Текст книги "Пришлите старшего инспектора Веста"
Автор книги: Джон Кризи
Жанр:
Полицейские детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)
5. БДИТЕЛЬНЫЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ
Шоун казался ему скульптурным изваянием из темного камня. Его крупные черты лица выглядели еще крупнее, чем были на самом деле, и только в глазах сверкала жизнь – в них затаилась боль. Хватка его рук, пальцы которых впились в плечи Роджера, становилась все сильнее, это были руки убийцы.
Роджер сказал:
– Значит, все в порядке?
– Вы слышали меня.
– Ну хорошо, – произнес Роджер.
Он расслабился, освободил плечи и подался назад. Шоун не двинулся. Роджеру пришло в голову, что Шоун может вытряхнуть жизнь из любого, кто встанет у него на пути. Сейчас этот человек был неистов, так как ему нанесли смертельную рану и он испытывал еще более смертельный страх. Впрочем, он всегда действовал под влиянием своих страстей.
– Ну хорошо, – повторил Роджер, – а теперь заставьте свою жену поверить в то, что вы мне сказали.
– Не впутывайте сюда мою жену.
– Я и не впутываю, – возразил Роджер. – Она уже в этом деле. Она хочет вернуть сына.
Шоун замахнулся правой рукой, сжатой в кулак, – ему хотелось бить, причинять боль.
– Я позабочусь о своей жене и сыне, – прорычал он. – А ты выкатывайся.
Для Роджера трудность заключалась в том, что он не хотел поворачиваться к Шоуну спиной. Он боялся, что Шоун бросится на него, когда он повернется. Он посмотрел в налитые бешенством глаза, затем все же медленно повернулся. Шоун не двинулся. Роджер подошел к двери и впервые за все то время, что Шоун говорил, начал думать и замечать другие вещи. До него дошло, например, что, пока он находился в спальне, подъехала машина. Он открыл дверь.
Лисса Мередит стояла внизу. Ее лицо находилось в тени, но он уловил предостерегающий взгляд. Она не хотела, чтобы Шоун знал о ее присутствии. По-видимому, она подслушала их разговор, опять быстро спустилась и сейчас с нетерпением ждала слов Роджера о том, что он сказал Шоуну. Почему она так нетерпелива? Роджер подошел к ней. В вестибюле стоял молодой человек с редкими светлыми волосами и выпуклым лбом. Он держал чемодан из свиной кожи. Лисса первой прошла в столовую, они последовали за ней. Она закрыла дверь.
– Говорите тихо, – предупредила она. – Мистер Вест, это доктор Фишер, Карл Фишер. Карл, будь внимателен с Дэвидом. Я сказала, что Белле потеряла сознание, но ты не знаешь другого. Не упоминай имени Рики и не показывай вида, что ты об этом знаешь. Пусть он говорит. И не запоминай, что он будет говорить.
Быстрая улыбка разделила его лицо надвое:
– Как ты скажешь, милая. Ну, я пойду наверх.
– Не забудь про Фига Майо, – сказала Лисса.
Фишер кивнул головой и вышел. Лисса повернулась к Роджеру и положила свою руку на его – просто и естественно.
– Судя по всему, вы недалеко ездили, – сказал Роджер, вздохнув.
– Я доехала до ближайшего телефона и поговорила с Тони, а Карл прибыл сразу после того, как я вернулась. Я слышала все, что сказал Дэвид, и нисколько не удивлена. Я всегда знала, что Дэвид будет настаивать, чтобы все делалось так, как считает он, что бы об этом ни думала Белле. До тех пор, пока мы не вернем Рики, мы можем вычеркнуть Дэвида.
Выражение, с каким она это говорила, больше чем сами слова поразили Роджера:
– Вам что-нибудь еще нужно здесь?
– Пока нет.
Она вышла через парадную дверь на улицу. Машина Роджера была припаркована в конце тупика.
– Кто такой Фиг Майо? – спросил Роджер.
– Просто человек, который довел Дэвида до белого каления. Он приставал к Белле. Он был пьян, иначе бы не стал так рисковать. Дэвид выбросил его из окна пятого этажа. Лишь парусиновый навес внизу спас ему жизнь, он сломал только руку и ногу. Все квалифицировалось как несчастный случай, но это тот случай, который может повториться, если Дэвид будет в соответствующем настроении.
Она замолчала, а когда они подошли к машине Роджера, многозначительно добавила:
– Фиг Майо таких же размеров, как вы.
– Если Шоун захочет выбросить меня из окна пятого этажа или даже просто из двери, то мы сможем посадить его в камеру и дать поостыть, – сказал Роджер. – Следует подумать об этом.
Лисса склонила голову набок и смотрела на него с полуулыбкой – во всей своей красе.
– Это, может быть, и неплохая мысль. Что вы теперь собираетесь делать?
– Поговорить с полицейским, который был на дежурстве прошлой ночью.
– Можно я пойду с вами?
– А может, вы будете здесь полезнее?
– Карл справится с Дэвидом – они старые друзья. Карл может его успокоить, тогда как другие выводят его из себя. Из посольства скоро приедут еще люди. Вы что-нибудь нашли?
Она садилась в машину.
– Кто бы ни проник в дом, он, почти наверняка, сделал это через заднюю дверь, открыв замок, – сказал Роджер, садясь за руль, и добавил: – Итак, вы получили задание держаться как можно ближе ко мне.
– Мне это и самой нравится! Вы – первый английский детектив, с которым я познакомилась, – это удачный для меня случай. Таких, как вы, может быть немного.
Они мало говорили по пути к полицейскому отделению в Илинге. Констебль в форме находился на дежурстве снаружи. Он узнал Роджера и открыл дверь. Он сказал: «Доброе утро!» и, увидев Лиссу Мередит, был явно озадачен.
На улице было солнечно и жарко, а в помещении отделения – прохладно. Плотный и медлительный командир отделения говорил всего несколько минут. Их провели в маленькую, плохо обставленную комнату, где среднего возраста полицейский с каской в руке встал им навстречу с неуклюжего стула. У него было широкое красноватое лицо, большие седеющие усы, волосы с проседью и большие голубые вопрошающие глаза. Они заставляли думать, что во время своих ночных дежурств он пребывал в состоянии постоянного недоумения, сдобренного изрядной долей цинизма.
– Это – констебль Мейдмент, – сказал командир. – Вы не будете против, если я покину вас, Вест? Имею честь, миссис Мередит. – Он вышел, и дверь за ним закрылась.
– Доброе утро, Мейдмент. – Роджер оживился. – Сожалею, что пришлось вас вытащить из постели.
Мейдмент закончил дежурство в половине восьмого утра.
– Это миссис Мередит. Она представляет американское посольство.
Мейдмент продемонстрировал похвальное самообладание, его взгляд лишь скользнул по лицу Лиссы и сосредоточился на Роджере.
– Вы не заметили чего-нибудь необычного на Вейвертри-роуд прошлой ночью?
Полицейский констебль Мейдмент был готов к ответу:
– Ну, так вот, сэр, в какой-то степени да, а в какой-то – и нет.
– А что произошло?
– Это было часа в два или немного позже. Машина выскочила с Вейвертри-роуд и направилась в мою сторону, вниз по Уикхэм-авеню. В такое время не часто увидишь незнакомую машину; это, безусловно, не был местный доктор.
Роджер понял, что этот человек расскажет все сам и лучше не заставлять его отвечать на вопросы.
– Любопытно то, что я не слышал шума мотора целую минуту. В этот час на Вейвертри очень тихо – и вы можете услышать даже кошку. Внезапно заработал мотор и зажглись передние фары, а машина мгновенно оказалась у поворота.
– Ну а теперь, что у вас еще припрятано, – потребовал Роджер.
Мейдмент засветился от удовольствия:
– Вейвертри-роуд ведет к холму, сэр. Кто едет с вершины, может выключить мотор и затем включить снова около поворота. Так что я проявил особую бдительность прошлой ночью и проверил передние и задние двери. Я не обнаружил чего-нибудь тревожного. Машина – большой «Остин А‑70», одна из тех новых моделей, которые отлично выглядят и не часто встречаются.
– Вы уверены в этом?
– Абсолютно. Черная, может быть темно-синяя, только я не думаю, что они делают синие. В ней было три человека. Двое на переднем сиденье и один – на заднем. Я видел их, когда они проезжали под фонарем. Она шла не быстро, да, не быстро. Человек на заднем сиденье обернулся и посмотрел на меня. – Я мог видеть его лицо, когда они проезжали под фонарем.
Осторожность сковывала его нетерпение.
– Не то чтобы я смог бы узнать его снова, сэр.
– Это было около двух часов?
– Точно, около этого времени.
– Что еще?
– Все было тихо и спокойно, – ответил Мейдмент и почему-то почувствовал неловкость. – Я надеюсь, не произошло ничего серьезного? Я ничего не обнаружил, сэр.
– Вам не в чем себя упрекнуть. Вы уверены, что в машине были только три человека?
– Я видел только троих.
– Ну хорошо. Все это есть в вашем рапорте?
– Да, сэр.
– Хорошо. Держите это под вашей шляпой, Мейдмент. Прошлой ночью произошли любопытные события, и мы не хотим, чтобы люди, которых это касается, думали, что мы кого-то в чем-то подозреваем. Все ясно?
– Совершенно ясно, сэр.
– Ну а теперь отправляйтесь спать. – Роджер кивнул ему и улыбнулся. Он открыл дверь для Лиссы, прошел за ней в коридор и повел в кабинет начальника, которого там не было.
– Посиди минутку, – попросил Роджер, прошел к неуклюжему креслу начальника и сел за аккуратно прибранный стол. Он осторожно, чтобы не нарушить порядок на столе, взял телефонную трубку: – Главного инспектора Слоана, пожалуйста… Хелло, Билл. Черный «Остин А‑70», одна из последних моделей. Покинул Вейвертри-роуд, Илинг, около двух утра. Проверь его движение, где можно; хорошо?
– Олл райт.
– Есть предположение, что он направился к лондонскому аэропорту, – продолжал Роджер. – Проверь это в первую очередь. Проверь, какие самолеты вылетели из аэропорта после трех часов и выясни, был ли на борту десятилетний мальчик.
– А какое направление?
– Вероятно, Америка, но это предположение. Если у тебя не будет рейса из Лондона, попытайся через Гетвик и меньшие аэропорты. Это самое важное.
– Хорошо, как выглядит мальчик?
– У меня пока нет его описания, но, по-видимому, он выглядит младше своих лет. И еще, Билл, если ты что-нибудь узнаешь, позвони мне в американское посольство и, если меня там не будет, спроси мистера Марино. Я позвоню тебе как только доберусь туда.
– А в чем, собственно, дело? – потребовал Слоан.
– Когда узнаю, скажу. Пока.
Лисса держала в зубах наполовину выкуренную сигарету «Пэл Мэл», и, когда Роджер открыл свой портсигар, она склонилась над зажигалкой, глядя на него поверх пламени. Случилось так, что он увидел в ее глазах смех.
– Итак, вы думаете, что его отправили назад, домой?
– Возможно, – сказал Роджер.
– Интересно, как эта машина, которая называется мозгом, у вас работает?
– Вы хотите, чтобы Дэвид Шоун находился в Англии со специальным заданием и делал работу, которую не мог делать в Штатах. Его жена хочет жить в Штатах, а он не хочет оставаться без нее здесь. Так что у него множество причин думать о том, что он будет более счастлив дома. Если какая-то третья заинтересованная сторона хочет, чтобы он прекратил работу, а именно это предполагаете вы и Марино, то один из лучших способов – сказать ему, что его сын в безопасности в Штатах. Это могло бы стать поводом прервать его пребывание в Англии.
Роджер посмотрел на часы:
– Сейчас около часа. Если мы действительно хотим работать быстро, то должны позвонить в аэропорт Кеннеди и выяснить, не прибыл ли туда мальчик из Лондона. Полет занимает около двенадцати часов, так что у нас в запасе около часа. Возьмите на себя труд позвонить.
– Позвоните сами, – ответила Лисса.
– А он не на обеде?
– Он не уходит на обед, он довольствуется сандвичем в офисе.
Марино был внимательным слушателем и не просил ничего повторить. Имя Рики Шоуна не было произнесено, но Марино обещал немедленно связаться с аэропортом Кеннеди и положил трубку.
– Ну, и что теперь? – спросила Лисса, в ее голосе звучала издевка. – Дело может закончиться хорошим обедом, после того как вы снова позвоните Тони. И вы и я могли бы поговорить о погоде.
– Прекрасная мысль, – сказал Роджер сухо. – Но я ведь еще и работаю и, вероятно, в Лондоне прошлой ночью совершались и другие преступления. В следующий раз.
– Следующего раза может не быть. Если Дэвид будет отослан в Нью-Йорк, меня пошлют вслед за ним.
– Если он такая важная персона, вы можете найти способ остановить его. По крайней мере, до тех пор, пока не найдут его сына. Если вы будете держать Шоуна и его жену подальше друг от друга, это может помочь, имейте дело с каждым в отдельности.
Он засмеялся, но на него наползало плохое предчувствие.
– Я всегда слишком много говорю.
Он встал, и они пошли вниз по лестнице в давящую жару сентябрьского дня. И быстро покатили на Гросвенор-сквер.
К кабинету Марино Лисса шла первой. Тот сидел за своим огромным письменным столом так, будто и не двигался с тех пор, как они ушли. В его улыбке не было даже оттенка дружелюбия, как утром, в ней чувствовалось какое-то напряжение, и это заставило Лиссу остановиться посреди комнаты.
– Что случилось? – спросила она требовательно.
Марино сказал:
– Садитесь, Вест. Если бы вы оказались на моем месте, когда это все началось, может быть, мы бы уже нашли Рики. Я не пойму, почему мне не пришло в голову, что они отправят его обратно в Штаты по воздуху. Я не знаю, почему это не пришло и вам в голову, Лисса. Рики был в самолете, который вылетел из Лондона в три пятнадцать сегодня утром. Но он не долетел до Нью-Йорка. Он сошел в Канаде. В настоящее время он может быть в Канаде где угодно. Может быть где угодно, повторил Марино. – Я связался с ФБР – узнать что-нибудь. Но вы знаете, как трудно найти кого-нибудь в Канаде или Штатах. Мы потеряли мальчика, а могли бы спасти его. Это – наша единственная надежда. Инспектор, вы можете действовать так же быстро, как думаете?
– Дайте мне связаться со Скотленд-Ярдом, – сказал Роджер.
6. ВЛАДЕЛЕЦ «ОСТИНА»
Слоан уже обнаружил, что мальчик, единственный ребенок на борту ТСР‑10, вылетел из Лондона в сопровождении мужчины средних лет, у которого был американский паспорт на имя Мак-Магона. Мальчик имел паспорт на имя Симса. Ребенок казался сонным. Мак-Магон очень суетился вокруг него и никто не предполагал, что происходит нечто странное. Описания внешности Мак-Магона расходятся, но три разных сообщения из аэропорта сходятся в одном: у него большая голова, непропорционально большая для его тела.
Они прибыли в лондонский аэропорт в старом «бьюике», и шофер уехал, как только высадил пассажиров. Слоан уже пытался обнаружить «бьюик». «Остин А‑70» был прослежен вплоть до Хаммерсмита, и тамошняя полиция уже проверяет все гаражи в районе, где есть такие машины.
Роджер рассказал все это Марино и Лиссе Мередит, пока они находились в офисе.
– Вы должны найти владельца машины, – безапелляционно заявил Марино. – Вест, вы не знаете, как это важно!
– Может наступить такое время, когда ему можно будет сказать об этом? – спросила Лисса.
Марино медленно ответил:
– Может быть.
Он долго молчал, глядя на Роджера в упор проникновенным взглядом.
– Я думаю, ты права, – сказал он наконец. – Это согласовано с послом. Ну, Вест, история такова. Дэвид Шоун долго жил в России и во Франции во время дискуссий о запрещении испытаний. Он – тот самый ученый, который разработал способ распознавания даже небольших ядерных взрывов и потому он – ключевая фигура. Россия, Франция и Китай хотят одно из двух: либо не дать Соединенным Штатам разработать такой детектор, либо, если это не удастся, завладеть им и таким образом нейтрализовать его ценность. Как бы там ни было, они в нем нуждаются. Я могу сказать, что все утро шел постоянный обмен телеграммами между Лондоном и Вашингтоном. Настолько это важно.
– Я могу понять, как это важно, – сказал Роджер.
– Я уверен в этом. Есть и другие вещи, которые вы должны знать. Когда он находился в своем коннектикутском доме, в него стреляли. Это случилось прошлой весной. Два месяца спустя его едва не переехала машина. С тех пор ФБР опекает его, потому что мы ждем дальнейших неприятностей. И теперь вот они.
Марино помолчал и затем обратился к Лиссе:
– Карл Фишер говорит, что с Дэвидом – хуже некуда.
– Он выглядел так, будто хотел сделать с мистером Вестом тоже, что с Фигом Майо, – сказал Лисса натянуто. – Как Белле?
– Карл сделал ей укол, так что в течение двадцати четырех часов она будет спать. Дэвид одобрил это. Он не хочет больше иметь осложнений, как и все мы. Но не нужно обманывать себя. От Дэвида не будет никакой пользы, пока не найдется мальчик. Белле будет все валить на него, а он от этого становится сплошным комком нервов. Вест… – Марино замолчал, улыбка осветила его мрачное лицо. – А, черт с ним, Роджер, Дэвид Шоун уже давно находится на грани безумия. Частично – от напряженной работы и, верьте мне, что такой нагрузки хватило бы на дюжину людей. Он все тянет. Но он человек явно с раздвоенной личностью, как говорят некоторые – шизофреник. Во время отпусков или когда он не работает над чем-нибудь новым, он способен на странные поступки – для него это предохранительный клапан. Когда он работает, работа поглощает избыток его энергии и он ведет себя почти как нормальный человек – пока не наступит кризис. А это, скажу я вам, становится действительно чем-то немыслимым. В такое время он не слушает голоса разума.
– Он будет слушать, если с ним обращаться пожестче, – вставил Роджер. – Он выкидывает человека из окна, и ему это сходит с рук. Он выполняет важную работу здесь и предъявляет ультиматум – доставьте сюда его жену или он прекратит работу. Затем – доставьте сюда его сына. Вы сами создали у него такое представление, будто он единственный, кто может выполнить эту работу.
Марино тихо сказал:
– Полагаю, что он так и думает.
– Почему бы не сделать так, чтобы он думал иначе?
– Он бросит работу.
– Риск есть, конечно, – продолжал Роджер. – Но не можете же вы серьезно считать, что после этого он останется доволен своим пребыванием здесь. Вы можете вернуть ему сына, но вы никогда не убедите его в том, что этого снова не произойдет. Он останется здесь в надежде, что вы будете более настойчивы в поисках сына, но что потом? – Роджер пожал плечами. – Он может выступить против вас. Он – человек с одной существенной слабостью: спесивая заносчивость. Если его верховенству в области работы начнет что-то угрожать, он может перемениться.
Последовало молчание. Марино потирал черную поросль на своем лице – ему стоило бы побриться.
– Ну, домашний психиатр, – сказал он с улыбкой, – Лисса, что ты об этом думаешь?
– Мне не хотелось бы быть тем человеком, который скажет Дэвиду, что у него есть конкурент.
– А как бы вы начали осуществление этого предприятия? – спросил Марино у Роджера.
– Использовал бы шокотерапию. В следующий раз, когда он начнет выкидывать свои номера, обрушился бы на него со всей силой. Нужно заставить его понять, что не все может сойти ему с рук, не только убийство.
Марино медленно произнес:
– Об этом, конечно, следует подумать. Какие еще соображения?
– Жена Шоуна, – сказал Роджер. – Кто-нибудь ею занимается? Она неврастеничка…
– Кто это сказал?
– Я намекнула на это, – вступила Лисса. – Я не имела в виду, что психиатр даст такое заключение.
– Мы проверили ее с этой стороны, – сказал Марино, – Она не неврастеничка в медицинском смысле. Ее самолюбие пострадало из-за потери собственного состояния, и, может быть, это привязало ее к Шоуну. Она не принимает наркотики. Она просто женщина, которая настолько жалеет саму себя, что превратилась в неврастеническую развалину.
– Она знает, насколько важную работу выполняет Шоун?
– Она не знает, что он делает, – сказал Марино. – Но она знает, что работа держит его в Европе, в то время как она хочет, чтобы он был дома.
Зазвонил телефон, Марино взял трубку:
– Да, Херб?.. Давайте его. – Он протянул трубку Роджеру: – Мистер Харди просит вас.
Роджер взял трубку. Внезапно до него дошло, что это помощник комиссара, во власти которого сместить его с работы, которую лучше бы выполнил агент МИ‑5 или сотрудник Особого отдела.
Марино и Лисса внимательно наблюдали за ним.
– Привет, Красавец. – Харди был в благодушном настроении. – Вы на какое-то время прикомандированы к американскому посольству, и вам надлежит выполнять все, что они попросят. Если у вас будут какие-нибудь возражения по поводу того, что вы не должны делать, соединитесь со мной, но не тратьте на это много времени.
– Ни одной минуты, сэр!
– Если нужна помощь, используйте Слоана.
– Я это сделаю.
– Есть надежда на быстрые результаты? – спросил Харди. – Это не просто важно, это жизненно важно. Работайте день и ночь, но добейтесь результатов.
– Шансы наполовину, – сказал Роджер. – Благодарю, мистер Харди.
– И послушайте, – сказал Харди. – Не говорите Джанет или еще кому-либо, где вы работаете, держите это под шляпой и не снимайте ее с головы.
– Хорошо.
– Удачи, – сказал Харди отрывисто.
Роджер положил трубку, сморщил губы и посмотрел Марино в глаза. Он был абсолютно уверен в том, какими глазами смотрит на него Лисса.
Он сказал:
– Я в вашем распоряжении.
– Вы ни в чьем распоряжении, – выпалил Марино. – Что касается возвращения Рики или выяснения, где он, мы принимаем ваши распоряжения. Но вы не можете работать на пустой желудок. Лисса, почему бы вам не пойти и не обеспечить Роджеру обед?
Он сидел напротив Лиссы Мередит и поглощал огромный бифштекс на косточке. Проблема похищения Рики Шоуна куда-то отодвинулась. Не потому, что Лисса что-то сказала или сделала, а просто потому, что, когда она была здесь, не было места ни для чего другого. Они отгородились от всего мира. Роджер знал, что так будет продолжаться недолго.
Нужно найти ребенка, который с человеком по имени Мак-Магон был где-то в Канаде или Соединенных Штатах. Он даже не представлял себе, что не сумеет его найти.
Официант наливал кофе, когда к ним подошел другой официант, с телефонным аппаратом, и включил его в розетку в стене:
– Просят старшего инспектора Веста.
– Благодарю, – сказал Роджер.
– Роджер, – услышал он голос Слоана, в котором чувствовалось нетерпение.
Посторонний мир снова ворвался в их уединенную обитель, перед ними снова со всей остротой встала та же проблема.
– Я думаю, мы уже кое-что имеем.
– Машина? – мгновенно выпалил Роджер.
– Может быть. Пил обнаружил ее в гараже около Хаммерсмит-бродвей, чуть в стороне от Фулхэм-роуд, «Остин А‑70». Какой-то американец пригнал ее для ремонта неделю назад, он же и забрал. Пил выяснил, что машина пришла со стороны Барнеса и в том же направлении уехала. Два или три гаража на Барнес-роуд заправляли машину горючим. За рулем был американец. Может быть, стоит поспрашивать полицейское отделение Барнеса, не могут ли они помочь?
– Да, и не теряй времени. Пошли Пила в Барнес.
– Он уже там.
– Отлично, тогда встретимся у главного газетного киоска на станции метро Хаммерсмит через полчаса, – сказал Роджер.
– На этот раз я отпускаю вас с радостью, – произнесла Лисса.
Слоан, казавшийся еще больше, чем всегда, в немного маловатом ему коричневом костюме, стоял у киоска с журналами и книгами на станции подземки. Он не оглянулся, пока Роджер не подошел к нему на расстоянии ярда. Они двинулись молча, смешались с толпой, вышедшей из поезда, повернули налево к боковому выходу, зашагали быстрее, стараясь не показать, что спешат к машине Роджера.
– Иди за мной на приличном расстоянии, – сказал Роджер. – И не к гаражу. Мы займемся им позднее. Иди к штабу полиции, я встречу тебя там.
– А в чем дело? – спросил Слоан.
– Похоже, что за нами следили, человек прятался за такси при выходе со станции. Думаю, он выслеживал меня.
Слоан усмехнулся, будто это была шутка.
– Ну, увидимся. – Он зашагал к своей машине.
Роджер взял газету, лежавшую на сиденье автомобиля, захлопнул дверцу и вышел с другой стороны. Он прошел мимо человека около такси, не глядя на него, подождал у пешеходного перехода, пока не загорелся зеленый свет, и быстро пересек улицу. Он почти столкнулся с человеком, шедшим ему навстречу, извинился, отступил в сторону, быстро взглянул на другую сторону тротуара, повернул на Гросвенор-роуд и огляделся.
Высокий и худой человек в дождевике переходил улицу по пешеходному переходу. Было слишком жарко для подобной одежды. Роджер замедлил шаги, давая возможность человеку настичь его, но тот прошел мимо, не оглянувшись, и зашел в какую-то лавчонку.
Он вышел, когда Роджер прошел мимо.
