Текст книги "Любовь обжигает (ЛП)"

Автор книги: Джорджетт Сент-Клер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

–

[1] Война за независимость США проходила с 1775-го по 1783-й годы как борьба против диктатуры Великобритании.

Глава 6

Оливия остановилась возле своего дома. Конечно, это был далеко не очаровательный домик с картинки – по правде говоря, для мэра он смехотворно мал и обшарпан – но тут уж ничего не поделаешь. Здание было построено из бетонных блоков, как и практически все жилье драконов здесь. Если уж на то пошло, для ледяного дракона не проблема жить и в легковоспламеняющимся доме, но страховые компании насмотрелись на «таинственные» пожары, частенько случавшиеся в моменты напряженных отношений с огненными драконами, так что если у вас нет желания выплачивать заоблачные страховые премии, то лучше жить в доме из бетона или камня.

Оливия потратила почти все свои деньги на ежемесячную оплату аренды и коммунальных услуг. Как только она начнёт получать зарплату, то накопит немного денег и через пару лет подберет себе что-нибудь посимпатичнее, возможно, небольшой домик поближе к центру города.

Все же, хоть дом и был старым и нуждался в покраске, предыдущий постоялец повесил на окнах жизнерадостные желтые занавески, отчего комнаты внутри словно сияли солнечным светом. Здесь вполне можно жить, и что более важно, это место она могла себе позволить – ну практически – без посторонней помощи.

Когда Оливия только приехала в Северный Линдвейл, ее отец предлагал, а затем гневно настаивал, чтобы она поселилась в его вычурном особняке.

Он что, рехнулся? Жить под одной с ним крышей? Стать частью его клана? Для него это просто еще один способ контролировать дочь.

Она быстро приняла душ, затем села за стол на кухне и, открыв ноутбук, начала просматривать анонсы ближайших событий в городе. Мэр – это, в некотором смысле, круглосуточная должность, но Оливия обнаружила, что ей это нравилось. Где бы она ни появлялась, люди постоянно подходили к ней, выражая свою сердечную признательность за то, что ситуация в Северном Линдвейле, наконец-то, начала меняться в лучшую сторону. От этого становилось так хорошо на душе. Поначалу она постоянно извинялась перед людьми за то, что была избрана не совсем традиционным способом, но Эрменгард, секретарь городского муниципалитета, сказала ей, что это непрофессионально и велела прекратить. Она была права, поэтому Оливия больше так не делала.

Зазвонил городской телефон. Девушка подняла трубку. Звонила ее тетя.

– Ты дома. Я слышала, тебе удалось сбежать от Икабода, – сказала Нора.

– Ага, еле-еле. Представляешь, мне помог Колдер.

– Да, об этом я тоже наслышана. Тьфу. Наверное, тебе было так мерзко, когда этот тип распускал руки.

– Эээ, дааа, конечно. Мерзко, – отозвалась Оливия, представляя, как руки Колдера блуждают по ее телу, и тут же покраснела от этих мыслей.

– Что ж, по крайней мере, все позади. – Отвращение в голосе Норы трудно было не заметить.

– Ага, Слава Богу. И все же, что мне делать дальше? Не могу же я вечно избегать Икабода.

– Понимаю, – сочувственно отозвалась Нора. – Я изо всех сил пытаюсь внушить твоему отцу, что нельзя силой заставлять тебя делать то, что он хочет. Независимым характером ты пошла в мать. Может он, наконец, одумается.

После того, как Оливия повесила трубку, телефон прозвонил еще несколько раз. По рингтону было понятно, что звонил ее отец, но она не стала отвечать.

Несколько часов спустя, когда она уже практически уснула, внизу послышался какой-то грохот. Оливия тут же села, сердце бешено колотилось в груди.

Похоже, кто-то вломился к ней в дом, наткнувшись на что-то. Наверное, на вазу со столика возле двери. Зачем кому-то понадобилось залезать в ее дом? Она жила в небогатом районе, у нее и красть-то нечего. Ни в Северном, ни в Южном Линдвейле взломов уже давно не случалось. Акты вандализма, перепалки между огненными и ледяными драконами, но грабеж – такого здесь не было.

По-видимому, сегодня исключительный случай.

Она дотянулась до тумбочки и взяла пистолет. После того странного нападения огненного дракона несколько дней назад, она приобрела оружие и всегда держала его при себе. Внутри серебряные пули. Она умела стрелять; где бы ей ни приходилось жить, мама всегда водила ее в тир.

Скрипнула половица. К черту все, она не собирается просто сидеть и трусливо прятаться в темноте, выжидая, пока за ней не придут.

Оливия на цыпочках подошла к лестнице. Она не могла перекинуться в доме, тут слишком тесно. Но серебряные пули уж точно позаботятся о незваном госте, будь то огненный или ледяной дракон.

Там, в ее гостинной, огромная темная фигура бесшумно кралась к лестнице.

Девушка прицелилась с верхней ступеньки и выстрелила в грабителя, попав ему в плечо. Пошатнувшись, он взревел от боли и, частично обернувшись в дракона, попытался когтями вытащить пулю из плеча. Серебро жгло его, словно раскаленная кочерга, и если не избавиться от пули, он может умереть за считанные минуты.

Оливия прямо слышала шипение из его раны, а он, ругаясь с иностранным акцентом, который она никак не могла разобрать, пригнулся и бросился к двери. Она выстрелила снова, но промахнулась, а потом было уже поздно, так как он выскочил из дверей.

Оказавшись на улице, он перекинулся, его огромных размеров тело заполнило собой всю лужайку перед домом. Дракон вытянул свою змеевидную шею вперед, так что голова оказалась практически в дверном проеме, и выпустил столп пламени, прямо в гостиную Оливии. Она успела увернуться, но вот ее диван и кофейный столик моментально загорелись. Девушка быстро среагировала, погасив огонь своим ледяным дыханием. Снаружи послышались крики. Видимо, дракон перебудил всех соседей, когда перекидывался. Быстро захлопав крыльями и рассекая ими ночную темноту, он улетел и скрылся за деревьями.

Она издала досадный стон. Ее соседкой была Эрменгард.

Сама Оливия не собиралась звонить в 9-1-1, потому что ее дом находится под юрисдикцией отца, а она не хотела, чтобы тот узнал о происшествии, но Эрменгард определенно позвонит.

Она села на ступеньки дома и стала ждать.

Итак, еще одно нападение дракона. Были ли они связаны между собой? Первое нападение произошло даже не в Неваде. И до сих пор она считала, что стала жертвой непреднамеренной атаки. Но многие знали, куда она направляется, так что, в принципе, кто-то вполне мог послать за ней дракона. Но зачем? У нее нет денег, никто ничего не унаследовал бы, и на момент первого нападения она даже еще не была мэром, значит, с политикой это тоже не связано.

Теперь, когда она стала мэром, еще один дракон проник к ней в дом. Может, это просто обыкновенный воришка? Но откуда он, черт возьми? Что у него за акцент?

Оливия увидела, как Эрменгард в пижаме торопится к ней… со сковородкой в руках. Эрменгард была человеком, крупного телосложения, лет шестидесяти, вдова и была одета в розовую пижаму и пушистые тапочки в виде кроликов с длинными ушками.

– Не надо бежать, Эрменгард. Я в порядке, – окликнула ее Оливия. – Грабитель уже улетел.

– Прости, не могла прийти быстрее, – задыхаясь, сказала Эрменгард и сбавила темп. – Сначала нужно было позвонить центурионам. Затем никак не могла найти тапочки. И, конечно же, надо было вооружиться.

– Что ты собиралась делать со сковородкой? – скептически спросила Оливия. – Угостить его завтраком?

– Конечно, нет. Я никогда не готовлю завтраки грабителям. Я собиралась огреть его по голове, – заявила Эрменгард, размахивая сковородкой.

Естественно, дракон зажарил бы ее прямо на месте, та даже не успела бы приблизиться, но, по крайней мере, Эрменгард хотела, как лучше. Она опустилась на крыльцо рядом с Оливией в ожидании центурионов. Вдалеке завыли сирены.

Оливия с удивлением заметила гигантского огненного дракона, летящего по направлению к ее дому – и, судя по размеру и форме, это не тот, кто только что пытался поджарить ее. Крылья разрезали воздух, колеблющиеся нисходящие потоки воздуха от них подняли пыль на крошечном дворике Оливии и взъерошили ей волосы. На мгновение дракон завис в воздухе, повернул большую голову на змеевидной шее из стороны в сторону, оценивая раскинувшуюся под ним сцену. Затем сложил крылья и с пугающей быстротой спикировал к земле, снова резко расправил крылья и приземлился с глухим громким звуком на ее лужайке.

Его чешуя была восхитительна, отливала темно-красным, за исключением головы, хвоста и когтей, те были матово-черными. Кожа на крыльях, словно богатый переливающийся шелк, чей алый оттенок казался в серебристом свете ночи кроваво-багровым.

Дракон замерцал и превратился в Колдера – такого прекрасного в своей наготе в отблесках лунного света: широкие плечи, бедра греческого бога. Его большой, толстый член так и притягивал взгляд, и Оливии пришлось изрядно постараться, чтобы отвести взгляд.

– Боже мой, – прошептала Эрменгард.

– Да-да, видали и получше, – пробурчала Оливия.

Эрменгард уставилась на нее.

– Да ладно? Когда?

– Окей, никогда, – вздохнула Оливия. Колдер поспешил к ней.

Она встала, когда он оказался возле крыльца. Эрменгард просто сидела и беззастенчиво глазела на него в восхищении.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Оливия. Вой полицейских сирен становился все громче. Уже заметны были мигающие синие огни, направляющиеся в ее сторону.

– Услышал по рации, что совершено нападение по твоему адресу. Я прилетел убедиться, что ты в порядке.

– Откуда ты узнал, что это я?

Он слегка смутился.

– Мне вообще-то положено знать, где живет мэр. Я ведь Принцип.

– Да ты меня преследуешь! – И все же в глубине души ей было очень приятно.

Он вошел в дом, Оливия и Эрменгард последовали за ним.

– Ох ну и задница… – восхищенно произнесла Эрменгард, но поймав взгляд Оливии, добавила – …отвратительная. Грабитель, я имею в виду. Что за отвратительная задница?! Боже, здесь и правда так жарко или это что-то со мной?

– Вообще-то, тут прохладно, ведь здесь кругом лед, – сказала Оливия, с унынием оглядывая свои сгоревше-замороженные диван и кресло.

– Так что произошло? – спросил Колдер.

– Понятия не имею. Я услышала, как кто-то возится внизу, взяла пистолет и прострелила ему плечо.

Оливия услышала, как патрульные машины затормозили у ее дома.

Колдер опустился на колени и поднял с пола чешуйку дракона. Он внимательно осмотрел ее.

– Странно. Такой необычный образец цвета.

– Какого черта ты делаешь? – прогремел разъяренный голос Тига с порога. Он прошествовал в комнату, за ним следовал центурион по имени Лайнел. – Этот мужчина находится в доме моей незамужней дочери совершенно голым. Я его сейчас прикончу! – и он выхватил из кобуры свой пистолет.

Колдер бесстрашно смотрел на него.

– Эй! – выкрикнула Оливия, прикрывая собой Колдера. – Он не нападал на меня, а голый, потому что прилетел сюда, а для этого ему пришлось перекинуться. И вообще, это не твое собачье дело. Но если ты сейчас выстрелишь в него вместо того, чтобы вызвать на небесный поединок, клянусь, я публично назову тебя трусом.

Квинтон вздрогнул.

– Я имею полное право защищать твою честь. – Но пистолет все же дрогнул. Обвинения в трусости поставят крест на его дальнейшей политической карьере.

– Пристрели его! – приказал он Лайнелу.

– Ты не в состоянии защитить честь своей дочери без помощи своих людей? – презрительно спросил Колдер.

– При всем уважении, сэр, он прав, – сказал Лайнел. – Мы не можем застрелить его. Она ведь сказала, что он не нападал на нее. Если вы считаете, что была запятнана честь семьи, вы должны сами вызвать его на небесный поединок.

– Ты уволен, – огрызнулся Тиг.

Лайнел кивнул, резко повернулся и вышел, в его выпрямившейся осанке четко читался гнев.

– А это было просто-напросто грубо, – возмутилась Эрменгард.

– Ты тоже уволена, – рявкнул он.

– Ты не можешь уволить ее, потому что она работает в городском совете, а не на тебя. И его ты зря уволил, – высказалась Оливия. – Ты уже и так достаточно не популярен. А вот Лайнела любят все.

– Я все еще жду своего поединка, – произнес Колдер, когда Тиг направился к нему. – Ну, что скажешь? Сегодня прекрасная ночь для полетов – и для того, чтобы кого-нибудь поджарить.

Тиг злобно посмотрел на него и вырвал из его рук чешуйку дракона.

– Прошу прощения, но это улика, – холодно заявил Колдер. – Очень необычный цвет. Никогда раньше такого не видел. Попробуем пропустить его через нашу базу, чтобы узнать, откуда он.

– Это моя улика, – сказал Тиг. – Преступление произошло на территории ледяных драконов.

Колдер нахмурился, но тут уж не поспоришь.

Затем он пожал плечами.

– Итак, что насчет небесного поединка…

Тиг сделал вид, что не услышал Колдера. «Но, конечно, он услышал; а ведь Колдер мог хорошенько поджарить его чешуйчатую задницу», – презрительно подумала Оливия.

– Сегодня ты поедешь ко мне домой, – заявил Тиг Оливии. – Собирай вещи.

– Она может остаться у меня! – неожиданно подала голос Эрменгард.

– Это небезопасно, – холодно парировал Тиг.

– Я не собираюсь оставаться у тебя. – Оливия покачала головой. – Я поеду к тете Норе.

– Я приказываю тебе… – Он увидел выражение ее лица. – Ладно. Будь по-твоему. Такая же упрямая и глупая, как и твоя мать.

– Имеешь в виду, в те моменты, когда она была против, чтобы ты использовал ее в качестве боксерской груши? – с горечью ответила Оливия.

Колдер с отвращением посмотрел на Тига, отчего тот вмиг стал красным.

– Оливия, как ты смеешь обсуждать личные семейные вопросы при огненном драконе?

– Почаще оскорбляй мою мать. Я не намерена это терпеть и буду защищать ее, – ледяным голосом произнесла Оливия, – всегда.

– Отлично. В свою очередь я буду защищать себя. Не секрет, что в то время я пил. После того, как твоя мать забрала тебя у меня, я бросил пить. С тех пор я не притрагиваюсь к алкоголю.

Насколько Оливия знала, это была правда. Однако она никогда не забудет, через что он заставил их пройти. Угрозы, оскорбления, летящие в голову матери тарелки, его кулаки, с яростью бьющие маму, но исключительно в такие места, чтобы та могла скрыть их под одеждой. Он ведь делал это осознанно. Ну и насколько пьяным он тогда был?

– Моя мама спасла меня от взросления в доме, полном насилия и жестокого обращения, – сказала она, хватая сумку и направляясь к двери.

Эрменгард и Колдер последовали за Оливией, оставив Тига стоять в гостиной в полном одиночестве.

– Ты еще не дала показания! – закричал Тиг ей вслед, пока она шагала к машине.

– Кто-то забрался в мой дом. Я подстрелила его. Я дам показания утром, – прокричала она в ответ. Затем села в машину и уехала.

Глава 7

Оливия сидела в своем кабинете, зевая и потирая глаза. Переночевав у тети, с утра пораньше она направилась домой, чтобы переодеться на работу в льняной брючный костюм. Всю дорогу ее сопровождал центурион, приставленный к ней ради безопасности. Затем она поехала в полицейский участок и дала показания, и только после этого, наконец, отправилась на работу.

Она уже было потянулась за третьим шоколадным маффином, когда дверь с грохотом распахнулась и в дверях возник мужчина с портфелем в руках.

Эрменгард, ругаясь, семенила за ним.

– Сэр, вы должны немедленно уйти! – кричала она.

Мужчина не обращал на нее никакого внимания и прошествовал прямо к столу Оливии. Ледяной дракон. Надменный, высокий и худощавый, он был одет в строгий костюм. Это был личный помощник Икабода, Лемуэль.

Эрменгард схватила его за руку.

– Я не спала всю ночь, а вы сейчас играете на моих нервах. Вам бы лучше не делать этого. Вы должны немедленно уйти,

сэр

, – заявила она.

Он стряхнул ее руку.

– Я, безусловно, никуда не пойду. Мы должны начать подготовку к свадьбе. Икабод хочет, чтобы с вас сняли мерки для платья, – сказал он Оливии, неодобрительно окинув взглядом ее фигуру. – И для корсета. – С этими словами мужчина схватил маффин со стола и швырнул его в мусорную корзину.

Эрменгард задохнулась от возмущения.

– Эй, я сама их приготовила!

Лемуэль снова проигнорировал ее.

– Итак, свадьба состоится ровно через тридцать дней, так что вам необходимо сейчас же сесть на диету, – продолжил он. – Хммм. Хорошо бы еще назначить вам липосакцию.

– Ты

не…

– зашипела Эрменгард.

Оливия уставилась на него. Что ж, можно было злиться, кричать и силой выпроводить его из кабинета. Или…

Она взобралась на стол и начала петь во всю мощь своих легких.

– Сверкай, сверкай, маленькая звездочка… – орала Оливия.

Мужчина в ужасе уставился на нее.

– Что вы делаете? – спросил он.

Оливия быстро подмигнула Эрменгард и продолжила петь.

– С днем рождения меня, с днем рождения меня! Я похожа на обезьянку и залезла на дерево!

– О боже, начался один из ее припадков, – подыграла Эрменгард, быстро сообразив, что к чему. – Галлюцинации. Психическое заболевание. Наследственное. Вчера она наложила кучу в коридоре.

Оливия бросила на нее негодующий взгляд и продолжила голосить.

– И много бооооооооольше!

– Что? – в ужасе ахнул Лемуэль. – Икабод об этом не проинформирован. Это все меняет. – Развернувшись, он поспешил убраться из кабинета.

– Наложила кучу в коридоре? – спросила Оливия у Эрменгард, слезая со стола. – Не могла придумать что-нибудь менее отвратительное?

– Эй, это ведь сработало, не так ли? Ты заметила, как быстро он слинял отсюда? Только пятки и сверкали. Пойду принесу тебе еще один маффин.

– Не, не надо. Я собираюсь проехаться по городу и устроить несколько встреч.

Она отправилась в центр пообщаться с торговцами. Оливия заходила к каждому из них, дабы убедиться, что хулиганские выходки прекратились. И была рада услышать, что не случилось никаких инцидентов; хоть какая-то польза от присутствия Хенрика. Похоже, он ходил и всем подряд предлагал состряпать жалобы: огненным драконам на ледяных и, наоборот, ледяным – на огненных. И очень расстроился, когда ни те, ни другие не стали делать этого. Оказалось, их неприязнь к Наблюдателю сильнее, чем ненависть друг к другу – по крайней мере, пока.

На обратном пути она проезжала мимо городской детской площадки. Здесь было полно семей, так что Оливия решила остановиться и немного пообщаться с ними.

Первые несколько минут все шло довольно неплохо, но неожиданно за одним из бетонных строений, напоминающих замок, раздались дикие вопли.

Последовав на крики, она увидела полдюжины драконов-перевертышей, мальчишек лет четырнадцати или пятнадцати, которые окружили группку детей помладше. Одним из них оказался Робби, тот паренек, который украл батончики со склада. Он стоял, закрывая собой двух мальчиков с разноцветными глазами и еще одну маленькую девочку, как две капли воды похожую на них, только оба глаза у нее были голубые.

Робби дрожал, покрытый белым инеем. Сосульки свисали с волос. Старшие ребята обдали его морозным облаком – не таким, чтобы убить, но вполне достаточным, чтобы навредить.

Подойдя ближе, Оливия с ужасом услышала обрывки их диалога.

– Твоя мать шлюха! Скажи это! – прокричал один из них.

– Нет! Не стану! – с вызовом сказал Робби, сжав кулаки.

Главарь хулиганов отклонился в сторону и прямо из-за спины Робби выпустил поток льда в одного из его младших братьев. Тот шарахнулся назад, хватаясь за свое обмороженное лицо.

– Прекрати! – завопил Робби. – Мы не трогали тебя! Зачем ты это делаешь?

Маленькая девочка перекинулась в небольшого дракончика и выдула на своих обидчиков пару крохотных ледяных облачков, которые, конечно, никак не помогли.

– Видишь! – усмехнулся старший мальчик. – Она дракон, а ты – нет! У вас у всех даже отцы разные!

– Нет, один! – заговорил один из мальчиков. – У нас один отец, только он умер!

– Он грабил банки, вот почему он сдох! И ты тоже сдохнешь, если не скажешь, что ваша мать … аййй! – заголосил мальчик, когда Оливия, в конец разозлившись, заморозила его с головы до ног. Оказавшись в ледяном панцире, паренек начал судорожно извиваться, пытаясь сломать его.

Остальные мальчишки бросились бежать, но Оливия заключила их ноги в глыбы льда, так что они так и остались стоять на месте, не имея возможности сделать хоть шаг.

Оливия направилась к ним, на место происшествия поспешили еще несколько семей.

– Вы, ребята, можете идти, – сказала она Робби. – Сожалею о случившемся. Это непростительно, и если они будут докучать вам снова, позвоните в мэрию и спросите меня.

– Спасибо, мэм, – печально пробормотал Робби, взяв за руки младших братьев, и сестру, которая, вернувшись в человеческий облик, стояла совершенно голенькая.

– Я уничтожила свое платье, – с грустью произнесла девочка.

– Что ж, думаю, он купит тебе новое, – сказала Оливия, указав на главаря хулиганов. – К вечеру оно уже будет у тебя дома.

Наконец, освободившись ото льда, хулиган начал было перекидываться в дракона, но Оливия тут же заморозила его ноги.

– Перекинешься, и, клянусь, ты окажешься внутри такой глыбы льда, из которой тебе никогда не выбраться, – огрызнулась она.

– А ну сейчас же отпусти моего Тони! Я все расскажу твоему отцу! – возмущенно выкрикнула одна из матерей, указывая на парнишку-главаря. Взглянув на женщину, Оливия не поверила своим глазам. Ну разумеется. Мария, ее кузина. Стоит ли удивляться типичному поведению, присущему всем Тигам.

Оливия фыркнула.

– Твой Тони – подлый хулиган, донимающий маленьких детей, потому что слишком труслив, чтобы найти себе ровню.

Несколько женщин кивнули, соглашаясь.

– Он действительно совсем отбился от рук, Мария, – сказала одна из них.

Оливия повернулась к женщинам лицом, чтобы высказать им накипевшее.

– Ни одна из вас не пришла на помощь этим детям. Ни одна! – разозлившись, произнесла она, а женщины стыдливо попрятали глаза.

– Их отец причинил нам столько бед, пока был жив! – Пробормотала одна из женщин, – как и их дядя. Портили здания, взламывали магазины…

– Их отец. Не они! И снова повторюсь, они всего лишь дети, – Оливия была настолько зла, что почувствовала, как по всему ее телу начали появляться чешуйки. – Я вернулась сюда, чтобы изменить все к лучшему. Как руководитель хотела сделать что-то хорошее для нашего города. Показать хороший пример. Но то, что я сейчас увидела – отвратительно. И если так вы относитесь к слабым и беспомощным, то я сейчас же подам в отставку.

– Ну так вперед, – усмехнулась Мария. – Никто не будет скучать по тебе.

– Хватит! – резко произнесла одна из женщин, ледяной дракон по имени Бронвин. И несколько женщин кивнули. – Оливия, ты абсолютно права. Если мы еще раз увидим нечто подобное, то обязательно вмешаемся. Мне жаль, что все зашло так далеко. – Она замешкалась, но потом подняла на Оливию взгляд, полный решимости. – Но чтобы ты знала, до этого момента идти наперекор кому-либо из твоей семьи было весьма рискованно, а ведь Тиги влияют на все сферы жизни в этой долине.

– Предательницы, – бросила им Мария с пренебрежением.

– Это вполне справедливо, – сказала Оливия женщинам. – Я хочу, чтобы вы знали: скоро все изменится. То есть, изменения уже происходят: городской совет не назначил бы меня на пост мэра, если бы их все устраивало. Если мой отец каким-либо образом злоупотребит своими полномочиями, я лично доложу об этом городскому совету и буду требовать, чтобы его сняли с должности начальника полиции. Ну а пока Хендрик Вромм в городе, полагаю, ему придется следить за своими манерами.

Мария пригвоздила Оливию свирепым взглядом.

– Я подам на тебя в суд за нападение на моего сына.

– О, давай-ка посмотрим, как все будет, – сказала Оливия. – Прямо сейчас я собираюсь позвонить в полицию и призвать к ответу этих мелких пакостников за нападение на детей, которые даже не способны перекинуться, кроме разве что одной очень маленькой девочки. Не терпится увидеть, во что все это обернется в суде по делам несовершеннолетних. – И значит, ей придется иметь дело с отцом, но рано или поздно это должно было произойти.

Подростки-хулиганы не на шутку разволновались, пытаясь выбраться из удерживающих их глыб льда.

– Мам, я не хочу в тюрьму! – заскулил Тони. – Мы просто играли! Это была просто шутка!

– Издеваться над детьми, которые вдвое меньше тебя и не способны перекинуться, чтобы постоять за себя? Это смешно, по-твоему? – холодно произнесла Оливия. – Уверена, вы получите условный срок за первое преступление, и лучше, если это будет последний раз. Вам запрещено посещать эту площадку до конца лета. Я выставлю здесь охрану, и если хотя бы ваш коготь пересечет границу, вы все окажетесь в тюрьме.

– Маааааам! – истошно завопил Тони.

Оливия позвонила в отделение полиции и стала ждать, когда появится ее отец.

Как только офицеры усадили хулиганов в патрульную машину, Квинтон отозвал дочь в сторону, встав спиной к толпе на площадке, чтобы никто не видел его разъяренного лица.

– Зачем ты это сделала? Теперь мне придется следить за ними и запрещать посещать игровую площадку, а иначе все будет выглядеть, будто мэр и шеф полиции не в ладах, – сказал ее отец с плаксивостью в голосе, которую она просто не выносила. – Они же семья.

Оливия пожала плечами.

– И что? Они кучка гнусных отморозков.

– А те полукровки – кучка мутантов, не способных постоять за себя, а значит, не заслуживающих жить и размножаться. Выживают сильнейшие, черт возьми!

Оливия посмотрела на него с отвращением.

– Нет такого закона!

– Закон для слабаков! – усмехнулся Квинтон.

Девушка покачала головой.

– Ничего себе! Забавно слышать это от Принципа. Неудивительно, что отношения между двумя городами летят в тартарары, – произнесла она, и, развернувшись, пошла прочь.

Квинтон поспешил за ней.

– Погоди-ка, я еще не закончил. Что за чертово представление ты устроила сегодня перед личным помощником Икабода? – требовательно спросил он.

– Довольно-таки успешное, – усмехнулась она. – И сделаю это снова, если понадобится.

– Ты не можешь вечно увиливать. Какой-то чокнутый пытался напасть на тебя в твоем собственном доме, но если ты выйдешь замуж, твой муж и его клан обеспечат тебе безопасность.

– Уж лучше я продолжу рисковать, спасибо.

– Если ты не выйдешь замуж, то так и проживешь всю свою жизнь в нищете.

– Только потому, что ты забрал себе мой серебряный рудник, – огрызнулась девушка в ответ.

– Он был мой по праву! Твоя мать бросила меня.

– Нет. Она сбежала от тебя, чтобы спасти жизнь.

Оливия повернулась и, выставив средний палец, снова зашагала прочь.

– Ну что за ребячество! – крикнул ей отец вслед.

– Я покажу тебе «ребячество», – выкрикнула она в ответ.

Проходя мимо его патрульной машины, девушка выпустила поток льда и приморозила дверь, чтобы он не смог ее открыть.

Глава 8

Остальная часть дня прошла без происшествий. Эрменгард держала ухо востро в ожидании любого нежелательного ухажера, но никто так и не пришел.

Каждый раз, когда в кабинете звонил телефон, Оливия ловила себя на мысли – может, Колдер? Нет, не он. Ну конечно, у него не было причин для звонка. И потому Оливия вовсе даже не бесилась, что он молчит. Неа, совсем нет.

Она набрала номер полицейского участка и поинтересовалась, как продвигаются поиски преступника, вломившегося к ней в дом. И в ответ ей сообщили, что пока им нечего рассказать. Они взяли образец крови с пола у нее в гостинной и отослали его на экспертизу Но поскольку дело проходит как кража со взломом, а не покушение на убийство, то и приоритет у него низкий. Результаты экспертизы могут прийти и через несколько недель.

Девушка провела еще одну ночь у тети Норы, которая, в конце концов, предложила Оливии переехать, но та вежливо отказалась. У них совершенно разные понятия о жизни, и к тому же, в двадцать восемь лет как-то неправильно жить вместе с семьей. Наверное, будет разумнее вернуться в собственный дом и надеяться на лучшее. Так она и решила.

На следующее утро по дороге на работу ей позвонила Эрменгард.

– Просто хочу предупредить. Похоже, Мария сфотографировала, как ты показываешь средний палец своему отцу, и разместила фотку в своем блоге на MyPage с петицией, чтобы тебя сняли с должности. Прямо-таки вирусная тема. Это и на первой странице сегодняшних газет. А еще звонил репортер, хотел получить комментарии.

– А. Понятно. Ладно. Хорошо. Я… я собираюсь заехать за кофе. Хм… буду чуть позже, – поспешно закончив разговор, Оливия отключила звук у телефона.

Она почувствовала, как на нее накатывает паника. С чего она вдруг вообще решила, что сможет быть мэром? У нее нет политической хватки. Оливия действовала инстинктивно, делая то, что считала правильным здесь и сейчас, и не задумывалась о последствиях в будущем.

«Я не справляюсь. Я не справляюсь. Я выставила себя и наш город в дурном свете. Я всех подвела».

Выкинув все мысли из головы, она направила автомобиль куда глаза глядят, и обнаружила, что едет по грунтовой дороге, которая ведет к рыбному озеру в глуши леса. Они с матерью бывали здесь несколько раз.

Нужно проветрить голову. Остановившись на маленькой немощенной стоянке в конце проселочной дороги, она разделась, перекинулась, взмахнув крыльями, оторвалась от земли и поднялась над лесом.

Ветер раздувал ее крылья, и она растворилась в чистейшем восторге от полета. Все ее обязанности мэра, напряженные отношения с давно отдалившимся отцом, странная реакция на Колдера Кингсли, которая расстраивала и огорчала ее… ветер порвал в клочья и раскидал это все, когда она, паря в небе, отдалась ощущению полной свободы.

Она сделала еще один круг над лесом, закладывая низкие виражи, когда заметила, что внизу показались первые отдаленные дома и предприятия. Под ней, словно карта, раскинулись Северный и Южный Линдвейлы, и отсюда не видно было разделительной границы – территории ледяных и огненных драконов казались единым целым. Если бы она только могла донести до горожан, что их мир может быть таким.

Позволив мыслям унестись далеко, Оливия совсем потеряла счет времени. И когда, наконец, вернувшись обратно, приземлилась на стоянке, то очень удивилась, заметив там две машины.

Еще больше она удивилась, узнав Эрменгард и Табиту, стоящих возле своих машин и явно ждущих ее. Быстро одевшись, девушка направилась к ним, чтобы выяснить, зачем они здесь. Эрменгард протянула стакан кофе и пакет с булочками, которые Оливия с благодарностью приняла из ее рук.

Она затолкала ватрушку в рот целиком; полет сжигает много энергии.

– Хккм фыы мнняя нффли? – спросила Оливия и хорошенько хлебнула кофе, пытаясь проглотить ватрушку. Потом взяла еще одно пирожное и запихнула в рот. Боже, выпечка была великолепной. И пусть она, вероятно, самый отстойный мэр в истории мэров, зато выпечка была очень вкусной.

– Что она сказала? Ты знаешь ее лучше, чем я, – обратилась Табита к Эрменгард.

– Хак фыв мнфли? – предположила Эрменгард.

Табита нахмурилась.

– Бессмыслица какая-то.

– Согласна, – сказала Эрменгард, пока Оливия уминала третье пирожное. – Ну, возможно, это было «Как вы поживаете?»

– Спасибо, отлично, – сказала Табита Оливии. – А ты? Жуй тщательнее, дорогая, мы же не хотим, чтобы ты подавилась.