Текст книги "Вечер встречи"

Автор книги: Джулия Кеннер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Сделав глубокий вдох, она распрямила плечи. Он был не более чем жалкое ничтожество, этот человек, который процветал в жизни только благодаря своей внешности и семейному богатству. Она могла справиться с ним. Без проблем. Рейчел изобразила свою самую очаровательную улыбку.

– Вы один?

– Похоже, уже нет. – Он показал на стул рядом с собой. – Почему бы вам не пристроить свою маленькую корму сюда?

Пока все в порядке. Только бы преодолеть отвращение. Она села за его столик и улыбнулась еще лучезарнее.

Мимо проходила официантка, и Рейчел заказала пива. Джейсон отпил полбутылки и рыгнул. Он не сделал даже попытки вынуть свой бумажник. Очевидно, считал себя настолько неотразимым, что женщины должны были платить за удовольствие лицезреть его. Рейчел пожала плечами и оплатила счет. Все что угодно, лишь бы обольстить его.

– Что-то я вас здесь прежде не видел, – сказал он, хотя как бы он мог это сделать, если больше глазел на ее грудь, чем на лицо.

Рейчел пыталась не слишком глубоко дышать.

– Я только сегодня приехала.

Видимо, ответ был удачным, потому что Джейсон поднял глаза.

– Какое-то время побудете, я надеюсь?

– Несколько дней.

Официантка принесла им пиво, но, как только Рейчел потянулась за своей кружкой, Джейсон взял ее за руку. Она заставила себя шире улыбнуться вместо того, чтобы отдернуть руку. Если бы он только знал, как ей противен.

Джейсон глядел на нее вопросительно. Наверное, он что-то сказал. Рейчел наклонилась вперед и засмеялась в надежде, что он сделал попытку пошутить. Он не посмотрел на нее как на спятившую, так что, возможно, ее догадка была правильной.

Высвободив руку, Рейчел взяла свою кружку и подняла ее в молчаливом тосте. Они чокнулись, и она сделала глоток, жалея, что это не мексиканская водка, которая подействовала бы на нее как анестезия.

Ей был невыносим этот человек, грубый, эгоистичный и совершенно неинтересный. Но она почему-то позволила ему украсть у нее десять лет жизни. Как патетично. Рейчел отогнала от себя эту мысль. Она приехала сюда с определенной целью и осуществит ее.

Оркестр стих, и раздались бурные аплодисменты. Кто-то снова включил музыкальный автомат. Снова послышалась мелодия любимой песни «Безумие». Рейчел проглотила ком, подступивший к горлу.

– Что-то не так?

– Просто я очень люблю эту песню.

И человека, с которым я танцевала под нее.

– Так давайте потанцуем.

Рейчел закусила губу. Она и представить боялась, что его рука ляжет на ее талию.

– У меня идея получше, – проговорила она страстно, понизив голос. – Почему бы тебе не пригласить меня поужинать?

Она хотела добавить: «И тогда позже мы бы устроили свои собственные танцы», но не смогла заставить себя произнести эти слова. Нью-йоркская Рейчел явно теряла свое преимущество.

Джейсон повернулся и оглядел зал. По выражению его лица она поняла, что он отреагировал на ее попытку.

– Разумеется, детка. Куда-нибудь, где не так людно.

Он встал и, по-хозяйски обняв ее за талию, практически потащил к двери. Они вышли на парковку, и он повел ее к своей машине. Надо было срочно придумать что-то другое, поумнее.

Кто-то слегка задел ее, и чья-то рука легла ей на плечо. Она замерла, сразу поняв, кто это.

– Может, уберешь свои лапы от моей подруги? – произнес Гарретт.

Ей хотелось ударить его: он путал все ее планы. К несчастью, ей также хотелось обнять его, целовать, заниматься с ним любовью. А это значит, что ее тело получало довольно противоречивые сигналы.

– От твоей подруги? – Джейсон покраснел от злости. – Что-то я не заметил, чтобы она была с тобой.

Лицо Гарретта стало напряженным.

– Думаю, ты недостаточно хорошо смотрел. – С этими словами он оторвал Рейчел от Джейсона и привлек к себе. – Пойдем, дорогая.

Глава восьмая

– Садись, – сказал Гарретт, открывая пассажирскую дверцу. Рейчел нахмурилась, но возражать не стала. – И чем же это ты, по-твоему, занималась? – строго спросил он, как только сел в кабину.

– Я? – спросила она невинным голоском. – Просто разговаривала.

– Черта с два. – Он метнул на нее взгляд. – Я знаю точно, чем ты занималась.

Он вычислил это в тот же миг, как увидел ее флиртующей с Джейсоном, но при этом вид у нее был несчастный. Она явно считала этого человека последним подонком. По крайней мере, в этом их взгляды полностью совпадали.

Однако сейчас Гарретт с неудовольствием осознал, что ему невыносимо видеть, как она кокетничает с другим мужчиной. А оттого, что она считала этого мужчину подонком, ему не было легче.

Рейчел облизнула губы и стала открывать и закрывать крышку бардачка.

– Не понимаю, о чем ты.

Гарретт решил воздержаться от дискуссии. Он должен придумать, что делать дальше. Раздраженный, Гарретт включил зажигание. Он не стал объезжать кругом, просто выехал задом с парковки в опасной близости от Джейсона, который так и стоял у своего «понтиака».

– Машины могут ездить и вперед, к твоему сведению.

– Спасибо за совет, дорогая.

Покосившись, он увидел ее легкую улыбку. Словно она не знала, как держаться с ним. Черт возьми, он тоже не знал. Его влекло к ней даже тогда, когда она выводила его из себя, и это его пугало.

Они выехали на дорогу, и он погнал машину.

Хотя он и разгадал план Рейчел, он все еще не мог поверить в ее намерения. Да, он знал ее не слишком хорошо. Но достаточно, чтобы понимать: она никогда бы не приблизилась к Джейсону Стилвеллу без скрытого мотива.

Более того, Гарретт был уверен, что Рейчел только изображала из себя секс-символ. Она играла некую роль. Играла хорошо, но это был только фасад. Он почувствовал, как напряглось все его тело при одном только воспоминании о ее невинных карих глазах, о том, как она краснела в его объятиях. Это вовсе не вязалось с образом опытной женщины.

Рейчел заерзала, и он посмотрел на нее. Когда она поджала под себя ногу, он подумал, что она вновь овладела собой.

– Послушай, – сказала она. – Ты посадил меня в машину. Может, скажешь, зачем?

– Нам надо поговорить, – сказал он, продолжая ехать в сторону Далтона.

Ребенком он проводил там немало дней, чтобы удержать Карла от детских проказ. А вдруг это местечко до сих пор не утратило своего положительного влияния?!

Рейчел сидела, откинувшись, сложив руки на груди и кусая красивыми белыми зубами нижнюю губу. По ее виду нельзя было сказать, что она довольна, но, по крайней мере, не делала попыток с криками убежать от него. Правда, Гарретт гнал на приличной скорости. По-настоящему все выяснится, когда он остановит машину.

Гарретт без труда нашел знакомую дорогу и свернул на нее. Машина затряслась на ухабах. Освещенный лишь лунным светом дом выглядел волшебно, он не казался заброшенным. Тем не менее, он был явно пустым, и Гарретт вздохнул с облегчением. Этот ветхий дом был для него будто старый друг, и Гарретту хотелось, чтобы он был в порядке, но мысль о том, что дом может принадлежать кому-то еще, не слишком радовала его.

– Зачем мы сюда приехали? – Рейчел наклонилась вперед и, упершись руками в приборную доску, вглядывалась сквозь темноту в дом.

– Не волнуйся. Никто не выскочит с ружьем. Этот дом пустует уже много лет.

Повернувшись на сиденье, она широко улыбнулась ему.

– Я знаю. – Она потянула сломанную ручку дверцы, но безуспешно. – Давай вылезай.

Гарретт в замешательстве покорно вышел и помог ей сойти на землю.

– Это мой дом, – сказала она. – Не могу поверить, что ты привез меня сюда.

– Твой?

– Ну, не мой собственный, конечно. – Рейчел выразительно посмотрела на него. – У меня нет никакой собственности. Но мы с Декстером здесь играли.

Ее дом? Мысль о том, что это место значило для нее столько же, сколько для него, согрела Гарретта. Их так многое связывало друг с другом. Карл. Этот дом. Бум. Его сердце.

Бросив на него взгляд, Рейчел побежала к крыльцу. Поднявшись на него, она радостно улыбнулась, и Гарретта охватило чувство гордости. Черт возьми, ему было приятно видеть ее счастливой.

– Я возьму фонарь, – крикнул он и начал рыться за креслом.

Дверь легко поддалась, и они вошли в дом. Это был небольшой, но когда-то великолепный дом. Даже сейчас стены нисколько не покосились, а перила были красиво изогнуты.

– Этот дом словно дожидается кого-то, кому он по-настоящему нужен, – сказала Рейчел, и Гарретт согласно кивнул. Когда она повернулась к нему с глазами, сияющими в свете фонаря, он взял ее в кольцо своих рук. Она откинула голову назад и улыбнулась. – Спасибо, что привез меня сюда. – Вдруг она погрустнела и нахмурилась. Очаровательная морщинка появилась на ее переносице. – Зачем ты привез меня сюда?

Он взял ее за руку, подвел к лестнице и остановился позади нее.

– Я же сказал. Нам надо поговорить.

– О чем?

Он уловил настороженность в ее вопросе.

– Мне кажется, ты знаешь.

Интересно, поняла ли она по его голосу, как много она стала значить для него за такое короткое время?

Рейчел широко открыла глаза. Потом стала подниматься впереди него по лестнице.

– Даже не представляю себе.

Гарретт нахмурился. Он не собирался ни на чем настаивать. Он знал, что она легкоранима, напугана своими чувствами к нему и намеревается покарать Джейсона и Дерека. И Карла.

Ему было просто необходимо придумать что-то, что позволило бы им быть вместе. Что-то, что было бы привлекательным для нее. Что-то ясное и простое. Такое, как секс. Ладно, он придумает. Что-нибудь придумает.

– Тогда я выложу все, как есть, – сказал он. – Я хочу заняться с тобой любовью. Прямо сейчас. – Это была только половина правды, но что-то говорило ему, что Рейчел может принять это. Что она хотела этого. Другая половина посложнее: ему надо было, чтобы она открыла ему свое сердце и забыла о собственном плане. Рейчел держалась прямо. Воплощение твердой отчужденности. Но ее глаза говорили о другом, и он проявил настойчивость: – Я хочу закончить то, что мы начали. И ты тоже этого хочешь. – На какое-то мгновение ему показалось, что он сделал умный ход. Он не мог думать о будущем. Сейчас он хотел ее. И собирался сделать все мыслимое и немыслимое, чтобы добиться своего. Рейчел сделала шаг в сторону. В тот же миг он оказался на ее пути. – Ты знаешь, что хочешь этого.

Он провел пальцем по ее щеке, потом вниз, к плечу. Надеясь привести ее в такое же сумасшедшее состояние, в каком находился сам, он коснулся ее груди.

– Гарретт, прошу тебя. – Она закусила нижнюю губу и опустила взгляд на его руку. Ее дыхание стало частым и прерывистым. – Ты ведешь нечестную игру.

– А я вообще не пытаюсь играть, – прошептал он, взял ее за локоть и притянул к себе, стараясь не обращать внимания на электрический ток, сила которого увеличилась, когда их тела сблизились. – Я пытаюсь удержать тебя.

Она медленно подняла голову и встретилась с ним взглядом. По ее лицу было отчетливо видно, что в ней борются два желания – остаться с ним или продолжать вести абсурдную игру и уйти.

Он затаил дыхание.

– Мы провели чудесную ночь. Это правда. – Она облизнула губы, и он почувствовал, что сейчас последует «но». – Дело в том, что ты меня по-настоящему не знаешь.

Не тот ответ, которого он ждал.

– Это часть удовольствия, дорогая. – Он провел пальцем по ее губам. – Я собираюсь познакомиться с каждой твоей частичкой.

– А если я скажу, что не хочу этого?

– Неужели ты так скажешь?

Это был рискованный вопрос, и он затаил дыхание. Она закрыла глаза и слегка покачала головой.

Гарретт с облегчением вздохнул.

– Разве я не должен тебе танец?

Она неуверенно огляделась. Потом уткнулась ему в грудь. Решительный шаг в нужном направлении. Он мысленно добавил себе очко.

– Зря ты увел меня от Джейсона.

Ее дыхание ласкало его шею.

– Дорогая, тебе пора забыть обо всем. Прошло десять лет. Прощение – это млеко человеческой доброты и всякое такое.

– Какая чушь. – Она откинула голову назад. Ее взгляд был твердым и решительным. – Кроме того, у меня есть план. Цель. У меня все будет в порядке, и это на самом деле не твоя забота.

Может, у нее и была цель, но и у него тоже. И Гарретт не собирался отступать.

– Целеустремленная женщина, – сказал он, усмехнувшись. Она улыбнулась, а его сердце перевернулось в груди. – Может, я смогу чем-то помочь, – сказал он, ведя ее вверх по лестнице. – Ты мне позволишь?

– Не знаю, чем ты сможешь помочь.

– Тогда я тебе покажу. – Он провел рукой по ее волосам, наматывая шелковые пряди себе на пальцы. Потом сел на ступеньки и поставил ее перед собой. – Помнишь, как ты разрешила мне помочь тебе на дороге?

Он одной рукой погладил ее грудь через футболку. Его прикосновения были дразнящими и многообещающими.

– Гарретт. – В ее севшем голосе слышалось отчаяние. – Не…

– Ш-ш-ш, – прошептал он. Его дыхание касалось ее уха. – А в клинике? Разве ты не помнишь, как я помог тебе забыть о твоих проблемах?

Он поиграл кнопкой на ее джинсах, пока та не расстегнулась и он смог опустить замок молнии. Рейчел учащенно задышала и изогнулась.

Он обнял ее одной рукой за талию и притянул к себе. Ее тело трепетало. Господи, как он хотел эту женщину!

– Гарретт, – простонала она. – Прошу тебя…

Он провел кончиком языка по ее уху. Она задрожала, и он сильнее прижал ее.

– Позволь мне помочь тебе сейчас, Рейчел.

Она прерывисто вздохнула. Он почувствовал, как под его ладонью учащенно забился пульс на ее шее.

– Я… мне… мне нужен глоток свежего воздуха.

И, оттолкнув его, она сбежала вниз.

Гарретт вышел следом за ней на переднюю веранду старого дома. Пытаясь быть бесстрастным, взял ее руку и удивился, что она не вырвала ее. Он сделал глубокий вдох. Сейчас или никогда.

– Джейсон уже чертовски раззадорен, – сказал он. Ее глаза округлились, но Гарретт не остановился. – Ты видела, как он смотрел на тебя, когда мы уезжали. Так что ты на полпути к успеху.

Рейчел изумленно смотрела на него. Он действительно точно знал, к чему она стремится. Это невозможно. Но он знал. Каким-то образом догадался. Она решила все отрицать, но тут же передумала. Призвав все свое мужество, она посмотрела ему прямо в глаза.

– Ладно, ковбой, говори. – Она старалась, чтобы голос ее не дрожал. – Что у тебя на уме?

Уголок его рта дрогнул, и она поняла, что он сдерживает улыбку. Он приблизил свое лицо вплотную к ее лицу. От него пахло мужчиной, пряностями, пивом и желанием.

– Твоя идея заключается в том, чтобы заставить мужчин хотеть тебя, так? – спросил он сладким, как сироп, голосом.

Она снова решила, что лучше все отрицать, и снова отказалась от этой мысли. Нет, лучше брать быка за рога. Она подняла бровь и облизнула губы, с удовольствием наблюдая за его реакцией по глазам.

– А как насчет тебя? – Она понизила голос: – Ты хочешь меня? – Она собиралась только поддразнить его, но сразу пожалела о сказанном. По огню, который зажегся в его глазах, она поняла ответ. – Не отвечай, – сказала она, идя на попятный. – Просто сообщи мне свой собственный план.

У него на лице появилась улыбка кота, проглотившего канарейку.

Где-то поблизости ухнула сова, и олень вышел из-за деревьев. Очевидно, все птицы и животные в округе были, как и Рейчел, заинтригованы тем, что скажет Гарретт.

– Ты хочешь, чтобы он страстно желал тебя, ревновал, просто исходил слюной при каждом взгляде на тебя. Так? – Это звучало довольно жалко в изложении Гарретта, но он более или менее разгадал ее план. Она кивнула. – Тогда что может сильнее заставить его и Дерека Букера… – Рейчел ахнула. Она не представляла, что он так много понял, – сходить с ума от страсти, чем постоянная нежная близость с другим мужчиной?

Ее губы искривились.

– То есть с тобой.

– Ты правильно поняла, дорогая.

– И насколько нежная?

– Очень нежная, – сказал он, и у Рейчел все внутри перевернулось.

Она высвободила свою руку, боясь, что, если будет продолжать касаться Гарретта, не сможет остановиться.

Его план мог сработать. Та девчушка в юбчонке предлагала почти то же самое. Ну, разве что она советовала Рейчел флиртовать с кем-то другим, дабы Гарретт распалился, забеспокоился и понял, как сильно ему нужна Рейчел, и они будут счастливо жить до конца своих дней.

Каким бы привлекательным ни казался этот сценарий, Рейчел была достаточно прагматична, чтобы помнить: счастливая жизнь с Гарреттом не входит в ее план. И к лучшему. В конце концов, она жила на другом конце континента и не верила ни в какие сказки. Надо достичь намеченной цели, наказать нескольких личных врагов, а потом вернуться в Нью-Йорк и зажить, наконец, по-настоящему. Гарретт оказался просто неожиданным подарком судьбы. Приятным сюрпризом. Как горячая помадка сверху мороженого. Кратковременное наслаждение.

– Ну и как?

Похоже было, что Гарретт действительно хочет ей помочь. И Рейчел должна была признать, что его план выглядел разумным, хотя и странным.

Это будет спектакль. Еще один поворот сюжета в том фарсе, который она уже затеяла. Гарретт будет лишь изображать ее бой-френда. Все будет ненастоящим. Они закончат то, что начали, но это будет всего лишь страсть и секс. Ей стало грустно, но она сказала себе, что благодаря этому ей будет легче держаться от него на расстоянии. Так будет безопаснее.

Гарретт терпеливо ждал ее решения.

Вдруг в ее памяти всплыло что-то сказанное им раньше.

– Джейсон и Дерек. А как же насчет Карла?

Желваки заиграли на его скулах.

– К Карлу это не относится. Он раскаивается, можешь мне поверить. Тебе придется забыть о нем.

– Ты что, с ума сошел? Он – Жертва номер один.

– Нет, этого не будет.

Нахмурившись, Рейчел покусывала нижнюю губу. Может ли она довольствоваться двумя жертвами вместо трех? Конечно. Никаких проблем.

К тому же Карл вел себя нормально в течение всего последнего класса вплоть до выпускного бала. Так что он, вероятно, заслужил право на смягчение приговора. Или, по крайней мере, особой милости, поскольку был братом Гарретта.

Рейчел мысленно закатила глаза. Не Карл был предметом спора, а Гарретт. Если она хотела Гарретта, она должна была отказаться от Карла.

– А если я скажу «нет»? – спросила она на всякий случай.

– Либо ты выберешь меня и забудешь о Карле, либо займешься Карлом, и тогда я уйду.

Не слишком большой выбор.

– Хорошо. Договорились. – Рейчел протянула руку, ожидая, что рукопожатие скрепит их договоренность.

Гарретт только взглянул на ее протянутую руку и нахмурил брови.

– Я еще не сделал одного маленького добавления. – Насторожившись, она убрала руку и наклонила голову в ожидании. – Я хочу тебя.

Она нахмурилась, смутившись.

– Ты так и говорил. Ты хотел, чтобы мы закончили начатое.

– Это не окончание. Это начало. Я хочу, чтобы ты была в моей постели. Все время.

О господи. Облизнув губы, Рейчел заставила себя продохнуть. Она боялась спросить, что он имеет в виду. Боялась, что неправильно поняла его.

– Я не собираюсь просто играть. Поэтому, когда мы будем ставить маленький спектакль для публики, я хочу, чтобы ты делала то, что я говорю. – Он внимательно посмотрел на нее, его голубые глаза видели ее насквозь. – И сейчас тоже. В моей постели и обнаженная.

Его слова проникли ей под кожу и пьянили как прекрасное вино. Его требование удивило и испугало ее. Но и манило. Быть в такой близости к нему, прикасаться снова и снова – и делать это, не чувствуя вины, потому что это была часть их договоренности.

Что ж, это было слишком хорошо, чтобы упустить такой шанс.

Почти хорошо.

Если вдуматься, здесь была и обратная сторона. Если они будут так близки, будут состоять в таких интимных отношениях, Гарретт, безусловно, поймет, что никакая она не Рейчел-обольстительница. Будет ли он продолжать хотеть ее, когда поймет, что самоуверенность – это лишь ее защитная броня, под которой она была все такой же нежной и уязвимой, как и десять лет назад?

Господи, да она была жалкой. На протяжении полутора тысяч миль она убеждала себя в том, что единственная причина ее возвращения – стремление доказать всем, что она изменилась. Действительно изменилась. Как же она собирается убедить в этом весь город, если не в состоянии убедить саму себя?

Гарретт с хитрой улыбкой наблюдал за ней. Потом взял ее за руки и прижал к себе, его губы приникли к ее губам.

Прикосновение его рук жгло ее кожу, жар разливался по всему телу. И тут он отстранился. Рейчел услышала какой-то слабый возглас и поняла, что этот возглас исходил от нее самой.

– Моя комната, моя постель. Немедленно. – Он выдержал паузу, улыбка разлилась по его лицу. – Ну, – наконец спросил он, – так мы договорились?

Глава девятая

– Извини, не получится. – Она улыбнулась. – Я не могу идти в твою комнату.

У него остановилось сердце. Такого не могло быть. Он открыл рот, чтобы сказать это, уговаривать ее, умолять, но она не дала ему такой возможности:

– Когда мы вернемся в мотель миссис Келли, пойдем в мою комнату. – Когда она взяла его за руку, в уголках ее глаз собрались морщинки от беззвучного смеха. – И я хочу, чтобы ты осмотрел Бума.

Гарретт вздохнул с явным облегчением. Ему следовало догадаться, что она беспокоится о своей собаке.

– Можешь поддразнивать сколько хочешь, – продолжая смотреть ей в глаза, сказал он, – до тех пор, пока не будешь рядом со мной.

Рейчел покраснела, но не отвела взгляда. Вместо этого она схватила его руку и, наклонив голову, поцеловала подушечки его пальцев, потом ладонь.

– Постоянно и нежно, помнишь? – пробормотала она. Гарретт закрыл глаза. Она отстранилась. – У меня есть несколько условий.

Рейчел старалась не смотреть ему в глаза, и Гарретт понадеялся, что она начинает сомневаться в мудрости своего плана изображать из себя секс-символ.

– Что за условия?

– Это касается моего плана, – сказала она. – Джейсон и Дерек. Я ничего не достигну, если они меня не увидят, правильно? – Он кивнул, не понимая, к чему она клонит. – Наверное, недостаточно рассчитывать только на то, что я могу встретить их случайно. – Она облизнула губы. – Так что… я хочу, чтобы ты водил меня повсюду, организовывал встречи, чтобы я могла… ну, ты понимаешь. – Она на секунду перехватила его взгляд, потом отвела глаза и прокашлялась. – Я хочу, чтобы они думали, будто у них есть шанс. Так что, если бы ты… то есть я бы хотела, чтобы ты…

Он вздохнул.

– Короче, ты хочешь, чтобы мы разыграли спектакль, как это сделала только что ты, когда схватила мою руку. А потом я должен буду ретироваться, чтобы дать им возможность действовать.

Закусив губу, она дернула плечом.

– Да.

– Отлично.

Что еще он мог сказать? Если он не согласится, ему не удастся ничего добиться от нее. Гарретт нахмурился. Поняла ли она, что он отказался от борьбы, рискуя совсем потерять ее? Едва ли.

– Но ты не одобряешь. – Это было заявление, не вопрос, и Гарретт не стал возражать. – Почему же тогда ты помогаешь мне?

– Я сказал. Я хочу тебя.

Она кивнула, по всей видимости удовлетворенная. А почему, собственно, ей не быть удовлетворенной? Это же была правда. Он жаждал ее с такой страстью, которой раньше никогда не испытывал. Что из того, что это была неполная правда? Полная правда только бы все запутала.

Он был намерен убедить Рейчел отказаться от ее нелепого плана и сделает это, едва придумает, как.

Он искоса смотрел на Рейчел, которая, похоже, настраивалась на роль зажигательной женщины. Она опустила солнцезащитный щиток и, воспользовавшись крошечным зеркальцем, начала прихорашиваться: подкрашивалась и расчесывала волосы. Она перехватила его взгляд и улыбнулась – сексапильно, греховно.

Он вздохнул. Где-то между домом и дорожным столбом с отметкой «278» он потерял настоящую Рейчел. Та Рейчел, о которой он мечтал, – дерзкая, милая и чертовски соблазнительная – наращивала коэффициент соблазнительности. Может, она и считала, что должна доказать что-то Джейсону и Дереку, но зачем ей было доказывать что-то ему?

Потому что она думает, будто именно этого ты хочешь, болван.

Он не устоял перед силой ее обольщения прошлой ночью. Естественно, она решила, что ему было нужно провести горячее время с необузданной женщиной.

Хуже того, поскольку он практически вынудил ее играть роль секс-символа, ей было невдомек, как сильно она сама хотела его. Невольно он дал ей прекрасную возможность спрятаться за глухой стеной. Глупей не придумаешь. Надо что-то срочно предпринимать – ведь не намеревается же он провести всю оставшуюся жизнь с Мата Хари.

Когда они подъехали к повороту на Мейн-стрит, его осенило. Галантность. Он поведет Рейчел куда-нибудь на ужин. Вино и розы или то, что принято в Бремере по такому случаю. Он принесет извинения за то, что выкручивал ей руки, пытаясь затащить в постель. Потом ненавязчиво даст ей понять, что в любой момент к ее приходу дверь его комнаты будет всегда широко открыта.

В конечном счете, она все равно придет к нему. А если нет? Тогда он будет клеймить себя до конца своих дней. Эта мысль едва не заставила его отказаться от идеи быть галантным. Но только едва.

– Что ты делаешь? – спросила она, когда он притормозил и резко повернул руль.

– Сделаем небольшой крюк.

Развернувшись, он кивнул в сторону неясно пробивающихся со стороны площади огней. Он ненадолго отвел взгляд от дороги и посмотрел на Рейчел, чтобы увидеть ее реакцию.

Рейчел сидела, нахмурившись, легкая морщинка снова пролегла на ее переносице.

– А я думала, ты собрался в… – она повернулась к нему. – Я думала, мы едем в мотель.

Гарретт только пожал плечами и свернул на Мейн-стрит, надеясь, что выглядит невозмутимым, хотя в душе со страшной силой ругал себя. Ее тон не оставлял сомнений в том, что она ожидала определенных действий с его стороны, когда они приедут в мотель миссис Келли. Но что еще важнее: она была, кажется, недовольна тем, что они не отправились туда прямо сейчас.

Гарретт повернул руль. Гравий выскочил из-под колес грузовика, когда он въехал на свободное место и резко затормозил.

Рейчел выглянула в окно.

– Здание суда?

Распахивая свою дверцу, он кивнул.

– Я хочу угостить тебя ужином. Думаю, что мы могли бы пройтись немного пешком. – Откровенно говоря, он не собирался подъезжать сюда, но ему было необходимо выйти из кабины. Близость Рейчел сводила его с ума. Он кивнул в сторону ее дверцы. – Подожди. Я выпущу тебя.

Он обогнул машину, подставив голову освежающему легкому ветерку. Мысль о том, что он сознательно и добровольно отказывается от ночи с Рейчел – такой теплой и податливой, когда она обнаженная лежала рядом с ним, – убедила его в том, что он полнейший идиот. Если бы кто-нибудь из его приятелей ушел от готовой заняться любовью женщины, ему бы вовек не отделаться от презрительных насмешек.

Так почему же он рискует своей репутацией горячего американского мужчины?

Потому что ты любишь ее.

Гарретт остановился как вкопанный. Любовь? Не может быть. Или может?

Продолжая обдумывать эту новость, которая только что обрушилась на него, он медленно подошел к ее дверце, взялся за ручку и рванул ее.

– Что все это значит? – спросила Рейчел, держась за его руку, чтобы спуститься из кабины.

– Что? – спросил Гарретт, прекрасно понимая, что она имеет в виду.

– Выражение твоего лица. Словно ты ведешь меня в неизвестность.

– Ничего, – ответил он, пытаясь придать своему лицу ласково-уклончивое выражение.

Да, он хотел ее, даже страстно желал. Она пленяла и возбуждала его. Но любить? Не может быть. Испытывать вожделение. Это возможно. Это вероятно. Определенно просто вожделение. Но почему-то ему не слишком в это верилось.

Гарретт с такой силой захлопнул дверцу, что задрожало стекло.

Рейчел подняла бровь, но ничего не сказала. Они молча перешли улицу. Эфрон Букер, отец Дерека, пытался втащить ящик с товарами через парадную дверь неосвещенного магазина.

– Здравствуйте, мистер Букер. Вам помочь?

Эфрон поднял глаза.

– Карл?

– Гарретт.

Старик прищурился.

– И, правда. Давно тебя не видел. Замещаешь вышедшего из строя отца?

– Что-то вроде этого.

– Молодец, что помогаешь, парень. Я не знал, что вы с отцом наладили отношения.

Рейчел метнула на Гарретта взгляд, потом повернулась к Эфрону.

– Они стараются, – сказала она сухо. – Гарретт из тех, у кого девиз «Простить и забыть».

Гарретт скорчил гримасу, не слишком расположенный продолжать разговор на эту тему, и взялся за ящик. Они с Эфроном внесли его в магазин и поставили на место. Через оконную витрину ему была видна Рейчел, которая стояла на тротуаре и лениво водила пальцем по рекламному щиту с надписью «Магазин Букера. Ежедневный специальный ассортимент». Через секунду она подняла глаза и встретилась с Гарреттом взглядом. Грустная улыбка тронула ее губы. Уж не подумала ли она о том, чтобы все простить и забыть? Скорее всего, нет, но следовало бы. Черт, да и ему, наверное, тоже следовало бы.

Он со вздохом оглядел магазин. Вдоль дальней стены тянулся длинный прилавок. На одном его конце стоял кнопочный кассовый аппарат, которому давно уже было место где-нибудь в музее. На другом конце прилавка гордо возвышалась металлическая полка с конфетами, которую Гарретт помнил еще с детства. Тут по-прежнему пахло ментолом и табаком, а надпись на стене возвещала, что наживка продается позади магазина. Единственной данью новому тысячелетию со стороны Эфрона и Бремера был аппарат для размена денег, втиснутый рядом с морозильной камерой для мороженого.

Эфрон направился к двери, и Гарретт последовал за ним, только теперь заметив несколько букетов цветов в вазах возле окна.

– И сколько стоит такой?

– Я продаю только свежие цветы, так что подойди и выбери что хочешь. Это остатки. Утром они отправятся в клинику.

– Спасибо.

Гарретт взял букетик фиалок. Розы для Рейчел показались ему какими-то банальными. А вот фиалки, пожалуй, то, что надо.

Он протянул ей фиалки, но она ничего не сказала. Потом наклонила голову и понюхала их. Когда она, наконец, подняла голову, он заметил в желтом свете уличных фонарей, что ее глаза улыбаются.

– Спасибо.

– Как зовут твою подругу? – спросил Эфрон.

Гарретт повернулся к нему.

– Рейчел Дин. Она приехала в город на школьную встречу.

– Рейчел Дин. Уж не малышка ли это Белинда Рейчел?

У нее вытянулось лицо.

– Да, сэр.

Эфрон приподнял костлявым пальцем голову Рейчел за подбородок. Она вздрогнула от его прикосновения, но не отстранилась.

– Надеюсь, это будет для вас приятная встреча, юная леди. – Она пробормотала что-то вроде благодарности. – Мне всегда нравилась ваша матушка. Жаль, что на ее долю выпало столько неприятностей. Надеюсь, ей удалось наладить свою жизнь? Куда она уехала?

– В Даллас, – коротко ответила Рейчел.

Эфрон кивнул.

– Рад слышать это. Ей необходимо было покинуть Бремер. Я ее понимаю. Я и сам оценил преимущества автоматов и компьютерного центра. Знаете, теперь я могу заказывать все свои товары через Интернет. Конечно, это только предлог, в основном я хожу в центр совсем за другим. – Он подмигнул Гарретту, и тот усмехнулся. – Да, Бремер становится вполне современным городом. Хотя и не таким, как Даллас. – Старик снова перевел взгляд на Рейчел. – Как я понимаю, вашей матушке нравится жизнь в большом городе?