Текст книги "Соблазни меня (ЛП)"
Автор книги: Джорджия Ле Карр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
– Года.
– Давайте приступим к работе.
Работая, он параллельно объясняет, что пытается вывести очень вредные химические вещества из структуры волос, но он не сможет вернуть обратно мой естественный цвет. Но постарается как можно больше вывести химии, затем положит средний коричневый краситель, добавив три оттенка, которые подчеркнут мое лицо, и в результате я стану темно-русой.
Затем он отрезает хороших четыре дюйма поврежденных кончиков. К тому времени, как он кончает заниматься моими волосами, мне абсолютно непонятно, как я выгляжу. Я совершенно не похожа на себя, но вижу, что существо, смотрящее на меня из зеркала, привлекательное. С мягкими завитками, которые касаются моих щек, и притягивающимся взглядом к блестящему цвету.
Это... это, ну, я думаю, это довольно...сексуально. Я выгляжу сексуально. Лана подходит ко мне, встретившись с моими глазами в зеркале. Она улыбается и утвердительно кивает.
– Ты супер, – говорит она с глубоким удовлетворением, и я прекрасно понимаю, что это самый высокий комплимент, который я когда-либо получала от кого-либо. Потому что на самом деле, я не просто тайно ненавижу ее, я тайно восхищаюсь ею.
8.
Канун свадьбы. Том приезжает, чтобы забрать Билли и меня и отвезти нас в церковь на репетицию. Церковь сделана из древнего серого камня и имеет несколько странный и причудливый вид. Мы представляемся Индии Джейн, свадебному организатору, которая обладает шикарным голосом, строгими глазами, и обаянием, которое она источает, словно сочится из каждой ее поры. Как только все пребывают, она приступает к репетиции, ставя нас на определенное место и высчитывая наши шаги с впечатляющей быстротой, но я так взволнована, чтобы уделять всему этому полностью свое внимание, которое, честно сказать, никак напрямую меня не касается. Завтра я увижу Джека! Я пытаюсь представить себе этот момент, как он отреагирует на мое платье мечты и полностью измененную.
Я едва лишь обмолвливаюсь парой слов с Ланой, потому что Блейк ни на минуту не выпускает ее из поля своего зрения. Однако, я знакомлюсь с сестрой Блейка. Взрослой, красивой женщиной, которая совершенно открыто и бесхитростно улыбается, но ведет себя, как ребенок. В самой процессии, она идет с корзиной цветов за девочками и няней Сораба, которая несет его. Он держит подушку с сплетенными кольцами-пустышкой.
Я также знакомлюсь с друзьями и свидетелями жениха, кроме шафера, который по всей видимости прошел свою часть отдельно, потому что сейчас присутствует на похоронах и поминках. Интересно, каково это участвовать в похоронах, а на следующей день быть свидетелем жениха на свадьбе.
Наконец-то, я и Билли садимся в Bentley и останавливаемся у Wardown Towers, где нам предстоит ночевать, Лана подбегает к нам и сообщает пре неприятнейшее известие.
Я провела некоторые исследования и обнаружила, что в Wardown Towers находится одна из крупнейших и самых замечательных коллекций произведений искусства, естественно, в частных руках, и Wardown Towers считается самым грандиозным поместье в Бедфордшире. В нем даже имеется свой собственный зоопарк, но я чувствую себя полностью разбитой и наполненной горечью. Все впустую.
Джек не придет на свадьбу.
Свадьба
9.
10.00 утра я в Wardown Towers. Билли и я провели здесь ночь, потому что в четыре часа дня по полудню Лана станет миссис Блейк Лоу Баррингтон. Я оставляю их в комнате с визажистом и парикмахером, а сама спускаюсь вниз по впечатляющей винтовой лестнице, прохожу через множество приемных и выхожу на каменный дворик. Прекрасный вид ухоженного сада, видневшийся вдалеке, являющийся частью земельного владения, лучшего и самого зеленого в английской сельской местности.
Я вижу нескончаемый ручеек рабочих, словно муравьев, текущих в большой белый шатер. В основном они несут цветы и какие-то растения, но также заполненные подносы и коробки всевозможных размеров. Я направляюсь туда и останавливаюсь у входа шатра.
Внутри него кипит работа.
Очень веселый мужчина, Лана сказала, что скорее всего из Беверли-Хиллз, суетится вокруг, отдавая приказания. Я оглядываюсь кругом в полном изумлении. Шатер, как в стране чудес, превращается в золотой с черным и кремовый. Потолок украшен сотнями ярдов жатого черного бархата и выглядит, как гигантская черная раковина. Гирлянды освещают все его изгибы. Шесть огромных, трехъярусных люстр свисают с этого роскошного декадентского потолка.
Сцена в конце этого огромного зала сделана в виде изгороди, окруженная магнолиями, которые были разделены на стволы, ветки и цветы, чтобы была возможность доставить их самолетом из Америки. Рабочие устанавливают их, сшивая степлером. На какую-то секунду, во мне просыпается дух флориста и мне становится жалко эти прекрасные деревья и цветы, которые прослужат всего несколько часов, для такого важного случая, а потом завянут и умрут. Неоправданное расточительство этих прекрасных деревьев возмущает. Это все, что я прочитала в сплетнях о селебрити, но я страстно желаю быть частью всего этого. Они всего лишь деревья, успокаиваю я себя, выращенные исключительно для этой цели. Их великий момент жизни будет именно здесь, когда они станут частью фантастического сада, который создает и оплачивает банкир миллиардер для своей невесты, потому что она хотела свадьбу в весеннем саду.
И у нее он будет.
Я перевожу взгляд на стены, обтянутые свободно спускающимися кремовыми драпировками, усыпанными зелеными ветками и бесчисленным количеством цветов (я имею в виду именно бесчисленное множество) белых цветов. Количество цветов и листьев на стенах может только конкурировать с количеством цветов на трех длинных обеденных столах, стоящих в конце помещения. Я тянусь к одной из роз и слегка сжимаю бутон. Всегда можно заметить разницу между высоким и низким сортом, если сжать ее. Эта явно – самого высокого качества.
Все столы уже сервированы – тарелками, столовыми приборами и бокалами. В центральной части находится элегантные канделябры, увитые стелющимися экзотическими цветами, которые окружены гроздьями маленьких незажженных свечей.
Позже я увижу реальный эффект.
Середина шатра предназначена для танцев и покрыта кремовым с золотым ковром. Нет столика для подарков, потому что Лана и Блейк предложили своим гостям вместо подарков, сделать пожертвования в фонд «Дитя» или в другие благотворительные фонды. Слева от меня находится длинный стол, на котором лежат затычки для ушей в кремовой коробочке, если вас совсем достала оглушительная музыка, зарядная станция для телефонов, удобные тапочки, если ваши ноги устали от высоких каблуков, миниатюрные бутылочки солнцезащитного крема, спрей от насекомых, бумажные веера и уютные палантины для женщин в случае внезапной вечерней прохлады.
Внимание к деталям поражает.
Я выхожу из шатра и направляюсь в комнату, где мы трое готовимся к предстоящему торжеству. Открываю дверь, Билли сидит в банном халате с макияжем, и у Ланы тоже сделан макияж и теперь занимаются ее прической. Мои волосы уже уложены.
Тут же снимает видео-оператор, а фотограф щелкает издали.
– Вы следующая, – говорит мне визажист.
– Хорошо, – отвечаю я, сажусь на стул возле окна.
Жирная Мэри входит в комнату и закрывает за собой дверь. На ней персиковое платье и такая же шляпка. Честно признаться, она действительно выглядит очень даже неплохо.
– Да лучше мне ослепнуть...девчонки, вы видели шафера жениха? – спрашивает она и возбужденно машет руками.
– Вэнна Вульфа? – со смехом спрашивает Лана.
Мэри протяжно свистит.
– Даже его имя – само совершенство. Один взгляд на него, и я точно знаю, что он будет фантастическим любовником.
– Откуда ты можешь это знать? – с любопытством спрашиваю я.
– Послушай, любовь моя, я побывала в кровати с достаточным количеством мужчин, чтобы понять, у кого все стоит, но нужно подгонять, а кому просто нужно вытирать сопли, а у кого руки, созданные играть блюз и умопомрачительные движения.
Я смотрю на нее не понимая. Что еще за черт руки, созданные играть блюз? Я была только с тремя парнями, и все три раза были полным и безоговорочным провалом. Я была пьяна, и он был пьян. Первый раз мне было шестнадцать, и он даже не использовал презерватив. Он обещал убрать свой член до того, как кончит, но он не сделал этого. Он извинился, но каков мудак! То, что он сделал непростительно. К счастью, для меня это не закончилось венерическим заболеванием или девятимесячным ударом.
Второй раз это было три года спустя. Я была на вечеринке. Он был уверен, что я сплю с Джеком и был очень любопытным. Он засунул руку в мои трусики и стал толкаться пальцами внутри меня, честно говоря, я этого не ожидала, было больно. Но я была опять пьяна, поэтому он сильно возбудился, и предложил заняться сексом с презервативом, но он сказал, что не хочет кричащую малышку, поэтому ничего не одел, потому что хотел, выплеснуть свое семя на мой живот. Так он и сделал. И то, что он выплеснул мне на живот было липким и неприятным, я ненавидела это. Он пытался потом предложить встретиться еще раз, но я отказалась.
Следующий парень был в клубе. Опять я была очень пьяна. Он был ди-джеем. Он поставил меня спиной к себе и вошел жестко на всю длину. Это было захватывающе. В моей сумочке был презерватив, и мы использовали его, но потом мне было очень стыдно. Я чувствовала, как будто я предала Джека. Я знаю, это звучит глупо, но так я чувствовала себя.
Жирная Мэри подходит и садится на кровать, повернувшись к Лане.
– Кто он?
– Его...отец использовал...для работы на семью Блейка, – объясняет Лана, но я не пропустила паузы перед отцом и работой.
– Чем он занимается?
– Его отец был… дворецким. Но Блейк и Вэнн очень близки, они росли вместе, поэтому словно братья.
– Чем он занимается сейчас?
– Мне кажется, он пытается быть художником. Он живет в Париже.
Мой мозг сразу же выхватывает слова «пытается быть», и я понимаю, что он беден. Беднен, как церковная мышь.
– Оооо, что бы я только не сделала, чтобы провести одну ночь, с его горячим телом, – мурлычет Жирная Мэри.
Лана смеется.
– Тебе несказанно повезло, Мэри. Блейк сказал мне, что он любит женщин с полными фигурами.
– Так сегодня вечером этого Импозантного самца мне послала сама судьба, – говорит она голосом паука «черная вдова», мы все смеемся.
– Ты ужасный шлюха, – говорит Билли.
– Шлюха несколько жестко. Сатана, вышедший на охоту, более аппетитно.
Раздается стук в дверь. Все еще смеясь, Билли идет открывать.
– Привет, – говорит она, но ее голос вдруг меняется. Мы все поворачиваем головы.
– Привет, – отвечает мужской голос, и я чувствую, как мое сердце замирает.
Ой! Мой Бог! Боже мой! Мужчина, стоящий у двери, никто иной, как мой Джек.
Мой желудок делает сальто. Я с трудом выдыхаю и пытаюсь сделать соответствующее лицо. Билли открывает дверь шире, и я вижу, его в дверной проем. Я никогда не видела его в костюме, и, Боже ж мой, он так невероятно красив, что слепит мне глаза. Но при ближайшем рассмотрении он вроде тот же Джек, и вроде бы и нет. Африканское солнце сделало его кожу коричневой, но его глаза. Они тусклые и грустные. Он понял, что ему не следует находится в Африке?
Я никогда не смогу забыть, что пока сидела, ожидая вызова в кабинет стоматолога и, читала журналы, рассматривая фотографии. Перелистывая страницу за страницей, я наткнулась на тот знаменитый снимок ребенка, представляющего из себя болезненный скелет, ползущего по пыльной, пустынной дороге в сторону центра спасателей. За ребенком двигался по тротуару стервятник, выжидая, когда он умрет. Позже я много нашла об этом фотографе в инете, и я не удивилась, когда узнала, что, в конце концов, он покончил жизнь самоубийством.
Глаза Джека расширяются от восхищения, когда он видит Лану. Она встает, зажав рот рукой. Несколько секунд все замирают, но потом она летит через всю комнату к нему, чтобы очутиться в его объятиях, я видела несколько раз, что так они всегда встречались, но в двух метрах от него она останавливается. Похоже именно об этом говорили Лана и Билли в ресторане. Значит они поссорились?
– Здравствуй, Лана, – говорит он. Его голос такой же, как и прежде.
– Ты пришел, – шепчет Лана, ее рука по-прежнему прижимается к животу.
– Конечно. Я же обещал вести тебя к алтарю, – говорит он, и улыбается. И на секунду он кажется прежним Джеком.
– Ах! – лицо Ланы выглядит таким расстроенным, она закусывает нижнюю губу.
– Прости, Джек, но ты не отвечал на мои письма. Я думала, что ты не придешь. Отец Билли будет отдавать меня жениху.
Он медленно качает головой.
– Нет, не он. Я. Это сюрприз от Блейка.
И только после этих слов, я понимаю, что он одет в той цветовой гамме, как и все мы. Платочек, торчащий из нагрудного кармана его пиджака цвета румянца. Этот маленький кусок материи соотносится с моим.
Лана радостно обвивает его шею руками.
– Ах, Джек. Ты чуть не испортил мне свадьбу.
Он обхватывает ее за талию, она приподнимается на цыпочках и целует его в щеку.
– Я так рада, что ты здесь. Так рада. Спасибо, огромное спасибо, что пришел.
– Я всегда буду здесь для тебя.
Лана урывается носом в его грудь.
– Не испортите ваш макияж, – кричит леди-стилист в панике.
– Пожалуй, мне лучше уйти и дать вам закончить одеваться. Я вернусь за тобой, когда ты будешь готова.
Лана отрывается от него, он быстро окидывает взгляд остальных в комнате.
– Дамы, – говорит он и уходит.
Лана смотрит на Билли.
– Ты знала?
– Конечно, – беззаботно признается Билли.
Лана берет мобильник и звонит Блейку, единственное слово, которое она говорит ему это «спасибо».
Я не слышу его слова в ответ, но Лана вдруг весьма интригующе говорит совершенно серьезным тоном: «Я рассматриваю это, как сексуальный шантаж». Затем она садится назад перед зеркалом, и выглядит, как самый счастливый человек на земле. Ее глаза светятся так, витает такая улыбка на губах, словно у кошки, которая получила сливки.
К тому времени, когда парикмахер делает последний локон в волосах Ланы, я уже полностью уложена и одета. Билли и я стоим рядом и наблюдаем, как стилист аккуратно вставляет диадему матери Ланы в волосы. Немного потускневшая дешевая диадема, в общем ничего особенного, но стилист видно действительно искусен, потому что украшает ее маленькими бусинками, и из-за этого она выглядит романтичной и волшебной. Мы помогаем Лане надеть платье. Она выглядит еще более потрясающей и прекрасной, с прической и макияжем. Аккуратно девушка опускает вуаль на голову Ланы.
– Ты выглядишь настолько вкусно, что тебя хочется съесть, – говорит Билли.
– Лучше бы мама была здесь.
Билли улыбается и осторожно приподнимает вуаль над ее лицом. Фотограф тут же щелкаем фотоаппаратом. Это действительно прекрасный момент.
Приходит Джек.
– Ты готова? – спрашивает он.
Лана кивает.
– Ты выглядишь потрясающе. Я так горжусь тобой. Блейк самый счастливый мужчина, – он улыбается, но глаза у него несчастные.
Я беру букет невесты (он сделан исключительно из кал и лилий), чтобы потом передать в руки Ланы.
– Время идти, – говорю я, мой голос пропитан сахаром и корицей, но никто не обращает на меня внимания. Я выхожу без Джека, который даже не заметил, что я была там.
Позже. Мое время придет позже.
10.
Невеста уже в пути. Я не стала садиться в тот же автомобиль, где разместились Билли, Лана и Джек. Я ушла раньше, поэтому села в другой. По всей дороге до церкви стоят дорогие автомобили с водителями, припаркованные на обочине. Я вбегаю вверх по ступенькам, чтобы побыстрее попасть внутрь и посмотреть на красивых людей. Здесь я смогу увидеть любую знаменитость. Прямо из дверей льются звуки скрипок.
Церковь преобразилась полностью, вот что могут сделать родословные деньги. Даже я, которая жадно просматриваю сотни фотографий гламурных свадеб, опешила от того великолепия, которое можно сотворить за огромные деньги.
Предыдущим вечером храм был преобразован в фантастический сад. Все ниши заполнены магнолиями и каждая спинка скамьи украшена зелеными ветками. Тропические лианы, увитые цветами и листьями, свисающие вниз со сводчатого потолка, создают иллюзию садовой дорожки, в проходе между рядами. Пол покрыт зеленым дерном и везде разбросаны лепестки цветов. Живые изгороди из цветов окружают алтарь.
Ах! Вот где закончат свой срок сорок тысяч роз, прилетевших из Эквадора и Голландии, стоимостью £125,000. Задняя часть церкви поражает больше всего, потому что там появилась стена с еле различимым образом распятья. Я дотрагиваюсь до каменного столба, который теперь закрыт, словно роскошным толстым цилиндром из цветов, и задумываюсь о символе распятия, гвозди вколоченные в плоть и свето-волоконные диоды, идущие по дереву.
На лавки везде лежат цветные шапки и утренние костюмы, но поскольку невозможно узнать никого со спины, я возвращаюсь на улицу, чтобы дождаться приезда Ланы. Я стою на верхней ступеньке, когда подъезжает, оформленный в кремовых расцветках Rolls-Royce.
Ой, Лана!
Как же тебе повезло.
Первым выходит Джек, потом Билли из противоположной задней дверцы. Джек помогает выйти Лане, и он вместе с Билли поднимает ее шлейф. Солнце светит, словно специально на них, и я ловлю себя на мысли, что мы вместе росли. Во мне появляется какая-то не объяснимая радость, перемежающаяся со смехом, потому что я вдруг чувствую насколько их всех люблю.
Я спускаюсь к ним по ступенькам. Лана волнуется и дышит какими-то урывками, и Билли напутствует ее:
– Постарайся не напортачить. Придерживайся существующего плана.
Это заставляет Лану нервно улыбнуться. Мой Джек предлагает ей руку, и Билли мягко опускает, поправляя шлейф, который стелется, словно белое облако, следуя за ней.
Индия Джейн делает взмах рукой, и как было на репетиции, появляется няня с Сорабом.
Да, я не особо люблю детей, но этот ребенок выглядит таким сладким в своем мини-смокинге. Красивые девушки, рассыпающие цветы занимают свое место в процессии, и сестра Блейка, которая, кажется, с трудом сдерживает свое волнение, занимает место за ними. Мужчина в темном костюме что-то говорит в рацию и дает отмашку рукой.
– Готовы? – спрашивает Джек.
Лана молча кивает, потому что не в состоянии говорить. Ну, на самом деле, я не знаю, действительно ли она не в состоянии говорить, я просто поставила себя на ее место, и подумала, как бы я себя ощущала на ее месте. Она делает глубокий вдох. Билли встает за Ланой, я перед Ланой, и мы отправляемся в путь. Именно тем шагом, как отрабатывали на репетиции.
Я иду по проходу под звуки Canon in D, с поднятой головой, но напряжена и смущена, потому что все глаза устремлены на меня. Я не создана и не привыкла быть центром внимания. Я занимаю свое место и выдыхаю с облегчением. Все прошло хорошо. Я поворачиваю голову, чтобы взглянуть на Блейка и мой взгляд цепляется за шафера, который не смог приехать на репетицию, потому что присутствовал на похоронах и поминках, несостоявшийся художник, и тот, кого Жирная Мэри считает, что он имеет руки, созданные играть блюз и прозвала его Импозантным самцом. Он такой же высокий, как и Блейк и его прямые до плеч рыжеватые волосы завязаны в хвостик. Я не люблю мужчин с длинными волосами. Ленивые хиппи.
Он вдруг подмигивает. Мне!
Несколько секунд я с удивлением пялюсь на него. Свадебная процессия начинает двигаться, Марш Принца Датского (непроизвольный звук трубы) в исполнении Джереми Кларка, наполняет церковь и, я с трудом отрываю взгляд от этого мужчины и перевожу в сторону входа.
Невеста стоит, уже готовая войти в церковь. Все головы поворачиваются. Удивленные возгласы восхищения и одобрительное бормотание наполняет помещение. Правда, каждый возглас одобрения заслуженный. Некоторые женщины для того и рождаются, чтобы быть невестами. Лана – одна из них. Она выдерживает несколько секунд, потом медленно идет по проходу, словно сказочное белое видение.
Я оборачиваюсь, чтобы взглянуть на Блейка. Он не предпринял никаких усилий, что соблюсти этикет. Не скрывая восхищения, он полностью повернулся спиной к алтарю, ожидая прибытия своей невесты, и с блаженной улыбкой наблюдает за движущейся процессией Ланы по проходу. Как скала, которая так долго находится под лучами солнца, что ее поверхность начинает отдавать тепло, все его существо излучает любовь. Парящую невинность в своей глубине. И гордость. Такую гордость. Он напоминает мне мустанга, который не был сломлен.
Когда она подходит к Блейку, Джек осторожно приподнимает вуаль, легонько целует ее в щеку, и отходит. Наконец-то он освободился от нее. Мое сердце бьется сильнее. Однажды он будет моим.
Остальная часть церемонии для меня была, как в тумане.
Свадьба идет дальше, но мне она кажется, как обрывки из сна. Знаете, когда вы долго чего-то ждете, а потом это проскальзывает сквозь ваши пальцы, словно песок. Лана шепчет: «Согласна», и Блейк собственнически надевает кольцо на ее безымянный палец, (я где-то читала), что это идет из Древней Греции, вена этого пальца напрямую связана с сердцем. Поцелуй настолько экстравагантный, явно затянувшийся и спускающийся на шею Ланы, и это заставляет меня думать: собственность. Затем все заканчивается. Жених и невеста отправляются рука об руку к алтарю. На ступеньках церкви мы позируем фотографам. Я стараюсь придвинуться ближе к Джеку.
Мой план полностью срывает шикарный голос организаторши:
– Празднование будет продолжаться вниз по дороге, в шести милях отсюда, – объявляет она с каким-то милитаристским блеском в глазах. Я вполне представляю ее, как она ловко отделяет голову с плеч, мачете, вытирает кровь с рук и приспокойно садиться попробовать кусочек свадебного торта.
11.
Высокопоставленные гости толпятся на подстриженной лужайке, где попивают винтажное розовое шампанское, закусывая канапе, и ожидая, когда их позовут в шатер капельдинер. Играет квартет. Я ставл. на коктейльную салфетку с классной монограммой мой любимый напиток, и решаю вернуться обратно в дом. Улыбаясь, пробегаю мимо людской стены, охраняющей лестницу. Оказавшись наверху, я не иду в свою спальню, в которой останавливалась прошлой ночью, и не собираюсь идти в комнату, где мы готовились к свадьбе. Вместо этого я иду в комнату, в которой остановилась Лана. Я толкаю дверь и, к моему удивлению, она открывается.
Я проскальзываю внутрь и прикрываю за собой дверь. Оглядываюсь, кровать застелена. На прикроватной тумбочке лежит что-то похожее на журнал. Я направляюсь к нему, открыв, узнаю почерк Ланы и быстро пролистываю страницы. Открыв страницу наугад, вижу вверху цитату, начинаю читать:
Мы строим наши храмы для завтра,
сильно, как мы умеем,
И мы стоим на вершине горы,
свободные от самих себя.
Лэнгстон Хьюз
Когда я возвращаюсь из церкви, Блейк уже проснулся. Должно быть, он услышал автомобиль на подъездной дорожке, и поэтому ожидал меня в гостиной. У него под глазами залегли синеватые тени, и мое сердце рвануло к нему. Он слабо улыбнулся, как будто он не знал, как реагировать на меня. Я подошла к нему и положила свою щеку на его грудь. Он принял душ и пах чистым и свежим. Он уткнулся носом в мои волосы.
– Я проснулся и увидел, что тебя нет, – сказал он, его голос не похож на обычный, более мягкий.
– Ты подумал, что я сбежала?
– Ты никогда не сможешь убежать от меня, Лана. Я найду тебя даже под землей, ты моя.
– Я ходила в церковь.
– Да, Брайан сказал мне. Я думал, ты не веришь в Бога.
Я смотрю на него снизу-вверх, в его словах слышится печаль.
– Если кратко, то там испытываешь невероятную грусть, но испытываешь и счастье. Для темноты там может быть свет. Я хотела присоединиться к доброте Бога, хотела попросить его о помощи.
– Ох, Лана. Ты и все верующие этого мира молитесь и молитесь, и все ваши миллиарды не отвеченных молитв, похожи на жалкое оплакивание. Твоего Бога не существует, – отвечает он очень грустно.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что, тогда бы мир не был бы таким, как он есть. И даже если он действительно существует, он наверняка не Властелин мира.
Я смотрю в его лицо, которое уже стало менять свои очертания, будучи главой династии Баррингтонов.
– Почему ты так говоришь?
– Оглянись вокруг, Лана. Вся планета – земля, воздух и моря – отравлены абсолютной жадностью, ваша еда токсична, вы подчиняетесь социопатам, которые ведут войну с боевыми действиями без ущерба для себя совершенно безнаказанно, обещая мир, в то время как само человечество балансирует на грани вымирания. Как ты думаешь, кто управляет всем этим? Твой Бог любви и света, или мой?
Мои глаза внезапно отрываются от страницы, потому что я слышу чьи-то шаги. У меня все внутри холодеет, они идут сюда. Черт. Рывком я закрываю дневник и оглядываюсь вокруг. Шаги становятся все ближе. Я не могу спрятаться под кроватью, потому что боюсь испортить свое платье. Я бегу к платяному шкафу. Везде платья Ланы. Я шагаю в него и тяну за собой дверь, но до того, как она закрывается, в комнату входят Лана и Блейк. Я закрываю дверь очень, очень медленно, лишь на дюйм оставив открытой. Я молча молюсь, чтобы у них не было повода заглянуть в шкаф, при этом через маленькую щель я могу видеть, что происходит в комнате.
– Ну, что за сюрприз? – спрашивает Лана, в ее голосе звучат счастливые нотки. Счастье сюрреалистично после того, что я прочитала в ее дневнике, там она была расстроена и несчастна, очень несчастна.
– У меня есть для тебя платье.
– Платье? – повторяет она и выглядит удивленной.
– Mмннн.
– Какое платье?
– Я принесу, оно в шкафу, – говорит он и идет ко мне.
Дерьмо, черт побери, полное дерьмо. Я закрываю глаза, думая, что я им скажу, что по ошибке пришла сюда, а на самом деле искала туалет.
И вдруг он поворачивает и направляется к другому шкафу. Я глубоко выдыхаю. Мое сердце стучит, как сумасшедшее. Слава Богу я выбрала этот шкаф, не тот. Я вижу, он возвращается к Лане с зеленым пластиковым чехлом, который держит перед ней.
– Давай, посмотри.
– Окэй, – она расстегивает чехол и вскрикивает, увидев его содержимое. Ее глаза возвращаются к Блэйку. Одной рукой она прикрывает рот.
– Там было только одно в магазине, где ты его взял? – спрашивает она.
Он пару секунд молчит и осторожно вытаскивает платье. Оно белое с воротником стойкой, с тремя инкрустированными листьями, вырезанными на груди и боковым разрезом.
– Где ты его взял? – заторможено повторяет Лана.
– Я откопал одно из закромов и сказал Лауре, что я хочу точную копию. Такой же материал, такой же цвет, такой же вырез, точно такие же камни, и, если был пропущен хоть один стежок в оригинале, я хотел бы скопировать и его тоже. Им пришлось отправиться в Париж, чтобы подобрать материал.
Лана смеется, от удивления, но видно, что ей приятно.
– Боже! Сколько же оно стоило?
– Ты не захочешь знать.
– Я не могу поверить, что ты пошел на все эти мытарства.
– Ты написала в дневнике, что тебе оно очень понравилось. И мне было жалко, что я разорвал его. Ты была такой красивой в тот вечер.
– Ах, дорогой, как я тебя люблю, – говорит она, в ее голосе слышатся наворачивающиеся слезы, она начинает обмахивать лицо руками. – Ты собираешься испортить мой макияж.
Блейк кладет платье на кровать и притягивает ее к себе, они прекрасно смотрятся вместе.
– У меня тоже есть для тебя сюрприз, ты получить его сегодня, – говорит она.
– Да? Что это?
– Это сюрприз.
– Ты же знаешь, я не люблю сюрпризов, они заставляют меня нервничать.
– Это хороший сюрприз.
– Ты действительно хочешь увидеть меня страдающим в день моей свадьбы?
– Ладно, – смягчается она. – Я дам тебе одну подсказку, если ты не получишь его, то будешь страдать.
– Давай.
– Глубоко.
– Горло, – говорит он самодовольно.
Она бьет его в грудь, и он смеется.
– Ах, ты все испортил. Надеюсь, ты счастлив теперь, ты испортил сюрприз первой брачной ночи.
– Где ты научилась это делать?
– Билли и я посетили специальные занятия в Лондоне, – она многозначительно смотрит на него.
– Билли захотела научиться делать глубокий минет?
– Да, она сказала, что всегда хотела заниматься фелляцией.
Блейк смеется, и я поражена, каким молодым и полным жизни он вдруг становится.
– Эта девчонка неисправима. Что случилось с ее мускулистым парнем?
– Не знаю. Он сказал, что позвонит через месяц, но так и не появился. Оказалось, что это было всего лишь свидание на одну ночь.
– Ужасно. Он ей нравился, не так ли?
– Да, – задумчиво говорит Лана, – нравился.
– Она найдет кого-нибудь другого. Во всяком случае, в брачную ночь у меня есть сюрприз и для тебя.
– Какой?
– Я не буду рассказывать и портить сюрприз.
– Что? Ты заставил меня испортить мой.
Он лукаво смеется.
– Скажи хотя бы одно слово.
– Шоколад.
– Белый, молочный или темный.
– Темный.
– Но я не люблю темный.
– Ты не та, кто будешь его есть.
Заразительный смех вырывается из Ланы.
– Ах! Ты – хищник.
– Я ничего не могу поделать, когда чувствую запах легкой добычи.
– Легкой добычи! – вскрикивает Лана. – Я покажу тебе позже. Пойдем. Люди начнут думать, что мы что-то задумали.
– Пусть думают, что хотят. Побудь со мной еще минуту.
В ее голосе слышится смех.
– Окэй, но только минуту.
– Какие трусики на тебе надеты?
– Белые, как свежевыпавший снег, крошечные, кружевные, с лентами, скользящими вниз по моим бедрам. Они такие малюсенькие, что мне приходится наклонять голову, чтобы разглядеть их.
– Один лишь взгляд?
– Давай не будем добавлять слово «приклеился, как банный лист» в список прилагательных, правда?
– Как насчет того, если я сорву зубами только твои ленточки?
– Как насчет того, если я положу тебя на свои колени и отшлепаю?
Он запрокидывает голову и начинает так хохотать, у него из груди вырывается мужской, рокочущий громкий смех.
– Это будет день миссис Баррингтон.
Когда он останавливается, она берет его лицо в ладони и слегка целует в губы.
– Ах, Блейк. Ты сделал сегодняшний день таким особенным.
Он целует ее в ухо.
– Нет, это ты, кто делает сегодняшний день особенным. Сегодня, миссис Блейк Лоу Баррингтон, я готов даже смириться с техникой, которую вы освоили с Билли.
– Давай, давай смейся. Я кое-какие вещи изучила в Лондоне. Ты будешь страстно хотеть, чтобы я применила свою технику.
– Я уже сейчас страстно хочу, – он склоняет голову к ее шее, и заставляет ее постанывать.
– Перестань. Ты возбуждаешь меня.
– Как насчет по-быстрому перепихнуться, а? Я никогда не имел дело с замужней женщиной.
Лана делает шаг назад и хлопает его по руке.
– Уймись, а то мне придется рассказать мужу.
– И что ты ему скажешь, миссис Баррингтон?
– Я скажу, что встретила неотразимого мужчину, который пытался соблазнить меня обещаниями шоколада, но я не поддалась.
– Я хочу, чтобы все эти люди отправились домой и как можно скорее.
– Ну, нет, давай вернемся.
