Текст книги "Крик ангелов"

Автор книги: Джозеф Нассис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Глава 20
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ

Всего получилось восемнадцать страниц, плотно, в один пробел, заполненных строчками. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это отрывки из чьего-то дневника или журнала. Судя по всему, дневник принадлежал одному из ученых, хотя никаких имен или информации об авторе или проекте, над которым он работал, не нашлось. Сами записи представляли хронику событий шести недель с конца мая до начала июля этого года. В некоторых строках содержались намеки на какое-то «большое дело», но в целом дневник больше оставлял вопросов, нежели давал ответов.

Особенно интригующими Ольсен счел несколько записей, в частности от 23 мая.

Процесс, похоже, начался, но сколько будет длиться, неизвестно, время покажет. Бараджас и Орландер пробуют выработать методы ускорения цикла развития, но с учетом природы опытного образца им придется начинать практически с нуля. И я далеко не уверен, что у них получится. Посмотрим.

А вот записи начала июня.

14 июня. В отличие от первых неудач, на этот раз скорость роста достаточно стабильна и составляет 3,68. Целых четыре дня мы проработали без подгонки и, похоже, достигли стабильности процесса. При такой скорости наш подопытный образчик полностью созреет через несколько недель, а не восемь месяцев, как было при первой попытке. Я придерживаюсь все того же мнения: Орландер – настоящий гений!

Несколько записей были схожи. Во всех говорилось об эксперименте в каких-то невнятных уклончивых терминах, точно автор этих строк боялся назвать работу своими словами. Хотя Ольсен подозревал, что никто ученого не запугивал, просто тот сам наложил подсознательный запрет на все эти подробности. Страница за страницей, и везде данные скорости роста, циклов созревания, новых экспериментов, остановок, описание разных подходов и методик, применяемых в случаях, если что-то пошло не так. Не раз автор сетовал на неудачи. И винил при этом кого-то другого, кого угодно, только не себя, явно не желая брать ответственность. Ольсену все же удалось узнать несколько имен. По крайней мере, у аналитиков и экспертов будет хоть какая-то отправная точка при идентификации тел погибших.

В последних нескольких записях тон повествования резко изменился. Очевидно, экспериментальный образчик повел себя совсем не так, как ожидалось.

6 июля. Многие вопросы остаются без ответа. Объект «Б» проявляет упрямство тинейджера, отказывается выполнять простые задания, даже малейшие просьбы. А его требования продолжают возрастать, и это вызывает у некоторых из нас беспокойство. Однако Варгас собирается и дальше идти по намеченному плану.

9 июля. Сегодня впервые за все время отмечена агрессивность и склонность к насилию. Джексону сломали руку, когда он подавал вечернюю порцию пищи. Варгас приказал изолировать объект «Б» на 48 часов. Уверен, это ошибка.

На этом записи обрывались.

Неясность и сдержанность этих записей служила еще одним доказательством того, что в лице доктора Бханджи они потеряли ценнейший источник информации. Он мог прояснить многие из вопросов, Ольсен был твердо в этом уверен.

Он принес записи Кейду, рассказал, каким образом раздобыл их. Рыцарь командир приказал ему изъять жесткие диски из всех компьютеров. Они заберут их с собой и уже в спокойной обстановке и при наличии соответствующего оборудования постараются извлечь содержащуюся в них информацию.

Когда Ольсен выполнил задание, они покинули лабораторию, причем на этот раз впереди шел Райли. Минут двадцать шагали они коридорами, двери которых тоже открывались в лаборатории, однако ничего, стоящего внимания, там не обнаружили. И у Райли уже начало возникать ощущение, что они описывают бесконечные круги практически на одном и том же месте, потому что эти новые лаборатории походили одна на другую, как близнецы, и не давали ни малейшей подсказки. Он уже собрался объявить короткий привал, как вдруг слуха его достигло какое-то странное постукивание. Доносилось оно из-за угла. Райли вскинул руку и резко остановился. Остальные его товарищи сделали то же самое.

Подошел Кейд, привалился к стене рядом с Райли.

– Что тут у нас?

Старший сержант кивком указал на угол, из-за которого доносились звуки.

– Тс! Слушай!

Через секунду-другую звук повторился, на этот раз и Кейд расслышал его.

– Есть идеи, что это может быть? – спросил он.

– Никаких.

– Тогда выбор у нас невелик, верно? – Кейд развернулся и жестом дал понять товарищам, чтобы они оставались на месте.

Командир и сержант, осторожно продвигаясь по коридору, дошли до угла. Райли достал из кармана маленькое зеркальце, вытянул руку и высунул ее за угол. Так он мог наблюдать, оставаясь невидимым. Он довольно долго разглядывал отражение, потом убрал руку.

Передал зеркальце Кейду со словами:

– Посмотри сам. Вроде бы это Бханджи.

Они поменялись местами. Кейд повторил движение Райли – осторожно завел за угол руку с зеркальцем. Он увидел коридор длиной футов в двадцать, заканчивающийся массивной дверью. На этой двери было распластано обнаженное тело мужчины, все покрытое синяками, с множеством кровоточащих ран, похожих на ножевые. Человек прижимался к двери в классической позе распятого, руки вытянуты в разные стороны, ноги сведены вместе внизу, одна поверх другой. Даже с этого расстояния Кейд сумел разглядеть огромные гвозди, удерживающие тело на месте, ими были насквозь пробиты руки и ноги. А странный стук, который они услышали, объяснялся одним ужасным обстоятельством: мужчина был еще жив, корчился от боли и беспомощно бил пальцами рук о дверную панель.

Голова распятого свисала вниз, что не давало Кейду возможности как следует разглядеть его лицо, но по отражению в маленьком зеркальце он понял: да, действительно, это доктор Бханджи.

Кейд отвернулся от несчастного и начал водить зеркальцем в разные стороны. И увидел, что никаких других входов в этот коридор нет, так что если они двинутся вперед, с флангов никто напасть не сможет. Нападение сверху казалось маловероятным, снизу, через пол, тоже. А это означало, что опасность могла прийти лишь со стороны коридора, по которому они пришли, или же из-за двери, на которой распят доктор Бханджи.

Кейд обернулся к Райли.

– Больше похоже на предупреждение, чем на ловушку.

– Согласен.

Кейд поразмыслил еще немного и принял решение.

– Ладно. Пошли, посмотрим, получится ли снять этого бедолагу.

Затем он вызвал по рации Ольсена и приказал отвести всю команду на прежние позиции. И почти шепотом добавил, что главная задача группы – остаться живыми и невредимыми и следить за обстановкой, в то время как он с помощником попробует освободить доктора Бханджи. Чену было приказано охранять подход к коридору, на тот случай если противник попробует подобраться сзади. Ортега с Дэвисом получили задание не сводить глаз с двери, что находилась перед ними, чтобы не было никаких неприятных сюрпризов. Райли с Кейдом попробуют извлечь гвозди из рук и ног распятого ученого, а остальные двое рыцарей должны подхватить тело, не дать ему упасть.

Райли выслушал этот план и от души посочувствовал упрямому и заносчивому доктору Бханджи. На протяжении следующих нескольких минут бедняге придется несладко.

Итак, каждый рыцарь получил свое задание, и по сигналу Кейда члены его команды пришли в действие, точно детали хорошо смазанного механизма. Пока они занимали оборонительные позиции, Ольсен, Дункан и сам Кейд двинулись по коридору к ученому.

Должно быть, Бханджи услышал их приближение, потому как стук пальцев участился, они бились о дверную панель, трепетали, точно рыбки, попавшие в сеть, и еще доктор мотал головой из стороны в сторону, будто желая отмести неизбежное. Очевидно, он принял их за врагов и подумал, что сейчас наступит самое страшное. Шаги приближались, он издал жалобный стон и стонал все громче и громче.

Райли брезгливо поморщился, услышав эти звуки. Да, человеку порой бывает страшно и больно, но нельзя же так опускаться, впадать в истерическое состояние.

– Доктор Бханджи! Это командир Уильямс. Успокойтесь, мы идем к вам на помощь. Попробуем снять вас.

Кейду пришлось повторить эти слова еще раз, только после этого они вроде бы дошли до раненого и обезумевшего от страха человека. Ученый заметно успокоился, поняв наконец, что это не враг, намеренный мучить его и дальше. Перестал стучать пальцами, обессиленно опустил голову на грудь.

Кейд подошел к двери. Райли следил за тем, как он бережно приподнял голову несчастного, осмотрел лицо.

Вид его был страшен.

Глаза доктора Бханджи были вырваны из орбит, вместо них – пустые кровавые глазницы. Губы были сшиты вместе чем-то похожим на электрический провод, а на лбу мучитель вырезал одно слово.

Райли не знал иврита, но с библейским греческим был знаком.

«Парадидоми».

Предатель.

Кто-то очень рассердился на этого человека.

Дункан с Ольсеном обхватили тело распятого, поддерживая его под мышками, чтобы ослабить нагрузку на легкие и дать раненому возможность дышать свободнее. Кейд склонился над ним, молча спрашивая, готов ли он к тому, что должно произойти.

Райли кивнул.

Выбора у них не было. Другого способа помочь не существовало.

Райли схватил Бханджи за предплечье правой руки, крепко прижал ее к двери, чтобы не двигалась. Потом кивнул Кейду, давая понять, что готов.

Кейд взял из сумки с инструментами плоскогубцы, уперся в дверь одной ногой, ухватил плоскогубцами один из гвоздей, вбитых в руку раненого, и дернул что было сил.

Бханджи взвизгнул от боли.

Райли ничуть не удивился, увидев в глазах Дункана слезы, ему казалось, он и сам вот-вот заплачет. Гвоздь держался. Придется потянуть его еще раз, хоть Кейд и понимал, какую жуткую боль испытывает при этом Бханджи.

Кейд снова принялся за дело.

Минут двадцать ушло у него на то, чтобы вытащить первый гвоздь. Уже вскоре после начала этой операции доктор Бханджи потерял сознание от невыносимой боли. И Райли вдруг с удивлением осознал, что бормочет благодарственные слова молитвы за то, что ему какое-то время не придется слушать стоны несчастного.

Со вторым и третьим гвоздями провозиться пришлось еще дольше. И ко времени, когда они бережно опустили доктора Бханджи на пол, чувство сострадания у Райли переродилось в бешеный гнев. Чудовище, сотворившее такое с человеком, должно за это ответить. Сполна! Райли поклялся призвать его к ответу за содеянное. И не важно, сколько на это уйдет времени. Да, ему не слишком нравился доктор Бханджи, он даже немного презирал его, но никто не смеет, не имеет права причинять такие страдания человеку.

Рыцари расступились, чтобы доктору Бханджи было легче дышать. И тут страдалец вдруг захрипел, а потом испустил последний вздох.

Глава 21
ВРАГ НАЗВАН

– Черт побери! – крикнул Райли и опустился на колени рядом с телом. Разорвал на его груди рубашку и начал делать искусственное дыхание. Пятнадцать раз подряд сдавливал и отпускал грудную клетку. Поворачивал голову, набирал побольше воздуха и вдувал его в нос покойного. Потом устало выпрямился. И снова начал нажимать на грудную клетку, один… два… три… четыре…

Сдался Райли минут через пятнадцать, ему так и не удалось завести сердце доктора Бханджи. Он стоял на коленях, покачиваясь из стороны в сторону, и пытался отдышаться.

Однако Кейд был вовсе не намерен сдаваться. Он подозревал, что доктор Бханджи знает куда больше, чем успел сказать, и твердо вознамерился не допустить, чтобы несчастный унес эту информацию с собой в могилу. Настало время снять перчатки.

В буквальном смысле этого слова.

Он рассказал остальным о своих намерениях.

Райли эта идея не понравилась.

– Ты уверен, что это необходимо? – Он покосился на товарищей, по выражению его лица было ясно, что Райли серьезно озабочен сложившейся ситуацией. – Здесь не самое безопасное место, думаю, ты понимаешь.

– Я быстро. Не стану блуждать по лабиринтам памяти слишком долго. Ведь последние часы и минуты его жизни были ужасны, и мне вовсе не хотелось бы вновь вызывать их, разве что в случае крайней необходимости.

Кейд понимал: ему предстоит увидеть страшное, но надеялся, что, поскольку несчастный скончался совсем недавно, в памяти его сохранились наиболее важные события, предшествующие смерти.

Райли нехотя кивнул, выслушав доводы командира, и постарался сделать все, что в его силах, чтобы обеспечить Кейду хоть какую-то безопасность. Все члены команды образовали две концентрические окружности, одна внутри другой, в центре разместился Кейд с телом доктора Бханджи. Ортега отвечал за внешнее кольцо, Райли – за внутреннее. Когда приготовления были закончены, сержант дал знак Кейду начинать.

Кейд опустился на колени, стащил перчатки, в точности так же, как поступил, войдя в холодильник. Правда, там у него ничего не получилось. Впрочем, неудивительно, ведь психические впечатления часто разрушаются по истечении сорока восьми часов, а они не знали, сколько тот человек пролежал замерзшим. Зато Бханджи умер совсем недавно, прямо у них на глазах; его последние мысли и чувства все еще заперты в мертвой оболочке тела, и Кейд был уверен, что сможет их освободить.

Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться и сосредоточиться, протянул руки и наложил обнаженные ладони на лицо доктора Бханджи.

И едва успел сделать это, как перед глазами пронесся целый калейдоскоп образов. Точно Бханджи действительно увидел перед смертью всю свою жизнь. Кейд старался сфокусироваться на том, что его интересует, отделить зерна от плевел, и ему все же удалось различить несколько важных моментов.

Жара.

Песок и скалы. Тихое посвистывание ветра над барханами, эхом отдающееся во рвах, которые они выкопали с утра.

– Кто еще знает? – спросил чей-то голос.

– Никто. Я весь день работал в этом конце рва один. Вы первый, кто увидел это, не считая меня.

Так ответил Бханджи, и в голосе его Кейд уловил вину и печаль, словно бедняга предвидел, чем все это закончится.

Затем воцарилась тьма, и, когда она растаяла, Кейд увидел, что стоит в конференц-зале. А напротив – седовласый мужчина в белом лабораторном халате. Под халатом Кейд заметил синий спортивный костюм. Мужчины жарко спорили о чем-то, и Кейд почувствовал презрение к стоящему перед ним человеку, хоть и не разобрал слов, которые тот произносил, и не понял, из-за чего разгорелся спор.

Второй мужчина с отвращением отшвырнул авторучку и вышел из комнаты. Бханджи, мрачно проводив его взглядом, остался один.

«Вот теперь и начнется настоящая работа», – подумал он, и пульс его участился.

Снова вспышка.

Еще одна сцена возникла перед глазами, и на этот раз Кейд поймал себя на том, что смотрит на бесформенную массу плоти, лишь отдаленно напоминающую человеческую фигуру. Лежало это создание на столе с покрытием из нержавейки, очевидно, где-то в лаборатории. Отдельные части тела казались узнаваемыми, но лишь отдаленно. Эти короткие, перекрученные обрубки – должно быть, руки. Длинное плотное туловище со временем может раздвоиться, появятся ноги. А в центре этой массы выступал и пучился бугорок, должно быть, голова. Еще и с глазом, совершенно человеческим.

Кейд все смотрел. И тут глаз глянул прямо на него.

Теперь он чувствовал, как слезы катятся у него по щекам, а потом вдруг затаил дыхание: в центре груди чудовища возникло зияющее отверстие, должно быть, служившее ртом или пастью. И вдруг оно пронзительно и злобно взвизгнуло и ощерилось прямо на него.

Вспышка.

Сцена изменилась в четвертый и последний раз, и переход был таким резким и пугающе болезненным, что Кейда едва не унесло его непрерывным потоком.

Боль.

Жуткая, безжалостная, всепоглощающая боль пронзила все его существо от ступней до макушки, колени у него слабели, и он сполз на пол по металлической двери. В горле уже першило от бесконечных пронзительных криков, и все это смешивалось с новыми волнами боли, новыми криками, которые эхом разносились по коридору.

И через эту невыносимую боль пробивались вопросы, неумолчно, один вопрос за другим, и произносил их голос, перекрывавший все крики боли. Хотя на самом деле вопросы задавались шепотом, и у него не было на них ответов.

Какова его цель?

Кто его союзники?

Где Наблюдатели и что случилось с троном?

Вопрос за вопросом, и ни один, казалось, не имел смысла.

Хотя главное было не это. Главное – его лицо.

Он послал команду этому лицу, велел вспомнить все, команда должна пронять его до мозга костей, заставить вспомнить, восстановить все давно забытые моменты его бытия и активировать только те, что имели теперь значение. Приказывая это, он должен быть уверен, что каждая мельчайшая деталь, каждый нюанс и выражение, каждое пятнышко и морщинка сохранятся и пригодятся для того, что придет после.

Благодаря своему дару Кейд понял по лицу доктора Бханджи, что память его жива. И в ней сохранился образ мучителя.

Лицо гладкое, кожа безупречно чистая.

Лицо, где губы постоянно кривились в злобной ухмылке.

Лицо с угольно-черными глазами, которые так и впивались в него своим взором, буравили, выискивали, выспрашивали, охотились за ответами, в которых он так отчаянно нуждался.

И вместе с лицом всплыло имя.

Баракель.

Вот он, ключ, который так долго искал Кейд.

Он тут же прервал контакт и обессиленно рухнул на пол рядом с телом доктора Бханджи. Он слишком ослаб и несколько долгих минут лежал неподвижно, пытаясь отдышаться, но умом понимал, что с ним вроде бы все в порядке.

Теперь у них есть ИМЯ.

И в кругах, где обитал Кейд, имя это означало силу и власть.

Впервые за все то время, что рыцарь командир Кейд Уильямс провел во главе своей команды в подземелье под названием Эдем, на губах его заиграла хищная волчья улыбка.

Глава 22
СТРАШНОЕ ОТКРЫТИЕ

Кейду нужно было время, чтобы хоть немного отойти и восстановить силы, так что Райли объявил команде краткий перерыв. Сам он вместе с Ольсеном отправился работать над дверью, на которой распяли доктора Бханджи. В конце концов им удалось ее открыть. И они увидели за ней лестницу.

Ступени вели куда-то наверх, на следующий уровень. Поднявшись, они обнаружили запертую на кодовый замок дверь – уже третью за время их пребывания под землей.

Однако на сей раз пластиковые карты-ключи, найденные в кафетерии, не подошли. Ольсен достал свои инструменты и начал колдовать над замком. События последнего часа сказались на нем сильнее, чем он ожидал. Он заметил, как дрожат руки, пока подсоединял разные проводки к запорному устройству и своему хитроумному приборчику в надежде найти правильную комбинацию цифр.

– Ты в порядке?

Ольсен резко вскочил и подавил испуганный вскрик: он никак не ожидал, что сюда, на лестницу, к нему поднимется командир. Вновь обретя дар речи, усмехнулся и махнул рукой, как бы отметая опасения Кейда.

– Все нормально, босс, – проворчал он, несколько смущенный такой заботой командира о своей персоне.

С минуту Кейд молча смотрел на него, наконец кивнул и отошел. Ольсен знал: Кейд уверен, что подчиненный справится с любой задачей, возникшей перед ними, и отказ командира от дальнейших расспросов только доказывал, насколько тот верит в его возможности. Именно это и нужно было Ольсену – отбросить все сомнения, а также воспоминания о пережитых неприятных минутах и со спокойной душой продолжать работу.

«И он это тоже прекрасно понимает», – подумал Ольсен и усмехнулся, глядя в спину уходящего по коридору командира.

В этот самый момент в приборе его что-то пискнуло. Это означало, что необходимый набор цифр найден, и Ольсен, тщательно повторив их про себя, позвал товарищей. Райли и Кейд пристроились рядом с ним на узкой лестничной площадке. Ольсен ввел комбинацию цифр, еще раз убедился в правильности их последовательности, покосился на товарищей, проверяя готовность, и нажал на ручку. Дверь послушно отворилась. Кейд с Райли быстро вошли, готовые к встрече с любой неожиданностью.

Но никаких неожиданностей не произошло.

Точнее, за дверью им ничего не угрожало.

Они оказались в жилых помещениях, правда, куда более комфортабельных, чем виденные раньше.

Первые напоминали спальни в студенческом общежитии с общими ванными и туалетными комнатами, даже без намека на столовую, здесь же все пространство было поделено на четыре довольно просторные комнаты. Каждая со своей ванной и даже маленькой кухней, где стояли раздвижной стол и микроволновка для приготовления пищи. И мебель была куда как симпатичнее: диван в гостиной обит настоящей кожей, стол в кабинете из отполированного дуба. Мало того, всю дальнюю стену кабинета занимало огромное окно, из которого виднелись горы и надземная часть базы. И Ольсен заметил, что черная туча с отходящей от нее воронкой, которую они наблюдали с утра, все еще на месте, присосалась нижней своей частью к земле и покрывает базу тучей пыли и грязи. Впервые за все то время, что они находились в комплексе, Ольсен порадовался обстоятельству, что находятся они сейчас внутри, а не снаружи. На дубовом столе стоял компьютер, первый, увиденный ими вне стен лаборатории, и Ольсен предположил, что наконец-то им удалось найти настоящий командный пункт базы. Во всяком случае, он очень надеялся на это. Этот факт подтверждали и стопки заполненных от руки журналов, обнаруженных в ящиках стола. В каждом на первой странице мелким аккуратным почерком было выведено следующее:

Д-р Хуан Варгас

Заметки и наблюдения

Проект «ЭДЕМ»

Тут, видимо, и находился кладезь информации, за которой они охотились. Единственная проблема заключалась в том, что все остальные страницы были написаны на каком-то странном, неизвестном и совершенно непонятном им языке. Пока члены команды листали журналы, вглядываясь в завитушки и закорючки шрифта, Ольсен расхаживал по периметру комнаты, оглядывал предметы и стены, сосредоточенно над чем-то размышляя. На одной из стен висел большой гобелен, он слегка приподнял его край.

И, к своему изумлению, обнаружил, что за гобеленом скрыта еще одна дверь.

Он полностью сдвинул гобелен, отворил дверь, шагнул и тут же попятился назад, пораженный увиденным.

– Мать твою… – пробормотал Ольсен себе под нос. А потом крикнул громко, чтобы слышали все остальные: – Эй, босс, не мешало бы взглянуть на это!

Уловив в его голосе тревогу, Райли и Кейд бросились к нему с оружием наготове. Ворвались во вторую комнату и тут же замерли, потрясенные.

– Мать Пресвятая Богородица! – выдохнул Райли.

– Производит впечатление, верно? – вполголоса заметил Ольсен и подошел к товарищам.

Это было нечто неописуемое. За время службы в ордене Ольсену довелось повидать немало удивительных и странных вещей, но теперешнее зрелище не могло с ними сравниться. Камень был огромен и загораживал собой почти всю стену. Ольсен прикинул на глаз: больше двадцати футов в длину и добрых десять в высоту. Гигантский, массивный. И еще казалось, что состоит он из цельного куска сланца или аналогичной породы, впрочем, в геологии Ольсен не был силен. Однако похожее вещество, вкрапленное в другую породу, видеть ему доводилось. Камень покоился на специальной подпорке и весил, по всей видимости, немало. Стоило ему сорваться с места и врезаться в стену, и она рухнула бы, точно выложенная из спичек. В потолок и пол были вставлены небольшие лампочки, в их свете камень выглядел еще эффектнее.

Впрочем, изумление рыцарей вызвал не сколько сам камень, но то, что было неким непостижимым образом вделано в него.

Скелету было несколько тысяч лет, а может, и больше, Ольсен нимало не сомневался в этом. Выглядел он действительно очень древним. По высоте почти равнялся самому камню и сохранился превосходно. Череп с высоким выпуклым лбом и продолговатыми лицевыми костями, что говорило о высоком интеллекте. А судя по толщине костей рук и ног, этот древний человек обладал невиданной силой.

Но больше всего поразили Ольсена крылья.

Огромные, широко распахнутые, они простирались по обе стороны от скелета и обхватывали камень с обеих сторон, размах их составлял футов двадцать. Сохранившиеся перья, очевидно, окаменели, отчетливо проглядывали все их детали, словно вмонтированные в камень. Должно быть, в живом виде создание могло произвести сногсшибательное впечатление.

При этой мысли Ольсен насмешливо фыркнул. Создание?.. Никакое это не создание, за тем исключением, что кем-то оно было действительно создано.

Перестань трусить, признай очевидное.

Это нечто большее, чем просто создание.

И происхождение его, и назначение неземное.

Это может быть один из бне-элохим[3]3
  Бне-элохим – в переводе с древнееврейского в ранних христианских текстах – сыны Божьи, так впоследствии стали именовать ангелов.


[Закрыть].

Сын Божий.

Ангел.

Сама мысль о том, что он стоит перед останками одного из святейших творений Господних, потрясала до глубины души. Нет, потрясала – это слабо сказано. Пусть теперь это всего лишь скелет, но Ольсен со всей живостью вдруг представил, как это существо некогда стояло перед самим Господом Богом. Возможно, оно боролось за добро и справедливость, было солдатом армии Господней. И было одним из его собратьев, что вихрем пронеслись над градом фараоновым и уничтожили всех первенцев. Или тем ангелом, что освободил святого Петра от цепей, помог ему бежать из римской темницы. Четверо подобных созданий стоят по углам Земли, поддерживают небесный свод. Они были посланцами самого Бога, вершили высшую справедливость.

И пока Ольсен, изумленно приоткрыв рот, продолжал рассматривать эти величественные останки, в голову пришла другая мысль.

Он слишком поспешил с выводами.

Далеко не все ангелы стояли на стороне справедливости.

Далеко не все они сражались на стороне Небес.

Существовали также и нефилимы[4]4
  Нефилим (в переводе с древнееврейского) в текстах Ветхого Завета титаны или гиганты; в ранних христианских текстах дословно «упавшие с Небес». Позже их стали называть падшими ангелами.


[Закрыть], или падшие ангелы, те, которых изгнал Господь, те, которые затем примкнули к Люциферу. А изгнали их за один из самых тяжких грехов – гордыню.

Так, значит, это или настоящий, или падший ангел. Вероятность пятьдесят на пятьдесят.

Тут размышления его прервал Райли.

– Похоже, кто-то оторвал от него кусок, – заметил старший сержант и указал на пятнышко на левой ноге. Маленькая щербинка, образовавшаяся после удаления части кости каким-то острым предметом.

Ольсен наклонился поближе к камню, присмотрелся. И вдруг вспомнил!

Цитата над входом в подземную часть комплекса.

Цистерны с желтоватой жидкостью, в одной из которых плавало чудовищное создание.

Записи в журнале, где обсуждалась скорость роста и говорилось о том, какую надо применять методику, чтобы ускорить «взросление».

Все сошлось, и горькая, пугающая истина сразила Ольсена в самое сердце.

Он оторвал взгляд от камня, поднял голову. Кейд стоял рядом, и лицо его словно окаменело от ужаса. Ольсен инстинктивно почувствовал: то же выражение увидел командир и на его лице.

– Господи Иисусе! Скажи мне, что это не так, – прошептал рыцарь командир.

Ольсен на миг утратил дар речи. Только теперь до него по-настоящему дошло, что сотворил Варгас.

Этот недоумок, этот ненормальный пытался клонировать падшего ангела из окаменевших останков, что находились теперь перед ними.

Хуже того, он, видимо, в этом преуспел.