Текст книги "Чертовски богат"

Автор книги: Джудит Гулд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 37 страниц)

Глава 65

Зандра побелела как мел. Глаза у нее выкатились из орбит, как у безумной, одной рукой она впилась в бедро Карлу Хайнцу, другой стиснула Дине ладонь. Ее скрутила судорога, и, лишь согнувшись пополам, она удержалась на месте.

– Ребенок! – выдохнула Зандра. – Сделайте что-нибудь! О Господи... Хайнц! – Она подняла мгновенно покрывшееся потом лицо и со страхом посмотрела на мужа.

– Тихо, тихо, все будет хорошо, – сказал Карл Хайнц, поднимаясь с места.

– Сидеть! – прогремел со сцены «мистер Джонс».

– У моей жены преждевременные роды, – упрямо сказал Карл Хайнц. – Ей немедленно нужно в больницу.

– Все остаются на своих местах, – покачал головой «мистер Джонс».

– Ради всего святого...

– Сидеть! Или вы хотите последовать за миссис Дэвис?

Карл Хайнц надменно сощурился и выпрямился. Не позволит он с собой обращаться, как с марионеткой! Вооруженные бандиты, расхаживающие по залу, убитая женщина, мучительно стонущая Зандра – все это приводило его в ярость.

– У меня нет времени пререкаться с обслугой! – холодно заявил он и, подняв руку, ткнул пальцем в стойку. – Только не уверяйте меня, будто вы здесь командуете. Да у вас мозгов на это не хватит! Поговорите-ка лучше с тем, кто действительно устроил весь этот балаган. Может, он догадается, что мертвые мы вам не нужны!

«Мистер Джонс» побагровел от ярости, но очередной вскрик Зандры помешал ему открыть рот.

– Все хорошо, дорогая, – наклонился к ней Карл Хайнц, – все утрясется.

Она печально покачала головой. На глазах у нее выступили слезы.

Внезапно ее охватила крупная дрожь, и платье на коленях разом пропиталось кровью. Плохо дело. Началось кровотечение.

Карл Хайнц с тревогой огляделся.

Даже Дина, у которой никогда не было детей, сообразила, что у Зандры начинаются роды. Она стремительно вскочила на ноги.

– Эй, вы там! – заревел «мистер Джонс».

«Ах ты, ублюдок безмозглый!» – выругалась про себя Дина.

– Если вы не позволите нам что-нибудь предпринять, – стараясь сдерживаться, сказала она, – эта дама истечет кровью. Вы этого хотите?

«Мистер Джонс» молча смерил ее взглядом.

Дина смело его встретила. Чего останавливаться на полпути, решила она. Если уж на то пошло, надо идти до конца.

– Смотрите, если она умрет из-за вас, о выкупе можете забыть. Полагаю, то же касается и принца Карла Хайнца. И Голдсмитов тоже. То есть моего мужа и меня.

Ее слова явно произвели впечатление. Зал заволновался.

– По-моему, – добавила Дина с невыразимым презрением, – ваш мешок с деньгами усыхает с каждой минутой.

«Мистер Джонс» несколько растерялся. Эта словесная дуэль явно не входила в его планы.

«Да, эту публику голыми руками не возьмешь, – подумал он. – А уж блефует там эта женщина или нет, решать не мне».

Дина заметила, как его глаза забегали в поисках кого-то, кто может дать...

Совет?

Нет, приказание.

Она проследила за его взглядом, но это ничего не дало.

– Вы думаете о том же, о чем и я? – шепотом спросила она Карла Хайнца.

– Да, – кивнул он. – Тут их не восемь, где-то есть и девятый. И кто бы это ни был, он сидит среди нас.

Пейджер «мистера Джонса» трижды пискнул.

– Ну ладно, – буркнул он. – Перенесите ее в проход. Но она останется в зале. Как и все остальные.

«В проход? – вздрогнула Кензи. – Они хотят положить Зандру в проходе? Кошмар какой-то. Так не рожают, особенно в таком состоянии. Этого просто нельзя допустить, чего бы это ни стоило!»

Кензи сделала шаг вперед. В горле у нее пересохло, сердце бешено колотилось. В какой-то миг ей показалось, что, может, лучше не стоит. Но времени рассчитывать возможные последствия не было. На кону жизнь Зандры.

– А может, перенести ее в склад, где хранятся картины? – предложила она. – Это не может помешать... – Кензи запнулась и мрачно закончила про себя: «тому, что вы задумали».

– Ну что ж, – ухмыльнулся «мистер Джонс». – Хорошая мысль. И уж коль скоро вы ее высказали, сами и занимайтесь этим.

«С наслаждением», – подумала Кензи и кинулась к проходу.

– Принц и я ей поможем, – безапелляционным тоном заявила Дина. – Номера наших лотов остаются у моего мужа.

Не дожидаясь ответа, Дина швырнула сумочку, в которой были номера лотов, на колени Роберту и сорвала с рук перчатки. Затем они с Карлом Хайнцем подошли к проходу, взяли Зандру под мышки, поставили ее на ноги и бережно повели к выходу.

Кензи уже ждала их. Втроем они подняли Зандру на руки и понесли, как драгоценный хрупкий сосуд, сначала на сцену, а потом к двери в ее глубине.

Оказавшись на складе, они отыскали свободное место и бережно опустили Зандру на пол. У нее тяжело вздымалась грудь. Карл Хайнц вынул из нагрудного кармана мобильный телефон и бумажник, отбросил их в сторону, сорвал с себя пиджак и аккуратно подложил Зандре под спину.

– Не бойся, – повторял он, – все будет хорошо.

Зандра подняла на него измученный взгляд и безнадежно покачала головой:

– Не будет у меня ребенка.

– Говорю тебе, успокойся. – Он крепко стиснул ей руку.

Дина и Кензи, опустившись по обеим сторонам Зандры на колени, подтянули ей платье до пояса.

«О Боже!» – ахнула Кензи.

Кровотечение не прекратилось, а даже усилилось.

– Срочно необходим врач, – твердо сказала Дина, поднимаясь на ноги.

– Куда вы? – вскинулась Кензи.

– Как куда? За врачом, естественно, – удивленно посмотрела на нее Дина.

Софья вытащила из сумочки мобильный телефон, поспешно набрала номер клиники близ Аугсбурга и, тесно прижав трубку к уху, негромко проговорила:

– Доктора Рантцау, пожалуйста. Это принцесса фон унд цу Энгельвейзен.

Ливанец, стоявший неподалеку, грубо выругался и жестом велел ей немедленно отключиться, но Софья и глазом не повела.

– Ваше высочество? – Доктор Рантцау подошел к телефону. – А я как раз собирался вам звонить. Чрезвычайно сожалею, но, похоже, ваш отец отходит. Только что от него ушел священник.

Священник! Да кого сейчас интересует священник!

– Герр Майндель с сыном там?..

Только это и имеет значение в данный момент.

– Да.

– Скажите им, пусть не отлучаются ни на минуту.

– Слушаю, ваше...

Софья отключилась и сунула мобильный в сумку.

«Если даже Зандра родит сию минуту, – размышляла она, – ребенок вряд ли выживет. А впрочем, не важно. Рядом не то что трех, одного законника нет».

Она улыбнулась.

Все складывается на редкость удачно...

Голубые, красные, оранжевые огни от полицейских автомобилей и машин «скорой помощи», скрещиваясь в воздухе, упирались в стену аукционного дома «Бергли», расцвечивая его подобно настоящей иллюминации. Внутри полицейских кордонов было тесно от все новых машин «скорой помощи», ФБР, пожарных и военных автомобилей, доставивших группу захвата.

Над Башнями хищными птицами кружили вертолеты, с которых велся прямой телевизионный репортаж о событиях.

Зевак понабежало множество, и по всей стране люди прилипли к голубым экранам.

Это был звездный час телевидения. На глазах у всех разворачивалась драма с заложниками, и заложниками являлись самые богатые, самые влиятельные, самые охраняемые люди на земле, которые доныне и жили-то, кажется, на другой планете, наслаждаясь всеми радостями жизни.

Теперь они оказались лицом к лицу с жестокой действительностью.

И миллионы следили за ними затаив дыхание.

– Ну что, все еще продолжается? – пробормотал про себя Чарли.

Сейчас он находился прямо над залом, в котором происходил аукцион. На первый взгляд все выглядело как обычно на очередных торгах.

Но прямо под ним прошел какой-то тип, сжимая в каждой руке по пистолету.

Теперь Чарли было видно все – всего бандитов восемь, включая того, что на возвышении. А рядом с ним – хорошо известный по многочисленным фотографиям седой мужчина за семьдесят. Чарли слегка повернул голову и прижал ухо к решетке.

– Лот номер два. Маурицио Паоло Верони. Возраст – семьдесят три года. Дома и виллы в Барреджо, Комо, Риме, Пантелерии, Нью-Йорке, Париже и Лондоне. Промышленник. Общее состояние оценивается в шесть миллиардов долларов. Начальная цена пятьдесят миллионов...

«О Господи, этого еще только не хватало! – Чарли передернуло. – Да они же торгуют людьми!»

Он пополз вперед, стараясь двигаться быстрее. Хоть бы склад никто не охранял. Тогда через него и можно будет пробраться в зал.

«Надо связаться с шефом, – подумал он. – Уж слишком тут много народа, по одному всех не выведешь. Это чистое самоубийство. А умирать пока не хочется».

Федералы наседали на начальника полиции.

– Свое дело вы сделали, дальше – наша работа, – настаивал шеф местного отделения ФБР. – Ясно?

Как обычно, люди в штатском пытались взять дело в свои руки, не обращая внимания на других и всячески демонстрируя свое превосходство.

«Но сейчас не до амбиций, – подумал начальник полиции. – Речь идет о жизни и смерти людей».

– Остынь, приятель, – ощетинился он. – Начать с того, что там мой человек. И до тех пор, пока он не выйдет на связь, никаких действий.

– И сколько же нам прикажешь ждать?

– Сколько надо. Во-вторых, если я не получу распоряжения непосредственно от вашего директора, все будет по-моему. Так что лучше не болтайтесь под ногами. В-третьих, известно ли вам, сколько заложников являются личными друзьями президента? Если угодно, могу показать список. Попробуйте только предпринять что-либо без моего ведома – немедленно звоню в Белый дом. И тогда благодари судьбу, если тебя пошлют служить на Аляску или в Северную Дакоту!

– Даю тебе пятнадцать минут! – отрубил фэбээровец. – Потом наш выход. Четверть часа, и ни секундой больше. – Он ткнул своим мясистым пальцем в грудь полицейскому.

Тот перехватил на лету его руку и изо всех сил стиснул.

– Эй, рехнулся, что ли?

– И четвертое, – ледяным тоном закончил начальник полиции. – Будешь размахивать руками, шею сверну. Ясно?

Он отпустил фэбээровца и, круто повернувшись, направился к группе захвата.

«Наверное, я действительно рехнулся, – подумал он. – Как можно ставить на одного Ферраро?»

– Знаете, мадам, моему терпению приходит конец. Как вы думаете, что мне мешает без промедления вас прикончить?

– А то, – бесстрашно возразила Дина, – что я и мои друзья для вас слишком ценный товар. Почему бы вам не воспользоваться этой бибикалкой и не потолковать со своим шефом?

«Мистер Джонс» рассвирепел.

– Шеф здесь я! – пролаял он. – И сейчас вы в этом убедитесь. – Он поднял пистолет и прицелился в Дину.

Она обмерла.

Но в этот миг прощебетал пейджер.

«Мистер Джонс» медленно и неохотно опустил дуло.

«Выходит, мы с Хайнцем были правы! – торжествующе воскликнула про себя Дина. – Тот, кто дергает за ниточки, где-то здесь, в зале. Остается только найти его да вытащить на свет Божий».

Но сначала другое.

– По-моему, – заговорила она сильным, глубоким голосом, – я заметила среди присутствующих доктора Ирвинга Ландау, кардиолога. Вы здесь, доктор? Нам срочно нужна ваша помощь.

В одиннадцатом ряду, справа, поднялся красивый седовласый мужчина.

– Огромное спасибо, доктор. О – как они это называют? – о стартовой цене можете не беспокоиться, я возьму это на себя. – Она старалась не смотреть на Роберта, явно производящего в голове сложные подсчеты. – Кроме того, чтобы засвидетельствовать факт рождения ребенка, нам понадобятся три практикующих адвоката...

– Нет! – вскочила на ноги Софья. – Ни за что нельзя...

– Молчать! – прогремел оказавшийся рядом ливанец и поднял пистолет. – На место!

– Эрвин, – зарыдала Софья, – ну сделай же что-нибудь!

Эрвин схватил ее за руку и силой усадил в кресло.

– Я говорю, сделай что-нибудь! – Софья стряхнула с себя его руку.

– Я и сделал. Спас тебе жизнь.

– Червяк! – метнула на него возмущенный взгляд Софья. – Жизнь мне, видите ли, спас. Смех, да и только!

– По ряду обстоятельств, – продолжала Дина, – рождение этого ребенка должно произойти в присутствии трех юристов. Так что, прошу вас, если таковые имеются в зале, пойдемте со мной. Обо всем остальном можете не беспокоиться.

В этот момент она явственно расслышала негодующее пыхтение Роберта.

В разных местах зала поднялись пятеро мужчин.

– Любые трое, только поскорее, пожалуйста!

Доктор Ландау поднялся на возвышение. Дина схватила его за руку и, обогнув картину Веласкеса, буквально втолкнула в складское помещение. Он бросил беглый взгляд на Зандру и поспешно сбросил пиджак.

– Прикройте ее! – бросил он Карлу Хайнцу. – Не нужно ей ничего видеть.

Кензи последовала его примеру. Вслед за ней и Дина быстро выскользнула из своего шелкового жакета.

– Давайте, давайте, – повернулась она к адвокатам, появившимся в комнате. – Прошу вас, господа, ваши пиджаки.

Те молча повиновались. Кензи не сводила с них глаз – ведь каждый из них лучший в своем деле, каждый всемирно знаменит.

Один – непревзойденный специалист по бракоразводным делам.

Другой – поверенный в делах мафии.

Третий – крупная величина в шоу-бизнесе.

«Только Дина могла таких отыскать», – восхищенно подумала Кензи.

– Воды! – отрывисто бросил доктор Ландау, закатывая рукава и опускаясь рядом с Зандрой на колени.

– Да где ж ее здесь найти? – вздохнула Кензи.

Доктор печально покачал головой.

– Придется что-нибудь придумать. Может, духи?

– Вроде у Зандры была сумочка, – сказала Кензи. – Сейчас посмотрю.

Пошарив глазами по полу, она быстро нашла, что искала, и заглянула внутрь.

– Флакон «Пантер де Картье» подойдет?

– Да-да, только побыстрее.

Кензи щедро плеснула себе и доктору на руки духов.

– Вот что от вас требуется, джентльмены, – инструктировала тем временем Дина адвокатов. – Если родится мальчик, вы должны составить и заверить своими подписями соответствующий документ, в котором будет указан пол ребенка и точное время его появления на свет. Да, и главное – указать, что матерью является именно принцесса Зандра. Вот и все. Прошу, часы у меня точные.

Она отстегнула брелок и передала золотые часики поверенному в делах мафии.

Все трое адвокатов сверили свои часы с Диниными и, как по команде, сдвинули брови.

Тем временем доктор Ландау принялся за дело.

Зандра стиснула зубы.

– Не могу нащупать голову младенца, – обеспокоенно сказал доктор Ландау. – Что-то мешает. Плохо, но... – Он поспешно принялся вытягивать окровавленную бумажную салфетку. Дальше дело, к счастью, пошло живее, и вскоре на свет появилось маленькое сморщенное тельце.

– Восемь семнадцать, – торжественно объявил один из адвокатов, сверившись с Диниными часами.

Двое других склонились над ними и подтвердили заявление коллеги.

– Слава тебе Господи! – облегченно вздохнул Карл Хайнц.

Доктор Ландау передал ребенка Зандре.

– Кажется, он не дышит, – испуганно начала Кензи.

– Сейчас. – Доктор слегка похлопал младенца по спине, но это не произвело никакого эффекта.

Тогда он быстро перевернул младенца и начал вдувать ему воздух через рот и ноздри.

Раздался крик, совсем слабый, скорее даже не крик, а писк, и все же...

Ребенок жив! И дышит!

– Смотрите! – радостно захлопала в ладоши Дина. – Это мальчик. Эй, Зандра у тебя сын! Сын!

– Правда? – едва слышно прошептала Зандра, глядя на мужа.

– Сейчас сама увидишь, – широко улыбнулся Карл Хайнц.

– Ножницы! – распорядился доктор Ландау.

– По-моему, в моем армейском ноже найдутся. – Карл Хайнц полез в карман брюк.

– Если у кого есть зажигалка – прокалите их.

Специалист по разводам извлек золотую зажигалку и передал ее Карлу Хайнцу. Тот поспешно подставил лезвие под огонь.

Доктор умело перерезал пуповину и крепко связал концы.

– Чистые носовые платки!

Команда была немедленно выполнена, и доктор Ландау насухо вытер тельце ребенка. Тот возмущенно пискнул и принялся сжимать и разжимать крохотные кулачки.

– Надо непременно поместить его в тепло, – сказал доктор Ландау. – Может, это только кажется, но, по-моему, здесь слишком холодно. Ну вот и все. – Он бережно передал младенца Зандре.

– Боже, какой же он крохотный и слабый! – воскликнула она. – И совсем легкий – пушинка. – Она испуганно посмотрела на доктора Ландау. – Весит не больше трех-четырех фунтов.

– Знаю. Закутайте его покрепче, только смотрите не задушите. Ему нужно как можно больше кислорода. Легкие еще не разработаны.

Зандра послушно кивнула.

– И если не хотите потерять ребенка, надо как можно быстрее попасть в больницу.

В этот момент открылся люк вентиляционной трубы, и в образовавшемся отверстии появилась голова Чарли. Прижимая палец к губам, он улыбался во весь рот.

Кензи растерянно переводила взгляд с ребенка на Чарли и обратно. Она никак не могла взять в толк, что происходит. Слишком много для одного дня.

И тут ее охватил восторг, какого никогда прежде ей испытывать не доводилось.

– Все будет нормально, – заверила она Зандру. – Видишь, мой Чарли уже здесь и вызывает подмогу. А теперь давай успокоимся и будем вести себя смирно. А вы, мужчины, помогите Чарли спуститься на пол. Мне вовсе не хочется, чтобы мой герой сломал себе шею.

Глава 66

В вестибюле ожил «уоки-токи». Начальник полиции расцвел, как майская роза, и подмигнул фэбээровцу.

– Это и есть твой человек?

– Он самый. Внимание!

Участники группы захвата вскочили на ноги.

– Слушать меня! – И он кратко передал сообщение Чарли. – Вопросы?

Таковых не последовало.

– Тогда вперед!

Тяжело топая сапогами, все бросились вверх по лестнице в сторону вентиляционного люка.

Время на складе тянулось мучительно медленно. Ожидание вызволения сделалось для присутствующих самым долгим и самым трудным в их жизни.

В зале же продолжался смертельный аукцион. Намечавшийся было бунт был подавлен, и лоты со второго по одиннадцатый прошли по замыслу бандитов. Сильные мира сего и богачи, охваченные страхом, в состоянии полной беспомощности, названивали по телефонам, организуя выкуп.

Никто не захотел разделить участь Милдред Дэвис.

Объявили лот номер двенадцать.

На складе время уже не тянулось, оно, казалось, остановилось совсем.

Кензи с Чарли нашли местечко за сложенными в штабели картинами и уселись на пол.

– Слушай, с каких это пор ты заделался таким героем? – восхищенно спросила Кензи. – Ведь так не долго и с жизнью проститься!

– Не так громко, – прошептал Чарли, поднимая пистолет. Коп – всегда коп, и он, перед тем как уединиться с Кензи, бегло осмотрел помещение. – А то глядишь, кто-нибудь из этих негодяев решит сунуть сюда нос.

– По-моему, я задала вопрос, – заметила Кензи.

– Если хочешь знать, то у меня в этом деле, помимо всего прочего, и личный интерес, – сказал Чарли.

– Да ну? – Кензи с любопытством приподняла брови. – И что же это за интерес?

– А ты как думаешь, бессердечная, безнравственная двоемужица?

– Вот это да, Чарлз Габриэль Ферраро! – хрипло проговорила Кензи, не отводя от него влюбленных глаз. – Насколько я понимаю, это у тебя такая манера объясняться в любви?

– Вполне вероятно. – Чарли по-прежнему сжимал пистолет в руке, направив дуло на потолок.

– А ведь подумать только, как я тебя мучила все это время! И все из-за характера – никак не могла решиться.

– То есть сейчас наконец решилась? – сощурился Чарли.

– Похоже на то.

– И каков же приговор?

Кензи твердо выдержала его взгляд.

– Для начала надо выбраться из этой передряги живыми.

– Это у тебя такая манера говорить «да»?

– Вполне вероятно.

– Все еще боишься сказать последнее слово? – раздраженно буркнул он. – Так, что ли?

– Не боюсь, – покачала головой Кензи. – Ты мой главный герой.

– Это еще как прикажешь понимать?

– Ты что, в кино ни разу не был? В конце герою всегда достается награда.

– Какое же терпение требуется, чтобы ее получить, – усмехнулся Чарли.

Интуиция подсказывала Дине, что запасы везения истощились – следует поторопиться.

– Ручки у вас, наверное, найдутся, джентльмены, – обратилась она к адвокатам, – а вот с бумагой плохо. Но ведь для того, чтобы свидетельство имело юридическую силу, его не обязательно фиксировать на бумаге?

– Если документ составлен и заверен должным образом, – подтвердил специалист по разводам, – писать можно на чем угодно.

– Отлично!

Дина огляделась и, заметив поблизости небольшую картину в позолоченной раме, без колебаний сняла ее с подставки и перевернула вниз лицом.

– Вот вам и бумага, – весело проворковала она. – Действуйте.

Все трое переглянулись и пожали плечами.

– А почему бы и нет? – сказал защитник мафии и строго посмотрел на Дину. – Только надо, чтобы его высочество купил эту картину. Достанься она кому другому, хлопот не оберешься.

– Купит, купит, дорогой, не сомневайтесь, – заверила его Дина. – Это уж моя забота.

Сгрудившись вокруг полотна, адвокаты принялись составлять текст документа.

Плотно закутав новорожденного в чей-то пиджак и прижав его к груди, Зандра положила голову мужу на колени.

– Ну вот, любимая, – прошептал он. – Ведь говорил же я тебе, все будет хорошо.

Она озабоченно посмотрела на него.

– Да, но ему надо в больницу! Иначе он не выживет!

– Ты же слышала Кензи: нас вот-вот выручат. Еще минуту тер...

Его прервал звонок мобильного телефона.

– Да?

– Ваше высочество? Это доктор Рантцау.

Карл Хайнц внутренне сжался.

– Да, доктор?

– Примите мои самые искренние соболезнования, – сказал директор клиники. – Его высочество князь Леопольд несколько минут назад скончался.

Карл Хайнц уронил руку и бессильно закрыл глаза. Вряд ли это можно назвать неожиданностью, и все равно тяжело.

«Да и можно ли быть готовым, – подумал он, – к смерти близких?»

– Что там, милый? – раздался голос Зандры.

– Отец, – с трудом выговорил Карл Хайнц. – Он умер.

– О нет, нет! – Зандра порывисто прижалась к нему. – Даже и не знаю, что сказать...

Карл Хайнц молча вздохнул.

«Бог дал, Бог взял, – мелькнуло у него в голове. – До чего верно сказано, лучше не придумаешь».

– Вот странно, – медленно проговорил он, – наш сын родился буквально за минуту до смерти отца. И впрямь, горе с радостью шагают об руку.

Дина отняла у него трубку и отошла немного в сторону.

– Да-да, не вешайте трубку. Кто у телефона? Ясно. Принц не может сейчас говорить, доктор Рантцау. У меня просьба: назовите, пожалуйста, точное время кончины его отца.

– Он умер в два часа тринадцать минут по среднеевропейскому времени.

У Дины упало сердце. Младенец родился в восемь семнадцать по местному.

– Это точно? – спросила она.

– Абсолютно точно. Факт его кончины засвидетельствовали два адвоката, неотлучно находившиеся в палате.

– Понятно, – упавшим голосом сказала Дина. – Нет-нет, это все. Благодарю вас, доктор. Его высочество свяжется с вами.

Она дала отбой, испытывая сильнейшее искушение швырнуть телефон в стену.

– Четыре минуты! – с трудом выговорила Дина. – Младенец родился на четыре минуты позже, чем нужно!

Мафиози, трудолюбиво царапавший что-то на обороте холста, отложил ручку и повернулся к ней.

– Что вы сказали?

Дина поспешно объяснила ему, что к чему.

– Сами видите, джентльмены, – горько закончила она, – он умер до, а не после. Всего четырех минут не хватило. Но это значит, что наследства Хайнцу не видать.

Мафиози задумчиво сдвинул брови.

– Погодите, еще не все потеряно. Давайте-ка наберем номер точного времени.

– Да что это изменит?

– И все же. Попробуйте.

Дина пожала плечами и набрала семь цифр.

– Восемь двадцать три.

– Позвольте. – Специалист по разводам потянулся к трубке.

Двое других склонились к нему. Механический голос подтвердил: восемь двадцать три. Все трое одновременно посмотрели на часы и заулыбались.

– Так я и думал, – сказал мафиози.

– Что вы думали? – удивленно спросила Дина.

– А ну-ка посмотрите на свои и скажите нам, который час? – предложил бракоразводник.

Дина повиновалась.

– Восемь тридцать три. Ну и что?

И только тут до нее дошло – даже рот открылся.

– Тридцать три! Ну конечно же, – она хлопнула себя по лбу, – и как это я могла забыть? Всегда ставлю часы на десять минут вперед!

– Должен признать, – улыбнулся мафиози, – что поначалу вы нас несколько смутили. Наши часы показывали одно и то же время, но поскольку вы твердо нас заверили, что ваши никогда не бегут и не отстают...

– Вы решили, что отстают ваши, – закончила Дина. – Ну, чего ждем? Заканчивайте свою работу. И ради всего святого, поставьте стрелки на правильные часы и минуты!

Адвокаты дважды обращались к ней, чтобы уточнить полное имя отца и матери.

...Его высочество принц Карл Хайнц Фернандо де Карлос Жан Иоаким Алехандро Игнацио Иеронимус Юстас фон унд цу Энгельвейзен...

...Ее высочество принцесса Анна Зандра Элизабет Терезия Шарлотта фон унд цу Энгельвейзен...

Пять минут спустя все было закончено. Дина быстро пробежала текст, повторяя написанное вслух:

– «Сего одиннадцатого дня месяца ноября года... от Рождества Христова... и так далее... мы, нижеподписавшиеся, такие-то, такие-то... свидетельствуем, что в восемь часов семь минут настоящего дня...»

Дина удовлетворенно улыбнулась. К такому документу никто не придерется.

Она торжественно передала его Зандре и Карлу Хайнцу.

– Вот, дорогие мои! – радостно воскликнула она. – Свидетельство о рождении.

– Фантастика! – с трудом выговорила Зандра. – Слушай, но оно же написано на оборотной стороне холста. В суде его признают?

– Естественно. Все, что от вас требуется, так это купить картину. Я прослежу, чтобы ее сняли с торгов и продали вам.

– Спасибо, – сказал Карл Хайнц. – А теперь, может, все-таки перевернем и посмотрим, что там с лицевой стороны?

– А разве это имеет какое-нибудь значение? – осведомилась Дина.

Зандра внимательно всмотрелась в портрет.

– Слушай, неужели нельзя было найти чего-нибудь... э-э... подешевле?

– Да меня привлекли размеры, писать удобно, – пояснила Дина.

– Размеры! Ты что, не видишь, это же Рембрандт!

– В самом деле? Ну что ж, в таком случае будем считать, что ты купила Рембрандта.

Зандра и Карл Хайнц от души расхохотались. Дина тоже было захихикала, но вдруг уловила наверху какое-то движение.

Она подняла голову, и сердце у нее замерло. В вентиляционном люке кто-то появился – судя по виду, полицейский. С ловкостью акробата он спрыгнул на пол и вскинул пистолет.

За ним последовали еще четверо, без обычных бронежилетов, которые явно не позволили бы им пролезть в люк.

Старший протянул руку в сторону двери. Двое кивнули и, используя стоящие на полу картины как прикрытие, двинулись в дальний угол и прижались к стене, держа оружие на изготовку. Еще двое заняли позицию у противоположной двери.

Настоящие профессионалы, подумала Дина. Странно, но страх куда-то исчез. Теперь она была уверена, что всем им удастся выбраться отсюда целыми и невредимыми. Только одно ее беспокоило: кажется, она должна им что-то сказать, а что – забыла.

Внезапно все пятеро, угрожающе размахивая пистолетами, распахнули двери и бросились на сцену.

В «Джонса» впилось не менее десятка пуль, и он кулем рухнул на пол. Один из колумбийцев и ливанец вскинули пистолеты, но слишком поздно. Получив свою порцию свинца, они последовали за главарем. Не успели люди, сидевшие в зале, нырнуть под кресла, как потолок ощетинился дулами пистолетов и из вентиляционных люков хлынул свинцовый дождь.

Через двадцать секунд все было кончено. В зале воцарилась гробовая тишина. Оставшиеся террористы были либо убиты, либо тяжело ранены.

Опасность миновала.

– Леди и джентльмены, – обратился к присутствующим старший через миниатюрный микрофон. – Ситуация под контролем. Прошу вас оставаться на своих местах, пока мы не разминируем двери. Повторяю, прошу до моего сигнала не двигаться!

Атмосфера в зале явно изменилась. Теперь он напоминал салон самолета, только что совершившего вынужденную посадку, когда пассажиры, пережив страшные минуты, могут спокойно вздохнуть. Все кончилось благополучно. Они уцелели.

Шестеро полицейских, по двое, бросились к дверям и начали осторожно отсоединять провода.

Кензи и Дина поднялись на возвышение, едва не задев трупы Милдред Дэвис и «мистера Джонса».

– Просто не верится, дорогая, – заговорила Дина. – Всего одна жертва – бедная миссис Дэвис. А этим ублюдкам поделом.

Но Кензи ее не слушала. На сцену вспрыгнул Ханнес и заключил ее в объятия.

– Какое счастье, дорогая, что с тобой ничего не случилось!

Кензи не отрываясь смотрела на него. Какой чудесный, какой замечательный человек. Она любит его. Любит – но не влюблена, теперь это совершенно ясно. Отныне она душой и телом принадлежит Чарли – до скончания века. И она видела, что Ханнес каким-то образом прочитал это в ее глазах.

– Ты вся дрожишь. – Он снял пиджак и накинул ей на плечи.

– Действительно, прохладно, – кивнула она. – Наверное, тепло отключили, чтобы наши спасители не зажарились в люках. Неплохо бы согреться.

– Пойду скажу старшему. – Ханнес положил ей руки на плечи и заглянул прямо в глаза. – Больше ничего не нужно?

– Нет-нет, – улыбнулась Кензи, – все в порядке.

Он целомудренно поцеловал ее в лоб.

– Потом поговорим, ладно?

– Конечно. – Кензи посмотрела ему вслед. «А о чем говорить? – подумала она. – Выбор сделан. Ханнесом я на какое-то время увлеклась, но теперь это прошло. Я люблю Чарли».

Поплотнее укутавшись в пиджак Ханнеса, Кензи огляделась и заметила Арнольда. Он сидел, похоже, слабо понимая, что происходит вокруг. Аннализа как будто приходила в себя. Она оттолкнула стул и поднялась на ноги. Оба каким-то чудесным образом не пострадали в этой жуткой передряге.

И тут Кензи увидела Споттса. Поднявшись со своего места в зале, он направлялся к стойке.

Сердце у нее подпрыгнуло от радости. Слава Богу, он цел! И как только его больное сердце выдержало? Споттс поднялся на сцену.

– О, Дитрих! – бросилась к нему Кензи. – А я так боялась за вас!

– Да я же в рубашке родился, – улыбнулся он.

И приставил пистолет к ее лбу.

А Аннализа сунула свой под подбородок Дине.

– Ну вот, дорогая, – сказал Споттс, – еще не конец.