Текст книги "Не соблазняй меня"

Автор книги: Джулия Ортолон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

Глава 9

После собрания Джеки выскочила из переговорной как ошпаренная. Когда Эйдриан дошел до парковки, ее пикапа уже и след простыл. Пришлось поехать с Рори и Чансом. Всю дорогу домой он кипел от злости.

– Бедная Джеки, – проговорила Рори с заднего сиденья, где мягким плюшевым кроликом забавляла ребенка. – Просто возмутительно, каким тоном говорил с ней мистер Райдер.

– Он, бесспорно, мог бы вести себя посдержаннее, – кивнул Чане. – Например, вызвать ее из переговорной и пообщаться с глазу на глаз, так чтобы остальные члены комиссии ничего не слышали.

– Как ты думаешь, не передумают ли они теперь финансировать проект? – спросила Рори.

– Нет, если подтвердится подлинность письма.

– Конечно, оно подлинное, – твердо сказала Рори. – Но я переживаю из-за Джеки. Она, кажется, в ужасном состоянии. Я бы на ее месте просто со стыда сгорела. Как только приедем домой, ты, Эйдриан, сразу же зайди к ней, узнай, как она там.

– Конечно, – пообещал он, молясь про себя, чтобы Чане хоть раз в жизни отступил от правил и немного превысил скорость.

Когда они добрались до гостиницы, Эйдриан сразу же поспешил в комнату Джеки, но натолкнулся на запертую дверь. Ему и в голову бы никогда не пришло потревожить постояльца. Джеки, однако, была не клиентом, а гостьей семьи. И все же, прежде чем постучаться к ней, он поколебался. Ответа не последовало, и его беспокойство возросло.

– Джеки! – позвал он, снова постучав и отчаянно надеясь, что она не плачет там взаперти. При мысли о том, что кто-то довел ее до слез, ему захотелось ударить по чему-нибудь кулаком. Или кого-нибудь. – Джеки, ну открой, я знаю, что ты там. Я видел твою машину на улице.

Дверь резко распахнулась, и на пороге появилась Джеки. В ее глазах блестели не слезы – в них горел гнев.

– Чего тебе? – Эйдриан вскинул голову.

– То есть как это «чего»? Вот пришел посмотреть, как ты тут.

– Лучше не бывает, – бросила она сквозь зубы.

– Я понимаю, ты расстроена, и я тебя за это не осуждаю. Карл Райдер – просто осел.

– Карл Райдер – человек исключительно порядочный. Он говорил истинную правду.

– Он обозвал тебя мошенницей.

– Так оно и есть!

Эйдриан в замешательстве покачал головой.

– Можно мне войти?

– Как хочешь. Ты у себя дома. – Джеки большими шагами приблизилась к кровати, на которой рядом с ее сумкой высилась гора одежды.

– Что ты делаешь?

– А ты как думаешь? – Она выхватила из груды рубашку и запихнула ее в сумку. – Избавляю тебя от необходимости просить меня уехать.

– Да с чего ты взяла, что мы захотим это сделать?

– Не знаю. – Рука Джеки застыла в воздухе. – По-моему, мало кому понравится терпеть в своем доме мошенницу, а тем более – иметь с ней дело. Ты же слышал, что сказал Карл. – Она схватила следующую рубашку и скомкала ее.

– Да, но теперь мне хотелось бы выслушать тебя. – Эйдриан поймал ее за запястье, мешая затолкнуть скомканную рубашку в сумку. – Можешь ты хоть на минуту остановиться и поговорить со мной? – Отодвинув в сторону ворох одежды, Эйдриан опустился на кровать и, потянув Джеки за руку, усадил рядом с собой. – Ну, расскажи мне, в чем дело.

Джеки наклонилась вперед и, уперев локти в колени, уронила голову на руки.

– Все сказанное Карлом сущая, правда. Мой отец был ко всему прочему мошенником.

– А к тебе это, какое имеет отношение?

– Эйдриан… – Джеки, чуть приподняв голову, посмотрела на него. – Это же мой отец. Он меня воспитывал.

– Ну и что?

– Что ж, если ты не понимаешь, придется тебе объяснить. – Джеки поднялась и начала расхаживать по комнате. – Мои родители развелись, когда мне было пять лет. После этого я жила с дедушкой и бабушкой в Корпус-Кристи, но летом отец брал меня к себе на судно, и мы жили близ Карибских островов.

– На «Пиратское счастье»?

– Нет. «Пиратское счастье» в то время было еще развалюхой. Мы вместе его ремонтировали, когда отец приезжал навестить меня и своих родителей. У него было еще одно судно – парусник, достаточно просторный, чтобы там жить. Отец сдавал его в аренду вместе с обслуживанием желающим поплавать вокруг островов. Это был для него лишь один из способов заработать себе на жизнь. Основной заработок шел за счет подводных погружений.

– А как можно заработать на подводных погружениях?

– У отца был просто дар отыскивать на дне затонувшее добро – не только старинные испанские дублоны (хотя ты даже представить себе не можешь, сколько их на дне залива), но и недавно утерянные драгоценности. Вот так он сумел накопить денег на ремонт «Пиратского счастья».

– Твой отец заработал подводными погружениями столько, что хватило выкупить и отреставрировать балтиморскую шхуну?

– Да. – Джеки прислонилась спиной к туалетному столику. – Ты не поверишь, если я скажу тебе, что можно найти с металлоискателем на дне возле пляжей, особенно в курортных зонах. Представь себе, сколько туристов, натираясь маслом, с кольцами на пальцах, с бриллиантовыми украшениями и прочими драгоценностями ныряют в соленую воду. Каждое лето мы добывали золота и драгоценных камней на тысячи долларов.

– Надо же! Как просто! Почему же все остальные этим не занимаются?

– Это вовсе не так просто. Тут требуются определенные навыки. Даже если бы до отца пляж прочесали десять человек, львиная доля трофеев все равно досталась бы ему. То же и с затонувшими кораблями. Он так преуспел в этом деле, что среди охотников за сокровищами о нем ходили легенды. Его специально нанимали для совместных погружений на дно.

– Не понимаю, в чем тут мошенничество.

Джеки, досадливо вздохнув, обеими руками провела по волосам.

– Во-первых, потому, что разорять затонувшие суда противозаконно. В Карибском море это еще может сойти с рук, но не здесь, в Штатах. И потом… – Она сделала глубокий вдох. – Отец промышлял не только этим.

– Вот как?

– Да. – Джеки потерла ладонью живот, пытаясь унять изжогу. – Совершая с туристами на своем судне морские прогулки, он плел им истории о Жане Лафите, которые передавались в нашей семье, наверное, из поколения в поколение, а затем как бы невзначай «проговаривался», что у него имеется письмо, где указано место затопления сокровища Лафита, причем заявлял, что сокровище это находится вовсе не на территории Техаса, как многие полагают. Говорил, что Лафит, направляясь в Южную Америку, вез с собой крупный груз золота и потерпел кораблекрушение где-то возле южных островов Вест-Индии, где в конце жизни занимался пиратством. «Если бы только у меня были деньги отправиться на поиски этого корабля», – говаривал папа. И люди иногда… попадались на эту удочку. – Джеки отвела глаза. – По возвращении домой они высылали папе крупные суммы денег на эту, с позволения сказать, экспедицию.

Эйдриан смотрел на повернутое к нему в профиль лицо Джеки. На ее щеках проступили красные пятна.

– Значит, твой отец был мошенником? Но какое это имеет отношение к тебе?

– Господи! – Джеки оттолкнулась от туалетного столика и снова принялась ходить взад-вперед. – Я же тебе сказала, мы жили вместе, и все это происходило на моих глазах.

– Хочешь сказать, ты помогала ему?

– Пф! – Вытащив из кармана джинсов желудочные таблетки, Джеки взяла одну и положила в рот. – Сначала я была слишком мала и ничего не понимала. Лишь когда я подросла, до меня дошло, что мы бессовестно выманиваем у людей их кровные деньги. У людей, живущих у нас на борту. Мы жили с ними бок о бок не один день, сближались с ними, слушали рассказы об их семьях, они делились с нами своими мечтами о том, на что потратят свою долю, когда мы найдем сундук с золотом. Некоторые из них были полными кретинами, но встречались и хорошие люди.

Джеки отошла в противоположный конец комнаты и повернулась к Эйдриану спиной.

– Ты знаешь, каково это – изо дня в день смотреть в лицо человеку, зная, что собираешься лишить его накоплений всей его жизни? Порой мне становилось невыносимо. Даже в зеркало на себя было противно смотреть.

– Сколько тебе было тогда? – Эйдриан тоже поднялся – ему захотелось видеть ее лицо.

– Когда это началось? – Джеки оглянулась на него через плечо. – Не знаю. Я была уже достаточно большая, чтобы ходить по палубе и не свалиться за борт.

– Нет, когда ты перестала помогать отцу?

– Уже довольно взрослой. Мне нужно было покончить с этим раньше. – Джеки приблизилась к окнам и, отодвинув одну из полупрозрачных штор, устремила взгляд на море. – Как только я все поняла, я должна была прекратить ездить к нему каждое лето. Вот только…

– Что? – Эйдриан подошел к сводчатому проходу и замер на месте, чувствуя, что Джеки не хочет, чтобы он приближался к ней.

– С дедушкой мы хорошо ладили, но бабушку возмущало то, что меня навязали на ее шею, и своих чувств она от меня не скрывала. Мой ежегодный отъезд на несколько месяцев давал нам обеим передышку. И потом… отца нежелательно было оставлять одного. Когда он оставался один, я всегда с ужасом ждала, что он, когда его никто не сдерживает, снова начнет пить, перестанет платить по счетам и спустит все имеющиеся деньги на наркотики.

– Наркотики?

– Да, – вздохнула Джеки. – Это было самое ужасное. Я боялась, что без меня он снова примется за старое – займется контрабандой кокаина, как тогда, когда я была совсем крохой. И почти половину этого кокаина он использовал сам. В результате мы не вылезали из долгов.

Эйдриан, не веря своим ушам, изумленно смотрел на Джеки.

– Он занимался контрабандой кокаина с ребенком на руках?

– До сих пор не могу забыть, как нам приходилось прятаться в кубрике быстроходного катера – тогда у него был такой, – нужно было сидеть тихо-тихо, он говорил мне, будто мы играем в прятки, и если попадемся береговой охране, то нам «водить».

– Господи, Боже мой! Твоего же отца могли убить.

– Так и случилось. – Что?

Джеки наконец посмотрела на Эйдриана.

– Именно так он и кончил. Его убили.

– Господи, Джеки, прости меня. – Эйдриан было бросился к ней, но, увидев, как она напряглась при его приближении, остановился на полпути. – Как это произошло?

– Это была его последняя афера. Я к тому времени решила, что с меня хватит. – Бессильно упав на старомодную тахту, Джеки потерла лоб. – Просто не верится, что я тебе это все рассказываю.

Эйдриан, с минуту поколебавшись, все-таки сел с ней рядом.

– Может, тебе как раз именно это и нужно было сделать.

– Может быть. – У Джеки был такой измученный вид, что сердце Эйдриана рвалось на части. – Хоть я любила и жалела отца, хотела быть с ним рядом, все это, в конце концов, мне осточертело. Очередную жертву звали Роджер Гейтс. Он был школьным учителем из Чикаго, такой наивный, так хотел поверить отцу, все принимал за чистую монету. Так вот он отдал папе все – деньги, доставшиеся в наследство от родителей, свои пенсионные накопления. Даже дом заложил. Вот только была одна загвоздка – он хотел отправиться в экспедицию вместе с отцом, просто выслать деньги и ждать отчета он не соглашался. Папа просил нас с Таем помочь ему создать впечатление, будто поисковые работы идут полным ходом, но мы отказались, сказав, что он спятил. Долго поддерживать этот обман было невозможно.

– Вы тогда уже были знакомы с Таем? – Джеки кивнула.

– В молодости он был изрядным сумасбродом, он тогда уже являлся членом отцовской команды. Это со временем его заела совесть, чего не скажешь про отца. Так вот мы с Таем нанялись на роскошный клипер, совершающий круизы. – Вспоминая об этом, Джеки заулыбалась. – Работа была тяжелая, но мне нравилась, и я там многому научилась, узнала, как нужно вести законный бизнес. Именно тогда я стала подумывать о том, чтобы каким-то образом использовать «Пиратское счастье». Шхуна стояла, бездействуя, на стапелях как чрезвычайно дорогая игрушка отца.

– И сколько ты проработала на пассажирском судне?

– Два года. – Улыбка сошла с лица Джеки. – Мы с Таем были в Карибском море, когда убили отца. Я даже не знала об этом, пока… он отсутствовал неделю.

На глаза Джеки навернулись слезы, но ей удалось их сдержать.

– Как это случилось?

– Согласно свидетельским показаниям в суде, Роджер сообразил, что попал в ловушку. У них с отцом на борту вспыхнула ссора. Роджер выхватил пистолет и выстрелил в отца в упор, прямо в грудь. – Джеки снова уронила голову на руки. – Самое ужасное, я до сих пор не перестаю думать… что будь я рядом, то, возможно, смогла бы как-то предотвратить катастрофу. И отец был бы сейчас жив.

«А может, и тебя убили бы тоже». Эта мысль потрясла Эйдриана, а вслед за потрясением пришло сочувствие: он вспомнил пронзительную боль, которую испытал сам, потеряв родителей. Повинуясь порыву, он все же протянул руку и погладил Джеки по спине.

Наконец она, справившись с собой, распрямилась, умудрившись сохранить на лице бесстрастное выражение.

– В итоге Роджера посадили в тюрьму за убийство, и я до сих пор не решила, как ко всему этому относиться. Он убил отца, но ведь отец разрушил его жизнь. Я развеяла прах отца над Карибским морем, зная, что именно туда всегда рвалась его душа, а потом вернулась на «Морскую звезду». Но, к сожалению, слух о его темных делишках распространился среди матросов, бросив тень и на меня. Они дали мне понять, что я для них просто не существую. Ты не заешь, как мал оказывается корабль, когда все тебя сторонятся. Я приняла предложение капитана и разорвала контракт. Хотела устроиться еще куда-нибудь, но слухи бежали впереди, не давая мне житья. Морское сообщество в этих местах особенно сплоченно, от него ничего нельзя утаить, особенно такой скандал. Тогда я покинула острова и вернулась домой в Техас. Мне было двадцать лет, и у меня не было в мире ни души: дедушка с бабушкой умерли за несколько лет до этого. Мне достались их дом и «Пиратское счастье». Я уговорила Тая работать у меня, затем продала дом, чтобы начать свой собственный бизнес, который приносил бы доход не за счет надувательства людей, а за счет всеобщей любви к старинным кораблям и пиратской символике. – Джеки пожала плечами. – Я думала: буду жить честно – и все наладится, но каждый год все одно и то же – едва свожу концы с концами. От моих запасов уже почти ничего не осталось. И вот ты предложил мне такую выгодную сделку. Соглашаясь на нее, я знала, как сильно рискую: мое прошлое могло всплыть в любую минуту, но… – В глазах Джеки появилось разочарование. – Мне очень жаль, что все так вышло. Я искренне надеялась, что у нас есть шанс на успех.

– А кто говорит, что его нет?

– Эйдриан… – Джеки внимательно на него посмотрела. – Все слышали, что сказал Карл. Никто не пожелает финансировать проект, если в нем заинтересована я. А поскольку вы связались со мной, могут возникнуть подозрения и по поводу тебя, и по поводу твоих родственников. Я не хочу, чтобы пострадали и вы тоже.

– Благодарю тебя за заботу, и все остальные мои родственники тоже, можешь быть уверена. Но мы люди с характером. Нас так просто, голыми руками, не возьмешь. Если кому-то угодно шушукаться у нас за спиной, это их дело. Не первый раз добрые жители Галвестона будут перемывать косточки скандальным потомкам Маргариты Бушар.

– Но ведь это не просто досужие сплетни. Вы можете стать изгоями общества. Знаешь, каково это?

– Джеки, ты слишком все драматизируешь.

– Разве? – Джеки встала и отошла в сторону. – Не думаю, что ты готов ловить на себе косые взгляды людей, которые относятся к тебе с недоверием только из-за того, что ты оказался, связан с известным преступником. Причем речь идет не только о ваших знакомых. Когда шло следствие, историю с моим отцом смаковали все средства массовой информации. В зал суда мне приходилось продираться сквозь строй телевизионщиков. А когда мое лицо появилось на телеэкранах, я по улице не могла спокойно пройти: люди тыкали в меня пальцами. Последние восемь лет я то и дело оглядываюсь, опасаясь, что в любой момент меня снова может настигнуть прошлое. – Джеки поникла и ссутулила плечи. – И оно, как видно, меня настигло.

– То, что случилось сегодня, не должно ничего изменить. – Эйдриан тоже встал. – Карл не сказал ничего конкретно, так что все еще можно поправить.

– Но что будет, если все и всем станет известно в подробностях? Я-то, если потребуется, могу сняться с места и куда-нибудь перевести свой бизнес, хотя это и нелегко. Но что будешь делать ты, когда из-за меня пострадает твоя репутация? Продашь гостиницу?

– Это навряд ли. – Эйдриан фыркнул. – Ты забываешь, что наш бизнес существует за счет приезжих из города. Пока тебя никто не собирается славить на весь мир, так какое нам дело до тех нескольких человек в Галвестоне, которые будут косо смотреть на нас? Уже несколько поколений нашего рода тянут за собой шлейф скандала. И нас это нисколько не пугает.

Джеки долго смотрела на него.

– Ты это серьезно?

– Абсолютно. Я уверен, сестры меня поддержат.

– Ты не отказываешься иметь со мной дело?.. – Самообладание начало изменять Джеки. – После того, как я рассказала тебе о своем прошлом?

Эйдриан с сочувствием наблюдал, как она силится держать себя в руках.

– Я не вижу в этом никакой проблемы, поскольку знаю, какой ты ответственный, трудолюбивый, способный на сострадание человек. Ты была своему отцу вместо матери, хотя это его обязанностью было опекать тебя.

Слезы выступили у Джеки на глазах и заструились по щекам. Изумлению Эйдриана не было предела: он скорее ожидал их увидеть, когда постучался к ней в дверь, но только не сейчас. С выражением ужаса на лице она вытерла их.

Эйдриан, более не раздумывая, подошел и обнял тут же уткнувшуюся лицом ему в плечо Джеки. Он прижал ее к себе еще крепче, хотя подумал при этом, что сочувствие может ее еще больше расстроить.

Глубоко вздохнув, Джеки наконец успокоилась и отстранилась. Эйдриан уронил руки по бокам, хотя ему страшно хотелось подержать ее в своих объятиях подольше.

– Что… – Она откашлялась. – А что скажут твои сестры, когда узнают об этом?

– Уверяю тебя, они отнесутся к этому так же, как и я. – Заметив снова заблестевшие на глазах Джеки слезы, Эйдриан решил разрядить обстановку. – Ну, не совсем, конечно, как я. Пожалуй, они все-таки не будут лежать ночью без сна, пытаясь представить тебя обнаженной.

В глазах Джеки промелькнуло удивление, и она рассмеялась сквозь слезы:

– Ты, как всегда, в своем репертуаре.

– Я слышал, настойчивость вознаграждается.

– Ты расскажешь им?

– Что мысленно раздеваю тебя?

– Нет, то, что я тебе только что выложила.

– Все зависит от того, хочешь ли этого ты. – Эйдриан засунул руки в карманы, чтобы устоять перед соблазном снова дотронуться до Джеки. – Хочешь?

Джеки тяжко вздохнула:

– Я бы предпочла, чтобы они знали как можно меньше. Не уверена, что смогу смотреть им в глаза, а тем более – работать с ними, если они будут посвящены во все подробности.

– Они отнесутся к этому со всем пониманием, обещаю, но если тебе от этого легче, пусть все остается, как есть.

Джеки кивнула. Вид у нее был измученный.

– Итак… – деловито продолжил Эйдриан. – Раз уж приходится ждать, пока Карл проведет экспертизу подлинности твоего письма, почему бы тебе следующие несколько дней не провести в свое удовольствие? Представь, что у тебя отпуск. Располагайся здесь как дома, почитай дневники.

Лицо Джеки смягчило выражение благодарности.

– Это самая лучшая идея из всех, что мне доводилось слышать последнее время.

– Вот и хорошо. – Эйдриан кивнул и направился к двери. – Ухожу, не буду тебе больше надоедать.

– Эйдриан, – окликнула его Джеки.

Он обернулся, а она ему улыбнулась. Увидев ее, такую беззащитную, Эйдриан почувствовал, как в груди у него защемило.

– Спасибо тебе.

– Не за что.

Глава 10

На следующее утро после завтрака Эйдриан пришел в уже опустевшую столовую, где Эллисон с Рори убирали со столов следы разгула, оставленные до отказа заполнившими гостиницу постояльцами.

– Джеки спускалась?

– Нет еще, – отозвалась Элли, собирая грязные тарелки. – По-моему, она после вчерашнего собрания вообще не покидала номер. Но поесть-то она, верно, выйдет.

– Она еще не завтракала, – сказала Рори, беря в руки поднос. – Может, ей что-нибудь отнести в номер?

– В корзинке наверху, я заметил, не хватает фруктов и батончиков мюсли, – ответил Эйдриан. – Значит, с голоду она по крайней мере не умрет.

– И все же, – проговорила Эллисон, – если она так и будет сидеть в своей комнате, ничего хорошего из этого не выйдет.

– А может, она просто увлеклась дневниками? – высказала предположение Рори.

– Не исключено. – Элли закусила губу, подняв глаза к потолку, словно сквозь него могла проникнуть взглядом в комнату Джеки. – Эйдриан, ты передал ей, что нам всем нет дела до того, что там наговорил мистер Райдер?

– Зато мне есть до этого дело! – возразила Рори.

– В самом деле? – нахмурился Эйдриан.

– Конечно. – Рори со стуком сгребала большой металлической ложкой остатки пищи в кастрюлю. – Я от всего этого просто в ярости.

– На Джеки?

– Нет. На этого археолога, который поставил ее в неловкое положение. На ее отца, если сказанное мистером Райдеромправда. И еще… ну, не знаю… да на жизнь, в конце концов! – с чувством воскликнула Рори. – Прости, я понимаю: нельзя так бурно реагировать. Но нам повезло! У нас было такое счастливое детство! Хорошо, если б оно таким было у всех.

– Рори… – Элли уставилась на сестру. – Наши родители погибли в автомобильной катастрофе, когда ты только-только начала ходить. Разве можно назвать детство без родителей счастливым?

– У нас были мы, – упорствовала Рори. – Когда я была маленькая, я всегда знала: что бы ни случилось, вы всегда рядом и поддержите меня. И мы до сих пор вместе. Хотя теперь у меня еще есть и Чане, и Лорен, а ты ввела в нашу семью Скотта, нас стало больше. Остается нам с тобой только Эйдриану кого-нибудь подыскать. – Рори подмигнула брату. – Если он сам уже этого не сделал без нашей помощи.

Слова сестры неприятно резанули слух Эйдриана.

– Рори! Не надо выдумывать лишнего о нас с Джеки. Я тебе еще вчера сказал: между нами ничего нет. А хоть бы и было. Джеки совсем не тот вариант, который годится для длительных отношений.

– Почему?

– Не знаю. – Внезапно разнервничавшись, он поспешно подошел к Эллисон и с энтузиазмом принялся помогать ей убирать со стола. – Если бы меня спросили, какую жену я ищу, я бы ответил, что мне нужна более домашняя женщина. А Джеки из всех женщин меньше всего подходит под это определение.

– Однако это вовсе не мешает тебе бросать в ее сторону красноречивые взгляды. – Рори выгнула бровь.

– Взгляды и страсть совсем не то же, что согласие на долгосрочный план технического обслуживания.

– А тебе, стало быть, нужен только «тест-драйв»?

– Я этого не говорил. – Эйдриан повернулся к Эллисон, призывая ее в свидетели: – Скажи, говорил я такое?

– Нет, – ответила Элли. – Но разве свидания от раза к разу по сути не то же самое?

– Наверное, – согласилась Рори. – Просто мне нравится Джеки.

– Мне она тоже нравится, – сказал Эйдриан. – Но даже если бы она отвечала моим требованиям будущей супруги, я еще не готов остепениться, а потому устраивать «тест-драйв» женщине, с которой надеешься строить деловые отношения, было бы легкомысленно.

– Что значит «не готов остепениться»? – удивленно воззрилась на него Рори. – Тебе уже тридцать, братец. Как долго ты еще собираешься тянуть, прежде чем решишь обзавестись семьей?

– Эй, девочки, а ведь я только-только перестал нянчиться с вами. Вам не приходило в голову, что мне, может, хочется какое-то время пожить для себя до того, как я снова лишусь свободы?

– Что? – На лице Рори одновременно отразились самые разнообразные эмоции. Крайнее изумление сменилось обидой. – Ох, ты батюшки! Прости меня Бога ради! Вот уж не знала, что мы были для тебя такой большей обузой.

Черт побери! Эйдриан посмотрел на Элли. С ее лица не сходило то же оскорбленное выражение.

– Да не были вы никакой обузой, и сами это прекрасно понимаете. Просто… мне хочется… ну, не знаю… какое-то время пожить только для себя. И если сказать честно, мне кажется, Джеки и сама сейчас не горит желанием связывать себя семьей и детьми. Поэтому не надо нас сватать. Договорились? Иначе вы добьетесь только одного – поставите нас обоих в неловкое положение.

– Пусть так, – ворчливо согласилась Рори, и Эйдриан уже было собрался вздохнуть с облегчением, как на лице сестры проступила улыбка. – А насчет того, что Джеки не хочет детей, ты ошибаешься. Или ты не заметил, какими глазами она смотрит на Лорен?

– Что? – не понял Эйдриан.

– Рори права, – поддакнула Эллисон. – Я тоже это заметила.

– Ну, хватит вам, отстаньте. – Эйдриан нервно рассмеялся. – Элли, ты сама говорила, что не все женщины стремятся иметь детей.

– Может быть, и не все, – сказала Элли. – А вот Джеки стремится.

Прежде чем Эйдриан нашелся что ответить, на лестнице послышались шаги. Он обернулся как раз в тот момент, когда на пороге показалась Джеки в белой рубашке, заправленной, в потертые, разорванные на коленях джинсы. По тому, как рубашка топорщилась на ее груди, он догадался, что спортивного лифчика на ней нет. Она, как видно, сменила его на что-то более женственное. Вот только на что? На хлопчатобумажный бюстгальтер? Или на сатиновый с кружевами?

Приятные фантазии на эту тему разбудили его либидо.

Заметив оценивающий взгляд Эйдриана, Джеки резко остановилась.

– В чем дело?

– Ни в чем. – Эйдриан тряхнул головой, чтобы сбросить с себя оцепенение.

– Доброе утро, – бодро поздоровалась Рори, глядя попеременно то на Джеки, то на Эйдриана. – А мы тут все думаем, когда же вы спуститесь.

– Хорошо спалось? – поинтересовалась Элли.

– Наверное, даже слишком, – вздохнула Джеки. Она провела рукой по влажным волосам, откинула их назад, и от этого экзотические черты ее лица стали особенно заметными. – Я, кажется, проспала завтрак.

– Ничего страшного, – успокоил ее Эйдриан. – Я могу принести тебе все, что захочешь. Яйца, бекон, поджаренный в молоке с яйцом хлеб.

– Булочки с кофе будет достаточно. – Джеки потерла рукой живот, и Эйдриан отметил, что она повторяет это движение уже не в первый раз.

– Вот. – Рори взяла чашку и из серебряного кофейника налила ей кофе. – Вам с чем?

– Просто черный.

Эйдриан, заглянув в плетеную корзинку с булочками, поставил ее посреди стола.

– Попробуй булочку с отрубями. Она нейтрализует кофеин.

– Спасибо. – Джеки взяла у Рори чашку с кофе, отпила из нее, но к столу не пошла.

Рори подтолкнула Эллисон, кивая по направлению кдвери.

– Мы оставим вас с Эйдрианом, а сами будем в кухне, если что-нибудь понадобится.

Когда они обе, нагруженные посудой, позвякивая тарелками, вышли, Эйдриан подавил стон. Ведь просил же не сватать! Говори, не говори – все без толку. Когда-нибудь младшей сестренке все-таки придется узнать, что она не пуп Земли и не все подчиняются ее воле. Одного желания, если оно даже очень сильно, недостаточно, чтобы все изменилось.

– Ну, – обратился Эйдриан к Джеки, продолжая убирать со стола, – у тебя есть планы на сегодня? Кроме чтения дневников?

– Вообще-то… – Джеки подошла взять булочку и оказалась рядом с Эйдрианом. Он уловил исходящий от нее запах какого-то экзотического шампуня, и ему захотелось увидеть ее в открытом купальнике, загорающую на белом песочке. – Мне тут пришло в голову, что неплохо бы посмотреть на затонувшую шхуну, прежде чем все полетит к черту и мне придется убираться отсюда подобру-поздорову.

– Что? – Эйдриан мигом переключился со своих фантазий о том, как они с Джеки обнаженными погружаются в волны прибоя, на ее слова. – Во-первых, все обязательно получится, а во-вторых, в любом случае ты можешь обследовать корабль когда тебе захочется.

– Спасибо, но я не люблю злоупотреблять гостеприимством.

– Неплохая философия… для пессимиста.

– Для реалиста. – Губы Джеки изогнулись в чувственной улыбке, и пульс у Эйдриана участился.

– Ладно… – Он выглянул в окно, в которое сквозь ветви деревьев проникал солнечный свет. – Если ты собираешься нырять, денек для этого, кажется, выдался подходящий. Правда, температура под водой, на глубине в шестьдесят футов, от температуры воздуха не зависит.

– Ясное дело.

– Сообщи мне, когда соберешься, и я пойду с тобой.

– Все еще не оставил надежду подловить меня одну на пляже?

– Это зависит от некоторых обстоятельств. Ты будешь нырять в открытом купальнике или в гидрокостюме?

– В ноябре в купальнике?

– Со мной не замерзнешь.

– И без тебя обойдусь. Не стоит беспокоиться.

– Одна ты не пойдешь.

– Почему? – Джеки сдвинула брови. – У меня достаточно опыта, чтобы нырять самостоятельно.

– Извини, но у нас так заведено. У нас в одиночку спускаться под воду не разрешается.

Джеки закатила глаза.

– Ну, раз ты настаиваешь. Сможешь собраться к десяти?

– Запросто. А сейчас съешь булочку с отрубями. – Эйдриан подвинул к ней корзинку. Джеки заглянула внутрь и выбрала круассан с шоколадом.

– Шоколад, – сказал Эйдриан, – так же вреден желудку, как и кофе.

Джеки ответила ему дерзким взглядом.

– Тебе никогда не говорили: никогда не вставай между женщиной и шоколадом?

– Кажется, эту сентенцию сочинил я, вот только не думал, что она подойдет к тебе.

– Почему же? – вскинула голову Джеки.

– Не знаю. – Эйдриан заколебался, подыскивая ответ. – Наверное, потому, что ты, по твоим словам, когда хочешь есть, хватаешь что побыстрее и попроще.

– Это не значит, что я откажусь от изысков, если мне их предложат. – Она откусила кусочек круассана, и ее ресницы затрепетали. – Как вкусно! Это ты испек?

– Я же шеф-повар.

Джеки откусила еще кусочек, и Эйдриан в очередной раз отметил, какие у нее роскошные губы.

– Очень вкусно. Можно я возьму с собой в комнату?

– Конечно. – Эйдриан попытался не думать о том, как, наверное, было бы здорово вымазать свое тело в шоколаде и предложить себя Джеки в качестве угощения.

– В десять у причала.

Джеки направилась к лестнице, предоставив ему любоваться своим соблазнительным видом сзади. А еще можно измазать шоколадом друг друга. Или возиться в кадке с шоколадом… Но тут Эйдриан вспомнил, почему все это невозможно.

Ну почему, почему все складывается таким образом, что Джеки оказывается для него недоступной!

Джеки поспешно выбежала из гостиницы. Надо же, как летит время! Неужели уже прошел целый час? Вдали возле пристани она разглядела Эйдриана. Он уже ждал ее. Скрестив руки на груди, в гидрокостюме, он сидел на контейнере.

Джеки, помахав ему рукой, подошла к своему пикапу и вытащила из кузова сумку со снаряжением. Натянув на себя черные с желтым шорты для подводного плавания, она пожалела, что они слишком короткие: день был хоть и ясный, но довольно прохладный.

Выпрямившись, Джеки увидела приближавшегося к ней Эйдриана.

– Прости, что опоздала, – крикнула она, подхватывая одной рукой баллон, другой – сумку со снаряжением.

– А я уж было начал думать, что ты исключение из правила, опровергающее до боли известные истины относительно женщин. Но теперь-то я знаю: ты не можешь устоять перед шоколадом и получаешь наслаждение, заставляя мужчину ждать.