Текст книги "Британские коммандос "

Автор книги: Джон Паркер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

«С кораблей «Улстер Монарх» и «Дыонера» эскадрилья спустилась на штурмовые самоходные десантные баржи. Удалось без помех достичь намеченного места в 03.20 и начать очень точный обстрел батареи из трехдюймовых минометов. Одну роту послали остановить вражеские подкрепления, которые могли подойти с запада, вторая рота обеспечивала прикрывающий огонь, а третья бросилась на штурм. К 05.00 без особых трудностей батарея была захвачена. Взяли шестьдесят пленных, около 50 солдат убили или ранили. Захватили четыре 6-дюймовых орудия, три легких зенитных орудия, один дальномер и несколько мелко– и крупнокалиберных пулеметов «Бреда». У нас потерь не было. Когда мы укреплялись на завоеванной позиции, к нам присоединилось несколько человек из воздушно-десантной дивизии, включая бригадира Хикса. Поскольку операция прошла успешно, майор Мейн решил наступать на северо-запад и атаковать батарею из шести орудий примерно в 2,5 мили от нас, которая к тому времени открыла огонь. Эскадрилье приказали собраться на ферме Дамерия и в 06.00 продолжить наступление. Продвижение задержалось из-за пяти-шести ферм, обороняемых пулеметными и снайперскими позициями, расположенными в полях, однако огневые точки врага были подавлены, и освобождено несколько воздушных десантников, среди которых были и тяжело раненные. Приближаясь к отстреливающейся батарее, 1-я и 2-я роты снова открыли огонь при поддержке 3-дюймовых минометов. Наши потери были невелики (один убитый и двое раненых), несмотря на то, что мы уничтожили или захватили пять 80-миллиметровых орудий, один большой дальномер, четыре 4-дюймовых миномета и несколько крупно– и мелкокалиберных пулеметов. Затем майор Мейн решил атаковать и третью батарею в Пунта Делла Мопла. Он послал на штурм 1-ю роту, а минометам приказал обстреливать четвертую батарею. 1-я рота успешно выполнила задачу, захватив и разрушив следующее вооружение: три орудия береговой обороны (6 дюймов), одно 40-миллиметровое зенитное орудие, две легкие зенитные пушки, один дальномер, несколько крупнокалиберных и ручных пулеметов, а также взяли в плен командира батареи и все орудийные расчеты. Минометы тем временем успешно обстреливали четвертую батарею: подожгли или взорвали боеприпасы… выполнив поставленные задачи, эскадрилья соединилась с 5-й дивизией и в 21.00 расположилась на отдых. Суммарные потери врага: 500 пленных, 200 убитых или раненых. Наши потери: 1 убитый и 2 раненых».

Другим частям не так повезло в отношении потерь, особенно парашютистам и коммандос, хотя нельзя отрицать, что скорость захвата Сицилии превосходила самые смелые надежды. Оставались еще крупные очаги сопротивления отдельных немецких соединений, в основном на юге и востоке острова. Отряд коммандос № 3, успешно выполнив первую часть задачи и потеряв меньше дюжины человек, 13 июля снова погрузился на «Принс Альберт», чтобы высадиться к северу от Аугусты, и захватить мост через реку Лентини до наступления 50-й дивизии, в то время атаковавшей находящийся неподалеку город. Дивизия должна была подойти к мосту на рассвете. При десантировании коммандос попали под минометный огонь с расстояния около 275 метров, но тем не менее быстро отвоевали плацдарм и высадились, потеряв меньше 20 человек. Затем они направились к мосту, по дороге подавив несколько немецких и итальянских позиций. На успешно захваченном мосту они обнаружили заряды с взрывателями замедленного действия. Мост должен был взорваться через тридцать минут. Саперы сняли немецкие взрыватели, заложили свою взрывчатку, и коммандос стали ждать прибытия 50-й дивизии. Однако немцы подкатили тяжелый танк и стали обстреливать отряд, у которого не было противотанковых орудий. Одновременно усилился минометный и пулеметный огонь, а на рассвете все еще не было и признаков подкрепления. Командиру отряда подполковнику Дернфорд-Слейтеру пришлось отвести коммандос на 730 метров в горы. Немцы пустились в погоню и заставили коммандос залечь под огнем минометов и 88-миллиметровых пушек, стрелявших разрывающимися в воздухе снарядами, вызывающими серьезные шрапнельные ранения. Потери британцев увеличивались: уже погибло или было ранено 60 человек, а 50-я дивизия все не появлялась. Дернфорд-Слейтер приказал своим людям рассеяться и затем собраться в назначенном месте. Предприняв энергичное контрнаступление, отряд коммандос № 3 до подхода 50-й дивизии потерял 153 человека убитыми, ранеными и пропавшими без вести, однако жизненно важный мост был спасен от взрыва. Монтгомери заявил, что этот мост отныне будет называться «Мост отряда коммандос № 3». Почти идентичную операцию провела 1-я парашютная бригада у моста Примасоле, понеся за двое суток ожесточенных боев примерно такие же потери, однако мост был спасен от взрыва. Примасоле стал полем чести Парашютного полка и пришедших им на помощь подразделений Дарсмского полка 50-й дивизии.

Тем временем два отряда коммандос морской пехоты вели образцовое наступление, преодолевая значительные очаги сопротивления. По иронии судьбы, самые серьезные потери они понесли не в боях с немцами, а когда еще находились на борту корабля. Вместе со «Спешиэл Рэйдинг Сквадрон» (Special Raiding Squadron) Пэдди Мейна они направлялись в Катанию, но в последнюю минуту наступление было отменено, поскольку разведка донесла, что немцы усиленно укрепляют район, намеченный для высадки десанта. Во время ночного воздушного налета в корабль «Куин Эмма» попала бомба. 16 человек погибли, 63 были ранены – самые большие одномоментные потери обоих отрядов коммандос морской пехоты за всю сицилийскую кампанию.

22 июля прибыли подкрепления коммандос: отряд № 2 под командованием подполковника Джека Черчилля, прекрасного рассказчика и бунтаря, воевавшего в собственной эксцентричной манере, раздражавшей вышестоящих командиров, зато поднимавшей настроение его подчиненных в самые тяжелые минуты. С места высадки в Катании до бивака он маршировал со своим знаменитым клеймором на поясе, большим луком со стрелами на шее (Джек участвовал в чемпионате мира 1939 года) и волынкой подмышкой, и ни один из этих аксессуаров не скучал подолгу без дела. Брат Джека, подполковник Том Черчилль, уже находился на Сицилии в качестве штабного офицера Лейкока.

Джек Черчилль вспоминал некоторые события завершающей стадии сицилийской кампании и начала подготовки к вторжению в Италию:

«Когда отряд № 2 прибыл на Сицилию, первое время нам приходилось несладко, и мы несли потери. Потом все наладилось, и между боями мы даже жили в очень приличных домах, безусловно благодаря Рандолфу Черчиллю, который работал в штабе Боба Лейкока. Уинстон, конечно, использовал Рандолфа, прикомандированного к коммандос, как шпиона. Рандолф прекрасно уживался с Лейкоком и иногда приходил ко мне, своему однофамильцу; мы с ним тоже неплохо ладили. Рандолф мелькал повсюду, но особой пользы от него не было. Одно время Боб Лейкок предлагал ему вступить в коммандос, однако он отказался, думаю, потому, что зарабатывал деньги, пописывая о войне. В общем, все мы оказались на Сицилии, и Рандолф, бросив один лишь взгляд на бригадную столовую, громко пожаловался: «Это место похоже на паршивый свинарник. Неужели вы думаете, что я буду здесь питаться? Посмотрите на нас, мы все коммандос, а живем хуже пехотной роты. Возмутительно».

Боб Лейкок сказал: «Ну ладно. Если ты думаешь, что можешь что-то сделать, делай». Продолжая шуметь, Рандолф нашел местного мэра: «Со мной генерал Лейкок. Какой дом лучший в городе?» И в ответ услышал: «Там живет князь Боргези». «Выгоните его, – заявил Рандолф. – Теперь там будет жить британская армия». Вот так все было улажено. Конечно, вскоре Рандолф встретился с Боргези и сказал ему: «Я сын британского премьер-министра». Он часто извлекал пользу из этого, особенно с американцами; они прекрасно к нему относились, и для него нигде не было преград. Рандолф нравился Лейкоку, а нам нравился Лейкок. Боб был отличным командиром: не вмешивался в наши дела, пока считал, что все нормально, а если что-то случалось, то начиналась охота на ведьм, и виновные получали сполна».

Уже чувствовалось скорое и успешное завершение сицилийской кампании. Итальянцы растеряли боевой задор. Муссолини, правивший Италией 21 год, был свергнут 25 июля, и страной стал руководить король Виктор Эммануил. Антифашист маршал Бадольо стал премьер-министром и командующим итальянской армией. Пронесся слух, что Италия выходит из войны. У союзников было так много итальянских военнопленных, что они просто не могли с ними справиться. Известен случай, когда во время наступления одной из британских частей из амбара появилась толпа итальянских солдат с поднятыми руками, и им просто велели убираться прочь. Однако немцы продолжали удерживать ряд опорных пунктов, прикрывая вывод своих войск и вооружения на материк, и основные силы вторжения еще продолжали ожесточенные бои, особенно в долинах и горах вокруг Катании.

В первую неделю августа Эйзенхауэр созвал в Алжире совещание, чтобы изложить в общих чертах план вторжения в Италию. Боб Лейкок и Том Черчилль вместе с другими командирами вылетели на инструктаж. Первоначально планировалось прямое вторжение с «носка» итальянского сапога, однако верховное командование решило ускорить процесс дополнительным десантом в Салернском заливе в 30 милях южнее Неаполя. Этот план подтвердился в середине августа, когда британские и американские войска встретились в Мессине, разрушив последнюю линию обороны немцев и полностью захватив остров.

К тому времени дальнобойные пушки и самолеты уже обстреливали береговые батареи материковой Италии, и немцы отходили в глубь страны, чтобы успеть выстроить оборону до вторжения войск союзников. Вторжение было назначено на 3 сентября, день, когда Италия официально капитулировала и приказала своим войскам сложить оружие. Немцы еще энергичнее взялись за оборону, чтобы остановить продвижение союзников в центральную Европу. Немецкие штабисты, которым помогали естественные преграды, бросили в Италию все, что смогли высвободить, и в итоге получили 16 хорошо вооруженных дивизий, восемью из которых командовал сам Роммель, руководивший и всей обороной.

В дни, предшествующие высадке десанта, отряду коммандос № 3 и Специальной диверсионной эскадрилье (Special Raiding Squadron) приказали послать группы через Мессинский пролив шириной в три мили на разведку береговых укреплений. Коммандос вернулись, доложив, что оборона легко преодолима. 28 августа снова послали шесть патрулей из отряда № 3, на этот раз приказав им остаться на материке, а результаты доложить. Не дождавшись сообщений, послали поисковый отряд. Оказалось, что у разведчиков сломались радиопередатчики, потом немцы атаковали их и рассеяли в горах. Один патруль попал в плен, однако пять дней спустя, когда десантировались главные части, более сорока десантников из той группы вернулись в свои части.

8-я армия Монтгомери форсировала Мессинский пролив и высадилась на «носке» с остатками отряда коммандос № 3, Special Raiding Squadron и отрядом коммандос № 40 морской пехоты. Последний, наткнувшись на вражеские орудийные позиции, вступил в бой и потерял более 30 человек. Коммандос выслали патрули, чтобы уточнить местоположение батарей, и для их подавления вызвали бомбардировщики «Киттихок». В общем, десантирование успешно завершилось за 48 часов, положив начало тяжелому шестимесячному походу на север.

Американская 5-я армия и британский 10-й корпус вместе с отрядом коммандос № 2 и 41-м отрядом морской пехоты начали наступление 8 сентября. Лейкоку со штабом и коммандос пришлось преодолевать сопротивление врага, засевшего в горах, окружавших широкие песчаные пляжи Салернского залива. В описании Джека Черчилля это больше напоминает путешествие «Большого тура» (намек на поездку молодых аристократов по Франции, Италии, Швейцарии и другим европейским странам после окончания учебного заведения):

«Когда после тяжелых сицилийских боев мы отдыхали в Катании, я услышал, что нас собираются бросить на плацдарм в Салерно. Мы и 41-й отряд коммандос морской пехоты поплыли к побережью вечером. Это было спокойное и приятное путешествие в довольно цивилизованных условиях. Рандолф Черчилль, мой брат Том и я попивали портвейн, болтали, разглядывали пейзаж, и Том сказал: «Меня всегда интересовало, как выбираются кодовые названия операций. Почему, например, в разгар лета они называют операцию «Аваланш» («Лавина»)?». Рандолф ответил: «Наверное, имелась в виду лавина десантирующихся Черчиллей».

Мы должны были занять позицию в Вьетри к востоку от Салерно. Типичное задание для коммандос: захватить батарею и удерживать фланг до подхода коммандос морской пехоты, направлявшихся в ущелье Ла Молина, чтобы занять высоты по обе стороны ущелья на случай подтягивания немцев. Теоретически армия смогла бы пройти там и занять Неаполь. Мы высадились без единого выстрела и без проблем уничтожили батарею. Итальянцы только что вышли из войны, а немцы еще не успели укрепиться, хотя надо сказать, что много времени им не понадобилось. Мы взяли город, смогли его удержать и захватили много пленных.

Я расположил свой штаб в городе, хотя плацдарм в Салерно так и не расширился: это был один из нескольких плацдармов, которые мы едва не потеряли. Немцы в глубине страны и в горах еще были очень сильны, имели наблюдательные пункты, и обстрелы не прекращались. Враг атаковал нас с востока от Салерно, и завязались тяжелые бои».

Как отмечалось в одном из боевых донесений, для 41-го отряда морской пехоты первые два дня были «самыми тяжелыми в истории отряда; потери были большими». Когда отряд после десантирования поднимался в горы, его атаковали отборные немецкие парашютисты и танковые войска. Командир, подполковник Б.Дж. Д.Ламзден, был ранен при прямом попадании снаряда в его штаб. Рота «Р» потеряла три четверти личного состава, а в роте «Q» к исходу второго дня на ногах осталось лишь двое. Им пришлось оставить мост, и, чтобы его вернуть, потребовалась целая бригада.

Еще один бой разразился за контроль над Ла Молиной. Наступление захлебнулось до тех пор, пока немцев не выдавили в контратаке, возглавляемой 41-м отрядом и отрядом коммандос № 2. Немцы отошли на ближайшие высоты, на одной из которых находился наблюдательный пункт, и отряды № 41 и 2 получили задание выдавить врага. Атаку возглавлял Джек Черчилль:

«Мы должны были уничтожить наблюдательный пункт, тогда основные силы смогли бы просочиться через ущелье на свои позиции. Легче сказать, чем сделать. Кровавая работа, и среди нас (коммандос) росло недовольство, ведь нас бросали в атаку за атакой, и мы делали то, что, черт побери, должна делать армия.

Тринадцатого сентября мы участвовали в тяжелом бою за Драгонеа, потом нас сменили Лестерширцы. Четырнадцатого мы спустились, и нас послали вверх по очень крутому склону к дороге, ведущей от долины к вершине горного кряжа. Туда просочились немцы, и полк Королевы оказался в опасной ситуации. Мы уже понесли очень серьезные потери, но генерал сказал: «Если вы подниметесь сегодня же вечером, то очень нам поможете»».

Черчилль, с клеймором в руке, пошел впереди вместе со своим сержантом. Они захватили 45 пленных, а затем сигнализировали отряду выступить и захватить деревню Пиголетти. Выполнив задание, Черчилль привел своих людей и пленных обратно. Нескольких раненых катили на тележках с огромными колесами, которые, как он заметил, словно вышли из Наполеоновских войн. Тележки катили немецкие военнопленные. Трех раненых пришлось оставить, поскольку они не выдержали бы мучительного спуска. Когда отряд уже был внизу, Черчилль велел своим людям поесть и связался со штабом дивизии. Там, по словам Черчилля, разволновались и приказали коммандос удерживать позицию.

«Я сказал им, что мы уже спустились, а они велели мне быстро вернуть всех наверх. Итак, отряд № 2 вернулся в Пиголетти и занял первоначальное расположение на левом фланге, затем поднялся 41 – й отряд и встал справа. Получилась подкова с Пиголетти и холм, прозванный «Пимпл» («Прыщ»), а немцы поливали нас огнем из 88-миллиметровых орудий с близкого расстояния. Ранним утром 16-го, в мой день рождения, мы отразили мощную контратаку и удержались, правда, потеряли несколько человек убитыми и ранеными. Затем началась вторая контратака, в которой пострадала 2-я рота, рота Веллингтона (под командованием капитана герцога Веллингтона, которого все называли Морни по его прежнему титулу – лорд Морнингтон). Я пытался связаться с Веллингтоном по рации – он был всего лишь метрах в 275 от меня. Мой штаб практически всегда находился на передовой, откуда я довольно легко мог докричаться до своих людей. Морни был очень спокойным парнем и скромным для человека с титулом, особенно герцогским. Большинство титулованных особ казались мне занудами, но только не он, и совсем не высокомерный.

Итак, я связался с радистом и сказал: «Позовите капитана герцога Веллингтона». А он ответил: «Он не может подойти к телефону, сэр». – «Почему? – спросил я. – Почему не может? Он ранен?». – «Нет, не ранен, но мы не можем поднять голову… нас атакуют. Может быть, сомнут». Я приказал ему крикнуть герцогу, что полковник приказал отступить. Минут через двадцать 2-й взвод вернулся, и я сказал: «Слава богу, Морни, вы дома. Как понимаю, вам здорово досталось».

«Ничего особенного», – ответил он. Оказалось, что его радист – паникер. Морни добровольно вызвался вернуться на позицию, чтобы закрыть образовавшуюся брешь. Он только выпил чашку чая и повел свой взвод назад. За это время немцы немного продвинулись, и почти сразу же герцог Веллингтон был застрелен немецким офицером. Как выяснилось позже, они выстрелили одновременно, убили друг друга и были похоронены в одной мелкой могиле.

На следующее утро я позвонил в штаб Лейкока, поговорил сначала с братом, а затем с Бобом и сказал ему: «У нас была тяжелая ночь и утро, бригадир. Мы понесли значительные потери, включая, к сожалению, герцога Веллингтона». – О, господи, он убит?

– Да, он убит, – подтвердил я. – Вы видели тело? – Нет, у нас нет никаких тел. Мертвые похоронены на месте. Его парни сразу же его похоронили. – Откуда вы знаете, что он убит? – Ну, все так говорят, совершенно очевидно, что он убит. – Ну, я не могу занести герцога в список убитых, – сказал Боб. – Я запишу его в пропавшие без вести. – Послушайте, бригадир, если вы так поступите, то его мать, герцогиня, и его сестра Анна будут надеяться, что он когда-нибудь вернется, а это невозможно. Он мертв, мертв. – Как вы можете это утверждать, если не видели труп? – Но я же сказал, старина, я абсолютно уверен. У меня есть свидетели. Лейкок все же решил солгать. – Нет, я объявлю его пропавшим без вести. Я буду выглядеть полным идиотом, если через пару месяцев окажется, что он в плену. – Послушайте, бригадир, я все равно напишу его матери, герцогине, и сестре о его гибели и объясню, почему вы объявили его пропавшим без вести, только я уверен, что он мертв. Лейкок согласился: – Ладно. Если хотите, пишите. Вы – его командир. В общем, я написал им обеим, но это еще не конец истории».

На следующий день полная пехотная бригада сменила коммандос в боях, и 19-го немцев окончательно выдавили с «Пимпла». Части коммандос храбро сражались почти десять дней и сильно пострадали. Их отвели в Сицилию на отдых. Из 738 коммандос, десантировавшихся в операции «Аваланш», на Сицилию вернулись только 372. Невосполнимые потери, и, очевидно, что легковооруженных коммандос снова использовали не по назначению: в качестве штурмовых, а не десантно-диверсионных сил. Как утверждал Джек Черчилль, коммандос легко могли играть обе роли, но при наличии соответствующего тяжелого вооружения. А так, все равно что отстреливаться от хорошо вооруженного врага из детских духовых трубок.

Как объяснил Черчилль, история с герцогом Веллингтоном продолжилась в Сицилии:

«Сначала никто не интересовался деталями смерти герцога, вообще никто. Но потом случилось любопытное совпадение: в Сицилии оказался дядя Морни, Джералд Уэллсли, наследник титула, так как Морни не имел ни братьев, ни сыновей. Уэллсли входил в Военную администрацию союзников на оккупированных территориях, более известное, как «Древние военные джентльмены в большом путешествии». Семья Морни давно не общалась с ветвью Уэллсли, хотя Морни сохранил бы титул, если бы произвел на свет наследника.

И вот, когда я привел отряд № 2 на Сицилию, вдруг объявляется Уэллсли, и я должен сообщить ему, что он теперь герцог Веллингтон. И это еще не конец, потому что Боб Лейкок, услышав о появлении Уэллсли, стал досаждать мне. Он хотел, чтобы я нашел и опознал тело Морни, дабы не ставить Уэллсли в дурацкое положение, если настоящий герцог Веллингтон найдется живым в плену или еще где-нибудь.

Конечно, я знал, что Морни мертв, но все же вернулся в Салерно с «похитителями трупов», то есть с похоронной командой с их мешками из оберточной бумаги. Мы раскопали могилы на поле боя, где был убит Морни, и нашли разлагающиеся трупы, один из которых уверенно опознали как труп герцога по зубному протезу, трубке и кольцу. Я сказал: «Это труп Веллингтона, – и санитары пометили его мешок. – А это немецкий офицер». Они пометили второй мешок. Так закончилась история герцога Веллингтона. В то утро случилось еще кое-что интересное: нас наконец догнала почта со штампами пяти промежуточных пунктов, и из первого же своего письма я узнал, что принят в Мэрилендский крикетный клуб».

Крикету придется подождать. Хотя Неаполь был взят 1 октября, впереди еще были длительные тяжелые бои.