Текст книги "Сладкие воспоминания (ЛП)"
Автор книги: Эбби Глайнс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
Глава Двадцать Девятая
ДЖАСПЕР
Оставаться в здравом уме для меня нелегко. Пока я искал её, было легко фокусироваться на том, что я делаю это для Стоуна. Ненавидел ли я то, что он любит её? Да, но с тех пор, как я разрушил нашу дружбу своим поступком настоящего осла, я понял, что не ненавижу его. У него женщина, которую я хочу. Единственная женщина, которую я когда-либо всесторонне желал. Но я не ненавижу его. А скучаю по нему. Когда мне нужен совет, я ловлю себя на мысли, что хочу позвонить Стоуну. У него всегда есть ответы, но я не могу позвонить ему, и это причиняет боль. Это другой тип боли по сравнению с потерей Бьюлы, но такой же сильный.
Это способ всё исправить. Мне необходимо исправить то, что случилось между мной и моим самым лучшим другом, который когда-либо был у меня. Однако как только она вышла из того фаст-фуда, неся в руках пакет с едой, и её глаза встретились с моими, я почувствовал это. Меня тянуло к ней. Почему я не могу двигаться дальше и отпустить её? Она с самого начала была права. Мы не можем быть вместе. Не только потому что мы, чёрт возьми, родственники, но и из-за того запутанного дерьма, которое сотворили мои родители. Эта тёмная сторона истории всегда будет стоять между нами.
Когда я смотрю на неё спящую на пассажирском сидение, сложно помнить обо всём этом. В тишине её машины всё, о чём я могу думать, это мои ощущения, когда я держу её в своих объятиях. Как её улыбка может сгладить всё плохое дерьмо. И о том, каково заниматься с ней любовью, знание, каковы ощущения, когда я внутри неё, сложнее всего забыть. Сомневаюсь, что когда-нибудь смогу. Боюсь, что каждый раз, когда буду внутри кого-то другого, буду видеть только её. Боюсь, что никогда не смогу по-настоящему посвятить себя кому-то другому.
Я ожидал, что она останется со Стоуном. Думал, они будут из тех, кто раз и навсегда. Он человек, которому, ты знаешь, что можешь доверять. Он надёжный, честный, и он любит её точно так же, как и я. Но я не знаю, почему она сбежала. Стоун не рассказал, и сомневаюсь, что он знает причину. Тут должен быть довольно большой секрет. Бьюла не из тех, кто сбегает из-за недопонимания. Ей нужна причина. Настоящая причина.
Она зевнула и потянулась, что снова привлекло моё внимание. Я на секунду перевёл взгляд на неё, прежде чем снова вернуться к дороге передо мной. Дело не в том, что она красива. Я был со многими красивыми женщинами. В ней есть нечто больше, чем красота. Что-то глубже и что-то такое чистое, что невозможно подделать. И это притягивает тебя. Заставляет хотеть быть достойным её.
– Где мы? – спросила она хриплым голосом.
– В часе от Мейкона, – ответил я.
– Джорджия! – воскликнула она, быстро выпрямившись.
– Да, я же сказал мы поедем на север, – напомнил я ей. На север от Талахасси в Джорджию.
– Но мне нужно уехать из штата. По меньшей мере. Поэтому я и поехала на юг. Флорида близко, но всё же достаточно далеко от Саванны. – Кажется, она запаниковала. Мне хочется узнать, почему ей так нужно уехать из Саванны. Что заставляет её это сделать? Я знаю, что Стоун не является угрозой. Тут должно быть что-то ещё.
– Я думал о Теннесси, но, если это слишком далеко, мы можем свернуть на восток и направиться в Южную Каролину. Недалеко, но другой штат, – сказал я ей.
Она застонала:
– Потребуется слишком много бензина. У меня бюджет. Мы не можем продолжать разъезжать по всему югу. Мне нужно определиться и поехать туда.
Я взглянул на индикатор бензина. Я заполнил бак час назад.
– Пока я с тобой, я плачу за бензин, – сказал я ей. – Не спорь со мной. Я сделал этот путь длиннее, чем ты планировала. Бензин за мой счёт.
Она приподняла уголок своего рта в улыбке, но не стала спорить. Бьюла волнуется насчёт денег. И снова, почему она решила оставить работу, которую, казалось, любила так же, как и безопасность квартиры Стоуна? Что же заставило её сбежать? Я собрался спросить, но остановил себя. Она не собирается рассказывать, бесполезно пытаться.
– Голодна? – спросил я. Прошло четыре часа с её завтрака, который был довольно скудным. Я ожидал, что она возьмёт куриный сэндвич, которым славится то место, но она взяла жаренные на гриле нагетсы и яблоки. Не совсем сытно.
Она кивнула.
– Да.
Я начал высматривать дорожный указатель на хорошую еду. Или хотя бы приличную. На границе штатов вряд ли будет много вариантов. Не до тех пор, пока мы не подъедем ближе к большому городу.
– Что бы ты хотела? – спросил я.
Она пожала плечами.
– Что угодно. Я не привередливая.
Я и так это знаю, но ненавижу выбирать.
– Мексиканская? – спросил я.
Бьюла ничего не сказала, поэтому я взглянул на неё и увидел, как она кусает нижнюю губу. Я думал, ей нравится мексиканская еда, но из-за странного выражения её лица я задумался, может, её вкусы изменились.
– Может, тогда не мексиканская. Как насчёт итальянской? Паста, хорошо звучит? – спросил я, снова переводя на неё взгляд, чтобы увидеть её реакцию.
Она испытала облегчение и отпустила свою губу, которую продолжает покусывать.
– Звучит хорошо, – ответила она. Я не спросил, что не так с мексиканской, но этот вопрос будет мучать меня.
– Думаю, впереди есть итальянский ресторанчик. Видел вывеску несколько миль назад. У них хорошие хлебные палочки. Хотя я не был там много лет. С моих ранних лет в колледже.
Бьюла ничего не ответила. Я написал Стоуну, пока заправлялся, и дал ему знать, что нашёл её и мы едем на север от Таллахасси. Я не готов снова быть его другом. Мне нужно разобраться с собственным дерьмом и принять его. Что я собираюсь делать и почему. Тогда смогу встретиться с ним и извиниться. Попытаться спасти дружбу, без которой никогда не представлял себя.
Он просто написал: «Спасибо». Ничего больше. Никаких вопросов. Правда, его безразличие выводит меня из себя. Он не хочет узнать, как у неё дела? Расстроена ли она? Грустит? Больно ли ей? Что угодно? Блядь, он хороший человек. Я знаю это. Но если он закрывается от тебя, он делает это по полной. Собирается ли он поступить так с ней? Может ли он это сделать? И если так, смогу ли я выбрать одного из них двоих?
Я взглянул на её профиль. Она одна в этом мире. Я не знаю деталей, но знаю, что переезд из Саванны ей дался нелегко. Хейди слишком важна для неё. Тут должна быть очень хорошая причина. И я не верю, что это её ошибка. Стоун тот, кто, я знаю, может иметь тёмную сторону, из-за чего сложно находиться поблизости. Он может полностью закрыться и отстраниться. Несложно поверить, что это его ошибка. Он заставил её поверить, что она нежеланна. А потом заставил думать, что она сделала что-то, послужившее этому причиной.
Его дружба является чем-то, в чём я нуждаюсь. Теперь я знаю это лучше, чем раньше. Жить без этой дружбы нелегко. Но так же и с любовью к Бьюле. Быть без неё нелегко. Если в конце концов мне придётся выбирать, это будет самый сложный выбор в моей жизни.
– Джаспер, – еле слышно сказала она.
– Да?
– Мне нужно, чтобы ты свернул. Прямо сейчас. – В её голосе была паника. Я включил поворотник и медленно свернул с дороги. Останавливаться на обочине между штатами небезопасно, но я не задаю ей вопросов. В тот момент когда я остановил машину, она резко открыла дверцу, выпрыгнула и согнулась пополам, когда её начало выворачивать. Снова и снова.
Я наблюдаю за ней несколько мгновений, прежде чем меня осеняет. Всё встало на свои места. Достав до ручки двери, я выбрался из машины и подошёл к ней. Обстоятельства её побега, её грусть, с какой лёгкостью она приняла моё присутствие. У всего этого есть причина.
Когда ей стало лучше, она положила свои руки на колени и подняла голову, чтобы посмотреть на меня. Она была бледной. Её глаза кажутся больше обычного, и сейчас они наполняются слезами.
– Спасибо, – сказала она и приподнялась. Она не сказала ничего больше, только повернулась и вернулась к машине, достала салфетку из пакета с едой, вытерла лицо, положила салфетку обратно в пакет и, повернувшись, поместила его на землю. Когда она это сделала, то снова подняла свой взгляд на меня. – Я знаю, что мусорю, но я не могу… Мне нужно, чтобы это находилось вне машины.
Запах курицы. Тошнота от упоминания мексиканской кухни. Я лично никогда не проводил время с беременной женщиной, но достаточно смотрел телевизор и видел фильмов. Стоун понятия не имеет. Если бы он знал, он бы бросил все важные дела, которыми занимается прямо сейчас, и позвонил мне. Он был бы здесь рядом с ней. Делая всё возможное, чтобы вернуть её.
Она забралась в машину и закрыла дверь. Снова придя в себя, я знаю, что мне придётся ему сказать. Он заслуживает знать. Ей нужно, чтобы он знал. Но, прежде чем я это сделаю, ей придётся ответить на несколько вопросов. Я не собираюсь снова выстрелить информацией без фактов на руках. На этот раз я собираюсь быть более осторожным.
Заводя машину, я свернул на шоссе. Я ничего не сказал. Я позволил ей просто сидеть и думать. Она должна понимать, что я не полный идиот. То, что сейчас случилось, не было отравлением или желудочным вирусом. Если бы так было, ей было бы намного хуже. Она бы свернулась на сидении слабая и больная.
Итальянский ресторан появился за следующим знаком, и хотя я не уверен, может ли она пока есть, я всё равно начал сворачивать с шоссе. Тишина всё ещё между нами, пока я паркуюсь, и мы сидим, смотря прямо перед собой. Мы оба ждём, пока другой заговорит. Я хочу, чтобы она мне рассказала. Не хочу давить на неё своими вопросами, но могу это сделать, если придётся.
– Он не хочет детей. Он сказал, что, если у него будут дети, это будет ошибкой. – Её голос был таким тихим, что мне пришлось напрячься, чтобы расслышать её.
Стоун считает, что никогда не должен был становиться отцом. Он не раз говорил, что не знает ничего об отцовстве. У него не было примера, которому стоило бы следовать. Всё, что у него было, это Джерри, и её не было достаточно, или же он так думает.
– Но он сказал это, не зная, – сказал я, чтобы убедиться, что правильно всё понял. Потому что если он знал, что она носит его ребёнка, и сказал это, нахрен нашу дружбу. Я найду его и выбью всю дурь из его задницы или же умру пытаясь. Правда всегда была в том, что Стоун опасен. Он дерётся, с тех пор как был ребёнком. Это единственное, чему научил его жестокий отец. Жёсткий, закрытый, холодный. Но он также мог быть лучшим человеком, которого ты встречал. Это уникальное сочетание.
– Я не смогла сказать ему. Не после этого. Не хочу, чтобы мой ребёнок когда-либо чувствовал себя ошибкой. Или же нежеланным. А если чувства Стоуна таковы, значит и наш ребёнок будет чувствовать это.
Она говорит так, будто каждое слово причиняет ей боль. Она не смотрит на меня. Я могу видеть, как её подбородок дрожит, будто она старается сдержать эмоции. Когда Стоун узнает, не думаю, что он когда-либо сможет себя простить.
– Понимаю. Но я также знаю Стоуна. Он часто говорит то, что думает, и не учитывает, что это может измениться при других обстоятельствах. Я знаю, что он любит тебя. Я понимаю это как никто другой. И потому что я знаю, что он чувствует и о том, чего ему стоило позвонить мне, чтобы убедиться в твоей безопасности, я также знаю, что ты ошибаешься по поводу его чувств к ребёнку.
Если он не простит меня за всё остальное, то сказанное мной сейчас должно смыть все мои грехи, совершённые по отношению к нему. Бьюла была так беззащитна прямо сейчас. Я мог бы воспользоваться этим и дать ей жизнь, о которой она даже никогда не думала. Я мог бы вызваться стать отцом её ребёнка. В конце концов она бы полюбила меня. Я могу представить этот сценарий и буду лгуном, если не признаюсь, что он заманчив. Но это также неправильно.
Я знаю отца её ребёнка. Знаю правду. И я знаю, что он захочет её и этого ребёнка. Она не брошенная мать-одиночка, которой нужен я, чтобы спасти её. Если бы так было, я бы с радостью это сделал и благодарил бы Бога за второй шанс. Но это не мой счастливый случай. Мы не предназначены друг для друга.
– Ты можешь есть? – спросил я её вместо того, чтобы давить или пытаться убедить в чём-то ещё.
Она повернулась, чтобы посмотреть на меня. Небольшая грустная улыбка тронула её губы.
– Вообще-то, я умираю как хочу те хлебные палочки, про которые ты рассказывал.
Пока мне нужно её накормить. Когда она заснёт, я решу, что делать и как со всем разобраться. Будущее Стоуна зависит от этого, и на этот раз я его не подведу.
Глава Тридцатая
БЬЮЛА
Каким-то образом мне удалось съесть три хлебные палочки и целую тарелку равиоли. Когда меня стошнило в первый раз, я думала, что больше никогда в своей жизни не смогу есть. Если это не курица или же мексиканская еда, кажется, что я нормально себя ощущаю. Этот ресторан дороже, чем позволяет мой бюджет. Джаспер угрожал, что закатит сцену, если я не позволю ему заплатить. Когда я попыталась заказать только хлебные палочки и салат, он заказал мне ещё и равиоли, лазанью и фетучини «Альфредо». Я пообещала съесть равиоли, чтобы он не заказал всё меню ресторана.
За обедом мы не упоминали Стоуна, беременность или же его мнение о том, что мне делать дальше. Вместо этого он рассказывал мне смешные истории из колледжа. От истории о Стёрлинге, когда у того не казалось ключей от дома, и он голым бегал по соседям, спрашивая, может ли воспользоваться их телефоном, я чуть не описалась. Соседям было за семьдесят, и они вызвали полицию. Он убежал, спрятался в лесу и оставался там, пока кто-то в доме не проснулся и наконец не впустил его внутрь.
Я не забыла все свои проблемы, но краткое мгновение просто смеялась и наслаждалась отвлечением. Как только мы вернулись в машину, моя грусть вернулась. Я закрыла глаза, и сон легко меня поглотил. По крайней мере, об этом мне не нужно беспокоиться. Моё тело отдыхает, даже если моя голова не содействует этому.
Когда я проснулась, деревья уже были другими, не зелёными. Такое ощущение, будто наступает осень и это конец августа. Я выпрямилась и огляделась.
– Где мы? – Я знаю, что это не Джорджия. Быстро взглянув на часы на приборной панели, я поняла, что спала в течение четырёх часов.
– Где-то в Южной Каролине, – ответил он с улыбкой. Будто этого ответа достаточно.
– Где именно в Южной Каролине? – выпытываю я.
– Не уверен. Уже давно не видел знаков. Полагаю, где-то на полпути.
– На полпути? Где наша цель? Я думала, мы остановимся где-то в этом штате.
Он пожал плечами.
– Так как ты ничего точно не решила, я подумал, что стоит взглянуть на Северную Каролину. Посмотрим, что ты о ней думаешь. У нас есть время. Это приключение за мной, пока ты наконец не решишь, где хочешь остаться.
Вне себе я схватила телефон, чтобы выяснить, где мы и насколько далеко от Саванны. Где-нибудь недалеко должен быть город, который мне подойдёт.
– Северная Каролина слишком далеко, – отрезала я.
– Я не сказал, что ты обязана здесь остаться. Просто проверим по-быстрому.
– Р-р! – я зарычала. – Мне нужно найти работу, Джаспер. Место для жилья. У меня нет времени, чтобы разъезжать по штатам и исследовать. У тебя его тоже нет. У тебя есть корпорация, которой нужно управлять.
– Там пока всё в порядке. Я всего лишь на расстоянии телефонного звонка. Кроме того, уже темнеет. Тебе надо развеяться и вытянуть ноги. Давай найдём место, чтобы остановиться на ночь.
Я взмахнула руками.
– Я спала на парковке, чтобы сэкономить деньги. Вдвоём мы не поместимся в этой машине, и ты не будешь платить за номер в отеле. Я уже потратила целый день, хотя должна была искать жильё.
Слёзы жгут глаза вместе с тем, как мой срыв набирает обороты. Я не должна была спать весь день. Это моя ошибка. Я всё порчу, и мне нужно сфокусироваться.
– Ты спала в своей машине? На парковке? – он спросил меня.
– Да! Это бесплатно!
– Иисусе, – он пробурчал что-то ещё себе под нос, но я не разобрала, и меня это не заботило. Я не беспомощная. Я позаботилась об этом.
– Я знаю, где мы можем сегодня остановиться. Завтра я разрешу тебе направлять меня. Обещаю. Но сегодня ночью ты спишь на кровати в чёртовом отеле. Сделай это ради моей безопасности, если не ради своей. Потому что если Стоун узнает, что я позволил тебя спать в этой машине, он убьёт меня собственными руками.
Сомневаюсь, но также знаю, что Джаспера это тоже несильно обрадует. Уверена, он никогда в своей жизни не ночевал в машине. И не могу представить, что начнёт сейчас. В независимости от того, насколько я буду настойчивой.
– Отлично. Но завтра это всё закончится. Я найду город и останусь там. Ты сядешь на самолёт и вернёшься на Манхэттен жить дальше своей жизнью. Забудь, что знаешь, и доверься моим решениям. – Произнося слова, я задумалась, сделает ли он так. Существует шанс, что он расскажет Стоуну. И тогда мне придётся признаться. Решение Стоуна не изменит моё.
– Я сделаю всё, что захочешь, – сказал он.
Мне сложно в это поверить. Но у меня нет другого выбора, кроме как довериться ему и позволить отвезти нас в отель. Этот день вот-вот закончится. И он прав: я хочу выйти из машины и размяться. Мои ноги болят от того, что я нахожусь в машине почти целый день.
Знак впереди гласит «Бофорт». Я слышала о Бофорте. Он находится недалеко от Саванны. Что он делает? Это не то, что я подразумевала под достаточно большим расстоянием.
– Почему мы так близко к Саванне? Это не дорога к Северной Каролине, – сказала я, указывая на очевидное.
Он пожал плечами.
– Я подумал приблизиться к побережью.
Ещё больше потраченного впустую времени и бензина. Это побережье слишком дорогое. Я уже знаю. Мне нужен маленький городок подальше от океана. Мне не нужно было засыпать. Мне нужно было составить план. И злиться на Джаспера нечестно.
– У них здесь есть приличные отели, – сказал он, будто это улучшит ситуацию.
– Да, отели будут стоить целое состояние.
Он нахмурился.
– Не совсем. Здесь река, а не настоящее побережье.
Я только закатила глаза. Джаспер обо всём, что не имеет пять звёзд, будет думать, как о посредственности. Это его мир, которому я никогда не принадлежала.
Я молчу, пока он выбирает отель, который не стоит у воды, но всё же не дешёвый. Когда он заехал на подъездную дорожку, то повернулся ко мне.
– Они возьмут твою сумку. – Я хотела взять свою потрёпанную спортивную сумку и занести её с собой внутрь, но вышла из машины и заставила себя улыбнуться мужчине, который держит дверь открытой для меня, прежде чем зайти в здание.
В гневе я всё ещё остаюсь нахмуренной, пока Джаспер регистрирует нас в отеле. Он принёс мне ключ от номера.
– Иди и отдохни немного, – он сделал паузу, и в его глазах читается что-то похожее на просьбу о прощении. – Я только хочу помочь. Это моя цель. Восполнить тот ущерб, который я нанёс.
Мне жаль его, потому что со мной так сложно. А он всегда оставался добрым и терпеливым по отношению ко мне. Если честно, это путешествие даётся мне легче благодаря тому, что я не одна. Он не пытается расстроить меня. Это просто то, как он со всем справляется.
– Спасибо. Ты был замечательным сегодня. Я просто… в моей голове много чего крутится, но я не хотела быть такой раздражительной.
Он улыбнулся.
– Всё будет хорошо.
Однажды, может, так и будет, однако какое-то время надо перетерпеть. Но я этого не сказала. Только кивнула.
– Спокойной ночи, – сказала я.
– Спокойной ночи, Бьюла. – Тон его голоса, когда он произнёс моё имя прозвучал так, будто он хочет сказать что-то ещё. В его голосе промелькнуло что-то, что поразило меня. Я остановилась и в течение минуты изучаю его. Затем решила, что предаю этому слишком много значения. В эти дни я эмоционально оголена.
Улыбнувшись ему в последний раз, я покинула его в поисках своей комнаты.
Глава Тридцать Первая
СТОУН
Я стою снаружи отеля в Бофорте, Южная Каролина, в который, как сказал Джаспер, он её привёз. Когда он позвонил мне раннее сегодня, я не хотел отвечать на звонок. Мой отец только что передал через своего адвоката, что, если я продолжу действовать в том же духе, то пожалею об этом.
Он знает, что я собираюсь бороться за Уилла. Вот почему отослал его. Уилл не в школе-интернате, что я выяснил довольно быстро. Он в новом доме моего отца в Лондоне. Школу-интернат отец придумал, чтобы сбить меня с толку.
Я ответил на звонок, потому что Джаспер был с Бьюлой. Я не ожидал, что он позвонит мне, пока находится с ней. Всё, что я от него ожидал, что он в полной мере воспользуется ситуацией, чтобы вернуть её. Именно поэтому я ответил.
Я поприветствовал его, сообщая, что у меня нет времени на его дерьмо. Если он не может о ней позаботиться, я отправлю кого-то ещё. Однако то, что после этого сказал он, заставило меня приехать сюда.
– Отправить кого-то другого позаботиться о женщине, которая носит твоего ребёнка, которого, как она верит, ты, чёрт возьми, не хочешь и, кажется, назвал ошибкой, будет самым дерьмовым поступком в твоей жизни.
Я стоял, замерев от шока. Мне потребовалось так много времени, что он заговорил снова:
– Слышишь меня, холодный ублюдок? Она беременна. Она не сбегала от тебя. Она ушла, чтобы защитить ребёнка, которого, как она думает, ты не сможешь полюбить. Вот с чем я здесь имею дело. Мне пришлось свернуть с дороги, пока её выворачивало посреди шоссе. Мне пришлось заставить её позволить мне заплатить, чтобы она поела что-то, кроме долбанного салата, и мне пришлось пригрозить ей тобой, чтобы она позволила мне отвезти её в отель сегодня ночью. Потому что она спала в своей машине на грёбанной парковке последние две ночи. До тебя доходит?
Такие слова как страх и паника даже близко не могли описать, что я почувствовал.
– Где она? – спросил я.
– Я пришлю тебе адрес отеля, в который отвёз её. Если ты не появишься, в игру вступлю я. Я буду тем, кто ей нужен, и со временем она снова меня полюбит. Это моё предложение. Приезжай и добейся её, если она и твой ребёнок – это то, что ты хочешь. Если ты считаешь, что не можешь быть отцом, тогда позволь мне быть им. У меня тоже был дерьмовый пример, но именно поэтому я знаю, чего не делать. Так же, как и ты.
Он поспешно закончил разговор.
Я заказал частный самолёт, не связавшись со своими адвокатами, не думая о своих последующих шагах – всё это подождёт. Я не могу отложить поиски Бьюлы. Мне необходимо спасти своё будущее.
Во время полёта сюда я прогонял в голове все те слова, которые сказал в нашу последнюю ночь вместе. Я вспоминал, как всё говорил и говорил о том, что у меня не будет детей. О том, что её беременность была бы ошибкой, которую я не хочу совершать. Каждое грёбанное воспоминание было как удар ножом мне в грудь. Подумать только, она стояла там и слушала меня, уже зная, что наш ребёнок растёт в ней. Мне стыдно за себя.
Как она вообще не распалась на части тогда? Как она могла быть такой сильной и держать себя в руках? Любая другая женщина уже швырнула бы что-нибудь мне в голову за то, каким засранцем я был.
Я написал Джасперу: «Я здесь. Какой номер?»
Он не ответил, и я стою в ожидании. В тот момент, когда я был готов войти в отель и потребовать её номер, появился Джаспер. Он вышел через главную дверь и направился в моём направлении. Выражение его лица было хмурым и полным решимости.
– То, что я сделал ранее, было неправильно. Мне было больно, я был зол и отчаянно хотел её назад. Но я потерял что-то ещё. Что-то, что было мне даже более важно, но не подозревал об этом, – моего лучшего друга. Единственного человека, который был для меня семьёй. Это, – сказал он, указывая на отель, – то, как я прошу прощения. Я хотел сохранить её секрет. Быть тем мужчиной, в котором она нуждается. Быть героем. Но я не смог.
Его извинения стали неожиданностью. Это не то, что я думал, он скажет, выйдя из отеля. Джаспер был единственным человеком, которого я знаю, как себя самого. Мы разные, но у нас было похожее детство. Мы прошли через тяжёлые времена, полагаясь друг на друга.
– Ты кое-что упустил, – сказал я. Он нахмурился, но не спросил что. – Ты позвонил мне, потому что любишь её. Причина была не только во мне. Или в нас. Но и в ней тоже. Ты выбрал то, что знал, хочет она, вместо того что хочешь ты.
Он мягко рассмеялся, но тут нет ничего смешного.
– Может, и так.
Я протянул ему свою руку, он посмотрел на неё и обхватил её своей. Мы пожали друг другу руки, а потом он сделал шаг вперёд и обнял меня. После хлопка по спине он отступил.
– Номер 202. Вот запасной ключ, который я попросил у них. Иди исправляй свой беспорядок. И в следующий раз думай прежде, чем нести всякую хрень.
Я взял ключ.
– Спасибо, – сказал я.
Джаспер кивнул, развернулся и направился к парковке.
– Куда ты? – спросил я, зная, что у него нет здесь машины.
– Я арендовал машину после того, как позвонил тебе. Я знал, что ты появишься, и хотел продолжить своё путешествие.
Я наблюдал, как он уходит, прежде чем направиться внутрь. Мы уже не такие, как прежде, но мы сможем всё исправить. Однажды, знаю, мы сможем всё вернуть. Что произойдёт, когда я буду уверен, что он не смотрит на мою жену с желанием быть с ней. Сначала ему необходимо найти собственное счастье. Я такой понимающий.
Направляясь к входу, я сжимаю ключ в руке, а мои шаги становятся всё длиннее и быстрее. Необходимость увидеть её вцепилась в меня клешнями. Я хочу держать её в своих объятиях и убедить себя, что она в безопасности. Лифт пуст, так как середина ночи, так что я оказался возле её двери в течение пары минут.
Прикладывая ключ-карту к замку, я почувствовал облегчение от того, что не загорелся красный свет, как если бы она заперла дверь на засов. Если бы мне пришлось стучать в её дверь, это усложнило бы всё. Есть большая вероятность, что, если бы дверь была заперта, она бы не проснулась, а мне пришлось бы сидеть здесь до рассвета в ожидании встречи с ней.
Зайдя в тёмную комнату, я тихо закрыл за собой дверь. Я включил свет в ванной и оставил дверь открытой, чтобы предоставить себе немного видимости. Нужно, чтобы она увидела моё лицо, когда проснётся, и не подумала, что к ней вломился незнакомец.
Она свернулась на середине кровати королевского размера. Я мог видеть кусочек розовой пижамы там, где Бьюла не накрыта одеялом. Сейчас она кажется мне такой хрупкой. Хочу завернуть её в пузырчатую плёнку и носить везде с собой, чтобы защитить от мира. Чтобы защитить их обоих.
Я присел на край кровати и дотянулся до её руки. Я позволю ей выспаться позже. Я не могу позволить, чтобы ещё хоть одна минута прошла, а она всё ещё верила, что я не хочу нашего ребёнка. Даже в своих снах ей нужно знать правду.
Её глаза затрепетали, и дыхание прервалось. Она начала садиться, как только её глаза встретились с моими. Она замерла и не отводит от меня глаз, будто сомневается, реальный ли я. Она снова моргнула, потёрла свои глаза и снова пристально посмотрела на меня. Пытаясь понять, здесь ли я всё ещё. Что обворожительно, но это также разбивает мне сердце. Мысль, что она поверила, что я не буду любить нашего ребёнка. Эти глупые слова, которые я сказал из-за того, что был расстроен ситуацией с Уиллом, не означали ничего большего, чем пустой эмоциональной мужской вздор.
– Я сплю? – прошептала она.
– Нет, – заверил её я.
Она сидит ещё мгновение, обдумывая всё. Я позволяю ей, не торопясь, всё осознать.
– Джаспер рассказал тебе? – она произнесла эти слова больше как вопрос, нежели как утверждение.
– Да, рассказал.
Она нахмурилась.
– Что он тебе рассказал?
– Что я был ублюдком, которому стоит думать, прежде чем говорить.
Она всё ещё хмурится. Бьюла осторожничает. Я осознал, что она оберегает нашего ребёнка. Несмотря на то, что я заслуживаю это, её недоверие словно удар под дых.
– Он также рассказал мне, что моё будущее, моё счастье и женщина, которую я люблю, в Бофорте, Южной Каролине, и то, что она носит моего ребёнка. – Я потянулся к ней и обхватил её лицо своими ладонями. – Мне жаль, Бьюла. За то, что я сказал. Я был расстроен из-за Уилла. Я говорил всякое дерьмо, не думая. Я говорил то, что не имел в виду.
Она смотрит на меня с нервозностью.
– Я не могу… Я не могу позволить своему ребёнку когда-либо почувствовать, что он нежеланный. Я-я люблю тебя. Я всегда буду любить тебя. Но если ты не можешь быть отцом. Если это слишком для тебя, пожалуйста, уходи. Не надо принуждать себя к тому, чего ты не хочешь. Это принесёт ущерб, который я никогда не смогу исправить.
Наклоняясь вперёд, чтобы наши лица были только на расстоянии нескольких дюймов, я убедился, что она ясно видит мои глаза. Я не хочу, чтобы она когда-либо сомневалась в том, что я собираюсь сказать. Моя душа обнажена.
– Я хочу тебя и нашего ребёнка больше, чем следующего вздоха. Я был напуган, что не смогу быть отцом. Но кто-то умнее указал, что я точно знаю, чего делать не нужно. Что я знаю, что нужно ребёнку, потому что у меня этого никогда не было. Я также знаю, что ребёнка, созданного моей любовью к тебе, будет невозможно не любить. Я хочу тебя, хочу нашего ребёнка. Навсегда. Я хотел тебя с самого начала, и это никогда не изменится.
Её глаза наполнились слезами, и она накрыла мои руки своими.
– Поехали домой.
Слово «дом» для меня имело так много значений в течение моей жизни. Но оно никогда не означало счастье. С Бьюлой я осознал, что, несмотря на то, что нам предстоят тяжёлые времена и наша жизнь не всегда будет идеальной, мы есть друг у друга. Она будет моим домом. Так же, как и наши дети. Тот ребёнок, которого она носит под сердцем, и тот, за которого я буду бороться всю свою жизнь.
