Текст книги "Последний - на Арлингтонском кладбище"

Автор книги: Джозеф Димона

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Она заметила, что агент быстро оторвал взгляд от блокнота, в котором делал записи.

– Попадал он раньше в неприятные истории? В полицейском журнале регистрации приводов его фамилия не встречается.

– Нет. Все неприятности выпадали на мою долю. Он никогда не слушался и все время твердил, каким станет, как только сможет уйти от меня. Видите ли, его матерью была моя сестра, и, когда они с мужем погибли в катастрофе, мне пришлось взять к себе обоих мальчишек...

– Нам это известно, мисс Морган.

_ А... ну ладно... Я все-таки заставила его окончить школу, и он тут же отправился в Вашингтон. После всего, что я для него сделала, этот мальчишка не прислал мне хотя бы пяти центов.

– Ему предлагали там какую-то работу?

– Никто ему ничего не предлагал. Мы смотрели, как Кеннеди принимал президентскую присягу – тоже мне президент! – и я хорошо помню, Аллен с Томми сидели на полу перед телевизором, и Аллен так ловил каждое слово, будто находился в церкви.

Томми – тот нет. Он слушал спокойно, а вот Аллен... Даже не знаю, что-то не то творилось с этим мальчишкой. Я хочу сказать, незачем ему было волноваться о том, что говорит какой-то политикан за тысячу миль отсюда.

– Он вступил там в Корпус мира или что-нибудь в этом роде? Мы пока не проследили, чем он занимался в Вашингтоне.

– Нет, – сказала мисс Морган. – Туда брали тех, кто окончил колледж, так ведь? А он был просто заурядным мальчишкой. – ни колледжа, ни денег, ни связей. Я все говорила ему: "Что ты надеешься найти в Вашингтоне? Ты никто, Аллен".

– А что он отвечал?

– Отвечал он нагло. Например: "Будь я заурядным, я не захотел бы ехать".

Чересчур уж много понимал о себе этот мальчишка.

31

Куда бы он ни шел, газетные заголовки резали глаз его именем. "Разыскивается Аллен Лоуэлл". "Аллен Лоуэлл – убийца".

Но его это не беспокоило. Не беспокоило и то, что Джордж Уильямс, должно быть, сообщал по телеграфу на весь мир имя Джим Адамс, несомненно, поздравляя себя с тем, что заставил беднягу Робера харкать кровью.

Находясь среди олимпийцев, Аллен усвоил: чтобы выжить, нужно опережать противника. Теперь он носил с собой документы на имя сержанта Гарольда Дауба, они обеспечат ему безопасность до смерти Меллона. Потом будет пользоваться другими, уже изготовленными в Вашингтоне.

Меллон будет мертв завтра. Сполдинг трудностей не представит – Аллен слышал, что она удирает от своих охранников как минимум дважды в сутки. Трех дней на нее хватит. Потом этот педик Уорнки – на него пусть уйдет неделя. Значит, остается полторы недели, чтобы подготовиться к встрече с Уильямсом, он уже выбрал для нее место и приготовил весьма оригинальное оружие для убийства самого опасного из противников.

Аллен взял на плечо тяжелый поднос со стаканами и распахнул ногой дверь ресторана при отеле "Парадайз" в Нассау, где работал помощником официанта.

Поставив поднос на столик неподалеку от выписывающего чек преуспевающего бизнесмена, Аллен глянул на номер его апартамента: 641.

Он уже украл более двух тысяч долларов, запоминая, кто где живет, и открывая двери отмычкой, когда жильцы уходили на пляж. К счастью для него, кражи замалчивались. Отели меньше всего хотят объявлять, что у них обкрадывают туристов. Правда, Аллен заметил слонявшегося по отелю желтолицего полицейского в штатском. Но он не беспокоился. Еще одна удачная операция – и конец. Двух с половиной тысяч будет вполне достаточно.

Кражу он совершил час спустя. Все прошло гладко. Затем отправился в комнатушку, снятую в городе, осмотрел купленный накануне бинокль и, взяв отвертку, стал осторожно ковыряться в нем.

32

Коннорс, говоря по телефону, захлебывался от восторга:

– Джордж, ты установил его личность, начав с нуля. Я всех здесь уверял, что тебе это удастся. Но Уильямс тут же охладил его:

– Я чувствую, что нахожусь в худшем положении, чем раньше.

– Почему?

– Мотив. У него есть причина убить меня – я способствовал убийству его брата. Но что он может иметь против остальных, никогда не слыхавших о Томми Шовайса?

– Это так, – сказал Коннорс. – Но у меня есть одна теория. Когда не можешь обнаружить мотива, когда ты весь измучен и кажется, что сходишь с ума, – хватай его за горло. Найди этого парня и выжми из него мотив!

Уильямс на другом конце провода улыбнулся.

– Я не смог бы выразиться так красноречиво, но именно это я и пытаюсь сделать.

Повидаю тех, кто последними разговаривал с ним, Леонарда Колмена в Балтиморе и Робера Уара в Торонто. Загляну и к Горджо, хотя Майк в глаза его не видел.

Однако он вел с ним дела и может кое-что знать о его тактике, местах укрытия, личинах... кое-что. Возможно, опираясь на показания этих троих, нам удастся найти ключ. Вот что, Харли...

– Да?

– Я думаю, что Лоуэлл распланировал каждое убийство и действует, меняя документы, внешность, подходы, методы. В сущности, если хочешь знать правду, я думаю, что мы никогда не найдем его.

– Не найдем? – В голосе Коннорса звучало изумление. – Тогда на кой нам все это, черт побери! Сидел бы дома, ждал смерти в уютной обстановке.

– Я досконально проработал все версии, но все-таки не могу остановить его. И не смогу, пока...

– Пока что?

– Где тут связь с Кеннеди? Если он мстит за брата, зачем убивать меня в ознаменование годовщины? Вот что путает карты в этом деле. Вот что делает его неуловимым. Мы не можем схватить его, потому что не знаем мотивов. Я надеюсь, ты не забываешь о Сполдинг и остальных. Эта реклама может подстегнуть Лоуэлла, и он бросится на ближайшую жертву.

– Фред Джарвис постоянно следит за охраной, охрана, как ты распорядился, круглосуточная.

– Хорошо, – сказал Уильямс. Через несколько минут он говорил по телефону с Уаром, но опять безуспешно.

– Вы должны понять меня, – сказал Робер. – Джефф Болтон мне почти что сын.

Несколько лет назад один из моих сыновей, Поль, связался с наркотиками. Продавал их дезертирам и принимал сам. Полиция застукала его и других с поличным, и Джеффу удалось вызволить его. Остальные были арестованы и осуждены, а мой сын остался на свободе и исправился. – Уар ненадолго умолк, потом продолжал: – Теперь мой сын – адвокат в Квебеке, он пользуется уважением, счастлив в браке и все благодаря этому американскому парню. Я не стану помогать вам.

– Вы должны нам помочь, – сказал Уильямс. – Это совсем не тот парень, какого вы знали. Он безумен.

– Но я недавно видел его, месье. Он так же нормален, как и прежде. Конечно, Джефф стал... нервным после смерти брата. Но он в своем уме.

– Я приеду повидать вас, – сказал Уильямс. Молчание, потом Уар устало сказал:

– Не трудитесь, месье. Я скажу, как уже сказал полиции, что изготовил ему документы на имя Джо Маркони.

– Не уезжайте, – сказал Уильямс.

33

Неподалеку от острова Сент-Джон аквалангист взобрался на корму моторки у вспомогательного судна и нырнул в зеленые глубины карибской лагуны. Меллон разглядывал его в бинокль со своей яхты и удивлялся, как глубоко видно ныряльщика в чистой воде.

Ныряльщик, один из тренирующихся акванавтов, подплыл к домику на дне. Над ним неподвижно висела серебристая рыбка, затем промелькнул угорь безвредный, не мурена; аквалангист, медленно гребя руками, подобрался к входной двери, нажал несколько рычагов и вплыл во входной отсек. Подождал, пока сжатый воздух не вытеснил из отсека воду, потом открыл внутреннюю дверь, увидел двух других акванавтов в одних трусах, играющих за столом в покер. Один из них поглядел на потолок и спросил:

– Что за карты у него, Лес?

Другой засмеялся. Телевизионная камера над ними управлялась с борта вспомогательного судна, и ответ последовал незамедлительно:

– Два короля, две двойки и пятерка.

– Черт бы тебя побрал! – крикнул тот, чьи карты были раскрыты.

– Выбирайте выражения, джентльмены. У нас на борту дама.

– Боб, включи-ка экран, – сказал один из сидящих. Вошедший подошел к телевизору, и на экране появилась девица в бикини. Семнадцатилетняя красавица, подружка Меллона Кэти.

Акванавты засвистели.

– Спусти ее сюда! Когда мы с ней познакомимся?

– Джентльмены, это Кэти Симмонс, – послышался сверху укоризненный голос, – дочь мистера и миссис Симмонс, с которыми вы знакомы. Так что не забывайте о манерах, мои дорогие.

Кэти с улыбкой мгновенно сняла верхнюю часть купальника, обнажив груди. Потом медленно надела и повернулась к невидимому человеку наверху.

– Простите, мистер Хадсон, – сказала она. – Он соскользнул.

– Ах, черт, – сказал один из акванавтов. – После этого хотят, чтобы мы провели здесь тридцать дней.

Наверху, на борту судна, Кэти стояла перед рассерженным ученым.

– Я расскажу об этом твоему отцу.

Сказать по правде, Кэти была очень зла на себя. Джим Адамс убьет ее, если узнает, что она привлекла к себе внимание, хотя он велел ей быть особенно сдержанной. Но эти акванавты такие душки и выглядят такими одинокими, словно рыбки в аквариуме.

Дура, абсолютная дура. Вечно она совершает невозможно глупые поступки. Например, обещала Джиму следить за Меллоном.

– Не рассказывайте, пожалуйста, – попросила она мистера Хадсона. – Эти ребята кажутся такими одинокими...

– Мисс Симмонс! Вы еще ребенок.

"Спустить бы с тебя брюки", – подумала Кэти. Но вместо этого начала плакать, и в конце концов старый Хадсон обещал ей, что ничего не расскажет родителям. И прибавил:

– Я не могу оставить тебя на борту, Кэти.

И тут она расплакалась по-настоящему. Потому что Джим Адамс собирался встретиться с ней на вспомогательном судне, и теперь она сама все испортила.

Кэти сидела лицом к корме в небольшой моторке, идущей к яхте Меллона.

Оглянувшись, она увидела, что яхта кишит морскими пехотинцами и по бортам, футах в тридцати, стоят две лодки. Джим не сможет добраться до нее. Она больше никогда его не увидит.

Кэти взобралась по сходням и поздоровалась с Меллоном. Она считала его очень славным человеком. Ей понравилось с ним в постели, но Джиму она этого не говорила. Джим был ревнивцем.

В своей каютке она переоделась в брюки и кофточку и в тысячный раз подумала: что может иметь Джим Адамс против Меллона? Всякий раз при упоминании его фамилии у Джима на лице появлялось какое-то спокойное, неестественное выражение. А ведь Меллон – добряк. Он даже мухи бы не обидел.

Прошлым вечером на пляже в Нассау она пыталась спорить с Джимом на эту тему. Но Джим сказал:

– Если он такой хороший, почему кто-то хочет его убить?

– Но мистер Меллон даже не верит в то угрожающее письмо, о котором писали в газетах. Он говорит, что его с кем-то спутали.

Ее друг не ответил. Он лежал вверх лицом на индейском одеяле, которое они принесли с собой, и глядел на звезды.

– Почему ты следишь за ним, Джим? Это нехорошо. Это страшно. Я не хочу вмешиваться ни во что дурное.

Джим приподнялся на локте и поглядел на нее.

– Меня за это могут уволить, – сказал он. – Но я скажу, потому что люблю тебя и не хочу, чтобы ты пугалась ФБР.

– Ты агент ФБР – с такими волосами?

– Маскировка. – Он засмеялся. – Большинство наших агентов сейчас носит длинные волосы.

– А мистер Меллон совершил что-нибудь... плохое?

– Да, он совершил кое-что плохое. Не стану говорить что, а то еще проболтаешься.

Но намекну. Когда его яхта отправится на Сент-Джон, ты увидишь на борту нескольких незнакомцев, и, как минимум, двое будут агентами ФБР. Сама убедишься.

Теперь, натянув брюки, Кэти подумала, что Джим был несправедлив к мистеру Меллону. Они находились в лагуне три дня, и она видела только людей в форме.

Симпатичных морских пехотинцев. Значит, Джим все-таки соврал.

Выйдя на палубу, она увидела, что по сходням поднимаются двое мужчин, в деловых костюмах они выглядели здесь очень неуместно. Меллон проводил их в салон, а десять минут спустят столкнувшись на палубе с Кэти, сказал:

– Знаешь, кто это? Агенты ФБР. На борту не хватает только военных летчиков.

И не мог понять, почему Кэти, услышав это, расплылась в улыбке.

34

Фирма "Колмен продакшнз" размещалась в скромном кирпичном здании с белой облицовкой в прекрасной холмистой местности возле Таусона, штат Мериленд.

Уильямса проводили в неприбранный угловой кабинет президента фирмы, человека с красноватым веснушчатым лицом, всклокоченными седыми волосами и грубоватыми манерами.

– Черт возьми, да не вспоминайте об этих съемках "кемита", – сказал Колмен. – Сплошные неприятности из-за Болтона, то есть Лоуэлла, если это его настоящая фамилия. Нам еще даже не заплатили за этот фильм.

– Почему?

– Заказчик так разозлился после истории с Болтоном, что вряд ли захочет иметь с нами дело. К тому же, разумеется, у меня были обычные осложнения со сценарием, но вас это не интересует. Вы хотите узнать все, что мне известно о Болтоне, верно? С вашего позволения, я буду называть его так.

– Он впервые работал у вас над фильмом о "кемите"?

– Нет, мы нанимали его еще для нескольких работ, началось это около года назад.

Хотите кофе?

– С удовольствием.

Они сидели молча, пока секретарша не принесла им традиционный кофе в картонных стаканах, и Уильямс стал пить, выжидая.

– Этот парень пришел искать внештатную работу примерно год назад, сказал Колмен. – Он был в отчаянии. Во-первых, он не мог удержаться ни на одной постоянной работе. Откровенно сказал мне, что после Вьетнама несколько раз был в психиатрических лечебницах. Во-вторых, произошла одна история, сломившая его.

– Какая именно?

– Он получил в Нью-Йорке работу над специальным телефильмом, посвященным годовщине со дня смерти Кеннеди, и в последнюю минуту его уволили. Сказали, что им не понравилась его позиция.

– Как называлась эта нью-йоркская компания? – спросил Уильямс.

Колмен улыбнулся.

– Не упускать ни одной подробности, мистер Уильямс? Что ж, старый король Кол к вашим услугам. Вот сводка, которую он дал мне, внизу название компании.

Он протянул Уильямсу отпечатанную на мимеографе сводку. Уильямс прочел внизу:

"Интернейшнл телевижн пэкейджинг" Нью-Йорк, Рокфеллер-плаза, 30 Срок работы: с августа по октябрь 1972 года".

– По указанному здесь адресу он не живет, – сказал Колмен. – Мы навели справки после кражи "кемита".

Но Уильямс читал на верху страницы:

"ЮСИА Вашингтон, О. К. Срок работы: с июня 1963 по май 1964 года".

Значит, Лоуэлл работал в ЮСИА! Карсон тоже. Какая-то связь! Уильямс сложил сводку, сунул ее в карман и сказал Колмену:

– Лоуэлл замышляет убийство нескольких людей, состоявших на государственной службе в одно время с ним. Зная его, не могли бы вы подобрать ключ к разгадке причины?

– Ключ у меня есть, не сомневайтесь, – сказал Колмен.

– Какой?

– У него была пленка с похорон президента, я видел ее.

– Пленка? Вы имеете в виду его снимок с Кеннеди на одном из приемов в Белом доме?

– Нет, – сказал Колмен. – Пленку, отснятую на похоронах. При устройстве на работу он демонстрировал ее как образец.

– Ясно. Почему же пленка с похорон Кеннеди – ключ?

– У меня есть список сюжетов. Уходя, он забрал пленку, но список оставил. Я нашел его сегодня в личном деле. И могу сказать вам, что был несколько удивлен.

Колмен раскурил трубку и откинулся назад, попыхивая и глядя в лицо Уильямсу. Он был из тех людей, которые любят держать слушателя в неведении как можно дольше.

– Что же было на этой пленке? – спросил Уильямс.

– Та-а-ак, – протянул Колмен, и Уильямс ждал, пока очередной клуб дыма поднимался к потолку. – Лоуэлл говорил, что во время похорон он был еще начинающим редактором в ЮСИА. Но по этому случаю агентство послало на съемки всех сотрудников, чтобы осветить событие со всех сторон. Лоуэлл отправился со съемочной группой, и кончилось тем, что он стал брать интервью у людей в толпе.

В фильм "Годы молний" эти интервью не вошли, но Лоуэлл тем не менее гордился ими. Он хранил пленку как образец. Устраиваясь на работу, он прокручивал ее, чтобы показать, на что способен. В кинобизнесе это обычное дело.

Похороны Кеннеди! Лоуэлл интервьюировал людей! Колмен взял список и зачитал фамилии тех четверых, у кого Аллен Лоуэлл брал интервью на похоронах Кеннеди в ноябре 1963 года:

Эверет Меллон

Томас Медуик

Роберт Уорнки

Стефани Сполдинг.

35

Уильямс позвонил Коннорсу.

– Планы меняются. Завтра по пути в Торонто я остановлюсь в Нью-Йорке. Лоуэлл в прошлом году работал в компании "Интер-нейшнл телевижн пэкейджинг".

– Ты что-то раскопал в Балтиморе?

– Трудно сказать. Оказывается, у Лоуэлла есть небольшая пленка с похорон Кеннеди. Он демонстрировал ее как образец при устройстве на работу. На пленке он берет интервью у четырех людей – и все эти четверо в списке намеченных жертв.

– Господи!

– Свяжи это с тем, – сказал Уильямс, – что в Нью-Йорке он работал над юбилейным фильмом, посвященным Кеннеди, потом перебрался в Балтимор и сказал продюсеру, что был уволен из нью-йоркской фирмы.

Коннорс помолчал, потом ответил:

– Связывай сам. Я не могу.

– Я тоже не могу, но должен. Если Уар и Горджо в Торонто не сообщат ничего нового, это все, чем мы будем располагать. Связь с фильмом. И она ничего не проясняет.

На ночь Уильямс остановился в балтиморском мотеле, поужинал в одиночестве, потом поднялся к себе в номер. Но из головы у него не шла пленка Лоуэлла. Как нередко бывало с самого начала этого кошмара, он перенесся мыслями в 1963 год, к тем дням, когда Кеннеди был еще жив, город кишел энергичными оптимистами, и среди тысяч там были Меллон, Медуик, Сполдинг и Уорнки.

А теперь, десять лет спустя, этот человек решил их убить.

Уильямс знал, почему он находится в списке. И, возможно, Лоуэлл мог затаить какую-то обиду на Карсона с тех пор, когда они работали в ЮСИА. Это конкретные причины, из-за которых психически неуравновешенный парень мог пойти на убийство.

Но те четверо, у кого Лоуэлл брал интервью на похоронах? Они были выбраны в толпе наобум и десять лет спустя обречены на смерть. Почему?

36

Аллен Лоуэлл дожидался на причале острова Сент-Томас моторки, которая доставит съемочную группу в лагуну. Погружение было назначено на завтра.

Он был одет в коричневую ветронепроницаемую куртку и джинсы, на плече у него висел в футляре бинокль. Его взяли в съемочную группу на место таинственным образом исчезнувшего накануне подсобного рабочего. Исчезновение организовал Аллен, он сказал этому человеку, что очень интересуется погружениями и просто должен видеть этот эксперимент. За хрустящую стодолларовую бумажку и обещание назавтра такую же рабочий отдал Аллену свой значок. С этим значком Аллен ни у кого не вызывал любопытства и менее всего у охранявшего причал морского пехотинца.

Аллен стоял на причале под солнцем и смотрел, как чайки ныряют в голубую воду и неизменно взлетают с серебристой рыбкой в клюве. Они не промахивались.

Моторка подошла, пришвартовалась, и Аллен перенес на нее аккумуляторы и съемочное оборудование. Несколько минут спустя моторка неслась к острову Сент-Джон, покрытому до вершин холмов пышной зеленью. Сперва перед их взором был Рокфеллер-парк, потом двадцать минут спустя они обогнули косу и увидели корабли на якоре, домики на берегу и вертолет, медленно, мягко опускавшийся на пристань.

Когда они, вспенивая воду, подошли к лагуне, Аллен увидел суда, которые ему были нужны, – яхту Меллона и ТДК. На яхте Мел-лона агент ФБР говорил по радиотелефону с оператором Уильямса в Вашингтоне.

– Никаких происшествий. Спокойно. Выхожу на связь через час. Аллен видел две лодки, охранявшие яхту, морских пехотинцев на борту и думал, что прорваться через этот кордон было бы невозможно. Он поступил предусмотрительно, назначив свидание Кэти на ТДК.

Моторка остановилась у пристани, покачиваясь и задевая бортом за кранец. Аллен спросил моториста:

– Куда вы теперь?

– Не знаю. Наше дело – ждать распоряжений.

– Хотите получить двадцать долларов за небольшую прогулку?

Первый оператор поглядел на Аллена и сердито сказал:

– Эй, Адамс, тебя взяли помогать!

– Подойду через полчаса, – торопливо сказал Аллен мотористу.

– Куда тебе?

– У меня девочка на вспомогательном судне.

– Ладно, – сказал моторист. – Я буду здесь. Аллен поспешно спрыгнул на пристань и перевыполнил свою норму тяжелой работы, помогая группе устанавливать оборудование.

На вертолете, который видел Аллен, прилетел адмирал. Это было проявлением мудрости координатора из министерства внутренних ресурсов. Командование флота выражало недовольство с самого начала этой операции, и, чтобы задобрить его, некий гений подал идею пригласить кого-нибудь из адмиралов на церемонию погружения, которой открывался тридцатидневный эксперимент.

По замыслу первый спустившийся к домику аквалангист должен был достать из люка большой золотой ключ, всплыть на поверхность и под объективами телекамер вручить пораженному адмиралу этот символический ключ от эксперимента.

Адмирал Джесон Бингем болтал в кают-компании ТДК с капитаном Мазуром.

– Перед вылетом сюда мне был звонок из министерства юстиции. Они обеспокоены тем, что здесь находится этот Меллон.

– На этом настоял адмирал-океанограф, сэр. Мы были готовы отправить его отсюда.

– Черт, как мне это не нравится! Эксперимент стоил правительству громадных денег, и нам только не хватало, чтобы во время него был убит какой-то гражданский. После этого фиаско можно будет навек проститься с "Тектайтом".

– Еще не поздно, – сказал капитан. – Мы можем отправить его отсюда на вертолете.

– Ас меня могут снять голову в Пентагоне, если я прикажу отправить его отсюда и он будет убит у себя дома. Нет. Ошибка уже сделана. Но мы примем меры, чтобы с этим человеком ничего не случилось – по крайней мере пока я здесь.

Капитан объяснил, как охраняется яхта Меллона, и адмирал остался доволен.

– Мимо морских пехотинцев не пробраться никому, – сказал он. Потом услышал, как подошла моторка.

На ТДК кают-компания находится рядом со сходнями. И адмирал ясно слышал разговор. Впоследствии он не раз будет вспоминать его. Какой-то человек сказал вахтенному:

– Мне нужно повидать Кэти Симмонс.

– Кого?

– Это девушка лет семнадцати...

– Да, сэр. Ее я помню, сэр.

Неизвестный сказал:

– Я договорился встретиться с ней здесь в это время.

– Ее здесь нет, сэр. Мистер Хадсон, главный океанограф, отправил ее на яхту Меллона. Теперь ей запрещено находиться здесь.

В кают-компании капитан улыбался адмиралу, думая, рассказать ли ему об импровизированном телепредставлении, устроенном Кэти для акванавтов. Но решил, что не стоит. Никакой адмирал не удержался бы при этом от смеха.

– Это не так уж важно, – сказал тот человек вахтенному. – Но что такого Кэти сделала?

– Выставила напоказ груди, – сказал вахтенный, и адмирал расхохотался. Капитан с облегчением рассмеялся тоже.

Аллен Лоуэлл, спускаясь в моторку, не смеялся. Задача перед ним стояла сложная.

Агент ФБР разговаривал с Кэти на борту яхты Меллона, когда к лодке охраны у левого борта подошла моторка. Агент увидел за штурвалом молодого человека, и тут девушка замахала рукой и крикнула:

– Джим! Сюда!

– Кто это? – спросил агент.

– Мой парень. Он сказал, что будет работать со съемочной группой. – Она повернулась к агенту. – Сэр, можно ему подняться на борт? Всего на минуту? Я несколько дней не видела его.

Меллон вышел на палубу, но агент уже сказал: "Ни в коем случае". Он взял рупор, служивший для переговоров с охраной, и его усиленный голос прозвучал металлически:

– Скажите, пусть проваливает! Никаких гостей! Человек в моторке передал охраннику какой-то футляр и с ревом понесся к пристани. Охранник крикнул в мегафон:

– Он оставил подарок для девушки.

– Хорошо, давай его сюда, – ответил в рупор агент. Лодка подошла к борту.

– Поймать сможете?

– Конечно.

Охранник бросил футляр, Кэти поймала. Рядом с ней стояли Меллон и агент ФБР. Они взяли у нее футляр и открыли, внутри был бинокль.

– Я забыла взять его, – сказала Кэти, хотя до сих пор и в глаза не видела бинокля. Но Джим велел сказать так, если возникнут вопросы. Агент повертел бинокль в руках.

– По-моему, тут все в порядке, – сказал он. – Тем более что этот человек не на борту.

– Завтра я буду наблюдать церемонию погружения, – сказала Кэти. – Я близорука, а так хочется все рассмотреть.

Но агент ФБР решил удостовериться сам. Он поднес бинокль к глазам, поглядел.

Затем отдал его Кэти.

– Я хотел убедиться, что это действительно бинокль, – сказал он, хотя, собственно, и не сомневался в этом. У такой девушки, как Кэти, должен быть мальчик на побегушках.

Аллен Лоуэлл весь день работал на солнцепеке, грузил тяжелые ящики и оборудование, лицо его заливал пот, в башмаки набился песок. Но он привык работать со съемочными группами. Потом все сели в моторку и вернулись на Сент-Томас, а вечером в прибрежном баре Аллен вручил рабочему еще сто долларов.

– Завтра можете выходить на работу, – сказал он. – Зрелище было незабываемое.

Потом Аллен пошел к себе в отель и достал из чемодана мундир армейского сержанта. В ту же ночь сержант первой десантной дивизии Гарольд Дауб вылетел самолетом компании "Пан Америкен" в Майами, а там пересел на рейс до Вашингтона.

"Тектайт III" был у Аллена позади.

Впереди была Стефани Сполдинг.

37

Десять часов сорок пять минут, остров Сент-Джон. Бинокль лежал в футляре на туалетном столике в каюте Кэти.

Надо было поторапливаться. Церемония начиналась в одиннадцать, акванавты на своем судне натягивали костюмы, адмирал и другие высокие чины собрались на палубе ТДК.

Кэти решила устроить акванавтам последнее представление. Она облачилась в голубое бикини и пошла на нос, откуда могла помахать им перед спуском. Чтобы они помнили ее все долгие дни под водой.

Когда она проходила мимо радиорубки, один из агентов ФБР увидел ее и присвистнул.

Перед вылетом из Балтимора двенадцатичасовым рейсом в Нью-Йорк Джордж Уильямс позвонил Стефани Сполдинг и Бобу Уорнки. Стефани сразу же вспомнила интервью во время похорон. Уорнки на минуту задумался.

– Знаете, у меня много раз брали интервью как у тренера. Но я не помню, совал мне кто-то в тот день микрофон под нос или нет... Постойте... А, вы имеете в виду того... верно, один парень подходил ко мне на улице, когда процессия уже прошла. Я глядел ей вслед и плакал, как ребенок. Он спросил, работал ли я с Кеннеди, а я ответил, что сейчас не могу говорить. Вот и все интервью! Черт, должно быть, это он. Тот самый парень!

– Это он, – сказал Уильямс и повесил трубку. Потом стал дозваниваться на яхту Меллона. После долгих помех и ошибок он наконец связался со своим человеком.

– Меллон под надежным присмотром?

– К яхте никто не приближался, – сказал агент ФБР. И после паузы добавил: – Вообще-то вчера подплывал один парень.

– Что?

– На яхте находится девушка, дочь одного из ученых. Этот парень вчера хотел навестить ее, но мы его прогнали.

– Возьмите эту девушку и не подпускайте к Меллону!

– Этот парень не подходил к ней! Только передал через охранников бинокль.

– Бинокль?

– М-м-м, да...

– Где сейчас этот бинокль?

– Н-не знаю.

– Бросьте его за борт сию же минуту!

– Это настоящий бинокль. Мы проверяли.

– Сию же минуту найдите его и бросьте за борт!

Адмирал Бингем был в прекрасном настроении. Кто-то из штаба сказал ему, что он получит золотой ключ от домика акванавтов, и его это радовало. Штабисты, капитаны первого и второго рангов, стоявшие с ним на палубе, были одеты в безупречно белые мундиры с золотыми галунами. По правому борту находилось прогулочное судно, с которого акванавты должны были погружаться. Эта помпезность была дисгармонирующей нотой в якобы военной операции, но министерство внутренних ресурсов не особенно считалось с военными моряками. Адмирал улыбнулся, когда один из акванавтов, уже одетый для погружения, отдал ему честь.

От ТДК к подводному домику шли кабели, он стоял поодаль от берега. К нему причалил старый Курт Меннинг, научный телеобозреватель. Съемочная группа наводила с кормы катера на адмирала объективы телекамер.

– Не хотите ли сказать несколько слов перед погружением? – спросил его Меннинг.

И, не дожидаясь ответа, перепрыгнул на палубу, к досаде других телегрупп на своих катерах. Адмирал отказался говорить с ними до погружения, опасаясь, что может что-то случиться: он не хотел, чтобы его снимали вещающим о технологическом достижении, когда внизу лежит мертвый акванавт, как это случилось при проведении "Си Лэб III", но у Меннинга, очевидно, был какой-то подход.

С яхты Меллона, стоявшей ярдах в тридцати, это смотрелось как яркое, красочное зрелище. Ясное голубое небо, солнечные лучи сверкали на волнах лагуны. Акванавты докуривали последние сигареты, им предстояло не курить тридцать дней. Один из них поднял взгляд и увидел Кэти в голубом бикини.

– Опять эта дочь природы.

– Умеет задеть мужчину за живое, – сказал другой и услышал, как с пристани его окликают по имени. Молодая красивая женщина вышла из толпы и бросила ему фотографию в непромокаемом пластике. Потом послала воздушный поцелуй.

Акванавт помахал фотографией жены и улыбнулся ей. По сравнению с девицей в бикини она внезапно показалась очень старой.

Кэти на носу внезапно спохватилась. Бинокль! Она была так поглощена зрелищем и этими беднягами-акванавтами, что чуть не забыла о наставлениях Джима.

Взяв бинокль, Кэти поднесла его к глазам. Взволнованная, она думала о том, как передать бинокль Меллону. Но где он? Джим, очевидно, считал, что он будет на носу, рядом с ней.

Кэтти встревоженно огляделась и увидела, что Меллон стоит на рулевой рубке с морским пехотинцем. Она стала торопливо подниматься по трапу, и тут же на трап выскочил встревоженный агент. Кэти отковырнула ногтем кусочек кожи на бинокле и вместе с ним вытащила тонкий, похожий на иглу штырек.

– Мистер Меллон, – подавая бинокль, сказала она. – Вы только взгляните попристальнее на красавчика справа!

– Давай. – Меллон взял бинокль.

– Меллон! – прогремел голос. – Бросьте бинокль за борт! Это бомба!

Меллон опустил бинокль и рассмеялся.

– Вы шутите? Ваш приятель вчера не взорвался! Какие пугливые стали...

Меллон вновь поднес бинокль к глазам. Но мгновенно взбежавший по трапу агент рванул Меллона, и тот растянулся на палубе. Бинокль описал в воздухе дугу, и все, кто был на борту ТДК, затаив дыхание, следили, как он падал на поручень.

Раздалось громкое бум! Взрыв повредил палубу и близлежащие каюты, корпус яхты треснул, и один морской пехотинец полетел за борт, рукава его были изодраны в клочья.

Глава V

II НОЯБРЯ 1973 ГОДА

1

В Нью-Йорке было холодно, резкий ветер насквозь пробирал шедших по бетонке к дверям вокзала и к теплу пассажиров вашингтонского самолета. Уильямс вышел наружу и подозвал такси.

По пути к Манхэттену водитель, человек с густыми черными бровями и, видимо, не раз сломанным носом, спросил:

– Слышали об этих убийствах? Одно в отеле "Амбассадор"... Картон, или Карсон, или как там его? А теперь бомба в Нассау. – И глянул в зеркало заднего обзора.