Текст книги "Вечер встречи"

Автор книги: Джулия Кеннер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Ее вежливая улыбка больше походила на гримасу.

– Она умерла некоторое время назад, – ответила Рейчел сдавленным голосом. – Несчастный случай.

Хотя голос ее был сдавленным, тон оставался спокойным. Но Гарретт почувствовал скрытую боль. Ему захотелось обнять ее. Он понятия не имел, были ли они с матерью близки духовно, но это, в сущности, не имело значения. Он не был особенно близок со своим отцом, но его потеря разорвала бы ему сердце.

После того, как Эфрон выразил свои соболезнования, они распрощались с ним. Когда они отошли на расстояние, где их никто не мог услышать, Рейчел повернулась к Гарретту. Ее глаза сверкали.

– Зачем ты назвал ему мое настоящее имя?

Ее голос дрожал.

Он сделал невинное лицо.

– А как же мне было тебя называть?

– Я хотела появиться тут анонимно. – Она сердито смотрела на него. – А теперь отец Дерека знает, что я в городе. Просто прекрасно.

Гарретт взял руку Рейчел, сплел ее пальцы со своими. Ни дать, ни взять – парочка бремерских старожилов гуляет по городской площади.

– А не лучше ли было бы оставить эту затею? Просто пойти на встречу, чтобы все увидели, как ты изменилась? Начать с чистого листа? Может, ты сильно удивишься, увидев, как изменились они.

Рейчел остановилась, вынудив остановиться и его. Когда он заглянул в ее глаза, он увидел решительность… и что-то еще. Вызов, может быть?

Расправив плечи, она поймала его в ловушку своего взгляда.

– А ты так поступил со своим отцом? Начал с чистого листа в надежде удивиться тому, как он изменился?

Если то, что говорили Дженни и Карл, было правдой, его отец уже удивил его. Но Гарретт не собирался докладывать об этом Рейчел.

– А мне следовало? – спросил он. – Простить и забыть? Разве ты не сказала Эфрону, что это мой новый девиз?

– Похоже, ты считаешь, что этот девиз должен быть и моим. Знаешь, что хорошо одному… – Она пожала плечами. – Но ведь речь о твоем отце.

– Ты и представить себе не можешь, что я пережил по его милости.

– По крайней мере, твой отец жив. Мой исчез.

– А если бы он вернулся, ты бы простила его? Все было бы так просто?

Поджав губы, она медленно кивнула. Гарретт едва не издал победоносный клич. Он поймал ее.

– Это не совсем совпадает с тем, что ты проповедуешь.

Снова ее губы вытянулись в ниточку.

– Это другое. Это не имеет отношения к семье.

Он открыл, было, рот, чтобы возразить, но Рейчел отвернулась и пошла вперед. На углу остановилась и посмотрела на него через плечо.

– Закрыли тему, ладно?

– Хорошо, – сказал он. – И в том, что касается твоей мамы?

– В смысле?

– Я только хотел сказать, что сожалею.

На самом деле он хотел сказать гораздо больше. Он хотел, чтобы она открылась ему, хотел разделить с ней ту боль, которую услышал в ее голосе.

На мгновенье Рейчел напряглась, и он испугался, что она собирается накинуться на него. Но сразу ее плечи поникли.

– Когда услышала эту новость, я не могла поверить, что ее больше нет. Не считая Пэрис, мама была единственным якорем в моей жизни.

– Ты рассказывала ей о Джейсоне и Дереке?

Рейчел покачала головой.

– Маме хватало проблем и без меня. Она целый день трудилась на своей работе, а по вечерам подрабатывала в кафе. И еще умудрялась, придя домой, готовить со мной уроки.

– Она работала в двух местах?

Рейчел пожала плечами.

– Мой отец прихватил с собой все, а мама хотела уехать из этого города. Она экономила каждый цент.

Легкая улыбка появилась на ее губах.

– Что-то вспомнила?

– О Декстере. – Она широко улыбнулась. – Хотя мы не могли позволить себе иметь собаку, мама разрешила мне. Думаю, она знала, как я этого хотела.

– Похоже, твоя мама была замечательной, – искренне сказал Гарретт.

Рейчел заморгала, и он увидел навернувшиеся на глаза слезы.

– Да. Ну а теперь действительно закроем эту тему. Ладно? – Он кивнул. Она пристально смотрела на него какое-то время, а потом улыбнулась. – Ну, так ты пригласишь меня на ужин или нет?

Не считая света над крыльцом, мотель миссис Келли был погружен в темноту, когда они вернулись обратно. Гарретт отпер дверь и вошел в дом следом за Рейчел. Никого. Рейчел с облегчением вздохнула. Она вовсе не собиралась обсуждать свою ночную жизнь с миссис Келли.

– После вас, – сказал он, осторожно касаясь ее спины.

Рейчел кивнула и пошла вперед, стараясь не показать Гарретту, что ее единственным желанием было войти в свою комнату и упасть в его объятия.

Он не стал больше говорить о прощении Джейсона и Дерека, и она была признательна ему за это. Он купил ей цветы, держал за руку, а потом они пили коктейль в кафе «Анабель». Один большой стакан, вишневый ликер, одна вишенка поверх взбитых сливок и две соломинки. Гарретт взял стакан, утопил вишенку в сливках, а потом стал дразнить Рейчел, поднося стакан к ее губам, пока ей не удалось дотронуться до лакомства языком. Это была непростая задача. В конце концов, большая часть взбитых сливок попала ей на нос, а не в рот. Потом они склонились над покрытым изморозью стаканом, держась за руки, и стали потягивать напиток через соломинки, пока не принесли еду.

Рейчел понятия не имела о том, что за идея у Гарретта, но она ей нравилась. Ей нравилось пить коктейль с ним из одного стакана. По правде говоря, ей нравилось общество Гарретта. Благодаря ему многое виделось по-другому, гораздо лучше. Отец Дерека показался милым. Кафе «Анабель» – теплым и приветливым. Весь город казался привлекательней. И впервые за долгое время она провела вечер, даже не думая притворяться или пускать в ход свои чары.

Рейчел остановилась у двери своей комнаты. Гарретт был так близко за ее спиной, что его дыхание шевелило ей волосы на затылке.

Когда она начала доставать из сумочки ключи, он схватил ее за руку. Она подняла глаза, ожидая увидеть пламя в его взгляде. Вместо этого она увидела раскаяние.

– Ты поразительна, Рейч.

Он протянул руку и погладил ее по щеке.

Внутри у нее все похолодело.

– Что случилось?

Ее голос звучал тихо, горестно.

– Я хочу войти и проверить, как дела у Бума, а потом лучше пойду в свою комнату.

У нее кровь застыла в жилах – она никогда не думала, что такое может случиться в реальности. Каким-то образом он разглядел в ней Белинду и теперь больше не хочет ее.

– Уже поздно, – сказал он. – Ты, наверное, хочешь спать.

– Спать? Я… я думала… – Слезы подступили к ее глазам. Он был ничуть не лучше Карла: завлек, чтобы бросить в последнюю минуту. Она прерывисто вздохнула. Как бы то ни было, она не позволит себе пролить больше ни единой слезинки из-за Маклина. Собрав всю свою волю, она отбросила волосы назад и изобразила уверенную улыбку. Зачем показывать ему, что ей больно. – Мне казалось, что мы заключили соглашение. Где бы и когда бы ты ни захотел… Но, думаю, это будет не здесь и не сейчас.

Сделав глубокий вдох, Рейчел начала играть свою роль обольстительницы, которую так давно репетировала, роль, которая, она не сомневалась, ему понравится. Ее палец скользнул вниз по его рубашке, замер на уровне пряжки ремня и зацепился за пояс брюк.

– Ты так думаешь? – спросил он напряженно.

– А что мне еще думать? Ты же уходишь. – Пытаясь довести его до исступления, она повела пальцем вдоль пояса его брюк. – Только не забудь о нашей договоренности. Завтра мы встречаемся с Джейсоном и Дереком.

Вечер встречи ведь не за горами. Ей нужно продвигать свой план.

В полумраке его голубые глаза потемнели и опасно сверкнули. Он порывисто схватил ее руку и прижал ее ладонь к пряжке своего ремня. Продолжая глядеть ей прямо в глаза, он опускал их сомкнутые руки вниз, все ниже и ниже… Она ахнула.

– Дорогая, – сказал он прерывающимся голосом прямо ей в ухо. – Что касается того, когда я захочу, так это прямо сейчас. – Волна чисто женского удовлетворения захлестнула ее. – Но тут есть один нюанс. – Ее удовлетворение сменилось смущением. – Я хочу тебя больше, чем когда-нибудь хотел какую бы то ни было другую женщину.

– Тогда почему…

– Мне надо, чтобы ты захотела меня. – Я хочу, сказала она и вдруг поняла, что не произнесла этого вслух. – Я помогу тебе с Джейсоном и Дереком, если ты действительно этого хочешь. Но не буду настаивать на том, чтобы ты спала со мной, независимо от того, как сильно я этого хочу.

Она изумленно раскрыла рот, а он взял ее ключ и, открыв дверь, пропустил ее в комнату. Бум заскулил, сонно приветствуя их, потом подошел, стуча когтями. Рейчел улыбнулась. В приливе охватившей ее нежности она наклонилась и почесала ему за ушами. Пес в ответ неистово завилял хвостом.

– Кажется, он счастлив видеть тебя, – сказал Гарретт, присев на корточки, чтобы осмотреть забинтованную лапу. Хоть кто-то, едва не фыркнула она. – Он выглядит нормально. Завтра до полудня я работаю в клинике, потом принесу чистые бинты и антибиотики, а на сегодняшнюю ночь ему всего достаточно. – Гарретт окинул взглядом комнату. – А собачий корм у тебя есть?

– Только твой. Я, наверное, твоя должница. – Она несмело кивнула в сторону комода. Выдвинув верхний ящик, он увидел пакет с кормом из клиники своего отца.

– Большинство людей держат здесь свои личные вещи.

Она делано улыбнулась.

– Я не такая, как большинство.

Сделав всего один широкий шаг, Гарретт оказался рядом с ней. Он провел ладонью от ее затылка вниз по шее, и она задрожала от этого прикосновения.

– Уж это точно, – сказал он, прежде чем уйти. В дверях он задержался. – Очередь за тобой, Рейчел. Я не хочу давить на тебя. Если буду тебе нужен, дай знать, и я прибегу. Тут же.

Он поцеловал мочку ее уха, отчего электрический заряд пронесся через ее тело. К тому времени, когда здравый смысл вернулся к ней, Гарретт уже шел по коридору.

Глава десятая

Он не хотел на нее давить? Что это еще за чушь собачья? Рейчел пристально смотрела в спину удаляющемуся Гарретту. Она хотела, чтобы на нее давили, даже была бы рада этому. Вот это неожиданный поворот событий.

Вздохнув, она закрыла дверь, прижалась к ней спиной. Бум, лежавший на коврике, наклонил голову и посмотрел на нее. Его уши шевелились.

– Он сведет меня с ума, – сказала она собаке. Взволнованный тем, что с ним разговаривают, Бум начал ритмично бить хвостом. Рейчел опустилась на корточки и похлопала по полу рядом с собой. Пес заморгал, потом приплелся и свернулся клубком у ее ног. – Нас двое, ты и я, малыш, – сказала она, почесывая ему за ухом. Точно так же случилось и после отъезда Пэрис, когда они остались вдвоем с Декстером. Рейчел бросила взгляд на телефон. Бум заскулил. – Я просто не знаю, стоит ли мне посоветоваться с опытным человеком.

Приходилось признать, что, когда наступал очередной кризис в ее жизни, она вынуждена была либо обращаться к своей собаке, либо звонить Пэрис. То есть ее звонок будет означать, что у нее кризис. Но ведь это совсем не так. Или так? Она фыркнула. Черт, это так. Почва уходила у нее из-под ног. Она больше не представляла, что делать. Десять лет Рейчел не была здесь. В Нью-Йорке она знала, как себя вести, что говорить, кем быть. Но в Бремере…

Телефон, как магнит, притягивал Рейчел, искушая ее. Рейчел закусила нижнюю губу, заставила себя встать и побрела в дальний конец комнаты, чтобы заглянуть в корзину. К несчастью, мороженое от «Бена и Джерри» совсем растаяло. Одно хорошо: миссис Келли не убирала комнату. Должно быть, поверила в ее сказку о разложенной по всему полу работе.

Ладно, звонить, так звонить. Рейчел ринулась к телефону и набрала номер Пэрис, пока не убедила себя повесить трубку.

– Алло?

– Во всем виноват Гарретт, – выпалила она.

– Привет, Рейчел… – услышала она мужской голос. Застонав, ткнулась головой в стену. – Сейчас позову Пэрис.

– Спасибо, Девин.

Не стоило ей так волноваться. Он и без того считал, что она не совсем в себе.

Она услышала, как Девин сказал: «Рейчел говорит, что виноват Гарретт», потом шорох – трубка перешла в другие руки.

– Выкладывай.

И она выложила. Все. Даже свой совершенно убогий, умный, мудрый, дурацкий план.

– Не могу поверить, что ты спала не с тем Маклином.

Рейчел закатила глаза.

– Эта новость уже устарела. Что мне делать теперь?

– Может, ты просто не любишь деликатных парней?

Голос Пэрис стал постепенно стихать по мере того, как она повторяла слова Рейчел о том, что Гарретт не хочет давить на нее.

– То, что он не хочет давить на тебя, говорит о его серьезных намерениях, – сказал Девин громким и ясным голосом.

– Девин! – воскликнула Пэрис. Послышались звуки борьбы: Пэрис отнимала трубку. – Господи, выходишь за них замуж, и они уже считают, что во всем разбираются, – добавила она, а Девин засмеялся в отдалении.

Рейчел вздохнула, прижала подушку к груди и сказала себе, что не завидует. Интересно, как Гарретт относится к сражению подушками.

– Рейч?

– Извини, я засмотрелась на свои подушки.

– Угу, – произнесла Пэрис, словно все поняла. – Значит, он не хочет давить на тебя. Здравомыслящий человек. Вести себя по-рыцарски – это же здорово.

– Я тоже так думаю.

– Тогда чего же ты хочешь? – резонно спросила Пэрис.

Не рыцарства. Я хочу, чтобы он бросил меня на кровать и занимался со мной любовью до тех пор, пока от моих криков не начнут лопаться стекла.

– Сама не знаю, – ответила Рейчел. – Я хочу его, ясно?

Так сильно, что тело ее горело. Ей надо было закончить то, что они начали, и потом продолжить.

– Тогда иди к нему.

– Я не понимаю. – Она вздохнула. – Почему он? Почему сейчас?

– Может, он и есть тот самый Единственный. Пришла твоя очередь.

Рейчел нахмурилась, подавляя свой внутренний голос, который уверял ее, что Пэрис права. Что Гарретт больше чем надежен. Что он особенный. Единственный. Тот самый.

Неправда. Парни, заинтересованные в серьезных отношениях, не отступают в сторону, чтобы объект их внимания мог пофлиртовать с другими парнями. По тому, что делал и говорил Гарретт, было совершенно ясно, что ему нужны временные отношения, а не прочные узы.

Но ведь тем лучше! Ведь именно этого она и хотела. В конце концов, главным оставался ее план. Поэтому необременительная сексуальная связь с Гарреттом – то, что нужно.

– Рейчел? Ты слушаешь?

Рейчел вздохнула. Решение было принято.

Пятьдесят восемь маленьких плиточек умещались по длине потолка комнаты Гарретта и тридцать две – по ширине. Он знал это, потому что пересчитал их пять раз, и каждый раз у него получалось то же самое количество.

Измученный, он крутил в пальцах незажженную сигарету. Прошло уже больше часа с тех пор, как он покинул комнату Рейчел, и теперь он осознал масштабы и чудовищность своей глупости. Он просчитался. Она не придет.

А это означало, что он должен выполнить свое обещание водить ее по городу, наблюдать за тем, как она флиртует с этими подонками, и при этом мечтать о том, чтобы оказаться с ней в постели, зная, что этого никогда не случится.

Может, ему сменить тактику, спуститься вниз и…

Бах! Этот звук эхом разнесся по комнате, и Гарретт сел в ожидании продолжения. Ничего. Черт. Он спустился с кровати и прижался ухом к полу. Следующие несколько секунд показались ему вечностью. Никакого стука. Наверняка ему просто почудилось. Бах, бах, бах! В его ухе зазвенело, когда пол под ним затрясся от ударов, и Гарретт вскочил на ноги еще до того, как звуки прекратились.

Он помчался вниз по лестнице, потом резко затормозил у ее двери. Дверь открылась, и перед ним была она – красивая и сияющая, мечтающая о нем.

– Стучи в потолок три раза, когда хочешь, чтобы я пришел.

– Боялась, что ты не поймешь, поэтому перестаралась.

Он окинул ее взглядом, и у него перехватило дыхание, когда он увидел, что на ней надето.

– А ты мне нравишься в этой больничной робе.

Она засмеялась.

– Я оставила ее у себя. – Рейчел распахнула дверь пошире и впустила его. – Надеюсь, ты не возражаешь.

– Не возражаю. – Он захлопнул дверь. – Сними ее.

Одна ее бровь поползла вверх.

– А ты требовательный, не так ли?

Он почувствовал, что она поддразнивает его, и немедленно ответил тем же:

– Может, мне вернуться к себе?

Пауза. Потом она ослабила тесьму на брюках. Противная зеленая материя сползла с ее бедер и легла лужицей у ног. Гарретт застонал, его тело запылало, взгляд был прикован к вырезу рубахи. Протянув руку, он погладил ее гладкую кожу, с удовольствием наблюдая за тем, как вздымалась и опускалась ее грудь.

– Зачем ты позвала меня?

– А ты как думаешь?

– Может, ты отважишься сказать правду? – спросил он низким голосом, дразня ее.

Она закусила нижнюю губу.

Он подошел ближе, провел пальцем вверх по ее бедру и крепко обнял за талию. Она выгнула спину, и он, приняв молчаливое приглашение, наклонился, чтобы поцеловать нежную кожу в вырезе рубахи.

– Правду, – пробормотал он. Ему хотелось подразнить, помучить ее, заставить желать его до отчаяния. Но ему хотелось также и услышать ее ответ. Он хотел знать, что она принадлежит ему. Черт, да он просто хотел ее. – Ты хочешь меня, – сказал он, понизив голос. – Скажи мне.

– Я хочу тебя. – Рейчел вздохнула, ее тело было таким горячим, что он чувствовал это сквозь свою одежду. – Поцелуй меня, – потребовала она и прижалась к нему губами. – Давай займемся любовью. Гарретт, пожалуйста.

– Пожалуйста, что? – прошептал он ей в ухо. – Скажи мне, что ты хочешь меня. Я хочу услышать это.

– Я хочу тебя. Я уже сказала.

Ее ответ согрел его, но этого было недостаточно. Ему нужно было, чтобы она настоящая страстно хотела его. Мата Хари могла подождать за дверью.

Поглаживая ее плечи и спину, Гарретт увлек Рейчел к постели. Он сбросил джинсы и только теперь понял, что прибежал в ее комнату босиком.

– Гарретт, кажется, нам опять нужна дежурная аптека.

– Не волнуйся, дорогая.

Может, он и прибежал босиком, но достаточно владел собой, чтобы положить жизненно необходимое в задний карман.

Она усмехнулась.

– Скажи мне, – потребовал он. – Скажи, чего ты хочешь.

– Хочу закончить то, что мы начали, – ответила она. – Прошу тебя, Гарретт. Сейчас.

– Скажи мне, кто ты. Скажи, с кем я.

– Сама не понимаю.

Но он ей не поверил.

– Я хочу быть с тобой, с Рейчел.

Она погладила его по спине.

– А ты и так со мной.

– С настоящей Рейчел, – добавил он. – Мне нужна настоящая женщина, та, которая была со мной в клинике. А не та, которая изображает обольстительницу. Не Мата Хари.

– Мата Хари, – повторила она, улыбнувшись его шутке.

– Ты, Рейчел.

– Ты получил меня.

Ее ответ разлился по нему, сладостный, и честный, и желанный. Она была настоящей, она принадлежала ему, и ничто другое не имело больше значения.

Он хотел ее. Рейчел пылала огнем. Он действительно хотел ее. Потрясающе. Невероятно. И мир никогда еще не казался таким распахнутым, полным света, полным надежд. Кто-то вскрикнул, и она поняла, что это была она сама.

Спустя некоторое время она открыла глаза.

– Привет, – улыбнулся ей Гарретт.

Прижав к себе, она крепко поцеловала его.

– И тебе привет. – Она провела пальцем по его спине и нахмурилась, поняв, что что-то не так. – Как ты всегда ухитряешься оставаться одетым?

Она потянула его за футболку.

Улыбка медленно разлилась по его лицу.

– Я очень спешил.

– Так, – сказала Рейчел, нахмурившись. – Я думаю, тебе придется все повторить, чтобы сделать все как надо. – Сунув руку под футболку, она погладила его спину. Он застонал. – Поцелуй меня.

– Только и всего?

Его глаза потемнели от страсти.

Гораздо больше. Рейчел покачала головой.

– Угадай, чего я хочу сейчас, и заработаешь ученую степень, – сказала она мечтательно.

Он все понял и моментально отреагировал.

– Рейчел, – прошептал он, едва дыша. Сквозь полуоткрытые веки он поймал ее взгляд и улыбнулся. – Мне кажется, я заслужил высокую ученую степень, – сказал он.

Она не могла оспорить это.

Гарретт задремал, и она расслабилась в его объятиях, почувствовав себя надежно, почувствовав, что о ней заботятся. Она прижалась крепче, чтобы продлить этот миг, забыть обо всех проблемах и страхах. Он сказал, что хочет ее, по-настоящему хочет ее. Мысль о том, что кто-то хочет настоящую Рейчел, – это было все, чего она всегда ждала.

Вот только…

Реальность снова вернулась к ней, готовая положить конец ее глупым иллюзиям. Натянув простыню до подбородка, она вызвала в памяти слова Гарретта. Он сказал, что ему нужна та Рейчел, которая была с ним в клинике. Но это не была она: она изображала обольстительницу. Так как же ей показать ему настоящую Рейчел? Особенно, когда она больше сама не знала, какая она.

Но она собиралась это выяснить. Она вернулась в Бремер, чтобы найти себя, и не собиралась отказываться от своего плана. Рейчел пристально вглядывалась в человека, дремавшего рядом. Потом свернулась калачиком под простыней, греясь о его теплое тело. Сейчас ей было надежно в его объятиях. Завтра они найдут Джейсона или Дерека.

Утреннее солнце вливалось сквозь высокие застекленные двери, и Гарретт взглянул на спящую рядом с ним женщину. Он напоминал себе режиссера, у которого фильм вышел из-под контроля. Он открыл ей объятия с желанием показать, как сильно она ему нравится, и в надежде, что тогда она откажется от своего безрассудного плана. Но он не подумал о последней части фильма, о его конце, когда он отправится в Калифорнию, а Рейчел вернется в свой Нью-Йорк, увозя с собой вновь обретенное самоуважение и несколько сладких воспоминаний.

Он нахмурился. Такой конец едва ли его устраивал.

Повернувшись на бок, он прижался к ней. Его сердце едва не разорвалось, когда она в ответ прижалась к нему. Он поцеловал ее в плечо, задавшись вопросом, когда же его подсознание решило, что Рейчел стоила того, чтобы за нее бороться.

Как бы там ни было, но Рейчел создавала проблемы. Проблемы эти были и приятными, и неприятными. Проблемы, связанные с задуманной ею операцией, были неприятными. Проблемы, связанные с самой Рейчел, – приятными. И все они стали его проблемами. Теперь оставалось убедить в этом и ее.

Он поцеловал мочку ее уха, и она повернулась.

Бум заскулил и спрыгнул с кровати, где лежал, свернувшись, в ногах после того, как Рейчел выпустила его из ванной комнаты. Хороший пес.

Рейчел обняла Гарретта, и он снова возбудился. Он забылся в ее объятиях, счастливый и уверенный в том, что эта женщина создана для него.

– И все же нам придется когда-нибудь встать с постели; – сказал он позже.

Его ноги оказались в изголовье, простыни валялись на полу. Рейчел лежала, уютно прижавшись к нему, а он лениво поглаживал ее тело.

– Даже и не думай об этом, – заявила она, но как-то неуверенно. Он легонько отодвинул ее, чтобы встать с кровати. – Это нечестно, – запротестовала она, схватила свою подушку и запустила ему в голову. Он увернулся, потом навалился на нее и принялся ее щекотать. – Хватит! Прекрати! Я боюсь щекотки.

– Ах, так? Надо было подумать об этом, прежде чем драться со мной.

– На помощь, на помощь, – пропищала она между приступами смеха, и помощь незамедлительно пришла: Бум, поставив лапы на кровать, залился лаем. – Миссис Келли услышит…

– Эй, Бум, – Гарретт опустил руку, чтобы успокоить собаку, – уймись, ладно?

– Наверное, его пора выгуливать.

– Тогда нам и в самом деле придется вставать, – сказал он, взглянув на часы. – Уже утро.

– Тебе надо в клинику?

– Да. И поесть, – сказал он. – Нам надо подкрепить силы.

Кивнув, она села и обернулась простыней.

– Обязательно. Не хочу, чтобы ты из-за меня чувствовал слабость в коленках. – Ее губы дрогнули. – Или в каком-нибудь другом месте.

– Такое исключено. – Он оглядел ее тело, прикрытое всего лишь тоненькой простынкой. – Совершенно исключено.

– Прекрасно. – Она села. – Так что там у нас сегодня в плане?

– После клиники я думаю заехать за тобой, мы пообедаем, а потом покатаемся по Бремеру и вокруг. Я несколько лет здесь не был. И ты тоже. А вечером, поскольку мы уже танцевали, я думаю, можно пойти в кино. – Он улыбнулся, представив, как они будут грызть попкорн, и смотреть какой-нибудь старый фильм Хичкока.

– Насыщенный план.

– Ты его одобряешь?

– О да, – сказала Рейчел, и ее тон не оставил сомнений в том, что она считает этот план непригодным. – Во всем, кроме того, что ты заедешь за мной. Я собираюсь ехать с тобой вместе.

– Четыре часа в клинике? Да ты умрешь от скуки.

– А я буду помогать. Могу изобразить секретаршу, – сказала она и подмигнула. – У меня множество талантов. Я буду тебе полезна.

Ладно, он не станет ее отговаривать. Несколько дней он будет поить и кормить ее, возить по техасским просторам. Это означает, что до самой школьной встречи она будет с ним, вместо того чтобы бегать за Джейсоном или Дереком.

Рейчел соскользнула с постели, закуталась в простыню, как в тогу, и направилась в ванную комнату. Она выглядела так очаровательно, что он едва не забыл о том, что им надо уходить.

В дверях она остановилась и оглянулась через плечо.

– Не забудь о своем обещании, – сказала она, и Гарретт понял, что слишком рано радовался. – Среди дня ты должен отвезти меня в город. Нам надо встретиться с Джейсоном и Дереком.

Гарретт вздохнул и взъерошил волосы. Черт.