Текст книги "Жидкий пепел (ЛП)"

Автор книги: Э. М. Эйбел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Глава 22

В одну секунду Брендон мог заставить меня чувствовать себя самым важным человеком в его жизни, а уже в следующую – абсолютно ничтожной. Это было душераздирающе и сводило меня с ума, но я все еще хотела быть рядом с ним. Хотела, чтобы мы были вместе.

Этой ночью в «Побуждении» я никак не могла отвести взгляда от стойки бара, наблюдая за ним. Я искала хоть какие-то сигналы о том, что ему не все равно – взгляд, улыбку, извинение. Но ничего не получала. Все, что я видела, это восторженное внимание, которое он уделял своим клиенткам, и то, как он позволял им касаться себя чаще обычного. Он пытался ранить меня, оттолкнуть, и это работало.

Николь поймала меня за тем, как я пялилась на него, когда я подошла забрать у нее выпивку.

– Ты в порядке? – спросила она, вырывая меня из оцепенения.

Я втянула воздух в легкие и повернулась посмотреть на нее.

– Что? О, да. Я в порядке.

Лучше бы я прислушалась к ее предупреждению. Мне следовало быть более осмотрительной и не поддаваться зову сердца.

Она глянула на Брендона через зал и одарила меня сочувствующей улыбкой.

– Временами он может быть полным засранцем.

Я кивнула, поднимая поднос со стойки.

– Да.

Но как бы ни старалась, я не могла его ненавидеть. Наблюдая за Брендоном, я могла думать только о выражении его лица в лесу, когда он только проснулся. Я вспоминала страх и беспомощность, которые он так яростно пытался скрыть.

* * *

Смена Брендона закончилась за два часа до моей. Я смотрела, как он выходил с компанией друзей, которых я раньше не встречала. Он болтал и смеялся с ними, словно прошлых недель и не было, и я начала понимать, что эта его сторона мне не нравится. Его безразличие и равнодушие были хуже ненависти.

К концу смены я была вымотана. Подсчитав свои чаевые, я собрала вещи и вышла на улицу с остальными сотрудниками. Они все обсуждали прошедшую ночь, обменивались шутками и строили планы, пока я думала о том, как бы поспать. Когда они пошли в сторону парковки, я остановилась на тротуаре, разыскивая ключи в сумке. Как только нашла их, я почувствовала, что кто-то стоит за мной, и быстро развернулась, чтобы это проверить.

Из-за предостережения Дерека я была на взводе. Тиффани однажды уже навредила мне. Я знала, что она безжалостна и, очевидно, эмоционально неустойчива.

Но это была не она. Это был Брендон. Он стоял, прислонившись к широкому окну здания, его намерения скрывала тень от тента над ним. Я молчала, пока он последний раз затягивался сигаретой и затем бросил ее на землю. Он затушил ее ботинком и шагнул ко мне, на свет.

– Ты прощаешь меня? – спросил он, убивая своими глазами мою решимость.

Он подошел ближе. Теперь я чувствовала его запах, его тепло, вспомнила его вкус.

Я подняла к нему лицо.

– Я не слышала, чтобы ты просил прощения.

Слова «ЛЮБОВЬ» и«СТРАХ», вытатуированные на его пальцах, скользнули мне в волосы, и Брендон крепко сжал их, когда прижался к моим губам. Меня это так удивило, что я со вздохом раскрыла рот и предоставила ему возможность проскользнуть языком внутрь. Он ласкал мой язык своим, пока я цеплялась руками за его рубашку.

Отстранившись, Брендон высматривал ответ на моем лице. Казалось, что ему снова было не все равно.

– Ты простишь меня?

Я кивнула, потому что все еще не могла перевести дыхание.

* * *

Когда мы вернулись в квартиру Брендона, он нагнул меня над спинкой дивана. Мы трахались жестко и быстро, показывая друг другу то, что едва не потеряли. Именно это нам и было нужно. Между нами все становилось слишком нежным, слишком серьезным.

После этого мы сели, и Брендон скрутил здоровенный косяк. Он предложил мне его, и в этот раз я согласилась. Денек был тяжелым. Я месяцами не была под кайфом, а его травка была крепкой.

Через пару минут я раскинулась на подушках и хохотала без причины. Это было круто.

– Как думаешь, любовь похожа на пламя? Сжигающее все у себя на пути, пока не угаснет? – спросила я, выпуская дым изо рта.

– Вау. Ты теперь философствуешь со мной? – поддразнил Брендон, забирая у меня из пальцев косяк.

– Нет, серьезно. Ты задумайся. Она поглощает все. Она уютная и теплая, в то же время горячая и мучительная. Она не берет пленных, и если ты ей пренебрегаешь, она просто исчезает. Пуф-ф-ф, – произнесла я, взмахнув пальцами, будто что-то бросила в воздух, – и у тебя не остается ничего, кроме пепла.

– Нет. Любовь не такая. Жизнь такая. Время такое. Любовь – это жидкость. Она никогда не исчезает. Никогда не проходит. Она временами меняет направление. А временами, когда достаточно сильна… – он замолчал, чтобы наклониться и отпить воды из стакана, – она может остановить время.

Я ухмыльнулась его оптимизму.

«Но ты никогда не любил» – подумала я, но умолчала об этом.

* * *

Следующим утром я проснулась на диване Брендона. Он не отнес меня к себе в постель, как раньше. Я села и протерла глаза, пока Брендон подходил ко мне с кружкой горячего кофе.

– С добрым утром, – сказал он, поцеловав меня в волосы.

Он не смотрел на меня, как раньше.

– С добрым утром. Спасибо.

Я смотрела на облака за окном, делая маленький глоток.

Ни обещаний. Ни притворства.

Мы чертовски сильно заврались.

– Пойду-ка я домой, – поставив кружку на кофейный столик, сказала я.

Он посмотрел на меня через кухонный стол, где намазывал тост.

– Ты не голодна? Это для тебя.

– Нет, все в порядке. Мне нужно закончить кое-какие дела, зарегистрироваться в той сестринской программе. Сегодня пятнадцатое, – это то, что я сказала, но имела в виду: «Можешь перестать меня отталкивать. Я ухожу и прекрасно обойдусь без тебя».

Я слушала, как он царапает хлеб ножом, когда встала и начала искать свои вещи.

– Ладно. Тогда увидимся позже, – ответил он.

Я надела обувь и перебросила сумку через плечо.

– Пока.

Он оттолкнул, ну вот я и ушла.

Выйдя за дверь, я увидела, как Медисон сидит на полу коридора с книгой в руках. Она не читала, но открыла книгу, когда заметила меня.

– Медисон, привет. У тебя все в порядке? – спросила я, посмотрев на дверь квартиры в конце коридора.

Она кивнула.

– Да, просто мама ссорилась со своим парнем, и мне не хотелось там быть.

– Ты голодна? – я кивнула на дверь Брендона. – Он делает тосты.

Она покачала головой.

Мне казалось не правильным оставить ее здесь, но я знала, что она стеснительна и, вероятно, откажется от моей помощи. Волосы у нее выглядели жирными, а на джинсах были дырки. Я хотела забрать ее домой и сказать, что все будет хорошо. Хотела побаловать ее, сказать, что здесь нет ее вины, показать ей, что быть уверенной нормально – показать все, чему моя мать пыталась научить меня.

– Не возражаешь, если я присяду? – спросила я, указывая на пустое место рядом с ней.

Она пожала плечами, уставившись на нарисованную девочку на обложке книги.

Я села рядом.

– Я видела тигра, которого ты нарисовала. Красивый рисунок.

– Спасибо, – пробормотала она.

– Тебе нравится рисовать? Мне всегда хотелось стать художником, но я в этом ужасна. Я с трудом могу нарисовать человечка.

– Наверное, – хмыкнула она и быстро стерла что-то у глаза.

Я боялась сказать что-то неправильно, но знала, что ей нужен кто-то рядом. Знала, что она чувствует себя одинокой, и хотела, чтобы она поняла – это не так.

Потянувшись, я накрыла ее руку своей, и она не отдернула ее.

– Можно я обниму тебя? – спросила я ее.

Прошло несколько секунд, но она в итоге кивнула. Я заключила ее в объятия, и она расплакалась у меня на плече.

Я крепко обнимала ее и шептала:

– Все будет хорошо. Тише. Все в порядке.

Дверь квартиры Брендона отворилась, и наши взгляды встретились.

– Ты не одна. Все хорошо, – снова шептала я.

Медисон медленно отстранилась и вытерла слезы.

– Медди, ты в порядке? – спросил Брендон, сев перед ней на корточки. Он был одет и в ботинках.

Она кивнула.

– Давай сходим за мороженым, – сказал он, поднимаясь, и протянул ей руку.

Медисон вложила свою маленькую ручку в его ладонь, и пока она вставала, он одарил меня ободряющей улыбкой. Я почти удивилась, когда он протянул мне другую руку. Я взяла ее.

Брендон потянулся ко мне, и я отозвалась.

– Думаю, все мы могли бы съесть по мороженому, – произнес он. Обняв меня за плечи, он поцеловал меня в голову.

Я обещала себе, что никогда снова не дам мужчине управлять своей жизнью, и вот она я, следую за Брендоном, позволяя ему играть с моим сердцем. Мне еще многому предстоит научиться.

* * *

Несколько часов спустя я сидела за своим обеденным столом, глядя на заполненную анкету. Все, что мне оставалось сделать, это нажать «Отправить». И затем, через тридцать дней, я полечу на самолете до Ганы, начнется моя новая жизнь, и я, наконец-то, вернусь к достижению своих целей. (Примеч. Республика Гана – государство в Западной Африке).

Закрыв глаза, я глубоко вздохнула.

Ты можешь это сделать, Пенелопа. Дело не в нем. Дело в тебе.

Я нажала на кнопку, прежде чем у меня появился бы шанс передумать.

Отправлено.

Глава 23

Наступила воскресная ночь, а весь прошедший день я проболтала с мамой и сестрой о своей предстоящей поездке в Гану и о том, когда планирую вернуться.

Я старалась не думать о Брендоне. Но это было бесполезно.

Я взяла старый экземпляр «Гордости и предубеждения», готовая лечь в постель и потеряться в другой реальности, и тут кто-то постучал в мою дверь. Уверена, что запирала ее. Береженого Бог бережет.

– Кто там? – спросила я, подходя к глазку.

Ответ мне не понадобился. Посмотрев в глазок, я увидела за дверью Брендона. Я открыла дверь и почувствовала, как сердце знакомо дрогнуло.

– Привет, – произнес он, скользнув взглядом по мне.

– Привет. Что ты здесь делаешь?

– Я скучал по тебе.

Эти три слова проскользнули сквозь мою защиту, и я отступила назад, впуская его. «Побуждение» было закрыто по воскресеньям, так что у нас обоих была свободная ночь.

Я удивилась, когда Брендон, захлопнув за собой дверь, потянулся и обнял меня за талию.

– Ты снова меня избегаешь, – произнес он.

– Знаю.

Наклонившись, он коснулся моих губ своими.

– Ненавижу то, насколько сильно хочу тебя, каким пустым чувствую себя, когда ты уходишь, а наказывал я за это тебя. Мне очень жаль, – прошептал он.

Посмотрев ему в глаза, я снова ощутила страх. Протянув вверх руки, я обхватила ладонями его лицо, сближая нас, в надежде, что он тоже все еще это чувствует. Он зарылся пальцами мне в волосы, пока я целовала его.

Пусть это что-то значит.

Пусть это что-то значит.

Я знала, что мне не следовало хотеть этого. В конце концов, я скоро уеду, и Брендон ясно дал понять, что не искал никаких обязательств, но я все еще желала предъявить на него права. Я хотела, чтобы он нуждался во мне, чтобы попросил остаться. Я хотела завладеть частичкой его сердца.

Брендон застонал, когда я прикоснулась к его языку своим. Он тянул меня за собой в комнату, пока я не прислонилась задницей к обеденному столу. Чувство крайней необходимости поглотило нас, и я закрыла ноутбук, оттолкнув его в сторону. Отстранившись, Брендон встретил мой взгляд. Он расстегнул ремень, спустил штаны и освободил член из боксеров. Я прикусила нижнюю губу, сосредоточив внимание на его бедрах.

Он потянулся к поясу моих шорт и потянул их вниз. Я приподняла бедра, помогая ему, и затем сняла рубашку, открывая свою обнаженную грудь. Мои соски мгновенно затвердели от прохладного воздуха и под его горячим взглядом. Наклонившись, он взял сосок в рот и закружил языком по вершинке, посылая волны удовольствия прямо к моему центру. Я потерлась об него, пытаясь найти нужное положение, и в ответ он толкнулся бедрами между моих ног.

– Я хочу тебя внутри, Брендон. Без преград между нами, – я не хотела говорить это вслух. Это просто была еще одна мысль, на которую я надеялась, но никогда не осмелилась бы спросить.

Я замерла, когда Брендон отстранился от меня и спросил:

– Ты уверена?

Я кивнула, осознавая эту уверенность. Мне не нужно ничего между нами. Никогда.

Брендон заглянул мне в глаза и снова поцеловал меня, но на этот раз глубже и более страстно.

Внутренней стороной бедра я чувствовала его член и подвинулась так, чтобы он уперся в мое влажное тепло. Я не хотела давать ему время на обдумывание. Я знала, что он не допускает этого. Знала, что всегда был барьер между ним и женщинами, которых он трахал.

На этот раз я хотела большего.

– Что ты со мной делаешь? – простонал он, направляя себя, и затем вошел в меня.

Я запрокинула голову. Я была такой мокрой и нетерпеливой, принимая его, и знала, он чувствовал то же, что и я – блаженство.

– Блядь, Пенелопа, – зарычал он прямо мне в ухо.

Он медленно вышел, затем ворвался обратно, и у нас перехватило дыхание.

– Никогда не хочу останавливаться, – выдохнул он, подчеркивая каждое слово движением бедер.

Я не могла ответить. Я была слишком поглощена им и нами. У меня закатились глаза. Пока Брендон входил глубоко в меня, я обхватила его за бедра и чувствовала себя, словно наркоманка, принявшая дозу. Я ощутила, как он впился зубами в мое плечо, и как напряглись его мышцы. Он собирался кончить. Брендон никогда не кончал раньше меня.

– Черт возьми. Не двигайся.

Я старалась не шелохнуться, задыхаясь под ним, но тело меня не слушало. Мои внутренние мышцы сжались вокруг него, и я ощутила его дрожь.

– Черт. Я сейчас кончу. Ты близко?

– Да. Боже, да.

– Хорошо.

Брендон выпрямился, а я легла на стол, когда он поднял мои ноги и свел их вместе. Я так громко стонала, что стоны эхом отражались от стен. Он обхватил руками мои бедра и подтянул их ближе. Я была такой узкой, а он таким твердым. Трение между нами было воспламеняющим. Толкаясь в меня, он потерял контроль, и я вслед за ним. Мы кончили вместе где-то в другом мире, в моменте, созданном лишь нами обоими.

* * *

После того, как приняли ванну и прибрались, мы с Брендоном сели за обеденный стол. Он курил сигарету, а я старалась не пялиться на него. Я знала, что наше время ограничено, и хотела запомнить это. Я хотела запомнить каждую его частичку.

– Что? – спросил он с кривой ухмылкой.

Я покачала головой и убрала за ухо волосы.

Мне следует поговорить с ним об этом. Я должна спросить, почему у нас не могут быть нормальные отношения, почему мы не можем принадлежать друг другу, но я боялась ответов, которые он мог мне дать. Легче было притвориться, что будущего не существует, и все, что нам нужно, это настоящее. И, признаться честно, я боялась спросить себя, что бы сделала, если бы он хотел, чтобы я принадлежала ему.

– Сходишь со мной кое-куда? – спросила я, застенчиво улыбнувшись ему.

Он прищурился, наблюдая за мной сквозь дым.

– Конечно.

Мне безумно нравилось, что он никогда не задавал вопросов. Он согласился просто потому, что знал, что я хочу этого.

Я встала и затянула волосы обратно в хвостик.

– Обувайся, – сказала я, надевая шлепанцы.

Брендон усмехнулся моему внезапному волнению и сжал сигарету зубами, наклонившись обуть свои ботинки. Мне было невтерпеж, поэтому я опустилась перед ним на колени и завязала ему шнурки. Он позволил мне все сделать, откинувшись назад и делая новую затяжку. Когда я подняла на него взгляд, он улыбался мне с самым прекрасным загадочным взглядом.

– Пошли.

Он последовал за мной на улицу и встал рядом, когда я отцепляла свой велик.

– Помнишь, как я спросила у тебя, не хочешь ли прокатиться? – я посмотрела на него через плечо.

Брендон рассмеялся.

– Да ты шутишь.

– Не говори так, если ты не всерьез, помнишь?

Я села на велик, опершись двумя ногами о землю, и одарила его манящей улыбкой.

Он пожал плечами.

– Ладно. Сделаем это.

Брендон обошел меня и встал ко мне спиной, расставив ноги над передним колесом и опуская руки на руль позади себя.

– Готова?

Я широко развела ноги, пытаясь поймать равновесие на велосипеде, в это время Брендон приподнялся на руках и сел передо мной.

– Ого. Черт, – смеясь, произнесла я, когда велик начал заваливаться набок.

Брендон опустил ноги, успев поймать себя перед тем, как поздороваться с асфальтом.

– Ты это раньше делала? – спросил он, глядя на меня.

Я вернула велосипед на место.

– Да, когда мне было где-то десять, и с сестрой, а не с накачанным двухметровым мужиком.

– Почти двухметровым, – поправил он, снова устраиваясь у руля. – Так, на счет три ты начинаешь крутить педали.

– Ладно.

– Раз. Два. Три.

Он поднялся в тот момент, когда я надавила на педали, и после парочки колебаний, я, наконец, поймала равновесие, и мы поехали.

– Я ничего не вижу! – кричала я, смеясь.

Мы всего-то поднялись на небольшой холм, а мои ноги уже горели. Велик так медленно двигался. Брендон просто спрыгнул, и я остановилась, абсолютно запыхавшись.

Он качал головой и смеялся над моей неудавшейся попыткой прокатить его.

– Давай-ка я поведу.

Я слезла с велика и передала ему руль, с радостью отказавшись от роли извозчика.

– Забирайся, – сказал он, занимая мое место.

Я подошла, повернулась спиной и взялась за руль руками.

– Готова?

– Надеюсь.

– Один, два… три.

Подпрыгнув, я села на руль, когда начал крутить педали. Я вскрикнула, когда он, поднявшись, начал быстрее крутить педали.

– Держись крепче, – предупредил он, поднимая нас на холм. Когда он ускорился, велик начало трясти и бросать из стороны в сторону.

Я рассмеялась, сжимая хватку на руле, пытаясь не упасть.

Когда мы, наконец, добрались до вершины, Брендон замедлился и сказал:

– Теперь отпусти руки.

– Что? – прокричала я, почувствовав, как велик начал двигаться быстрее.

– Отпускай! Быстрее, пока не поздно.

На секунду я закрыла глаза, а затем медленно разомкнула пальцы и развела руки в стороны. Брендон завыл позади меня, а я так широко улыбалась, что у меня заболели щеки. Ночной воздух хлестал меня по лицу, когда я, наконец, расслабилась, решив насладиться поездкой.

* * *

Спустя примерно тридцать минут мы с Брендоном забрались на водонапорную башню.

– Изумительный вид, – сказал он, садясь рядом со мной на шаткий старый выступ.

– Ведь правда? Это мое новое любимое место.

– Я и не подозревал, что ты так романтична.

Он дразняще улыбнулся, и я рассмеялась, покачав головой. Я смотрела на простирающееся перед нами небо. Взлетел самолет, и мы оба притихли, наблюдая, как он исчезает в темноте. Между нами сгущалась тишина, поглощая все не высказанное. Потянувшись к моим коленям, Брендон взял меня за руку, переплетаясь пальцами со словом «ЛЮБОВЬ» с моими. Я взглянула на наши руки и улыбнулась. Подвинувшись ближе, я опустила голову ему на плечо.

– Я люблю звезды, – произнесла я, посмотрев на бескрайнее море звезд над нами. – Когда мы были маленькими, отец обычно брал нас с Лиз на пляж. Мы лежали в кузове его старого грузовика и просто смотрели на звезды.

Брендон приподнял голову, изучая небо. Возможно, он пытался увидеть то же, что и я.

– Это одно из немногих хороших воспоминаний о нем, – пробормотала я.

Я заметила, что Брендон глянул на меня, но ничего не сказал. Видимо, он думал, что я пытаюсь заставить его открыться, но мне просто хотелось, чтобы он узнал меня.

– Он оставил нас на мой шестой день рождения. Когда я проснулась утром, он уже ушел, но позвонил позже тем же вечером и пожелал мне счастливого дня рождения. Помню, как была взволнована, услышав его голос по телефону. Я думала, он звонит, чтобы сказать, что возвращается домой. Я почувствовала такое облегчение. Но все, что он сказал, это: «С днем рождения, малышка», а потом повесил трубку. Каждый год в свой день рождения я ждала у телефона в надежде, что он позвонит, но с тех пор я с ним не разговаривала.

Когда закончила, я поняла, что Брендон пристально наблюдает за мной напряженным взглядом, полным понимания. Могу сказать, что он все понимал. Он понимал, как это ранило меня, как это было разрушительно для маленькой девочки, которой я когда-то была. Он моргнул и отвел взгляд, словно избегая воспоминаний, последовавших за моей исповедью.

– Прости. Не знаю, почему рассказала тебе сейчас об этом.

Это была ложь. Я рассказала ему об этом, чтобы он знал, что я тоже сломлена, и что он может доверять мне.

– Ты не должна извиняться. Я рад, что ты рассказала мне об этом, – сказал он, сжимая мою руку, когда мы встретились взглядами.

Я чувствовала, как что-то возникло в воздухе между нами, энергия и признание, которых раньше не было. Я знала, Брендон тоже это чувствует. Сделав глубокий вдох, я попыталась втянуть это чувство в легкие и опустила голову ему на плечо, закрыв глаза.

Я хотела удержать это так надолго, насколько могла.

Глава 24

У нас оставался всего день перед отъездом Брендона в Шотландию. Он уедет на неделю. Это не так долго, но я знала, что будет казаться иначе. Я привыкла, что он всегда рядом. Я привыкла к его компании, пристрастилась к его запаху и вкусу. У меня оставалось всего двадцать дней перед тем, как уеду в Гану.

Двадцать дней. И семь из них Брендона не будет.

Время летело слишком быстро, и я никак не могла остановить его. Чем ближе был назначенный час, тем больше отчаяния и тревоги я ощущала. Трудно оставаться спокойной, когда понимаешь, что находишься на дороге, ведущей к разрухе. Я хотела прояснить все между нами, но потерпела неудачу.

Я влюблялась в прекрасного сломленного мужчину рядом с собой, и не знала, как это остановить.

– О чем задумалась? – спросил он, прослеживая пальцами невидимые линии у меня на руке.

– Я буду скучать по тебе, – во время этого признания мой голос немного дрогнул, выплескивая мои эмоции.

Брендон повернулся на бок так, чтобы мы смотрели друг на друга, он изучал мои глаза своими. Он знал, что я подразумевала не только Шотландию. Уверена, что тон моего голоса и дрожь подбородка выдавали меня.

– Я тоже буду скучать по тебе, – прошептал он, стирая большим пальцем слезу с моей переносицы. – Но у нас всегда будет это.

Подавшись вперед, Брендон прикоснулся своими теплыми, мягкими губами к моим, и я закрыла глаза, соглашаясь принять все, что он мне даст.

Сила его поцелуя была такой мощной, что причиняла боль, особенно потому, что я знала, что за этим таится прощание.

* * *

– Сделаешь мне одолжение? – спросил Брендон следующим утром, вытаскивая чемодан в гостиную.

– Ладно, – я повернулась к нему лицом, убирая под себя ноги на его диване.

– Перестань дуться.

Я прикусила губу, и он улыбнулся, приближаясь ко мне. Он наклонился за поцелуем.

– Меня не будет всего неделю. Ты должна использовать это время для подготовки к путешествию. Я знаю, что у тебя полно всего в списке дел, а я только отвлекал тебя от всего этого. Береги себя. Не беспокойся обо мне.

Я кивнула, пытаясь улыбнуться ему, и он присел передо мной на корточки, так что я не могла избежать его взгляда.

– Ты должна быть в восторге от этой интернатуры, Пенелопа. Ненавижу, что я стою у тебя на пути. Это изменит твою жизнь. Ты наконец-то можешь сделать что-то ради себя, что-то существенное, понимаешь?

– Да, я понимаю, – пробормотала я, опустив глаза к коленям.

Меня поглотил стыд, когда я осознала, что он прав. Я так легко потеряла ориентир. Я обрела любовь и снова начала терять себя. Только в этот раз я была с тем, кто не желал моей гибели.

– Я приободрюсь. Обещаю, – сказала я, обнимая его.

Он отодвинулся и обхватил мое лицо ладонями.

– Никаких обещаний.

Прежде чем я смогла ответить, он снова поцеловал меня, но этот поцелуй был другим. Я нутром это чувствовала, и ласка его языка мгновенно отозвалась между моих бедер. Я простонала, когда он схватил зубами мою нижнюю губу и обхватил руками мою задницу, притягивая ближе к себе.

Я скользнула пальцами в его бороду, обхватив его подбородок и углубив поцелуй. Я хотела быть уверенной, что он уйдет с моим вкусом на языке. Брендон крепче сжал мою задницу, и я обняла его ногами, чтобы его тело давало мне нужное давление именно там, где надо. Я прильнула к нему бедрами. Я уже была мокрой для него, и ощущала себя опустошенной и нуждающейся. Он прижался ко мне между ног, и я со вздохом прервала наш поцелуй.

Я задыхалась, откинув голову назад, и он скользнул губами по моей шее. Я закрыла глаза, когда он сдвинул руку к моей груди и сжал ее. Из глубины его грудной клетки вырвалось рычание, а затем он наклонился и сквозь футболку укусил меня за сосок. Дыхание застряло у меня в горле.

– Так охренительно прекрасна, – шептал он, поднимая мою футболку. Он опустился к местечку, которое только что укусил.

Языком Брендон вырисовывал круги, а я делала то же самое бедрами, умоляя о большем.

– Пожалуйста, Брендон. О, боже.

Но он игнорировал меня. Думаю, ему нравилось меня мучить, наблюдать, как я извивалась и просила о большем.

И я обожала это.

Брендон удивил меня, подтянув к себе за бедра, и я упала на диванные подушки. Он быстро стянул с меня шорты с трусиками, облизнул губы и дьявольски ухмыльнулся мне.

Опустившись вниз, он раскрыл меня пальцами и обхватил губами мой клитор. Мои глаза закатились, и я снова застонала, громко и несдержанно. Он простонал в ответ, вибрацией своего глубоко голоса проникая прямо к моему центру.

О, господи, не останавливайся. Пожалуйста, никогда не останавливайся.

Я сжала руки в кулаки, пока он лихорадочно водил языком по моей припухшей, чувствительной коже. Я непроизвольно приподняла бедра над диваном. Брендон придавил их руками, опуская, и я хныкнула в раздражении, когда он отстранился от меня и дразняще провел по мне самым кончиком языка.

– Пожалуйста, – хныкала я, отчаянно следуя бедрами за его губами.

Увидев голод и желание в глазах Брендона, я практически кончила. Он не сводил с меня взгляда, пока мучительно медленно погружал в меня два пальца. В погоне за освобождением, я сжала грудь руками, щипая себя за соски.

Как только Брендон полностью погрузил пальцы внутрь, он начал крутить и потирать ими вперед-назад. Я вскрикнула, когда он опустил голову и снова прижался ко мне ртом. Он двигал языком в темпе с пальцами, и я полностью лишилась контроля. Прижав бедра к его рту, я искала за что зацепиться руками, когда закричала в экстазе, и оргазм вырвался из неведомых во мне глубин.

Я безвольно лежала, тяжело дыша, а Брендон встал, снимая с себя джинсы. Он был настолько твердым, казалось, что ему больно, и я ничего так не хотела, как облегчить его страдания. Я приподнялась на локтях и пробежала взглядом вверх по его телу, пока не встретилась с его тлеющим взглядом.

Он не использовал со мной презервативы с той ночи в моей квартире. Он заверил меня, что чист. Даже показал мне справку с последнего осмотра, но я бы все равно доверилась ему. Он знал, что мне было сложно завести ребенка, но я все равно применяла меры предосторожности, на всякий случай.

– Опустись ниже, – сказал он, указывая мне скользнуть дальше на диван.

Подвинувшись к центру дивана, я медленно откинулась назад, пока он заползал на меня. Брендон удерживал мой взгляд, пока устраивался у меня между ног, и я тут же обернула их вокруг его талии. Я улыбалась, стирая пальцами влагу с его усов.

– Эй. Я оставил это на потом, – поддразнил он и облизнул верхнюю губу.

Я хихикнула, а он наблюдал за мной, ничего не упуская своими кристально-голубыми глазами.

– Ты так охренительно красива.

Пытаясь побороть свою улыбку, я сжала зубами нижнюю губу, пока к щекам подступало тепло. Склонив голову, Брендон нежно лизнул мою верхнюю губу, перед тем как втянуть ее в свой теплый рот. Я машинально открылась ему, всегда жаждущая большего. Он навис надо мной и, ощутив мой нетерпеливый настрой, отстранился, заставляя меня ждать. Это было обескураживающе и так чертовски сексуально. Я обхватила его за плечи, впиваясь ногтями в кожу, пытаясь отплатить ему тем же, но он только ухмыльнулся.

Я облизала губы, надеясь соблазнить его, но вместо поцелуя он начал вращать бедрами, скользя эрекцией между моих ног по клитору. Я втянула воздух.

Мы все еще смотрели друг на друга, когда он медленно вошел в меня. У меня подрагивали веки, но я держала глаза открытыми, боясь упустить его реакцию. Глаза Брендона затуманились, зрачки расширились, а челюсть сжалась, и он протяжно застонал. Все мое тело сосредоточилось на нашей связи, все мои чувства сфокусировались на нем, на нас.

Все было по-другому. Это не было грубо; не было, как обычно. Это была любовь.

Брендон, наконец, опустился и поцеловал меня, и я полностью отдалась ему. Меня не волновало, останусь ли я после этого ни с чем.