Текст книги "Алмазная Маска (Галактическое Содружество - 2)"

Автор книги: Джулиан Мэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 34 страниц)

– Новый церебральный усилитель? – заинтересовалась Доротея.

Марк кивнул.

– Если нам удастся создать новый биомодуль, то на выходе мы сможем увеличить мощность на триста процентов.

– Замечательно! – воскликнула Доротея. Она немного поколебалась, потом решительно предложила: – Я надеюсь, ваш брат рассказал вам, сколько хлопот доставляет нам литосфера Каледонии. Если для вашего проекта нужно подобрать место для натурных испытаний, милости просим на Каледонию. Заодно и порыбачите...

– Звучит заманчиво, – усмехнулся Марк.

– Не знаю, смогу ли я, – безразлично сказал Джек.

– Я приглашаю вас обоих. Как только будут получены первые результаты комплексной геологической съемки, я вас извещу.

– О, Е-18 давно положил глаз на вашу планету. Еще до того, как вы принялись так дотошно изучать планетарную кору, – пошутил Джек.

– Тогда вам должно быть известно, – Доротея посерьезнела, – что у нас есть основания для беспокойства. В последние три года замечено резкое усиление сейсмической активности по всему северному полушарию планеты, особенно вблизи континента Клайд. Недавно у нас произошел выброс вулканических газов, образовалась кимберлитовая диатрема. Мощность взрыва была необычайно велика – струя газов ударила в космос. К счастью, трубка взрыва не превысила метра в диаметре и катастрофа случилась в необжитом районе.

– Что это такое "диатрема"? – спросил я.

– Трубка взрыва, – объяснил Джек. – В результате извержения "холодных" газов – обычно двуокись углерода в смеси с водяным паром – в планетарной коре образуется капал, по которому газы устремляются на поверхность. При этом в условиях огромных давлений рождаются алмазы. Зрелище поразительное...

– Особенно если оно произойдет в густонаселенном районе. – Доротея мягко перебила его. – Но это не главная наша беда, куда большую угрозу несет нестабильность кристаллических плит. Плиты – самые древние части расколовшейся планетарной коры – служат основаниями наших материков и плавают в магме. На Земле каждый континент состоит из нескольких платформ, давным-давно состыковавшихся в единый гигантский кристаллический массив, а на Каледонии они пока плавают каждый сам по себе – итого, девятнадцать маленьких континентов. Семь самых опасных в сейсмическом отношении остались незаселенными. Двенадцать освоены – мы считали, что эти плиты – или платформы – несколько эпох назад пришли в устойчивое состояние. Таковы выводы исследований, проведенных учеными-крондаками во время первой геологической съемки. На основании исследований было принято решение о пригодности Каледонии для заселения землянами. Теперь мы сомневаемся в достоверности полученных крондаками конкретных данных и их осмыслении. Слишком попахивает халтурой...

– С их стороны это самый дешевый способ благотворительности, – буркнул Марк.

– У нас пока нет полной уверенности, – продолжала Доротея, – но, кажется, под континентом Клайд находится огромный резервуар необыкновенно подвижной магмы. По нашим расчетам, континент как бы вполз на него надеюсь, вы понимаете, чем это может кончиться. Катастрофой планетарных масштабов.

– Если новый цикл исследований подтвердит выводы насчет коэффициента вязкости содержимого этого пузыря, то подобный исход неизбежен.

– Звучит невесело, – сказал Джек. – У вас есть операнты высокого класса, обученные работе с ЦГ? Они смогут квалифицированно сотрудничать с людьми Марка?

– Только трое.

– Значит, считай, никого. Это совсем плохо, – добавил Джек.

– Сорок два наших сильных оперантов-геофизиков проходят обучение работе с ЦГ на Сацуме, но им еще учиться и учиться. Председатель Гамильтон очень строг в этом отношении – без дипломов он их к работе не допустит.

– Ну, а меня? – спросил Марк.

– Мы с братом придумали очень интересную новую программу для большой группы оперантов, но сами обычно не участвуем в геофизических проектах, пояснил Джек.

Доротея погрустнела.

– Понимаете, очень трудно привлечь хороших специалистов с других миров. Мы не одни в таком положении. Те планеты, которые послали своих людей в учебный центр на Сацуме, ждут не дождутся возвращения своих ребят. Вот почему я подумала: а не смогли бы вы вдвоем прибыть к нам на Каледонию, чтобы – ну, скажем – испытать новый биомеханический церебральный усилительный модуль Е-18?

Джек отрицательно покачал головой.

– Честно? – спросил он и, получив согласие, сказал: – Трех человек со мной четверо, Марк служит проводником энергии – явно недостаточно. Никакой тут конфигурации не создашь!

– Понятно, – тихо отозвалась Доротея. – Прошу простить, если я что-то не поняла. – Она вскочила, собираясь покинуть нас. Мы тоже встали. – В любом случае выберете вы для испытаний Каледонию или нет, – обратилась она к Марку, – мне будет приятно встретить вас, Джека и дядю Роги на моей родине. Вы прекрасно проведете время. Порыбачите... Сейчас мне надо идти, я обещала Кену и Люку станцевать с ними прежде, чем покину вечер.

Она кивнула каждому из нас и поспешила в зал.

– Каково прощание. – Марк насмешливо подмигнул мне.

– Дело дрянь! – неожиданно выругался я. – Если бы там у нее было специалистов побольше.

– Трое – это считай что ничего! – развел руками Джек. – Даже используя Е-18. Разве не так? – Он взглянул на брата.

– Нет, – ответил Марк. – Проблема в другом... Раньше, на основании имевшихся данных, я считал, что источник опасности – зона повышенной вулканической активности, расположенная на глубине от десяти до пятидесяти километров. Если, как она говорит, общие закономерности формирования планетарной коры на Каледонии совпадают с земными, тогда подземный резервуар легкой магмы должен находиться на глубине от ста тридцати до двухсот километров. С помощью глубокого бурения можно добраться туда, но формирование творящего импульса, фокусирование его на окружающие породы при существующих там давлениях и температурах – сучья работа! Да-да, сучья!.. Тем более что все может оказаться напрасным. При определенных условиях... Это все равно что сунуть голову в пасть тигра.

– Но если использовать нашу новую установку, трех человек хватит? жалобно переспросил Джек.

– За нашими работами и так уже следят в оба глаза. Только допусти промах – и консерваторы поднимут такой вой.

– Но если магматический пузырь взорвется, это может стоить жизни населению всей планеты!

– Черт тебя побери, Джек! – взорвался Марк. – Зачем мне думать о подобных вещах? Если реальна опасность, что суп разольется, пусть они эвакуируют население с континента! Извини, но я едва не погиб на Оканагоне, испытывая новое оборудование, тут же при таких давлениях и температурах риск многократно увеличивается.

– Бедная Доротея, – вздохнул я.

– Бедный Е-18, бедный я! – взвился Марк. – Почему я должен жертвовать делом всей жизни? И самой жизнью!.. Только потому, что мой младший братишка влюбился!..

Я не удержался и искоса глянул на Джека. Вот тебе раз! Чистая, бестелесная, духовная сущность – и на тебе, так обмишурился!

– Знаешь, Марк, – тихо ответил Джек. – Ты иногда способен так больно ранить человека...

– Я не навязываюсь! – рявкнул Марк. – На тебе свет клином не сошелся. – Он резко повернулся – вспорхнули фалды фрака – и направился к дому.

Джек не смог сдержать чувства (грязный, капризный воображала + полное отчаяние).

Я попытался поддержать его, капнув на рану каплю оптимизма.

– Не падай духом, Ти-Жан! Может, на Каледонии все и обойдется. Может, эти вислоухие крондаки не так уж и ошибались, и мы преувеличиваем опасность.

– А может, медведям в гигиенических целях лучше построить в лесу отхожее место?..

Я пропустил его колкость мимо ушей, потом не выдержал, спросил:

– Он что-то там болтал насчет любви. Это правда?

Нечеловеческие голубые глаза иронически сверкнули.

– Смешно, – наконец произнес он. – Я – и влюбился. Это же такое отвратительное занятие, не правда ли? Совсем не гигиеничное...

– О, Ти-Жан... – только и смог вымолвить я.

– Еще увидимся, дядя Роги, – сказал он. – Что-то меня больше не тянет на эту свадьбу.

Он ушел, а я долго сидел под деревом. Было грустно, в голове никаких мыслей, разве что редкие воспоминания о пережитом мелькали перед взором так, бессвязно, вразброд... Сцены совсем не гигиеничных занятий, лица женщин – все они были милы мне. Долгие вечера в моей лавке, разговоры с Ди, с Джеком... Мурлыкающая кошка. Сердце было полно тоски – я не знал, как от нее избавиться, как расплескать, кому открыться?.. Я встал и направился в бар.

Менее чем через два года после возвращения Доротеи на Каледонию тихо скончался Грем Гамильтон. Уже на следующий день распоряжением Верховного лилмика Доротея Макдональд была утверждена Главой администрации планеты Каледония.

Чуть позже группа геологов с Земли, закончив съемку недр планеты, направила в правительство служебную записку, в которой утверждалось, что магматический пузырь, все более основательно придавливаемый плитой континента Клайд, должен взорваться в течение двух-трех лет, если срочно не принять каких-либо мер по изменению коэффициента вязкости содержавшегося в резервуаре расплавленного вещества.

Доротея поблагодарила ученых и с невозмутимым видом пообещала принять меры. Затем она вызвала меня.

Я в свою очередь связался с Джеком.

23

Сектор 12: звезда 12-337-010 (Гриан)

Планета 4 (Каледония)

13 – 14 ан джиблеан

24 – 25 ноября 2077 года

К тому моменту, когда Роги пришел в себя – большую часть звездного маршрута он проспал в своей каюте, – "Скура-2" уже мчалась в исчерченной цветовыми полосами ионосфере планеты. Поверхность Кали была плотно укутана облаками.

Зевнув, почесавшись, старик оделся и отправился в рубку. Его внучатый племянник в полном человеческом обличье – летном, в обтяжку комбинезоне, высоких шнурованных ботинках, темноволосый, озадаченный – занимал кресло командира корабля. В боковой стене чернело открытое отверстие – оттуда, из "кутузки", как называл свою каюту Джек, он во время прыжков через серое лимбо бестелесно управлял кораблем. Мягкое, мерцающее сияние стекало с экрана дисплея, с помощью которого поддерживалась связь с диспетчером космопорта. Радужными пятнами оно ложилось на его лицо. Брови у Джека были удивленно вздыблены.

– Что-нибудь не так? – поинтересовался Роги. – Ты не собираешься садиться в Вестер Киллекранки?

– Я бы с удовольствием, – откликнулся Джек. – Только диспетчер почему-то решил, что моя "Скура" – это местный автобус-рокрафт, и попросил не занимать место там, где садятся звездолеты. "Если всякий извозчик начнет загромождать наши причалы... " – представляешь, он так и заявил: извозчик!

– Какая наглость! – воскликнул старик. – Знает ли он, что мы обставили самих крондак, да так, что любо-дорого посмотреть. Не могу поверить, что за два дня мы сделали более пятисот парсеков.

– Это еще что! Если бы я не боялся, что ты не выдержишь, я бы прибавил ходу. Ты же первый пассажир, вступивший на борт моей "Скуры".

Старый букинист насупился, прочистил горло.

– Хорошо, что ты заранее не известил меня об этом, иначе я бы хорошенько подумал, прежде чем ступить на борт твоей лоханки.

"Извозчик" встревоженно глянул на старика.

– Ты, случаем, не заболел, дядя Роги?

– Это тебя, нелепое ты существо, подпространство трахнуло по голове. Я чувствую себя превосходно – благодаря твоим же целительным стараниям. Тебе хоть бы хны, а я умираю от голода. Ты бы связался с Доротеей, замолвил бы пару слов... У тебя же на борту нет пи крошки... Кстати, куда мы садимся?

– Какое-то плато в семистах километрах от столицы, – ответил Джек и повернулся к экрану.

На плоском, светящемся стекле, почти в его центре, висело красное колечко. По экрану плыло изображение поверхности планеты, похожее на карту мелкого масштаба. Внизу раскинулось обширное и, по-видимому, дикое плато, охватываемое двумя большими реками. Тут же внизу светилась надпись Вайндлестроу Мюир. Так, вероятно, называлась эта горная страна, побережье которой было усыпано населенными пунктами – я насчитал двенадцать больших городов, а мелких поселков и деревень – целая россыпь. Однако чем дальше от побережья, тем реже поселения. Собственно, плато представляло из себя Девственную, неизведанную территорию, ограниченную с севера Лотианским хребтом, с юга морем, а с востока и запада могучими водными потоками.

– Когда мы вынырнули из подпространства, я связался с Главой администрации, – сказал молодой человек. – Хотелось узнать, удалось ли ей дополнительно набрать добровольцев-оперантов с других планет? К сожалению, только трое с Сацумы и одна с Якутии. Она намерена отменить операцию.

– Дерьмовое дрянцо! – Роги выпятил нижнюю губу, покачал головой. – Что еще можно сделать?! Ничего. Ты предупредил ее, что для организации метаобъединения необходимо не менее пятнадцати хорошо подготовленных геофизиков-разрушителей?

– Я бы хотел сначала разобраться в ситуации. Поговорю с начальником геологического и геодезического Директората планеты... Будем думать. Если бы удалось как-нибудь создать дееспособную конфигурацию из семи человек... Может, что-нибудь и придет в голову.

Корабль сладким, до боли знакомым голосом объявил:

– Входим в тропопаузу. Коридор для приземления открыт. Порт Вайндлестроу через пять минут. Желаете ли прослушать сводку?

Джек засмеялся.

– Что, старичок, рот разинул? Голос родной услыхал. А почему бы и нет?..

– Посадишь ее как-нибудь на свою "Скуру", тогда узнаешь...

– Свой голос люди никогда определить не могут, так что мне беспокоиться нечего...

Тем временем в динамике продолжал звучать знакомый голосок:

– Густая облачность, дождь, видимость на поверхности ограничена. Ветер от трех и шесть десятых до пяти с половиной метра в секунду. Местное время семнадцать часов тридцать две минуты. Навигационная система НАВКОМ приглашает к посадке. Что-нибудь еще?

– Нет, свободна, – сказал Джек и обратился к Роги: – Достань, пожалуйста, пару дождевиков и один ЦГ для связи.

Ливень в момент приземления был такой, какого Роги за всю свою жизнь не видывал. Густой ревущий сумрак поминутно разрезали всполохи молний. Гром рокотал, словно раненое божество. Разборные домики геофизической станции буквально стонали под напором падающей из поднебесья воды. Станция располагалась на каменистой возвышенности, и широкие бурливые потоки, огибая огороженную территорию, устремлялись вниз, в долину, где едва просматривалось тусклое, совершенно круглое око горного озера. На самом берегу, защищенные сигма-полем, освещенные прожекторами, виднелись купола, под которыми, вероятно, были спрятаны командный пункт, самоходные буровые машины, мастерские, ангары и прочие служебные помещения.

Гравитационная ловушка любовно приняла "Скуру" и опустила звездолет на землю. От скрытых завесой дождя строений к посадочной площадке отправился вездеход с огромными колесами.

Перед уходом Джека корабль посоветовал ему:

– Местность подвержена частым подземным толчкам. Кроме того, существует опасность подмыва площадей грунтовыми водами. Советую оставить мои жизненно важные системы в рабочем состоянии, чтобы иметь возможность немедленно взлететь. В случае угрозы я возьму на себя управление по обычной схеме и буду ждать в ионосфере вашего мысленного приказа.

– Хорошо, – согласился Джек.

Сквозь переднюю стенку он окинул дальнодействующим взглядом приближавшийся вездеход. За рычагами управления сидела молодая Председательница, на заднем сиденье расположился глава законодательного собрания Сорли. Лицо Доротеи было бесстрастно, однако в глазах стояла тревога, по всей видимости, она уже давно не высыпалась. Бедная девочка!.. Эх ты, Алмазная Маска!.. Уж как она убеждала Верховного лилмика, что не в состоянии справиться с обязанностями Главы администрации! И вот жестокая насмешка судьбы – на ее глазах может погибнуть планета, а она олицетворение власти – не в состоянии помочь.

– Добро пожаловать на Каледонию, – приветствовала гостей Доротея, когда те расположились в кабине старенького "форда". Она по очереди протянула им руку, Джек и Роги пожали ее. – Просим простить за столь мокрый прием. Хлынуло примерно с полчаса назад.

Она представила друзей Сорли – хорошо сложенному мужчине на излете тридцати. Оба – и Сорли и Доротея – были одеты в оранжевые комбинезоны в обтяжку. Обычная экспедиционная форма...

Вездеход, звучно шлепая по лужам, покатил в сторону поселка.

– Спасибо за приезд, Джек, – сказала Доротея. – Дяде Роги, конечно, не стоило вовлекать тебя в такое безнадежное предприятие, но...

– Он и не вовлекал. Я сам рвался сюда, рад сделать все, что в моих силах. Не понимаю, почему ты сама не обратилась ко мне с этой просьбой?

Девушка, крепко удерживая руль в руках, смотрела вперед.

– Я считала подобную бесцеремонность недопустимой... Ты так загружен. Я просила дядю Роги, чтобы он убедил твоего брата ускорить посылку на Каледонию нового ЦГ. Я даже не мечтала, что он попросит тебя прибыть сюда.

– Бога ради, почему? – прошептал Джек. – Почему жители планеты должны страдать? Ты до сих пор не простила меня?

– Я испытываю к тебе огромное уважение. Мне казалось нечестным вовлекать тебя в безнадежное дело.

– Почему ты решила, что безнадежное? – вызывающе вскинул голову Джек.

– Через несколько минут сам увидишь. Наш главный специалист готов дать самые подробные объяснения. Я же сказала, что вы только зря потратите время.

– Черт возьми, что за упрямство! Позволь мне сначала самому разобраться в ситуации. И прекрати всякие разговоры насчет безнадежного предприятия...

– Я отвечаю за эту планету! Я, а не ты, Джек!.. – огрызнулась она. – И мне принимать окончательное решение. Я должна смотреть правде в глаза...

– Тогда ты должна быть вдвойне уверена, что решение основывается на взвешенном учете всех обстоятельств, а не на укушенном самолюбии!

– Хватит вам спорить, – подал голос Сорли. Вид у него был крайне усталый. – Есть и хорошая новость: еще один опытный геофизик-оперант прибывает с Оканагона. Она будет здесь в самое ближайшее время.

– Значит, уже восемь оперантов? – спросил Джек. – Это уже кое-что... Все равно маловато для программы, рассчитанной на пятнадцать человек.

– Оперант с Якутии сегодня внесла предложение, – продолжил Сорли, она сказала, что при сложившихся условиях есть смысл не организовывать метаконцерт, а атаковать магматический пузырь каждому индивидуально. Отдельными творящими импульсами... Кажется, у них что-то получилось на ее родной планете, правда, там резервуар был куда меньше. Наш и глубже и больше, но учитывая добавочную мощность, которую может развить ЦГ нового типа...

– Мне очень важно увидеть целостную картину, – заявил Джек.

– Полная тридимодель уже готова. Действительно, вам следует взглянуть на нее свежим взглядом...

– Вот и отлично.

Наконец они добрались до небольшого сборного домика, на крыше которого были установлены антенны разных форм и размеров. Доротея затормозила возле крыльца. Все четверо вышли из машины и прошли под козырек. Здесь их встретил темнокожий мужчина, на его лице сияла роскошная белозубая улыбка. Доротея представила – Нарендра Шах Макнаб. Он с нескрываемой, неуемной радостью поздоровался с Джеком и Роги и тут же провел их в аппаратную, где были установлены голографические дисплеи.

– Вы знакомы с принципами построения графических объемных моделей? Сейчас я вам покажу – это страшно интересно.

Он задержался на пороге большой полутемной комнаты, нажал на выступающую из стены клавишу. Подсвеченная огненными багровыми отсветами темнота отступила.

– Гром меня разрази! – воскликнул старик, входя в комнату. Геофизик рассмеялся...

Перед нами открылось голографическое изображение тектонического пространства, расположенного под материковой плитой континента Клайд. Зрелище было завораживающе-ошеломляющее – наблюдателю казалось, что он погружается в расплавленное, обжигающее месиво. Дух захватывало, когда гигантский поток раскаленной магмы начинал спиралевидное движение. Алые, кроваво-красные, золотые языки мелькали перед глазами, и в первозданном хаосе огня постепенно обнаруживалась стройная система распределения плотностей и температур.

На другом конце комнаты возвышалась платформа. Нарендра пригласил гостей подняться на нее. Теперь сверху открывался вид на весь континент Клайд – даже слой атмосферы над ним был настолько реален, что хотелось потрогать воздух рукой.

Макнаб начал давать пояснения:

– Вот тот расплавленный, верхний, весьма подвижный слой – да-да, чуть ниже литосферы – представляет собой верхнюю часть планетарной мантии. Его называют астеносферой. Она ведет себя скорее как жидкость, чем как твердое вещество, образующее нижний слой земной – тьфу, черт – каледонской коры. Видите спиралевидные образования в астеносфере? Это конвекционные потоки их движение на модели, конечно, намеренно ускорено. Вглядитесь внимательнее – отдельные нити или пучки из-за изменения температур и давлений в расплаве постоянно меняют цвет, форму, а также скорость перемещения. Теперь давайте спустимся вниз и изучим область астеносферы, расположенную непосредственно под материком Клайд. Через несколько минут вы увидите на модели сценарий ожидаемой катастрофы.

Они заняли позицию как бы на "юге" континента.

– Вот тот янтарного цвета массив с подстилающим тонким малиновым слоем – это изображение кристаллической плиты Клайда с прилегающим к ней снизу участком мантии. Мы находимся как бы на крыше плиты, на плоскогорье Вайндлестроу Мюир. Плита представляет собой обломок более древнего образования – той первоначально сформировавшейся твердой каледонской коры, которая покрыла планету около трех миллиардов лет назад. А вот эти, светящиеся разными цветами массивы, приткнувшиеся к платформе Клайд с севера, – более молодые глыбы, которые сцепились с интересующей нас плитой миллионы лет спустя. Именно путем образования новых массивов и срастания их с обломками древней коры происходит формирование современной твердой оболочки планеты. Но все дело в том, что континентальные платформы на Каледонии растут во много раз медленнее, чем происходит тот же самый процесс на планетах типа Земли. Пока никто не может объяснить, в чем здесь дело. Теперь взгляните на область астеносферы, расположенную как раз под Клайдом. Видите, как вот тот вихревой поток на глазах разваливается или рассасывается... Одним словом, теряет форму, а значит, остойчивость. Видите, как он расщепляется, замедляет ход – и все это происходит за несколько секунд, что мы наблюдаем за ним. Теперь посмотрите на центральную область, вот на ту каплю, всплывающую в центре замедлившей свое движение конвекционной спирали. Сгусток представляет из себя аномальную область, где вещество имеет меньшую плотность и более высокую температуру, чем прилегающие слои мантии.

– Вот это перышко? – спросил Джек.

– Скорее скомканная салфетка, – ответила Доротея. – Всплывающий пузырь, потерявший свою прежнюю структурную упорядоченность.

– Точно, – кивнул геофизик. – Мы полагаем, что появление пузыря результат возрождения активности очень древних, так называемых "изобильных", слоев мантии, которые, очевидно, никогда ранее не достигали ее поверхности и не избавлялись от избытка газов. В любом случае, каково бы ни было происхождение пузыря, в нем содержится повышенный процент летучих элементов, особенно двуокиси углерода и водяных паров. Теперь смотрите, что произойдет, когда "скомканная салфетка" достигнет нижнего края литосферной оболочки на глубине ста шестидесяти километров. Всплывающая порция магмы, блистающая как золотистого тона драгоценный камень, коснулась корневых утолщений кристаллической плиты Клайд, на мгновение (в геологическом смысле) застыла и начала растекаться под литосферой. Спустя несколько секунд единое образование расщепилось на отдельные полости, и под базальтовым подстилающим слоем платформы Клайд возник обширный резервуар сверхгорячей "легкой" магмы.

– Обратите внимание, что вот в этой области я ускорил процесс, пояснил геофизик и указал на пузырь, оказавшийся под плитой Клайда. Долгое время мы не имели представления о нависшей угрозе.

–... и скопище древней магмы регулярно поставляло нам богатые месторождения алмазов, – добавила Доротея, – как оно и должно быть, если размеры резервуара "легкой" магмы невелики.

Геофизик кивнул.

– Система несколько миллионов лет находилась в равновесии, пока пустоты и трещины в коренных породах плиты заполнялись расплавом.

На трехмерном изображении в местах, указанных ученым, были заметны тонкие нити золотистого цвета, проникающие в более темные, густо-янтарные области платформы. Одна из них была значительно толще других и сумела проникнуть на глубину в несколько десятков километров.

– Вот тот хвостик, – указал на него Макнаб, – начал подъем около десяти лет назад. Так, во всяком случае, мы считаем... Теперь давайте посмотрим, что получится, если не удастся остановить запущенный природой механизм.

Пленка малинового цвета – связующая область между кристаллическими породами и веществом, заполнившим резервуар, пришла в турбулентное движение. Спустя мгновение золотой волосок заметно утолщился, потом поток магмы рванулся вверх. От динамического удара в подстилающей области кора треснула, и содержимое резервуара разлилось по поверхности материка. Еще через мгновение резервуар опорожнился.

Наблюдатели в молчании оцепенело следили за развивающейся катастрофой, и когда все кончилось, изображение пару раз мигнуло и погасло.

Наконец Роги нерешительно подал голос:

– Что же случится, когда расплавленная масса хлынет на планету? Кроме рождения алмазов, разумеется...

– Представьте, что взорвалось сразу пять десятков Кракатау или подобных ему вулканов, и поскольку в данном случае мы имеем дело с адиабатическим расширением, то извержения будут "холодные".

– При этом следует ожидать подземных толчков, – добавила Доротея. Клайд будет опустошен полностью, но и это не самое худшее. Выброшенный вулканами пепел, газы плотным слоем укутают планету, солнечные лучи не смогут пробиться к поверхности на протяжении многих лет. Случится армагеддон – скрывать тут нечего. Планета должна быть оставлена на долгие годы.

Геофизик открыл дверь и вежливо придержал створку, пока Председательница и гости не вышли в коридор. Выключив лазерные проекционные установки, он обратился к Джеку:

– Надеюсь, что демонстрация поможет вам, господин блистательный магнат, осознать суть проблемы. Более подробную информацию насчет резервуара, заполненного "легкой" магмой, вы можете получить через банк данных, и, конечно, я в любую минуту в вашем распоряжении. День, ночь – не имеет значения...

Джек поколебался, потом все же решил задать вопрос, ответ на который был очевиден. Тем не менее, чтобы поставить точки над i, он был обязан задать его.

– Вот о чем я бы хотел спросить вас, доктор Макнаб... Только прошу ответить сразу, не тратя время на обдумывание.

Геофизик вскинул правую бровь, потом едва заметно пожал плечами. Джек взял у дяди Роги привезенный с собой экземпляр модифицированного церебрального генератора, взвесил его...

– Вы, конечно, знакомы с обычными моделями церебральных усилителей. Я привез нечто новенькое – эта штука способна усилить сотворительную мощь метаконцерта раз в триста по сравнению с предыдущими образцами, дававшими не более чем стократное увеличение. Кроме того, у нас восемь хорошо подготовленных оперантов. К тому же практически все характеристики, касающиеся состояния плазмы, нам известны. Вопрос: способны ли мы, используя индивидуальные усилия каждого операнта, увеличенные модулем Е-18, выпустить газы из расплава, а остаток загнать обратно в астеносферу?

Нарендра Макнаб вскинул голову, потом глянул прямо в глаза Джеку и сказал:

– К сожалению, нет.

Доротея, принарядившись в белый с отворотами свитер и клетчатые брюки, чуть-чуть опоздала к ужину. Она появилась в столовой вместе с прибывшей с Оканагона стройной чернокожей женщиной-оперантом Тишей Абакой. Усевшись за стол, они сразу принялись за жареного барашка... Все были настолько голодны, что беседовали исключительно телепатически.

ДОРОТЕЯ МАКДОНАЛЬД. Если директор Ремилард будет так любезен и завтра познакомит присутствующих с новым аппаратом, то уже вечером мы сможем приступить к тренировкам по схеме, предложенной Неелой Демидовой.

ДЖЕК РЕМИЛАРД. Эта схема предусматривает, что каждый оперант будет действовать самостоятельно?

ДОРОТЕЯ МАКДОНАЛЬД. Да. Неела, будь добра, покажи, как ты предлагаешь использовать такую необычную конфигурацию.

HEEJIA ДЕМИДОВА (изображение). В первую очередь мы должны добраться до южной оконечности резервуара "легкой" магмы. Пусть этим займется главный геофизик Каледонии. Ему необходимо определить самое выгодное место для создания отводного рукава. Начинать надо где-то в районе островной дуги Сгейреан Дабхи к югу от Клайда. Древний архипелаг расположен на границе океанической базалътовой плиты – там есть полости, куда может быть отведен избыток магмы. В то же самое время в помощь Джиму надо проложить еще четыре отводных рукава. В результате отвода магмы на островной дуге резко усилится вулканическая активность, там возникнут новые острова, и тем самым мы отведем угрозу. В любом случае надо что-то делать, мы не можем просто сидеть и ждать.

ТИША АБАКА. Я никогда не слышала ни о чем подобном.

НЕЕЛА ДЕМИДОВА. Может быть, потому, что Оканагон древнее Каледонии. Геологические условия на нем более стабильны. А мы на нашей маленькой Якутии часто сталкиваемся с подобными осложнениями. Конечно, мы никогда не забирались так глубоко, никогда не имели дела с такими огромными резервуарами.

ДЖЕЙМС МАККИЛВИ. Я не говорю, что не верю в подобную гипотезу, но у меня есть серьезные возражения. В целом, Неела, я согласен с вашим планом. У нас нет выбора. Однако обратите внимание на боковые скважины. Три сотни километров под океанским дном! Мы – Эльза, Тормод и я – провели сутки на глубине в полторы сотни километров. У нас нет уверенности, что мы сможем сдержать магму, особенно если будем действовать в одиночку. Ведь в этом случае просто невозможно мгновенно отреагировать на изменения, происходящие в пограничной зоне, находящейся под океанской плитой.

ТОРУ ЕРИТА. Мы с коллегами проанализировали возможные последствия подобного решения. Главное внимание было уделено зоне разлома в месте стыковки двух кристаллических плит – материковой и океанической. Всем известно, что планетарная кора наиболее тонка именно под океанами. По нашему мнению, отводимые газы и магма прежде всего прорвут кору именно здесь, вместо того чтобы следовать по проложенному нами каналу.

МИДОРИ САКАИ. Если это произойдет, то разрушения будут такими же, как и при естественном ходе событий, только сюда надо добавить гигантский цунами, который обрушится на побережья других материков.