Текст книги "Лучшее в Королевствах. Книга II (ЛП)"

Автор книги: Эд Гринвуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Annotation

Опасность

Затем что-то пронеслось сквозь деревья, подняв вихрь измельченных листьев, и стремительно полетело прямо на нее.

Оно пронеслось над головами людей с клинками, мелькнуло в лунном свете как сокол, а затем затрепыхалось в воздухе, подхваченное когтями безмолвной дикой магии Места, и беспомощно рухнуло на камни перед ней: задыхающийся, бездыханный, босой Шторм.

Как будто этого и ждали люди с ножами, они бросились вперед в нетерпеливой волне темной кожи, сверкающих ухмылок и ножей.

Интрига

– Он упивается тем, чтобы высосать этого зверя досуха, – заметил холодно-злорадный голос, – и не видит ничего другого.

– Неужели наше время наконец-то пришло, учитель?

– Да. Ты знаешь, что делать.

Ученик кивнул, сглотнул и осторожно начал долго отработанное заклинание.

Рундарвас Тааэль улыбнулся и махнул рукой второму ученику. И третьего, и четвертого, и пятого. Было много порталов, которые нужно было разрушить и изменить, а такие вещи требуют времени. Поспешная работа – это всегда неряшливая работа.

Честь

– Мне нужно, чтобы ты, Андур Имраит, держал свой меч острым и не терпел лжи ни от придворных, ни от благородных, ни от регента.

Конюх молча смотрел на нее.

– Но нужна ли я тебе, Андур? – тихо спросила принцесса. – Нужен ли все еще есть кто-то, кого можно любить, на кого можно равняться, за кого можно бороться? Или для тебя все кончено, кроме пьянства и брюзжания о том, что в твое время все было лучше, а в наши дни королевством правит стая продажных и беспринципных дураков?

Эд Гринвуд

Королевства ждут тебя

Не самый удачный пир

Тёмные когти приструнят вас

Шепчущая корона

Сколь велика цена

Один визит, тайный, в Зирту

Танец в саду у Шторм

Тихий день в Скуллпорте

Кровная связь

Как мудрость пришла к искалеченному волшебнику

Око дракона

Пустяк, но столько хлопот

Ухмыляющийся призрак Чертогов Тавертона

Место, где стража храпит на постах

Живущий вечно

Долгий путь домой

О переводе

Эд Гринвуд

«ЛУЧШЕЕ В КОРОЛЕВСТВАХ»

книга 2

Всегда ли вы обращаетесь к захватывающим фрагментам в любой книге, которую открываете? Сцены «Потом дракон изверг пламя, и башня рухнула, повергая кричащих магов в прах»? Нет?

Ну, а что тогда? О. Вы ищете глубокие, проникновенные отрывки, которые раскрывают секреты Всего Сущего?

Дорогой, милый. Вы взяли в руки не ту книгу. Это книга другого рода, и дракон вот-вот...

Силуна из Долины Теней

Сказки на ночь для Малышей

Королевства ждут тебя

Приветствую вас! Знай, читатель, что я – Аландо из Кендлкипа.

Мне дано видеть проблески будущего, мгновения того безмерного времени, что ждет этот мир Торила, называемый некоторыми "Забытыми Королевствами". Я сижу здесь, среди залов, коридоров и палат, заваленных книгами – книгами, в которых запечатлено что-то из нашего великого прошлого. Слишком часто люди хотят знать, где находятся кости великих королей или легендарных драконов... или, точнее, где можно найти их сокровища. Однако есть несколько искателей, в чьих глазах горит свет удивления, и которые хотят узнать больше об этом огромном, славном, историческом мире...

И для них я расскажу сначала о блестящем прошлом – о славе, которой был Нетерил. Когда-то эти королевства были домом для людей, чья могущественная магия могла изменить само небо, деревья и землю вокруг нас, людей, которые показались бы нам богами, если бы они ходили по миру сегодня: королей-колдунов Нетерила.

Они были первыми людьми, пришедшими к власти после Рассветных Дней, когда людей, как скот, пожирали драконы, слетавшие с небес и правившие всеми королевствами. Нетерезы приручили этих ужасных драконов, создали замки, взлетающие высоко в воздух, и светящиеся врата, через которые храбрые, любопытные и безрассудные люди могли сделать всего один шаг в другие, более странные миры, которые некоторые мудрецы называют Планами Существования. Много могущественных и ужасных вещей совершили, создали и стали творить короли-колдуны, и со временем они возгордились и пришли в упадок. В конце концов они были сметены своей глупостью и чарами злых существ, называемых Фаериммами.

До наших дней дошли лишь осколки былого великолепия, но, несмотря на отсутствие той укрощающей мир магии (или, как говорят некоторые, благодаря ей), человечество процветало многие годы после падения Нетерила. Барды рассказывают богатые истории о доблести, любви и высоких достижениях... и этих историй много, и они бесконечны. Приходите в Кендлкип, если хотите услышать их, или ищите настоящего барда и слушайте внимательно, ибо к тому времени, как вы прочтете это, мое кресло наверняка опустеет, а мои кости рассыплются в склепах под нами.

Я записал эти слова из любви – любви к моему миру, который здешние жители называют "Фаерун " (то есть "Дом"). Он будет жить, когда вы, в свою очередь, уйдете из жизни, так же, как он бурлил, сверкал и выкрикивал ярость своих бурь, землетрясений и извержений огня снизу, а его красоты очаровывали эльфов, дварфов и людей на протяжении тысячи тысяч лет.

Если вы только недавно пришли в Королевства или впервые отправляетесь из места своего рождения, чтобы вкусить его красот и опасностей, я завидую вам. Так много славы ожидает ваших глаз. Послушайте, что я видел в Ториле...

Я видел глубокие зеленые поляны, где Танцующий Народ резвится среди папоротников, рассеивающихся туманов и древних сплетенных деревьев, используя магию, чтобы погрузиться в камни под своими копытами, когда опасность подступает слишком близко. Некоторые из них обитают в лесах столь обширных, что эльф, сбившийся с прямого пути, может пройти целое лето и не пересечь ни одной кромки деревьев.

Я видел, как драконы вырываются из моря и взмывают в воздух, чтобы ударить дыханием, клыками и когтями по соперничающим вирмам, находящимся в воздухе, в то время как испуганные моряки пытаются провести свои корабли в целости и сохранности через бушующее сердце такой битвы.

Я видел, как рыцари – и лорды, и леди, в ярких доспехах – едут по лесным тропам с гордыми вымпелами, развевающимися на их копьях, и с грохотом несутся к полям для поединков. Там их ждут толпы людей, посланники королей среди толпы возбужденных тел, готовые увидеть, кто из этих честных бойцов станет хорошим представителем короны, которой они служат.

Я видел, как забытые замки рушатся среди удушливых зарослей, прорастающих деревьев и когтей зимы. Башни рушатся на землю, камни, превышающие человеческий рост, трескаются и катятся, а когда пыль оседает, чудовища заползают в логово в тенистых внутренних покоях. В некоторых из этих потайных комнат стоят сундуки с золотом и сундуки с драгоценными камнями, а в других таится старая магия, слабо мерцающая над свитками, жезлами и зачарованными вещами в ожидании тех, кто отважится вторгнуться сюда.

Я видел, как призраки и более страшные существа восстают из могил, чтобы угрожать живым. В темных подвалах и заброшенных местах по ночам летают черепа, а в некоторых склепах руки скелетов холодят незваных гостей своими костлявыми лапами. Не все павшие мирно лежат в земле.

В многолюдных городах Фаеруна я видел людей, чьи пальцы за долгие, мучительные годы труда обрели великое мастерство, так что они могут оправить драгоценный камень, едва ли достаточно большой, чтобы заглянуть в зрачок глазного яблока резной статуэтки ростом не больше моей руки... или выковать замок столь сложной конструкции, что нужно повернуть шесть ключей в правильной последовательности, чтобы он поддался.

Я видел тесные и дымные таверны, где женщины танцуют в свете камина и поют причитания, столь печальные и сладостные среди арф и труб, что закаленные дварфы воют от горя, а гордые эльфы плачут беззвучными слезами, которые блестят в отблесках пламени, и все люди под этими крышами – братья, сплоченные и движимые одними и теми же чувствами.

Я видел деревни, где тяжелые телеги с сеном грохочут по дорогам, которые почти лениво бродят по холмам, где хозяйничают халфлинги, гномы, люди и полу-эльфы. Там люди выходят в сумерках, чтобы посидеть и покурить трубки или тихо спеть и поднять тост за заходящее солнце с вином собственного изготовления, в то время как их амбары и погреба наполняются едой, чтобы накормить королевства, которых они никогда не видели... и нежные ручейки бесконечно журчат под копытами пасущегося скота, когда ночь снова опускается на землю.

Я видел гордых мужчин, стремящихся захватить эти зеленеющие земли мечом или защитить их от дерзких риверов или ворчливых горных орков. Я видел, как искатели приключений со смехом скачут навстречу своей гибели, потому что отважиться на опасность – значит жить по-настоящему.

Я видел сборища колдунов, известные как ярмарки магов, где сотни заклинаний вспыхивают и сверкают, когда существа всех кровей стремятся поразить друг друга своей силой; заключают договоры о найме на работу; поражают троны, враждующие семьи и врагов за полмира; продают свою магию или обучают тех, кто хочет стать более могущественным в искусстве. И я видел, что творит такая магия.

Я видел корабли, плывущие по небу, мосты, вечно парящие в воздухе, и сверкающих металлических монстров, управляемых заклинаниями, которые ходят, копают или карабкаются, пока их чары не разрушатся, или их не разрушат соперники, или они не умолкнут из-за смерти тех, кто их создал.

В конце концов, все мечтатели умирают, и гордая задача тех писцов, что окружают меня здесь, в Кендлкипе, – следить за тем, чтобы мечты не умерли вместе с ними. Ибо гибель людей в том, что они мечутся, поглощенные сиюминутными заботами, и забывают о великолепных и героических деяниях, свидетелями которых они стали, а также о мудрости, которую они заслужили... и которой должны были научиться. Поэтому здесь, в Кендлкипе, мы храним множество толстых томов – целые залы, защищенные заклинаниями от гниения и огня, – в которых хранятся гордые саги о величайшем мире, который я знаю. О том мире, что лежит перед вами и ждет.

В свое время я видел славу Королевств и видел кое-что из того, что ждет нас впереди. Среди сияющих достопримечательностей таятся опасности, сотрясающие сам мир, и темные дни для Фаеруна. Потребуются смелые и отважные искатели приключений.

Если вас будоражит мысль о том, чтобы орудовать мечом или заклинанием в этом великолепнейшем из миров, внимайте. Я Аландо из Кендлкипа, которого некоторые называют Аландо Провидец, и я говорю вам: Королевства ждут вас.

Сначала я собрал вместе несколько довольно плохих историй о мече и колдовстве, которые я написал (в нежном возрасте шести и семи лет; я был одним из тех «плохих» детей), и решил, что создал мир, который я назвал... Забытые Королевства! Да, в этом есть своя изюминка! – почти сорок лет назад. С тех пор я работал над ним каждый год, еще до появления игры Dungeons & Dragons®, на протяжении сотен статей в журнале DRAGON®, исходников игр и романов, вплоть до сегодняшнего дня.

За время своего существования Королевства накопили изрядную часть историй. Большая ее часть существует благодаря геймерам и читателям, которые полюбили Королевства и захотели узнать, «как все стало таким».

И небольшая ее часть находится там, потому что я намеревался поместить ее здесь с самого начала.

Это крошечный кусочек подобного рода, мимолетный взгляд на то, как все было «в те времена», в дни, когда Эльминстер Аумар, принц Аталантара, Королевства Оленя, был всего лишь двенадцатилетним мальчиком. Эта книга должна была стать прологом книги "Эльминстер: Рождение мага, но из-за нехватки места, исчезла из неё. Как сказал Эльминстер несколько веков назад: «В любой книге есть лишь множество страниц».

Так что давайте вернемся в вечер одиннадцатого дня Элейнта, в Год Пламенных Лесов (224 DR), и посетим замок, давно исчезнувший, в стране, давно унесенной в эхо пустых имен, которые хранят только мудрецы...

Не самый удачный пир

Вступление

В самом начале я собрал вместе несколько довольно плохих историй о мечах и магии, которые написал (в нежном возрасте шести и семи лет; я был одним из тех «плохих детей» в детстве), и решил, что создал мир, который назвал бы... Забытыми королевствами! Да, в этом есть своя изюминка! – почти сорок лет назад. С тех пор я работал над ним каждый год, еще до появления игры Dungeons & Dragons, на протяжении сотен статей в журнале DRAGON, исходников игр и романов, вплоть до сегодняшнего дня.

За время своего существования Королевства накопили изрядную часть рассказов. Большая их часть существует благодаря геймерам и читателям, которые полюбили Королевства и захотели узнать, «с чего все началось».

Часть их находится здесь, потому что я с самого начала намеревался опубликовать их.

Этот рассказ – один из тех, маленький кусочек, мимолетный взгляд на то, какими были те времена, когда Эльминстер Аумар, принц Аталантара, королевства Оленя, был всего лишь двенадцатилетним мальчиком. Этот рассказ должен был стать прологом к книге «Эльминстер: Рождение мага», но из-за нехватки места исчез.

Как сказал Эльминстер несколько веков назад: «В любой книге есть только определенное количество страниц».

Так что давайте вернемся в вечер одиннадцатого дня Элейнта в Год Пламенных Лесов (224 ЛД) и посетим давно исчезнувший замок в стране пустых имен, давно унесенных эхом, которые хранят только мудрецы...

Настало Время Снятия Покрова, когда богиня Шар раскинула по небосводу свое просторное одеяние из фиолетовой темноты, украшенное блистающими звездами. День был прохладным, и ночь обещала быть ясной и холодной. Последние отблески дня тускло играли на длинных волосах одинокой наездницы, длинные тени ползли впереди нее.

Временами женщина оглядывалась на надвигающуюся ночь. Огромные темные с поволокой глаза, стрелы бровей, прекрасные русые локоны, обрамлявшие дерзкое белое личико, – суровая сила и острый ум не ладили с нежной красотой. Из-за этой ли силы или этой красоты многие из мужчин не могли не думать о ней. Даже королевы завидовали ее красоте – по крайней мере одна-то уж точно. Сейчас в ее огромных глазах не было гордости – только печаль. Весной по этим землям пронеслись пожары. Только обуглившиеся голые стволы торчали там, где буйствовала зеленая красота, которую она все еще помнила, и эти милые сердцу воспоминания составляли все, что осталось ныне от Халангорского Леса.

Когда на пыльную дорогу опустились сумерки, откуда-то с севера донесся волчий вой. Неподалеку в унисон ему завыл другой волк, но одинокая наездница едва ли обратила на это внимание. Видавшие виды рыцари, передвигавшиеся по этой дороге только большими, хорошо вооруженными отрядами, недоверчиво удивились бы ее спокойствию, и не только ему: женщина ехала налегке. Окутывавший ее длинный плащ, стеснявший движения правой руки, трепетал под порывами ветра. Невероятно, но эта высокая, стройная наездница путешествовала по опасной дороге даже без меча. Только глупец мог позволить себе такое! Рыцари скорее всего приняли бы ее или за сумасшедшую, или за колдунью и в этом случае обнажили бы клинки. Кстати сказать, они оказались бы не так уж и не правы.

Судя по вышитой серебристой надписи на плаще, ее звали Мириала Темноокая. За нелюдимый образ жизни, за силу ее колдовства многие крестьяне и горожане побаивались Мириалы, но в то же время любили ее: бывали случаи, когда эта колдунья, как вихрь возмездия, повергала жестоких баронов и забывших о чести и совести рыцарей, оставляя позади себя в назидание другим пылающие в темноте тела. Поэтому-то далеко не всем надменным обитателям замков была она мила и желанна.

Когда ночная темень опустилась на дорогу, Мириала, чуть придержав лошадь, сняла плащ. Она тихо произнесла какое-то слово, и одежда свилась у нее в руках, меняя свой цвет с привычного темно-зеленого на красновато-коричневый. Серебристая волшебная надпись, извиваясь змеей, превратилась в две скрещенные золотые трубы.

Превращения коснулись не только плаща. Длинные локоны Мириалы потемнели и укоротились до плеч, сами же плечи вдруг ожили и начали раздаваться, обрастая сердито перекатывающимися буграми мышц. И вот уже покрытые волосами руки с пальцами, похожими на обрубки, снова надевают плащ, извлекают из притороченной к седлу сумки меч в ножнах и прикрепляют его к поясу. Вооруженный всадник, хорошенько расправив плащ так, чтобы издали было видно, что он – посланник, снова прислушался к волчьему вою, раздававшемуся теперь гораздо ближе, и спокойно направил лошадь к последнему на его пути перевалу. Там, где самая устрашающая колдунья в этих землях могла быть встречена стрелами и готовыми клинками, лорд-герольд всегда приветствовался.

Стражники как раз зажигали фонари над воротами, когда лошадь перемахнула через деревянный разводной мост. Стражники, узнав всадника по знаку на плаще и камзолу, приветствовали его согласно этикету. Во внутреннем дворе раздался удар колокола, и начальник стражи взмахом перчатки велел ему поспешить на вечерний пир со словами:

– Приветствую тебя в замке Морлин, если ты явился с миром.

В ответ герольд, как принято, молча поклонился.

– Лорд-герольд проделал долгий путь из Таварея и, должно быть, проголодался, – уже менее официально добавил начальник, помогая всаднику слезть с лошади. Приехавший медленно прошел несколько шагов, чтобы немного размяться, и едва заметно улыбнулся.

Взгляд его необыкновенно темных глаз встретился прямо с взглядом начальника стражи.

– Я проделал гораздо более длинный путь, – последовал тихий ответ, и, кивнув на прощание, мужчина, с видом человека, хорошо знающего дорогу и то, что его здесь ждут, направился к замку.

Начальник стражи проводил его недоуменным взглядом. Один из лучников, подойдя ближе, негромко произнес:

– Ни шпор... ни провожатых, ни охраны. Что это за герольд?

В ответ его собеседник только пожал плечами:

– Если он расстался со своими спутниками где-нибудь по дороге или еще что такое, это довольно скоро выяснится. Позаботься о его лошади. – Он повернулся и вдруг застыл в изумлении.

Лошадь, о которой шла речь, стояла рядом с ними с таким видом, словно внимательно вслушивалась в их разговор. Затем она кивнула и сделала полшага вперед так, чтобы повод сам по себе оказался в руке лучника. Видевшие это стражники обменялись настороженными взглядами, и лучник увел лошадь.

С минуту начальник стражи провожал их взглядом, затем, пожав плечами, направился к воротам.

Что бы там ни приключилось, они еще успеют наговориться за смену.

Где-то поблизости в ночи опять завыл волк, всхрапнула и нервно забила копытом какая-то лошадь. Начальник стражи оглянулся через плечо и увидел, как лошадь герольда спокойно оглядывалась из стороны в сторону, пока ее вели во внутренние конюшни. Он покачал головой и поднялся по лестнице к своему посту над воротами.

В часы после заката в огромном и задымленном высоком зале замка Морлин лорд Брейр спокойно сидел за большим изогнутым пиршественным столом, глядя на танец и игру огня в очаге. Вертела, на которых жарилось шипящее мясо, унесли подальше от неумолимого жара скачущего пламени, чьи янтарные тени плясали на стенах вокруг сидящей компании.

При всей приготовленной пылающей и блестящей трапезе, компания состояла всего из трех человек.

Обильный и великолепный стол ломился, усыпанный дюжиной жареных блюд и украшенный торжественной посудой. Между горами мяса возвышался небольшой лес блестящих кувшинов. Некоторые стояли с открытыми крышками, в которых плескались соусы, сверкающие в свете огня, словно темные бассейны с драгоценными камнями, сияющими в их глубине. Из глубоких серебряных чаш, в которых находились внутренности в соусе, поднимались клубы пара. Они стояли среди сверкающих латунных тарелок с фруктовыми шпажками в медовой подливке и высоких тонких графинов с красным вином. Отраженное пламя мерцало в их рубиновых глубинах, отбрасывая на лица обедающих прыгающие красные тени.

В центре изогнутого пиршественного стола сидел лорд Морлина, барон Крутых Водопадов и лорд-протектор Холмов Меча. Это был крепкий мужчина, старый лев-воин, дошедший до седой тени своих лет. В светлые дни своей юности он сражался с ордами орков, хобгоблинов и отрядами великанов – и даже сейчас песни странствующих бардов хорошо помнят его доблесть. Некоторые называли его простым человеком, грубым в манерах и речи. И это было правдой – он не любил хитрости и обмана, а любил хорошую еду, медовуху, а также веселых друзей, с которыми можно было разделить и то, и другое. Он все еще мог влезть в свои старые покрытые шрамами доспехи, а тяжелые кольца битого золота украшали длинные пальцы, покрытые буграми и шрамами там, где они были сломаны тяжелыми ударами меча по перчаткам или порезаны ищущими клинками, когда перчатки не выдерживали. Острые глаза лорда перебегали из-под кустистых бровей с одного гостя на другого – он не наслаждался трапезой и причиной тому были они.

Пожилой слуга в поношенном дублете ловко поставил на один конец стола полный кубок и бутылку охлажденного изумрудного цвета вина из мяты из Ардипа. Надменные, резкие черты лица сидевшего здесь эльфа на мгновение смягчились в знак благодарности. Короткая улыбка была ослепительной, и слуга почти не отрываясь смотрел на высокого, изящного эльфийского лорда, чьи большие серебряные глаза мерцали каким-то слишком хитрым для эльфа взглядом. И все же заостренные уши, тонкая бронзовая кожа, золотисто-светлые волосы и длинная как у служанки грива, строго стянутая на затылке филигранной, переливающейся драгоценными камнями и ослепляющую заклинаниями, заколкой – говорили о том, что он принадлежит к самой старшей и самой надменной расе эльфов. На нем была белая шелковая рубашка с туникой из золоченой переливающейся ткани, и он непринужденно откинулся в кресле, потянувшись за только что принесенным вином.

В то же самое время служанка такого же возраста поставила высокую кружку пива перед обедающим на другом конце стола – широким дворфом с разбитым носом, чье покрытое шрамами лицо становилось ожесточенным, когда он немигающим взглядом смотрел через весь зал на лорда эльфов.

Эльф позволил ответной усмешке на мгновение промелькнуть на своих губах, затем резко повернул голову в сторону, чтобы обратиться к хозяину в центре стола.

– Хорош ли ваш урожай в эту летнюю пору, милорд?

Румяное лицо лорда Брейра расплылось в облегченной улыбке. Два его уважаемых гостя застыли при первом же взгляде друг на друга и он не посмел обидеть ни одного из них несмотря на их грубость. Оба были важными людьми – баронами или даже лучше – в своих собственных землях. В старых и гордых землях, достаточно богатых, чтобы разорить все владения людей на Севере. В землях, жители которых открыто смотрели свысока на своих новых соседей-людей. Без сомнения, будь он владыкой любого из них, он бы поступал так же. Он бы внимательно следил за боевой мощью и делами лордов людей... как, несомненно, было поручено обоим его гостям. Должно быть жестокая прихоть богов привела их обоих к его воротам в один и тот же вечер. Так, по крайней мере, он надеялся.

Крепкий краснолицый лорд настороженно переводил взгляд с одного гостя на другого, затем повернулся, чтобы ответить эльфу. До наступления сумерек оба его гостя успели обменяться изощренными и резкими оскорблениями за вином. Если теперь они решили быть вежливыми друг с другом достаточно долго, чтобы насладиться пиром, ему лучше воспользоваться этой возможностью и успокоить их обоих, чтобы они почувствовали себя желанными гостями. Более того, это был его долг. Уже не в первый раз ему хотелось, чтобы его жена, обладавшая гладким языком, была все еще жива. Она бы лучше знала, что сказать.

Лорд Брейр заурчал с дружелюбной неуверенностью, словно пробуждающийся дракон, решая, как лучше поприветствовать своих товарищей, и сказал:

– Мы надеемся на хороший урожай, лорд Фалав – хотя у нас нет такого умения работать с землей, как у ваших древоточцев. Он поспешно повернул голову, чтобы улыбнуться оскалившемуся дворфу:

– Мы также не умеем выращивать растения в пещерных глубинах – да и пещер рядом с рекой поблизости нет.

Он сделал небольшую паузу, но никто из гостей не ответил, поэтому он собрался с силами, чтобы заполнить тишину с легким оттенком усталости, будто терпеливый медведь после того, как рыба снова ускользнула от его лап, и добавил:

– Лишь бы никто не голодал этой зимой, когда исчезло столько деревьев.

– Я никогда не видел таких пожаров раньше, – пробурчал гном, обхватив край высокой кружки. Он решительно поставил его на стол перед собой и мрачно добавил:

– Поговаривают, что его вызвала неосторожная магия или, что еще хуже, злые заклинания.

– Поговаривают? – Эльф с ястребиным носом наклонился вперед. Его тон был легким, но слово, казалось, промелькнуло, как отточенный клинок. – Среди кого?

– Гномов, конечно, – бородатый крепыш нарочито подался вперед, опираясь на находившийся перед ним стол. – К кому еще я мог бы прислушаться или доверять словам?

Эльф поднял плечи и брови, искусно пожал плечами, и снова многозначительно отвернулся, чтобы обратиться к хозяину. Дворф предупреждающе зарычал, но все неприятности, которые могли последовать за этим, навсегда затерялись в скрежете служебного посоха управляющего.

Все трое за столом обернулись на этот звук и лицо эльфа застыло в неодобрении: лорд Брейр назначил на должность управляющего собственную дочь, а не какого-нибудь старого преданного воина. Ее чистый голос прозвучал в пещерном зале, когда она трижды стукнула посохом о каменные плиты и сказала:

– Милорд Морлин! Я пришла с гостем, которого мы приветствуем в наших стенах: Хантингхорн, герольд Таварая!

Среди слуг, стоявших у стен зала и склонившихся над вертелами перед очагом, раздался слабый ропот – лорды-герольды были редкими гостями так далеко в Делимибире. Однако после опустошительных пожаров этой весной ходили разговоры о восстаниях и волнениях, а смутные времена всегда призывают гонцов и посланников, как великих, так и малых. Любопытные глаза высматривали тень за спиной управляющего, в то время как лорд Брейр, с радостным облегчением восприняв эту долгожданную отсрочку от словесной дуэли, нетерпеливо сказал:

– Пусть ему будут рады в Морлине, лишь бы он присутствовал здесь и разделил наш пир! Как только будут удовлетворены его потребности после дороги, приводи его, чтобы поговорить и разделить с ним веселье!

Управляющая склонила голову, но не поспешила уйти. Она отступила назад и в сторону, а из тени за ее спиной вышел элегантный и бородатый мужчина в темной одежде и направился прямо к креслу лорда.

Там он поклонился и его меч вспыхнул. В свете прыгающего пламени он отсалютовал так, как обычно приветствуют королей или великих лордов – и лорд замка Морлин покраснел от удовольствия под благоговейный и довольный ропот.

Наблюдавший за этим эльфийский лорд поднял голову и с еще большим неодобрением посмотрел на молодого бородатого герольда, который на мгновение встретил его взгляд черных глаз с жестким, холодным презрением, а затем снова опустил их, чтобы почти ласково улыбнуться дородному старому лорду.

– Внизу у моря я слышал о Морлине только хорошее, и когда ночь застает меня здесь во время моих странствий, я прихожу и вижу, что все слова правдивы, – сказал герольд легким, но сильным голосом. – Милорд, я рад знакомству с вами. Мир и удача сопутствуют этому светлому залу.

Лорд Брейр заурчал от удовольствия и протянул большую руку, указывая на еду.

– Мы польщены вашим присутствием, лорд-герольд. Добро пожаловать, и знайте, что нам так же приятно ваше общество. Не хочешь ли ты посидеть с нами и попировать? Этой ночью в моем скромном зале уже собрались два почетных гостя: Артлах, лорд топора, хранитель Вестдельва в Аммариндаре, – дворф серьезно кивнул, держа в руке высокую кружку, – и верховный лорд Фалав из Силуванеде. Мы как раз говорили о злополучных пожарах этой весной и о том, что могло их вызвать.

Молодой человек плавно кивнул, опускаясь в кресло, поспешно приготовленное для него справа от лорда.

– Слухи о темной магии?

Повелитель Фалав невесело усмехнулся.

– Так считает сам добрый… лорд топора. – он замешкался лишь на мгновение при описательном слове, достаточно долго, чтобы все в зале отчетливо услышали его, но не настолько долго, чтобы дворф мог открыто обидеться, – или его соратники из крепкого народа. Что скажете вы, лорд-герольд?

Человек и эльф открыто изучали друг друга, и когда их взгляды встретились, в комнате возникло такое напряжение, какого лорд Брейр никогда не ощущал в своем доме. Он побледнел и нащупал на поясе меч, которого там не было.

Человек, который не был человеком, смотрел через изгиб большого пиршественного стола в гордые и холодные глаза. На губах высокородного эльфа-лорда играла улыбка, которая хоть и не была насмешкой, но ясно говорила о его превосходстве над всеми в зале. На украшенных драгоценными камнями браслетах эльфа красовался серебряный грифон Силуванеде – и они сверкали, когда он медленно подносил к губам тонкий хрустальный кубок с мятным вином, не отрывая взгляда от глаз герольда.

Верховный лорд Фалав уже не раз сталкивался с людьми – более грозными и сильными, чем этот щенок в гербовой накидке. Он носил скрещенные трубы Хантингхорна и, должно быть, прибыл как один из царственных посланников прибрежных человеческих владык, возможно, из Элембера. Он был гладким и стройным, носил аккуратно подстриженную короткую бороду, которая вилась по его подбородку, словно шерсть охотничьей кошки. Гладкий придворный – один из тех, кто считает себя одновременно тонким и умным.

Верховный лорд Фалав слегка улыбнулся и снова поставил вино на стол, сделав мельчайший знак длинным тонким пальцем. Слуга увидел и бесшумно скользнул вперед, чтобы наполнить кубок.

Тишина длилась так долго, что ее почти можно было услышать – высокий звон готовых мечей, звенящих над треском огня в очаге. А может, это был просто звук натянутых, напряженных нервов.

– Мой добрый… повелитель Силуванеде, – мягко сказал Хантингхорн, в точности копируя нарочитое колебание эльфа-лорда, – я не называю такие убеждения просто «слухами». Я имел несчастье наблюдать в бассейне прорицаний, наведенной моей доброй подругой Эльтагарр, которую, как я знаю, вы почитаете как самую старшую колдунью вашего королевства, – он сделал паузу, и эльф сурово склонил голову, гневно сверкнув глазами на слегка побледневшем лице, – как темное колдовство подействовало на ваших сородичей и отбросило назад леса, чтобы расширить границы человеческого королевства и отвоевать себе место для новых ферм.

– И какой человеческий маг устроил это разрушение? – спросил верховный лорд Фалав очень мягким голосом. – Один из тех безответственных детей Нетерила?