Текст книги "К востоку от Эдема. Жертвы"

Автор книги: Джордж Локхард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

– Ты… Ты пошутил, да?… – я почему-то не смог спросить нормально, голос дрожал.

Игл попытался улыбнуться, но вышло у него плохо.

– Очень глупо пошутил. Извини меня, малыш, больше таких шуток не будет. – добавил грифон уже нормальным голосом.

А я вдруг понял – он правду сказал. Каждое слово.

– Меня успели отбить. – продолжил свой рассказ Игл. – Но реаним… волшебников у грифонов больше не было, а я умирал. Тогда друзья положили меня в специальную анабиозную камеру в недрах необитаемого острова, и заморозили до победы, чтобы потом спасти мою жизнь.

Грифон помолчал.

– Разбудил меня дракон. – сказал он просто. – Дракон по имени Ракшас. И я узнал, что с момента гибели моей… то есть, с момента моего ранения прошло более тысячи четырёхсот лет. Я спал четырнадцать веков! За эти годы грифоны успели забыть Игла, и превратили меня в странного Спящего Бога. Бога… О да, хороший из меня вышел бог! – внезапно прорычал Игл. Встряхнулся.

– После уничтожения космодрома и энергостанций планета потеряла связь с центром. Война не дала возможности ни людям, ни грифонам наладить цивилизацию – и менее чем за триста лет они обратились в дикарей. Хорошо хоть революция завершилась победой моих сородичей… Однако за ней последовали столетия войн и гонений, одичание и даже междоусобицы. Мне было очень тяжело изучать историю, малыш. – совсем тихо закончил Игл.

Я почему-то дрожал.

– Игл, а откуда взялся дракон? – голос тоже дрожал.

Он улыбнулся.

– Ракшас?.. О, это совсем особая история. Если начать её рассказывать сейчас, то конца не будет и завтра. Пока что знай – он наш друг. Особенно твой.

– А почему он не спас тебя за целых пятнадцать лет?! – возмутился я.

– Потому что не нашёл. – коротко ответил грифон. – Ракшас не знает об этой базе. Никто не знал о ней, пока меня не поймали. Да и сейчас, боюсь, Ракшасу неизвестна моя судьба.

Я дёрнул хвостом.

– Игл, как тебя поймали? И вообще, почему они нас в клетку посадили?!

– Я сам виноват в том, что попался. – сурово сказал грифон. – Я потерял бдительность. Два с половиной года спокойного изучения истории и разработки программ развития… И всего три дня отпуска. Три дня позволил я себе быть обычным грифоном, не вождём. Этого хватило.

Интересно…

– Что ты сделал? – спросил я с огромным интересом.

Игл фыркнул.

– Вспомнил о том, что я самец. – с усмешкой пояснил он.

Мы почему-то рассмеялись почти одинаково.

– А что касается причины… – продолжил грифон после длинной паузы. – Боюсь, малыш, дела наши не слишком хороши. Помнишь легенду о Бегстве от Врага?

Я кивнул.

– Конечно помню!

Игл вздохнул.

– Так вот, Ариман. Оказалось, люди бежали не только на Тегом. Большая группа кораблей, целый флот избежал уничтожения, найдя укрытие в иной Вселенной.

– Где?!

– В другом мире. – сурово ответил грифон. – Тогда, полторы тысячи лет назад, люди уже понимали, что победить Врага не удастся. Они использовали удивительные, почти колдовские машины, открывшие путь в иные миры для огромной армии беженцев. Более того, я полагаю – Тегом просто ловушка. Эта планета была призвана отвлечь на себя внимание Врага, и отлично исполнила своё предназначение.

Игл помолчал, глядя мне в глаза.

– Лиар явилась из военного мира. – сказал он негромко. – За минувшие века беженцы создали в новой Галактике мощную, военизированную Империю Терры. Настолько мощную, что я сомневаюсь – сумеем ли мы справиться даже с разведовательным отрядом Терры, не говоря уже об армии и звёздном флоте. А времени осталось немного, Ариман. Раз в тридцать лет открывается межмировой портал, и до следующего открытия остался всего год. Только по этой причине меня и ту дракнессу содержат в клетках. Если Ракшас не найдёт нас раньше… – Игл помолчал. – …То всех пленников отправят в Империю, а на Тегом хлынут боевые отряды Терры. И это будет означать конец.

Я вздрогнул.

– Терра?…

– Так называлась родная планета людей. – кивнул грифон. – Но слушай дальше, малыш. Люди хорошо запомнили, от чего им пришлось бежать. И затаили глубокую ненависть ко всем непохожим на них разумным существам. Они не могли забыть, что НИКТО кроме грифонов не принял сторону людей в Войне с Врагом… Поэтому Империя установила жестокую диктатуру в своей Галактике. Люди ищут негуманоидные цивилизации по всей Вселенной и пресекают их развитие в зародыше. Иногда уничтожают, но чаще обращают в рабство и заставляют забыть собственную культуру и традиции.

– Не понял. – сказал я решительно. Игл вздохнул.

– Малыш, ну как тебе объяснить… У них есть закон. Он гласит, что Терра не потерпит независимого правительства ни в одной точке Галактики. Они считают, что любая цивилизация, развивающаяся сама – рано или поздно станет их врагом. Поэтому все планеты с разумной жизнью порабощены, и люди не дают им развивать собственную науку и культуру. Только земную. Любое неповиновение жестоко пресекается.

Грифон помолчал.

– Но это только малая часть их преступления, Ариман. – глухо продолжил он. – Люди исследуют все планеты с жизнью. И если находят вид животных, способных стать разумными – их безжалостно истребляют. Они не хотят рисковать.

Я молча смотрел на Игла и пытался представить себе его слова. Не получалось.

– Особенно же беспощадны люди Терры к рептилиям. – тяжело добавил грифон. – Если корабль находит планету динозавров, Империя сразу посылает боевые звездолёты и истребляет их всех. Без пощады, без жалости. Понимаешь, люди очень боятся встретить разумных, полных ненависти и справедливого гнева ящеров. Они очень боятся найти вас, Ариман.

– Нас?… – потрясённо спросил я. – Драконов?… Но… Но мы же мирные! Инектуту говорила, все Ариманы… – я запнулся, когда увидел лицо грифона.

Игл долго и печально смотрел мне в глаза.

– Малыш, я страшно не хочу тебя огорчать. Но если это скажет Лиар – будет гораздо хуже.

Я замер.

– Игл?…

Он вздохнул.

– Ариман… Враги, изгнавшие людей из Галактики – драконы.

Несколько секунд я думал над его словами. Потом засмеялся.

– Нет, не вышло. Шутка не получилась.

– Если бы я шутил… – тяжело вздохнул Игл. – Ариман, это вы тысячи лет назад сражались с людьми за свободу и одержали победу. Это драконы, полные ярости за смерть родичей, уничтожили все планеты землян. Это драконы начнут страшную, истребительную войну с Империей Терры, как только обнаружат её. И это от драконов должен ты защитить наш мир, малыш – от своих собственных родичей.

Я посмотрел ему в глаза. И вдруг – поверил. Так уж он смотрел на меня, этот макантуку. Его взгляду нельзя было не поверить. Но… Но что же тогда?! Я – …я – Враг?! Но… но… Но как?!

– Игл, как?! – только и сумел спросить я. Крылья опали на пол, хвост неподвижно замер.

– Это самый сложный вопрос из всех, которые можно спросить. – невесело ответил грифон. – Но так оно и есть, малыш. Тебе противостоит раса, откуда родом твои матери и отцы.

Что… что он сказал?… Нет, не может быть, я не Враг!.. Стоп, он сказал – мать?…

– Постой, Игл. – я закусил хвост от волнения. – Ты сказал, род матерей и отцов?… Но… Но разве у драконов они бывают?

Грифон отшатнулся даже.

– Конечно, бывают! – поразился он. – Ариман, родители есть у всех!

– А у меня почему нет? – спросил я тихо.

Вот теперь Игл замолчал надолго. Сидел и смотрел на меня. А я дрожал.

– Малыш, у тебя есть родители. – ласково произнёс Игл наконец. – Это те люди, кто следил за тобой и растил тебя, кто любил и ласкал маленького дракона как своего сына. У тебя целая страна родителей, Ариман.

Я вздохнул.

– Утукмац?

– Конечно. – улыбнулся грифон. – Это твой дом. Там твоя семья, малыш.

– Бабочка говорила… – начал было я, но Игл яростно рявкнул:

– Забудь про ту бабочку! Она лгала!

– Но…

– Никто не приносит драконов в жертву. – гневно проговорил грифон. – Они улетают ради жизни – а не на смерть. Запомни это навсегда, Ариман: смысл жизни любого дракона – нести жизнь другим. И только жизнь! Запомни!

Игл долго смотрел прямо в мои глаза.

– Меня этому научил Винг. – наконец сказал он. – А теперь пришла пора научить тебя, малыш.

* * *

Когда я проснулся, в камере лежала ещё одна антилопа. Запах показался мне немного странным, но я был голоден и съел. Вкус тоже был необычный.

Через час мне стало плохо. Голова кружилась так, что я не мог даже ходить, только лежал на коврике и молчал. Но становилось всё хуже и хуже.

Скоро от боли я уже не мог молчать. Накрыв голову крыльями, я вцепился зубами в хвост и сказал себе: терпи. Они Враги, ты Защитник – ты не должен плакать… Но на этот раз не помогло. Голова раскалывалась на кусочки.

Хотел позвать Игла, но не смог. От боли не мог говорить с Ментаром, не мог вызвать Акуру… Ничего не мог! Только лежал и стонал, потому что пока ещё держался. Не плакал.

Боль понемногу менялась. Сначала было словно голову надувают изнутри, потом – как будто бьют по голове камнями. Тут уже я не выдержал и закричал.

В глазах словно потемнело, или это в клетке свет выключили – не знаю. Больно, больно… Я кричал и бил хвостом по стене, пока внезапно в камеру не вошли люди в железных костюмах. Пятеро. Они бросились ко мне и хотели схватить, но я их всех раскидал по сторонам как игрушки, так больно было. Один хотел меня за хвост ухватить, я отпрыгнул и упал. Стоять не мог. Лежал, и смотрел как люди что-то на меня надевают. Даже крылья уже не мог двигать… Потом боль стала такая, что я не выдержал и словно заснул. Наверно, это и называется потерять сознание. Не знаю, первый раз так было.

Проснулся я не в клетке, а в стеклянном ящике. Двигаться не мог. Только голову поворачивать. С трудом осмотрел себя, и оказалось – люди меня всего утыкали железными иголками! Мне так страшно стало, что даже не заплакал. Опустил голову обратно и замер. Наверно, меня убьют. Инектуту… Она бы спасла, она всегда помогала…

– Очнулся? – голос Лиар! Я голову сразу повернул и посмотрел на неё. Стоит рядом с ящиком, во рту опять палочка с дымом. И смотрит на меня. Рядом высокий мужчина со странной чёрной штуковиной в руках.

– Тэйк хис шот уанс эгэйн. – приказала Лиар. Мужчина направил на меня свою штуковину и некоторое время водил вперёд – назад. Я ничего не чувствовал, слишком голова болела.

– Олл райт, ай гат ит. – сказал он потом. Жещина кивнула.

– Гоу.

Мужчина ушёл. А Лиар посмотрела мне в глаза и рассмеялась.

– Ты очень фотогеничен, Ариман. – сказала она со смехом. Я чуть не заплакал, так обидно стало – ведь знает же, что не могу её укусить! А она стоит и ругается… Я даже зарычать не сумел.

– Гадина… – хотел сказать громко, но получилось едва слышно. Лиар усмехнулась.

– Узнаю твою породу. Вы готовы рычать даже на смертном одре.

Издевается надо мной. Давай, давай. Я и не такое заслужил.

– Я… всё равно плакать не буду! – вот так.

Она рассмеялась и наклонилась к стеклянной стенке.

– Не станешь? И правильно. Потому что я проиграла битву. Но не войну…

Проиграла?… Она проиграла?!..

Хотел зарычать, но не смог. Только писк получился. Мне так плохо никогда не было, как в тот раз. Глаза сами закрылись и я опять заснул.

Когда я проснулся второй раз, железных иголок уже не было. И голова почти не болела. Только руки и ноги охватывала странная жёлтая лента, привязанная к мягкому полу.

Пару минут оглядывался, искал Лиар. Никого не нашёл. Попытался встать, и с трудом смог. Голова опять закружилась.

Ящик из стекла не открывался. Я покрутился немного на месте и попробовал сломать стенку. Но ничего не получилось. Голова так закружилась, что я упал.

– Всё равно не заплачу! – сказал я сам себе. А как хотелось… Пришлось лечь на пол и накрыть голову крылом.

Немного полежав, я вспомнил про Игла. И сразу принялся его звать. Он же говорил, что поможет!

Игла я нашёл не сразу. А когда нашёл, голова так болела, что говорить почти не мог. Только и сумел в двух словах рассказать. Грифон рассвирипел прямо, зарычал громче меня и сказал, чтобы я ничего не боялся – он скоро им всем покажет. Я не поверил. Если бы мог показать, не сидел бы пятнадцать лет в клетке. Успокаивает он меня просто.

Потом пришла Лиар. Уселась на стул возле стекла и на меня смотрит.

– Ариман, как ты себя чуствуешь? – спросила. Теперь я зарычать сумел, правда слабо. Она вздохнула.

– Дракон, мне важно это знать.

Я отвернулся к другой стенке и не ответил. Лиар встала, обошла ящик и снова села перед моим носом.

– Мы не смогли стереть твой разум. – сказала она мне. – В твоей крови оказались те же самые гены, что и у одного необычайного дракона, найденного полторы тысячи лет назад нашими предками в обломках неизвестного корабля. Исследуя этот корабль, мы научились проникать между мирами… Но главное: обнаруженный в обломках алый дракон по имени Винг Демон был неподвластен псионике. Когда предки попытались сломить его волю, дракон полностью потерял память, но не поддался.

Мне было очень интересно, но я молчал. Женщина приблизилась вплотную.

– Ариман, мы уверены – ты потомок того дракона!

Я снова отвернулся, но Лиар не отставала. Она опять обошла ящик и села передо мной.

– Теперь нам понятно, откуда у тебя паранормальные способности. Перед тем как отправить Винга Демона в лагерь смерти, у него взяли множество образцов тканей, в том числе и семя. Видимо, колонисты Тегома захватили для опытов как раз его образцы, желая понять природу сверхестественных способностей Винга.

Почему она всё это рассказывает?… И постоянно поглядывает на чёрную коробочку в углу клетки. Может, она проверяет – знаю я или нет?… Ой! А если эта коробочка читает мысли?!

Я вздрогнул даже, а Лиар сразу заметила что-то в своей коробочке и улыбнулась.

– Да, да. – она говорила очень быстро, словно спешила всё рассказать пока не поздно. – Гены Демона в тебе проявились доминантой. Такой удачи мы не ждали, дракон. Нам в руки попал носитель всемогущества! Теперь, сравнив твой геном с образцами нашей пленницы, мы выделим необходимые цепочки генов и смоделируем человеческий вариант ДНК!

Наверно она проверяет, глупый я или нет. Точно! Она боится, что я стал глупый после той антилопы, и сейчас говорит глупости, чтобы проверить – я поверю или нет! Ха!

Я мрачно усмехнулся и повернул голову в сторону. Лиар сразу обошла клетку и снова уставилась на меня, то и дело бросая взгляд на коробочку.

– Ты понимаешь меня, Ариман?

Я сказал «ха» и не ответил. А Лиар почему-то обрадовалась! Она вздохнула с облегчением и произнесла в сторону:

– Хис майнд ис ин нормал кондишн, донт уорри.

Кто-то тихо засмеялся. Я стал смотреть по сторонам, однако никого не заметил. А Лиар опять села на стул и уставилась на меня. Но теперь совсем иначе. Довольная какая…

– Хорошо, что мы догадались проверить твой геном перед стиранием памяти. – сказала женщина спокойно. – Попытка записать новую матрицу просто убила бы тебя. А ты нужен мне живой, Ариман. Живой и невредимый. Так что выздоравливай, малыш. – рассмеялась Лиар.

Я хотел опять отвернуться, но передумал. Всё равно она перейдёт на другую сторону.

– Можешь смеяться хоть два дня. – сказал я мрачно. – Я не стану плакать. Я Защитник.

– Защитник? – усмехнулась женщина. – А ты хоть знаешь, кто такие Враги?

Я чуть не ответил «Игл мне уже рассказал, кто». Но вовремя удержался.

– Не знаю.

– Драконы!

– Ну и что?

Лиар наклонилась ко мне.

– Ты тоже дракон. Ты и есть Враг!

Я сказал «ха» и накрыл голову крылом. Лиар помолчала немного.

– Мы всё равно сумеем тебя использовать. – сказала она наконец. – Если не прямо, то косвенно.

Тут уже мне стало так интересно, что не удержался.

– Лиар, почему ты всё это говоришь? – спросил я негромко. – Я же дракон, враг. Зачем рассказываешь?

Она опять усмехнулась.

– Потому что я ненавижу драконов.

Ненавидит?…

– Но почему? – спросил я. – Что я тебе сделал плохого?

– Ты – ничего. – пожала она плечами. – Но ты дракон. А я ненавижу ваш род, Ариман. От истребления со стороны драконов некогда бежали мои предки, бежали в чужой мир, без надежды выжить. Но мы выжили. Мы создали свою Империю, мы обезопасили её от потенциальных врагов, мы превратили чужой мир – в наш. И спустя полторы тысячи лет вернулись домой…

Лиар нахмурилась.

– Вернулись только для того, чтобы узнать об истреблении всех людей!

Она наклонилась ко мне и с угрозой сказала:

– Империя должна всё знать о вашем проклятом роде, дракон. Каждая деталь – даже твоя реакция на этот рассказ – может нам помочь. Помочь уничтожить вас всех!

– Но… но… – я от непонимания сел на хвост и распустил оба крыла. – Зачем?! Зачем уничтожать, зачем убивать?! Неужели нельзя жить мирно?!

– С драконами – нельзя. – твёрдо ответила Лиар. – Вы Враги.

– Это злые драконы – враги. – возразил я. – А я добрый. Я людей защитить должен, а ты меня ненавидишь! Разве так можно?!

Она рассмеялась.

– Ты не добрый, а глупый дракон.

– Нет. – серьёзно ответил я. – Я не глупый. А вот ты – глупая женщина. И злая. Зачем ты убила богиню бабочек? Она была такая маленькая и красивая! Как могла такая маленькая богиня причинить тебе вред?! Обязательно надо было её убивать?! – крикнул я. – Если так ненавидишь бабочек, посадила бы в клетку, как меня!

Лиар пару минут молча смотрела мне в глаза, а потом расхохоталась.

– Это надо рассказать Тэйлору… – пробормотала она сквозь смех и встала. – А ты веди себя хорошо. – сказала мне. – И тогда, может быть, я тебя отпущу.

– Не отпустишь. – мрачно ответил я. – Я же знаю, что ты обманываешь.

– Обманываю. – согласилась Лиар. – Но тебе лучше не знать, что тебя ждёт.

И она вышла, громко смеясь.

А я первый раз в жизни подумал, что люди тоже бывают разные.

Глава девятнадцатая

Над Ун-Тоаном вились воздушные змеи и ленты. У кажого храма горел высокий костёр, украшая небо разноцветным серпантином дымных столбов. Все улицы были полны радостными жителями, тысячи цветов наполняли воздух сводящим с ума ароматом… В город входил новый бог.

Волшебством возникший за одну ночь на окраине города, серебристо-белый, двухэтажный мраморный дворец был буквально засыпан цветами. Вспышки огненных ромашек в небе заставляли Солнце стыдливо прятаться в тучи, звучала музыка, в парке вокруг Храма Аримана танцевали сотни людей. А с севера, гордо трубя, в город вступал караван разукрашенных золотом и драгоценностями слонов.

Файтер, усыпанный алмазной пылью, напоминал огромный бриллиант. Он сидел в паланктине на спине первого слона, озираясь по сторонам и заставляя себя приветственно помахивать крыльями. Слон покачивался под тяжестью грифона.

– Скажи честно, неужели тебе это не нравится? – негромко спросил молодой погонщик, примостившийся на шее могучего зверя. Смуглый, черноглазый юноша был одет в белые с золотом одежды жреца, все волосы были тщательно выбриты. Несмотря на это, Кондор наслаждался триумфом.

– Нравится. – признался Файт. – Хотя в душе я содрогаюсь от ужаса.

– Почему? – изумился человек, не забывая улыбаться красивицам внизу.

– Ракшас самый настоящий колдун. – негромко заметил грифон. – Чтобы так влиять на массы, одной силы недостаточно. Он владеет неизвестными способностями, магией… Бррр, сам не верю, что это я говорю.

– Отчего же? – Кондор на миг повернулся к другу. – Магия существует, Файт. А Ракшас могучий маг, это не вызывает сомнений. Назидания гласят, что Враги были наделены великой демонической силой…

Грифон фыркнул.

– Назидания, ха.

– Зря фыркаешь. – спокойно возразил юноша. – Напомни мне, как звали атеиста, оказавшегося сыном отрицаемого им бога?

Файтер вздрогнул и некоторое время молчал.

– Игл не бог. – сказал он наконец. – Игл – просто историческое лицо.

– Вот и Назидания – книга по истории.

– Назидания – бред садистов, гимн маниакам. – отозвался грифон. – История не могла быть такой.

Кондор улыбнулся

– Кто же требует верить каждому слову? Ты смотри на общую картину.

– Я и смотрю. – мрачно заметил пернатый воин.

Слоны уже двигались по главной улице города, сопровождаемые толпами ликующих жителей. С верхних этажей жилых зданий на грифона и человека сыпались цветы.

– Никогда не видел подобных животных… – Кондор погладил слона по голове. – А ты, Файт?

– Я читал. Они с погибшей планеты Земля, родины всех людей. На Тегоме никогда не находили таких крупных форм. Самый большой зверь…

– …Грифон. – пошутил юноша. Файт фыркнул.

– Смешно. Самый большой зверь нашего мира не крупнее человека. Знаешь, что это означает? – внезапно подался вперёд грифон.

– Скоро узнаю. – отозвался Кондор. – Одна очень умная птица расскажет.

– Это значит, что Тегом гораздо древнее Земли. – негромко произнёс Файтер. – Эволюция всегда движется от примитивных крупных форм к более совершенным мелким.

– Выходит, грифоны примитивнее людей? – хитро усмехнулся Кондор.

– Биологически – несомненно. – кивнул Файт. – Наш организм гораздо проще устроен, за исключением обмена веществ. Его эффективность у грифона более чем в пять раз превосходит человеческую, и только поэтому продолжительность нашей жизни достигает шестидесяти лет. Имей мы обмен веществ как у кошачьих – и летающие грифоны умирали бы от старости на двенадцатом году жизни.

– Ты серьёзно? – встревожился Кондор. Файт улыбнулся.

– Это всё теории, друг. Я учился по книгам, ни разу не проводя опытов самостоятельно.

Юноша завистливо вздохнул.

– И как только в твою голову помещается столько знаний…

– Мозг грифона почти в шесть раз совершеннее человеческого, потому что он примерно во столько же раз меньше. – ответил Файт. – Многие древние авторы соглашались, что мы не могли стать разумными самостоятельно. Слишком неудачная у нас физиология для разумных существ. Почти все исследователи сходятся на идее об исскуственном происхождении грифонов… – Файтер помолчал, обоняя ароматы цветов, и добавил:

– Лично я склоняюсь к мнению великого Анубиса. Он считал, что грифоны были созданы как декоративные животные.

Человек с интересом обернулся к грифону.

– Неужто мой юный друг становится верующим? – усмехнулся он.

Файтер даже зашипел от возмущения.

– Ты, ты… обезьяна безхвостая! Только попробуй ещё раз обвинить меня в креативизме!

– В чём?!

Грифон вздохнул.

– Есть одна псевдонаучная теория, о создании жизни богом. Она носит имя креативизм. В нашем случае имело место вмешательство инопланетного разума, нечто вроде панспермии, только касательно разума. Грифоны были созданы из некоего вида неразумных птиц, а затем генетики изменили наш мозг, подарив разум.

– Созданы?

Файт поднял мускулистую руку и выпустил когти, покрутив пальцами в воздухе.

– Например, руки… – улыбнулся он непонимающему юноше. – И я ведь разговариваю с тобой, Кондор. Это уже подразумевает сложный речевой аппарат и голосовые связки, специфическое устройство гортани – которая, кстати, у грифонов почти точно повторяет человеческую, и не имеет никакого отношения к птицам… Полёт требует от организма огромных ресурсов, однако наши крылья устроены настолько эффективно, что мы способны десятки минут висеть на месте словно колибри, и не тратить на это больших сил. А уж каким образом я летаю при массе как у лошади… На этот вопрос я пока ответа не нашёл.

Файтер распушистил перья на шее.

– Но самое главное, Кон – внешний вид. – сказал он спокойно. – Ну не верю я, чтобы на свете мог сам по себе возникнуть гибрид льва и орла. Природа не терпит таких экспериментов. Мы должны были стать либо птицами, либо млекопитающими без перьев. Однако я наполовину покрыт перьями, и имею клюв. Грифоны рождают живых детей, которых выкармливают молоком – вот даже специальная канавка на клюве, но наших детей называют птенцами, и правильно делают – как ещё назвать покрытое перьями существо с головой и крыльями орла? И при всём этом мы словно сошли с картинки любого рыцарского романа людей. Нет, Кон, если у грифонов и был предок – он весьма слабо напоминал сегодняшнего геральдического зверя. Нас создали.

Кондор задумчиво потёр подбородок.

– И кто же эти благодетели? – спросил он негромко.

Файт долго не отвечал.

– Я находил несколько упоминаний… – произнёс он наконец. – Не уверен, что им можно верить.

– И всё же?

Синие орлиные глаза посмотрели в чёрные человеческие.

– Не будем об этом, хорошо?

Кондор долго смотрел в глаза своего друга. Затем медленно кивнул.

– Хорошо, Файт. Не будем.

Впереди возвышались бело-серебристые стены Храма Игла-Маканткуку. Вдоль дорожки, ведущей к воротам, выстроились в два ряда тучан-мака с обнажёнными клинками. Грифон с некоторым смущением узнал во главе почётного караула Адракха.

– Я должен поговорить с ним. – шепнул он Кондору. Тот покачал головой.

– Не сходи с ума. Мы войдём в храм, примем все полагающиеся новому богу почести, а потом поговорим.

– Но…

– Тссс! Смотри!

Из ворот Храма Игла вышла небольшая процессия колдунов. Впереди шагал Некец-Макантуку, по такому случаю сменивший головной убор из перьев грифона на другой, украшенный сине-золотистыми пёрышками неизвестной птицы. Файт усмехнулся.

– Сейчас будет речь, как и предупреждал Ракшас…

Он не ошибся. Выступали по очереди все колдуны, грифону пришлось выслушать несколько часов поздравлений на непонятном ему языке. Некец в торжественной обстановке нарисовал на каждом крыле Файтера знак единения богов Утукмаца, восьмиугольник с жирной точкой внутри. Только затем смертельно уставшего грифона вместе с Кондором оставили в покое.

Правда, ненадолго. Едва Файтер успел залезть в бассейн, желая смыть алмазную пыль, как из внутренней двери в зал вошёл Ракшас. Днём дракон казался ещё более грандиозным чем ночью, он переливался алыми бликами словно скульптура из мириадов зеркал. Грифон и человек встретили гостя настороженным молчанием.

– Молодец. – коротко сказал дракон. – Всё прошло отлично.

Файт вздохнул.

– Как думаешь, меня попытаются похитить?

– Мы не станем ждать. – усмехнулся Ракшас. – Завтра вечером новый бог, гость великого города Ун-Тоан, отправится осматривать свою страну. Один. Без охраны – кому придёт в голову похищать бога?!

Кондор нахмурился.

– Ракшас, я отправлюсь с Файтером.

– Нет. – отрезал дракон. – Тебя убьют на месте, как свидетеля. Их интересует только грифон.

– Но…

– Он прав, Кон. – хмуро прервал Файтер. – Меня должны будут взять живым и невредимым, а вот любого заметившего похитителей свидетеля… Ты останешься здесь.

– Файт. – только и сказал юноша.

– Ты мой друг – ответил грифон. – Я не хочу твоей смерти.

Человек молча отвернулся. Файтер помолчал, а затем обратил на дракона не слишком приветливый взгляд.

– А ты, Ракшас, мой должник. – сказал он негромко. – И большой.

– Я умею быть благодарным. – усмехнулся дракон. – Адракх рассказал мне о твоих словах, в плену.

Внезапно Ракшас шагнул вперёд и наклонил голову, приблизившись к грифону вплотную.

– Хочешь стать бессмертным, Файт? – спросил он спокойно.

* * *

С гор открывался великолепный вид на Ун-Тоан. Отсюда город напоминал игрушечный макет, однажды виденный Файтером на картинке. Несмотря на холодный ветер и хмурое небо, грифон наслаждался зрелищем.

Погода действительно оставляла желать лучшего. Последние дни почти всё время небо было затянуто свинцовыми тучами, часто дул ледяной ветер с севера. Жители Ун-Тоана кутались в тёплые плащи и накидки, недовольно обсуждая ухудшение климата. Как уже знал Файт, столь холодная осень случалась весьма редко.

Внизу, в степи, орлиные глаза грифона углядели небольшое стадо слонов. Несколько погонщиков гнали животных в сторону города, пользуясь для этой цели длинными и тонкими шестами.

Файт снизился, желая рассмотреть удвительных зверей подробнее. Стадо состояло из шести самок, возглавляемых огромным самцом с длинными бивнями. Грифон прикинул, что даже встав на ноги, он едва ли превзойдёт ростом этого исполина. Пропорциями слон рядом с грифоном напоминал коня рядом с человеком.

– А интересная мысль… – пробормотал Файтер, вновь набирая высоту. Взмыв почти до уровня туч, грифон распластал крылья и словно завис в потоках воздуха.

Немного ниже, футах в ста на восток, парила большая хищная птица. Она была так поглощена выслеживанием добычи, что не замечала Файтера.

Грифон уже собирался хорошенько пугнуть своего соседа, когда в его голове раздался тихий голос:

– Какая мысль, Файт?

– Да вот пришло на ум… – вслух отозвался Файтер. – Отчего бы нам не начать разведение слонов? Они отлично заменят грифонам лошадей.

На другом конце линии связи воцарилось молчание.

– И часто тебе на ум приходят подобные блестящие идеи? – наконец поинтересовался голос.

– А как же! – ответил грифон. – Последний раз, если не ошибаюсь, мне пришла на ум совершенно гениальная мысль: отправиться на поиски мифического Хранилища в компании…

– Тсссс! – оборвал голос. – Идея оказалась успешной, поэтому молчи.

– Только попробуй заявить, что успехом мы обязаны тебе! – пригрозил грифон. – Последние волосы повыдёргиваю!

– Это ты о каких волосах? – невинно спросил голос. – На голове не осталось, но может ты имел в виду…

Файт даже зашипел от возмущения.

– Говорю, ты обезьяна!

– У меня, в отличие от некоторых, там шерсть не растёт. – ехидно заметил голос. Грифону пришлось замахать крыльями, чтобы не потерять равновесие от смеха.

– Хорошо, к делу. – сказал Файт, когда вновь смог говорить. – Как изображение?

– Картинка и звук в норме – отозвался Кондор в голове грифона. – Тебе не холодно?

Файтер усмехнулся.

– Отличная погода для полётов, ветер помогает удерживать высоту.

– А вот мне холодно. – вздохнул Кондор. – Ракшас не разрешает зажигать огня в храме…

– Разве ящерицы не мёрзнут? – с интересом спросил грифон. Юноша фыркнул в микрофон.

– А ты ему сам этот вопрос задай.

Файт запнулся.

– Э-э… Он там?

– Уже давно. – злорадно сообщил Кондор. Мгновением позже голос перешёл к дракону.

– Ящерицы – холоднокровные яйцекладущие, если ты вдруг этого не знал. – снисходительно пояснил Ракшас. – А я теплокровное живородящее.

– Неужели? – изумился грифон. – Удивительно! Как глупо было с моей стороны вспомнить о живородящих холоднокровных ящерицах, и теплокровных яйцекладущих млекопитающих!

Дракон запнулся.

– Хммм… – произнёс он наконец.

Торжествующий Файт направил парение в сторону хищной птицы и с большим удовольствием понаблюдал за паникой, в которую та попала при виде грифона. Проводив её взглядом, пернатый воин оглядел горизонт.

– Ракшас, что там за горы на западе? – спросил он.

– Где?

– Я смотрю на них.

– А, эти… В них нет ничего интересного.

– Ты так думаешь? – спокойно поинтересовался грифон.

– Я знаю.

– Тогда почему на моём радаре яркий сигнал с их направления? – негромко спросил Файт.

Молчание.

– Вижу. Молодец, птичка.

– Я теплокровное живородящее. – грифон был неисправим.

– Сейчас это тебе вряд ли пригодится. – невозмутимо ответил дракон. – Я уже отслеживаю сигнал, продолжай работать.

Файт вздрогнул.

– Они летят сюда?

– Нет. Очень яркий сигнал быстро движется на север от побережья. Похоже, их корабль совершенно не имеет экранировки. Сейчас построю траекторию…