Текст книги "Реквием для зверя (СИ)"
Автор книги: Джулия Тард
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
ДАЯНА 2
– Ужасно… – поморщилась, отправляя в рот сочный кусочек сладкой утки.
– Поверь, малышка, в этом мире столько грязи, что каждому из нас хватило бы с головой. Так что радуйся, что тебе повезло не утонуть в подобной мерзости. И пусть Джеймс и не был для тебя самым лучшим мужчиной на свете, но, насколько я могу судить, он не выделывал с тобой тех извращений, которыми в наше время болеет большая часть богатых и власть имущих.
– Да уж, что-что, но тут мне на самом деле грех жаловаться, – игристое шампанское обожгло язык, спускаясь по горлу раскалённым маслом.
В последнее время мысли о Джейе напоминали мне зудящий комариный укус.
Рука сама тянется к набухшему волдырику. И ты прекрасно понимаешь, что лучше его не трогать! Лучше перетерпеть этот надоедливый зуд! Но вот твои ноготки уже легли на надоедливый прыщик, и ты чувствуешь настоящее блаженство, снова и снова раздирая его до кровавой ранки.
– Ты любишь его? – так неожиданно поинтересовался Ник, что я практически поперхнулась инжиром.
Сначала мне показалось, что это не более чем шутка. Что Прайд всего лишь подшучивает, забавляясь моей реакцией и совершенно неуместной растерянностью. Вот только его холодный змеиный взгляд буквально протаранил меня, лишая возможности пошевелиться. Напоминая огромную ядовитую кобру, Николас Прайд с беззвучным шипением приказывал мне озвучить все свои мысли.
– Джеймс… – вцепилась я в бокал, так сильно его сжимая. Казалось, ещё немного – и красивый хрусталь лопнет в моей руке, впиваясь в кожу острыми осколками. – Он как настоящая темнота… Сначала ты блуждаешь в ней, сходя с ума от ужаса… Кричишь и плачешь… Молишь о спасении и мечтаешь о мести… А потом… Потом начинаешь привыкать к ней, понимая, что не всё так уж и плохо. И я бы, наверное, даже смогла бы его полюбить, если бы не то, что он сделал с моей мамой.
– Ну надо же, какая встреча! – раздался знакомый голос.
Повернувшись к подошедшей к нам женщине, я почувствовала, как меня буквально облили тем самым вонючим болотом, о котором говорил Николас. Держа руку на талии, на меня смотрела бесподобная королева подделок.
Ярко-красное платье подчёркивало точеную фигуру, которая буквально визжала о своей исключительной женственности. Пышная грудь и округлые бёдра могли оставить равнодушными только самых заядлых геев. Пухлые губы оставляли небольшую треугольную щелку, обнажая идеальные зубы, а кошачьи глаза стреляли такой дьявольской самоуверенностью, что я сразу же почувствовала себя лишней.
– Лаура, – поднялся Ник, целуя её в щеку, – должен признать, что не ожидал тебя здесь увидеть.
И хоть я не могла быть уверена в этом на все сто, но мне почему-то показалось, что Прайд практически выдавливал из себя зажатую улыбку, делая это скорее из необходимости, нежели из-за искренней радости.
– Я тоже, – улыбнулась она, поправляя белоснежную прядку. – Видимо, это судьба.
– А ты здесь одна или у тебя запланирован ужин в компании?
– Совершенно одна, – сделав глубокий вдох, Лаура явно дожидалась приглашения присоединиться к нам. – Но раз мы встретились, то почему бы не поужинать всем вместе? Как-никак, завтра вы улетаете, так что было бы глупо не воспользоваться такой редкой возможностью. Не думаю, что Даяна будет против моей компании, верно, милая? – повернулась ко мне, заставляя почувствовать свою ненависть на каком-то ментальном уровне.
– Пожалуйста, – пожала я плечами, не имея ни малейшего желания становиться яблоком раздора.
И пусть эта женщина и не вызывала во мне симпатии, но мне совершенно не хотелось портить себе настроение, наживая врага в лице надменной и чрезвычайно высокомерной любовницы Прайда.
– Вот и замечательно! – довольно погладив Ника по спине, наблюдая за тем, как он возвращается на своё место, Лаура присела на предложенный официантом стул. – Теплый салат из морепродуктов и ваш фирменный десерт. Ну как тебе в Париже, Даяна? Надеюсь, ты успела посетить все здешние достопримечательности.
– Это далеко не первый мой визит во Францию. Так что я уже давно не интересуюсь ни Эйфелевой башней, ни Лувром.
– Это радует, – снова улыбнулась женщина, поглаживая Прайда по пальцам. – Было бы печально, если бы из-за нас с Николасом у тебя не получилось как следует отдохнуть.
Казалось, что я наблюдаю за происходящим со стороны, попав в навороченное 3D кино с полным погружением. Смотрю на этих двоих, мечтая только том, как бы взять свои вещи и ставить это проклятое место!
– Ну о чём ты говоришь, Лаура? – метнул в неё Прийд ядовитый взгляд, приказывая заткнуться. – Кажется, мы с тобой довольно быстро решили все наши бумажные вопросы.
– Ну, может, бумажные вопросы мы и решили, – прикусила она губу, – а вот с самым важным произошла небольшая заминочка. Но ничего страшного, главное, что хоть и с опозданием, но мы как следует наверстали упущенное. Верно, Ник? – подмигнула она, отпивая из наполненного бокала.
Что ж, в этот момент нужно было быть полной дурой, чтобы не понять, о чём именно говорит Лаура. Истерическая улыбка растянулась через всё моё лицо, когда я увидела, как яростно Николас сжимает столовые приборы. Казалось, ещё немного – и мужчина закипит от переполняющего его гнева, опуская на стол перекрученный нож с вилкой. Вот только эта картина совершенно не приносит мне никакого облегчения.
– Лаура… – прошипел Прайд, практически испепеляя её одним только взглядом. – Не думаю, что Даяне стоит слушать подобные вещи.
– Да брось! – отмахнулась та, продолжая посвящать меня в свою личную жизнь. – Она ведь уже не маленькая девочка и прекрасно понимает, чем именно в свободное время занимаются взрослые тёти и дяди.
– А мне кажется, что тебе стоит прекратить весь это цирк, иначе… – знакомая мелодия прервала Николаса, заставляя достать телефон. Пару секунд он смотрел на экран, до последнего не зная, как именно стоит поступить. Понимая, что его в любом случае не
ждёт ничего хорошего, Прайд сделал глубокий вход, выплюнув каждое своё слово. – Простите, но я должен ответить, – встав из-за стола, оставляя меня один на один со своей любовницей, он вышел на улицу.
Наблюдая за тем, как Ник поджигает сигарету, я чувствовала, что на другой стороне трубки его ждёт не менее напряженный разговор, чем за нашим столиком.
– Шикарный мужчина, не так ли?
– Что? – непонимающе перевожу взгляд на печально улыбающуюся Лауру, и картинка рвётся на части, как на затёртой кинопленке.
– Николас. Он ведь нравится тебе, верно?
– Было бы глупо отрицать, что он красивый и что на самом деле мне нравится, – очень хотелось говорить как можно спокойнее и непринуждённей, но зубы уже начали цокать, выдавая моё внутреннее землетрясение, – но это совершенно ничего не значит.
– Так и думала, – сделав глубокий вдох, демонстрируя искреннее сожаление, женщина сделала последний глоток, возвращая на стол пустой бокал. – Мне очень жаль тебя, милая. Таких девочек, как ты, Николас просто пережёвывает. Высасывает все соки, а затем выплёвывает пустую кожуру, перешагивая через неё в поисках очередной вкусной конфетки. На самом деле Николас очень даже хороший, жаль только, что не может удержать член в штанах. При мне таких, как ты, было, по меньшей мере, пятеро, и неизвестно, сколько ещё он поимел у себя на родине, – показывая своё очевидное превосходство, Лаура упивалась каждым своим словом и каждым надменным взглядом, смакуя мое унижение ничуть не меньше, чем дорогое шампанское. – Так что для тебя же будет гораздо лучше, если уже сейчас ты не позволишь ему поступить с тобой как с очередной девочкой для одноразового секса.
Закончив свою благотворительную тираду, женщина приступила к принесённому салату.
Ковыряясь в утиной грудке, продолжая чувствовать, как сильно пульсируют у меня в ушах ядовитые слова Лауры, я с ужасом начинаю понимать, что проигрываю бой со своим внутренним наивным ребёнком.
Я всё ещё пытаюсь взять его под контроль! Пытаюсь заткнуть! Обесточить! Придушить, чтобы он перестал сводить меня с ума!
Но это настолько тяжело, что тело просто перестаёт дышать. Потому что каждый мой вдох грозит сорваться на слезы. Потому что всё это настолько невыносимо, что хочется ударить себя по лицу, превращая эту проклятую боль во что-то реальное!
В то, что можно излечить! Зашить! Наложить гипс! Выпить обезболивающее! Приложить лёд! Наклеить пластырь!
«Дура! Идиотка! Слабоумная! – кричит возмущённое подсознание, разрывая меня на части. – Да как ты только могла подумать, что Прайду на самом деле могло понадобиться от тебя хоть что-то помимо секса! Тупица! Ты просто самонадеянная и безмозглая тупица! Да ты всего лишь поменяла кровать одного надменного чудовища на другого!»
И сердце бьется так сильно и часто, что ещё немного и просто разорвётся, принуждая захлебнуться собственной кровью… Да уж… Что не говори, но любить мужчин Прайдов – всё равно что глотать хорошо наточенное лезвие. Никогда не знаешь, когда именно оно повернётся не тем углом, прорывая себе путь на свободу, пока ты будешь хвататься за распоротый живот, пытаясь запихнуть обратно кровоточащие в руках внутренности…
НИКОЛАС
– Нам нужно встретиться и поговорить как взрослым цивилизованным людям, – продолжаю настаивать, поджигая уже вторую сигарету. – Приезжай домой, и мы обсудим это с глазу на глаз.
– Чтобы ты больше никогда меня оттуда не выпустил? – усмехнулся Джеймс.
– Я не собираюсь удерживать тебя силой. Так что хватит паясничать, если ты забыл, то позволь напомнить, что это не я устроил поножовщину, после которой мне пришлось лежать на операционном столе.
– Прости, отец, но этого не будет.
– Даже если я позволю тебе увидеться с Даяной?
Стоило мне произнести её имя, как между нами повисла тишина, сквозь которую было отчётливо слышно его тяжелое дыхание.
– И ты хочешь, чтобы я тебе поверил?
– Думай, что хочешь. Но завтра мы возвращаемся, и у тебя есть последний шанс на то, чтобы встретиться с ней, – прервав звонок, я сделал последнюю затяжку и вернулся обратно в зал ресторана. – Даяна? – меня не было всего пять минут. Всего пять минут, за которые бемби превратилась из красивой девушки в болезненно побледневший труп. Казалось, что из её тела выкачали всю кровь, ведь чем-то другим объяснить такое быстрое истощение было довольно сложно. – Что это с тобой случилось?
– Прости, – схватилась она за живот, перегибаясь пополам. – Но, кажется, я отравилась.
– Шутишь? Даяна, здесь же лучшая кухня во всём Париже! – упершись в стол, я смотрел на неё, совершенно не скрывая иронии. Нужно было быть полным идиотом, чтобы на самом деле поверить в ерунду про отравление!
– Извини, но мне нужно отойти в дамскую комнату, – взяв сумочку, Даяна встала из-за стола, поспешно выходя в холл.
– Ну и что ты ей наплела? – сев на своё место, я взглянул в безразличное лицо Лауры.
Допивая очередной бокал шампанского, накручивая прядку на тонкий палец, она смотрела на огромную картину, разглядывая прыгающих собак. Большая грудь практически выпадала из откровенного лифа, когда Лаура продолжила ёрзать на стуле, закидывая ногу на ногу. И это выглядело настолько дешево и вульгарно, что впервые за время нашего знакомства она показалась мне не более чем простой шлюхой.
– Ничего я ей не плела, – пожала плечами, переводя на меня опьяневший взгляд. – Просто поговорили по-женски, и всё. Или следовало молчать, пока бы ты снова к нам не вернулся?
– Блядь, Лаура, да как ты вообще сюда попала?! – очень хотелось взять её за шкирку, словно приблудную кошку, и вынести прочь из зала!
И я бы именно так и сделал, вот только это всё равно бы уже ничего не изменило.
– Ну… Это было достаточно легко. Всего обзвонила все самые лучшие рестораны, и оказалось, что мой дорогой Николас Прайд зарезервировал столик в Epicure.
– Боже, да ты просто сумасшедшая! Неужели тебе так сильно хотелось подловить меня, что ты вызванивала десятки ресторанов?
– Мне так сильно хотелось провести с тобой время, что я была готова вызванивать столько, сколько понадобится. Жаль только, что ты пригласил не меня, а миленькую школьницу. Интересно, и когда же такие маленькие девочки начали интересовать тебя больше опытных женщин?
– Не твоё дело, – облокотился на спинку стула, нетерпеливо посматривая на двери. – Если я хочу ужинать с Даяной, значит, буду ужинать с Даяной. И нечего лезть туда, куда тебя не просят, – прорычал, нетерпеливо выстукивая по столу. – Чёрт, ну и где она ходит?!
– Успокойся, Ник, – разочарованно выдохнув, Лаура сжала губы, пытаясь скрыть откровенную неприязнь. – Девочка всего лишь отошла в туалет. Так что нечего бежать за ней как ручная собачонка.
– Если таким примитивным способом ты хотела задеть меня за живое, то прости, милочка, ведь мне совершенно наплевать на всю ту чушь, которую ты тут паришь.
– Думай, что хочешь, но ни одной женщине не понравится, если ты зайдёшь в уборную, пока её выворачивает наизнанку.
А вот здесь Лаура на самом деле оказалась права, поэтому мне оставалось просто вернуться к телятине, дожидаясь возвращения Даяны в компании этой высокомерной твари. Стараясь не смотреть на часы, я продолжал ковыряться в своей тарелке, отсчитывая минуты до того, как мы с бемби сможем оставить Epicure, спасая вечер хотя бы в номере гостиницы.
– Ещё шампанского? – подошел к нашему столику официант.
– Да, будьте добры, – улыбнулась Лаура, подпирая подбородок.
– Не трогайте тарелку, девушка ещё не доела, – остановил я мужчину, когда тот потянулся за тарелкой Даяны.
– Извините, сэр, но девушка оставила ресторан.
– Что значит – оставила ресторан?!
– Вышла через главный вход около пяти минут назад.
– Спасибо за информацию, – пережевываю слова, выплёвывая из себя, словно куски холодного свинца.
Блядь! Ну только этого мне сейчас и не хватало! Кажется, что этот паскудный вечер набирает свои обороты со скоростью звука!
– Куда ты?! – взрывается Лаура, когда, бросив на стол отменно наглаженную салфетку, я поднимаюсь, доставая кошелёк.
– Еду в гостиницу.
– Издеваешься?! Хочешь бросить меня ради какой-то слюнявой девчонки?!
Вот же лицемерная сука! И как же хочется вырвать её поганый язык, чтобы эта тварь больше не выкинула ничего подобного! Глаза заливает кровью, а внутри пульсирует откровенное желание убивать! Вцепиться ей в шею, сворачивая всего двумя пальцами!
И плевать на то, что она женщина! Плевать на свой грёбаный кодекс чести! Потому что сейчас передо мной не женщина, а самая настоящая дворовая сука! Хорошо отмытая и причёсанная, вот только ни её дорогие платья, ни макияж, ни побрякушки совершенно не в силах перекрыть то гнилое нутро, что так навязчиво рвётся наружу, что меня тянет блевать от этого мерзкого запаха дохлятины!
– Именно, – хватаю её за плечо, подтягивая к себе. – И даже не думай отыграться на ней за это! – Лаура морщится и болезненно цокает, накрывая мою руку поледеневшими пальцами. – Попытаешься навредить Даяне, и клянусь Богом, что сделаю всё, чтобы ни от тебя, ни от твоего бизнеса не осталось даже малейшего намёка на существование!
И только сев в автомобиль, набирая номер бемби, я замечаю на тыльной стороне ладони кровавые отметины от её ногтей. Что ж, довольно креативный способ попрощаться. Я понимаю, что после случившегося мне уже никогда не иметь дел с этой женщиной.
Да и плевать! С самого начала было понятно, что наши с бемби отношения не принесут ничего, кроме одних сплошных проблем. Словно наши семьи прокляты. Обречены на то, чтобы мучить друг друга, не позволяя обрести долгожданное счастье.
– Долбанные Монтекки и Капулетти… – недовольно рычу, продолжая смотреть в окно.
Не жизнь, а какая-то шекспировская трагедия! Случившееся в ресторане – всего лишь один из многих плевков судьбы. Но я уже принял решение и не собираюсь отступать.
Позвонив бемби, я снова наткнулся на надоедливое голосовое сообщение. Ну и куда, спрашивается, убежала эта дурёха?! Не знаю, что именно ей наговорила Лаура, но явно ничего хорошего, если она расстроилась настолько, чтобы наплевать даже на то, что именно мне предназначено вытаскивать её мать!
Добравшись до гостиницы, я сразу же убедился на ресепшене, что Даяна на самом деле сразу приехала сюда, вместо того чтобы шататься по вечернему городу, заставляя меня сходить с ума от волнения.
– Открывай! – постучал в её двери. – Администратор сказал, что ты вернулась, так что я не уйду до тех пор, пока ты не откроешь!
– Мне плохо, – раздался жалобный скул. – Я отравилась, Ник, честно… Так что дай мне отдохнуть, а завтра мы обязательно с тобой поговорим.
– Либо ты откроешь сама, либо я приведу сюда менеджера! Так что прекращай своё баловство, потому что я совершенно не в духе!
– Ну, пожалуйста, Ник… – попросила она дрожащим голосом.
– Считаю до трёх!
Дверь открылась, и переодетая в чёрный халат Даяна тут же поспешила в центр комнаты, не позволяя к себе приблизиться.
– Надеюсь, ты доволен! – сложила на груди руки, продолжая отворачивать от меня.
Распущенные волосы не позволяют рассмотреть её лицо, но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что именно она пытается скрыть.
– Ты что, плакала? – даже и не думая тратить время на всякую мишуру, я быстро взял её за подбородок, поворачивая к себе.
– Нет! – растерянно ударила меня по руке Даяна, делая шаг назад.
– Не ври. Глаза красные, нос натёрт, ресницы слиплись.
– Меня рвало!
– Неправда, – сделав глубокий вдох, сняв пиджак и кинув на диван за её спиной, я начал закатывать рукава. – От тебя пахнет ягодным соусом. Так что хватит уже вешать лапшу на уши. Говори, что случилось между вами с Лаурой?
– Как будто тебе это на самом деле важно, – фыркнула Даяна, поправляя широкий ворот короткого халатика. – Я ведь всего лишь очередная девочка, которая вынуждена греть твою кровать.
– Господи, поверить не могу, что тебя расстроила подобная чушь, – наверное, не стоило мне улыбаться, но я ничего не мог с собой поделать.
– То есть ты хочешь сказать, что это не так?
– Конечно не так.
– Так значит, ты не станешь тащить меня в кровать при первой возможности?
– Но почему же не буду? Очень даже буду!
– Ещё бы! – нервно усмехается и театрально взмахивает руками. – Всё именно так, как и говорила Лаура!
– Боже, Даяна, ну какой же ты всё-таки ребёнок! – и не успела она пикнуть, как я тут же подхватил ее, перекидывая через плечо.
– Отпусти меня, Ник! – недовольно закричала, шлёпая по спине, пока продолжал нёсти её в спальню. – Отпусти меня немедленно! Я тебе ни какая-нибудь дворовая девка! Не очередное твоё молоденькое мясо! И меня воротит от всего этого! Слышишь?! Мне неприятно и противно! Я не хочу тебя! И уже никогда не захочу!
– Так значит – противно? – опустил её на кровать, наблюдая за тем, с каким отчаянием она смотрит на меня, подбирая под себя ноги.
– Да!
– Хорошо, малышка. Вот сейчас мы это и проверим.
Воротит? Неприятно? Отвратительно? Довольно резкие заявления! И плевать, что Даяна говорит всё это из-за ревности или обиды! Сейчас я хотел как следует её наказать, чтобы раз и навсегда из её головки вылетели подобные слова!
– Что ты собираешься делать? – испуганно сглотнула Даяна, отползая к подушкам.
– Преподать тебе небольшой урок смирения.
Схватив её за тонкую щиколотку, дёрнув на себя, я опустился на кровать, взгромоздившись сверху.
– Я… – хрипит бемби и пытается спрятаться от моего поцелуя, пока её напряженное тело натягивается подо мной стрункой. – Ник… – мотает головой, упираясь мне в плечи, и мягкий голос становится таким беззащитным. Таким рваным, словно я собираюсь распять её, как последнюю грешницу.
– Замолчи, малышка, – приказываю, упираясь в неё пахом, и взволнованное дыхание учащается, превращаясь в какую-то дикую мелодию страсти.
Сливается с моим пульсом. Бьёт по мозгам барабанной дробью, словно отсчитывая секунды до ядерного взрыва.
Кажется, Даяна всё ещё пытается дёргаться. Пытается ёрзать издавая обессиленные вздохи, но я не слушаю её вялого протеста. Плевать, что она скажет. Единственное, чему я сейчас поверю, так это язык её тела. За столько лет я изучил все особенности этого изумительного инструмента под названием «женщина» и научился играть на нём как настоящий профессионал.
Я ловлю её губы. Слизываю с них беззвучное возмущение. Скольжу языком по дрожащему краю. Касаюсь зубов и продвигаюсь глубже. Ускоряюсь и замедляюсь. Посасываю и кусаю.
Заставляю её ответить. Заставляю двигаться навстречу, и уже через пару секунд Даяна начинает подчиняться моему напору. Начинает целовать с таким же лютым голодом, от которого у меня уже давным-давно ломит кости и выкручивает суставы.
Маленькие ручки скользят по спине. Сжимают рубашку. Царапают кожу короткими ноготками, а затем снова отпускают и продвигаются к моему затылку.
Проклятье! Как же давно я не чувствовал её пальцы у себя в волосах! Как давно они не впивались мне в кожу! Как давно она не причиняла мне такую приятную боль!
И тело тут же вздрагивает от удовольствия. Мурашки растекаются по спине, заставляя стиснуть зубы, чтобы не дать воли собственному возбуждению.
Но нет! Это ещё не та ночь. Ещё нет. Сегодня я лишь в очередной раз заставляю ее изнемогать подо мной. Течь по моим рукам и сходить с ума. Но только это и больше ничего!
Даяна терзает мои губы, пытаясь вытянуть из меня последние крохи жизни. И мы практически задыхаемся в этом совершенно ненормальном поцелуе. Таком ненасытном! Жадном! Пылком! Словно мы с ней всего лишь подростки, которые и вовсе никогда не целовались, а теперь впервые дорвались до чего-то по-настоящему потрясающего!
Я чувствую, как она прижимается ко мне так сильно, словно хочет пробить грудную клетку и свернуться калачиком вокруг сердца! Как настойчиво в мою поясницу упираются её пятки. Как они давят на неё. И на этот раз уже мне приходится постанывать в её набухшие губы, ведь возбуждённый член так сильно упирается ей между ног, что я чувствую жар даже через целую кучу разделяющей нас одежды.
Шелковый пояс распадается в моих руках. Тёплый материал скользит под пальцами, пока я сбрасываю с Даяны халат. И она стонет ещё громче, когда мои губы опускаются на её шею.
Я провожу ими по вибрирующей ямке. Ловлю неистовый пульс. Впиваюсь в него зубами и втягиваю в себя с поцелуем. Моя малышка дрожит как хорошо натянутая струна. Извивается вокруг меня и звенит приятной мелодией, отдаваясь эхом в иступлённом разуме.
И мне хочется зацеловать её до полусмерти! Хочется, чтобы она больше никогда в жизни не прикоснулась к себе с мыслью о другом мужчине!
Пусть завтра её кожа будет зудеть от сладкой боли, а тело дрожать оттого, какое удовольствие она испытает. Испытает его здесь! Со мной! И больше ни с кем!
– Ник… – моё имя перемешивается с хриплым стоном, и это бьет по мозгам электрошоком.
Я опускаюсь к её груди и, словно дикий пёс, хватаю зубами кружевной край красивой ночнушки. Треплю его. Рычу. Вожу носом по мягкой коже и с каким-то неистовым остервенением начинаю мять нежное бедро. Сжимаю в руках край гипюровых трусиков, всё ещё не решаясь снять их.
И не потому, что не хочу этого, а потому, что хочу настолько сильно, что должен снова вернуть контроль над взбесившимся телом! Потому что ещё немного – и этот петтинг превратится в скачку на выживание.
В моей голове смерчем проносится тысяча и одна мысль. Но самая главная, перекрывающая все остальное: погибнуть или все же остаться в живых?
– О, чёрт… – срывается с её губ, когда я опускаюсь к втянутому животу и задираю чёрную рубашку до самой груди.
Когда скольжу губами по дрожащему животу. Прикусываю возле пупка и слышу, как откровенно она стонет, всем своим видом показывая, что хочет продолжения.
Выгибает спину в попытке сделать самый привлекательный в мире мостик. Покрывается мурашками, и я понимаю, что теперь меня вряд ли что остановит. Тормоза отказывают, и я чувствую, как мчу на всех парах, срываясь с обрыва прямо в океан!
Красивое бельё летит куда-то в темноту комнаты, и я развожу ей ноги, опускаясь туда, куда уже давно мечтал попасть мой язык. Раздвигаю влажные губки и погружаюсь вглубь этой горячей сладости. Двигаюсь в ней неспешно и аккуратно. Рисую узоры, касаюсь хрупких стеночек, обвожу языком пульсирующий клитор и играю с ним, осторожно посасывая.
Никогда не думал, что женщины могут быть такими сладкими. Такими хмельными, словно я пытаюсь осушить не живого человека, а самый необычный сорт вина.
Её тонкий запах невозможно описать словами. Он такой мягкий и нежный, что его возможно ощутить лишь на каком-то совершенно ментальном уровне. Ты можешь им наслаждаться. Можешь сходить по нему с ума. Но тебе никогда на свете не разгадать его секрет. Потому что в этом мире нет ни цветка, ни фрукта, который бы пах настолько же потрясающе, насколько пахнет эта женщина.
– Ник… О Боже, Ник… – беспомощно мычит и извивается Даяна, заставляя меня взяться за напряженные ягодицы, возвращая их к себе.
И я практически отключаюсь оттого, как безумно она стонет, хватая меня за волосы и толкая вниз! Как сильно её ноги сжимают мою голову, пока всё её тело трясёт мелкой дрожью!
