Текст книги "Влюбленный призрак"

Автор книги: Джонатан Кэрролл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

– Мы сделаем с ним, что захотим! – закричала одна женщина. – Вы не можете нас остановить!

Ответом на это замечание было рычание трех собак и затрещина, которую отпустил крикливой коротышке дородный мужчина ростом в шесть футов и четыре дюйма, коротко, по-военному, постриженный.

– Мы – Бены, а вы нет – так что уматывайте! – проскулил кто-то еще, но пустился наутек, как только это сказал; никто не пытался его остановить.

Опять наступила тишина, потому что никто не знал, что будет дальше. Но передышка длилась совсем недолго.

– Он умер! Умер! – закричал кто-то, и все снова пришло в движение.

Бен, Фатер и Лоцман быстро побежали на крик. То, что они увидели на земле, не могло их не взволновать: мужчина в темно-коричневом костюме и прической под Элвиса Пресли лежал на спине, уставившись в небо стеклянными безжизненными глазами. Бен прошел вперед и присел на корточки рядом с телом. Он поднес раскрытую ладонь ко рту мужчины, проверяя, дышит ли тот. Никаких признаков дыхания. Посмотрев на Фатер, он помотал головой.

– Ты знаешь, кто это, Бен? – спросила она.

– Да. Он был той частью меня, которая никогда по-настоящему не верила, что ты меня любишь.

– Как ты это понял?

– Просто сейчас, увидев его мертвым, я его сразу узнал.

Мистер Шпилке стоял вдали вместе с другими пассажирами из машины. Они смешались с новыми знакомыми Фатер, которые прибыли на помощь Бену. Ее старый учитель двинулся вперед, но по пути остановился поговорить с привлекательной негритянкой. Немного его послушав, она кивнула и что-то коротко сказала в ответ. Шпилке благодарно коснулся ее плеча и продолжил свой к путь к распростертому на земле телу.

– Видели женщину, с которой я только что говорил? Она заняла место этого человека, как только он умер. Она возникла рядом со мной, так что я ее сразу заметил.

Бену потребовался всего один взгляд на чернокожую женщину, чтобы поверить Шпилке. Он узнал в ней свою новую тревогу, вошедшую в его сознание через несколько мгновений после того, как Фатер доказала, не оставив никаких сомнений, как велика ее любовь к нему. Иногда страхи умирают – или нам удается их перерасти, но они всегда замещаются новыми, совершенно новыми страхами, последними, усовершенствованными моделями.

Он подумал о своем покойном дяде, долгие годы тщетно сражавшемся против рака. Сначала врачи обнаружили у него рак кожи и прооперировали его. Несколькими годами позже рак появился у него вновь, на этот раз в простате. Ее вырезали, но через полгода рак объявился у него в печени и съел дядю живьем. Перед смертью этот мертвенно-бледный человек сказал: «Какой был смысл в этой борьбе с болезнью? Я потратил столько времени и сил, я так страдал. Неужели я должен был выстрадать свою смерть?»

Вторя этому чувству, Бен теперь в отчаянии сказал:

– Мы никогда не сможем совладать с собой, верно? Нам не дано знать покоя. Как только что-то дурное уходит из нас или же у нас хватает сил это преодолеть, оно мгновенно замещается чем-то еще более изощренным и опасным.

– Это вопрос или утверждение? – спросил мистер Шпилке.

– Утверждение, – сказал Бен и повернулся к толпе. – Это правда, не так ли? Я преодолею некоторые из своих слабостей и страхов, но их заменят другие, разве нет? У вас всегда найдется пополнение. – Сказав это, он увидел нахального Помело, взявшего на себя ответственность за создание Стюарта Пэрриша. Он обратился к нему: – Что ты собираешься делать? Мы должны жить вместе, нравится нам это или нет.

Тот с подавленным видом озирался среди друзей Фатер и собак Лоцмана, окружавших его. Теперь у положительных качеств Бена, которые любили в нем другие, имелся значительный перевес над его дурными чертами. Как ни ненавистно было ему это признавать, Помело понимал, что конфронтация в лучшем случае приведет к ничьей.

– Ты уже говорил что-то о переговорах… Похоже, нам придется их вести.

– Ты голоден? – ни с того ни с сего спросил Бен.

– Голоден ли я? Странный вопрос, но поесть я, разумеется, не отказался бы.

– Может, приготовить тебе что-нибудь? Я не могу принять вас всех, потому что мое жилище недостаточно велико. Но если бы вы выбрали пятерых представителей, мы могли бы пойти ко мне на квартиру. Я приготовлю что-нибудь поесть, и мы сможем поговорить. – Он повернулся к Фатер. – Твоих возьмем тоже. Пусть они выберут нескольких человек, и мы все славно побеседуем.

После некоторых колебаний Помело и остальные в его группе согласились. Выждав, пока это дело уладится, Лоцман холодно осведомился, собирается ли Бен оставить собак на улице. Может, им тоже подкинуть немного еды, если останется после обеда за столом переговоров? Смутившись, Бен сказал: нет, конечно, нет, собаки приглашаются тоже. Лоцман окинул своего хозяина долгим испытующим взглядом, а затем отправился совещаться со своей сворой.

– Бен, я решила вернуться в «Лотосовый сад», но сначала хочу тебе кое-что сказать.

Даньелл подошла к нему вместе со Стэнли. По пути Ангел тщетно пытался убедить ее остаться здесь и посмотреть, на что будет похожа ее жизнь. Ведь теперь она обладает совершенно новыми возможностями. Даньелл наотрез отказалась, сказав, что хочет только поговорить несколько минут с Беном, а потом всех их покинет. Остановить ее Стэнли был не в силах.

Когда они подошли к Бену, Даньелл взяла его за рукав и отвела в сторону, чтобы никто другой не слышал ее слов.

– Я не могу сделать того, что ты, Бен, только что сделал, даже если бы захотела. Как ты передал свои силы Фатер и собаке? Как ты добился, чтобы Лоцман понимал по-человечески? Я этого не могу. Не знаю как. Кое о чем я догадываюсь, но все же не представляю, как тебе это удалось.

– Я тоже, Даньелл. Это просто произошло, но мне самому невдомек, как именно.

Она кивнула.

– Это как у меня было с тобой. Не знаю как или почему, но я вдруг начала тебя видеть. Ты словно бы появился у меня перед глазами во мгновение ока.

– Может быть, когда ты поняла, что в действительности происходит с людьми вроде нас, ты просто позволила себе меня увидеть? – предположил Бен.

Когда Даньелл услыхала это, ее будто осенило – рискованная гипотеза, но почему бы и нет?

– Но с Фатер и Лоцманом ты, может, ничего и не делал, Бен? Может, они сделали это сами? Может, просто потому, что они любят тебя так же сильно, как ты их, они могут брать у тебя то, чем ты теперь обладаешь, и пользоваться им? Иногда мы любим в других то, чего они в себе даже не подозревают… Ты прав – нам никогда не избавиться от своих пороков и слабостей, потому что всегда появятся новые. Но порой другие могут спасти нас от самих себя, когда это не в наших силах. Не всегда, но время от времени это может получиться. Фатер и Лоцман тебя любят. И своим присутствием в их судьбах ты придаешь им силы. Они лишь воспользовались этими силами теперь, чтобы спасти тебя от твоих демонов… Иной раз, когда мы любим, мы отдаем любимым нечто такое, о чем даже не знаем, что мы это им отдаем. Мой отец часто говорил, что самая лучшая черта моей матери состоит в том, что она всегда заставляет его чувствовать себя нужным и любимым человеком. Знаешь, что отвечала на это мама? «Я так поступаю? Не может такого быть. Я просто люблю тебя». И она действительно не знала, что любовь – это поступок… Знаешь, что еще говорил мой отец? Жизнь удалась, если тебя любит твоя любимая!

– А что насчет тех, кто одинок? – деликатно спросил Бен.

Даньелл помолчала, прежде чем ответить:

– Вроде меня? Что ж, не все могут быть спасены любовью. Мы оба это понимаем. И вообще, нас не всегда спасает именно любимый человек. Некоторые счастливчики любят играть в футбол!.. Когда-то давно я любила Декстера Льюиса. Сейчас я никого не люблю. Долгие годы я никого не любила по-настоящему. Поэтому я не могу сделать того, что ты только что сделал. И поэтому возвращаюсь к Декстеру: я хочу снова окунуться в тот восхитительный вечер. Не хочется упустить ни единой минуты. Вот что творит любовь – она заставляет обостренно воспринимать все даже самые незначительные события повседневной жизни… А еще она открывает человеку многое о нем, чего он раньше совсем о себе не знал, – как хорошее, так и плохое. И эти знания расширяют границы мира. Это не всегда к добру, но без этого все вообще теряет смысл. – Она снова взяла его за руку. – Не знаю, Бен, что с нами теперь будет, но смотрю на это оптимистично, правда.

Она подалась вперед и поцеловала его в щеку. Затем направилась к своему дому. Он провожал ее взглядом.

Всю дорогу до подъезда Даньелл сопровождал один из псов Лоцмана. А почему нет? Делать ему больше было нечего. Он проголодался, но в число тех, кто шел домой к Бену, не попал. Пес надеялся, что эта женщина даст ему чего-нибудь поесть, когда они окажутся у нее в квартире. Ему было невдомек, что он вот-вот попадет в китайский ресторан под названием «Лотосовый сад», откуда никогда не вернется.

Когда Даньелл ушла, Фатер подошла к Бену и встала перед ним. Она положила ему руки на плечи.

– По-моему, ты победил.

Он придвинулся к ней ближе. Они чувствовали тепло друг друга. Он нежно коснулся ладонью ее щеки.

– Если и так, то только благодаря тебе и Лоцману. Будь я один, они бы меня живым не выпустили. Я был обречен.

Она сняла его руку со своей щеки и поцеловала ему ладонь.

– Не знаю, что теперь делать, Бен. Не знаю, что говорить. Я хочу одного – пойти домой. Пойти домой и дождаться пончиков на завтрак.

– Пончиков? – переспросил он с улыбкой.

– Да, в постели с тобой и с Лоцманом; может быть, под одеялом. Мы все вместе, укрывшись одеялом, будем есть пончики из коробки персикового цвета. Это должна быть именно такая коробка.

– Ладно.

– Вот и хорошо.

Она снова поцеловала ему руку. Он прижался лбом к ее лбу.

Заиграла музыка. На этот раз это была быстрая зажигательная мелодия румынских цыган. Fanfare Ciocarlia – одна из любимых групп Бена и Фатер. Кто-то снова включил радио в синем автомобиле. Машина подпрыгивала из-за того, что пассажиры сидя танцевали «Asfalt Tango».

– Я только что понял, что у меня дома мало продуктов. Придется сначала зайти в супермаркет и кое-что купить, – сказал Бен Фатер и Стэнли, когда они были в нескольких футах от трясущейся машины.

Ему нравилась эта музыка. Когда Фатер съехала, он намеренно не слушал этот диск. Тот лишь напомнил бы ему о славных временах вместе с ней. Бен понимал, что если бы он услышал его в одиночестве, то у него от невыносимой тоски подкосились бы колени.

– Давай мы пойдем в супермаркет вместе с тобой. Поможем с покупками, – предложил Стэнли, а потом быстро глянул на Фатер, чтобы увидеть, согласна ли та.

– Так ты тоже хочешь пойти ко мне домой?

– Конечно хочу, если ты не будешь возражать. Я же впервые вижу, чтобы происходило нечто подобное: переговоры, которые человек проводит с самим собой. Я не хочу пропустить это эпохальное историческое событие.

Бен словно бы к чему-то прислушался. Потом он как можно тактичнее сказал Ангелу:

– Лин говорит, что не хочет тебя видеть на переговорах. Говорит, что не станет для тебя готовить.

– А что, если я приглашу его как наблюдателя, с моей стороны? Тогда она разрешит ему прийти? – спросила Фатер.

Бен и Лин были тронуты таким оборотом дела. Фатер, как всегда, была добра, умна и дипломатична. Это лишь заставило их полюбить ее еще сильнее. Где-то внутри Бена Лин раздраженно стиснула зубы, прежде чем пробормотать:

– Ну… ладно. Пусть приходит.

* * *

По вечерам в городе всегда было очень спокойно, так что, когда в дежурную часть поступил звонок, сообщавший о беспорядках в супермаркете, из полицейского участка смогли сразу же отправить туда наряд. Двое ветеранов, сидевших в патрульной машине, ничего серьезного не ожидали. Диспетчер сказала им, что какие-то типы в супермаркете бросаются друг в друга продуктами. Полицейские предположили, что это, по всей видимости, подвыпившие студенты, хотя в их городке нечто подобное случилось впервые.

Подъехав к стоянке перед магазином, они увидели толпу, стоявшую снаружи и заглядывавшую в витрины супермаркета. Стая собак сгрудилась прямо перед входом, словно охраняя его. Среди этой стаи виднелось несколько ярко-белых псов, у которых вроде бы не было ушей.

Один из полицейских указал на них.

– Посмотри-ка, а? Что это за собаки?

– Это верцы, – сказал его напарник. – Ты что, никогда их раньше не видел?

– Нет, будь я проклят. Боб, у этих чертовых тварей вообще нет ушей! Впервые в жизни вижу собак без ушей.

Его напарник Боб, который выжил после смертельного ранения в грудь два года тому назад, сразу же понял, что здесь происходит. Подавляя улыбку, он знал, что теперь ему надо сохранять спокойствие и делать вид, что ситуация пустяковая, что бы там в супермаркете ни происходило. Больше всего Боба взволновало присутствие верцев, которое означало, что теперь можно будет обменяться впечатлениями еще кое с кем из своих. Собачья стая все время пополнялась белыми существами, и это внушало ему тихое благоговение.

– Верцы, говоришь? А откуда они родом?

– Из Норвегии, с одного из маленьких норвежских островков. Эта порода сейчас очень популярна. Для голливудской звезды завести верца теперь дело престижа.

– Правда? Что ж, здесь их с десяток наберется. Может, отловим парочку?

Полицейские подошли к супермаркету, чтобы выяснить обстоятельства дела. Приблизившись, они увидели бегавших внутри здания людей, которые швыряли друг в друга коробками с продуктами, хватая их с полок, и хохотали до упада. Да, покупатели в супермаркете веселились от души.

Полицейские увидели, как очень высокая женщина попала тортом со взбитыми сливками прямо в лицо мистеру Помело, державшему в каждой руке по цыпленку. Увидели, как человек с брюшком, в котором один из них сразу узнал ангела Стэнли, поскользнулся на пролитом молоке и ударился головой о высоко расположенные полки, полные разных цветных пластиковых пакетов. Тотчас на него обрушился каскад из картофельных чипсов и попкорна.

Полицейские видели, как Бена Гулда толкнул в грудь какой-то лысый человек, с виду злой как черт. Бен, смеясь ему в лицо, тут же толкнул его в ответ. Лысый снова на него бросился, и оба повалились на пол, где и продолжили борьбу. Полицейские видели даже собаку, гоняющуюся за ребенком. Люди смеялись, кричали или бегали по длинным проходам супермаркета с охапками продуктов в руках, роняли их, танцевали, и повсюду были разбросаны самые разнообразные товары. Продавцов нигде не было видно. Вероятно, они попрятались.

Тот полицейский, который не слыхал прежде о верцах, неожиданно, впервые за столько лет, вспомнил один день из своего детства. Когда он был ребенком, на местном телевидении во время рождественских каникул ежегодно проводился конкурс для детей. Победителю конкурса предоставлялась возможность десять минут пробыть одному в самом большом магазине игрушек в городе. Все, что он за это время успевал загрузить в магазинную тележку, доставалось ему бесплатно, в качестве приза.

Мальчик и трое его закадычных приятелей размечтались о том, что бы они себе взяли в случае победы. В дни, предшествовавшие конкурсу, они только об этом и говорили. Всей ватагой они однажды даже отправились в магазин игрушек, чтобы осмотреться на месте. Они медленно его обошли, обсуждая самые эффективные маршруты, по которым можно было добраться до всех вожделенных игрушек во всех отделах за самое короткое время. Потом они долго рисовали план, и, когда со всем этим управились, у них получился настоящий топографический план магазина игрушек с аккуратно помеченными стрелками-указателями на всех поворотах от прилавка к прилавку. Затем, все еще находясь в магазине, каждый мальчик сделал себе свою собственную копию этого плана, и потом они пошли в любимое кафе, где попотчевали себя самыми вкусными на свете бутербродами с сыром.

Старый полицейский совсем забыл об этом дне, но теперь воспоминания нахлынули на него снова. Это был один из самых счастливых дней его детства, но, как это обычно бывает, с годами он каким-то образом стерся из памяти. У него защемило сердце, когда он вспомнил все подробности того дня, вспомнил, насколько важным он тогда ему казался.

Мальчишкой ему приходилось довольно туго, и игрушек у него в доме было не так уж много. Но день, когда он вместе со своими лучшими друзьями побывал в магазине игрушек «Том и Тим», строя планы и мечтая, а потом наслаждаясь великолепными бутербродами, был волшебным днем его жизни. Может быть, где-нибудь в ящике комода у него в кабинете по-прежнему хранится припрятанная карта того магазина игрушек? Он поищет ее, когда вернется сегодня вечером домой. Непременно поищет.

На мгновение каждый из этих людей, бегавших туда и сюда внутри супермаркета, показался ему похожим на него самого в детстве. Он бы так же бегал по магазину, если бы оказался тогда победителем конкурса. Бегал бы и хватал все, чем так мечтал тогда обладать. Он бы так смеялся, был бы так счастлив!

Полицейский широко улыбнулся, отыскав в груди это драгоценное воспоминание, которое так долго лежало на самом дне его памяти.

Он знал, что теперь ему придется выполнить долг офицера полиции, положить конец этому балагану и восстановить порядок. Но его отношение к этим пьяным, сумасшедшим или кем бы они еще ни были людям не было враждебным. Он стеснялся признаться самому себе, что они ему даже симпатичны, что они ему нравятся, он их любит.