Текст книги "Красота в темноте (ЛП)"

Автор книги: Джорджия Ле Карр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

46
Джек

Я низко прижимаюсь к земле, стараясь держаться в тени, пробираюсь к двери черного входа. Я заметил, что наверху открыто окно. Хорошо. Я поднимусь по водопроводной трубе, если дверь кухни будет заперта.

Я смотрю в окно, в кухне никого. Я толкаю дверь, и она открывается. Скорее всего, они предполагали, что собаки будут охранять эту дверь. Очень небрежно с их стороны. Но это хороший знак. Я открываю дверь и захожу в дом. Микроволновая печь работает и что-то медленно крутится внутри. Я смотрю на таймер. Через тридцать секунд раздастся сигнал.

Я открываю боковую дверь и захожу в кладовку. Раздается сигнал микроволновки. Через щель я вижу, как лысый мужчина больше похожий на Халка заходит на кухню. Ширина его груди – это три моих. Он вынимает еду из микроволновки и открывает ящик от чего мышцы на его мясистых руках ходят буграми. У него может и есть мощь и ширь, но у меня есть скорость.

Пока трехсоткилограммовый горилла тянется за столовыми приборами, я выскальзываю, совершенно не думая, подкрадываюсь и ударяю его по голове бутылкой с шампанским. Я побывал во множестве драк в баре и ничто не может окончательно вырубить такую махину, кроме полной бутылке шампанского.

В отличие от голливудских фильмов, в которых бутылки разбиваются на тысячи осколков, бутылка с шампанским всегда остается целой. Слышится только глухой удар, его огромные ноги подкашиваются, и он падает на пол. Я подхватываю его подмышки и тащу в кладовку. Быстро снимаю пластиковую крышечку с транквилизатора шприца и втыкаю иглу в выпуклые мышцы на руке.

Странно. У него нет одного зуба.

Я открываю немного дверь. Никто его не хватился, но, видно, начнут его искать позднее. У меня мало времени. Я забираю бутылку шампанского и иду по коридору, стараясь держаться в тени. В маленькой гостиной никого нет, но я слышу голоса, доносящиеся из большой главной гостиной. Один мужской и два женских. Я смотрю через дверную щель и вижу очень молодую женщину. Ей, наверное, не больше двадцати.

На ней обтягивающие розовые шорты и бикини. На шеи виднеются сине-черные следы от пальцев рук. Один взгляд на нее, и я понимаю, что она находится здесь не по своей воле. Она сидит на диване, переводя взгляд на девушку и мужчину.

Я очень рискую, но…

Я выхожу вперед. Ее глаза расширяются, рот открывается, я прикладываю палец к губам. Она с трудом сглатывает. И тут же переводит взгляд налево, затем направо, и я понимаю, что настоящая опасность – слева. Я показываю ей пальцем на потолок. Она хмурится, тогда я показываю опять. Она кивает, поднимается с дивана, поправляя свои облегающие шорты, потянув их вниз.

– Кэнди, – говорит она. – Ты можешь на минутку подняться со мной? Мне нужно, чтобы ты кое с чем мне помогла.

– Что еще? – спрашивает Кэнди.

– Да, лучше все сделать до того, как начнут прибывать клиенты.

– В чем дело? – сурово спрашивает мужчина.

– Мне нужна Кэнди, чтобы она помогла мне замазать синяки на спине. Я только что вспомнила, что сегодня придет Андерсон, а ему не нравится смотреть на синяки, которые он сам же на мне оставляет.

– Иди с ней, – приказывает мужчина.

Беззвучно я возвращаюсь на кухню. Я выжидаю, когда девушки покинут комнату. Они уже на половине лестнице вверх, я прокрадываюсь обратно в коридор и смело захожу в комнату. Мужчина поднимается, пораженно с изумлением пялясь на меня. Я узнаю его по описанию Кайи. Большой парень с рыжими волосами.

– Ты, мать твою, кто такой? – восклицает он, насупившись и направляясь ко мне. Его акцент очень заметен.

Я поднимаю руки, словно сдаюсь, обхватив за горлышко бутылку с шампанским.

– Я здесь ради задниц, приятель. Я даже принес с собой шампанское.

В его бледных глазах появляется замешательство. Очевидно, он не обладает большим умом, но все равно продолжает наступать на меня. Когда он уже достаточно близко, я выдыхаю, сгибаюсь и со всего маха впечатываюсь головой ему в живот. Мать твою. Он экипирован! Такое впечатление, будто я со всего маха врезался головой в гребаную бетонную стену. Боль выстреливает в шею и в череп.

Он спотыкается, но успевает схватить меня за плечи и с силой отбросить назад. Я с хрипом пытаюсь вздохнуть. На его лице отражается веселье. Он немного приседает, и начинает разминать пальцы на обеих руках, периодически подзывая меня к себе взмахом руки.

Ему хочется немного развлечься, типа бойцовского поединка.

Я слышу наверху шаги девушек. Я не знаю, сколько там еще есть людей, поэтому у меня немного времени, чтобы потакать его желаниям. Я откладываю бутылку шампанского на пол.

– Нет смысла тратить хороший продукт, – говорю я с улыбкой, но во мне зашкаливает адреналин, поэтому сердце пропускает удары.

– Конечно, не стоит, – соглашается он. – Пусть достанется победителю.

– Пусть победит лучший.

– Это буду я, – огрызается он и, черт побери, двигается очень быстро. Так быстро, что я едва поспеваю за сменой его тактики. Он скользит вправо, делая обманный маневр, и совершает удар левой рукой, пытаясь зацепить меня за ногу и повалить на землю. Я делаю шаг в сторону, уворачиваясь и снова сталкиваюсь с ним лицом к лицу.

Он делает стремительный выпад.

Я избегаю одного удара кулаком, чтобы подставиться под другой. Перед глазами все расплывается. Черт, он прямо врезал мне в челюсть, но я так накачан адреналином, что даже не чувствую боли.

Он наклоняет голову и как бык ударяет мне в живот, но я готов. Я сжимаю мышцы, и он начинает мотать головой, потому что видит звезды перед глазами. Я со всей силы ударяю локтями между лопаток ему по спине. Слышится хруст и крик агонии, он падает на колени, но все же заставляет себя подняться на ноги, покачиваясь. Он пялится на меня во все глаза, тяжело дыша и желая крови.

Мы кружим друг напротив друга, как животные. Он поднимает левый кулак, обманный маневр, показывая, что якобы собирается нанести удар. Настоящий удар нанесет как раз его мощный правый кулак. Я отпрыгиваю назад и его летающие костяшки не дотягиваются до меня. Я даже чувствую, как от силы его удара ветром поднимаются у меня волосы, и тогда я опускаю свой собственный твердый кулак в верхнюю часть его подбородка.

Брызжет кровь и слюна, и плоть вокруг рта колеблется от удара. Он оглушен. У меня кулак горит от боли, но мне нравится. У меня пропадает сюрреалистическое ощущение, и эта драка делает меня более сосредоточенным.

С яростью в глазах, он наклоняется вперед, пытаясь пойти на меня, как бульдозер, чтобы завалить на пол, но я готов. Я приседаю. Прокатываюсь вперед, дотягиваюсь до бутылки, лежащей на полу. Одним плавным движением я вскакиваю и бью ему по голове. Игра окончена, ублюдок.

Эффект мгновенный. У него затуманиваются глаза, и он начинает оседать. Я подхватываю его грузное тело, чтобы он с грохотом не упал на пол. Я вкалываю ему транквилизатор и тащу за диван. Я сворачиваю его ноги, чтобы их не было видно из-за дивана.

Подняв бутылку шампанского, я быстро выхожу в коридор. Поднимаюсь по лестнице и открываю первую дверь. Внутри комната заполнена четырьмя двухъярусными кроватями. Девушка, которая помогла мне, и три другие девушки, все вместе сидят на одной кровати. Я захожу и закрываю за собой дверь.

– Кто еще есть в этом доме? – тихо спрашиваю я.

Другие девушки слишком испуганы, чтобы говорить, но девушка, которая помогла мне внизу, поднимается и начинает шептать:

– Я точно не знаю. Винес в соседней комнате с клиентом. Большой босс тоже рядом. Они привезли сегодня новую девушку. Думаю, она все еще в дальней комнате.

– Как она выглядит?

– Я ее не видела. Я только слышала.

– Я видела ее, – говорит девушка с черными волосами. – Она красивая с длинными волосами цвета меда, и на ней была фиолетовая шляпа с цветком.

Это моя София. В Лондоне нет другой девушки, которая могла бы носить что-то более нелепое.

– Внизу никого нет, собаки спят, так что если вы хотите, можете бежать, но будьте осторожны, – говорю я им.

Женщины смотрят друг на друга, слишком напуганные, чтобы спасаться. Молча кивает только девушка с синяками на шеи.

Я выхожу и закрываю дверь. И заглядываю в соседнюю комнату. Здесь справа ванная комната. Я открываю дверь, чтобы проверить, там пусто. Мне не нужны неожиданности, а потом я иду к дальней комнате в коридоре.

К моему удивлению дверь дальней комнаты открывается и выходит мужчина. Как только мой взгляд сосредотачивается на нем, кровь со скоростью ударяет мне в голову, словно, кто-то ударил бейсбольной битой по мячу. Я ощущаю, как все тело начинает вибрировать от напряжения, ярости, которую раньше никогда не испытывал. Правая рука самопроизвольно сжимается в кулак, я даже чувствую, как хрустят костяшки и натягивается кожа. Единственная мыль кружится у меня в голове, снова и снова —

Убей его! Убей его! Убей его!

47
Джек

Он поднимает глаза, видит меня, и его голова дергается назад. В его взгляде мелькает – Какого хрена? Что за мать вашу? О, бл*дь!

Наши взгляды на мгновение замирают друг на друге, слышится только сердцебиение. Говорят, что во время повышенной опасности, люди могут многое прочесть друг о друге по глазам.

В эту секунду я вижу его во всей гнилой его славе – самовлюбленность, высокомерие, садистскую жестокость, грязную душенку, врожденную трусость и демона, сидящего на его плече, шепчущего пагубные слова.

А он?

Он видит человека с адским огнем, пылающим в его глазах, которому терять нечего.

Он переводит взгляд к бутылке шампанского у меня в руке. Надсмехается, словно надевает маску.

– Как мило. Ты принес шампанское, – замечает он, голос низкий, заискивающий, отталкивающий.

– Мне показалось непорядочно, не захватить ее с собой.

– Интересный ты, Джек. Ты не похож на дурака, чтобы пойти на такое безнадежное дело.

Я разжимаю кулак.

– Я пришел за тем, что принадлежит мне.

Он прищуривается.

– Она – моя сука, но за нужную сумму я могу… одолжить ее тебе.

– Она не твоя. Ты продал ее.

Он пренебрежительно машет рукой.

– Это был момент слабости. Ошибка, которую я исправил сегодня. Теперь она снова моя.

– Ты не можешь вот так просто забрать ее. – Говорю я низким голосом, совершенно спокойно.

Его глаза хитро поблескивают.

– Я владею ее задницей. Она будет есть мое дерьмо, если я ей скажу.

У меня внутри все замораживается, даже не могу произнести слово.

Он думает, что нашел мою ахиллесову пяту и начинает дожимать.

– Зачем такому прекрасному, настойчивому мужчине, как ты, нужна такая никчемная, такая грязная сука, как она? Она имела больше членов внутри себя, чем у тебя было потрясающих ужинов.

Он пытается залезть мне под кожу, пробить меня. Заботливая улыбка, обращение ко мне по имени своим насмешливым, превосходным тоном, фальшивая забота о моем благополучии. Пассивно-агрессивная тактика в чистом виде. Я не настолько глуп, чтобы купиться на это дерьмо, поэтому медленно улыбаюсь. Он предполагает, что я не умею играть в эту же игру, как и он.

– Мне плевать, сколько членов было у нее. Отныне в ей будет только мой большой член.

Он улыбается беззаботной, убийственной улыбкой.

– Я знаю. Давай попросим ее выбрать. Мой большой член или… твой.

Я отрицательно качаю головой.

– Выбора не будет.

Его губы скручиваются с сарказмом.

– Мне кажется, ты не понимаешь, с кем имеешь дело. Может быть, ты… – он пожимает плечами, – уложил пару моих людей внизу, но их гораздо больше. С каждой секундой, пока ты здесь стоишь, ты все ближе и ближе приближаешься к своей смерти.

Я пожимаю плечами.

– Пусть приходят твои люди. Я не уйду без Софии.

– Тогда ты очутишься в черном мешке.

Я приподнимаю одно плечо.

– Пусть так и будет.

Он начинает правой рукой почесывать грудь. Какой дурак, словно я могу купиться на этот старый как мир трюк. Его рука моментально скользит в пиджак, но прежде чем он успевает прицелиться, я вытаскиваю свой нож из-за спины на поясе, готовый бросить в него. Он паникует, разворачивается и пытается рвануть в комнату, из которой вышел.

Рука тут же выпускает нож. Бросок. С безупречной точностью он входит в мертвый центр в левое бедро, именно туда, куда я и хотел его отправить. Он падает и визжит, как резаная свинья.

Я подхожу к нему, хватаю за жирные от геля волос и приподнимаю голову.

– Пошел ты, – выплевывает он. – Ты думаешь, тебе это сойдет с рук? Я тебя выслежу.

В этом и состоит проблема настоящих психопатов. Они не могут остановиться, отступить, переосмыслить ситуацию, возможно, извиниться, сказать, что были неправы. Высказать уважение кому-то другому. Я потрясенно качаю головой. Он, мать твою, всех имеет и не знает этого. Неужели он на самом деле предполагает, что я заберу Софию и оставлю его живым, чтобы он мог мне мстить?

– Ты всю жизнь будешь от меня убегать, – с яростью угрожает он. Даже, лежа на полу, неужели ему не приходит в голову, что он меня недооценивает, что я могу стать таким же убийцей, как и он.

– Думаю тебе это не поможет, – говорю я, – но если ты знаешь какую-нибудь молитву, то сейчас самое время ее прочитать. – Голос ледяной, смертельный.

И вдруг до него доходит. Наконец-то, бл*дь, до него дошло! Все его бахвальство испаряется. Глаза чуть ли не вылезают из орбит, он вдруг понимает, что я не какой-то трусливый, мягкотелый пластический хирург, которому можно «одолжить» свою шлюху. Да я, врач, спасающий жизни, но я также могу хладнокровно убить. И я пришел увидеть его смерть.

На его лице застывает полнейший ужас, словно маска. Он пытается дотянуться, оттолкнуть меня, сшибить с ног. Он ползет вперед, пытаясь меня укусить. У него всего лишь доля секунды, я заношу руку с бутылкой в сторону его черепа. Удар. Его голова с такой силой дергается, что такое чувство, будто она свалиться с его шеи.

Наверное, яркие звезды взрываются у него в его мозгу в данную минуту. И следует моментальная простреливающая боль. Он смотрит на меня с недоверием, не веря, что все кончено. Не веря – Не может быть. Я не могу умереть на грязном полу своего борделя. Я еще молод. Это не может быть концом. Он быстро моргает несколько раз, но все его старания тщетны, все плывет перед глазами. Он тщетно пытается бороться с надвигающейся темнотой.

Он вздыхает.

А потом все размывается, исчезает, попадаю в темноту.

Он с отчаянием тянет меня к себе, своего убийцу, уже ничего не видя перед собой. Мир для него стал черным. Великого Валдислава больше нет. Он отправился навстречу с Создателем или теми демонами, которые окружали его и нашептывали садистские извращения.

Я переступаю через его безжизненное тело и вхожу в комнату. Я тут же чувствую, какой здесь холод. Окна широко открыты, и холодный воздух дует, развивая занавески. Мой взгляд останавливается на металлической кровати королевского размера. Я так уверен, что увижу ее на ней, что испытываю настоящий шок – там пусто. Сердце начинает быстрее биться от страха, я даже ощущаю головокружение. Я моментально обшариваю глазами комнату. Лучше бы она была здесь. Я убил единственного человека, который мог мне сказать, где он ее прячет.

Потом я вижу ее… и воздух покидает мои легкие. Сердце, словно разорвалось на две половинки. Мать твою. Я трясу головой, не веря своим глазам. Мне хочется зарыдать. У меня все размывается перед глазами, когда я направляюсь вперед, вытянув руку, воя внутри, как раненое животное.

48
Джек

Этот таракан раздел ее и голой засунул в металлическую клетку, которая предназначена для собаки среднего размера. Ее кожа посинела от холода, руки, как мертвые плети. Я окликаю ее, она не отвечает.

В мгновение ока я подхожу к клетке.

Через решетку я дотрагиваюсь до ее запястья, нащупывая пульс, сильные и очень частые удары. На клетке висит замок. Я стараюсь согнуть металлические прутья, но металл крепкий, не поддается. Ослепший от слез ярости, я почти ползти к телу этого ублюдка.

Я начинаю обшаривать его карманы, от нетерпения срываю дорогую одежду. В кармане брюк я нахожу ключ. Сжимая его в дрожащей руке, я поднимаюсь на ноги. Мне казалось, что я достаточно повидал разных ублюдков, но я никогда не встречал такого существа с таким черным, гноящимся, заплесневелым, размером с грецкий орех, сердцем.

Не в состоянии себя остановить, я с ожесточением пинаю его труп ногой, потом бросаюсь обратно к клетке и открываю дверь. Она выпадает оттуда, и тут же я замечаю след от иглы у нее н предплечье. Я пробегаюсь руками по всему ее телу. Кажется, ничего не сломано и не повреждено.

Подойдя к кровати, заворачиваю ее в простынь. Я начинаю растирать ее тело и целую в холодную щеку. Я снимаю куртку и укутываю ее безвольное тело.

– Детка, это я. Просыпайся. – Призываю я.

София

«Детка», кто-то зовет меня.

Его голос звучит, будто через длинный глухой туннель. О, он так далеко, а мне так холодно. Так холодно. Что-то горячее касается моей щеки. Я открываю глаза.

– Джек, – шепчу я.

Его губы такие жаркие напротив моей щеки. Я пытаюсь обхватить его за шею руками, но странно, руки не слушаются меня.

– Я люблю тебя. – Мой голос звучит так же, будто он тоже в этом туннеле, и я никак не могу до него добраться. – Не смотри видео.

Я чувствую, как он подхватывает меня под плечи и колени и куда-то несет меня.

– Прости. Я обещала, что больше никогда не воспользуюсь этим дерьмом, но пришлось нарушить свое слово. – У меня выскальзывает слеза из уголка глаза. – Мне пришлось выбирать между переломанными ногами или уколом. Я выбрала укол в руку. Это старый друг. Мне нравится, Джек. От него исчезает боль. Он убирает всю боль. Даже по тебе.

– Тише… – говорит он.

Голова запрокидывается назад. Мне следует предупредить его о Валдиславе. Он может появиться в любое время. Это слишком опасно. Я открываю рот. Я хочу сказать, но не могу. Я хочу открыть глаза, но они тоже не открываются. Я слышу голос. Это Горький? Я должна предупредить Джека. Горький опасен. Он всегда носит с собой пистолет.

Джек

О, бл*дь! Другой парень, которого описывала Кайя, со шрамом, черными волосами и мертвыми глазами, внезапно появляется в коридоре. Мы сталкиваемся друг с другом. Я с Софией на руках на середине коридора, а он с пистолетом в самом начале.

– Твой босс мертв, – говорю я ему.

– Положи ее, – отвечает он, показывая своим пистолетом на пол.

– Валдислав умер. Ты можешь стать новым королем всего этого. – Я оглядываюсь по сторонам, как бы показывая ему окружающую обстановку. – Я хочу только ее.

Он смотрит на меня, не моргая.

– Положи эту сучку. – На лице абсолютно не отражается ни единого выражения, но я все равно могу сказать, что он не понимает, что происходит, и боится поверить моим словам, что его босс действительно мертв.

– Если ты застрелишь меня, быстро появится полиция, которая будет все здесь осматривать. Думаешь, я пришел сюда, не подстраховавшись? – Позади Мертвых Глаз я замечаю тень, поднимающуюся верх по лестнице. И хотя бы по тому, как двигается эта тень могу сказать, что он явно не друг Мертвых Глаз.

– Положи ее, или я прострелю тебе башку, – предупреждает Мертвые Глаза.

– Хорошо, хорошо, я ее опускаю. – Мне нужно задержать его, подольше с ним поговорить, чтобы к нему успела подкрасться Тень.

Положив Софию на пол у своих ног, я поднимаю на него голову.

– Ты не веришь, что твой хозяин мертв? Иди и посмотри, он там за мной.

– Теперь, отойди от нее.

– Хорошо, хорошо, не стреляй, – говорю я, словно действительно боюсь.

Через секунду Тень, поднимающийся по лестнице, прижимает ствол пистолета ему в спину и спрашивает:

– У меня нет проблем, похоже, что проблемы у тебя?

Я вижу страх в его черных глазах.

– У меня тоже нет проблем, – говорит он.

– Тогда брось пистолет и отгони его.

Он бросает пистолет и пинает нагой в сторону.

– Ты в порядке? – Спрашивает меня Тень.

Я киваю. Я не знаю его, но единственное предположение, что его послал Ной мне на помощь. Наше странное противостояние внезапно прерывается мужчиной в коротких боксерках, который неожиданно открывает дверь спальни рядом с ними. И замешательство, которое длится всего лишь долю секунды, человек Валдислава разворачивается и ударяет ногой Тень по колену, тот сгибается, взмахнув руками.

Мертвые Глаза тут же выхватывает у него пистолет.

Мужчина в трусах начинает визжать, как девочка. Одним плавным движением я запускаю пальцы в свой носок, извлекая нож и бросаю. Он не для метания. Он маленький и предназначен для ближнего боя, например, всадить между ребрами прямо в сердце.

По дуге нож летит в сторону Мертвых Глаз. Или он точно попадет в цель, или мы все будем мертвы. Точно. Он попадает прямиком ему в шею, удар отбрасывает его назад. Он падает на пол, сжимая горло. Я иду к нему. Пару секунд я стою, наблюдая за ним, как Мертвые Глаза задыхается, выпучив глаза, обезумев от боли.

Я ничего не чувствую. Ни раскаяния, ни жалости, ни вины. На самом деле, нет смысла оставлять такой хороший нож в качестве доказательства. Я наклоняюсь и вытаскиваю лезвие. Кровь начинает бить как фонтан. Он умирает от раны на шеи. Я отхожу от него, как из его глаз уходит жизнь.

– Господи Иисусе. Что здесь происходит? – Визжит мужчина в боксерках истошным голосом.

Я перевожу на него взгляд. Его лицо, как белая маска. На кровати за ним лежит распятая, как на кресте, голая девушка, по всему ее телу виднеются красные пятна.

Я протягиваю руку, он тут же в страхе отпрыгивает. Но не так быстро. Я разрезаю его трусы, и его морщинистый член болтается у всех на виду.

– Вон придурок, – говорю я ему.

– Моя одежда, – отвечает он, прикрывая интимные места руками.

– Убирайся, черт возьми, больной ублюдок или я отрежу твой усохший, бесполезный член.

Он раздумывает меньше секунды. Затем бежит, его бледное тело быстро несется вниз по лестнице.

Я смотрю на девушку.

– Одевайся и беги. Никто не придет за тобой, – говорю я ей.

Тень поднимается на ноги и обалдело наблюдает за мной.

– Передай Ною, спасибо, – говорю я. Прохожу мимо и поднимаю свой дорогой груз на руки. Я спускаюсь по лестнице. Тень идет за мной.

Он открывает входную дверь. На улице холодно. Внизу лестницы стоит еще один мужчина. Он кивает мне, когда я спускаюсь вниз. Он заходит в дом, закрывая за собой входную дверь.

– Зачем он туда вернулся?

– Он должен все подчистить. Одна из девушек или соседи могут позвонить в полицию. И нам нужно быть уверенными, что записи камер видеонаблюдения будут девственно чистыми и там не будет никаких улик.

К нам подходит еще один человек, который кивает Тени и также идет в дом.

Все. Мне это уже не интересно. Я крепко прижимаю Софию к себе. Мне необходимо, как можно быстрее доставить ее в больницу. Я не знаю, чем он ее накачал.

Я усаживаю София на пассажирское сидение, закрепляю ремень безопасности и завожу двигатель. Она что-то бормочет. Я прошу ее держаться. А потом набираю номер Лены и сообщаю, что София со мной, и я везу ее в больницу. Я даю ей адрес, затем завершаю звонок и сосредотачиваюсь на дороге.