Текст книги "Святой (ЛП)"

Автор книги: Э. Сноу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Сэйнт – худший из них всех и почему-то самый обожаемый.

Всё это неправильно, несправедливо, и его глупые ухмылки и бессердечный смех за мой счет только укрепляют мою решимость остаться и выстоять против всех.

Прошло две недели, осталось тридцать восемь.

Выпускной год мог бы официально присоединиться к оргиям Сэйнта.

Глава 7.

Я чувствую запах хлорки задолго до того, как добираюсь до бассейна, он острый и напоминает мне отбеливатель, который Карли использует для чистки своих ванных комнат, но он такой знакомый, успокаивающий и притягивает меня, как мотылька к пламени.

Технически, я не должна быть здесь. Сейчас середина ночи, и здание должно быть закрыто, но Лони сообщила мне, что это правило предназначено только для широкой публики. Наши студенческие удостоверения позволят нам находиться в центре отдыха 24 часа в сутки, и если ты знаешь как взломать замок, попасть в бассейн не составит большого труда.

К счастью, я научилась вскрывать замки, когда мне было десять. Еще один из добропорядочных маминых парней научил меня этому маленькому трюку, прежде чем его посадили за кражу меди.

Я взволнована, мое сердце колотится в предвкушении. В тот момент, когда я узнала, что в этой школе есть бассейн олимпийского размера, я отчаянно захотела снова поплавать. Я была в команде Рейфорта по плаванию до аварии, и пока у меня нет ложной надежды, что я когда-нибудь буду в команде Ангелвью. По крайней мере, сейчас я могу наслаждаться уединением.

Когда я вхожу в похожую на пещеру комнату, в которой находится бассейн, воздух теплый и густой, и мне уже не терпится залезть в воду. Бросив полотенце на ближайшую скамейку, я снимаю свою футболку большого размера, скрывающую мой красный купальник через голову, и скидываю свои тонкие черные шлепанцы. Подойдя к краю бассейна, я завязываю свой длинный хвост дополнительной лентой на запястье и несколько мгновений смотрю вниз, в голубоватую воду, вдыхаю через нос и задерживаю дыхание, прежде чем прыгнуть.

Вода прохладная, и я улыбаюсь, когда моя голова снова появляется на поверхности. Сделав вдох, я подпрыгиваю на месте, заново настраивая свое тело на движения, необходимые для того, чтобы удержаться на плаву.

Как только я чувствую себя свободной, я начинаю плыть к противоположному концу. Достигнув его, я ныряю под воду, поворачиваюсь и отталкиваюсь от стены так сильно, как только могу. Выныривая на поверхность, я дышу, затем повторяю свои движения снова. Я занимаюсь этим некоторое время, пока мои конечности не начинают гореть, для меня это вполне приятные ощущения, поэтому я продолжаю двигаться, превращая весь свой стресс и гнев за последние пару недель в энергию, заставляя себя двигаться все сильнее и сильнее, проплывая один круг за другим, пока мне не приходится заставить себя остановиться.

Прижимаясь к стене бассейна, я пытаюсь отдышаться, уже зная, что почувствую дикую боль в мышцах утром.

– Ты утопишься, если будешь продолжать в том же духе, – раздается хриплый голос над моей головой, напугав меня. Я вскрикиваю и подпрыгиваю, моя рука соскальзывает со стены за которую я держалась и от неожиданности я чуть не ухожу под воду. Когда я снова могу сориентироваться, я поднимаю голову и вижу, что темный взгляд Лиама смотрит на меня сверху вниз.

– Срань господня, – задыхаюсь я, в животе нарастает ужас. – Что ты здесь делаешь?

Я наедине с парнем, который ненавидит меня, в месте, где я не должна быть. Это может оказаться опасным, если я не буду осторожна.

Он усмехается.

– Ты думаешь, что ты единственный человек, который приходит сюда ночью? Я пробираюсь в этот бассейн с первого курса.

– О, – говорю я, как-то неубедительно. Именно в этот момент я понимаю, что Лиам без рубашки. Я никогда не видела его с короткими рукавами, не говоря уже о том, чтобы без рубашки. В школе есть два варианта формы для ребят. Летняя рубашка с короткими рукавами и зимняя рубашка с длинными. Лиам носит только зимнюю рубашку под блейзером. Мало того, он постоянно дергает себя за рукава, как будто боится, что они закатаются на нем, если он не будет бдительным.

Я поймала себя на мысли, нервное ли это подергивание или он что-то скрывает. Синяки? Чешуя?

Теперь я раскрыла его секрет.

Он весь в татуировках. От запястий до плеч, по широкой груди и вниз по точеному животу. Красочные, замысловатые изображения украшают весь его торс. Некоторые из них выглядят грубо, как крест на его верхней части груди. Некоторые из них великолепны, как например арлекин на его левом предплечье или 3D татуировка в виде сердца на его торсе. Я не могу не смотреть с благоговением, мои глаза путешествуют по каждому дизайну и отмечают каждую деталь.

– Прекрати, – рявкает он, переводя мое внимание с его груди обратно на глаза. Они сужены и сердиты, но не злее, чем в любой другой день.

– Прекратить что? – спрашиваю я, искренне смущенная.

– Перестань пялиться. У тебя какие-то гребаные проблемы?

Я качаю головой, немного застигнутая врасплох его обороной.

– Нет, извини, у меня нет проблем. Знаешь, я всегда хотела такую, но боялась иголок. Просто … просто восхищаюсь.

Я чувствую, как мои щеки загораются, и задаюсь вопросом, следует ли мне пояснить, что я восхищаюсь его татуировками, а не его телом. Хотя я бы солгала, если бы не признала, что его тело совершенно достойно того чтобы по нему пускали слюни.

Ты ненавидишь этого парня, помнишь ? Не имеет значения , насколько он горяч. Он дерьмовый человек .

Эта мысль сразу возвращает меня обратно из моей задумчивости.

– Извини, – снова говорю я, начиная спускаться по стене к лестнице. – Я выйду. Бассейн полностью в твоем распоряжении.

Я добираюсь до перекладин и уже собираюсь подняться наверх, когда его голос проносится над водой и останавливает меня.

– Не надо. Бассейн достаточно большой для нас двоих. Ты просто… оставайся на своей стороне, а я останусь на своей.

Я смотрю на него с широко раскрытыми глазами.

– А, хорошо. Я смогу придерживаться одной стороны.

Он одаривает меня хрупкой улыбкой.

– Это не значит, что я не считаю тебя сукой. Так что не думай, что это какая-то оливковая ветвь или ещё какое-нибудь дерьмо.

Мои губы кривятся в раздражении.

– Не волнуйся. И мысли не было о том, что такое произойдет.

Он кивает и отходит от края, чтобы перейти на другую сторону бассейна. Я смотрю как он ныряет, как профессионал, и начинает плавать сам по себе. Туда-сюда. Отдохнув еще несколько минут, я продолжаю свой обход, хотя и в более спокойном темпе, чем раньше. Мы игнорируем друг друга, когда делим бассейн, между нами временное и деликатное перемирие.

После этого я почти каждую ночь прокрадываюсь в бассейн. Как бы я не была благодарна Лони и ее готовности выслушать меня всякий раз, когда мне нужно высказаться о том, как дерьмово обстоят дела в Ангелвью, ничто так не помогает моему стрессу, как плавание.

К моему удивлению, Лиам тоже бывает там почти каждую ночь. Он не разговаривает со мной, я не разговариваю с ним. Мы плаваем на отведенных нам сторонах бассейна, а затем возвращаемся в наши общежития, как ни в чем не бывало.

Он не сказал Сэйнту или Гейбу, что мы плаваем вместе, по крайней мере, насколько я могу судить. Я не сомневаюсь, что Сэйнт каким-то образом попытался бы испортить мои ночные побеги в эту голубую бездну, потому что он никогда не хотел бы, чтобы у меня было что-то, что мне нравится. Он хотел бы испортить всё это. Испортить все так сильно, что я никогда не смогла бы плавать, не думая о нем снова. Я не знаю, почему Лиам не сказал ему, но я благодарна. Тем не менее, я боюсь, что это только вопрос времени, когда Сэйнт узнает, так что я наслаждаюсь своим плаванием, пока могу.

Иногда по ночам я не могу не смотреть на Лиама. Я притворяюсь, что отдыхаю, но втайне наблюдаю за его фигурой, когда он рассекает воду. Он отличный пловец, очень быстрый. Я знаю, что он не входит в школьную команду по плаванию, и начинаю задаваться вопросом почему. Он мог бы стать первым, если бы присоединился. Часть меня хочет задать ему вопрос, но я так и не набралась смелости.

Я боюсь того, что может произойти, если молчаливое соглашение между нами будет нарушено.

Однако я замечаю, что мне становится все более и более любопытно знать о нем побольше. Я хочу знать, почему у него так много татуировок, когда в школе есть строгое правило против них и пирсинга. Интересно, несут ли они за собой особое значение, или все они просто случайны. Я даже хочу узнать, почему он дружит с Сэйнтом, и действительно ли он такой придурок, каким я его поначалу считала.

После двух недель совместного плавания в тишине, мои вопросы к нему сжигают меня изнутри. Я останавливаюсь на середине своей половины бассейна, и смотрю на него, когда он скользит к концу бассейна на своей половине. На краткий миг он достигает стены, где замирает, и я хватаюсь за эту возможность.

– Эй, – прикрикиваю я.

Он полностью останавливается и поворачивается ко мне, глубоко нахмурившись. Это скорее смущает, чем злит меня, хотя я знаю, что бросила его в петлю, нарушив молчание между нами.

– Что? – огрызается он в ответ.

– Где ты сделал все эти татуировки?

Я задаю первый вопрос, который приходит мне в голову, на который, как я думаю, он мог бы ответить.

Он выглядит еще более озадаченным, как будто не понимает языка, на котором я говорю.

– Для чего ты хочешь это знать?

Я на мгновение втягиваю нижнюю губу, прежде чем отпустить ее и пожать плечами. – Любопытно.

– Ну, это не твое гребаное дело.

Я разочарована его ответом, но знаю, что не должна удивляться.

– Отлично. Я просто пыталась быть милой.

Я поворачиваюсь и готовлюсь плавать дальше.

– Никто не просит тебя быть милой, – бормочет он, как будто ничего не может с собой поделать. – Меньше всего я.

Я игнорирую его и бросаюсь вперед, в воду.

Добираюсь до другого конца бассейна, затем переворачиваюсь и плыву обратно. Когда я выныриваю обратно, я издаю писк удивления, когда лицо Лиама оказывается прямо рядом с моим.

– Какого черта, Хэлоуэй? – Выдыхаю я.

Сначала он ничего не говорит, просто изучает меня с пугающей интенсивностью, из-за которой мне хочется отпрянуть от него. Однако я держу себя в руках, зная, что любое проявление слабости будет лишь дополнительным оружием для него и его придурковатых друзей.

– Что у тебя за дело, Эллис? – спросил он жестким, но не жестоким тоном.

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду, – бормочу я, как дура.

Он кладет руки на дорожную веревку между нами и наклоняется ближе. Его бицепсы напрягаются, и я не могу не смотреть.

– Почему ты так интересуешься мной?

Я закатываю глаза.

– Я просто спрашивала о твоих татуировках, а не копалась в поисках важной информации.

Он в свою очередь прищуривает свои темные глаза и молчит несколько долгих мгновений, я начинаю думать, что, может быть, мне стоит просто закончить с этим и убраться подальше от его странной задницы.

Как раз в тот момент, когда я собираюсь вылезти из бассейна, он проводит рукой по своим влажным черным волосам и ворчит:

– Я сделал большинство из них сам.

Я замираю, застигнутая врасплох его реальным ответом на мой вопрос. Мои глаза снова скользят по его татуировкам, и я поражаюсь его мастерству.

– Правда? – Я поднимаю глаза, чтобы еще раз встретиться с ним взглядом.

Он кивает.

– Да. Некоторые из ранних попыток не так уж хороши, но я… практиковался.

Я моргаю.

– Черт…. Некоторые из них действительно превосходны.

Это еще мягко сказано, потому что каждая из его татуировок – произведение искусства. Я с трудом сглатываю, прежде чем продолжить.

– Ты действительно талантлив, Лиам.

Он заметно напрягается и смотрит на меня, как на сумасшедшую. Может быть, так оно и есть. Иначе зачем бы мне хвалить одного из моих мучителей?

– Спасибо, – медленно отвечает он.

Я не могу придумать, что еще сказать, поэтому я решаю, что мне лучше уйти. Повернувшись, я направляюсь к лестнице, поднимаюсь и хватаю полотенце, покидая комнату, не оглядываясь, хотя чувствую, как его пристальный взгляд прожигает мне спину.

После той ночи произошел сдвиг в наших взаимоотношениях.

Мы не друзья, ни в коем случае, но и не похоже, что мы больше враги. Я продолжаю возвращаться в бассейн, а он продолжает там находится. Теперь, однако, он действительно разговаривает со мной. Сначала не полные разговоры, а небольшие комментарии и случайные комплименты по поводу моего плавания.

Однако через несколько дней мы начинаем задавать друг другу вопросы. Он спрашивает меня, откуда я родом. Я говорю ему частичную правду: – Джорджия. Я спрашиваю его, почему он решил сделать татуировки сам, почти уверена, что он также говорит мне частичную правду, когда рассказывает, что начал заниматься этим сам, потому что его родители не позволили ему сделать это профессионально, а потом он подсел на искусство. Голос у меня в голове шепчет, что дело не только в том, что его родители просто не разрешают ему, но я не настаиваю.

У меня есть слабое взаимопонимание с Лиамом Хэлоуэем, которое, возможно, может сделать мою жизнь немного менее ужасной. Я боюсь сделать что-то не так, потому что не хочу все это испортить.

После двух недель плавания, общения и постепенного раскрытия друг друга, я чувствую, что могу попросить его о помощи. Я ждала своего часа, надеясь, что смогу понравиться ему, хотя бы немного, чтобы он начал чувствовать себя комфортно со мной, хоть меня и преследуют его придурковатые друзья. Я жду, пока мы не поплаваем около тридцати минут. Мы оба останавливаемся, чтобы передохнуть, встречаемся по середине бассейна, который стал нашей нейтральной зоной. Ничего плохого тут случиться не может.

Мы некоторое время болтаем, перебрасываясь обыденными темами. Только когда он заметно расслабляется, легко разговаривает, я спрашиваю его, на что я надеялась в течение нескольких дней.

– Эй, Лиам, у меня есть небольшая услуга, с которой я хотела бы к тебе обратится, не мог бы ты мне помочь?

Он сразу напрягается, и я подозреваю, что совершаю ошибку.

– В чем дело? – Его тон низкий и подозрительный. В этом есть предупреждение, как будто он знает, что я собираюсь сказать.

Я сглатываю, затем двигаюсь вперед.

– Мы узнали друг друга получше за последние несколько недель, да? Я думаю, что ты уже не ненавидишь меня так сильно, как когда мы впервые встретились.

– Эллис, – Предупреждение становится более очевидным.

– Я не прошу тебя быть моим другом или что-то в этом роде, – я спешу продолжить, прежде чем он сможет остановить меня. – Мне просто интересно, может быть, ты мог бы убедить Сэйнта отступить ситуацию? Пожалуйста? Я извинилась за то, что сделала, но этого недостаточно, и я не знаю, сколько еще я смогу терпеть его дерьмо, не срываясь и не теряя..

– Эллис, позволь мне дать тебе несколько советов, когда дело доходит до Сэйнта, – перебивает он меня, и тень пробегает по его лицу. – Он упрямый ублюдок, который привык получать именно то, что он хочет и когда он этого хочет. Если он хочет, чтобы ты ушла, ты должна просто облегчить себе задачу и уехать домой.

Я смотрю на него, и меня охватывает душераздирающее разочарование. Его слова перекликаются с словами Сэйнта, и я вижу по твердой линии его челюсти, что он не передумает. Он боится его? Или он правда просто такой преданный друг?

Какой бы ни была настоящая причина, он не нарушает правила Сэйнта, что просто возвращает меня к тому, с чего мы начали.

Гнев нагревает мою кровь, и я выдыхаю разочарование.

– Что ж, хотя я ценю твой совет, я скажу тебе то же самое, что сказал Сэйнту: я никуда не уйду!

К моему удивлению, он ухмыляется и качает головой.

– Черт возьми, Сэйнт был прав насчет тебя.

Я хмурю брови, мое сердце бьется в панике.

– Что? Что это значит?

Он просто смеётся, и я хватаюсь за веревку, когда моя паника перерастает в ярость.

– Будь осторожна, Эллис. Ты думаешь, Сэйнт до сих пор был груб? Ты ещё не всё видела.

С этими словами он поворачивается и уплывает от меня к краю бассейна, выбираясь наружу, не давая мне ответов или помощи, в которой я так отчаянно нуждалась.

Я смотрю, как он уходит, и мое сердце опускается на дно бассейна.

Глава 8.

– Почему я снова записалась на биологию? – Лони хнычет, затем ударяется лбом об открытую книгу.

– Биология ужасна, мистер Уилкс ужасен. Почему я сделала это с собой?

Я отрываю взгляд от учебника с кривой усмешкой.

– Потому что ты хочешь поступить в Йель. Обычная биология не гарантирует тебе поступления в Йель.

Она ворчит себе под нос. Генри, который лежит рядом с ней, а Дорито карабкается по нему, обменивается со мной удивленным взглядом.

Сегодня вечер пятницы, и мы втроем ютимся в комнате Лони, готовясь к экзамену, который должен состояться на следующей неделе. Они с Генри лежат бок о бок на ее кровати, а я лежу на животе на полу. Однако мне нужно перевернуться на спину, чтобы вернуть ощущение в локти, которые поддерживали мой вес в течение последнего получаса.

Я глубоко вздыхаю и смотрю в потолок, подгружаясь в поток мыслей о Лиаме. Я не возвращалась в бассейн с тех пор, как он ясно дал понять, что не станет помогать мне с Сэйнтом. Похоже, нам не о чем больше говорить.

На самом деле, мне невыносима мысль о том, что я смогу оставаться с ним в дружеских отношениях, когда он и пальцем не пошевелит, чтобы защитить меня от своих друзей. Но все же, несмотря на то, как я зла и разочарована, мне даже немного грустно. Я вроде как скучаю по нашим ночным купаниям, и это чертовски странно осознавать. Возможность сосуществовать с ним в этом пространстве дала мне обманчивое чувство надежды на то, что для меня все может наладиться. Без него и этой надежды заставить себя вставать с постели каждое утро стало подвигом. Лучше бы я ему ничего не говорила. Я хотела бы, чтобы мы могли вернуться в прошлое, когда я все еще могу цепляться за эту надежду.

Внезапный звонок телефона отвлекает меня от моих гнетущих мыслей, и я поднимаю глаза, чтобы увидеть, как Лони что-то читает на своем экране. Ее глаза загораются, и она смотрит на меня сверху вниз, а ее блестящие губы изгибаются в усмешке.

– В чем дело? – спрашиваю я, удивленная ее растущим волнением.

– Так, я только что получила сообщение от своей подруги Марты, которая супер крутая и не сучка, что сегодня вечером на соседнем пляже будет вечеринка. Она спрашивает, не хотим ли мы все пойти?

– Мы? – Я почти смеюсь при мысли, что кто-то мог пригласить меня на вечеринку.

Лони выразительно кивает головой.

– Да, мы. Марта и ее друзья не вращаются в кругах сатаны. У них нет причин ненавидеть тебя, и она знает, что мы друзья, поэтому она специально включила твое имя в сообщение.

– Дай мне посмотреть.

Я не поверю в это, пока не получу убедительных доказательств того, что она не просто пытается заставить меня чувствовать себя лучше из-за того, что я неудачница.

Она без колебаний протягивает мне телефон, и, к своему удивлению, я вижу, что она права. Марта действительно упомянула меня по имени в своем сообщении, как и Генри.

Я возвращаю телефон Лони, немного ошарашенная.

– Эм…Я имею в виду, я думаю, это может быть круто.

Лони издает возбужденный вопль и отскакивает от кровати, отчего ее котенок визжит и мчится в ванную.

– Ура! Это будет так здорово для тебя, Мэл, просто пообщаться с людьми, которые не являются психопатами. Возможно, еще есть надежда на твою светскую жизнь!

Я сажусь и смотрю, как она подпрыгивает к своему ближайшему шкафу, пораженная ее изобилием. Хотя я ценю ее решимость спасти меня от моего состояния социального изгоя, я не оптимистична в том, что одна пляжная вечеринка исправит весь ущерб, который Сэйнт и его команда причинили мне.

Тем не менее, звучит это хорошо, и я не хочу разочаровывать Лони, поэтому я широко улыбаюсь, когда она появляется из своего шкафа в милом белом летнем платье, и веду себя так же взволнованно, как и она.

Вечеринка оказывается не так ужасна. На самом деле, я бы зашла очень далеко и сказала, что я хорошо провожу время. Лони была права, Марта и ее друзья – классные. Все они в некотором роде утверждают, что являются маргиналами в Ангелвью, никто из них на самом деле не дружит с командой Сэйнта, и они не считают себя сильно популярными, но они рады держаться вместе и избегать драмы, которая, кажется, следует за “крутыми” детьми, где бы они не находились. Это отстраненная группа людей, и никто из них даже не бросает на меня мерзкий взгляд.

Я должна признать, что это довольно здорово, не чувствовать себя полностью презираемой.

Лони подбегает к тому месту, где я стою у большого костра, сжимая в руке красную чашку Соло.

– Веселишься, любовь моя? – спрашивает она, и ее глаза светятся надеждой.

Я улыбаюсь и киваю.

– Да, вообще-то. Я действительно рада. Спасибо, что привела меня.

Огромная улыбка озаряет ее черты.

– Ты заслуживаешь немного веселья после всего, с чем ты столкнулась. Я просто рада, что ты согласилась дать этим ребятам шанс.

– Я тоже.

Я делаю глоток напитка, который она мне принесла, водки с клюквенным соком, и впервые за несколько недель позволяю себе по-настоящему расслабиться. Из чьего то джипа играет музыка, одна из новых песен Дуа Липы, и мне хочется начать танцевать. Я покачиваю бедрами взад и вперед, подол кокетливого сине-белого платья с открытыми плечами, которое я позаимствовала у Лони, обхватывает мои бедра, пока я делаю ещё один глоток. Водка согревает меня изнутри, и я начинаю чувствовать себя обычным подростком, которого не держит никакой багаж прошлого. Никаких прошлых ошибок, нависших над моей головой. Никакой вины и ночных кошмаров.

Я просто нормальная девушка, у которой нет настоящих забот.

История должна была научить меня, что ничто хорошее не длится вечно. Пока мы с Лони танцуем и смеемся у костра, к нам внезапно подбегает Генри, на его лице смесь ярости и паники. Мы замираем, и мой лоб морщится, когда клубок страха распутывается у меня в животе.

– В чем дело? – спрашивает Лони, подходя к нему и кладя руку ему на плечо.

Однако он не смотрит на нее, когда отвечает. Он смотрит на меня.

– Они здесь.

Я знаю ответ еще до того, как говорю:

– Кто здесь?

– Сэйнт и его ублюдки. Они все приехали, чтобы сорвать вечеринку.

Меня мгновенно тошнит, страх плохо сочетается с водкой, бурлящей в моем животе. На мгновение мне кажется, что меня сейчас вырвет, но я сдерживаюсь и делаю глубокий вдох, чтобы собраться с мыслями.

– Нам нужно убираться отсюда, – бормочет Лони, поворачиваясь ко мне с беспокойством в ее темных глазах.

Тогда они просто подумают, что я трусиха.

– Нет.

Я в отчаянии провожу рукой по волосам и качаю головой.

– Я не хочу доставлять им удовольствие видеть, как я убегаю. Мы приехали сюда первыми. Я не уйду только потому, что появятся эти придурки. Лони выглядит впечатленной моими уверенными словами, но все еще обеспокоенной.

– Ты уверена?

Я оглядываюсь через ее плечо и замечаю Сэйнта и группу элиты Ангелвью, спускающихся на пляж. Гейб и Лиам, конечно с ним, и я морщусь, когда замечаю, как Лорел хихикает со своими подружками позади него. Я отвожу от них взгляд и решительно киваю Лони.

– Да, я уверена.

Генри, Лони и я собираемся вместе и с отвращением смотрим, как Сэйнт и его последователи добираются до вечеринки. Как будто он знает, что я наблюдаю за ним, его серо-голубые глаза сразу находят меня, и он одаривает меня этой самоуверенной, злой усмешкой. Он толкает локтем Гейба и Лиама и указывает, даже не потрудившись скрыть тот факт, что он выбрал меня из толпы. Гейб выгибает бровь, и я думаю, что он слегка усмехается, но Лиам смотрит на меня с мрачным выражением лица.

Он сожалеет, что не помог мне? Скучает ли он по совместному плаванию?

Я стараюсь не думать о нем слишком много, зная, что это только запутает меня еще больше.

– Черт, пьяная сучка начеку, – шипит Лони. Я бросаю взгляд в том направлении, куда она смотрит, и вижу, что Лорел направляется прямо к нам. Она слегка пошатывается, очевидно, что она пьяна. Ее глаза стеклянные, а улыбка стала злее, чем когда-либо.

– Эй, тупые ублюдки, – усмехается она. – Что ты здесь делаешь? Я не думала, что у тебе хватит наглости показаться на публике, Мэллори.

Я стискиваю зубы до тех пор, пока челюсть не пронзает боль, я зла, что она вообще здесь. Зла, что она разрушает то, что должно было стать такой веселой ночью. Зла в целом, что такая сука, как она, продолжает жить своей очаровательной жизнью без последствий, когда дело доходит до разрушенных жертв, которых она оставляет после себя.

Обойдя Лони, я оказываюсь лицом к лицу с Лорел.

– Почему бы тебе не убраться отсюда, – шиплю я. – Тебя и твоих придурковатых друзей не приглашали, никто не хочет, чтобы ты была здесь.

Она смеется.

– Как будто мне не насрать, чего хочешь ты или любой другой из этих неудачников. – Она толкает меня в плечо. – Ты всего лишь шлюха из трейлерного парка.

Я не могу остановиться. Я слишком зла и толкаю ее обратно.

– Лучше шлюха из трейлерного парка, чем эгоистка, которая позволяет себя трахать только через заднюю дверь.

Она выглядит шокированной тем, что я огрызнулась в ответ. Ее лицо краснеет от ярости, ее взгляд метается по сторонам, как будто проверяя, были ли какие-нибудь свидетели того, как я выступила против нее.

– Почему бы тебе просто, блядь, не умереть? – рычит она, толкая меня еще сильнее. – Гори, как кусок дерьма, которым ты и являешься.

Ее толчок сильнее, чем я ожидала, и я теряю равновесие, слишком поздно осознав, что костер находится у меня за спиной. Я слышу, как Лони испуганно вскрикивает, когда я падаю назад, но прежде чем я попадаю в пламя, сильные руки обхватывают мои плечи, подхватывая меня.

Я запрокидываю голову, мои глаза расширяются, когда они встречаются с шоколадно-коричневыми радужками Лиама.

– С тобой все в порядке? – спрашивает он тихим голосом, его лицо так близко к моему, что его волосы касаются кончика моего носа.

Я моргаю, сбитая с толку тем, что он вообще говорит со мной, не говоря уже о таком нежном тоне.

– Эм… да. Спасибо.

Он помогает мне восстановить равновесие, прежде чем отпускает меня, а затем бросает свой черный как смоль взгляд на блондинку, которая толкнула меня.

– Ты что, с ума сошла? – огрызается он. – Даже твой папочка не смог бы освободить тебя от обвинения в убийстве, тупая сука.

У Лорел отвисает челюсть, хотя я не знаю точно это из-за того, как Лиам говорил со мной, или из-за того, как он разговаривает с ней.

– Лиам, какого хрена? – начинает она, но он обрывает ее.

– Заткнись. Иди прыгни в океан и протрезвей.

Он бросает на меня быстрый взгляд, затем поворачивается, чтобы вернуться к Гейбу и Сэйнту. Гейб, похоже, ошеломлен всей этой сценой, а Сэйнт выглядит возмущенным. Наши взгляды на мгновение встречаются, и он плюет на землю, прежде чем развернуться и броситься к автомобильной стоянке.

Лони спешит ко мне, хватает меня за руку.

– С тобой все в порядке?

Я сглатываю, но не могу перестать смотреть в ту сторону, куда ушёл Сэйнт.

– Да, я в порядке. Я сейчас вернусь, мне нужно пописать.

Брови Лони приподнимаются, но она кивает и отпускает меня.

Я спешу через пляж, не совсем понимая, почему я делаю то, что делаю. Что хорошего может быть в погоне за Сэйнтом? Чего я вообще от него хочу?

Я все еще не знаю ответа, когда нахожу его. Он прислонился к своему черному "рейнджроверу", в одной руке косяк, в другой телефон. Я подумываю о том, чтобы развернуться, потому что это глупо.

Все в этой ситуации выглядит глупо.

Но затем его белокурая голова вскидывается, и он встает на ноги, засовывая телефон в задний карман джинсов, и смотрит на меня сквозь облако дыма и презрения.

– Какого хрена тебе нужно?

Я не отвечаю, поэтому он проводит кончиком языка по своим идеальным зубам, затем делает глубокую затяжку из косяка.

– Я бы пригласил тебя присоединиться ко мне, но кто знает, где был твой рот.

Моя поза напрягается.

– Не думала, что тебя это волнует.

– Разве похоже, что мне не насрать, сколько членов ты запихиваешь в свой большой рот? – Когда я подхожу ближе, его глаза сужаются, а челюсть сводит судорогой.

– Хотя Лиам мог бы. Этот тупой ублюдок не может видеть прямо, когда ты вываливаешь свои сиськи из купальника.

– Что?

– Я не идиот. Я знаю, куда он ходит по ночам, и куда ходишь ты. Он не скажет мне, что он с тобой сделал, но я могу себе представить. Держу пари, не потребовалось много усилий, чтобы убедить тебя открыть эту зияющую…

Я толкаю его изо всех сил.

– Почему ты так поступаешь со мной?

Он смеется, негромко, но хрипло, смех растянутый его туманом и ненавистью ко мне. Ему действительно плевать на меня.

– Почему, Сэйнт? – требую я.

– Я предупреждал тебя. С самого начала я говорил тебе, что это произойдет.

– Потому что я бросила в тебя гребаное яблоко? Ты это заслужил, так что приди в себя!

– Потому что ты никогда не должна была быть здесь, – уточняет он, слегка наклоняя голову, темнота отбрасывает опасную тень на очертания его лица. Я ненавижу свой мозг за то, что он сразу подумал, что сейчас этот придурок выглядит прекрасно. Выглядит как падший ангел.

– Еще есть время вернуться в твой трейлерный парк, Мэллори. Я даже куплю тебе билет.

– Нет.

Я отталкиваюсь от него, мои руки сильно бьют его по груди. Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но он быстрее меня. Он хватает меня за запястья и тянет к себе. Наши дыхания сталкиваются, смесь травы и виски, водки и клюквы, и я даю своим легким время успокоиться, прежде чем выкрикиваю: – Я блядь. Никуда не уеду! Никуда!

Он снова смеётся, и этот смех ещё более насмешливый, чем предыдущий.

– Ты глупая маленькая мазохистка.

– Ты дерьмовый человек, Сэйнт, – говорю я задыхающимся шепотом сквозь зубы. – Мир не твой. Люди не пешки. Я не..

Он останавливает меня рукой. Не на моих губах, а на моём теле. Кончик его пальца скользит по моему бедру, крадет вздох с моих губ и румянец с моей кожи. Его прикосновение грубое. Его взгляд похож на наждачную бумагу. А его улыбка…

Я вздрагиваю с головы до ног от мрачного изгиба его губ, потому что такого просто не может быть, это невозможно. Я не понимаю как у него получается выглядеть желанным и в то же время таким ужасающим..

– Да, если бы ты не хотела этого, ты бы не пошла за мной сюда, как заблудший ягненок, – протягивает он.

Тепло заливает мое тело, и я сжимаю бедра вместе, прежде чем он сможет подняться выше. Прежде, чем он осознает, что его слова являются оружием в отношениях со мной.

– Если бы ты не была моей пешкой, ты не позволила бы мне сразу же начать действовать.

Он выглядит почти удивленным, когда я отступаю. Дрожа, я поворачиваюсь так, чтобы он не видел эмоций: стыда, отвращения, желания на моем лице.

Со мной действительно должно быть что-то не так. Что-то испортилось и сломалось глубоко в моем сердце.