Текст книги "В погоне за наследницей"

Автор книги: Джулия Куин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

Он поднес ее руку к губам и поцеловал.

– Благодарю.

Каролина на несколько секунд закрыла глаза. Ей бы хотелось на время ничего не слышать и не видеть, чтобы подольше насладиться этим мгновением. Никаких запахов, звуков или прикосновений – ничего, что могло бы отвлечь ее от переполнившей сердце радости.

– Каролина?

– Ш-ш. – Она открыла глаза. – Так что ты хотел сказать?

– Что с тобой было? – с любопытством спросил Блейк.

– Ничего, я просто… Ой, посмотри! – Она указала на небо.

– Что такое? – Он проследил за направлением ее руки.

– Светает, звезды погасли.

– Точно, – улыбнулся он. – Но ты же сама говорила, что они все равно смотрят на нас.

Каролина с силой сжала его руку в своей.

– Да, смотрят, – подтвердила она.

* * *

Полчаса спустя они оделись и попытались незаметно пробраться в дом.

Однако в холле их поджидал Джеймс.

– Я же говорила, надо было идти через черный ход, – сказала Каролина.

– Я так понимаю, что вы вернулись насовсем? – вежливо поинтересовался Джеймс. – Перривик хотел запереть дверь, но я не знал, есть ли у вас ключ.

– Мы решили пожениться, – выпалил Блейк, не дожидаясь, пока его друг закончит фразу.

Джеймс, однако, всего лишь приподнял бровь и проговорил:

– Я так и думал.

Глава 21

А-рущ-ность (существительное). Содержание, смысл.

Не могу утверждать, что знаю или понимаю арущность романтической любви; возможно, ее надо не понимать, а лишь принимать и ценить.

Из личного словаря Каролины Рейвенскрофт

Они поженились неделю спустя, к огромной радости Пенелопы, которая настояла на том, чтобы купить невесте приданое. Каролина считала, что два платья, которые в свое время подарил ей Блейк, – и без того достаточная роскошь, но не стала спорить. Она позволила своей будущей золовке выбрать все – за одним исключением. У портнихи оказался отрез сине-зеленого шелка, точь-в-точь под цвет ее глаз, и по настоянию Каролины из него ей сделали вечернее платье. Она никогда раньше не думала о своих глазах, но после слов Блейка о том, что они цвета океанской воды у экватора… Что ж, она не могла не возгордиться.

Свадьба была скромной: присутствовали только Пенелопа, Джеймс и слуги из Сикрест-Мэнор. Старший брат Блейка тоже хотел приехать, но заболела одна из его дочерей, и он не мог ее оставить. Каролина решила, что причина вполне уважительная.

В качестве посаженого отца выступал Перривик. Миссис Майкл, сгоравшая от ревности, решила выступить в роли матери невесты, хотя подобная роль и не была предусмотрена в церемонии венчания.

Все следующие дни Каролина прожила словно в раю.

Она не могла вспомнить, когда еще была так счастлива. У нее есть муж и свой дом. Блейк так и не признался ей в любви, но слишком смело было бы ожидать этого от человека, так долго не дававшего волю своим чувствам.

А пока она сделает его счастливым и позволит ему помочь ей в этом.

* * *

Теперь, когда у Каролины появился настоящий дом, она решила как следует заняться своим маленьким поместьем.

Спустя неделю после свадьбы она копалась в саду, когда к ней подошел Перривик.

– Миссис Рейвенскрофт, к вам посетитель.

– Правда? – удивилась она. – И кто это?

– Мистер Оливер Пруитт.

– Оливер? – Каролина побледнела.

– Может быть, отослать его прочь? Или пусть лучше с ним поговорит мистер Рейвенскрофт? – спросил Перривик.

– Нет-нет. – Каролина не хотела, чтобы ее муж встречался с Оливером. Она понимала, как важно для Блейка незаметно подобраться к Оливеру и его шпионам. Если он раскроет себя, то никогда не получит этой возможности. – Я поговорю с ним сама. – Каролина глубоко вздохнула и сняла рабочие перчатки. Оливер ей больше не опекун, и она не станет бояться его.

Каролина прошла вслед за Перривиком в гостиную. При виде Оливера у нее по спине побежали мурашки – за событиями последних дней она совершенно забыла о своем давнем враге.

– Что вам от меня надо? – спросила она ровным голосом.

Он поднял на нее глаза, в которых зажглись недобрые огоньки.

– Не слишком приветливо для встречи с опекуном.

– С бывшим опекуном, – поправила Каролина.

– Какие формальности, – отмахнулся Оливер.

– Говорите по существу, – нетерпеливо произнесла Каролина.

– Хорошо. – Он медленно подошел к ней и остановился, лишь когда они оказались буквально нос к носу. – Ты моя должница.

Каролина приказала себе не трусить.

– Я ничего вам не должна.

Так они стояли несколько секунд, глядя друг другу в глаза. Первым сдался Оливер. Он опустил взгляд и отошел к окну.

– Какое чудесное поместье.

Каролина с трудом подавила желание завизжать от ярости.

– Оливер, – предупредила она, – мое терпение на исходе. Если у вас есть что сказать, говорите. В противном случае убирайтесь вон.

Он резко обернулся.

– Мне стоило бы убить тебя, – прошипел он.

– Может быть, – сказала она, стараясь не показывать своего волнения, – но тогда вас ждет виселица, а вам это, уверена, не понравится.

– Ты испортила мне все. Все!

– Если вы имеете в виду свой план ввести меня в семью Пруитт, – фыркнула Каролина, – то да. Как вам не стыдно, Оливер!

– Я кормил тебя. Я предоставил тебе кров, а ты отплатила за это предательством.

– Вы приказали своему сыну изнасиловать меня!

Оливер подскочил к Каролине, тыча в нее указательным пальцем.

– Этого не потребовалось бы, если бы ты проявила понимание. Ты же знала, что должна выйти замуж за Перси!

– Я ничего такого не знала, а Перси хотел этого брака не больше, чем я.

– Перси всегда делает то, что я ему скажу.

– Это верно, – с презрением согласилась Каролина.

– Ты хоть знаешь, зачем мне нужно твое состояние? Я задолжал деньги. Огромную сумму.

Каролина не представляла, что Оливер боится кредиторов.

– Это не моя вина. И вы неплохо пожили на мои деньги, пока я была у вас под опекой.

Оливер разразился громким лающим смехом.

– Да твое состояние все равно что под семью замками.

Все это время я получал мизерную сумму на твое проживание, практически милостыню.

Каролина изумленно смотрела на своего бывшего опекуна. Оливер всегда жил на широкую ногу и покупал для себя только самое лучшее.

– Тогда откуда же брались деньги? – спросила она. – Новые канделябры, коляска.., как вы расплачивались за них?

– Это из… – Его губы сжались в прямую линию. – Не твое дело.

Каролина прищурилась. Оливер почти проговорился о том, что занимается контрабандой, – она не сомневалась в этом, Блейка это очень бы заинтересовало.

– Я бы получил хорошие деньги, если бы ты вышла за Перси, – продолжил Оливер.

Каролина покачала головой, стараясь выиграть время и вызвать его на откровенность.

– Я бы никогда этого не сделала, – в конце концов произнесла она. Глупо отрицать очевидное, иначе она вызовет его подозрения. – Я бы никогда не вышла замуж за Перси.

– Ты должна была сделать то, что я тебе велел! – проревел Оливер. – Если бы я не опоздал и ты не выскочила бы замуж за какого-то идиота, ты бы у меня поплясала!

Каролина покраснела. Одно дело – угрожать ей, но совсем другое – называть ее мужа идиотом.

– Если вы сейчас же не уйдете, я прикажу вывести вас силой. – Ее больше не интересовали его признания, она не желала видеть этого человека.

– «Вывести силой», – передразнил Оливер. Его губы искривились в злобной ухмылке. – Тебе стоит последить за своим языком, Каролина. Или мне надо говорить «миссис Рейвенскрофт»? Ну и высоко же мы забрались. В газете написали, что твой муж – сын виконта Дарнсби.

– Вы узнали о моей свадьбе из объявления в газете? – А она-то не могла понять, как Оливер разыскал ее.

– Не разыгрывай удивление, маленькая шлюшка. Я знаю, что ты специально дала это объявление, чтобы досадить мне.

– Но кто… – Каролина смолкла. Разумеется, Пенелопа. В ее мире о свадьбах всегда сообщают в газетах. От радости за брата она наверняка забыла о необходимости хранить тайну.

Каролина сдержала тяжелый вздох. По их плану Оливер до ареста не должен был знать о ее связи с Блейком, но сделанного не воротишь.

– Я уже просила вас уйти, – терпеливо сказала она. – Не заставляйте меня повторять это снова.

– Я никуда не пойду. Ты моя должница.

– Я ничего вам не должна, кроме пощечины. Убирайтесь!

Он грубо схватил ее за руку.

– Я хочу то, что принадлежит мне.

Каролина вскрикнула от боли и безуспешно попыталась высвободиться.

– О чем вы говорите?

– Ты отпишешь мне половину своего состояния – в счет оплаты моей нежной заботы как опекуна.

Каролина рассмеялась ему в лицо.

– Ты, мерзкая потаскушка! – Прежде чем она успела увернуться, Оливер наотмашь ударил ее по лицу.

Удар был так силен, что Каролина упала бы, если бы Оливер не держал ее за руку. Щеку саднило. Оливер носил перстень, и из царапины на щеке потекла кровь.

– Ты обманом завлекла его в брак? – прогнусавил Оливер. – Ты спала с ним?

Гнев дал ей силы вырваться, и Каролина обеими руками вцепилась в спинку кресла.

– Убирайтесь из моего дома!

– Я уйду, только когда ты подпишешь эту бумагу.

– Я не смогла бы этого сделать, даже если бы и хотела, – мстительно произнесла Каролина. – Когда я вышла замуж за мистера Рейвенскрофта, мое состояние перешло во владение мужа Вы же знаете законы Англии не хуже меня.

Оливера затрясло от ярости, и Каролина решила идти напролом.

– Вы можете, конечно, попросить денег у моего мужа, но предупреждаю: у него дьявольски вспыльчивый нрав и… – тут она презрительно оглядела тощую фигуру Оливера с ног до головы, – он намного крупнее вас.

Оливер зашипел от злости:

– Ты заплатишь за то, что сделала со мной!

Он снова двинулся к ней, но тут раздался громкий голос:

– Что, черт побери, здесь происходит?

Каролина облегченно вздохнула. Блейк!

Оливер явно не знал, что сказать. Он замер на месте с поднятой рукой.

– Ты хотел ударить мою жену? – Голос Блейка не предвещал ничего хорошего. Он выглядел спокойным, даже слишком спокойным Оливер промолчал.

Блейк заметил царапину на щеке Каролины.

– Ты уже ударил ее? Каролина, он ударил тебя?

Она кивнула, чувствуя, как силы внезапно покидают ее.

– Понятно. – Блейк стянул перчатки и прошел в комнату. Он подал перчатки Каролине, которая молча приняла их. Затем он повернулся к Оливеру:

– Это была твоя ошибка.

Глаза Оливера вылезли на лоб. Он явно был перепуган до смерти.

– Прошу п-прощения!

Блейк пожал плечами.

– Мне неприятно касаться тебя, но .

От удара в лицо бывший опекун Каролины рухнул на пол.

Каролина даже приоткрыла рот. Ее взгляд метнулся от мужа к Оливеру и обратно.

– Он причинил тебе боль?

– Он при.., нет, ну да, просто немного… – Она прижала руку к щеке.

Блейк ударил Оливера ногой под ребра.

– Это тебе за то, что ты сделал больно моей жене.

Каролина вздрогнула.

– Я больше испугалась, чем почувствовала боль. Может быть, не стоит…

Блейк пнул Оливера ногой в бок.

– Это, – рявкнул он, – за то, что ты ее напугал!

Каролина зажала руками рот.

– Ты хочешь еще что-нибудь сказать мне? – обратился Блейк к Каролине.

Она покачала головой, опасаясь, что если заговорит, то он убьет Оливера Нельзя сказать, что от этого мир станет хуже, но ей не хотелось видеть Блейка в тюрьме.

Блейк чуть наклонил голову набок.

– У тебя течет кровь, – прошептал он.

Каролина отняла руку от щеки. На пальцах остались следы крови.

Блейк вытащил из кармана носовой платок. Она потянулась, чтобы взять его, но он сам прижал белый батист к ее щеке.

– Позволь мне.

Никогда раньше никто не ухаживал за ней, и Каролина почувствовала себя непривычно умиротворенной.

– Я принесу воды, чтобы промыть рану.

– Ничего страшного, это всего лишь царапина.

Блейк кивнул.

– На мгновение мне показалось, что останется шрам, и я был готов убить этого негодяя.

С пола донесся слабый стон.

Блейк посмотрел на Каролину.

– Если ты попросишь, я прикончу его как собаку.

– Нет, Блейк. Нет. Не так.

– Что, черт побери, ты имеешь в виду под словами «не так»? – пробурчал Оливер.

Каролина посмотрела на пол. Ее бывший опекун, очевидно, полностью пришел в себя. Или, возможно, так и не терял сознания.

– Я бы не возражала, однако, чтобы ты вышвырнул его из дома.

– С радостью. – Блейк схватил Оливера за шиворот и поволок в холл. Каролина последовала за ними.

– Я сообщу мировому судье. Ты заплатишь за это! – Кричал Оливер.

– Я здесь мировой судья! – рявкнул Блейк. – И если ты еще раз посмеешь зайти в мои владения, я лично арестую тебя. – С этими словами он выбросил Оливера на крыльцо и захлопнул дверь.

Каролина с открытым ртом следила за мужем. На ее щеке виднелся кровоподтек, и у Блейка заныло сердце. Он знал, что рана несерьезная, но дело было не в этом. Пруитт причинил ей боль, а он, ее муж, не смог этому помешать.

– Извини, – прошептал он.

– За что? – удивилась Каролина.

– Я должен был находиться рядом с тобой.

– Но ты же не знал, что Оливер здесь.

– Не важно. Ты моя жена, и я поклялся оберегать тебя, – Блейк, – тихо сказала Каролина, – ты не можешь спасти весь мир.

Он шагнул к ней, и в его глазах Каролина прочитала все, что он собирался сказать.

– Знаю, но я хочу спасти тебя. – Он схватил ее в объятия и притянул ближе. – Я никогда больше не подведу тебя, – поклялся он.

– По-другому и быть не может.

Он застыл.

– Но я подвел Марабелл.

– Ты же невиновен в ее смерти. – Каролина высвободилась из его объятий.

– Да. – Он на мгновение закрыл глаза. – Но это все еще тревожит меня. Если бы ты ее видела…

– Боже! – вскрикнула Каролина. – Я не знала, что ты присутствовал при ее гибели.

– Меня там не было, – сказал Блейк, – я лежал в кровати с ангиной. Но когда она не вернулась, мы с Ривердейлом отправились ее искать. – Его голос стал тише. – Там было так много крови. В нее стреляли четыре раза.

Каролина вспомнила, как много крови вытекло из раны Перси, когда она в него выстрелила.

– Как бы мне хотелось успокоить тебя, Блейк…

Он резко повернулся к ней.

– Ты ненавидишь ее?

– Марабелл? – удивленно спросила она.

Он кивнул.

– Разумеется, нет.

– Ты когда-то сказала, что не хочешь соревноваться с мертвой женщиной.

– Я ревновала, – ответила Каролина.

Он покачал головой, словно стараясь переменить тему, – Я не сердился бы, если бы это было так.

– Марабелл – часть тебя, – сказала Каролина. – Как я могу ненавидеть ее, если она сделала тебя таким, каков ты есть?

Он не отрывал глаз от ее лица, будто искал в нем что-то.

– Если бы не Марабелл, ты не стал бы человеком, которого я… – Она проглотила комок в горле, собирая все свое мужество. – Ты не стал бы мужчиной, которого я люблю.

Блейк долгим взглядом посмотрел на жену, затем взял ее за руку.

Каролина смотрела на него полными слез глазами, ожидая, надеясь, молясь, что он ответит ей признанием в любви. Казалось, Блейк готов сказать что-то важное, но через несколько мгновений он, кашлянув, спросил:

– Ты работала в саду?

Она кивнула, тщательно скрывая разочарование.

Он предложил ей руку.

– Я провожу тебя, мне очень хочется посмотреть, что ты делаешь.

«Терпение, – сказала себе Каролина. – Помни о терпении». Но это легче сказать, чем сделать, когда речь идет о разбитом сердце.

* * *

Вечером Блейк сидел в темноте своего кабинета и смотрел в окно.

Она сказала, что любит его. Это была такая ответственность!

– Блейк?

Он поднял голову и увидел в дверях Каролину.

– Почему ты сидишь в темноте?

– Я просто думал.

– О! – Он видел, что ей хочется задать ему тысячу вопросов, но она лишь неуверенно улыбнулась и спросила:

– Хочешь, я принесу свечу?

Он покачал головой и медленно встал. Его охватило странное желание поцеловать ее.

Разумеется, в том, что ему хотелось поцеловать жену, не было ничего странного. Подобное желание возникало у него постоянно. Необычной была лишь сила этого желания Словно он знал, что если не поцелует ее сию же минуту, то его жизнь изменится навсегда, и далеко не к лучшему.

Блейк как в трансе шагнул вперед. Каролина что-то сказала ему, но он не разобрал слов. Он медленно и неотвратимо двигался к ней.

У Каролины слегка приоткрылся рот. Блейк вел себя очень странно. Его мысли были заняты чем-то посторонним, и вместе с тем он не отрывал глаз от ее лица.

– Блейк?

Он уже стоял прямо перед ней. Подняв руку, он коснулся ее щеки с такой любовью, что Каролина задрожала.

– Что-то случилось?

– Нет, нет.

– Тогда что…

Но он не дал ей закончить и, схватив в объятия, с настойчивой нежностью прижался губами к ее рту. Одна его рука перебирала ее волосы, а другая скользнула вниз по спине.

Блейк прижал ее к себе с такой силой, что Каролина смогла только со стоном произнести его имя.

Казалось, это слово освободило Блейка от какого-то заклятия, потому что он внезапно застыл, тряхнул головой и отступил назад.

– Прости меня, – сказал он. – Не знаю, что на меня нашло.

– Простить? – Каролина от удивления широко открыла глаза. Он поцеловал ее так, что она теперь еле держится на ногах, а потом остановился и просит прощения?

– Со мной случилась очень странная вещь, – сказал он больше себе, чем ей. – Я чувствовал, что обязан поцеловать тебя.

– И все? – не сдержавшись, выпалила она.

Блейк улыбнулся.

– Сначала да, но сейчас…

– Что сейчас?

– Какая ты нетерпеливая, малышка.

Каролина даже притопнула ногой.

– Блейк, если ты не…

– Если я не?.. – Его улыбка стала просто дьявольской.

– Не заставляй меня говорить об этом, – сказала Каролина, краснея.

– Я думал, мы прибережем это до следующей недели, – сказал Блейк. – В конце концов, ты еще так невинна. Но сейчас мне кажется, что тебе лучше убежать.

– Убежать?

– И быстрее.

– – Зачем?

– Скоро узнаешь.

Каролина повернулась к двери.

– А что, если я хочу, чтобы меня поймали?

– О, ты определенно этого хочешь, – ответил он, "надвигаясь на нее с дикой грацией хищника.

– Тогда зачем убегать? – чуть задыхаясь, спросила Каролина.

– Так веселее.

– Хм. – Она выскочила в холл и бросилась к лестнице на второй этаж.

Блейк последовал за ней.

– Боже мой! – Каролина, смеясь, устремилась вверх по ступенькам.

Блейк догнал ее на площадке, подхватил на руки и внес в спальню.

Потом захлопнул дверь и принялся доказывать ей, что быть пойманной намного интереснее, чем бежать.

Глава 22

Ка-то-тив-лять-ся (глагол). Упрямо противодействовать указаниям.

Бывают времена, когда женщине следует катотивляться, даже если муж и будет этим недоволен.

Из личного словаря Каролины Рейвенскрофт

Медовый месяц закончился через несколько дней. Настало время охоты за Оливером.

Никогда еще Блейку так не претила работа в военном министерстве. Он больше не интересовался погоней за преступниками; все, чего ему хотелось, – это гулять с женой по песчаному берегу. Он не хотел подставлять себя под пули – намного больше ему нравилось смеяться и подставлять себя под поцелуи Каролины.

А больше всего ему хотелось испытывать головокружительное ощущение влюбленности.

Как приятно наконец признаться себе самому – он влюблялся в свою жену.

Он чувствовал себя так, словно прыгнул со скалы и с улыбкой ожидает приближения земли. Он вообще улыбался в самое неподходящее время, смеялся невпопад и глупо тревожился, когда не знал, где сейчас его жена. Словно он стал королем мира, изобрел лекарство от всех болезней и научился летать – и все в один день.

Блейк никогда не думал, что можно приходить в восторг, глядя на другого человека. Он обожал смотреть, как меняется выражение лица Каролины, любоваться мягким изгибом ее губ, когда она радовалась, или нахмуренными бровями, когда она была в недоумении.

Ему нравилось смотреть на нее, когда она спала и ее мягкие каштановые волосы покрывали подушку. Ее грудь мерно поднималась и опускалась, и она выглядела такой хрупкой и спокойной. Однажды он спросил, исчезают ли ее тревоги, когда она спит.

Ее ответ согрел ему сердце.

– У меня больше нет тревог.

И Блейк понял, что и его тревоги в конце концов исчезли. А причина заключалась в том, решил он, что Каролина обладает удивительной способностью находить смешное в самых обычных ситуациях. К тому же она умела скорчить такую гримаску, что Блейк частенько хохотал до слез.

Вечером она, как обычно, готовилась ко сну. Из ванной – ее ванной, как утверждала Каролина, так как она прожила в ней почти неделю, – доносилось тихое пение.

Блейк уже лежал в постели, подложив под спину подушки.

Завтра они с Джеймсом отправятся арестовывать Оливера Пруитта и его сообщников. Они распланировали дело до мельчайших подробностей, но Блейк все равно чувствовал себя неуютно. Он сильно нервничал. Он знал, что готов к этой операции, но оставалось слишком много мелочей, из-за которых все могло пойти наперекосяк.

И никогда еще Блейк не чувствовал, что может потерять так много.

Когда Марабелл была жива, они были молоды насчитали себя бессмертными. Работа в военном министерстве казалась друзьям приключением, и им никогда не приходило в голову, что в их жизни может случиться что-то трагическое.

Но потом погибла Марабелл, и ему стало все равно, смертей он или нет. Он не нервничал перед заданием, потому что не беспокоился, чем оно закончится для него. Разумеется, ему хотелось увидеть своими глазами, как накажут предателей Англии, но если по какой-либо причине он не дожил бы до этого.., что ж, это не стало бы для него большой потерей.

Сейчас все было иначе. Больше всего на свете он хотел завершить свою миссию. Он хотел жить с Каролиной, смотреть, как она бродит по розарию, и каждое утро видеть ее лицо рядом на подушке. Он хотел заниматься с ней любовью и ждать появления их первого ребенка.

Блейк хотел всего, что ему могла предложить жизнь, и теперь был напуган, потому что знал, с какой легкостью будущее может быть украдено у него.

Всего одна меткая пуля.

Блейк заметил, что Каролина замолчала. Раздался плеск, затем довольно подозрительная тишина.

– Каролина? – позвал он.

Она высунулась из-за двери. Вокруг ее головы был повязан черный шелковый шарф.

– Ее здесь нет, – сказала она с сильным акцентом.

Блейк приподнял бровь.

– А кто же тогда ты? И где моя жена?

Она соблазнительно улыбнулась:

– Я Карлотта де Леон. И если вы не поцелуете меня сейчас же, сеньор Рейвенскрофт, то мне придется прибегнуть к особым мерам.

– Мне стоит подумать над вашим требованием.

Каролина опустилась на кровать и сверкнула глазами.

– Лучше не думать, а целовать.

– Но я не могу, Я честный, порядочный мужчина и никогда не нарушу своих брачных клятв.

Каролина выпрямилась.

– Я уверена, твоя жена простит тебя.

– Каролина? – Он покачал головой. – Никогда. У нее дьявольский темперамент, и я боюсь ее.

– Нельзя говорить о ней такими словами.

– А ты для шпионки что-то слишком щепетильна.

– Я не обычная шпионка, – пожала плечами Каролина.

Блейк прикусил губу, чтобы не рассмеяться.

– Ты, как я понимаю, испанка?

Она приподняла руку в салюте.

– Да здравствует королева Изабелла!

– Угу. Тогда почему ты говоришь с французским акцентом?

Каролина нахмурилась и сказала своим обычным голосом:

– Что, правда с французским?

– Да, но это был отличный акцент, – солгал он.

– Мне никогда не приходилось встречать испанцев, да, честно говоря, и французов тоже.

– Не может быть!

– Перестань подшучивать. Я просто хотела тебя развеселить.

– И преуспела. – Он взял ее за руку и провел большим пальцем по ладони. – Каролина, я хочу, чтобы ты знала: ты сделала меня очень счастливым.

Ее глаза подозрительно заблестели.

– Почему эти слова звучат как прелюдия к чему-то скверному?

– Нам надо обсудить несколько серьезных вопросов.

– Это касается завтрашнего ареста Оливера?

Он кивнул.

– Я не хочу лгать тебе и говорить, что это неопасно.

– Знаю, – тихо сказала Каролина.

– Когда Пруитт узнал о нашем браке, пришлось изменить планы.

– Что ты имеешь в виду?

– Мортон – глава военного министерства – собирался послать нам в помощь нескольких человек. Сейчас он не может этого сделать.

– Почему?

– Мы не хотим, чтобы Пруитт начал что-то подозревать. А это непременно случится, если ко мне заявится десяток солдат.

– Почему они не могут замаскироваться под слуг? Разве не этим занимаются все в военном министерстве?

– Не волнуйся, дорогая. У нас есть помощники.

– Четырех человек недостаточно! Ты же не знаешь, сколько сообщников у Оливера.

– Судя по его записям, тоже четверо. Наши силы равны.

– Я не хочу, чтобы ваши силы были равны. Ты должен быть сильнее его!

Блейк потянулся, чтобы погладить Каролину по голове, но она отстранилась.

– Каролина, – сказал он, – я ничего не могу поделать.

– Нет, – сказала она с вызовом, – можешь.

Блейк молча смотрел на нее, ожидая продолжения.

– Что ты имеешь в виду?

– Я поеду с тобой.

Он резко выпрямился.

– Ни за что!

Каролина соскочила с кровати и воинственно подбоченилась.

– Я единственная из вас смогу опознать этих людей.

– Ты не поедешь с нами, и это мое последнее слово.

– Блейк, подумай хорошенько.

Блейк встал.

– Неужели ты думаешь, что я сознательно стану подвергать тебя опасности? Даже на минуту? Побойся Бога, женщина, тебя могут убить.

– Так же как и тебя, – тихо ответила Каролина.

Если он и слышал ее слова, то не подал виду.

– Я не собираюсь повторять ошибки прошлого, – сказал он. – Если понадобится, я привяжу тебя к кровати, но завтра вечером ты и шагу не ступишь из дома.

– Блейк, я отказываюсь оставаться в Сикрест-Мэнор, грызя от волнения ногти и гадая, жив ли мой муж.

Он взъерошил волосы.

– Я думал, ты ненавидишь эту жизнь, полную опасностей и интриг. Ты твердила мне что-то похожее, когда мы обыскивали Пруитт-Холл. Почему, черт побери, ты хочешь снова впутаться в подобное дело?

– Я действительно ненавижу такую жизнь! – закричала Каролина. – А ты знаешь, на что похож страх? Такой сильный, что сжигает тебя изнутри?

Он на мгновение прикрыл глаза.

– Сейчас я знаю.

– Тогда ты поймешь, почему я не могу сидеть здесь и ждать. Не важно, что я ненавижу твою работу. Не важно, что я напугана. Это ты понимаешь?

– Каролина, я мог бы взять тебя, если бы ты прошла специальное обучение. Если бы знала, как стрелять из ружья и…

– Я умею стрелять.

– Я пытаюсь сказать тебе, что если ты пойдешь со мной, то я не смогу думать только о задании. А если я буду волноваться о тебе, то скорее всего допущу промах и получу пулю в грудь.

Каролина прикусила нижнюю губку.

– Да, это веский аргумент.

– Слава Богу! – в голосе Блейка звучала усталость. – Значит, мы договорились?

– Нет, я же действительно могу помочь.

Схватив Каролину за руку, он заставил ее посмотреть себе в глаза.

– Ты нужна мне здесь, Каролина. В безопасности.

Каролина увидела в серых глазах мужа то, что никак не ожидала увидеть, – отчаяние. И она приняла решение.

– Хорошо, – прошептала она. – Я останусь дома, но учти: против своей воли.

– Спасибо, – прошептал Блейк, но Каролина так и не поняла, говорил он это ей или Богу.

* * *

Следующий вечер был самым ужасным в жизни Каролины. Блейк и Джеймс ушли сразу после ужина, еще до сумерек.

Они сказали, что им надо провести разведку. Каролина запротестовала, сказав, что их обязательно заметят, но они только рассмеялись. Блейк владеет здесь поместьем. Почему бы ему не прогуляться по окрестностям со своим другом? Они даже планировали остановиться в местном пабе – выпить пинту-другую пива – и показать, что они всего лишь парочка болтающихся без дела аристократов.

Каролина вынуждена была признать, что их объяснение имеет смысл, но так и не смогла побороть беспокойство.

Она должна верить мужу и Джеймсу – в конце концов они работали на военное министерство много лет и должны знать, что делают, но странное предчувствие терзало ее. Среди немногих воспоминаний, сохранившихся у нее о матери, остались ее слова о важности женской интуиции.

Каролина вышла из дома, подняла глаза к небу и сказала:

– Надеюсь, ты ошибалась, мама.

Она ждала ощущения спокойствия, которое обычно черпала в ночном небе, но безуспешно.

– Проклятие, – выругалась Каролина. Она с силой зажмурилась и снова открыла глаза.

Ничего. Она по-прежнему чувствовала себя ужасно.

«Ты слишком много времени думаешь об этом, – сказала она себе. – Да у тебя ни разу в жизни не было и проблеска интуиции. Ты даже не можешь понять, любит ли тебя твой муж или нет. А уж интуиция должна была подсказать тебе это сотни раз».

Больше всего на свете Каролине хотелось вскочить на лошадь и отправиться спасать Блейка и Джеймса. Но она знала, что Блейк никогда ей этого не простит, а его доверие было драгоценностью, которую она не хотела терять.

Может быть, если она спустится на пляж, где они с Блейком впервые занимались любовью, это немного успокоит ее?

Сгущались сумерки, но Каролина решительно зашагала по тропинке, которая вела к воде. Внезапно она услышала за спиной какой-то шум.

– Кто там?

Молчание.

– Ты пугаешься своей тени, – пробормотала она себе под нос. – Просто…

Неожиданно кто-то ударил ее в спину с такой силой, что она упала на песок.

– Молчать! – прошипел ей на ухо знакомый голос.

– Оливер? – задыхаясь, выдавила она.

– Я сказал – молчать! – Оливер зажал ладонью ей рот. – Я сейчас задам тебе несколько вопросов, – сказал он зловещим голосом. – А ты ответишь мне на них.

«Держись», – приказала себе Каролина.

– На кого работает твой муж?

Каролина возблагодарила Бога, что рот у нее зажат рукой Оливера, так что есть время подумать. Когда он позволил ей говорить, она, запинаясь, произнесла:

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

Оливер схватил ее за руку и заломил за спину.

– Я тебе не верю, – прогнусавил он. – Ты можешь быть назойливой, но ты не глупа. На кого он работает?

Каролина прикусила губу. Ей придется каким-то образом усыпить подозрения Оливера.

– Я не знаю. Правда, иногда он куда-то уходит по делам.

– Ага, кое-чего мы уже добились. Так куда он уходит?

– Я не знаю.

Он дернул ее за руку с такой силой, что Каролина вскрикнула.

– Зато я знаю. Вообрази мое удивление, когда я обнаружил его сегодня вечером невдалеке от Пруитт-Холла.

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

.Оливер подтолкнул ее к тропинке.

– Скоро поймешь.

Он тащил ее за собой, пока они не добрались до небольшой коляски, стоявшей у обочины проселочной дороги. Лошадь мирно пощипывала траву, и Оливер со злобой ударил ее ногой.

– Оливер! – строго сказала Каролина. – Я уверена, что можно было обойтись и без насилия над животным.

– Заткнись! – Он ловко связал ей руки куском веревки.

Каролина с огорчением отметила, что он умеет завязывать узлы не хуже Блейка. Ей еще повезет, если руки не затекут.

– Куда вы собираетесь меня отвезти? – спросила она.

– На встречу с твоим любимым мужем.

– Я же сказала, что не знаю, где он.

– А я сказал тебе, что знаю.

Он втолкнул Каролину в коляску, сел рядом с ней и натянул поводья.

– Мистер Рейвенскрофт в настоящее время любуется на пролив Ла-Манш. В руках его подзорная труба, а рядом стоят маркиз Ривердейл и еще два человека, которых я не знаю.

– Возможно, они отправились в научную экспедицию.

Мой муж – увлеченный натуралист.

– Не зли меня подобным лепетом. Он смотрит в подзорную трубу на моих людей.