понеслась в неизвестность на этом ярком потоке.

Что-то больно резануло ее по спине, и она с воплем обернулась. Одна из рук Рауксуна вцепилась в нее когтями, темный рукав торчал из водоворота бурлящей магии. Но кончики его пальцев становились блестящими, острыми и невероятно длинными.

Пока она смотрела, они удлинились, превратившись в когти длиной с ее руку, паукообразно потянулись к ее лицу, чтобы сгрести и ударить снова. Тейс отступила назад, застонав от страха, и подняла Ваэдрен, как щит.

Вихри энергии, казалось, последовали за ним, и она уставилась на них, потом на светящийся металл и сделала то, что, как она слышала, Мастер говорил ученикам делать с маленькими светящимися фонариками, которые они смастерили под его руководством: уставилась на металл и заставила себя опуститься, опуститься в магию...

Это было похоже на теплое, волнующееся золотое море, пронизанное белыми нитями силы, нитями, которые изгибались вокруг Ваэдрена и, казалось, стеснялись, когда она делала это.

А это означало, что если она сделает это...

На мгновение раздался крик агонии Рауксуна и нарастающий рев вращающегося портала, а затем оба звука оборвались, словно захлопнувшаяся дверь, и она осталась одна в темноте, и только сияние Ваэдрена показывало ей отрубленные когти, падающие мимо нее.

Они ни на что не упали, но продолжали мягко кувыркаться под ее ногами, уходя в неведомое небытие под ней.

Она затушила портал, как свечу, оставив себя с чувством тошноты и пустоты внутри... и очень большого одиночества.

Страх был знакомым привкусом, наполнившим ее рот, когда Тейс прижалась к Ваэдрену и огляделась вокруг. В том направлении темнота была ярче, и она пошла туда.

Потом невидимый пол под ногами исчез, и она бесконечно падала сквозь голубой туман с серебристыми пузырьками и темными тенями... падала... падала... падала!

Медленно... все медленнее и медленнее падала Тейс, пока не наступил момент, когда она перестала брыкаться и хныкать, и попыталась идти.

Она все еще тонула в небытии, но, похоже, это было небытие, по которому можно было идти.

Тантараз Маленький Чертенок смело шла вперед, ступая по тонущему небытию и молясь всем богам, чтобы последние слова, которые она выкрикнула Рауксуну, оказались правдой.

Вдруг под ней раздалось мягкое шуршание неровностей, вокруг забрезжил свет, и еще больше шуршания, сдобренного музыкой небрежно натянутых струн. Солнечный свет пробивался сквозь листья, каких Тейс никогда в жизни не видела, в этом месте было много-много деревьев и зеленых растущих растений. Растения были повсюду, только не прямо перед ней, где находился лесной бассейн с прозрачной водой.

В нем сидела женщина с роскошной гривой длинных серебристых волос, а над ней в воздухе висела арфа, струны которой трепетали. Они тихо звенели, но рук, чтобы играть на них, не было, и женщина лишь смотрела на инструмент. Теперь он плавно скрылся из виду за кустами, а сереброволосая женщина с любопытством посмотрела на Тейс.

– Ну, так кто же ты такая? И какую магию ты несешь?

Тайс остановилась, прижимая к себе Ваэдрена и не зная, что сказать. Женщина в бассейне, похоже, была одна, и никакой одежды на ней не было, хотя с дальней стороны бассейна в кусты уходила узкая тропинка. Кусты травы, которые, похоже, были специально посажены и ухожены.

Женщина терпеливо ждала с приятной полуулыбкой на лице.

– Я – Тейс-Тантараз, – промолвил Тейс, – а это Ваэдрен. Его дал мне мой Учитель перед смертью.

Сереброволосая женщина приподняла бровь, и Тейс показалось, что в ее глазах мелькнула легкая грусть.

– Хорошо встретились, Тейс. Я – Шторм Серебряная Рука, а это место вокруг нас – моя ферма. Не затруднит ли тебя поделиться со мной именем твоего хозяина и тем, как он скончался?

Тейс вздохнула, оглянулась назад и не увидела ничего, кроме деревьев. Она быстро огляделась в поисках места, куда можно было бы убежать, или других людей, но увидела только кролика, проскакавшего мимо вдалеке за деревьями, вниз по склону. Она глубоко вздохнула, встретилась с этими обескураживающе теплыми глазами и твердо сказала:

– Моим хозяином был Маэларх Трон из башни Железного Ветра, и он... за ним охотились в Железном Ветре в этот день волшебники из Тааэлтора и, возможно, некоторые из его собственных учеников. Он погиб, помогая мне бежать из хранилища, и просил меня отомстить за него.

Шторм кивнула. В ее глазах теперь была явная печаль.

– Ты знаешь, как использовать его для этого?

Тейс уставилась на нее.

– Зачем тебе это знать? – тихо спросила она, пытаясь понять, за какое дерево ей лучше всего прыгнуть, если дело дойдет до этого.

Что-то, не совсем похожее на улыбку, тронуло губы Шторм.

– Спокойно, Тейс, я не хочу выхватить у тебя твою безделушку. Что же касается причины, то когда-то я хорошо знала Маэларха Трона. Его будет не хватать. А теперь перестань искать пути к отступлению и скажи мне, что ты предпочитаешь попробовать первым. Теплый суп? Прохладное вино? Поплавать со мной в бассейне? Или мягкое место для сна и дверь, которую ты можешь закрыть от всего мира, пока не отдохнешь?

Тейс знала, что ее рот раскрылся, но... но... но...

Она резко села на мох у края бассейна и заглянула в воду.

– Глубоко?

Шторм оглядела ее с ног до головы. "

– Примерно до подбородка, я бы сказал, если только ты не зайдешь вон туда, где он доходит примерно до переносицы.

Тейс с тоской посмотрела на бассейн и в неожиданном вихре окунула в него кончики пальцев, а затем тут же выдернула их обратно.

– Нет, там не полно чудовищ, готовых утащить тебя вниз, и я тоже не из таких, – сказала ей Шторм.

– Ты знаешь магию, – почти обвиняюще сказала Тейс.

– Немного, – ответила Шторм со слабым вздохом. – Ты присоединяешься ко мне?

Тейс обняла колени и пробормотала:

– Нет.

– Ты решила, что хочешь делать?

Тейс посмотрела в сторону деревьев.

– Нет.

Шторм кивнула. Ее локоны коротко закрутились вокруг ушей, как будто они жили собственной жизнью, и, не протягивая руки, она поднялась из воды.

Тейс смотрела на нее, пока Шторм медленно поворачивалась. Ни жеста, ни шепота заклинания... и вот уже вода на гладкой и стройной коже просто исчезла. Капать перестало. Беспокойно обнажившись, Шторм прошлась по воздуху до тропинки, оглянулась и спросила, – Идешь? Суп готов, и чай тоже.

Тейс сглотнула, встретилась взглядом с этими странными глазами – временами они казались очень синими, а в другие моменты сине-белыми или даже серебристыми, как лезвие меча, – затем кивнула и поспешила за ней.

Не успела она пройти и шести шагов по тропинке, как воздух вокруг нее вдруг зазвенел едва заметным серебряными и обжигающе-белыми нитями. Ваэдрен яростно дернул ее за руку, а затем отскочил в сторону, рассыпая искры. Шторм развернулась, уперев руки в бедра, и пристально посмотрела на нее.

Тейс замерла, когда нити исчезли, сердце колотилось.

Шторм взглянула на Ваэдрен, кружившийся в воздухе, и, словно повинуясь ей, вернулся к запястью Тейс.

– Прости, – тихо сказала сереброволосая женщина, – но я должна была убедиться, что на тебя не было наложено никаких отслеживающих чар.

Вздрогнув, Тейс постаралась придать своему голосу спокойствие.

– И?

– Больше нет.

Глубоко вздрогнув и вспомнив, что если она заговорит в гневе, то, скорее всего, ее быстро убьют, она спросила:

– Какое заклинание вы только что применили ко мне?

– Никакого. Я вызвала клубок Плетения. Интересный у тебя браслет.

Тейс приложила к нему руку, во рту пересохло.

– И что ты теперь собираешься со мной делать?

Улыбка Шторм была печальной.

– Ты теперь не в Тэе, девочка, и здесь ты ничья рабыня. Я собираюсь накормить тебя и приготовить тебе постель, а затем задавать глупые вопросы, пока ты не заснешь от скуки. Назавтра ты сможешь делать практически все, что захочешь, и на следующий день тоже, и так далее, пока не будешь готова выбрать новую жизнь. Думаю, я смогу продолжать придумывать дерзкие вопросы так долго. Ты не против?

Тейс посмотрела на голую сереброволосую женщину, прикусила губу, а потом, беспомощно, начала смеяться.

Шторм улыбнулась, скользнула вперед, чтобы обнять Маленькую Бестию Железного Ветра, и спросила:

– Ты очень привязана к этому Ваэдрену?

Тейс перестал смеяться.

– О. Значит, ты хочешь его в уплату за...

– Нет, ничего подобного. Я хочу забрать его отсюда. Твой М-Маэларх оставил его незавершенным, и с тех пор он превратился в нечто весьма опасное. Если я пообещаю помочь тебе отомстить за него – а я могу быть очень опасной, обещаю тебе – ты позволишь мне тщательно изучить его, а потом избавиться от него?

Тейс моргнула и снова хлопнула по нему рукой.

– Я...

– Это действительно так успокаивает? Или это единственное, за что ты можешь ухватиться, и что-то мощное, что помогло тебе добраться сюда?

Тейс медленно кивнул, не зная, что думать об этой теплой, сообразительной и могущественной женщине.

– Я не хочу отпускать это, – призналась она, – но я... да, я боюсь этого.

Шторм взмахнула свободной рукой, и воздух вдруг снова наполнился нитями Плетения, яркими и стремительными.

– Просто подбрось Ваэдрен в воздух, – пробормотала она, и Тейс, сама не зная почему, сделала это.

Со всех сторон к ней устремились белые нити, в вихре которых мелькали серебристые, голубые, снова серебристые, потом замерцали.

В воздухе вокруг браслета появились черные линии, похожие на сверкающих пиявок; линии складывались в замысловатые фигуры, словно символы какого-то неизвестного, но яркого языка, а затем тоже замерли, повиснув вокруг Ваэдрена.

Шторм медленно обошла плавающий браслет, разглядывая одну темную загогулину за другой. Потом глаза ее сузились, и она спросила воздух над ними:

– Всевышний, этот знак – твой?

ДА.

Тейс едва слышала о боге Азуте, но каждое эхо этого спокойного, но великого голоса разума повторяло его имя снова и снова.

Не раздумывая, она опустилась на колени, дрожа от благоговения и удивления.

Шторм, что удивительно, казалась такой же спокойной, как всегда.

– Есть ли у меня твое разрешение на то, чтобы изменить это, чтобы...?

СДЕЛАТЬ ЭТОТ БРАСЛЕТ ОКНОМ В РАЗУМ ТОГО, КТО ЕГО НОСИТ?

– Да, – ответила Сторм, в ее голосе звучало такое же коварство, как и в голосе Тейс.

Правда, Тейс поняла это лишь много позже. Мысленная возня Азута привела ее на грань задыхающегося экстаза, в котором она лишь смутно осознавала, что лежит лицом на тропинке, пуская слюни на очень мягкий мох.

Она так и не увидела, что от божественного веселья Азута даже Шторм Среброрукая вздрогнула с открытым ртом и полузакрытыми глазами.

ПОЧЕМУ?

Собравшись с силами, Шторм поймала горсть серебряных нитей и стала плести вокруг Ваэдрена, не касаясь браслета, но заставляя его мерцать, струиться и меняться.

ХОРОШО СДЕЛАНО. КУДА МНЕ ЕГО ОТПРАВИТЬ?

К тому времени Тейс уже достаточно оправилась, чтобы увидеть лукавую улыбку Шторм: сереброволосая леди вскинула голову и поделилась мысленным образом адресата, которого Тейс не узнала, с волнующим Присутствием, на которое Тейс не решалась взглянуть.

И Плетение вспыхнуло, закружилось и унесло Ваэдрен прочь.

У Фзула Чембрила была привычка приятными летними вечерами, когда утомительная дневная работа была закончена, прогуливаться несколько украденных мгновений одиночества в своем личном саду.

Это было скорее время для того, чтобы собраться с мыслями, чем для того, чтобы насладиться пустынной красотой вокруг. Слуги уже несколько часов как ушли, и несколько заклинаний усердно трудились, удерживая на расстоянии всю низшую живность, пока хозяин Жентарима не уйдет.

Он откупорил крошечный пузырек рубитрота, который собирался осушить, стоя на маленьком мостике над лилейным прудом, в своем обычном тосте за себя, затем остановился, вгляделся и нахмурился.

На мелководье рядом с мостиком лежало металлическое кольцо – очень большое, рассчитанное скорее на запястье, чем на палец, и его определенно не было там несколько дыханий назад, когда он только перешел мост.

И более того, хотя Фзул был совершенно уверен, что никогда прежде не видел этого украшения – да и вообще никогда прежде не видел ничего неожиданного в своем лилейнике, – оно казалось каким-то знакомым.

Фзоул хорошо знал, как смертельно опасно любопытство, и все же...

Его рука протянулась, на мгновение отпрянула назад, затем снова протянулась вперед. И все же...

Как мудрость пришла к искалеченному волшебнику

Этот рассказ является чем-то вроде дополнения к «Саге о Шандрил», давая нам представление о том, «что случилось с одним преследующим волшебником», глядя на одного из злодеев, представленных в романе «Рука огня». В частности, то, что случилось с Эйрхауном Искалеченным, магом Жентарима, двадцать восьмого дня Пламени, в Году Принца (1357 DR).

Для изучающих историю Королевств, «Трилогию огня заклинаний» можно точно датировать следующим образом: хотя ее первая книга происходит 16 Пламени 1356 года (Год Червя), основное действие в «Огне заклинаний» начинается 6 Миртула 1357 года (Год Принца) и заканчивается 10 Пламени того же года.

«Корона Огня» начинается там, где заканчивается «Огонь заклинаний», и, в свою очередь, заканчивается в предрассветные часы 22 Пламени 1357 года.

«Рука Огня» начинается в ночь на 21 Пламени, а его основное действие продолжается в ночь на 27 Пламени, хотя Эпилог длится до ночи Элейнта 1357 года.

Урегулировав вопросы в хронологическом порядке, эта история поднимает, но не проясняет небольшую загадку, над которой могут задуматься изучающие Королевства, и дает нам еще один проблеск внутренней политики Жентарима. По поводу последнего у Воло есть уместный комментарий: «В этом беда волшебников. Их разногласия по поводу политики всегда приводят к битвам, а в битвах всегда погибают многие невиновные. Можно подумать, у них давно закончились невиновные...»

«О маги, есть обучение и есть мудрость – и это далеко не одно и то же».

Высказывания Азута Высокого с алтаря: сборник крылатых выражений Божественного и Святейшего Владыки Заклинаний

Священная книга, составленная анонимными жрецами Азута около 1358 DR.

Эйрхаун Искалеченный сидел один в темной разрушенной башне и обдумывал дурные идеи.

В конце концов, обдумывать дурные идеи было его работой.

Обнаружение предателей в рядах Братства погрузило бы разум в мрачную тьму, если бы у Эйрхауна ум не был бы таким с самого начала.

Холодный ветер свистел в пустые окна, шевеля мертвые, сухие ветви под давно заброшенным гнездом горихвостки. Ни одна птица не была достаточно смелой, чтобы посетить башню сейчас, из-за темного пения его подопечных. Не было никого живого.

Поэтому ужасный искалеченный волшебник Жентарима приходил в эту забытую часть крепости высоко в Штормовых рогах, когда хотел побыть один. Создать магию, или спрятаться, или найти полное уединение для размышлений.

Или все это вместе, как сейчас. Его четыре глаза, словно блестящие бледные гроздья, плыли вокруг его безглазой головы. Его пустые глазницы вообще ни на что не смотрели, но его только что вылеченная рука ужасно зудела – но, что еще хуже, проклятие Аластриэль действовало. Несмотря на все чары, которые он мог придумать, его отросшие пальцы, как и прежде, были крошечными извивающимися змеями. Теперь они лениво и беспокойно кусали друг друга, отражая настроение своего хозяина и даже крадя у него его старую привычку барабанить кончиками пальцев по подлокотнику его стула.

И все же он полагал, что ему повезло, что он может сидеть где угодно и беспокоиться о чем угодно. Волшебный огонь настиг его через изрядную часть Фаэруна, несмотря на то, что его настоящая цель – Хеспердан – отразил его с силой, достаточной, чтобы разрушить цитадель Эйрхона – дюжину великих пещер, сердце горной вершины, с сотнями переплетенных чар, стражей, оберегов и щитов. Он подвергнулся удару магии, более сильной, чем все, что когда-либо чувствовал раньше, даже когда сам Ужасный Бэйн ходил по Фаэруну ... более сильной магии, чем предполагалось.

Волна агонии? Возможно. Некоторые говорили, что девушка умерла. Однако все, кто жадно преследовал ее в поисках волшебного огня, были мертвы, а построенный лагерь для караванов давно превратился в дымящийся кратер. Те, кто утверждал, что Шандрил Шессаир мертва, на самом деле были выжившими, которые благополучно шли позади на безопасном расстоянии, посылая других, чтобы захватить волшебный огонь ... и чтобы их убили.

У выживших теперь была очень веская причина заявлять о ее смерти: спасение их собственных шкур. У них были свои повелители, которые могли приказать им вместо этого попытаться заполучить волшебный огонь и так же быстро отыскать могилы для себя.

Даже у него, самого страшного Жентарима, был повелитель. Однако до сих пор у него не было посланий от Маншуна, ничего, что могло бы побудить старого Эйрхауна отправиться на поиски волшебного огня. И все же знание правды было частью его работы. Как еще можно было выявить предателей?

– Было бы хорошо узнать, что случилось с Шандрил из Хаймуна.

Необходимо взглянуть, просто взглянуть. Не настолько, чтобы пришлось тянуть руку – вернее змей – к свету, чтобы по глупости схватить огонь, пожирающий магию.

Тем не менее, если он не взглянет и не разузнает, он мог упустить шанс заполучить волшебный огонь. Волшебный огонь, который мог сметать с лица земли всех Маншунов, Гесперданов, Эльминстеров и Ларлоков, мог покорить Фаэрун и сделать одинокого человека, которого «они» называли искалеченным волшебником, настолько могущественным, насколько он того заслуживает.

Достаточно могущественным, чтобы устранить его уродство, привязать к себе всех женщин, которых вообразил и навсегда избавиться от одиночества.

Кхм.

Конечно, это мечты могущественных новичков, с которыми связаны их самые глупые – и часто фатальные – провалы.

Однако просто смотреть и узнавать также не более чем благоразумно...

...и исполнение своих обязанностей...

…в конце концов, было тем, что не могло причинить никакого вреда.

И поэтому ... Да.

Нарм напрягся, когда что-то коснулось его разума, как мягкий и ищущий червь.

– Какого-? – ахнул он громко, подняв руку так, будто мог попасть в голову и стереть... что-то...

Аластриэль из Серебристой Луны выбросила вперед длинную руку со скоростью поражающей змеи и положила кончики длинных пальцев на плечо Нарма. Она нахмурилась, увидев то, что почувствовала. Вцепившись ногтями, она притянула к себе юного мага. Он погрузился в сон, даже не подозревая об этом. Аластриэль повернулась и улыбнулась своей сестре Лаэраль. Это была недобрая улыбка.

Мысли мелькали между ними, глаза в глаза.

Было достигнуто молчаливое соглашение, и их умы соединились вместе...

Итак, этот неуклюжий парень был на самом деле девчонкой Шандрил, ее разум, конечно, усыплен Избранной Мистры!

Да ведь хитрые ведьмы! Серебряного огня им мало, а? Теперь им нужно иметь волшебный огонь!

Что ж, возможно теперь, в их ближайшем будущем уместно ожидать небольшой сюрприз. Эти напыщенные Сестры слишком долго безмятежно и высокомерно шествовали, прикрываясь щитом Мистры. Однако, несомненно усыпленный разум молодой послушницы-мага противоречил учению Леди Тайн? Как может плененная волшебница, которого насильно усыпили, а тело приняло облик другого, распространять  и использовать магию?

Да!

Пусть доставят сюда служительницу Хаймуна – сейчас же! [расцвет плетения заклинаний, всплеск удовлетворения] [яркий момент, победа, успех!] [улыбается]

А теперь найдите меня, сереброволосые уродины! Ваше сокровище украдено, ха-ха! Попробуйте отыскать могущественную руку, схватившую ее, и ничего не найдете.

Зал был огромным, темным и пыльным. Невероятно высокие и тонкие статуи женской формы плавно поднимались с пьедесталов или лежали тут и там в щебнях среди потрескавшихся и наклоненных плит ... камни огромных размеров и былой потрясающей гладкости. Поистине Зал Мертвых Королев.

Эльфы, или люди, похожие на эльфов вкусом, телом и высокомерием, создали это место в мягко кружащихся тенях за скрытым порталом задолго до того, как прапрадед Эйрхауна Соундэрила впервые вздохнул. Искалеченному волшебнику показалось, что когда он случайно нашел его, он был заброшенным, и его чары исчезли задолго до его рождения.

Ни вода, ни солнечный свет не касались этого места, поэтому оно не подходило в качестве убежища. И все же люди менее подозрительные и нелюбимые, чем Эйрхаун, искали укрытия и тайники, в которых можно было хранить свою магию, и этот казался идеальным для обоих целей. Сюда искалеченный волшебник складывал заклинание за заклинанием, соединив исчезающую магию прошлых лет с сильными новыми чарами, изобретенными им самим. Безмолвная, полупрозрачная паутина, которую он соорудил, подчинялась только ему и лежала во тьме, прислуживая с холодным сознанием, которое соответствовало ее создателю.

Он делал его сильнее и сильнее, пока его сводчатые тени не заполнили комнату, разлетаясь веером с разбитых пьедесталов, подобно толстым ветвям мрачно гудящей магии. Предметы, захваченные или найденные в гробницах, он погрузил в сеть, чтобы спрятать, пока они ему не понадобятся – и он уже давно с некоторым удовлетворением объявил ее клеткой, достаточно прочной, чтобы вместить любого архимага. Кости некоего Жентарима, считавшего себя умным и могущественным в искусстве, парили среди шепчущихся оберегов, доказывая их силу.