Текст книги "Чертовски богат"
Автор книги: Джудит Гулд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 37 страниц)
Он очень рассчитывал улучить момент, когда можно будет остаться наедине с Кензи и самому сказать ей, что его план, увы, провалился. Пусть лучше она это услышит от него, да поскорее, чем от кого-нибудь еще. Теперь вот, к сожалению, придется ждать, пока они не усядутся за стол. Да и это не самое благоприятное время и место для такого разговора, мрачно рассуждал он сам с собой по пути в обеденную залу.
Кензи же, пребывая в счастливом неведении о финале спектакля, где ей выпало сыграть едва ли не главную роль, была слишком поглощена тем впечатлением, которое должно произвести ее появление, чтобы замечать что-нибудь вокруг. Она и сама по себе выглядит эффектно, а тут еще столь великолепное сопровождение – ибо, как ни посмотри, а двое мужчин в любом случае лучше одного!
Глава 16
На какое-то время действительность сменилась сказкой. Колеблющееся пламя свечей в золоченых подсвечниках, гирлянды мерцающего света, блеск золота и бриллиантов – все это создавало атмосферу неземного действа. Словно какой-то волшебник из неведомых краев явился продемонстрировать свое искусство. Над круглыми столами воздушно колыхались кружевные балдахины, украшенные страусовыми перьями. Подобно безмолвным призракам, по залу скользили официанты в белых перчатках. И даже ровный гул голосов, то и дело прерывающихся взрывами негромкого смеха, казалось, подчинялся палочке невидимого дирижера из иных сфер.
Дина Голдсмит просто купалась в волнах восторга.
Благодаря Зандре они с Робертом оказались за главным столом, и сейчас Дина с торжеством исподтишка озирала ближайшее окружение Карла Хайнца. Слева от нее сидел лорд Розенкранц, затем Нина Фейри, рядом с ней Роберт; напротив – Бекки Пятая и сам хозяин; затем Зандра; справа – необычно молчаливый Шелдон Д. Фейри.
– Не может быть, шутите! – воскликнула Нина Фейри. Подобно всем дамам за этим столом, кроме, может быть, Зандры, она только делала вид, что поглощает копченых устриц в лимонном соусе, – фигуру-то надо беречь. – По-моему, это ужасно!
– Допускаю. – Карл Хайнц неопределенно пожал плечами. – Но в моей семье это старая традиция. Да и не только в моей. Право первородства действует во многих аристократических семействах Европы.
С этими словами он повернулся было к Зандре, но тут нить разговора перехватила Дина.
– На мой взгляд, все это страшно несправедливо, – заявила она.
– Может быть, – с улыбкой повернулся к ней Карл Хайнц, – но жизнь, милая Дина, вообще редко бывает справедливой.
– Как бы то ни было, но вас буквально шантажируют этим браком!
– Именно так, – спокойно согласился Карл Хайнц. – Не забывайте только, что такова была первоначальная идея: сохранить чистоту крови.
– Тем не менее вы до сих пор не женаты, – констатировала она. – А вас не беспокоит, что теперь, когда вам исполнилось... э-э... – Цифру Дина назвать не решилась.
– Естественно, беспокоит. Кто бы, интересно, если, конечно, в нем осталась хоть капля здравого смысла, рискнул бы таким состоянием?
– Вот вы и рискуете, – отрубила Дина.
– Да, кажется, вы правы, – вздохнул принц.
– А что, если ваш отец умрет? – Дина поймала его взгляд. – И к тому времени у вас еще не будет наследника? Что тогда?
– Тогда, – просто ответил Карл Хайнц, – я потеряю все.
– О Господи!
– Разумеется, это не значит, что мне придется пойти по миру. У меня есть собственные средства, да даже если бы и не было, те же самые родичи, близкие и дальние, что не дадут мне унаследовать отцовское состояние, позаботятся, чтобы я ни в чем не нуждался.
– Да, но что будет с самим наследством? – настаивала Дина. – И с властью, которое оно дает? К кому они перейдут?
– К сожалению, к моему племяннику Леопольду, старшему сыну моей сестры. – «Наркоману и преступнику», – мрачно добавил он про себя, протягивая руку к бокалу с вином. – Остается надеяться, что отец еще поживет.
– А как наш старый князь? – поинтересовалась Бекки Пятая. – Здоров? Бодр?
– Увы, – вздохнул Карл Хайнц. – Боюсь, он тает прямо на глазах.
– Да неужели? – Бекки выпрямилась, зашелестев шелками. – Представляю, каково вам!
Карл Хайнц поднес бокал к ноздрям, вдыхая букет вина.
– Конечно, его здоровье для меня – как дамоклов меч. Но что поделаешь? – пожал он плечами. – Такова жизнь.
– А сколько лет вашему отцу? – осведомилась Дина.
Карл Хайнц сделал глоток и задержал вино во рту, смакуя тонкий вкус вина.
– Скоро восемьдесят.
– Наш Хайнц, – Бекки ласково погладила его по ладони, – поздний ребенок, едва-едва успел родиться до климакса.
Кое-кто за столом напряженно рассмеялся. Но только не Дина. По себе зная, что такое нищета, она привыкла с уважением, мягко говоря, относиться к финансовой стороне дела.
– Но, милый, – она через стол наклонилась к Карлу Хайнцу, – ведь на кону миллиарды долларов! Почему бы вам не жениться, не произвести на свет наследника и таким образом сохранить состояние? Неужели так... трудно?
– В каком-то смысле да, дорогая Дина, трудно.
– Но почему?
– Потому что я романтик и не нашел еще подходящей пары. Или по крайней мере такой женщины, с которой готов провести остаток жизни.
– Видите ли, – сочла нужным пояснить Бекки, – Хайнцу найти жену труднее, чем другим. Помимо того, что наследник должен родиться до смерти старого принца, невеста обязана быть кровно связана с князьями Священной Римской Империи.
– А посмотрели бы вы на этих княгинь да графинь! – театральным шепотом подхватил Карл Хайнц. – Кроме Зандры, все это жуткие уродины, хотя в этом случае даже физические недостатки считаются признаком породы. У одной нос картошкой, у другой нет подбородка, у третьей зоб, ну и так далее.
При упоминании о Зандре у Дины заблестели глаза.
– Вы хотите сказать, – она озабоченно сдвинула брови, – что Зандра... может быть вам подходящей парой?
– Она мне дальняя родственница, но в принципе да. Вполне подходит. Более того, я просто обязан жениться на родственнице, если, конечно, претендую на наследство. Габсбурги... Гоггенцоллерны... Бурбоны... все они связаны друг с другом, пусть даже истоки родства теряются где-то в глубине веков.
Дина уже не слушала. Мысли ее перенеслись на миллионы световых лет отсюда.
Теперь она точно знала, что надо сделать. И как. Можно одним выстрелом убить двух зайцев: найти Зандре несравненного по всем статьям мужа и, если старый князь еще немного протянет, а чрево Зандры окажется плодовитым, вернуть Карлу Хайнцу ускользающее наследство.
Что, право, может быть лучше? И что может быть более очевидным?
Удивительно, что Зандра и Карл Хайнц сами не подумали о такой возможности. Ведь они просто предназначены друг для друга! Это будет потрясающая пара. У кого есть хоть одна извилина в мозгу, сразу это увидит. К тому же на что друзья, если не для того, чтобы соединить две потерянные души в браке, свершающемся на небесах – а уж на земле тем более.
Дина улыбнулась.
Давно уже Кензи не было так хорошо. Дело не просто в том, что рядом сидел неотразимый мужчина – Ханнес. И не в том, что ей выпала удача познакомиться с Зандрой, сидевшей, как заметила Кензи, по правую руку от хозяина.
Что истинно захватывало дух, так это не какая-то отдельная персона или какой-то отдельный предмет, а вся сказочная атмосфера происходящего.
Дождавшись, когда унесут тарелки с закусками, Споттс откашлялся.
– Кензи!
Все еще ощущая во рту неземной вкус копченых устриц в лимонном соусе, она живо повернулась к нему.
– Да, мистер Споттс, то есть я хочу сказать... Дитрих. – Она нервно потерла ладони. – Все еще никак не привыкну, что вас можно называть по имени.
– Да ну, что за ерунда. – Споттс набрал в грудь побольше воздуха. – Видите ли... у меня для вас не очень приятная новость.
– Что-нибудь не так? – удивилась Кензи.
– Да все не так, – вздохнул Споттс, – абсолютно все. – Печально покачивая головой, он опустил взгляд на скатерть и обвел шишковатым пальцем круглый след от тарелки. – Жаль, что приходится вас огорчать. – Он грустно посмотрел на нее. – Особенно в такой вечер.
– От плохих новостей надо избавляться как можно скорее. В чем дело?
– Вы правы, – кивнул мистер Споттс, – только я хочу, чтобы вы знали, что я и понятия не имел, какая интрига затеялась у меня за спиной. Честно говоря, я и сам только что все обнаружил.
– О чем вы? – Кензи сдвинул брови.
– Это касается вашего повышения. Ужасно жаль, но боюсь... мистер Фейри дал мне понять... словом, ничего не вышло. – Споттс виновато моргнул. – Нет, вы можете себе представить? Моей рекомендацией пренебрегли. Вот так-то! – Споттс гневно повысил голос.
– Да не волнуйтесь вы, ничего страшного, – негромко сказала Кензи.
– Ничего страшного? Как бы не так! – яростно прошептал Споттс, дрожа от едва сдерживаемого негодования. – Именно вы, вы, а не кто другой наилучшим образом подходите для руководства отделом! И это вас, вас, а не кого другого я выбрал в качестве преемника! А теперь... теперь все, ради чего я работал... все, что строил так долго...
Его голос внезапно пресекся, а пальцы впились в край стола.
Кензи ласково погладила его по ладони.
– И все-таки не стоит волноваться. Ведь мы с Арнольдом так и так остаемся на месте. Все будет нормально.
– Вы меня не поняли, – покачал головой Споттс. – Дело не только в том, что вас обошли, хотя и это сущее безобразие. Но хуже того... короче, я о вашем новом начальнике.
– И кто же это? Имя знаете?
– Да! – Споттс с шумом выдохнул воздух. – И за этот выбор мы должны быть благодарны лично мистеру Голдсмиту.
Услышав это имя, Кензи живо скосила глаза и посмотрела на нового владельца «Бергли», сидевшего за главным столом. Рядом она заметила Зандру и Дину, которые как раз чокнулись и поднесли бокалы к губам. Она медленно перевела взгляд на собеседника.
– И кто же это?
– Бэмби Паркер, – выдавил из себя Споттс. Видит Бог, далось это ему с трудом.
Кензи словно током ударило.
Бэмби? Бэмби будет заправлять у них в отделе?
Кензи застыла, переваривая услышанное. Устрицы и шампанское затеяли у нее в желудке бешеную пляску.
«Меня предали, – съежилась, как от удара, Кензи. – Бэмби украла мою новую должность».
Споттс рассеянно посмотрел на кончики пальцев.
– Естественно, вы свободны от данного мне обещания. Спасать отдел от вторжения мисс Паркер – с такой просьбой я ни к кому не могу обратиться. – Он слабо улыбнулся. – Ну, помните, я говорил, что мой подарок с секретом...
– Но вы ведь не хотите сказать, что Цукарро...
– Нет, нет, – мягко перебил ее мистер Споттс, – конечно же, нет.
Подлетели двое официантов с жареной уткой в коньячном соусе.
Острый запах блюда добил бедную Кензи. Почувствовав, что ее вот-вот стошнит, она порывисто вскочила и оттолкнула стул.
– Я... извините, ради Бога. Сейчас вернусь. Мне... мне надо...
Прижав ладонь ко рту и спотыкаясь на каждом шагу, она поспешила к туалету. И кажется, вовремя. Наклонившись над ближайшей раковиной, Кензи исторгла из себя устрицы, лимонный соус и шампанское.
Когда худшее осталось позади, она подняла голову и вгляделась в зеркало. Ну и вид! Щеки опали, кожа на лице посерела. Кензи нащупала кран с холодной водой и, смочив несколько бумажных салфеток, прижала их ко лбу; затем набрала в пригоршню воды и тщательно прополоскала рот.
«Это же надо, мне предпочли Бэмби Паркер!»
Кензи едва не застонала от несправедливости.
«И эта кукла будет командовать мной? А сколько раз мне приходилось исправлять ее идиотские ошибки?»
Вот, стало быть, каков он – горький вкус поражения.
Дождь начал накрапывать, как раз когда Бэмби Паркер и ее кавалер поднимались по ковровой дорожке, ведущей в «Метрополитен». Обходительный и приятный на вид молодой человек – наследник мультимиллионера—производителя туалетной бумаги, поднял над головой огромный зонтик, под которым оба спрятались.
– Жаль, что ты не обзавелся приглашением на ужин, – голосом капризной девчонки пожаловалась Бэмби. – А так что, только танцы. Если хочешь знать мое мнение, то это просто оскорбительно.
– Если не нравится, можно пойти куда-нибудь еще, – сказал кавалер. – Нынче вечером, насколько мне известно, в этом городе проходит еще как минимум четыре приема. Но пожалуй, таких почтенных старцев, как здесь, ты нигде не найдешь.
– Нет уж, – поспешно возразила Бэмби. – Раз уж добрались, давай хотя бы пропустим по рюмочке. К тому же все говорят, это такое событие. Хочу посмотреть на всех этих шишек.
Бэмби благоразумно не назвала истинной причины своего энтузиазма. Ей во что бы то ни стало было необходимо выяснить, здесь ли Голдсмит, и если да, то «случайно» с ним столкнуться и убедиться, что он уже нажал на все необходимые кнопки и ее повышение состоялось.
Войдя в музей, молодой человек предъявил приглашения и пошел в гардероб сдать пальто и зонт. Бэмби пригладила свою голубую мини-юбку и достала косметичку. Беглый обзор убедил ее в том, что все в порядке. Он выглядит юной и свежей.
Как раз во вкусе Роберта.
Оркестр плавно перешел от «Очарования» к «Лунной долине».
Движения танцующих пар замедлились. Над их головами загадочно мерцал египетский храм в миниатюре – дар народу и правительству Соединенных Штатов за спасение Абу-Симбела от Асуанской плотины. Центральный парк погрузился во тьму, и массивная решетчатая стена со стеклянными прожилками отражала, как в наклоненных зеркалах, колеблющееся пламя свечей и лотосы в цвету.
– Необыкновенно романтично, правда? – вздохнула Дина, подчиняясь уверенным движениям лорда Розенкранца, который, несмотря на свои внушительные размеры, оказался отличным танцором. – Вот уж не думала, что вы так чудесно танцуете!
Лорд довольно выпятил грудь.
– Только потому, что у меня такая прекрасная партнерша. – Он наклонился и церемонно поцеловал ей руку.
Дина так и расцвела. Она была на седьмом небе от счастья и хотела только одного – чтобы этот вечер никогда не кончался.
– Божественная музыка, верно? – пропела она. – Честное слово, всю бы ночь напролет протанцевала. А скажите, лорд Розенкранц, все ваши партнерши чувствуют себя так, будто у них на ногах не туфельки, а крылья?
– Увы, мадам, только такие красавицы, как вы. Впрочем, множественное число тут неуместно. Кстати, это ваш муж?
– Где?
– А вон... там. – Он изящно повернул Дину на сто восемьдесят градусов, и, заглянув через плечо лорда, она увидела у стены Роберта, который, зажав в зубах незажженную сигару, пожирал ее взглядом.
Поделом ему, мстительно подумала Дина, прикидываясь, будто не замечает мужа.
– Обнимите меня покрепче, ну пожалуйста, лорд Розенкранц, – зашептала Дина. – Не знаю почему, но мне вдруг захотелось, чтобы муж меня приревновал. Честно говоря, он недостаточно меня ценит, и неплохо бы преподать ему небольшой урок.
Лорд охотно повиновался.
– Так лучше?
– Отлично! – просияла Дина.
И подумала: «Может, хоть это заставит Роберта потанцевать со мной».
Голдсмит в ярости жевал сигару.
«И что за блажь накатила на эту дуру? – мысленно прорычал он. – Зачем ей понадобился весь этот спектакль?»
Он украдкой огляделся, пытаясь сообразить, заметил ли кто-нибудь, что его жена выделывает с этим лордом Как Там Его?
Но все были заняты собой.
Гнусные лицемеры!
Вдруг он почувствовал, что кто-то сзади тронул его за плечо.
Голдсмит обернулся и остолбенел от изумления. Вот уж кого он меньше всего рассчитывал здесь увидеть! Бэмби Паркер! Он исподтишка метнул виноватый взгляд в сторону жены.
«О Господи, – подумал Роберт, – и каким это ветром сюда занесло Бэмби?»
Бэмби решительно оттолкнула своего спутника и, взяв Роберта за обе руки, захлопала длинными ресницами.
– Потанцуем, а? – вкрадчиво прошептала она. – Так можно поговорить, и никто ничего не заподозрит.
Роберт снова опасливо метнул взгляд в сторону Дины.
К счастью, она с лордом Розенкранцем исчезла в толпе танцующих.
Бэмби потянула его за руку.
– Роберт!
– Ладно, ладно, – пробурчал Голдсмит, – пошли. Но только один танец.
Он отшвырнул сигару и дал Бэмби увлечь себя в круг. Оказавшись в толпе, Роберт неуверенно затоптался. «А, черт с ним. – Он мысленно махнул рукой. – От одного танца меня не убудет, никто ничего и не заметит».
Естественно, этот роскошный малый и танцует как бог, думала Кензи, скользя в танце с Ханнесом по самому краю бассейна и ощущая, как его настойчивые пальцы медленно спускаются вниз по ее спине. Проведя полчаса в туалете, она решила вернуться и забыть обо всем. Черт с ней, с этой Бэмби Паркер, надо радоваться жизни.
– М-м-м, – мечтательно протянула Кензи, полузакрыв глаза и уютно прижавшись щекой к плотной груди партнера. – Обожаю медленные танцы...
– И я. – Он еще теснее прижал ее к себе.
У Кензи вдруг перехватило дыхание. Глаза широко раскрылись. Трудно было не почувствовать, как напряжена его мужская плоть.
Кензи откинула голову и впилась в него взглядом.
– Это чтобы вы не заснули. – Он расплылся в улыбке, обнажив безупречной белизны зубы, матово отсвечивающие в пламени свечей.
Кензи вновь прижалась щекой к его груди, вслушиваясь в учащающиеся удары сердца.
– Вы пахнете свежими яблоками, – прошептала она.
– А вы полевыми цветами. – Он зарылся губами ей в волосы.
Кензи снова подняла голову.
– Слушайте, а вы, часом, не собираетесь меня соблазнить?
– А что, если это так? – Он храбро выдержал ее взгляд.
– В таком случае могу сказать, что наполовину вам это уже удалось.
– Только наполовину? – Он до ушей расплылся в улыбке.
Между ними пробежала невидимая искра.
– Ну-у... может, чуть больше, – призналась Кензи.
– Так как?.. Сначала выпьем еще по рюмочке... найдем какое-нибудь укромное местечко и полюбуемся мумиями фараонов Двенадцатой династии?
Кензи невольно представилось его литое тело.
– О да! – хрипло откликнулась она, чувствуя, что вся горит.
– Это хорошо. Потому что больше всего мне сейчас хочется поднять тебя на руки и кое-чем заняться.
Словно сомнамбула, Кензи потянула его к себе. На ее лице появилось какое-то странное, незнакомое ему выражение.
– Ну? – мягко спросил он. – Пошли?
Колени у нее внезапно подогнулись, и Кензи почувствовала, что тонет в бездонной голубовато-зеленой глубине его глаз.
– Да! – яростно выдохнула она. – Пошли! Прочь отсюда!
Глава 17
Роль хозяина имеет свои недостатки.
А положение такого завидного жениха, как принц Карл Хайнц, порождает дополнительные трудности. Все проявляют к тебе повышенный интерес, и приходится хоть как-то за него расплачиваться.
Невозможно, например, уделять, как бы того ни хотелось, все внимание одной-единственной персоне, в данном случае Зандре. И тем не менее теперь, когда Карл Хайнц честно протанцевал с полудюжиной избранных дам, он был преисполнен решимости положить конец собственным реверансам. Так что, проводив на место Нину Фейри, Карл Хайнц извинился и, умело лавируя между танцующими парами, двинулся в сторону Зандры, которую ни на миг не упускал из виду.
– Живо! – решительно скомандовал он. – За мной!
И не успела Зандра опомниться, как он повел ее через толпу, поминутно раскланиваясь налево-направо с друзьями и знакомыми и всем своим поведением давая понять, что да, конечно, он счастлив их видеть, но в данный момент решительно не способен остановиться и поболтать. Таким образом Карл Хайнц быстро вывел Зандру из танцевальной залы и увлек прямо к выходу.
– Ищи свое пальто! – проговорил он, извлекая из нагрудного кармана крохотный мобильный телефон.
– Ты что, убегаешь с собственного приема? – воззрилась на него Зандра.
– Вот именно. Сейчас вызову водителя, а эти прилипалы пусть теперь сами развлекаются.
Он стремительно пробежался пальцами по кнопкам.
– Живее, живее, а то налетит какой-нибудь стервятник, и тогда пиши пропало.
– Ну что ж, если ты уверен... – Зандра смущенно посмотрела на него.
– Еще как уверен! – Прижав телефон к уху, Карл Хайнц зорко следил за вновь прибывающими и рано уходящими гостями.
Отыскивая среди роскошных манто свою потертую рокерскую куртку, Зандра подумала, что Дина, должно быть, будет недовольна ее исчезновением. А впрочем, вряд ли. Ее подруга слишком занята собой. А с Кензи они увидятся завтра...
Натянув куртку, Зандра подошла к Карлу Хайнцу, который уже ждал ее у двери.
– Машина сейчас будет. – Он небрежно сунул мобильный в карман и, увлекая ее наружу, сбежал вниз по широкой лестнице.
Моросящий дождь превратился в ливень, так что обоим пришлось прикрыться куртками.
Мгновение спустя они, заливаясь смехом, как школьники-прогульщики, нырнули в его «бентли».
– Ну, что это за новый клуб? – спросил Карл Хайнц водителя.
Тот посмотрел на него в зеркало заднего вида.
– Да, ваше высочество. Как только вы позвонили, я порасспрашивал других шоферов. Этот клуб называется «Дантов ад». Он в Гринич-Виллидж.
– Отлично! Поехали.
Безраздельно завладев Зандрой, Карл Хайнц позволил себе беспечно откинуться на кожаном сиденье, запах которого неизменно напоминал ему, как прекрасна и удивительна жизнь.
– Ну, наконец-то! – «Бентли» плавно влился в поток машин на Пятой авеню. Круговые движения дворников и свет фар, отражающийся на мокром асфальте, создавали впечатление, будто они плывут по широкой сверкающей реке. – А я уж было испугался, что мы вообще не останемся наедине. Как насчет того, чтобы выпить? У меня тут мини-бар...
– Пока не надо, спасибо. – Зандра ослепительно улыбнулась. – О, Хайнц, как же здорово все получилось! – Она порывисто пожала ему руку. – У меня такое ощущение, будто мы не виделись целую вечность!
– Это и правда так, – с улыбкой подтвердил он. – Ты и представить себе не можешь, как я обрадовался твоему появлению. Вот уж кого меньше всего я ожидал сегодня увидеть.
– Если ты рад, то и я рада. – Внезапно ее улыбка померкла и Зандра замолчала.
– Что-нибудь не так? – забеспокоился Карл Хайнц.
– Вспомнила о твоем отце. Это правда, что ты сказал за ужином?
– Боюсь, что да, – уныло вздохнул он. – Врачи говорят, что долго он не протянет.
– Мне очень жаль.
– К сожалению, этого можно было ожидать, – философски пожал плечами Карл Хайнц. – Ведь отец очень стар.
– Да, но... – Зандра не договорила и неуютно поежилась, чувствуя, что, как бы он ни храбрился, на самом деле ему сильно не по себе.
Как это похоже на кузена, подумала она, никогда не жалуется, не хнычет. Его выдержке можно позавидовать. По крайней мере на людях всегда готов примириться с неизбежным...
...со смертью.
Не в силах унять дрожь, Зандра выглянула в окно. Позади остался гигантский массив Центрального парка, засияла своими непристойными огнями Плаза, замелькали роскошные здания и вывески на Пятьдесят девятой улице. Зандра механически читала названия. Мягкий шорох колес на мокром асфальте был почти не слышен.
– Зандра? – послышался негромкий голос Карла Хайнца.
Она обернулась. По их лицам стремительно пробегали огоньки – отражения магазинных витрин, мелькающих словно окна встречных поездов.
– Давай забудем на сегодня об отце. Хоть по всему миру стон пройди, ему это не поможет.
Зандра набрала в грудь побольше воздуха, задержала дыхание и медленно выдохнула.
– Тут ты прав. – Она пристально посмотрела на него. – Слова Дины засели у тебя в голове, не так ли?
Он промолчал.
Зандра погладила его по руке.
– Право, Хайнц, тебе действительно пора подумать о наследстве. Пока еще не поздно.
Ее слова прозвучали так серьезно, что он не удержался от улыбки.
– Ценю твою заботу, но и с этим можно повременить хотя бы до утра. Ну ладно, хватит обо мне. – Он хлопнул в ладоши. – Давай-ка лучше о тебе потолкуем. Что, все еще разбиваешь сердца да хулиганишь, так что крестную Джозефину того и гляди хватит удар?
– Да нет, по-моему, тетя Джози уже давно на меня рукой махнула. Или, по ее собственному определению, умыла руки. – Зандра рассмеялась. – Винить ее не приходится. Как подумаешь, то я и впрямь не подарок. Однако погоди... кое-какие новости есть, даже если оставить в стороне семейные неурядицы и мое внезапное появление здесь нынче утром...
– Внезапное? – перебил ее Карл Хайнц. – Почему внезапное? Что такое стряслось в Англии?
Проклятие! Зандра мысленно выругала себя и невольно прижала руку к плечу, где под платьем все еще саднила рана. С кузеном надо держать ухо востро, за каждое слово уцепится.
– С чего ты взял? – с напускной бодростью сказала она.
А про себя подумала: «Еще как стряслось! Чего только не стряслось! Одного Рудольфа с его карточными долгами и громил, из-за которых пришлось бежать из дома, с лихвой хватило».
Но даже это лишь верхушка айсберга, видимая часть куда более тяжелой проблемы – как найти деньги, чтобы расплатиться с долгами Рудольфа, или даже, точнее говоря, как найти деньги, пока не начали капать проценты, удваивая, утраивая, учетверяя сумму долга.
Потому что в противном случае им с братом вовек не видать покоя.
Деньги! Ей нужно много денег, и как можно скорее.
А у кого, шепнул предательский голосок, больше денег, чем у Карла Хайнца?
Зандра немедленно отбросила эту мысль. Никогда она не попросит Карла Хайнца о помощи, никогда! Самолюбие не позволит.
Скверно быть бедной родственницей, подумала Зандра. На улицу с протянутой рукой не пойдешь. Да и в долг не попросишь, потому что нет ни малейшей надежды отдать такую астрономическую сумму...
– И все-таки что-то тебя гнетет, – оборвал поток ее мыслей Карл Хайнц. – Может, поделишься? А вдруг я окажусь полезен?
Сколь ни соблазнительно было его предложение, Зандра отрицательно покачала головой.
– Да нет, все в порядке. Но все равно – спасибо. – Повинуясь внезапному порыву, она наклонилась и чмокнула его в щеку.
– А это за какие заслуги? – Карл Хайнц явно был и удивлен, и обрадован.
– За заботу, – с легкой хрипотцой сказала Зандра. – За то, что ты – это ты. В честь твоего дня рождения. За то, что подарил мне такой чудесный вечер.
– Все наоборот, – негромко сказал он. – Это ты мне его подарила.
Даже в полумраке салона Зандра заметила, как заблестели у него глаза.
Да, он действительно принц, подумала она, во всех смыслах принц. Остается только надеяться, что он вовремя женится... и что, кем бы она ни оказалась, счастливая избранница будет его достойна...
– Я правильно тебя поняла, – Бэмби многообещающе похлопала ресницами, глядя на танцующего с ней Голдсмита, – все уже сделано?
– Ну да, – пробурчал тот. Соблазнительные формы Бэмби его интересовали явно больше танцевальных па. – Не могу, правда, сказать, что это назначение прибавило нам обоим симпатий среди служащих «Бергли».
– Ну и что? – Тряхнув головой, Бэмби опалила его голубым огнем своих огромных глаз. – Какое нам дело до того, что думают другие!
– Какое дело? – повторил Голдсмит. – А такое, что, по общему мнению, ты не доросла до такой должности.
От неожиданности Бэмби даже с такта сбилась.
– И зачем тебе понадобилось говорить мне об этом? – ледяным тоном осведомилась она.
– Говорят, тебя несколько раз едва не уволили. – Голдсмит продолжал поглаживать ее ягодицы.
Она резко отстранилась и даже сделала шаг назад, оказавшись вне пределов его досягаемости.
– Ага, все ясно. Ты встречался с этой старой развалиной Споттсом, – грозно проговорила Бэмби. – Нашел кого слушать!
– Ничего подобного, мне обо всем рассказал Шелдон Фейри.
– Вот сукин сын! Я считаю, ты должен его уволить.
Бэмби уперла руки в бока и боевито выпятила грудь.
– И именно это ты и сделаешь, если я тебе небезразлична, – добавила она, надувая губы.
Роберт пришел в ярость. Схватив Бэмби за руку, он рывком притянул ее к себе.
– Что за игры ты затеваешь? – прошипел он ей прямо в лицо. – И за кого меня держишь – за дурака? Может, ты и готова зарезать курицу, несущую золотые яйца, но я – нет. Как ты думаешь, кому «Бергли» обязан своим ведущим положением в этой стране?
Бэмби болезненно поморщилась.
– Не знаешь? Ну так я тебе скажу, – мрачно продолжал Голдсмит. – Шелдону Д. Фейри. И поскольку я вбухал кучу денег в эту компанию, то ее процветание меня интересует больше чьей-то там задницы.
– Ты что же, хочешь сказать, что меня заменить можно, а Фейри нет?
– А сама ты как думаешь?
– Я думаю, что ты ублюдок, настоящий ублюдок!
Роберт прижал к себе Бэмби еще теснее, так что стало слышно, как бьется ее сердце.
– Можешь думать все, что тебе угодно. Но позволь дать тебе добрый совет.
– Ой-ой-ой! – саркастически бросила Бэмби. – Я так и дрожу от нетерпения. – Порочно улыбаясь, она прижалась к нему бедрами и умело запустила руку в его ширинку.
– Всегда готов, а, Роберт? – усмехнулась Бэмби.
– Совсем спятила! – яростно прошипел он. – Тут же люди!
– В такой толпе никто ничего не заметит. По крайней мере, – засмеялась она, – пока мы танцуем и твой старый дружок не высовывается наружу.
Тем не менее Бэмби не оставила дружка своим попечением, и дыхание у ее партнера заметно участилось.
– Ну так как, Роберт? – посмотрела на него Бэмби. – Все еще собираешься бросить меня на съедение волкам?
«Проклятая баба, – выругался про себя Голдсмит, – когда-нибудь доведет меня до беды. Надо держать с ней ухо востро».
– Я всего лишь хотел сказать, – с трудом выдохнул он, – чтобы ты... ненароком не профукала свою удачу... А то ведь я могу и...
Бэмби словно мешком по голове ударили. Она напряглась, как струна, и полоснула его стальным взглядом.
– Если хочешь меня кинуть, так будь хотя бы мужчиной и скажи об этом прямо! – Голос капризной девочки сделался твердым и решительным. – Но только запомни, Роберт, если ты отказываешься почесать мне спинку, то и на меня не рассчитывай!
В подтверждение своих слов она убрала руку и попыталась отстраниться.
Но он удержал ее.
– Послушай, крошка, – с обманчивой мягкостью заговорил Роберт. – Насколько я понимаю, ты решила сыграть по-крупному. Так?
Бэмби промолчала.
– Так как все же насчет того, чтобы не слишком зарываться?
Бэмби вдруг сделалась неуютно, словно она скользила по тонкому, готовому треснуть льду.
– Как тебя прикажешь понимать? – Ее голос предательски дрогнул.
– Попробуй еще хоть раз на меня наехать, и вылетишь ко всем чертям! – Он впился ей в руку. – Ну что, все еще хочешь сыграть по-крупному?
– Ро-оберт, мне больно!
Он грозно посмотрел на нее.
– Ха-ха, ты еще не знаешь, что такое по-настоящему больно!
Бэмби ничего не ответила.
– Похоже, ты меня понимаешь. Но на всякий случай заруби себе на носу: таких, как ты, в этом городе тринадцать на дюжину. Так что замена всегда найдется.
Бэмби яростно дернулась, но он держал ее слишком крепко. Глаза у нее полыхали от ярости, грудь тяжело вздымалась.
– Ну? Все еще грозишь уйти в отставку?
Бэмби уже собралась послать его куда подальше, но в последний момент опомнилась. Губы ее сложились в слабую улыбку.
– Нет, Роберт, – кротко сказала она. – Но я не хочу, чтобы мной помыкали.
– Ну вот и умница, – ухмыльнулся он и немного ослабил хватку. – Вижу, мы нашли общий язык. К тому же ты ведь получила то, что хотела? Только не зли меня. – Оркестр заиграл новую мелодию. – Ну, чего же ты ждешь?
