Текст книги "Замороженное сердце (ЛП)"

Автор книги: Джорджия Ле Карр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

– Итак, может нам стоит раздеться в машине, а потом пробежаться к источнику или прямо там раздеться? – Спросила я с нахальной усмешкой.

Кейд задумался на секунду.

– Хотя первое и заслуживает внимания, должен сказать, если ты начнешь снимать одежду в машине, я не смогу сдержаться, и мы отсюда так и не выберемся. Лучше всего, если ты, действительно, хочешь купаться, должна подождать и снять одежду на берегу.

Я хихикнула.

– Ладно. По рукам. Мы снимем нашу одежду на берегу.

Он припарковал грузовик примерно в пятидесяти ярдах от бассейна с горячей водой, мы сидели в кабине, наслаждаясь теплом от радиатора.

– Ты идешь первым.

Кейд засмеялся, мне нравилось слышать его смех.

– Нет, мы пойдем вместе! – сказал он.

– Ну, я думала, что ты пойдешь первым. Разденься вон у той большой скалы, а я посижу еще здесь в тепле несколько минут и полюбуюсь великолепным видом на горы, сосны и солнце. Я хочу сказать, что здесь такой вид, который просто необходимо впитать в себя. Такие краски и величие! И голый мужчина будет выглядеть еще лучше на таком виде.

– Что? Я не буду стоять на холоде, пока ты будешь пялиться на меня!

– Не будешь? А я столько времени провела, когда на меня пялились, так что иди первым. Взамен ты получишь награду от моего вида. Я просто хочу сначала посмотреть на тебя.

– Ну, ладно. Но тебе лучше не задерживаться. – Кейд открыл дверцу машины и вышел. И прежде чем закрыть ее, он обернулся: – Не смей бросать меня там надолго одного. Я сейчас взорвусь. – Произнес он с серьезным выражением на лице. Он очень сильно меня хотел.

– Не буду, – сладко прощебетала я.

Он снял куртку, повесил ее на боковое зеркало. Я наблюдала за ним, пока он шел к источнику, словно пантера. Целенаправленно и уверенно. На пару секунд я попыталась представить его где-нибудь еще, не в этих горах. Там, где он должно быть жил раньше, но он словно почувствовал, обернулся и махнул мне рукой, образ тут же исчез.

Он стянул свитер через голову, расстегнул фланелевую рубашку и положил их на камень, как я ему и сказала. Повернулся ко мне и улыбнулся, отчего его лицо осветилось. Боже, он был так красив, что у меня все сжалось внутри груди. Он снял рубашку и прошелся руками по коже на морозе. Потом Кейд присел на камень и аккуратно поставил свои ботинки с носками рядом со сложенной одеждой. Он снова поднялся и расстегнул джинсы.

Я ухватилась за приборную панель, пытаясь успокоиться.

Он стянул джинсы, оставшись в трусах. Мне казалось, что он ждал, когда я выйду из грузовика, но я специально заставляла его ждать. Я хотела увидеть его всего.

Все еще в трусах, он дотронулся до выпирающего пениса, поведя рукой. Другой рукой он махнул мне, предлагая последовать за ним. Я отрицательно покачала головой. Он спустил трусы, они упали вниз, больше сдерживаться я не могла. Быстро избавилась от пальто с такой скоростью, насколько могла, начав раздеваться в кабине грузовика. Я повесила лифчик на зеркало заднего вида, а трусики – на руль, мне хотелось, чтобы он обнаружил мои развешанные вещи. Я не собиралась надевать нижнее белье, чтобы назад доехать до хижины.

Полностью раздевшись, вытащила презерватив из сумки. Видно, Кейд погрузился уже в воду, потому что пропал из поля моего зрения. Я заставляла его ждать… еще чуть-чуть. Теперь готова пойти к нему.

Я медленно открыла заскрипевшую дверь пикапа и опустила босую ногу в снег. Черт, было так холодно, что тело тут же покрылось гусиной кожей, но желание к Кейду согревало меня изнутри, особенно внизу живота. Уже с большей уверенностью, которой я раньше в себе особо не замечала, я отправилась к скале.

Кейд вынырнул из воды, наблюдая за моим приближением. На самом краю я остановилась, чувствуя жуткий холод, пробирающий до костей, потом опустила ноги в горячую воду. Я развязала сзади хвост, волосы каскадом упали на плечи.

Кейд обхватил меня руками за щиколотки и потащил вглубь. Я почувствовала, как соскальзываю вниз по его телу, медленно погружаясь вместе с ним в чувственное удовольствие горячего источника. Он поцеловал меня, и мне захотелось остаться с ним здесь в этом волшебном месте навсегда.

31.

Кейд

– У меня уже вся кожа сморщилась от горячей воды. Давай, вернемся в хижину и сядем у огня, – сказала Катрина.

– Хорошо, но сегодня я хочу заняться резьбой. С тех пор, как ты приехала, ты постоянно отвлекаешь меня.

– Ты жалуешься? – ахнула она.

Я спрятал улыбку.

– Ха! – Выбрался из воды и протянул ей руку, помогая выйти. Она прижалась ко мне и нахмурилась.

– Нет, не жалуюсь, – тихо произнес я.

– Давай, наперегонки, – крикнула Катрина, выскользнув из моих объятий и голая ринулась к машине. Я смотрел, как она бежит к грузовику, полностью игнорируя ушибленное колено. – Давай, поедем голышом. Это будет весело. Я никогда не ездила в машине голая. А ты? – крикнула она и оглянулась, посмотреть на меня.

В середине зимы? Я отрицательно покачал головой. Она явно была с приветом, но почему-то заставляла мое сердце биться сильнее, я улыбнулся. Схватив одежду со скалы, я ринулся за ней. Водил ли я когда-нибудь машину голым, конечно, нет, но почему бы и нет в конце концов? Здесь не было никого, кто мог бы потом сказать, что я окончательно сбрендил, что в середине зимы, решил проехаться голым в машине.

В любой другой день я бы отказался, но только не сегодня.

Когда мы подъехали к хижине, перед домом увидели серебристый спортивный мерседес моей матери, которая ждала нас, прислонившись к капоту. На ней была потрясающая длинная кремовая норковая шуба, без сомнения, русский мех, и черные сапоги.

– Мать твою, – выругался я.

Катрина тут же прикрыла грудь руками и завизжала:

– Кто это?

– Моя мать, – пробормотал я.

Мать разглядывала нас через лобовое стекло, у нее явно отразилось на лице недоверие вместе с удивлением. Неудивительно, ведь мы оба были голыми, словно только родились. Я быстро стал натягивать одежду, Катрина беспорядочно разбросала свою одежду по салону пикапа, поэтому ей приходилось рыскать везде, буквально чуть ли упираясь голой задницей в окно. Когда она стала натягивать леггинсы, суровое лицо моей матери, отталкивающее суровое лицо моей матери внимательно разглядывало ее через окно сбоку от Катрины.

Я застегнул джинсы, надел рубашку, поведя плечами, и вылез из грузовика. Моя мать была не так хороша в улыбке и общении, но я был зол на нее за то, что она пялилась на Катрину, а не отвернулась, как любой нормальный человек.

– Да ладно тебе, матушка. Дай ей немного уединения, чтобы она могла одеться, – произнес я, приблизившись к ней.

– Уединения? – усмехнулась она. – Ей следовало подумать об этом заранее до того, как она разделась под открытым небом.

Я подхватил ее под локоть роскошной шубы и повел к хижине. Она никогда не навещала меня, поэтому оглядывалась по сторонам с нескрываемым ужасом.

– О, Кейд. Меня тошнит от мысли, что ты все это время здесь жил один. – Она подобрала подол шубы, чтобы та не волочилась по грязи на моем крыльце. Переступив порог, она прикрыла рот тонкой рукой от шока. – О, боже мой! – Она рассматривала стропилы, печку, бельевую веревку и единственную кровать в нише. Затем повернулась ко мне, не сказав ни слова.

– Что ты здесь делаешь, мама? – Спросил я.

Она надула губы от моей грубости. Я знал, что она проделала долгий путь, добираясь сюда, но ее снисходительное отношение выводило меня из себя.

– Простите! – Произнесла Катрина, запыхавшись, ворвавшись внутрь и наткнувшись на дверной косяк, натягивая второй ботинок. – Очень сожалею! Здравствуйте, как поживаете? Я Катрина. – Она протянула руку, чтобы пожать руку моей матери, но мама глубоко вздохнула и окинула Катрину ледяным взглядом.

– Кейд, я совсем не ожидала тебя увидеть здесь с ней…

– Успокойся, матушка. Мы оба взрослые люди.

– Ты сказал, что тебе нужно уединение, что ты хотел побыть один, чтобы поразмышлять о жизни. Вместо этого ты голышом бегаешь по лесу. Она может подождать снаружи, пока мы поговорим?

– Мама, это Катрина. Катрина, это моя мама – Линн. Нет, она не будет ждать на холоде.

– Минуту назад ее не страшил холод, – саркастически огрызнулась мать.

Катрина покраснела и неловко переминалась с ноги на ногу у двери. На ее лице было такое выражение, которого я раньше никогда не видел.

– Без проблем. Я могу подождать и снаружи, – ответила она, делая шаг назад.

– Нет, останься, – твердо приказал я. – Все, что моя мать захочет мне сказать, может спокойно сказать и при тебе.

– Кейд, я хочу поговорить с тобой наедине. Я даже не знаю ее.

– О чем ты хочешь со мной поговорить? Что-то случилось?

– Нет, ничего не случилось.

– Тогда что же? Зачем ты проделала этот путь, что хотела сказать мне?

– Кейд, я потрясена твоей бессердечностью. Я твоя мать не видела тебя два года. Ни одного звонка или поздравительной открытки! Ты даже не приехал домой на Рождество. У нас не было с тобой связи. И сейчас я нахожу тебя в этой глуши, живущим как бездомный, разъезжающим посреди зимы голым, это просто невообразимо. Только посмотри на отросшую бороду. Я никогда не видела тебя таким. О, я так потрясена! Чувствую себя просто ужасно, мне кажется ты мог бы позаботиться о своей матери. Мне даже не предложили присесть! У тебя хотя бы есть стул здесь?

Катрина вытащила для нее стул.

– Вот, пожалуйста, Линн, – сказала она, мама с презрением посмотрела на нее, как будто Катрина не имела права даже называть ее по имени.

– Вам есть куда отправиться, молодая женщина? Я хочу побыть со своим сыном, а не…

– Мама, держи себя в руках, – перебил я, прежде чем оскорбительное сравнение сорвалось с ее губ. – Катрина здесь живет, ты – нет.

– Ну, я прожила на свете дольше, чем ты. Я знаю этот типаж женщин.

– Ради всего святого, мама. Ты же не проехала полстраны, чтобы оскорблять мою девушку? Что тебе надо?

– Твою девушку? – Мама в шоке уставилась на меня. Как будто я совсем обезумел. Потом она посмотрела на Катрину, затем перевела взгляд снова на меня. Потом прижала пальцы к вискам и закрыла глаза. – О Боже, – пробормотала она, опуская плечи.

Мать сколько я ее помню страдала от ужасных мигреней. Они преследовали ее всю жизнь. С тех пор, как я был маленьким, помню, как она лежала в затемненной комнате часами, иногда даже днями. Я быстро подошел к ней, подводя к стулу. Она села, ее великолепная норковая шуба опустилась на пол. Должен признаться, пока я не увидел, что ей стало наплевать на свою шубу, циник во мне задавался вопросом – может она специально разыгрывает весь этот спектакль.

– У тебя есть с собой лекарства? – Спросил я.

Она отрицательно покачала головой.

– Нет, но у меня есть с собой рецепт. Ты не мог бы съездить в город и привести мне лекарство, Кейд? – прошептала она. – Иначе я не смогу выбраться отсюда до темноты.

Я нахмурился.

– Ты уверена, что с тобой все будет в порядке? Хочешь поедем вместе?

– О, я не переживу эту извилистую дорогу. Я останусь здесь с…

– Катриной, – подсказал я.

– Точно, Катриной, позволь мне загладить свою вину и начать с твоей девушкой все сначала.

– Ты уверена?

Я не верил в искренность своей матери, она переехала в Нью-Йорк в восемнадцать, чтобы играть на сцене. Она была довольно хорошей актрисой, пока не вышла замуж за богатого, красивого сына магната недвижимости, после чего ей очень понравилось жить в роскоши, чем следовать за своей мечтой.

Она похлопала меня по руке.

– Да, конечно. Я хочу извиниться.

– Ты не против, Катрина? – Спросил я.

Она слабо улыбнулась.

– Все нормально. Конечно. Да, езжай, привези маме лекарство. Я составлю ей компанию.

– Решено. И ты поедешь назад, пока не стемнеет. Я нервничаю от одной мысли, что ты ездишь по этим ужасным дорогам. – Она протянула мне ключи от своей машины. – Рецепт в бардачке. Ты можешь взять мою машину, оставить свою рухлядь здесь.

Мне трудно было поверить в искренность матери, так же, как и любому человеку, с кем она знакомилась. Но по сути мать была не плохая. Просто ее соотношение весов хорошего и плохого все время колебалось. И часто, когда казалось, что она совершает что-то из подлости, оказывалось, что из благих побуждений. Но, к сожалению, также было и наоборот. И я мог только скрестить пальцы и надеяться, что в данный момент она не замышляет ничего плохого.

Я собрался выйти, но Катрина схватила меня за руку. Она открыто посмотрела мне в глаза и сказала:

– Пожалуйста, приезжай побыстрее. – А потом тихо произнесла: – Я отлично провела с тобой время сегодня. Лучшее, что было.

Я нахмурился.

– Я вернусь меньше чем через два часа.

Она выглядела так, как будто пыталась подавить слезы.

– Хочешь поехать со мной? – Спросил я.

Она повернулась к моей матери, затем снова ко мне.

– Я ей не нравлюсь, – прошептала она.

Я обратился к маме:

– Может, мне взять Катрину с собой?

– Не оставляй меня здесь одну. Я останусь с Катриной. Давай, Кейд, я же не разрежу ее на мелкие кусочки! С нами, девочками, все будет хорошо.

Катрина улыбнулась.

– Конечно, она права. Все будет хорошо.

– Она драконша, но не причинит тебе вреда. – Я поцеловал Катрину в щеку и прошептал: – Я вернусь как можно скорее.

– Я буду скучать по тебе, – ответила она. И это была не шутка. Она, действительно, сказала, что будет скучать по мне, пока меня не будет. Это было настоящее безумие, но, черт возьми, я тоже буду скучать по ней.

32

Катрина

https://www.youtube.com/watch?v=xvvayd3x5ka

Как только дверь за Кейдом закрылась, Линн перестала хвататься за виски, вытянула шею, чтобы выглянуть в окно. Она подождала, пока Кейд не сядет в машину и уедет, прежде чем заговорить. Думаю, она не желала, чтобы он вернулся и услышал наш разговор.

– Зачем ты приехала? – Спросила я. – Я думала, что должна сообщить тебе, когда будет все закончено.

Она встала и осмотрела концы своей роскошной шубы.

– А еще не закончено?

Я прикусила губу.

– Не совсем.

Она подняла глаза и насмешливо улыбнулась.

– А я слышала совсем другое. Я слышала, как мой сын целовался с тобой вчера на улице. И твоя маленькая поездка голышом в горы – это что-то, думаю, твоя работа выполнена. На самом деле, ты зашла слишком далеко. Ты будешь скучать по нему?! Это попахивает переигрыванием. Неудивительно, что мой сын думает, что ты его девушка!

– Ну, я и есть его девушка. Это не притворство!

Ее глаза заблестели.

– Мы так не договаривались, юная леди. Я наняла тебя, чтобы вернуть его в общество. Хочешь еще раз перечитать свой контракт, чтобы освежить память? У меня как раз с собой имеется копия, – сказала она, вытаскивая конверт из своей объемной шубы, конверт выглядел знакомым, но у меня было такое чувство, словно я подписала его в другой жизни.

– Боже, нет! Мне не нужно освежать память. Я помню, что там написано.

– Правда? Тогда почему ты говоришь о себе, как о его девушке. Не могу поверить, что ты все испортила. Я сказала тебе вернуть его. А ты сделала все наоборот, стала жить с ним в этой лачуге. И ты извратила его до неузнаваемости, вбив ему в голову какие-то дурацкие мысли. Ты все испортила.

– Мне очень жаль. Я не знаю, как это все произошло. Когда я согласилась на эту авантюру, все было... не так, как я себе представляла. Я хочу сказать, это была работа, я не ожидала, что влюблюсь в него, но я влюбилась.

Она прищурилась, и стала очень похожа на Кейда.

– Ты хочешь получить больше денег?

– Нет, ни в коем случае! – воскликнула я.

– Потому что все похоже идет именно к этому, ты решила заарканить большую рыбу. – Холодно произнесла она.

– Нет, нет, Линн, послушайте меня. Оставьте свои деньги, мне все равно. Я пошла на это только, чтобы помочь своей сестре.

– О, избавь меня от слезной истории. Это просто ужасно, но я заплачу тебе полностью, я всегда выполняю свою часть сделки и ожидаю, что ты сделаешь то же самое.

– Послушайте, я просто хочу кое-что сказать. Забудьте про деньги. Я не хочу, чтобы Кейд узнал, что я согласилась на этот контракт!

– Боюсь, все не так просто.

Линн вернулась и посмотрела в окно. Она стала пролистывать контракт. Мне от одного его вида было противно, Господи, на что я подписалась.

Эта «работа», если ее можно так назвать, была хороша по деньгам, чтобы я смогла оплатить операции и уход за сестрой. Я работала на двух работах, преподавала и танцевала в клубе в течение двух лет, пытаясь содержать сестру в медучреждении. Там хорошо заботились о ней, но ей нужна была операция, чтобы удалить повреждения на позвоночнике, а также вторичные операции для устранения мышечных травм, вызванных ее болезнью —параплегией. Я бы сделала все, чтобы ей помочь.

И когда агент Линн предложил мне кругленькую сумму за то, что я помогу вернуть ее сына в цивилизованное общество, и смогу помочь сестре, я бросила танцы у шеста, до конца не веря в свою удачу, не говоря уже о том, чтобы упустить такую возможность. Тогда мне казалось это идеальным решением всех моих бед. Я никому не собиралась причинять вреда. На самом деле, мне казалось наоборот, что я помогая человеку, потерянному для своей семьи, вернуться в мир.

– У нас мало времени. Мой водитель уже в пути, – сказала Линн.

– Что?

– Мне нужно, чтобы ты вернулась туда, откуда приехала. На следующей неделе сумма, о которой мы договорились, будет переведена на твой счет.

– Я не могу просто так уйти. Как же Кейд?

– Кейд больше тебя не касается. Ты все испортила, он еще больше укрепился в своей бессмысленной идее остаться жить в горах. Когда он вернется, я скажу ему, что ты не могла остаться ни на минуту в этом ужасном месте без Интернета, желая выложить фотографии или селфи, как вы их там называете, в соцсети. Если ты согласишься убраться сию минуту, несмотря на то, что ты все испортила, наш договор, твоя оплата останется в силе.

– Линн, мне кажется, вы не понимаете, что я вам говорю. – Я пересекла комнату, выглядывая в окно из-за ее плеча. Впервые я почувствовала уверенность. Мои чувства к Кейду взяли вверх над запугиванием с ее стороны, женщины, которую я считала лучшей во многих отношениях. И как тогда, когда встретилась с горным львом, я посмотрела ей открыто в глаза, чтобы она почувствовала мою силу.

– Нравится вам или нет, но я девушка Кейда. Мы влюбились друг в друга. Кейд хочет быть со мной, а я хочу быть с ним.

33

Катрина

https://www.youtube.com/watch?v=2FkdleIkFyo

– Ты может и можешь обмануть моего сына, но не меня. Я чувствую твой тип за милю. Тебе нужны только деньги. Ты думаешь, я не навела о тебе справок? Я исследовала всю твою семью. У тебя ничего нет. И никого! Ты полное ничтожество.

– Обмануть? Это вы его обманываете. Воспользовались мной, чтобы выманить его с этих чертовых гор. Вы когда-нибудь думали, что хочет вас сын? Как вы могли так поступить с ним?

Она вздернула подбородок.

– Я сделала это только лишь потому, что люблю его. Разве так должен жить мужчина с его талантом, способностями и богатством? Он сгниет здесь. У него есть семья, которая его любит, красивые дома, огромное состояние, важная работа, друзья, которые переживают за него. Вся его жизнь закончилась после той аварии. Пора ему вернуться туда, где ему самое место.

Я молча смотрела на нее, она была уверена на все сто процентов, что делает для своего сына все правильно.

– А ты вообще думала о том, что делаешь? Ты что планировала жить здесь с Кейдом, одна в этой крошечной хижине, без работы, без друзей, не встречаясь со своей бедной больной сестрой, так что ли?

Я не думала сколько еще мы здесь пробудем. Меня беспокоило, что я далеко находилась от сестры. Здесь, в горах, я была слишком далеко от нее и не могла бы регулярно ее навещать. Я вызывающе подняла подбородок.

– Мы с Кейдом еще не разобрались с этим вопросом. У нас только начались отношения.

– Или твой план скорее всего состоял в том, чтобы выжать из этой путаницы лжи с моим сыном как можно больше денег? Крутя перед ним сиськами и задницей ради денег, как ты делала со всеми этими мужчинами? – Линн достала из шубы стопку фотографий, она не протянула мне их, а специально швырнула на пол.

Фотографии были моих танцев в клубе, доллары засунуты под стринги и чулки, и деньги были везде на полу кабинета. Фотографии были сделаны тайком, темные, грязные, но меня можно было безошибочно узнать. Были фотографии, где я танцевала на коленях у мужчин, и совсем ужасные были те, где мужчины, которые платили больше, чтобы я их трогала. У нее даже имелись фотографии меня с другой девушкой из клуба. Мы находились посередине специальной комнаты в глубине здания на небольшой сцене, вокруг нас сидели мужчины в креслах. Мальчишник. Мы заработали много, но и шоу было сильным.

Моя подруга, с которой я работала на частных вечеринках, и я получили деньги за полчаса, которых хватило нам оплатить квартиру за месяц. Мы целовались и делали вид, что испытываем друг к другу страсть на вращающейся платформе, чтобы парни видели нас со всех сторон.

Они всего лишь хотели за нами наблюдать, как мы наслаждались друг другом. Это было шоу. Мы разыгрывали это шоу, думая о деньгах. Всякий раз, когда мне приходилось участвовать в разных шоу, я мысленно погружалась в свой мир, даже забывая о парнях.

Но сейчас глядя на эти фотографии, я видела лица мужчин, наблюдающих за мной. Слишком много мужских лиц на всех этих фотографиях. Они все смотрели, как я корчилась перед ними.

И у всех был один и тот же взгляд. Я выступала перед ними, только чтобы удовлетворить их потребность, они хотели за мной наблюдать, им это нравилось. И я выступала для них только для того, чтобы они кончили, испытали оргазм.

Внезапно я опустилась на колени и стала ползать по полу, собирая эти унизительные, отвратительные фотки, которые оскверняли место, где началась наша любовь с Кейдом. Я чувствовала себя такой грязной. У меня начали скатываться слезы по щекам, пока я ползала и собирала эти ужасные фотографии.

– Не плачь. Давай, поскорее вытащим тебя отсюда, пока Кейд не вернулся и не увидел тебя в таком виде.

– Но я люблю его.

Линн засмеялась.

– Успокойся, дорогая. Это самые нелепые слова, которые я когда-либо слышала.

– Но ведь это правда. Я, действительно, люблю его, – настаивала я.

– Посмотри на эту фотографию. – Линн присела рядом со мной и поднесла фотку к моему лицу. Я танцевала на коленях у огромного мужчины во всех смыслах этого слова. Он был выше меня на целый фут, с огромным пузом. У него все пальцы были унизаны золотыми кольцами, и он был лысым. Он втайне дрочил за моей спиной. – Похожа эта на фотографию, которую захотел бы увидеть Кейд? Если я покажу ему ее, ты все еще будешь считаться его девушкой?

У меня потекло еще больше слез по щекам. Мне было так стыдно, что каждая клеточка тела сжалась. Что я с собой сделала? Я не могла позволить Кейду увидеть меня такой. Я не хотела видеть, как свет любви будет угасать в его глазах.

– Моему сыну требовалось время и уединение. Он получил время и уединение. Пора ему возвращаться домой. И, моя дорогая, даже если ты последуешь за ним, ты просто не сможешь вписаться в его мир, в котором мы живем. Все в нашем кругу образованные, богатые люди, они принадлежат определенному классу общества. Все друзья Кейда принадлежат обществу. Ты сразу же поймешь, что ты другая. Они поймут, что ты другая. Ты почувствуешь, что в обществе Кейда не любят тебя. Они всегда будут шептаться о тебе. Ты будешь чувствовать себя неловко, что и понятно, Кейд начнет стыдиться тебя, это причинит тебе боль.

– Но что, если мы останемся здесь, в Колорадо? – Спросила я сквозь слезы.

– Нет, это не для него. У него есть своя жизнь. Бизнес. Он развалился после трагедии, ему нужно было побыть одному какое-то время. Теперь пора с этим заканчивать, отчасти благодаря тебе.

– Я люблю его.

Она моргнула. Я заметила, что ее терпение на исходе.

– У Кейда есть обязательства в Нью-Йорке. Он возвращается со мной, и если ты попытаешься встать у него на пути, то... – она порылась в фотографиях, все еще лежащих на полу, нашла ту, которую искала. – Ах, эта одна из моих любимых. – Она подняла ее и стала рассматривать, словно это была выдающаяся картина известного художника, которая, действительно, ей очень нравилась. – Я покажу Кейду вот эту фотографию и все остальные тоже.

Я отказалась смотреть на выбранную ею фотографию.

– А что он подумает о своей матери, когда ты все ему расскажешь? Может, мне остаться здесь дождаться Кейда, посмотрим, как он отреагирует на то, что мы обе сделали.

Она придвинулась ближе, ее глаза блеснули смехом.

– Ты думаешь, он предпочтет тебя мне? Шлюха, которая раздвигала ноги ради денег.

– Неужели ты не понимаешь, что я люблю его?

Я поняла это по ее глазам, она решила сменить тактику.

– Дорогая, ты молодая и красивая. У тебя вся жизнь впереди. Возьми деньги, скорее всего для тебя это очень большие деньги, ты никогда таких не видела и больше никогда не увидишь. Помоги своей сестре. Это очень благородно с твоей стороны и начни все сначала. Просто начни новую жизнь. Езжай куда захочешь, делай, что захочешь. В жизни есть еще кое-что, гораздо большее, чем ты видела, поэтому ты и влюбилась в Кейда. Готова поспорить, что за всю свою жизнь ты просто не встречала такого порядочного, соответствующего классу общества мужчину, поэтому даже угрюмый отшельник, живущий один в горах, похож для тебя на луч света, который осветил твое убогое существование до сих пор. Обещаю, однажды ты поблагодаришь меня. – Линн похлопала меня по спине, будто мы только что сыграли с ней партию в теннис. – В мире полно хороших мужчин, Кейд не твоего поля ягода.

Я была убита горем, услышав ее слова. После аварии, случившейся со мной, я полностью потеряла из виду контракт, который с ней заключила, свое место в мире, романтика затуманила мне разум. Я почувствовала себя такой дурой.

– Давай. – Линн помогла мне встать, взяла мою сумку через плечо и протянула, держа перед собой, словно боялась что-нибудь подцепить. И словно по божественному указу именно в этот момент подъехала машина. – Вот, машина уже здесь. – Она начала подталкивать меня к двери.

Двигаясь мимо ямы для костра, я остановилась. Рядом с ямой валялся маленький кусочек дерева, с которым Кейд возился вчера вечером. Сегодня я не обратила на него внимания, но сейчас подняла и провела пальцами. Горный лев. Он вырезал величественную морду льва, которого мы встретили с ним на горе.

– Передай ему, что я напишу ему письмо и все объясню. Пожалуйста, передай ему.

– Катрина, дорогая, не делай глупостей. Ты подписала контракт, который не имеешь права разглашать или окажешься за решеткой. А теперь будь хорошей девочкой и садись в машину.

– Ты ведь не покажешь ему мои фотографии, правда? Прошу тебя.

Она отрицательно покачала головой.

– До тех пор, пока ты будешь соблюдать свою часть сделки. Я тоже буду соблюдать свою.

– Я выполню свою часть контракта.

– Тогда он никогда их не увидит. – Она улыбнулась мне вежливой, холодной улыбкой. – Прощай, Катрина.

34

Кейд

Я быстро ехал на мерседесе по извилистым горным дорогам. Через пару часов стемнеет, мне даже думать не хотелось о матери, как она будет добираться назад, когда стемнеет, но я отчаянно хотел побыстрее вернуться в хижину совсем по другой причине.

Что-то было не так. Я чувствовал это нутром. С Катриной что-то происходило. Как только появилась мама, я почувствовал перемену в ней. Она словно закрылась. Может я себя накручивал зря, она стеснялась, что моя мать застала ее голой, но мне хотелось, чтобы моя мать не появлялась рядом с хижиной.

Зачем она приехала спустя два года, для меня это было загадкой.

Я выключил двигатель и фары, схватил с пассажирского сиденья лекарство для нее и выпрыгнул из машины. Быстро шагая по снегу к хижине.

Но я уже понял.

Прежде чем открыть дверь, я понял, что Катрины там нет. Не знаю, как я это понял, понял и все. Хижина казалась пустой без нее. Я толкнул дверь, мама сидела на стуле, поджидая меня.

– Привет, дорогой, – тихо произнесла она.

– Где Катрина? – Потребовал я ответа с порога.

Она пожала плечами.

– Ей пришлось уйти.

– Пришлось уйти? – Повторил я недоверчиво. – Пешком?

Моя мать рассмеялась, но смех был вынужденным, искусственным.

– Не говори глупостей. Конечно, нет. Роберт приехал и забрал ее.

Я хмуро смотрел на нее, а в голове закрутились мысли.

– Роберт, твой водитель?

– Да.

У меня лицо превратилось в камень, секунду мы оба молчали, уставившись друг на друга. Потом она произнесла:

– Я твоя мать, ужасно скучаю по тебе, Кейд, дорогой. Неужели это так плохо? От этого я что похожа на монстра? Конечно, нет.

У нее не было мигрени. Меня просто искусно выставили вон. Я закрыл дверь и вошел в комнату.

– Мама, лучше расскажи мне всю правду. Начни с самого начала и не упусти ни одной детали.

Голос был таким жестким и холодным, что я заметил, как она вздрогнула.

35

Линн

Я смотрела на своего сына. Ребенка, которого я выносила. Моего мальчика. Моего любимого ребенка. Всю свою жизнь я незаметно манипулировала всей семьей, заставляя их делать то, что хотела. У меня мигрень, слезы и они готовы были выполнить все, я обладала реальной властью за троном.

Но теперь что-то изменилось.

Он изменился.

Я просчиталась.

Она заставила, эта женщина, заставила его измениться. Даже невозможно себе такого представить, но он, действительно, влюбился в эту стриптизершу. Но его чувство, наверное, еще не окрепло, и путы, которые она обмотала вокруг его сердца, были еще молодыми и слабыми. Я смогу их разорвать. Смогу. Мне следует только правильно разыграть свои карты. Действовать очень осторожно.

Я сложила руки вместе. Его лицо ничего не выражало, глаза смотрели враждебно. Никогда не видела его таким, никогда не видела у него такой ледяной взгляд.

– Ты отсутствовал два года, Кейд. Два года. Что мне оставалось делать? Разрешить тебе провести весь свой остаток жизни здесь, на этой горе? Оглянись вокруг, Кейд. Разве так можно жить? Какой смысл в такой жизни? Все твои деньги покрываются пылью в банках. Я твоя мать. Проси меня о чем угодно, но я просто не могла позволить тебе жить в этой ужасной хижине дальше.

– Что ты сделала, мама?

– Я наняла ее.

Он прищурился.

– В качестве кого?

– Я наняла ее, чтобы она приехала к тебе и дала понять, что в жизни есть нечто большее, чем жить отшельником.

– Она разбила свою машину.

– Я не просила ее об этом. Она должна была добраться до тебя до бурана, и ты бы позволил ей остаться у себя на несколько дней, чтобы переждать снегопад.

– А что потом? – Его голос звучал настолько тихо, что мне пришлось напрячься, чтобы услышать его вопрос.

– Я велела ей использовать все имеющиеся в ее распоряжении средства, чтобы вернуть тебя к цивилизации.

– Ты думала, что секс с женщиной способен на это?

Я почувствовала, как жар стал подниматься по шеи.