Текст книги "Инспектор Вест возглавляет расследование"

Автор книги: Джон Кризи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Глава 18
ИНТЕРЕСНЫЕ ДОКУМЕНТЫ

Теперь все глаза, как по команде, повернулись к часам. Прекрасная ручная работа в духе раннего Георгианского периода. Их громкое тиканье разносилось по всему помещению. Сейчас оно казалось почти невыносимым.

Лэмпард спросил:

– Каким образом вы узнали про эти бумаги?

– Мне только что рассказала мама. Мне кажется, пора во всем разобраться, как бы это ни было ужасно. Нет ничего страшнее неизвестности.

Впервые она, на какую-то долю секунды, потеряла над собою контроль, почувствовала это и сердито тряхнула головой. Нет, она не хотела принадлежать к «слабому» полу!

Лэмпард повернулся к своему инспектору:

– Где ключи, Вейд?

– Здесь, сэр.

Вейд поднял портфель, стоящий на полу возле письменного стола Трэнсома.

Лэмпард порылся в нем и достал порядочную связку ключей на кольце.

– Вы знаете, который, миссис Харрингтон?

– Нет, к сожалению.

Хотебай и Виддисон так вытянулись в своих стульях, что могли с них свалиться. Напряжение становилось невыносимым.

Лэмпард подошел к камину. Харрингтон, все еще держа под руку Гариэлль, отошел в сторону, чтобы ему было легче дотянуться до часов. Часы с первого раза не поддались, но Лэмпард настаивал и под конец нашел секрет. Оказывается, нужно было нажать на резное украшение сверху, тогда сработала пружина – и часы спокойно снялись с крюка. За ними оказался круглый стенной сейф с внутренней ручкой. Замочная скважина находилась справа.

Роджер изучал выражение лиц директоров «Мечты». Виддисон вцепился в подлокотники, Хотебай сидел совершенно прямо.

Ближайшие к Лэмпарду Гариэлль и Харрингтон буквально сгорали от любопытства. Вейд шумно вздохнул, когда Лэмпард принялся поворачивать ключ в замке. Однако ключи не подходили, и он пробовал один за другим, действуя без всякой спешки и нетерпения.

Подошел лишь пятый по счету.

Лэмпард повернул его.

Виддисон с шумом втянул воздух, Хотебай заерзал на стуле. Вот Лэмпард вытянул из сейфа толстый запечатанный конверт, проверил, нет ли в сейфе еще чего-нибудь, и громко сказал:

– Наверное, вот это.

Хотебай снова зашевелился.

Он одновременно сделал две вещи: вскочил со стула и выдернул правую руку из кармана. Электрический свет заблестел на барабане пистолета-автомата. Хотебай отскочил назад, прижался спиной к стене и навел оружие на всю компанию.

Вейд ахнул от неожиданности.

Потом он нагнулся и схватил портфель, явно намереваясь запустить им в Хотебая. Тот выстрелил. Пуля попала инспектору в плечо, портфель вывалился из руки. Второй рукой Вейд зажал рану, но остался на ногах.

Эхо выстрела раскатилось по всему дому.

– Отдайте мне этот конверт! – потребовал Хотебай. – Положите его на ручку моего кресла!

Лэмпард крепче сжал бумаги.

– Я вас предупредил! – продолжал Хотебай, лицо у него перекосилось, губы сжались в узкую щелку. – Я намерен его получить! Не играйте собственной жизнью!

Роджер удивился: неужели этот безумец может рассчитывать на благополучный исход, когда внизу дежурило несколько полицейских, да и сад был окружен.

Лэмпард бросил конверт в физиономию Хотебая.

И сразу же бросился на него, но тот этого ожидал и изо всей силы ударил инспектора ногой в живот. Лэмпард застонал, схватился руками за живот и опустился на пол. Хотебай направил пистолет на других, предупреждая:

– Подойдите все к Виддисону! Немедленно!

– Не надо! – неожиданно закричала Гариэлль, вцепляясь в руку Харрингтона. – Это же бесполезно!

Роджер видел, как сжались кулаки Харрингтона. Девушка опасалась, что он бросится на Хотебая. А это было бы равносильно самоубийству.

Нехотя Харрингтон и Гариэлль приблизились к Виддисону. И в этот момент прыгнул Роджер. Он знал, что Хотебай будет стрелять, поэтому сразу же свалился на пол. Выстрел и правда прозвучал, но никого не задел. Роджер быстро покатился под ноги Хотебая. Тот выстрелил, не целясь, еще раз и перестал следить за Харрингтоном. Тот в одну секунду подскочил к Хотебаю и нанес ему сокрушительный удар в челюсть. Хотебай выпустил еще одну пулю, которая оцарапала руку Роджера.

Удар Харрингтона был настолько сильным, что Хотебай упал на пол, потеряв сознание. Пистолет и конверт с бумагами выпали у него из рук.

– С каким бы наслаждением я свернул этому негодяю шею! – воскликнул Харрингтон. Он нагнулся и в сердцах швырнул его на кресло, потом нажал кнопку звонка, вмонтированного рядом с камином:

– Черт подери, где все ваши люди, инспектор?

– Выйдите на площадку и позовите! – посоветовал Роджер. Превозмогая острую, нестерпимую боль в области локтя, он поднялся с пола и взял в руки конверт и пистолет Хотебая. Ему не хотелось никому говорить о своем ранении.

Ни звонки слугам, ни громкие призывы Харрингтона не произвели никакого впечатления. Никто не появлялся.

Роджер попросил Гариэлль осмотреть плечо Вейда. Сам он опасался какого-нибудь фокуса со стороны Виддисона, который перестал двигаться после того, как услышал грозный приказ Хотебая. Он совсем ушел в свое глубокое кресло, нелепое чучело с блестящими глазами.

Гариэлль подошла к Вейду, присевшему на кресло возле стола. Лэмпард все еще не пришел в себя от зверского удара в живот, лицо его было зеленовато-серого цвета, как будто у него был приступ морской болезни.

– Пойду поищу, куда все провалились! – крикнул Харрингтон и выскочил из комнаты. И почти сразу же послышался крик Харрингтона, сначала громкий, потом перешедший в хрип. Гариэлль бросила Вейда. Минутная тишина – и глухой звук падения чего-то тяжелого. Роджер почти не сомневался, что это Харрингтон свалился с лестницы.

Он приказал Гариэлль:

– Оставайтесь на месте.

Как только он высунул голову в плохо освещенный проход, где-то наверху сверкнуло пламя, при свете которого Роджер заметил какую-то огромную фигуру. Пуля вонзилась в дверь в дюйме от головы Роджера. Он выстрелил, но промазал. Вторая пуля ударила его в носок ботинка.

Роджер поспешил ретироваться.

– Билл, я должна пойти к Биллу! – плакала Гариэлль, порываюсь прорваться мимо Роджера. Он довольно бесцеремонно оттолкнул ее назад. В конце коридора что-то шевельнулось. Роджер выстрелил туда, услышал громкий вздох и подумал, что куда-то попал. Но рисковать не стоило. Поэтому он запер дверь на ключ, опустил его в карман и сказал:

– По коридору нельзя продвинуться даже на шаг. Не глупите. Надо придумать что-то поумнее.

Слава богу, имеется телефон!

Однако телефон оказался не в порядке. Видимо, провод был перерезан.

В дверь постучали. Незнакомый мужской голос приказал:

– Передайте сюда конверт, Вест. Тогда мы оставим вас в покое. Вам не дождаться помощи – линия отключена. Даю вам три минуты на размышление.

Роджер промолчал.

Неизвестный продолжал:

– Вам не выбраться. Полиция и слуги ушли. В доме нет никого, кроме вас и нас. Если вы не вернете нам эти бумаги, я их уничтожу. В огне.

Роджер шепотом распорядился:

– Отдерните занавески. Это сможет привлечь внимание.

Гариэлль послушалась. Конечно, яркий свет во время затемнения не должен был остаться незамеченным. Но дом стоял в таком пустом месте, что едва ли приходилось рассчитывать на скорую помощь.

Мужчина за дверью повторил:

– Я не шучу, Вест.

Роджер молчал. Неожиданно раздались три выстрела. Стреляли со двора в лампочку.

Третий выстрел достиг цели. Комната погрузилась в темноту.

– Сейчас зажгу настольную лампу, – сказала Гариэлль, – до этой им не добраться.

Эта лампа бросала лишь расплывчатый желтый круг на письменный стол, поблескивающий в луже крови от раны Вейда в плечо. Тишину нарушили лишь внешние звуки. Роджеру показалось, что запахло бензином, но он не был уверен.

Гариэлль смотрела на Роджера, ее губы полураскрылись. Роджер подождал секунд тридцать, потом показал ей рукой на лампу. Девушка ее немедленно выключила, и он неслышно подошел к двери.

Глава 19
МАРК ИДЕТ ГУЛЯТЬ

Драгоценный конверт был засунут во внутренний карман. Роджер понимал, что у них имеется единственный шанс: любыми средствами помешать противнику привести в исполнение угрозу поджечь дом. Рано или поздно, но помощь подоспеет…

Совершенно бесшумно он повернул ключ в замке.

Прижавшись к стене, он правой рукой приоткрыл дверь, держа пистолет в левой. В проходе горел яркий свет. Роджер увидел какого-то человека, несшего в руках не то охапку хвороста, не то соломы. Лица не было видно. Но и человек не видел Роджера. Роджер выстрелил, целясь в бедро идущего.

Связка выпала из рук человека, который закачался и, по всей вероятности, тоже упал, но уже после того, как Роджер успел захлопнуть дверь. Пуля расщепила дверную коробку.

– Вы в него попали? – спросила Гариэлль.

– Думаю, что да…

Он улыбнулся девушке, сам же прислонился к стене, боясь потерять сознание от боли в руке. Гариэлль снова включила свет.

– Уверен, что помощь не заставит себя ждать, потому что…

Он замолчал, Из холла долетел новый крик, скорее удивления, чем боли. Грохнул выстрел, затряслась дверь, гулко зазвучали шаги. Казалось, что бежит сразу человек десять.

Взрыв разноголосых криков, стрельба и громко отданная команда совершенно незнакомым голосом.

– За ним по одному. Соблюдайте дистанцию!

Шаги по лестнице, топот каблуков по коридору. Они замедляются возле двери, и голос Марка спрашивает:

– Ты здесь, Роджер?

– Лессинг! – кричит Гариэлль.

– Вижу, он без меня жить не может! – говорит Роджер, и ему кажется, что это необычайно остроумно. С него струится пот, когда он отворяет дверь. Входит Марк и рослый мужчина в защитной форме с повязкой на руке – Гражданская Оборона.

Еще одна фигура в хаки проходит мимо двери, направляясь в конец коридора.

– Значит, вы все-таки ухитрились ввязаться в переделку, – добродушно ворчит Марк. Его ухмылочка исчезает, когда он видит Хотебая, Вейда и Лэмпарда.

Гариэлль пробегает мимо него и устремляется к лестнице. Офицер Гражданской Обороны удивляется:

– Какая муха ее укусила?

– Сейчас успокоится, – говорит Роджер. – Кого вы сумели задержать?

– Двоих или троих, – отвечает Марк. Снаружи находился всего один человек, который стрелял по вашей лампочке. Я видел все это, потому что оказался с этой стороны здания. Благодарение судьбе, что поблизости оказались ребята из Гражданской Обороны. И во главе их парень, который не заражен бюрократическим духом, он сразу же сообразил, что к чему.

Здоровяк в хаки осклабился.

– Ребята были рады поразмяться… Надоели учебные тревоги. Но что тут произошло? Вы не позвонили доктору?

– Линия перерезана, – ответил Роджер. – Придется либо воспользоваться другим аппаратом, либо отправлять посыльного. Кто-нибудь из ваших ребят может оказать первую помощь?

– Многие. Господи великий, похоже на то, что началось вторжение.

Он громко крикнул. На его зов прибежало сразу двое. Роджер с Марком вышли в коридор. Возле одной стены на полу бесформенной кучей лежало тело. Подле него по стойке смирно стоял боец Гражданской Обороны.

– Жертва номер один, – сказал Марк. – Он пытался уползти в сторону, но тут мы вмешались. У подножия лестницы лежит кто-то еще, но мне некогда было останавливаться.

У третьего тела склонилась Гариэлль. Она подняла голову Харрингтона и произнесла жалобным голосом:

– Когда можно ждать санитарную машину? Он сломал ногу и, по всей вероятности, несколько ребер. Прошу вас, не теряйте даром времени!

– Мы не потратим ни одной минуты!

Офицер Гражданской Обороны послал мотоциклиста в Делавар-Виллидж за доктором и велел оттуда позвонить в Гилдфорд к Тенби.

Первыми в Ю-Хаус прибыли три машины с десятью полицейскими. Они тщательно осмотрели весь дом. Никого постороннего не было найдено, если не считать еще одну «бесформенную кучу».

Роджер задумчиво произнес:

– Выходит, что один из наших противников все же удрал… Марк, как ты сюда попал? Что тебя привело?

– Просто я подумал, что тебе без меня приходится очень туго… и отправился на прогулку…

Он снова умолк на половине фразы, потому что подошли к «куче» на верхушке лестницы. Это была вторая жертва Роджера. От нее несло бензином. По всему холлу были разбросаны подушки из гостиной, щедро политые этим же горючим. Можно было не сомневаться, что если бы в доме начался пожар, никто бы из них не остался в живых.

Но ни Марк, ни Роджер об этом не думали, ибо в этот момент они поняли, кто оказался жертвой Роджера.

На лестнице лежала Мейзи Прендергаст.

Примерно через час приехали врачи и санитарные машины. Вейда, Лэмпарда и Харрингтона забрали в больницу. Гариэлль отправилась вместе с мужем. За миссис Трэнсом, находившейся в полнейшем забытьи после инъекции морфия, прибыла специальная медсестра.

Четырех перепуганных слуг нашли в сарае для дров. Они объяснили, что их туда загнали под дулом пистолета. То же самое показали и трое полицейских, дежуривших возле дома. Все рассказывали одно и то же: их заставил подчиниться высокий худощавый мужчина с пистолетом.

– Хорошо уже то, что не произошло убийства ради убийства…

Мейзи, раненную в бедро, отправили санитарной машиной в Гилдфорд. Она либо имитировала потерю сознания, либо действительно «умерла» для всего света, потому что ее никак не могли заставить раскрыть глаза.

– В Делаваре мне в одиночестве показалось необычайно скучно и мрачно, – рассказывал Марк. – Мейзи заперлась у себя в спальне, Клод спал под неусыпным оком медсестры. Надо вам сказать, что эта медсестра хоть на кого страху нагонит, этакая угрюмая великанша из исландских саг. Если она дежурит, за Клода можно не беспокоиться: к нему никто не посмеет приблизиться. Так что, когда Мейзи внезапно вздумала прогуляться, я захотел сделать то же самое. Ходить она умеет, смею вам доложить! Она шагала по холмам, как будто в жизни своей не встречала иных дорог. Неподалеку отсюда она встретилась с высоким худым человеком. Они пошли рядышком, о чем-то оживленно разговаривая. Я побоялся подойти слишком близко и потому не разобрал, о чем они беседовали. Потом они встретили еще одного типа, которому было поручено наблюдение за окнами кабинета. Было похоже, что мне пора бежать за подкреплением. Я знал, что у бойцов Гражданской Обороны должны были проходить ночные маневры, учебная тревога, и все такое прочее, потому что мне позвонили справиться, придет ли Петри. Помните, он недавно записался в это войско. Я пошел туда и без особого труда уговорил этого рослого лейтенанта выделить мне людей. За полмили мы уже услыхали, что в доме стреляют. Быстрее мне было не поспеть. Когда мы ворвались в дом, мне на минуту показалось, что я вообще опоздал.

– Ты пришел в самый раз! – заверил его Роджер.

– Слава богу, иного не скажешь! Вот и все, что я могу тебе рассказать. Ах да, у Мейзи с кем-то состоялся телефонный разговор в ее комнате. Как я понимаю, охота прогуляться у нее появилась именно вследствие этого разговора. Ну, а ты?

– Это может обождать. Мне не терпится просмотреть документы, которые Хотебай ни за что не хотел показывать. Я еще не знаю, что в них есть, но они, вне всякого сомнения, должны пролить некоторый свет на всю эту историю. Сейчас уже ясно, что Хотебай и Трэнсом были в сговоре. Виддисон, возможно, нет. Догадываюсь, что Мак-Фоллен их на чем-то поймал и явился к Трэнсому за «разъяснениями». Трэнсом подстроил с ним «несчастный случай». Сам или через своих подручных. Хотебай приехал сюда сегодня вечером, разумеется, за документами. Мне думается, что Поттер тоже искал эти же документы.

Он достал из кармана конверт и осторожно надрезал его ножичком с одной стороны.

Внутри оказалась толстая пачка бумаг.

– Дай мне половину для скорости, – взмолился Марк.

– Нет, мы все прочитаем вместе. Пододвинь сюда лампу.

Они сели рядышком возле стола, с которого была уже смыта кровь и убраны осколки стекол. Плотные занавеси закрывали окна.

Верхнее письмо говорило о том, что Габриель Поттер имеет удовольствие приложить доклад но компании Харрингтона. Он был составлен 18 месяцев назад.

В весьма обширном докладе было сказано, что Харрингтон весьма эрудированный человек в производстве каучука, курит, любитель женщин. Кроме того он был химиком-экспериментатором с несколькими степенями. Его бизнес был невелик, нуждался в капитале. Обращение за правительственными субсидиями было отклонено. А частные предприниматели не усматривали в этой компании что-нибудь заманчивое. Однако Поттер предполагал, что Харрингтон работает над проблемой получения синтетического каучука. Он не назвал имени своего осведомителя, но следующий документ представлял собой письмо, написанное косым почерком от руки, в конце которого стояла подпись «Д. Андерсон», адресованное Поттеру с приложением «требуемых данных».

Эти данные были выписаны на специальном листочке и представляли собой краткое описание материалов, используемых в процессе производства на фабрике Харрингтона, тогда еще очень маленькой.

– Он вел торговлю оптом и в розницу, – с негодованием заметил Марк.

Роджер кивнул и обратился к следующему листку. Они были подобраны в хронологическом порядке. Расписки, письма, требования денег и так далее – все это показывало, как все ниже и ниже падал помощник Харрингтона.

Письма Поттера представляли собой образец скрытности и дипломатии. Ни в одном из них не было прямого упоминания о Харрингтоне или его бизнесе, но Андерсон то и дело допускал промахи.

Марк медленно сказал:

– Андерсон сам затягивал у себя на шее петлю. Почти видно, как Поттер усиливает нажим.

– Андерсона можно пожалеть, – усмехнулся Роджер. Он просмотрел несколько последующих писем без особого интереса, пока не наткнулся на послание Хотебая к Поттеру, в котором излагалась просьба о встрече. Поттер на нем сделал несколько карандашных пометок, включая имена Трэнсома и Прендергастов.

На клочке бумаги была написана всего одна фраза, несколько раз подчеркнутая:

«Харрингтон и мисс Трэнсом часто встречаются».

Далее следовали многочисленные комментарии о Харрингтоне и Гариэлль, регистрация визитов Трэнсома без упоминания того, чему были посвящены эти встречи. Затем машинописный рапорт Поттера Трэнсому, в котором излагалось дальнейшее мнение о компании Харрингтона и давался совет вложить в нее деньги.

Среди бумаг имелись записки от некоего Конроя. Дойдя до них, Роджер замер, как гончая, напавшая на след дичи.

– Трэнсом говорил, что это – подлинное имя Харрингтона. Я… ага, вот, пожалуйста…

Он дошел до письма Поттера к Трэнсому. Нет никакого сомнения, гласило оно, что человек, именующий себя Харрингтоном, в действительности Дюк Конрой, авантюрист с преступной репутацией, разыскиваемый за убийство в Родезии. Он, Поттер, старается отыскать настоящего Харрингтона и советует Трэнсому соблюдать тайну в этом деле, пока поиски не увенчаются успехом. Все это было изложено полунамеками, но повторяющимся лейтмотивом оставалось то, что Трэнсом сильно выиграет, если он поручит поиски действительного Харрингтона Поттеру.

– Чем дальше в лес, тем больше дров, – проворчал Марк. – Поттер представляется во всей красе. Он понимал, что Трэнсома дешево не купить. Вот уж где два сапога пара!

Теперь началась целая серия донесений клерков Поттера своему адвокату. Они касались Клея и Брауна. Были приложены их фотографии и полицейские анкеты. Клей выглядел куда отвратительнее Брауна.

– Ага, так это наш «Смит», – задумчиво произнес Марк, узнавая на снимке компаньона Клея. – Кажется, в конце концов нам удастся загнать Поттера в угол.

Здесь же были перечислены многочисленные преступления Клея, среди них описание таинственного нападения на банковского курьера в Альдгейте. Поттер писал: «…несомненно Клей агрессивный тип, подавляющий свои инстинкты, но подверженный припадкам почти шизофренической ярости и жестокости».

Картина прояснялась. Клей совершил и другие преступления, сумев ускользнуть от полиции, но не от Поттера. Клей стал легкой добычей для предприимчивого нотариуса, так же, как и Браун. Поттер пригрозил донести на них в полицию, его сведений было достаточно, чтобы обеспечить им десять или даже больше лет тюремного заключения.

Многие записки, написанные карандашом, касались Дюка Конроя. Вырезки из газет: человек, назвавшийся Харрингтоном, был списан с судна, идущего в Южную Америку.

– Конрой, – сбоку надписал Поттер.

– Харрингтон в то время находился в Англии. Это случилось всего год назад, – сказал Марк.

– Да, – согласился Роджер. – А вот еще одна записка. «Почему Конрой называет себя Харрингтоном?»

Ответ на этот вопрос был найден немного позже. Конрой познакомился с Харрингтоном в Южной Африке, он принял его имя, совершив два убийства в Родезии. Имелись снимки обоих мужчин, показывающие некоторое сходство, хотя если бы их поставить рядом, их бы никто не перепутал. Согласно «карандашным» записям Конрой был на дюйм ниже Харрингтона.

Следующим шел газетный отчет о несчастном случае с Септимусом Прендергастом. Пометка карандашом на полях: «Клей или кто?». Далее, замечания о Марке Лессинге, присутствовавшем на дознании. Ничего значительного, однако слова: «Следить за Лессингом» указывали на ход мыслей Поттера.

Далее – отчет о падении Монти Прендергаста со скалы в Корнуолле, организованном Клеем и Брауном, как подчеркивала пометка, опять же карандашом. И совершенно неожиданное сообщение:

«Клод Прендергаст и Мейзи Вебб обвенчались».

Ваверлей Прендергаст попал под машину, и Клод и Мейзи стали фигурировать заметнее. Андерсон продолжал наведываться и заключать сделки, пока Поттер без всякого предупреждения не послал ему лаконичную, но весьма выразительную записку: их взаимоотношения должны быть ограничены. Отчет об интервью и короткая приписка: «Андерсон будет непокладистым».

Из бумаг, становилось ясным, что Клод Прендергаст начал доставлять неприятности. «Не такой послушный, как предполагалось». Поттер подписал: «См. Харрингтон». Далее следовали замечания о встрече с Харрингтоном, результат которой не обрадовал Поттера.

Примерно через три месяца общий тон записок и донесений переменился. Трэнсом и Хотебай стали частыми посетителями. Мак-Фоллен и Виддисон «ничего не знали». Еще одна записка: «Мак-Фоллен проявляет любопытство. Виддисон не опасен».

Наконец замелькало имя Петри. Поттер при встрече сказал Петри, что Клей и Браун сыграли важную роль в убийстве его хозяев, точно так же, как и Андерсон. Он намекнул, что у Трэнсома и Мак-Фоллена тоже рыльце в пушку. Поттер посоветовал Петри не обращаться в полицию, но постараться самолично отыскать доказательства, пообещав, что как только таковые появятся, он сам займется этим делом. Были зарегистрированы несколько бесед с Петри.

Марк не выдержал:

– Поттер настоящий дьявол! Это он довел несчастного Петри до того, что тот стал убийцей. Вот, полюбуйся, записка: «Петри великолепный стрелок». Он все предусмотрел. А вот и записка от самого старика:

«Дорогой мистер Поттер!

Я должен попросить вас попробовать еще раз. Я не найду себе покоя, пока убийцы моих хозяев будут безнаказанно разгуливать на свободе. Неужели никак нельзя отыскать такие доказательства, которые принудили бы полицию действовать? Ночи для меня превратились в какой-то кошмар. Я превращаюсь в нервного истерического инвалида.

Эрик К. Петри».

Карандашом на записке было помечено:

«Скажите ему, нет никаких шансов. Пошлите Клея».

Роджер поднял голову от бумаг:

– Ясно как день. Поттер был осторожной крысой. Он начал, а потом, дабы остаться в тени, подослал к Петри Клея, который и довел его до требуемой кондиции. Можно не сомневаться, что они натравили Петри на Андерсона, подстроив нападение на Поттера, а уже потом сказали Петри, что Браун и Клей как раз и были убийцами Прендергастов. И он их тоже убил. Конечно, нам сейчас трудно восстановить все звенья этой драмы в строгой последовательности, но общая картина ясна. По всей видимости, в намерения Поттера входило убить одного за другим всех директоров «Мечты», чтобы эта компания перешла целиком в руки Клода, а от Клода к лже-Харрингтону. Не сомневаюсь, что в конечном итоге Дюк Конрой должен был заменить Харрингтона.

Среди бумаг были заметки в отношении паспорта и свидетельства о рождении. Заметка: «Клей устроил замену».

Далее шло описание встречи в конторе Поттера между Трэнсомом и Хотебаем. И письмо Хотебая Трэнсому.

«Дорогой Трэнсом!

Я полностью не доверяю Поттеру, но, мне думается, вместе мы сумеем провернуть данное дело. Если только финансовый контроль над предприятием будет в наших руках, а сам Харрингтон исчезнет, наша позиция будет незыблемой. Я, понятно, говорю о Конрое.

Мак-Фоллен и Виддисон снова начинают проявлять любопытство. Им известно, что мы вложили деньги в его предприятие. Нужны ли они нам? Если нет, я предлагаю встретиться с Поттером у нас, где он постарается охладить все умы и успокоить наших докучливых партнеров. Мак-Фоллен мне явно действует на нервы. По-видимому, он догадывается, что мы планируем отделаться от Харрингтона. Не дай бог, в один прекрасный день он может предположить, что наш Харрингтон – это Конрой. Этого не следует допускать!

X.»

Трэнсом в ответе сообщал, что он предупредил Поттера об этих новых затруднениях и Поттер обещал заняться этим делом.

Марк медленно покачал головой:

– Он и занялся. Трэнсом и Хотебай знали, что Конрой – подставное лицо. Они безумно нервничали, как бы Мак-Фоллен и Виддисон не испортили им всю игру, и подстрекали Поттера принять срочные меры. Не исключено, что Поттер поручил тому же Петри испортить машину Мак-Фоллена, пока тот находился в Ю-Хаусе. Или же кому-то еще… Вряд ли нам удастся выяснить такие подробности.

– Меня гораздо больше заботит, как раздобыть неоспоримые улики против Поттера, – сказал Роджер, – такие, чтобы самое сердобольное жюри вынесло вердикт «виновен». Правда, теперь это уже не особенно трудно. От всего сердца надеюсь, что Петри не умрет, нам необходимы его показания. Мейзи-то определенно поправится, а под нажимом она быстренько расколется. Да и Хотебай не поскупится на подробности.

Он замолчал, проглядывая оставшиеся бумаги. В них имелись замечания в его и Марка Лессинга адрес, в которых можно было прочитать между строк, что они проявили излишнюю настойчивость и любознательность. А на последнем листке было сказано:

«Скажите Трэнсому, что эти бумаги взял Лессинг».

– Будь я неладен! – воскликнул Марк. – Так вот почему они обыскивали мою квартиру. Поттер столкнул нас с Трэнсомом и Хотебаем. Трэнсом прекрасно подыгрывал, он забрал к себе бумаги… Постой, а не мог ли Трэнсом оказывать давление на Поттера?

– Сомневаюсь, – покачал головой Роджер, – здесь ничто не указывает на то, что его подталкивают. Он начал с Прендергастов, потом перекинулся на предприятие Харрингтона и увидел возможность добиться контроля и над «Мечтой», и над Харрингтоном. У него было сколько угодно козлов отпущения. Для начала Хотебай и Трэнсом, Мейзи, Клей и Браун, Петри… И все время он играл с огнем.

– Не забывай про Конроя, – напомнил Марк. – Этого человека мы не видели. Но на этот раз они от нас не ускользнут, верно?

– Тех, кого упустит гилдфордская полиция, выловят бойцы Гражданской Обороны.

Зазвонил телефон, значит, линию восстановили. Роджер поднял трубку. Раздался возбужденный голос гилдфордского сержанта:

– Мистер Лэмпард поручил мне позвонить вам, сэр. Миссис Прендергаст заговорила. Ей позвонил Поттер. Сегодня вечером Поттер находился в доме.

– Именно это мы и хотели узнать, – сказал Роджер. – Как мистер Лэмпард?

– Утром он поедет в Делавар. Он интересуется, не могли бы вы с ним там встретиться в восемь часов?

– Непременно буду, – обещал Роджер.

Повесив трубку, он сказал:

– Итак, Поттера мы возьмем. На этот раз он так солидно влип, что ему будет не отвертеться. Этого мне больше всего хотелось. Есть еще одна хорошая новость: Лэмпард не так серьезно травмирован… Сейчас половина второго. Пора лечь вздремнуть, а то…

Снова зазвонил телефон:

– Черт бы их всех побрал! Житья теперь не дадут.

Марк поднял трубку.

– Это вы, Лессинг? Хорошо… Я поймал вашего тощего мерзавца, – сообщил лейтенант Гражданской Обороны.

– Вы серьезно?

– Да, я всегда серьезен. Он пытался выбраться из дома, который находится за этим «Гейблз», может быть, слышали? Ну, а мы его проследили, тогда он вернулся назад, чтобы спрятаться. Я всех своих ребят разместил сплошной цепью, так что теперь и мышь оттуда не проскочит. Но, как говорится, чего только не бывает. Так что поскорее приезжайте со своими полицейскими дружками.