Текст книги "Британские коммандос "

Автор книги: Джон Паркер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

Эмблема Королевской морской пехоты, носимая на головном уборе

Составные части эмблемы:

– лев и корона, являющиеся отличительным знаком Королевского полка (корпус британской морской пехоты получил приставку Royal то есть «Королевский», с 1802 г.);

– надпись «Гибралтар», пожалованная в память захвата и защиты Гибралтара в 1704 г.;

– лавровый венок, пожалованный за отвагу в сражении при Бель-Иле в 1761 г.;

– глобус, введенный королем Георгом IV в 1827 г. (в честь 109-ти боевых отличий, заслуженных морскими пехотинцами в разных частях земного шара);

– якорь (эмблема Высшего Лорда-Адмирала, впервые принятая морскими пехотинцами в 1747 г.);

– надпись «PER MARE PER TERRAМ» («По морю и по земле») – девиз корпуса морской пехоты, впервые использованный в 1775 г. в сражении при Банкер Хилле.

Флаги штабов и боевых частей Королевской морской пехоты (КМП) Великобритании

Флаги штабов и боевых частей Королевской морской пехоты (КМП) Великобритании

Флаги штабов и боевых частей Королевской морской пехоты (КМП) Великобритании

Королевское знамя морской пехоты

Полковое знамя коммандос морской пехоты (40-го отряда)

Рядовой частей коммандос (рейд на Булонь, апрель 1942 г.). Вооружен пистолетом-пулеметом «Томпсон» М1928, имеет снаряжение обр. 1937 г., дополненное надувным спасательным поясом в чехле и шестипрядным пеньковым линем. Его экипировка – вязаная шапочка рыбацкого фасона (cap comforter), униформа «battledress», легкие туфли вместо солдатских ботинок – характерна для кратковременных диверсионно-десантных операций

Рядовой коммандос, (Нормандия, июнь 1944 г.). Боец в зеленом берете, вооруженный винтовкой «Ли-Энфилд» N 4, специально экипирован для десантных операций. Его снаряжение включает в себя: штурмовой рюкзак «Берген» с пристегнутой внизу плащ-палаткой, стандартный армейский ранец (на боку), легкий штурмовой жилет с прикрепленными к нему подсумками, саперной лопаткой и ножнами штыка, спасательный пояс и пеньковый линь. Он одет в полевую форму канадского производства и обут в солдатские ботинки. На левом рукаве его куртки имеются: вверху у плеча – дугообразная нашивка 4-го отряда коммандос (позднего образца, с красным номером и точкой), под ней – круглая эмблема Объединенных операций, а ниже локтя – знак специалиста-пулеметчика

Кинжал F-S (Fairbairn-Sykes) № 2 и его ножны. Имея обоюдоострый клинок длиной 33 см, это холодное оружие называлось в честь своих создателей – капитанов У. Э. Фэйрбэйрна и А. Э. Сайкса, инструкторов коммандос. Существовали три его образца, незначительно отличавшиеся между собой

Эти военные действия назывались «Операции Кларет». Теоретически никаких пересечений границы в карательных целях не существовало, и Министерство по вопросам развития заморских территорий требовало, чтобы ни один британский солдат не оказался в плену и ни один погибший или раненый не остался на территории, где его могли бы сфотографировать и предъявить миру, как доказательство британских военных действий.

42-й отряд коммандос первым вступил в конфликт 10 декабря 1962 года, начав путь длиной в три с половиной года. Роту «L» перебросили по воздуху в Бруней, где в Лимбанге, в 12 милях к югу от города Бруней, держали в заложниках британского министра-резидента с женой и еще семь британцев. По приблизительным оценкам дом окружали 200 мятежников. 12 декабря в ходе яростного столкновения заложников удалось освободить невредимыми, хотя пятеро коммандос были убиты и пятеро ранены. Мятежники потеряли 35 человек убитыми и как минимум столько же ранеными.

После столь удачного старта за последующий месяц 42-й захватил в плен 421 мятежника, больше любой другой воинской части. Однако отряду серьезно мешали сильные январские дожди, вызвавшие наводнения в районе их действий. Например, дом, в котором отдыхал лейтенант А.Д.М. Моррис со своим взводом, смыло поднявшейся водой. Несмотря на это неприятное происшествие, 42-му поручили найти и взять в плен одного из главных мятежников, Яссина Эффенди. Лейтенант Колин Джордж и сержант Смит сформировали специальную команду, чтобы выследить его, и в марте Эффенди был арестован.

Затем 42-й, вместе с остальными британскими частями, приступил к патрулированию джунглей с десантами, засадами, перестрелками и еще одним новшеством: они первыми стали использовать в речных патрулях суда на воздушной подушке. Отряд коммандос № 40 прибыл на Борнео 14 декабря 1962 года и оставался там три года и девять месяцев. Его первым подразделением, прибывшим туда, стала рота «А», прозванная «Пагфорс», так как командовал ею знаменитый экс-командир СБС, ветеран Второй мировой войны, майор П.Дж. «Паг» Дэвис. Коммандос сразу же приступили к патрулированию и рейдам, а в апреле 1965 года обеспечивали комендантский час в поясе шириной пять миль вдоль индонезийской границы, знаменитом ночными засадами. Воинская часть была растянута на фронте в 140 миль, поддерживая связь между постами с помощью 32 радиостанций. По всему фронту находились опорные пункты, и за десять минут в любой из них вертолетом можно было перебросить подкрепление. Впоследствии, когда 40-й отряд коммандос контролировал территорию в 140 миль длиной и в 140 миль в самом широком месте, он, единственный, обзавелся собственным воздушно-десантным взводом.

Для новичков того периода это, во многих отношениях, был потрясающий опыт. Генерал-майор А.М. Килинг вспоминает свою борнейскую историю:

«В 1963 году я, 19-летний наивный второй лейтенант, оказался в джунглях Саравака. Я командовал взводом в 42-м отряде коммандос, а вокруг меня были ветераны Брунейской кампании. Мы и представить себе не могли, что ввязались в затяжную войну; мы просто, не жалея сил, искали террористов, вооруженных и вдохновленных индонезийцами, а они, видимо, искали нас. Та часть Саравака была еще почти первобытной, и в джунглях вдоль индонезийской границы почти не чувствовалось двадцатое столетие.

Днем мы патрулировали границу, по ночам сидели в засаде у переправы, а между дежурствами вели очень простую жизнь в деревнях даяков. В такой ситуации практически исчезают различия между офицерами и рядовыми, а потому отлично узнаешь друг друга. Этим и хорош такой тип военной службы. Мы приспособились к бедной деревенской жизни, разделяя с даяками все их лишения. Мы переняли их привычки и образ жизни, как будто выросли среди них, хотя никогда прежде не жили даже в отдаленно похожих условиях. Местные женщины носили лишь саронг, а саронги на Сараваке завязываются на талии. Но мы даже этим зрелищем пресытились, а ведь это было задолго до того, как на пляжах появились женщины с обнаженной грудью. Однажды, отправляясь на патрулирование, мы подошли к реке, через которую было переброшено единственное бревно. В этом не было ничего необычного для джунглей. Сначала двое или трое наших переходили по бревну на другую сторону и прикрывали остальных на случай нападения. Я как раз собирался с духом, чтобы без всякой опоры преодолеть стремительно несущийся поток, когда из джунглей с противоположной стороны появилась одетая, как описано выше, девушка и направилась ко мне по бревну. Девушка была очень красивой, и, видимо, выражение моего лица ясно говорило, что я застыл на месте не только потому, что уступал ей дорогу. Один морской пехотинец за моей спиной громко зашептал, пародируя приказ на плацу: «Шаг вперед, сэр. Догнать глаза!» Парень точно уловил ситуацию».

Хотя коммандос сохраняли чувство юмора, 1960 год был неудовлетворительным во многих отношениях. Привычные для них операции почти не проводились, и 45-й отряд, например, занятый однообразной утомительной работой в Адене и Радфане, сохранял десантные навыки только благодаря упорным тренировкам. Остальные два отряда хотя бы видели воду, и в немалом количестве.

Когда 3-я бригада коммандос вернулась в Англию, то почти сразу оказалась вовлеченной в новые события, только теперь уже ближе к дому.

То, что обычно именуют «беспорядками», разразилось на улицах Северной Ирландии из демонстраций за гражданские права в 1968 году.

ИРА возобновила теракты, и очень скоро 20000 британских солдат, вернувшихся, как и коммандос, с колониальных войн, начнут патрулировать улицы ирландских городов. Отряд коммандос № 41 первым оказался в Ирландии в сентябре 1969 года и первым попал под обстрел при патрулировании Белфаста. Следом получили боевое крещение 400 коммандос из 45-го отряда, вставшие в Ардойне между враждебно настроенными толпами: 2000 католиков и 3000 протестантов.

В семидесятые годы ряды коммандос пополнились молодежью, и один или два отряда 3-й бригады постоянно участвовали в кампаниях типа операции «Мотормэн» 1972 года. И 40-й, и 42-й отряды сносили баррикады в пользующихся дурной славой «закрытых» зонах Лондондерри и Белфаста, устанавливая власть закона. Долгие годы они патрулировали Ирландию, включая и «бандитское» графство Южный Арма. По независящим от них обстоятельствам подразделениям коммандос все чаще приходилось играть роль пехоты. Им это не нравилось, но у них не было выбора.

Глава 17. ИДЕМ НА ЮГ

Коммандос Королевской морской пехоты больше других жаждали отправиться на Фолклендские острова. После того, как 2 апреля 1982 года аргентинские войска вторглись на Фолкленды, на первых страницах газет и телевизионных экранах всего мира появились фотографии британских морских пехотинцев, распластанных на улицах Порт-Стэнли под дулами «торжествующих победу аргентинских спецназовцев». Эти унизительные кадры разгневали британскую общественность и военных, не говоря уж о премьер-министре Маргарет Тэтчер. Сфотографированные британцы входили в маленький фолклендский гарнизон, которым командовал ветеран Адена майор Майк Норман, незаурядный человек с долгим военным стажем, несмотря на его 38 лет. «Могу вас заверить, – сказал Майк, – что парни не лежали бы там, если бы губернатор Рекс Хант не приказал нам сдаться. Думаю, этим приказом он спас нам жизнь».

Прекрасно осведомленные о малочисленности британского гарнизона на островах, аргентинцы послали отряд вторжения, состоявший из батальона морской пехоты численностью 680 человек и роты «Бузо тактико», аргентинского эквивалента британского СБС. В тот момент британский гарнизон на Фолклендах насчитывал 80 человек, необычно большое число, так как отряд Майка Нормана недавно прибыл из Англии на смену подразделению майора Гэри Нутта. И эти 80 человек были распылены: 3 офицера и 66 солдат гарнизона занимали различные позиции; 2 офицера и 9 солдат находились на борту старого доброго «Эндьюрэнса», патрулировавшего Южную Атлантику. В случае нападения Майк Норман мог рассчитывать на помощь местного отряда обороны из 23 человек и бывшего капрала морской пехоты Джима Фэрфилда, женившегося на местной девушке и обосновавшегося в Порт-Стэнли. Таким образом силы вторжения превосходили их в десять раз по численности и во много раз по огневой мощи. Даже в такой ситуации парни Майка Нормана оказывали аргентинцам упорное сопротивление, пока не были вынуждены сдаться. «Бузо тактико» отправился прямо в казармы британцев в Муди Брук, которые оказались пустыми, но аргентинцы все равно забросали фосфорными гранатами почти все помещения. Затем они двинулись к Дому правительства, где морские пехотинцы собрались на защиту губернатора и его немногочисленного персонала.

К тому времени с бронированных транспортов на берег высаживались главные силы вторжения аргентинцев с тяжелой артиллерией. Группа лейтенанта Билла Троллопа засела на возвышенности, и рядовой Браун поразил 66-миллиметровой ракетой бронированный транспорт, что не могло порадовать находившихся там пятьдесят или больше аргентинцев. За ракетой последовал пулеметный огонь, и аргентинцев на время удалось остановить. Произошло еще несколько подобных перестрелок, но затем случилось неизбежное. В Гритвикене на острове Южная Георгия 20 морских пехотинцев лейтенанта Кита Миллза также доставили аргентинцам немало неприятных минут, сначала сбив вертолет «Пума», а затем повредив десантный корабль 82-миллиметровой бронетанковой ракетой «Карл Густав», самой мощной в их распоряжении. Когда же аргентинские военные корабли начали обстрел из 100-миллиметровых орудий, пехотинцам пришлось сдаться; им просто негде было спрятаться.

В Порт-Стэнли ситуация также достигла кульминации. Майк Норман вспоминал тот момент долгие годы спустя, когда вышел в отставку и наслаждался более спокойной жизнью, возделывая собственный сад:

«Мы даже не задумывались о капитуляции. Никто из нас. Но Рекс Хант, губернатор Фолклендских островов, приказал мне капитулировать, а он был Главнокомандующим. Я был ошеломлен. Мои люди знали реальное положение вещей. Хотя мы столкнулись с превосходящими силами противника, мы все равно хотели драться. Я очень гордился моими людьми. Факт остается фактом: нас послали туда не защищать Фолклендские острова; это невозможно такой маленькой группой. Мы должны были защищать правительство, а правительством был Рекс Хант. Я предложил ему на выбор три варианта, и ни один из них не включал капитуляцию. Я сказал ему, что мы можем продолжать сражаться, можем бежать с ним в сельскую местность и вести партизанскую войну, или пусть начинает переговоры о мире, чтобы дать нам передышку. Он сказал мне: «Майк, я хочу, чтобы ты приказал своим людям сложить оружие». Это решение несомненно спасло наши жизни, однако должен сказать, что вторжение не было сюрпризом ни для нас, ни для Рекса Ханта. Капитан «Эндыорэнса» целый год предупреждал о вторжении, но в Лондоне его игнорировали. Миссис Тэтчер и ее правительство должны были вести себя иначе. Нас поставили в безвыходное положение. Я так и сказал ей после пары стаканчиков на Фолклендском обеде несколько лет спустя».

В тот же день Рексу Ханту и Майку Норману объявили, что их вместе с солдатами репатриируют в Англию. Они покинули остров, поклявшись себе, что вернутся. Так они и сделали в свое время, как «Взвод Джулиет», прикомандированный к 42-му отряду коммандос. В Монтевидео был послан самолет VС-10 Королевских ВВС, на котором они вылетели в Брайз Нортон, где, кроме репортеров, ждали представители армии и разведки, чтобы немедленно опросить их. Информация была жизненно необходима, потому что миссис Тэтчер хотела как можно скорее отправить ударные силы и вернуть острова.

Как выразился Денис Хили, началась неразбериха, что естественно, если вспомнить предысторию. Правительство Тэтчер, находившееся у власти более трех лет, резко сократило общие расходы, а министр обороны Джон Нотт безжалостно урезал военные траты. Единственное в южном полушарии британское судно, ледокол-разведчик «Эндыорэнс», собирались летом отозвать, чтобы сэкономить жалкие три миллиона фунтов стерлингов в год из многомиллиардного бюджета. Генерал Галтиери, глава аргентинской военной хунты, погрязший в собственных проблемах, решил, что небольшая встряска нации не повредит, и послал своих лучших парней на захват Мальвин (испанское название Фолклендов). Это решение вызревало у генерала довольно долго, что следует из предупреждений капитана «Эндыорэнса», которые он месяцами посылал в Лондон во все инстанции.

По отношению к Фолклендам Британия вела себя, как классический помещик, не живущий в своем имении. Мало кто из членов правительства бывал на островах. Более того, они и понятия не имели, как и когда их возвращать. Острова так далеко; еще пара сантиметров на карте и они скатятся за край мира! Миссис Тэтчер приказала действовать немедленно, поэтому правящую верхушку и несчастные министерства Иностранных дел и Обороны, на которых свалилась эта щекотливая проблема, теперь больше волновало «когда», чем «как». И чем скорее, тем лучше, а любой, кто хоть немного разбирается в военном деле, знает, что поспешные решения стоят жизней. Один из военных вспоминал о типичном совещании на высоком уровне: «… какой-то идиот (из гражданских) предложил нанести сильный удар где-нибудь в Аргентине». Хаос царил в коридорах власти, пока Главнокомандующая не приняла волевое решение: немедленно собрать две бригады, поддержанные самой современной артиллерией, подразделениями разведки, материально-технического снабжения и управления, и отправить их на Фолкленды на 40 кораблях.

Хотя часто утверждали, что о береговой линии Фолклендских островов и местах, удобных для десантирования, ничего не известно (именно поэтому Майка Нормана и компанию так упорно опрашивали после их возвращения), это не совсем соответствует истине. На самом деле у коммандос была собственная ходячая энциклопедия – майор Юэн Саутби-Тейлиур. Командуя в 1977 году фолклендским гарнизоном, майор провел детальное и достаточно изнурительное обследование побережья, а потому три года спустя оказался центральной фигурой штабной группы, собранной бригадиром Джулианом Томпсоном, командиром 3-й бригады коммандос.

Чтобы добраться до Фолклендов, основным силам требовалось пять недель, однако уже при погрузке на корабли 6 апреля стало ясно, что миссис Тэтчер имела в виду более стремительную реакцию на агрессию Галтиери. В качестве цели для авангарда выбрали остров Южная Георгия в 800 милях к северо-востоку от Фолклендов, строго говоря, к ним не относившийся. На острове находился небольшой аргентинский гарнизон, но лучше войск его защищал неприступный ландшафт: предательские ледники с наметенными ураганами снегами. У регулярной армии не было соответствующей подготовки, однако все отряды коммандос регулярно проводили зимние тренировки в Норвегии, и 42-й отряд как раз недавно вернулся с учений. Таким образом выбор был очевиден, и 42-й послали на захват Южной Георгии до подхода главных сил.

Командовал десантом майор Гай Шеридан, заместитель командира 42-го отряда, имевший большой опыт снежного и ледового альпинизма и лишь недавно спустившийся с Гималаев на лыжах. Ротой «М» 42-го отряда командовал капитан Нанн. Он взял на задание два 81-миллиметровых миномета, отделение из взвода разведки коммандос (Commando Reconnaissance Troop), маленькую группу материально-технического снабжения и медиков, две группы артиллерийских наблюдателей (корректировщиков огня) из 148-й батареи, один взвод СБС и одну роту САС: всего 230 человек. 7 апреля отряд вылетел на остров Вознесения, а оттуда на огромном танкере Вспомогательного флота (Royal Fleet Auxiliary tanker) «Тайдспринг» поплыл на юг под защитой эсминца «Антрим» и дряхлого фрегата «Плимут». 21 апреля в сопровождении двух ядерных субмарин конвой подошел к Южной Георгии.

Высадившийся первым САС, вопреки совету Шеридана, отправил разведпатрули на коварный ледник Фортуна. Через 12 часов они затребовали вертолеты для немедленной эвакуации с совершенно непроходимой территории. Высланные с «Тайдспринга» два вертолета «Уэссекс Мк 5» рухнули на ледник, поскольку пилоты потеряли ориентиры в белой мгле, когда горизонт слился с небом. Древний одномоторный «Уэссекс 3» с «Антрима», пилотируемый капитан-лейтенантом Стэнли, в убийственных условиях забрал САС и экипажи разбившихся вертолетов на корабль.

Получив донесение о рыскающей в окрестностях вражеской субмарине, «Тайдспринг» с большей частью роты «М» на борту вышел в открытое море. Аргентинскую субмарину «Санта-Фе» заметил в 5 милях от Гритвикена все тот же капитан-лейтенант Стэнли. Атаковав субмарину пулеметным огнем и глубинными бомбами, он не дал ей возможности погрузиться и подставил под более мощный удар двух британских вертолетов, вооруженных ракетами. Субмарина серьезно пострадала и сильно накренилась.

Хотя «Тайдспринг» находился далеко в море, майор Шеридан решил высадиться на Южной Георгии, для чего наскреб на «Антриме» 75 человек из группы управления роты «М», разведотделения, СБС и САС. Получив разрешение на атаку при поддержке орудий эсминца, Шеридан высадился на Южной Георгии, и вскоре аргентинский гарнизон выбросил белый флаг. 26 апреля эти 137 аргентинцев стали первыми военнопленными фолклендской операции. В далеком Лондоне миссис Тэтчер выбежала из своей резиденции на Даунинг Стрит 10, осажденной телерепортерами, с возгласом: «Радуйтеь, радуйтесь. Южная Георгия взята обратно».

Тем временем оперативная группа с присоединившимися к ней на острове Вознесения войсками и кораблями с Гибралтара двигалась на юг. До их прибытия, назначенного на 1 мая, патрули САС и СБС проводили рекогносцировку вражеских позиций на самих Фолклендах. В патрулях участвовали и корректировщики огня военно-морского флота. Некоторые из этих групп бродили по продуваемому ветрами побережью до трех недель, добывая необходимую информацию. Когда 16 мая ввиду островов появились основные силы, корабельная артиллерия авангарда уже вовсю расстреливала аргентинские позиции. Основной десант был назначен на 20 мая, а до тех пор – в порядке подготовки – формирования интенсивно перебрасывали с корабля на корабль.

Подразделения СБС и САС должны были закрепиться на пляжах и обеспечить высадку войск, перевозимых на берег десантными судами с транспортных кораблей самых разных типов (от паромов с Северного моря до лайнера «Канберра»), Флотские рассчитывали на господство в воздухе, однако командир 3-й бригады коммандос был более пессимистичен и оказался прав. К счастью, главные силы высаживались в отвратительную погоду: низкая облачность и густой туман прикрыли 5000 десантников. Группа 3-й бригады коммандос – единственной бригады в британских войсках, имевшей вспомогательные формирования, подготовленные к десантным операциям и арктическим условиям – состояла из 40-го, 42-го и 45 отрядов, 29-го артиллерийского полка коммандос и саперов 59-го инженерного эскадрона коммандос. В группу также входили представители полка материально-технического обеспечения (Logistics Regiment), эскадрилья вертолетов «Газель» и «Скаут»[24]24
  Эскадрилья 3-й бригады коммандос морской пехоты имела 11 вертолетов «Газель» и 6 вертолетов «Скаут». – Прим. ред.


[Закрыть], взвод противовоздушной обороны, 1-я диверсионная рота (1st Raiding Squadron) и персонал Кадра горной и арктической военной подготовки (Mountain and Arctic Warfare Cadre). 2-й и 3-й батальоны Парашютного полка поддерживали пехоту. Кроме того, в операции участвовали два взвода легких танков из полка «Синих» и Королевских драгун (Blues and Royals) и батарея полка противовоздушной обороны, вооруженная зенитными управляемыми реактивными снарядами «Рэйпир»[25]25
  Два взвода эскадрона «В» бронетанкового кавалерийского полка «Синих» и Королевских драгун имели 4 легких разведывательных танка «Скорпион», 4 гусеничные боевые разведывательные машины «Симитэр» и 1 трактор «Самсон». На вооружении батареи «Т» 12-го полка ПВО, приданной 3-й бригаде коммандос, было 12 зенитных ракетных комплектов «Рэйпир» («Rapier», т. е. «Рапира»). – Прим. ред.


[Закрыть]. Через несколько дней прибыла армейская 5-я бригада с Шотландским гвардейским полком, Уэльским гвардейским полком и 7-м полком гурков[26]26
  В состав 5-й бригады бригадира Энтони Уилсона входили: 2-й батальон Шотландского гвардейского полка, 1-й батальон 7-го Собственного герцога Эдинбургского полка гуркских стрелков, штаб и 97-я батарея 4-го полевого полка Королевской артиллерии (6 легких орудий калибра 105 мм), 656-я эскадрилья армейской авиации (6 вертолетов «Газель» и вертолета «Скаут»). – Прим. ред.


[Закрыть].

Всем этим формированиям, но в основном парашютистам и коммандос предстояли жестокие бои. 2-й парашютный батальон, единственный, получил два задания: сначала захватить Гуз Грин (Goose Green) и затем гору Лонгдон (Маунт-Лонгдон, Mount Longdon). В первой атаке на хорошо укрепленные позиции аргентинской пехоты на Гуз Грин парашютисты потеряли командира. Подполковник X. Джоунс, стойкий и храбрый офицер, известный тем, что всегда находился впереди своего отряда, был убит, когда первым ворвался на аргентинские позиции, чтобы атака не захлебнулась. В этом бою он был смертельно ранен и затем посмертно награжден крестом Виктории.

3-й парашютный батальон и 45-й отряд коммандос стремительно наступали по всему гористому острову к Порту-Стэнли, вытесняя противника все дальше и дальше на восток. План предусматривал участие в сражениях всех формирований, кроме 40-го отряда коммандос, оставленного в резерве. Личный состав последнего недолго горевал по этому поводу, так как дело ему находилось постоянно: две роты отряда бросили на помощь Уэльским гвардейцам, потерявшим сто человек, из них 56 убитыми еще на кораблях «Сэр Галахад» и «Сэр Тристрам», атакованных «Скайхоками».

В ходе яростных боев на восточных горных цепях, под мощным огнем с обеих сторон, наблюдалось множество примеров личной храбрости. 3-й парашютный батальон мог понести большие потери в своем главном бою за Маунт-Лонгдон (Mount Longdon), но сержант Ян Маккей в одиночку бросился на вражескую позицию, закидывая ее гранатами, и своим героическим поступком спас от полного истребления прижатые к земле 4-й и 5-й взводы. За подавление огневой точки врага он был посмертно награжден крестом Виктории. «Никто из нас, – сказал генерал Хыо Пайк, в то время в чине подполковника командовавший 3-м парашютным батальоном, – никогда не испытывал ничего подобного тому, через что пришлось пройти в ту ночь. За Маунт-Лонгдон, как и повсюду на Фолклендах, мы сражались врукопашную, как пехота. Это опасные, жестокие и изнурительные бои».

Пока 42-й и 45-й отряды коммандос атаковали гору Ту Систерс (Two Sisters, т. е. «Две сестры»), 2-й парашютный батальон упорно сражался за хребет Уайрлесс Ридж (Wireless Ridge). Из 5-й бригады, сражавшейся за три другие горные цели, только Шотландским гвардейцам пришлось драться врукопашную. Уэльские гвардейцы задержались с началом атаки, что, в свою очередь, задержало гурков, и, когда они вступили в бой, аргентинцы уже спускались с гор сдаваться, не выдержав обстрела армейской и морской артиллерией. Все сражения тщательно задокументированы. Дневник капитана Яна Гардинера, командира роты «X», позволяет взглянуть на события, предшествовавшие капитуляции аргентинцев, глазами непосредственных участников. Представляем записи из дневника, начинающиеся с момента высадки в Аякс Бэй.

«20/21 мая: Парашютистам не повезло и мы опаздываем на два часа. К тому же одно из десантных судов разбилось и пришлось впихивать оставшихся людей в три другие. Если бы в тот момент нас обстреляли, нам бы здорово досталось. Мы захватили намеченные цели и развернулись к горам. При приближении к хребту я увидел первый в своей жизни вражеский самолет. Он летел вдоль гор с севера на юг очень близко от меня. Джеймс Келли, командир 1-го взвода, и я залегли. Через мгновение самолет скрылся за горами, и вскоре его сбили.

Зенитное подразделение, вооруженное ракетами «Рэйпир», явилось поздно и не успело поразить четыре «Миража», проскользнувшие мимо наших истребителей «Харриер». Один был сбит корабельной артиллерией, но три других сумели прорваться. «Миражи» пронеслись над нами и скрылись за горой, чтобы атаковать находившийся в Фолклендском заливе фрегат «Ардент». Наши зенитчики пустили вдогонку один «Рэйпир», но он потерял управление и не попал в цель. Поврежденный «Ардент» не затонул и, ковыляя, исчез из вида. Мы закрепились на захваченных позициях и вгрызлись в землю, как кроты. Ночью мы сильно замерзли, потому что так и не получили рюкзаки.

Рюкзаки должны были сбросить с вертолетов. Во время походов части коммандос традиционно снабжаются с воздуха каждые 24 часа. На Фолклендах это было практически невозможно из-за плохой погоды и недостатка вертолетов.

22 мая: Рано утром я послал Аластера Камерона, моего артиллерийского корректировщика, понаблюдать с вершины горы. Он вернулся с неприятным известием: «Ардент» горит и начинает тонуть с кормы. Потрясенный, я наконец осознал, что нахожусь на войне. В последующие несколько дней я увидел такое, что и не думал увидеть, и надеюсь, никогда больше не увижу. В тот день начались сильные бомбежки. «Скайхоки» появлялись по несколько раз в день, пытаясь разбомбить как можно больше кораблей в водах Сан-Карлоса. До сих пор не могу понять, почему столько кораблей сосредоточили на таком маленьком водном отрезке. В них там вовсе не было нужды. Они не могли маневрировать, а горы не пропускали сигналы их радаров. Они не могли вести огонь, боясь поразить нас и бесчисленные вертолеты, перевозившие грузы. Вообще-то я несколько раз видел, как они чуть не попали в вертолеты и в свои же войска. Мы тоже не могли стрелять, боясь попасть в них. Они вполне могли оставаться в море, а на разгрузку, если необходимо, подходить ночью. По моему мнению, моряки слишком часто в той войне недооценивали угрозу с воздуха.

В тот вечер в гавань вползли два фрегата. «Аргонт», фрегат класса «Леандер», тянули два или три десантных катера. Видимо, он повредил рули, а в остальном выглядел вполне прилично. Несколько позже вошла своим ходом «Энтелоуп» («Антилопа»), извергая из труб клубы черного дыма, необычные для такого фрегата, а в обоих бортах на уровне передней трубы зияли пробоины. Радиомачта согнулась, видимо, задетая низко летящим вертолетом. Несмотря на эти повреждения, мы совершенно не ожидали того, что произошло. Не успело стемнеть, как «Энтелоуп» взорвалась, выстрелив в небо огромным куском корпуса. Взрыв был такой силы, что нам сразу стало ясно: корабль не спасти. Очевидно, капитан придерживался того же мнения, так как команда стала быстро собираться на полетной палубе. Хотя солнце зашло, было светло, как днем. Район спасательных работ освещался горящим кораблем и прожекторами вертолетов, быстро поднявшихся то ли с «Фиарлесса», то ли с «Интрепида». Та ночь явила много примеров мужества. Раздалось еще несколько взрывов, а вертолеты продолжали слетаться. В бинокль я довольно ясно видел членов команды в непромокаемых оранжевых костюмах.

Когда, не заботясь о собственной безопасности, к борту «Энтелоуп» подошел десантный катер, не возникло ни намека на панику. Вскоре после того, как сняли почти всю команду, корабль к носу от трубы был объят пламенем. Вдруг на мостике появилось около дюжины человек. Храбрец-рулевой подвел катер вплотную, и они сошли по трапу. Никто даже ног не замочил. Это была блестящая спасательная операция, причем совершенно спонтанная, насколько я могу судить. Погибло трое – те, кто пытались обезвредить не-взорвавшуюся бомбу, и она все же взорвалась. Я преклоняюсь перед мужеством этих замечательных людей. Они самые храбрые из всех.

Всю ночь я зачарованно смотрел на горящую «Энтелоуп». Как что-то, сделанное из металла, может быть таким горючим? Я знал ее по Гамбургу, а теперь этот британский корабль умирал на моих глазах. Я понимаю, почему моряки, особенно капитаны, так нежно относятся к своим кораблям. Пожар и взрывы продолжались всю ночь, а на рассвете «Энтелоуп» разломилась пополам и медленно затонула, окутанная клубами пара и дыма.

23 мая: Авиашоу в заливе Аякс продолжалось. Из четырех «Скайхоков» два атаковали корабли, а два набросились на плацдарм. И те, и другие сбросили бомбы. Это был первый налет на наземные цели, и я встревожился, потому что половина моей роты спустилась с горы поесть: туда доставили мясо с хлебом. Однако повезло, и обед прошел отлично. Появились «Миражи» и «Скайхоки». Один «Мираж» тут же сбили ракетой «Рэйпир», и он врезался в гору, разбрасывая горящие обломки по всему заливу. Я не видел ни одного парашюта. Войска, находившиеся на склоне, заулюлюкали и зааплодировали, будто на стадионе «Хэмпден Парк» в Глазго. Вскоре был сбит низко летящий над водой «Скайхок». Он перевернулся и, подняв столб воды, погрузился в воду. Спустившегося на парашюте пилота подобрал маленький десантный катер.