Текст книги "Журнал «Если», 1999 № 04"

Автор книги: Джордж Р.Р. Мартин

Соавторы: Аркадий и Борис Стругацкие,Лайон Спрэг де Камп,Ларри Нивен,Мария Галина,Владимир Гаков,Лестер Дель Рей,Стивен Майкл Стирлинг,Сергей Кудрявцев,Владислав Гончаров,Александр Ройфе
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

Рецензии

Вампиры
(Vampires)

Производство компании «Largo Entertainment» (США), 1998.

Сценарий Дона Джейкоби. Продюсер Сэнди Кинг.

Режиссер Джон Карпентер.

В ролях: Джеймс Вудс, Дэниэл Болдуин, Шерил Ли, Томас Иен Гриффит. 1 ч. 43 мин.

После выхода новой картины Джона Карпентера на большой экран рецензенты придумали для нее определение: «вестерн о вампирах». Если брать чисто внешнюю сторону дела, то так оно и есть (в чем любой желающий может убедиться сейчас, когда эта лента выпущена в России на лицензионной видеокассете). Действительно, команда вампироборцев, по мандату Ватикана очищающих захолустные городки штата Нью-Мексико от кровососущей нечисти, весьма смахивает то ли на отряд бравых шерифов, то ли на банду грабителей банков – словом, на кого-то из типичных обитателей Дикого Запада. Другое дело, что вместо «кольта» у наших героев элегантный деревянный кинжал, а вместо «смит-энд-вессона» – арбалет, стреляющий дротиками с металлическим тросом на конце (за этот трос упыря выволакивали из его логова, дабы под прямыми солнечными лучами он вспыхнул, точно порох). Сюжет закручен вокруг «дуэли» лучшего вампироборца Джека Кроу (Вудс) и матерого кровопийцы Валека, бывшего католического священника (Гриффит). 600 лет назад последнего обуяли бесы; их пытались изгнать – и ошиблись в выполнении ритуала; в результате на Земле объявился первый вурдалак… Как видим, Джон Карпентер дает свое объяснение феномену вампиризма, и именно оно привносит в фильм некоторую претензию на глубину и выводит его за рамки сугубо коммерческого кино. Почему? А вы представьте на секундочку, что режиссер сделал бы упырей инопланетянами или же тривиальными посланцами преисподней, – в таком случае «Вампиров» следовало бы расценить как эффектно снятый, но заурядный боевик. Однако Карпентер твердо знает: мучающие нас демоны – это мы сами, наша «темная» сторона. Он уверен: все зло в мире творится человеческими руками… Свою убежденность режиссер стремится донести до максимально широкой аудитории – не потому ли он раз за разом обращается к жанру ужасов, выказывая исключительную верность избранному пути? И многие Карпентера слышат – не потому ли его картины нередко становятся «культовыми»?

Александр РОЙФЕ

Пришельцы-2: Коридоры времени
(Les visiteurs II: Les couloirs du temps)

Производство компаний «Gaumont», «Cinecomic», «France 3 Cinema» (Франция), 1998.

Сценарий Кристиана Клавье, Жана-Мари Пуаре. Продюсер Ален Терзиян. Режиссер Жан-Мари Пуаре.

В ролях: Кристиан Клавье, Жан Рено, Мюриэль Робен, Мари-Анн Шазель. 1 ч. 58 мин.

Фильм-первооснова «Пришельцы» (1993) не только стал у себя на родине культовым, заняв второе место во французском прокате среди всех лент, когда-либо снятых в этой стране, но еще и заставил французских социологов всерьез задуматься над главными персонажами этой картины. На их примере анализировались особенности галльского национального характера, несмотря на то, что речь шла о чисто развлекательной кинематографической юмореске! Недаром дебютант в фантастике, известный французский комедиограф Жан-Мари Пуаре («Папочка ушел в Сопротивление», «Твист снова в Москве», «Операция «Тушенка») по окончании работы над «Пришельцами» поставил еще одну фантастическую комедию «Между ангелом и бесом» с тем же самым Клавье, а теперь вернулся к продолжению своего самого удачливого детища. Два путешественника во времени вынуждены «прокатиться» из родного Средневековья в пугающий XX век. Ибо оруженосец Жакуй среди украденных им и спрятанных в будущем драгоценностей скрыл и волшебный талисман, имеющий власть над плодовитостью графа де Монмирая в его браке с красавицей Френегондой. Без талисмана и думать не стоит о продлении рода, а ведь графу доподлинно известно, что в грядущих веках у него есть потомки. Да и коридоры времени, проторенные Жакуем и Монмираем, попросту не терпят временных парадоксов и не желают закрываться. «Семь казней египетских» предрекает великий волшебник, старец Эусебиус. К тому же сквозь эти самые коридоры проваливаются горе-пришельцы из XX века, которым жизнь во времена святой инквизиции и кровожадного герцога-разбойника де Люиньи ну совершенно противопоказана. А в довершение всех горестей выясняется: в нашем времени драгоценности опять украдены.

Как и первая часть, фильм представляет собой очень неплохую альтернативу поднадоевшему голливудскому конвейерному потоку фантастического киноюмора. И хотя, в отличие от своего предшественника, он вряд ли войдет в исторические анналы кинематографа, однако два часа развлечения гарантирует.

Игорь ФИШКИН

Игрушечные солдатики
(Small soldiers)

Производство компаний «Universal Pictures» и «DreamWorks SKG» (США), 1998.

Сценарий Теда Эллиота, Зака Пенна, Адама Рифкина и др. Режиссер Джо Данте.

В ролях: Дэвид Кросс, Кирстен Данст, Грегори Смит, Томми Ли Джонс (голос) и др. 1 ч. 48 мин.

Маленькие комично-злобные твари, мешающие людям жить, всегда привлекали известного американского режиссера Джо Данте, славу которому принесли знаменитые «Гремлины» – существа, захватившие целый город. И вот перед вами их очередная инкарнация.

Могучая фирма, производящая баллистические ракеты, решила порадовать американских детишек игрушечными солдатиками нового поколения. Благодаря встроенному суперпроцессору игрушки величиной с локоть ребенка могут не только двигаться и разговаривать, но самообучаться и даже строить себе подобных. Сценарий игры прост: солдаты «элитного спецназа» должны отлавливать и уничтожать страшноватых на вид, но боязливых и миролюбивых монстров-горгонитов. Сын владельца игрушечного магазина, 14-летний Алан, случайно заполучает опытную партию новых игрушек. Высвободившиеся спецназовцы немедленно начинают искать разбежавшихся горгонитов. А когда мальчик спасает одного из монстриков, солдаты объявляют войну подростку, а заодно и всему роду человеческому. То, что происходит дальше, сильно напоминает рассказ Стивена Кинга «Сражение», снятый с великолепными спецэффектами от ILM. Только масштабы разрушений побольше и конец, естественно, благополучный.

Однако Джо Данте не был бы самим собой, если бы не попытался выйти за рамки стандартного сценария американского семейного (именно семейного, несмотря на то, что цензура из-за многочисленных сцен насилия игрушек над игрушками присвоила фильму категорию PG-13) боевика. Фильм изобилует блестящими пародийными и сатирическими эпизодами. Режиссер, которого на обложках русских пиратских кассет упорно именуют Дэвидом Линчем, откровенно издевается над новым американским штампом: хайнлайново-верхувенским «звездным рейнджером» с квадратным подбородком, бычьей шеей и единственной мыслью «убей Чужого». Кстати, картина, несмотря на отсутствие голливудских звезд (кроме, разве что, Томми Ли Джонса, великолепно озвучившего майора Хазарда), с небольшим по современным меркам бюджетом в 40 миллионов, так понравилась зрителям и уже окупилась более чем два раза. Наверное, есть еще надежда, что американцы не разучились смеяться над собой.

Тимофей ОЗЕРОВ

Экранизация

Вл. Гаков
Сталкеры на обочине

В одной из главок «Комментариев…», опубликованных в этом выпуске «Если», Борис Натанович Стругацкий рассказывает о работе соавторов над киносценариями. Поэтому в сегодняшнем номере журнала мы решили посвятить постоянную рубрику «Видеодрома» экранизациям произведений братьев Стругацких и попросили написать об этом критика Вл. Гакова, – близко знавшего Аркадия Натановича. При всей понятной субъективности заметок они отражают ожидания и настроения того времени. Мы рекомендуем читателям отложить на бремя эту статью и прочесть ее непосредственно перед тем, как углубиться в литературные воспоминания Б. Стругацкого.

Экранная судьба произведений братьев Стругацких настолько неоднозначна и противоречива, что вряд ли найдутся хотя бы два поклонника их творчества, которые придут в ее оценке к общему знаменателю.

Как бы то ни было, за произведения Стругацких брались абсолютно разные режиссеры: от Тарковского до Сиренко. Зрителям известны лишь вышедшие фильмы (их немного), но со слов Аркадия Натановича я мог бы значительно расширить этот список «жертв Зоны».

А как мы, ревностные «абстругционисты», ждали эти картины! Хотя к концу семидесятых, когда отечественная кинофантастика стала прибавлять по крайней мере в количестве, ожидание это было двояким: и хотелось, и кололось. Последнее особенно болезненно ощущалось каждый раз после выхода на экраны очередного советского научно-фантастического «блокбастера» с надраенными, как самовары, звездолетами и такими же «звезданутыми» бодро-комсомольскими физиономиями космонавтов…

Увы, время тогда было не для Стругацких. Читатель постарше, вероятно, еще не забыл о баталиях, гремевших в литературной фантастике конца семидесятых. И хотя имя Стругацких как лидеров отечественной НФ было бесспорно даже для начальства, представить себе, с какими трудностями – не техническими, а скажем так, «организационными» – столкнется безумец, решивший поставить фильм по произведениям братьев, было достаточно легко.

Тем неожиданнее оказались две первые ласточки – картины, снятые «по мотивам» их произведений. Как полагается, обе буквально пролезли на экран: первая, используя маневр «захода с фланга», вторая – нахальной и дерзкой «психической атаки».

Я имею в виду снятый режиссером Г.Кромановым на эстонской киностудии (на флангах оборона противника была слабее!) «Отель «У ПОГИБШЕГО АЛЬПИНИСТА» и многократно терзаемый, откладываемый, переснимаемый – но идущий напролом, неодолимый фильм Андрея Тарковского по «Пикнику на обочине». Во втором случае клин вышибался клином: проблема Тарковского в глазах начальства отодвигала на обочину проблему Стругацких.

«Отель «У ПОГИБШЕГО АЛЬПИНИСТА» восприняли спокойно, без восторгов, но и без ругани. Может быть, потому что сам литературный первоисточник оказался в творчестве братьев произведением эпизодическим, проходным. Убрать из книги тайну «чада» (интриговавшую нас едва ли не больше, чем происхождение загадочного господина Мозеса со товарищи) да умного сенбернара Леля, поднявшего ножку на красавца-викинга (ясное дело, «железяка инопланетная»!), и что останется?

Постановщики фильма решили не геройствовать и преисполненных достоинства фиг в кармане не держать, но и не халтурить. В результате получился образцовый детектив с фантастическим «бантиком», в меру красивый и в меру «экзотичный»: в те времена для создания атмосферы «заграницы» достаточно было наприглашать прибалтийских актеров, раздобыть хотя бы один импортный автомобиль и расставить по столам без меры бутылки «Джонни Уокера»… Научной фантастики в картине – с гулькин нос, фирменным юмором братьев пришлось пожертвовать, зато что касается «саспенса» с ожившими мертвецами, то его наворотили даже с избытком. В конце концов, если не считать неудачного, вызывающего смех в зале финального лыжного пробега, получилась рядовая, воспринимавшаяся без активного раздражения картина. Никакая не кинофантастика, конечно, и никакие не Стругацкие, но… в те времена смотреть можно было с интересом.

А вот с фильмом Тарковского, который давно и мучительно ждали, история получилась прямо противоположная. Заметим, фильм вышел в том же 1979 году.

Ну, во-первых, нужно знать, что тогда означала для нас каждая новая лента Тарковского. Скандал, шедевр, сенсацию, восторг, разочарование, переворот, Шевардинский редут, последний день Помпеи, неизбежную премию в Каннах и столь же гарантированный временный запрет. На премьеру в Дом Кино за пригласительные билеты драка шла даже в здании ЦК на Старой площади. И хорошо помню завистливые взгляды из очереди: ведь в руке у меня был пропуск в рай, искомый клочок бумаги, выданный поутру аж самим А.Н. – с оглядкой, в конвертике: «Только никому ни слова – понял? Телефон второй день обрывают…

Хотя в среде любителей фантастики особенно радостных ожиданий не наблюдалось. Главным образом потому, что хорошо помнились опыты великого кинематографиста над произведением великого писателя Лема. А также обратили внимание на скупо просочившиеся в печать размышления Тарковского по поводу того, что он собирается ставить и как он себе это представляет. Правда, осторожный оптимизм внушала случайная информация о том, что на сей раз сценарий писали все-таки «братья по разуму». Из бесед же с Аркадием Натановичем я знал, что иду смотреть фильм Тарковского, а о «Пикнике…», по его словам, нужно забыть – для пущего душевного спокойствия.

И все же, даже не ожидая от новой картины ничего хорошего, большинство из нас надеялось: все равно это будет прорыв. Прорыв Стругацких на большой – в том числе мировой – экран. И к массовому читателю, путь к которому хотя никогда окончательно не закрывался, но в конце семидесятых был все же изрядно затруднен. Наконец, прорыв Стругацких к читателю «нефантастическому», коему, как нам тогда казалось, мешает принять и полюбить их творчество лишь стереотип: «Фантастика?! Разве это литература…

А вышел все-таки очередной фильм Тарковского. Что само по себе обязано было стать событием в отечественной и мировой культуре. От Стругацких, на мой взгляд, в картине остались лишь некоторые обрывки диалогов, как и любой литературный текст, только мешавшие Тарковскому…

Сейчас, по прошествии двух десятилетий, когда раны от первого удара затянулись, когда нет уже ни того мира, ни тех страстей – и Аркадия Стругацкого, и Андрея Тарковского, и всей великолепной тройки исполнителей – Кайдановского, Гриценко, Солоницына, – я готов признать очевидное.

Что перед нами одна из вершин творчества одного из крупнейших режиссеров XX века. Что картина, если отнестись к ней без предвзятости, временами завораживает. Что мысли и образы, которыми она оперирует, запоминаются надолго. Хотя и не являются близкими лично мне; подозреваю, что большинству поклонников творчества Стругацких тоже, а может быть, и самим братьям, несмотря на все их устные и печатные заявления на сей счет («Мы работали с гением, а гений – это, знаешь ли…» – не раз говаривал Аркадий Натанович. После Чернобыля слова «зона» и «сталкер» благодаря Тарковскому стали пророческими, а роль Александра Кайдановского – просто гениальна.

Но осталась вся эта история пикником на обочине творчества других, не менее талантливых и думающих людей. Братьев Стругацких.

Однако в 1979 году жизнь, как следовало догадаться, не остановилась, и уже спустя три года, в 1982-м, телезрителей порадовал двухсерийными «Чародеями» режиссер Константин Бромберг, до того прославившийся «Приключениями Электроника». Порадовал – пишу безо всякой иронии, потому что массовому зрителю фильм действительно понравился. И не прекращает нравиться уже без малого двадцать лет. Достаточно вспомнить, как в последние новогодние праздники за эту добрую и бесхитростную сказку-мюзикл с песнями-шлягерами Евгения Крылатова и Леонида Дербенева дрались ведущие телеканалы, изрядно помятые кризисом!

Другой вопрос, что в «Чародеях» углядеть какую-то связь с остроумным, бурлящим «Понедельником…», привнесшим в фольклор моих сверстников не меньше фраз и словечек, чем несравненные Ильф и Петров, – это все равно как дойти до буквы К в стенгазетном заголовке «За передовую магию!». Но, к счастью, кажется, никто и не отнесся к этой милой и абсолютно стерильной новогодней ленте как к «фильму по Стругацким».

Затем наступило тоскливое безвременье, когда историческое время тикало от похорон до похорон очередных генсеков. Все застыло в ожидании – в том числе и роман кинематографа со Стругацкими.

Новый виток их отношений начался, как и следовало ожидать, как только стало можно. Но тут же выяснились два попутных обстоятельства, не приходившие в голову не только нам, поклонникам творчества братьев, но и всей передовой и, как ей казалось, думающей интеллигенции.

Во-первых, для последней стало настоящим откровением, что плоды их, «детей оттепели», революции нагло и деловито хапнут обыкновенные отморозки – тоже из «зоны», но не фантастической… Литература как дело принципиально не денежное (не те деньги!) еще оставляла островки-отдушины для «старых советских», но уж в кино, тем более фантастическом, музыку заказывали «новые русские».

Вторым же откровением стало исчезновение отечественного кино вообще. Вместе с породившей его страной, культурой и самой советской интеллигенцией, изумленно и загипнотизированно наблюдавшей, как все с отвратительно хлюпающим звуком погружается известно во что.

Тем не менее отчаянные головы еще пару-тройку ходок в Зону совершить успели. Правда, искали они там, как и раньше, что-то исключительно свое, понятное и ценное им одним.

Нельзя же всерьез числить фильм Андрея Сокурова «Дни затмения» (1988) по разряду «экранизаций Стругацких»! Разве только в обидном для режиссера смысле обыграть название его картины… Да, если знать, что начальным толчком послужила повесть «За миллиард лет до конца света», тогда, конечно, какие-то туманные ассоциации просматриваются. (Как и в последующей картине Сокурова: отгадать, что это – экранизация «Мадам Бовари», не смог бы, держу пари, и сам Флобер!) Отечественное кино, вполне вероятно, и выиграло, зато ждавшие с нетерпением сталкера любители Стругацких в очередной раз остались ни с чем.

В «Искушении Б.» Аркадия Сиренко все-таки можно узнать отголоски «Хромой судьбы» или, по крайней мере, отпочковавашийся от повести сценарий под названием «Пять ложек эликсира». Фильм прошел по экранам как-то незаметно, а жаль – он вышел хотя и камерным, но в меру драматичным, не пошлым и не слишком заумным (или, чтобы никого не обижать, не слишком «авторским»). Во всяком случае, это картина «по Стругацким», хотя и никакая не кинофантастика, если понимать под ней прежде всего фантастическое действо на экране, декорации, спецэффекты и тому подобное…

Последнее – не вопреки, а вдобавок к идеям, нравственным коллизиям, психологической драме и прочим атрибутам настоящего искусства – просто обязано было присутствовать в экранизации едва ли не самого любимого и органичного произведения Стругацких – повести «Трудно быть богом».

Ожидали этого события мы, наверное, с момента выхода книги в свет. Уже в середине семидесятых Аркадий Натанович говорил о том, что режиссеры хотят, но начальство не может. Братьев даже упрекали: ну куда вы лезете, мы вот Чухраю (не сыну – пэру!) завернули затею с новой «Аэлитой»: экспорт революции, нас не поймут…

Уже в годы горбачевской перестройки возник на горизонте не самый последний в Европе режиссер – немец Петер Фляйшман. С той же навязчивой идеей экранизировать повесть Стругацких, разумеется, так, как он ее понимал. В те времена наше киношное начальство было озабочено уже не проблемами идеологическими, а денежными, и проекту дали зеленый свет. Но все равно волынка тянулась не один год, пока наконец братьям это не надоело окончательно: они продали права на экранизацию.

И вот наконец в 1989 году на свет родилось многострадальное дитя с «лицом восточно-западноевропейской национальности». Как сказано в справочнике-каталоге «Домашняя синематека. Отечественное кино, 1918–1996»: «Боевик по одноим. фантастической повести бр. Стругацких».

Действительно, лишь фантастический боевик, хотя и не самый плохой. Во всяком случае, намного лучше того, что можно было ожидать от подобной интернациональной сборной солянки. Судите сами: поставлена картина немцем, в основном, на студии Довженко; сценарий написали немец, француз и Даль Орлов, оператор Павел Лебешев, актеры советские, польские, французские, немецкие. Кого там только нет! Однако фильм смотрится, сюжет закручен, декорации и антураж в меру фантастичны. Арканар так вообще придуман с эстетическим вкусом, редким в фантастическом кино, где обычно экзотические миры других планет строят «в лоб» – были б деньги. А отдельные сцены, вроде финальной, когда за усыпленным Руматой опускается корабль с орбиты, действительно берут за живое, подавляя всякое желание побрюзжать («И это – Стругацкие?! Это – Румата, барон Пампа?!..»).

Но, увы, понять из фильма, кто такие эти далеко ушедшие от варварства земляне, чем они живут и что побуждает их спасать мир, погрязший во тьме и невежестве, решительно невозможно. Пока снимался фильм, мир, в котором одном только и могла возникнуть подобная книга, канул в небытие. А как в обществе, ныне существующем, решается проблема «возвышения» недоразвитых аборигенов до вершин развитой потребительской цивилизации, всем хорошо известно. И куда уместнее, логичнее были бы не все эти хитроумные «легенды» и «прикрытия» эмиссаров с Земли, а просто дюжина космических канонерок, свергающих с трона местных «плохих парней», и образцовый оккупационный режим с повсеместным внедрением азов демократии и рынка…

Вл. ГАКОВ

ФИЛЬМОГРАФИЯ

1979 – «Отель «У ПОГИБШЕГО АЛЬПИНИСТА» (реж. Г.Кроманов).

1979– «Сталкер» (реж. А.Тарковский).

1982—«Чародеи» (ТВ, в 2-х сериях, реж. К.Бромберг).

1988 – «Ани затмения» (реж. А.Сокуров).

1989 – «Трудно быть богом» (СССР/ФРГ реж. П.Фляйшман).

1990 – «Искушение Б.» (реж. А.Сиренко).

От редакции.В своих литературных воспоминаниях Б. Стругацкий говорит о восьми фильмах, снятых по произведениям соавторов. По нашей просьбе Борис Натанович уточнил: два «недостающих» в обзоре – это картины чешских кинематографистов по «Малышу» и польских по «Отелю… Однако ни критику, ни редакции, ни самому автору эти фильмы не известны.