Текст книги "Волшебная страна"

Автор книги: Джуд Деверо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Гордон уже сидел за столом, когда в столовую вошла Морган.

– Я бы хотела сегодня взять Адама с собой, если ты не возражаешь, – сказал он. – Просто удивительно, как они похожи друг на друга. Когда Адам увидел Дэйва первый раз, он сразу же пошел к нему. Так мальчик мог бы относиться только к родному отцу. А как Дэйв заботится о мальчике, как его оберегает! Иногда кажется, он просто жизнь за него отдать готов.

– Ну и ладно! И мне уже все уши прожужжали о великом Дэйве Блейке. Неужели нельзя поговорить о чем-нибудь другом для разнообразия?

– Ну почему же, конечно, можно.

Морган не заметила, как Гордон подавил улыбку.

– Ты помнишь, что писала отцовскому поверенному в Албукерк?

– Да.

– Ну, мы в последнее время переписывались с мистером Брэдли, и я начал с ним переговоры о разводе.

Морган резко вскинула голову.

– О разводе?

– Да. Помнишь, мы с тобой это обсудили. И мистер Брэдли уведомил меня, что для того чтобы развестись, тебе надо сначала найти своего мужа.

Морган вскочила из-за стола:

– Но ведь это он меня бросил! Он даже ничего не знает об Адаме. Полагаю, только это одно – достаточное основание для развода.

– Ах да… Но появление Адама все усложнило. До его рождения развестись было бы гораздо проще. А теперь, конечно, возникла возможность присудить Адама отцу.

Голова у нее пошла кругом. Она села.

– Что ты хочешь сказать? – спросила она резко.

– Ну, я рассказал мистеру Брэдли о том, что произошло с тобой в Сан-Франциско. Я заверил его в твоей совершенной невиновности, но он сказал, что в любом случае твое пребывание в доме мадам Николь – очень опасный аргумент против тебя в суде. А позже ты жила с неженатым мужчиной в его доме. Это тоже скверно.

– Но не по моей же вине!

– Это не будет приниматься во внимание… Адвокат Сета сумеет использовать эти факты, чтобы запятнать твою репутацию.

Морган сидела, опустив руки на колени. Она даже вообразить не могла жизнь без Адама.

– Но есть выход.

– Какой?

– Если мы найдем Сета и убедим его отказаться от всех прав на сына.

Морган чувствовала себя разбитой по всем статьям и совершенно беспомощной.

– Он никогда этого не сделает.

– Откуда ты знаешь? Мы его найдем и постараемся убедить.

Она встала:

– Извини, Гордон, мне что-то не очень хочется есть.

«Откуда я знаю? Я знаю это потому, что Сет очень любит своего сына и никогда от него не откажется. Никогда».

Гордон улыбнулся. Не надо было бы ему лгать. Ну, не то, чтобы лгать… но искажать истину. Да, мистер Брэдли обо всем этом говорил, но он также сказал, что можно использовать в данной ситуации некоторый обходной маневр. Но Гордон не счел нужным сказать об этом Морган. Это послужит ее благу. Кто-то же должен вмешаться и не позволить ей испортить себе жизнь.

– Ну, Адам, мы поедем с тобой на лошадке?

Адам улыбнулся:

– Поедем на лошадке!

– Очень хорошо. Скоро ты уже сможешь спорить со своей мамочкой и отстаивать свои права и желания.

Морган все утро помогала Розелль на кухне. После ленча она пошла в кабинет Гордона – подсчитать расходы по домашнему хозяйству. И много, много раз пыталась подсчитать сумму, но каждый раз итоговая цифра не сходилась с предыдущей.

– Мама!

Она увидела, что к ней с распростертыми объятиями бежит Адам. Она обрадовалась предлогу отвлечься от противных цифр.

– Что это сделалось с моим бело-розовым ангелочком? Он был таким чистеньким сегодня утром! А сейчас у него такой вид, словно он живет в пещере с койотами. Поцелуешь свою мамочку?

Морган взглянула на Сета, который показался в дверях. Он широко улыбался, глядя на них.

– Я его привез обратно. Ему нужно поспать днем. Слишком утомительно ездить верхом под солнцем целый день.

Она собиралась было сообщить ему, что способна сама позаботиться о своем сыне, но сказала только:

– Вы очень заботливы. – И посмотрела на сына, сидевшего у нее на коленях. Он привалился к ней спиной и сидел очень тихо – верный признак того, что очень устал. Она уже хотела встать, чтобы унести мальчика.

Казалось, одним движением Сет преодолел несколько шагов, их разделявших. Он взял Адама на руки и при этом задел ее грудь. Его прикосновение обожгло ее. Сет посмотрел ей в глаза, но она быстро отвернулась, ничем не выдав своей реакции.

– Покажите, где его комната, и я сам его уложу.

– Я… – но по его взгляду она поняла, что он настроен решительно. – Идите за мной.

– С удовольствием. – Он неотрывно смотрел, как колеблются складки ее юбки, когда она поднималась по лестнице. Она почувствовала, что сильно краснеет.

– Положите его вот тут, на кушетку. Надо его раздеть.

Сет осторожно положил мальчика на кушетку и начал расстегивать рубашечку.

Морган хотела было вмешаться, но он ее отстранил:

– Я сам хочу это сделать.

Морган отошла и смотрела, как Сет неловко, но очень старательно раздевает ребенка. Было смешно видеть, что он так бережно обращается с крепким, загорелым тельцем, словно оно из тончайшего фарфора.

Адам, неизвестно почему, никак не соглашался согнуть руку Сет пытался снять рубашку, но безрезультатно. Глаза мальчика были закрыты, но она-то знала, что он не спит, и неловкие усилия отца и его замешательство доставляют ребенку огромное удовольствие.

Она хихикнула.

Сет набросился на нее:

– Что тут смешного?

– Да ты смешон. Ты с ним обращаешься так, словно он хрустальный. Уверяю тебя, он очень сильный мальчик. Могу тебе показать синяки от его кулачков.

Она осеклась, потому что Сет подмигнул ей:

– Хотелось бы взглянуть.

Она отвела взгляд и подошла к Адаму, чтобы самой заняться им. Адам вытаращил глазенки.

– Да, бесенок, меня ты не проведешь. Ну-ка, давай раздеваться.

Она стала быстро раздевать мальчика, очень явственно ощущая, что Сет стоит у нее за спиной. Она даже почувствовала его дыхание у себя на шее, когда он наклонился.

– Вот, значит, как это делается? – Голос у него был низкий и звучал совсем рядом.

Она повернулась. Его лицо было всего в нескольких дюймах от ее собственного, глаза полуприкрыты веками, губы разомкнулись, вожделея. Она часто задышала, увидев его сильную шею и светлые курчавые волосы в расстегнутом вороте рубашки. О. как все это ей знакомо. Когда раньше он смотрел на нее таким взглядом, она бросалась ему в объятия.

– Помню время, когда ты раздевала мужчину побольше.

Огромным усилием воли она заставила себя повернуться к сыну. Она словно не замечала, как Сет прижался к ней бедром. Она отвернулась и наклонилась, чтобы взять Адама на руки. Быстро ее опередив, Сет легко поднял его, перенес в кроватку, накрыл одеялом и поцеловал в лоб. С минуту он пристально смотрел на Адама.

– Красивый мальчик, правда? – И гордо выпятил грудь.

Это показалось ей отвратительным. И она отрезала:

– Да. Все Трагерны были красивы. Глаза его засмеялись:

– А я знаю одну их внучку, она тоже красавица.

Морган отвела взгляд.

Сет оглядел детскую, в которой был первый раз, подошел к рисункам на стене и удивленно обернулся к Морган:

– Ведь это ты, да?

– Да.

– Но как они сюда попали? Я думал, что тебя увезли отсюда младенцем.

Морган коротко рассказала, что отец нанял для этого специального человека, который был к тому же прекрасным поваром. И объяснила, почему отец написал это свое ужасное завещание.

Сет захохотал. Адам повернулся на другой бок, но не проснулся. Морган открыла дверь, и они вышли в коридор.

– Не объяснишь ли ты, что уж такого забавного в том, что я рассказала? – спросила она неприязненно.

– Потому что я считал завещание твоего отца самой подлой уловкой. Но он, оказывается, был хитрец. Он знал, какая у тебя сумасшедшая мать и как она тебя воспитывает.

– Моя мать была не сумасшедшая!

– Я не так выразился. Извини.

– Я потом убедилась, что многое, о чем предупреждала меня мать, соответствует действительности.

– Что же, например?

– То, что она говорила о мужчинах. О том, что им нельзя доверять, что они просто используют женщин для своих нужд. И что женщинам лучше без них.

Неожиданно Сет крепко обнял ее И прежде чем успела опомниться, она почувствовала его губы. Поцелуй, нежный вначале, становился все более настойчивым Она обняла его и прижала к себе Вспыхнула долго подавляемая страсть, и ей показалось, что она падает.

Тело жило своей, отдельной от сознания жизнью, ее мягкая плоть ощущала твердость и мускулистость его бедер. Рот ее полураскрылся, и она жадно прижалась к его губам. Теперь их губы слились. Потом он поцеловал ее шею, и мурашки побежали у нее по спине и ногам.

– Я люблю тебя, Морган. И всегда любил.

Эти слова пронзили ее мозг, она вспомнила, как то же самое она сказала ему тогда. Она вспомнила его издевательский смех. Нет, больше ничего такого она не допустит. Больше она не станет его любить, она не хочет опять так страдать, как тогда. Ему нельзя доверять. Он опять ее бросит.

– Нет, – прошептала она, – нет.

Сет не сразу понял, что она его отвергает. Но он ее любил. И не хотел доставлять ей боль. Она еще не готова простить его. Он слишком торопится. Он должен сейчас отступить, держаться подальше. Настанет другое время, время, когда она будет рада ему.

Он отстранил ее на расстояние вытянутой руки. В ее глазах пылали страсть и гнев. Он улыбнулся и нежно поцеловал ее в лоб. Дыхание у нее было мягкое, теплое, но еще неровное.

Он повернулся и легко сбежал по лестнице. Внизу он остановился и оглянулся, усмехнувшись:

– А я рад, что ты еще помнишь меня.

Морган еще долго стояла, глядя на захлопнувшуюся дверь. Помнит его! Ей хотелось бежать за ним и крикнуть ему, какой он эгоистичный болван, да к тому же хвастун. Как будто поцелуй для нее хоть что-нибудь значит!

Нетвердо ступая, она спустилась вниз, в кабинет, чтобы опять заняться счетами. Она села за массивный сосновый стол и начала подсчитывать цифры. Но через несколько минут подняла голову и стала смотреть в окно ничего не видящим взглядом.

Морган взглянула на часы. Прошел день. Скоро время обеда. Услышав вопли Адама с кухни, она пошла узнать, в чем дело.

Адам сидел на стуле у большого рабочего стола посередине кухни и лепил из сдобного теста и патоки какие-то диковинные фигурки.

– Никогда еще не видела ничего безобразнее. Почему у некоторых по четыре глаза?

– Наверное, это не глаза, а уши. Морган легонько шлепнула Адама.

– Уши около носа не растут. Адам засмеялся и оттолкнул ее руку.

– Уши, – сказал он и отправил в рот пригоршню муки.

Из кухни Морган поднялась к себе, надо было переодеться к обеду. Так как Адам долго спал днем, пусть он тоже пообедает с ней и Гордоном.

Первое, что увидела Морган, войдя в столовую, была широкая Сетова спина. На нем был безукоризненно сшитый сюртук, как тогда, на вечеринке.

Морган начала сердиться. Надо сказать Гордону, чтобы он не приглашал его обедать так часто.

– О, Морган! Надеюсь, ты не против, что я пригласил сегодня Дэйва к обеду. Понимаешь, от него можно узнать, как лучше вести дела на ранчо.

Она ничего не успела ответить, потому что вошел Мартин, ведя Адама за руку. Тот сразу бросился к Сету, протянув к нему ручонки.

– Как поживаешь, Адам7 Я уже не видел тебя несколько часов. Ты выспался?

Адам улыбнулся отцу и указал пальцем на стол:

– Есть.

– Малец явно знает, чего хочет, – и Сет усадил мальчика рядом со стулом, на который сам теперь часто садился. Они вдвоем оказались напротив Морган.

– Можно сказать, миссис Колтер? Сегодня вечером вы удивительно хороши. Красный цвет вам очень к лицу.

– Спасибо, – ответила она сухо и невыразительно Она просто видеть его не могла. Она вспомнила вдруг то чудесное красное платье, которое надела на вечеринку у Джоакина специально для Сета. Оно пропало в тот ужасный вечер, и все ее надежды и мечты вместе с ним.

Морган не отрывала взгляда от тарелки, пока Сет и Гордон толковали о делах. При этом Сет умудрялся умело заботиться о мальчике. Он смотрел, чтобы тарелка его не пустовала, и так ухаживал за ним, словно делал это годами. Ее сердило то, как охотно Адам принимает отцовские заботы. Ее предает существо, которое она любит больше всего на свете.

Морган вздрогнула, когда Сет встал, отодвинув стул:

– Если позволите, я бы уложил моего… соседа в постель.

Он невинно улыбнулся, но Морган знала, почему он запнулся и что хотел сказать.

Когда они ушли, Гордон сказал:

– Хочу кое-что обсудить с тобой. Я знаю, ты не станешь возражать, но все же надо сначала спросить твое мнение. В интересах ранчо я хотел бы поселить Дэйва в нашем доме.

– Что?

– Ты знаешь, что скоро я поеду в Нью-Йорк. И я не хочу, чтобы вы с Адамом оставались в доме одни. Надо, чтобы рядом был мужчина, надо, чтобы кто-нибудь мог тебя защитить.

– Защитить меня? А тебе никогда не приходило в голову, может быть, меня надо защищать от мистера Блейка?

Гордон сразу же забеспокоился.

– Разве он когда-нибудь был с тобой невежлив?

– Нет, этого не было..

– Ну и хорошо. Я думаю, Дэйв на это не способен. И Адам, конечно, его просто обожает. Ребенок так сильно к нему привязался, словно…

– Я все это уже слышала. Но почему же мистеру Блейку обязательно сюда переселяться?

– Морган, я не могу сам здесь во все вникать и один за все отвечать. Я всегда боюсь отлучиться, даже съездить в Албукерк. Как только я решу, что можно немного отдохнуть и расслабиться, обязательно что-то случится, вот как, например, история с увольнением Бойда и других работников.

– Но почему ты думаешь, что мистер Блейк тоже не сбежит?

– Во-первых, он их старше, он степеннее, чем прочие. Я ему больше плачу и вот теперь предложу переехать в дом – все это также повод к тому, чтобы остаться. Дэйв – другой человек. И к нему нельзя относиться как к обычному наемному рабочему.

– Значит, ты собираешься позволить ему жить в нашем доме!

– Он этого заслуживает. Посмотри, как он заботится об Адаме. Я бы никому другому не доверил мальчика. Остальные просто забыли бы о нем во время работы и бросили его где-нибудь без присмотра. Но не Дэйв.

– Я уверена, если бы мы узнали о мистере Блейке всю подноготную, ему нечем было бы особенно гордиться.

– Ну, конечно, и за ним водятся грешки. Никто из нас не совершенен. Так, значит, у тебя нет никаких особых причин возражать насчет его переселения в дом? Хорошие стороны тут явно перевешивают дурные.

Вернулся Сет.

– Дэйв, я только что поговорил с Морган относительно вашего переезда, и она будет этому очень рада.

Так они уже это обсудили! И ее мнение ничего не значит. Гордон не заметил взгляда, который она метнула в него.

– Я вам очень благодарен за приглашение, миссис Колтер. Надеюсь, что смогу быть полезным вам и вашему сыну.

Гордон предварил ее ответ:

– Я уже попросил Кэрол приготовить вам комнату. – Гордон опять проигнорировал ее яростный взгляд. – Пойдем наверх, я покажу. Это была когда-то комната отца Морган.

Морган с ними не пошла. Она была в ярости: почему Гордон все сделал без ее на то согласия? Не так-то легко будет держать Сета на расстоянии, встречаясь с ним каждый день за завтраком.

Комната ее отца? Так Гордон сказал? Морган едва не опрокинула стул, стремительно ринувшись наверх. Но ведь эта комната, смежная с ее спальней, между ними есть дверь…

Мужчины были уже в комнате, и Морган пыталась перехватить взгляд Гордона, но безуспешно.

– Извините, миссис Колтер, пойду перенесу свои пожитки из амбара.

Она прикусила язык и слова не промолвила, пока внизу не хлопнула дверь.

– Ему нельзя отдавать эту комнату! Она ведь смежная с моей спальней!

– Морган, а есть другие, подходящие спальни в доме? Когда дом только построили, экономка, твой отец и я, кроме тех, которые сейчас занимаем мы с Адамом, и этой, убрали остальные на женский вкус. И я не могу себе представить Дэйва в комнате с розовым покрывалом и шелковыми занавесками.

– Мы переменим убранство, мы…

– Ну не глупи, Морган. Дверь запирается с обеих сторон. – Он подошел к двери и продемонстрировал надежность замков. – Это все равно, как если бы двери здесь не было.

– Нет, это не все равно, – пробормотала она.

– Морган, я знаю, ты была потрясена, увидев Дэйва в первый раз. Но он не виноват в том, что кого-то тебе напоминает. Ты несправедлива к нему и дурно с ним обращаешься. Он очень хороший, добрый человек, только его надо поближе узнать. Да, но день сегодня такой длинный, – и Гордон старательно зевнул. – Наверное, спать лягу Дэйв сам найдет дорогу к себе.

– Да, уверена, что найдет.

Но Гордон вроде бы и не заметил ее саркастического тона.

Запершись в комнате, она сняла платье и осторожно его сложила. Потом надела любимую ночную рубашку и села к зеркалу, чтобы расчесать волосы на ночь. Рука у нее застыла в воздухе, когда она услышала, что Сет вошел к себе. Она прислушалась. Вот он опустил занавески. Вот щелкнула дверь шкафа. Она услышала стук сапог, брошенных на пол.

Все слышно, как если бы они были в одной комнате. Она посмотрела на дверь. В комнате рядом стало тихо. Потом под дверью исчезла полоска света.

Она легла, задула лампу и укрылась одеялами. Она уже почувствовала спокойное расслабление, которое наступает перед тем как заснуть, как вдруг через дверь донеслись слова:

– Покойной ночи, mi quenda.

Голос у него был нежный. Знакомое ласковое название не только не взволновало ее, но как будто еще больше умиротворило, и она быстро заснула.

Сет оглядел комнату. Он был рад, что спит не в амбаре. Теперь их разделяет только тонкая дверь. Впервые за несколько недель он чувствовал себя спокойно. Ему не нравилось, что она живет в доме одна одна с Гордоном. Даже если между ними и нет романтической любви, Морган его жена. И он не собирается ее никому отдавать.

Он рассмеялся: вот это, Колтер, и есть корень всех твоих бед – твоя собственническая ревность. Но теперь он постарается вести себя осторожно. После того долгою поцелуя сегодня утром он убедился, что она все еще неравнодушна к нему Пройдет немного времени, и дверь, ведущая в ее комнату, откроется. И он, уверенный в будущем, постепенно стал засыпать.

Адам проснулся на следующее утро особенно рано. Он вывалился из кровати, открыл дверь и, полусонный, заковылял к спальне матери, как он это делал всегда.

Сет услышал его спотыкающиеся шаги, быстро надел брюки и перехватил сына прежде, чем он забарабанил в дверь спальни.

Адам очень удивился, когда Сет взял его на руки, но отец приложил палец к губам, и Адам все понял. Малыш прижался к его сильной груди и закрыл глаза. Сет положил его на большую кровать, мальчик немедленно перекатился на живот и стал засыпать.

Сет снова разделся и тоже лег, оставив дверь в коридор открытой. Вскоре отец и сын уже спали.

Проснувшись, Морган почувствовала неладное. Она открыла широко глаза и наморщила лоб. Солнце уже встало, и сквозь занавески просвечивал длинный луч. Проснулась она позднее обычного. Она так привыкла, что по утрам приходит сынишка, влезает в постель и засыпает рядом с ней, что научилась не просыпаться, даже несмотря на это беспокойство. Она повернулась, чтобы взглянуть на Адама. Но его рядом не было!

Как была, в ночной рубашке, она выбежала из спальни. Дверь в комнату Адама была открыта, но его и там не оказалось. Дверь в комнату Гордона была закрыта. Она встревожилась. Но он ведь не мог никуда исчезнуть, ее маленький Адам. Глаза ей застлали слезы. Она взглянула вниз на лестницу. Он мог упасть со ступенек, запутавшись в длинной ночной рубашке. Нет, надо успокоиться. Может быть, Розелль или Мартин взяли его на кухню? Она прислушалась, но снизу не доносилось ни звука. Она зажала рот рукой. А затем увидела, что дверь комнаты, смежной с ее спальней, слегка приоткрыта.

Она распахнула ее и с облегчением смахнула слезы, увидев маленькую кудрявую головку, почти скрытую одеялом. Она молча возблагодарила небо. Ну и глупа же она. Можно было заранее предположить, что вторжение Сета внесет сумятицу в жизнь, и не только ее. И в изнеможении она закрыла глаза.

Сет проснулся и увидел, что рядом стоит Морган. Очень близко. Можно протянуть руку и обнять ее за талию. Но он лежал, не двигаясь. У нее были закрыты глаза, она глубоко дышала, и грудь ее вздымалась под тонкой тканью ночного одеяния. Оно прекрасно сидело на ней, плотно обхватывая в талии и мягко расширяясь колоколом к бедрам. Вырез, прикрывая ключицы, глубоко устремился вниз, почти до талии. Волосы в беспорядке спадали до пояса.

Никогда еще она не казалась ему такой желанной. Он взял ее за руку, и она открыла глаза.

– Я… – начала она.

– Тебе не надо никак объяснять причину своего присутствия.

Она хотела отдернуть руку, но он ее не выпускал и нежно поглаживал кончики пальцев.

– Я искала своего сына. Обычно по утрам он приходит ко мне. И я заволновалась, когда он сегодня не пришел.

Сет нежно смотрел на нее. Потом поднес к губам ее руку. Он целовал кончики ее пальцев, слегка покусывая их.

Но руку не отпускал.

– Ведь я ограничиваюсь только кончиками пальцев. Мне нравится вот это, голубое, что на тебе, особенно кружева.

Она прикрыла рукой кружево, сквозь которое проглядывала грудь, и с вызовом взглянула ему прямо в лицо, выгнув дугой бровь.

– Мне купил его Терон. Он много мне покупал красивых вещей.

– Терон, – промурлыкал в ответ Сет. – Приятный мужчина, хотя и не в твоем вкусе. И дом у него прекрасный. – Он все продолжал свое приятное занятие. Теперь он слегка покусывал ее ладонь.

– Сет, ты прекратишь или нет?

– У меня нет такого намерения. Я могу весь день так вот лежать в постели и ласкать твою руку. Тебе это когда-то нравилось.

– Когда ты познакомился с Тероном? – Надо отвлечь его внимание, перевести разговор на другую тему, иначе ее сейчас забьет дрожь.

– А когда пришел узнавать, где ты находишься. Ах, какие у тебя милые жилки на запястье, – и он стал их посасывать.

– Сет! Неужели это Терон сказал тебе, где я? Зачем он это сделал? – Сделав над собой одно невероятное усилие, она вырвала руку и несколько раз Глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.

Сет тоже вздохнул, довольно разочарованно, и сел в постели. Одеяло упало и обнажило его мощную грудь. Движение Сета разбудило Адама. Он тоже сел и стал тереть кулачками глаза.

– Морган, сядь, пожалуйста, и я все расскажу тебе про Терона. – Он кивнул на Адама, спокойно взглядывавшего то на одного родителя, то на другого.

Она осторожно присела на краешек кровати.

– Я повинился перед Тероном в своей глупости. Он был согласен, что я дурак. Я сказал ему, что очень тебя люблю и не теряю надежды вновь тебя завоевать.

– О да, ты меня снова полюбил, когда узнал, что я себя ничем не запятнала.

Адам внимательно смотрел на мать. Ему не нравилось, как она говорила, и он насупился.

– Нет, любовь моя, это не совсем так. – Сет говорил спокойно. – Наедине с самим собой я давно признал, еще до встречи с Джесси, что люблю тебя, – и быстро продолжил, не давая ей вставить слово. – И я очень тогда хотел к тебе вернуться и умолять тебя опять быть со мной. Но я решил, что ты на захочешь жить с таким бедняком, как я, после всей той роскоши, к которой ты привыкла в доме Терона. Я тебе уже говорил, что стал богачом?

Взгляд ее был непреклонен как сталь.

– Да, конечно, на двадцать пять тысяч долларов ты сможешь жить с большим комфортом. Сет удивился:

– Двадцать пять?.. О, это те самые деньги, которые ты мне предлагала, чтобы я на тебе женился. Но я тебе давно сказал, что никогда не принимал этого всерьез..

– Как я могу тебе верить? Вот теперь ты объявляешь, что всегда меня любил. Но ты мне говорил и кое-что другое, например, обвинял в том, что я торгую своим телом. Тогда ты, по-видимому, не испытывал ко мне любви. Скажи, пожалуйста, когда тебе можно верить, а когда нет?

Сет по-прежнему невозмутимо улыбался.

– Да, я заслужил это оскорбление. Я все заслужил, что бы ты обо мне ни сказала. Я был дурак дураком. Я злился и ревновал и выместил зло на тебе. Но, Морган, я хочу помириться с тобой. Я тебя люблю и хочу, чтобы ты снова смогла меня полюбить, даже если на это потребуются годы.

– Ты так уверен, что задуманное тобой обязательно сбудется. А что ты скажешь, если узнаешь, что я люблю другого и полюбить тебя не смогу? – И она взглянула на дверь, ведущую в спальню.

Сет улыбнулся шире:

– Я видел, как Гордон целовал тебя. Я тоже тебя поцеловал. Если ты его любишь, а меня ненавидишь, то я все же предпочитаю твою ненависть. В ней больше огня.

– Ты! – И она ударила его кулаком в грудь, которая, пожалуй, не уступала по прочности кирпичной стене.

Сет поймал кулак и обхватил ее запястье пальцами, как наручником. Он привлек Морган к себе, и ее руки оказались бессильно зажаты между их телами. Он запустил руку в ее волосы, и затылок ее утонул в его ладони, как в колыбели. Он прижался губами к ее губам, сначала нежно, а потом требовательно и настойчиво и заставил ее губы раскрыться. И Морган ответила на его поцелуй всем своим существом.

Адам никогда не видел, чтобы его мать целовали. Он не знал, что означает ее стон, может быть, Сет делает ей больно. И он замолотил кулачками в плечо Сета:

– Мама, мама!

Морган услышала его и вырвалась из рук Сета.

Сет обнял сына, чтобы успокоить его:

– Не знаю точно, кого он хотел защитить: тебя от меня или меня от тебя.

– Тебя?

– Извергающая пламя богиня легко может испепелить простого смертного.

Она сердито схватила Адама на руки.

– Если ты рассчитываешь, что я в тебя хоть когда-нибудь влюблюсь, тебе придется долго ждать. Все мои ошибки уже в прошлом.

Выйдя из комнаты, она услышала смех Сета.

За завтраком Сет не обращал на Морган никакого внимания. Хотя она тоже собиралась его игнорировать, ее очень задело его поведение: он вел себя так, словно ее не было в комнате.

После завтрака Гордон и Сет ушли из дома. Адам же забавлялся во дворе своим деревянным ранчо. Морган надо было закончить денежные подсчеты, и она пообещала себе, что даже думать о Сете больше не станет. Но она каждый раз вскидывала голову, когда кто-нибудь проходил мимо двери кабинета.

За ленчем Адам гордо продемонстрировал матери своих уродцев из теста, пытаясь объяснить, что это такое. Перед сном он опять вышел немного погулять.

Морган поднялась наверх проверить, хорошо ли Кэрол убралась в комнатах. Она помедлила у двери в комнату Сета, затем вошла и открыла комод. Рубашек у него было очень мало, и некоторые нуждались в починке. Она сердито вдвинула ящик на место. Что она делает? Она вовсе не должна о нем заботиться! Пусть сам думает о своих рубашках.

В дверях она столкнулась с Кэрол, державшей большую, едва не падавшую из рук стопку чистого белья.

– Что-нибудь не в порядке, миссис Колтер?

– Нет! – Она почти что закричала на девушку и немедленно пожалела об этом, но та уже исчезла.

– А теперь я из-за него кричу на слуг, – пробубнила она себе под нос и ушла в спальню, где быстро переоделась в платье для верховой езды.

В кухне она попросила Розелль уложить Адама спать, оседлала кобылу и направилась было к своему любимому месту у ручья, но тут же вспомнила, что там теперь бывает Сет, а ей не хотелось встречаться с ним. Она направила лошадь к пруду.

День был знойный, солнце жгло немилосердно. Она расстегнула высокий воротник платья.

Пруд был речной заводью, окруженной со всех сторон тополями. Гордон сказал, что осенью там будут камыши Она спешилась, подвела кобылу к деревьям и увидела около пруда несколько лошадей. Зная, что в пустынных местах Нью-Мехико нужна осторожность, она привязала лошадь и спряталась за дерево. Вскоре она увидела, что это Сет привел коней на водопой.

Неужели она никуда не может от него деться!

Она стояла тихо-тихо, зная, что при малейшем шорохе он обернется и увидит ее.

Сет снял сомбреро и вытер со лба пот. Затем осмотрелся по сторонам. Морган затаила дыхание. Как хорошо, что на ней темно-зеленая амазонка.

Сет быстро скинул одежду, вошел в воду и стал плескаться, наслаждаясь прохладой. Морган как зачарованная смотрела на великолепное тело, на мощные руки и плечи, на мускулистые бедра своего мужа.

Сет замер. Он был уверен, что кто-то за ним подсматривает. Резко повернувшись назад, он увидел Морган, которая от неожиданности ойкнула. Их глаза встретились.

– Не хочешь ли присоединиться ко мне?

Не ответив, она решительно пошла к своей лошади.