Текст книги "Дорога в никуда"

Автор книги: Джон Гриббин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

На протяжении многих тысяч лет индийские племена все новыми и новыми волнами устремлялись из Сибири и Центральной Азии в Восточную Европу, покоряя и порабощая находящиеся там народы или сами покоряясь им. Обычно покорители и поработители со временем сами ассимилировались, но в некоторых случаях им удалось привить свой язык и свою культуру коренному белому населению этих районов. Это произошло, например, в государстве Готинозония и в одной из областей Чехословакии, которая в этом мире называлась Кинуккинук. Эта последняя страна, населенная смесью белых и индейцев, раньше была полуавтономной областью Перкунии.

Все это историческое развитие напоминало Ту Хоксу наступление на запад гуннов, аваров, кушанов и монголов, происшедшее на его родной Земле-1.

Малая Азия на этой планете представляла из себя совершенно незнакомую картину. В Турции на Земле-2 говорили на хеттском языке и других индоевропейских наречиях, а западные турки ушли на юг и принесли свою культуру в Северную Индию.

Германские племена, теперь очень немногочисленные и ослабленные ледниковым периодом, в ранние времена покорили Британские острова и Ирландию. Следующие волны переселенцев туда привели к продолжительным войнам, так что Англия, в конце концов, стала называться Блодландией (Кровавой страной). Племя ингванов, наконец, смогло захватить господство над этой страной, но вскоре началось новое вторжение из Дании, Норвегии и Фризландий. Они были именно той силой, которая нападение норманнов на Земле-1 отодвинула далеко в тень и затмила его. В течение двух поколений половина населения Дании и Норвегии переселилась в Блодландию и осела там.

Там долгое время правили датские короли. В этот период стабилизации появились Ирландия, Норландия (Шотландия), Блодландия, Греттироландия (Нормандия), Южная Скандинавия и Бретония, известные как «шесть королевств». В таком виде они остались до нового времени.

В этих шести государствах говорили на более или менее различных диалектах архаичных северных языков ингвинеталу. Хотя господствовала известная основная форма языка, для Ту Хокса изучение ее было равносильно изучению совершенно неизвестного ему языка.

Глава 8

Несмотря на свое убеждение, что он скоро должен умереть, состояние О'Брайена постепенно улучшалось. Однажды, когда они с Ту Хоксом занимались свободными уроками, к ним подошел санитар и сказал Ту Хоксу, что его ждут в приемной для посетителей. Ту Хокс последовал за ним в страхе, озабоченный тем, что ему, может быть, предстоит новый допрос в тайной полиции. Он решил напасть на палачей с голыми руками и позволить им убить себя. Во второй раз ему не вынести этих пыток.

Когда он вошел в приемную для посетителей, его страх и ярость перешли в смех. Его ждала Ильмика Хускарле. Как видел Ту Хокс, после их одновременного прибытия в Эстокву, с ней обращались намного лучше, чем с ним и О'Брайеном. Она больше не была той ужасной дурно пахнущей грязной девушкой с ввалившимися щеками, какой он ее знал. Она выглядела отдохнувшей, и лицо у нее было посвежевшим. На ней было длинное платье из тяжелого шелка, мшисто-зеленый цвет которого приятно контрастировал с ее длинными светлыми волосами. Она была очень красива. Ту Хокс церемонно нагнулся над ее протянутой рукой.

– Как вы себя теперь чувствуете? – спросила она.

– Много лучше.

Она улыбнулась.

– С вами хорошо обращаются?

– С тех пор, как я здесь, я не могу пожаловаться, – сказал он. – Люди здесь предупредительны. Но факт нашего пленения все-таки остается фактом.

Она чуть пригнулась к нему и внимательно посмотрела на него.

– Я не верю, что вы сумасшедший.

Он понял, что она пришла сюда не для того, чтобы просто так, нанести ему визит вежливости.

– Какие у вас основания для такого заключения? – полюбопытствовал он.

– Я просто не могу в это поверить, – ответила она. Пытаясь скрыть внутреннее напряжение, она откинулась в своем широком кресле и играла своими белыми перчатками. – Но если вы не сумасшедший, кто же вы тогда?

Если он скажет ей правду, он ничего не потеряет. Если она отправит его в тайную полицию, чтобы посмотреть, не расскажет ли он им какую-нибудь другую историю, она получит все ту же историю, каким бы ужасным пыткам его ни подвергли. Но все же было маловероятно, что она состоит на службе в тайной полиции. Ильмика была дочерью посла Блодландии при правительстве Паннонии, Венгрии на Земле-1. Когда перкунцы вторглись в Паннонию, посол с дочерью по предписанию своего правительства отбыли в Готинозонию, но в неразберихе оккупации она отстала. Позже партизаны провели девушку через линии укреплений врага.

Нет, думал Ту Хокс, гораздо вероятнее, что девушка эта выступает в качестве агента своей страны. Может быть, у Блодландии есть информация, о которой здесь ничего не известно. Очень возможно, что она постарается узнать, не представляют ли они какой-нибудь ценности для тайной полиции Блодландии и нельзя ли их как-нибудь использовать.

Прежде чем начать свой рассказ, Ту Хокс объяснил ей свою концепцию двух «параллельных» Вселенных. Она без труда поняла это, но поверила она или нет – это совсем другое дело. Все же она позволила ему говорить, он почувствовал себя ободренным и на нескольких примерах объяснил ей, как отличаются оба их мира друг от друга. Потом он вкратце рассказал ей о двух Мировых Войнах и объяснил, какую роль он сам играл в них. Он закончил описание налета бомбардировщиков на Плоешти, о пролете «ГАЙАВАТЫ» сквозь Врата Времени и прыжке с парашютом в изменившуюся реальность.

– Должно быть, Плоешти это тот город, который мы называем Дарес. Может быть, для вас это счастье, что вы не появились позже. Двумя днями позже Дарес был захвачен перкунцами и вы попали бы к ним в руки, к этим варварам и врагам.

Ту Хокс пожал плечами.

– Эта война не имеет ко мне никакого отношения, и я не знаю, какой плен предпочтительнее. Я ничего не имею против Перкунии; хуже, чем здесь, со мной едва ли где обращались бы.

Он подошел к большому окну, из которого можно было видеть город Эстокву. По понятиям этой реальности это был новейший город и здесь было так же хорошо, как и в любом другом западном городе. С такого расстояния – сумасшедший дом находился более чем в километре, на внешнем склоне одного из холмов – не было видно, развили ли индейцы свою собственную архитектуру или нет.

Ту Хоксу трудно было признаться, но он не чувствовал никакой общности с этими людьми. Они могли быть ирокезами, но это были не те ирокезы, которых он знал. Их прошлое и настоящее было совсем не таким и влияние, которое они оказали на ход истории, еще больше увеличило эту разницу.

Со временем и при наличии доброй воли он, может быть, и прижился бы. Но пройдя через пытки, он не испытывал желания жить здесь. Впрочем, это государство было обречено на потерю своей самостоятельности или даже должно было прекратить свое существование. Пока он находился здесь, бои шли на северо-западе, в тридцати или сорока километрах от города. Если не произойдет никакого непредусмотренного поворота событий, Эстоква падет в течение ближайшей недели. Весьма возможно; это приведет к уличным боям и значительным разрушениям.

Взглянув в небо над городом, он увидел три блестящие точки, появившиеся в бездонной голубизне. Они приближались, и скоро стали видны воздушные корабли. Три серебристые сигары скользили по воздуху, а под ними расцветали маленькие черные облачка дыма. Они игнорировали не причиняющий им вреда защитный огонь и двигались точно к цели. Над центром города они выстроились друг за другом в ряд и из их животов посыпались маленькие черные предметы. Секундой позже стекла в окнах задрожали, Ту Хокс услышал взрывы бомб и увидел облака дыма. Деревянные дома охватило пламя. Один резервуар с газом и одна фабрика взлетели на воздух.

Ту Хокс услышал, как позади него приоткрылась дверь, и увидел служанку Ильмики Хускарле, просунувшую голову в дверь. Это была красивая девушка, блондинка из коронного населения, которое после столетнего рабства совсем недавно получило статус свободных граждан с ограниченными правами. Девушку эту в распоряжение Ильмики Хускарле предоставило правительство. Обычно ей поручалась доставка сообщений из Блодландии в Эстокву. Вероятно, она шпионила в пользу Готинозонии.

Девушка робко спросила, не стоит ли ее госпоже спуститься в подвал, пока бомбардировка не прекратится. Ильмика побледнела, однако она принужденно улыбнулась и ответила, что здесь, на окраине города, может быть, не так опасно, как в центре. Девушка оставалась в комнате, пока ее не выпроводили. Только когда служанка закрыла за собой дверь, Ильмика снова раскрыла рот. Из этого Ту Хокс заключил, что она не доверяет своей служанке.

– У моего правительства есть основания считать, что ваш рассказ может быть правдой, – сказала Ильмика Хускарле приглушенным голосом.

– Им известно о падении моей машины?

– Да. Но это не все. Перкуния тоже знает об этом. Перкунцы даже нашли вторую летающую машину, а также человека, который прилетел на ней. Они держат свое открытие в тайне, но у нас свои пути получения информации.

Ту Хокс был поражен. Его собственные дела так занимали его, что он ни разу так и не вспомнил о немецком истребителе, который появился так внезапно после того, как «ГАЙАВАТА» пролетела через Врата. Конечно! Немецкий истребитель тоже должен был попасть в этот мир!

– Вы в опасности, – сказала Ильмика. – Точно так же, как мы знаем об этом… немце, так же перкунцы знают и о вас. И они верят в то, что вы пришли из другой Вселенной. Несомненно, перкунцы планируют знания, полученные от немца, использовать для создания, превосходящего все известное, оружия и новых машин для самих себя. И они не хотят, чтобы знание об этом оружии и машинах получили враги Иеркунии. Итак…

– Таким образом, они попытаются купить нас или убить нас, – сказал Ту Хокс. – Удивительно, что они еще не сделали этого. Мы были бы чертовски рады, если бы нас забрали отсюда еще до допроса.

Лицо Ильмики Хускарле выразило неудовольствие.

– Может быть, они колеблются потому, что они убеждены в неудаче агентов правительства Готинозонии, но оно может ведь и сообразить, что ваш рассказ может и не быть бредом сумасшедших. Но теперь, когда город вскоре будет захвачен, агенты Иеркунии могут использовать всеобщую неразбериху. Они могут попытаться сделать это сегодня ночью. Или даже сейчас, во время бомбардировки.

– В таком случае, вы тоже находитесь в опасности, – сказал Ту Хокс. – Ваше правительство, должно быть, считает меня очень ценным, если оно так упорно пытается перетянуть меня на свою сторону.

Ту Хокс выглянул из окна и стал наблюдать за воздушными кораблями. Теперь над городом кружились пять из них. Если перкунцы намерены убить его и О'Брайена, им лучше разбомбить сумасшедший дом. Но воздушные корабли не подлетали близко к нему. Возможно, было также, что перкуицы намеревались установить с ними контакт или похитить его и О'Брайена. С другой стороны, они могли без задержки убить двух чужаков, если бы вдруг увидели, что они не хотят с ними сотрудничать.

Было также вероятно, что блодландцы исходили из тех же соображений. Чтобы не позволить перкунцам захватить чужаков, они могли убить их.

Никому мы не нужны, – подумал Ту Хокс. Он улыбнулся. Их было только двое против враждебного мира, и он подумал, что надо поступать своевременно и осмотрительно. Что бы ни произошло с ним и с О'Брайеном, другие тоже должны были заплатить свою цену.

Ту Хокс повернулся и улыбнулся девушке.

– Почему ваше правительство не информировало правительство Готинозонии о том, что им известно? Здешние власти могли бы охранять сумасшедший дом или отправить нас в безопасное место.

К его удивлению, она покраснела. Очевидно, она не была профессиональным агентом. У нее было чувство чести. Вероятно, теперь правительство использовало ее потому, что она их знала, и она посетила сумасшедший дом на законных основаниях.

– Я этого не знаю, – сказала она. Увидев его недоверчивый взгляд, она поколебалась, покраснела еще больше и вдруг взорвалась. – Нет, я знаю это. Мне сказали, что правительство Готинозонии не позволит вам уехать. Они хотят оставить вас и вашего слугу у себя, и это будет непростительным расточительством. У этих людей нет времени, чтобы развить то, что вы им дадите. Им придется очень много сил и средств использовать в сражениях за свою собственную землю, но они все равно потеряют ее. Самым лучшим для вас будет исчезнуть отсюда.

Вас должны переправить в Блодландию. У нас есть технические знания, материалы и время, чтобы что– то предпринять. А Готинозония долго не продержится.

– Я не так уверен в этом, – сказал Ту Хокс. – У них за спиной еще много земли. Потеря Эстоквы еще не значит, что они полностью разбиты, – он некоторое время подумал, потом сказал: – Если я отправлюсь в Блодландию, то не в качестве пленника. Я не могу и не буду работать по принуждению.

– Конечно, нет. Вы получите все льготы – дом, машину, все, что захотите, и будете работать как свободный человек. Я уполномочена обещать вам это от имени своего правительства. Само собой разумеется, мы должны охранять вас, чтобы защитить от возможного нападения.

– Согласен, – сказал он. – Я отправлюсь в Блодландию. Вопрос заключается в том, как мы туда попадем?

– Будьте наготове, – сказала она. – Сегодня в полночь, может быть, немного позднее, – она поднялась. – Ваш друг О'Брайен. Он достаточно здоров, чтобы идти без посторонней помощи?

– Он еще не может очень долго и очень быстро идти, – сказал Ту Хокс. Он наморщил лоб. Он подумал о том, что блодландские агенты оставят О'Брайена или поступят с ним как-нибудь по-другому. Во всяком случае, они не оставят его в живых.

– Если вы или ваши люди намереваетесь убить моего друга, я не буду иметь с вами никакого дела. Поэтому вам придется убить также и меня.

Она, казалось, была шокирована. Он спросил себя, разыгрывает ли она это, или она действительно даже не думала о такой возможности.

– Я… я уверена, что мои люди не сделают этого. Мы блодландцы, а не дикари.

Ему вспомнилось ее выражение лица, когда Дзикозес уничтожал раненых пленных. Он сказал со скептической улыбкой:

– Тайные агенты все одинаковы, даже если они принадлежат к той же нации, что и вы. Если речь идет о государственной безопасности, или так покажется этим агентам, эти люди идут на все, в том числе и на убийство. Скажите своим людям, что без О'Брайена я не пойду. Позаботьтесь о том, чтобы не было никаких глупостей, если вы не хотите вернуться домой с пустыми руками.

– Как вы смеете говорить со мной таким тоном? – воскликнула она. Лицо ее покраснело и глаза ее превратились в щелки. – Вы… вы обычный…

– Говорите прямо. Варвар. Низкорожденный. Там, откуда я пришел, нет ни королей, ни знати или подобных паразитарных и эксплуататорских классов. Конечно, у нас есть свои паразиты и эксплуататоры, но обычно они не становятся ими по наследству. Все родятся равными – по крайней мере, теоретически. На практике это менее прекрасно, но все же лучше, чем в этих ваших странах с их закоснелым феодализмом.

И не забывайте, что я пришел из более прогрессивного мира, чем ваш. Там вы были бы женщиной-варваром, невежественной и не совсем чистой дикаркой, а не я. Происходите ли вы из семьи графа Торстайна Блотханского или даже из семьи короля Гротгара, мне совершенно все равно. Я бы посоветовал вам набить свою трубку и раскурить ее, но только вы не сможете этого понять.

Лицо девушки исказилось; она повернулась так поспешно, что чуть было не упала. Когда дверь за ней захлопнулась, он ухмыльнулся. Мгновением позже он больше не считал это смешным. О'Брайен без отдыха не сможет долго идти. Что, если он ослабнет во время бегства?

Он возвратился в свою комнату. Сержант лежал в кровати на спине, рукой прикрыв свое лицо. Когда он услышал, что Ту Хокс вернулся, он убрал руку с лица и повернул голову.

– Санитар сказал мне, что к тебе пришла посетительница. Эта девушка, Ильмика. Почему ты удостоился такой чести?

Ту Хокс шепотом рассказал ему о разговоре. О'Брайен тихо присвистнул сквозь зубы и повращал глазами.

– Я надеюсь, что у них есть автомобиль. Напряжение быстро доконает меня. И как они хотят увезти нас из этой страны?

– Вероятно, по Черному морю, затем через Дарданеллы, но я точно этого не знаю.

– Тут мне нужны силы, которых у меня нет, – произнес О'Брайен. – Впрочем, мне кое-что пришло в голову. Еда здесь неплохая, хотя кухня здесь странная, но не можешь ли ты поговорить с поваром, чтобы он сварил настоящий густой картофельный суп с салом и чтобы там было много лука? Мммм, тогда мне станет лучше. Моя мать…

Ту Хокс вздохнул, и лицо его стало печальным. Выжидательное выражение исчезло с лица О'Брайена. Он простонал:

– Нет. Нет. Только не говори, что здесь не может быть картофельного супа…

Ту Хокс кивнул.

– Картофель пришел из Анд в Южной Америке.

О'Брайен выругался.

– Что за адский мир! Нет здесь ни табака, ни картофеля!

Ту Хокс сказал:

– Ну, ты можешь быть доволен одним: здесь нет сифилиса. Но насколько знаю твое легкомыслие, ты быстро подцепишь здесь триппер.

В моем состоянии это последняя из моих забот.

О'Брайен закрыл глаза и тотчас же заснул. Ту Хокс хотел обсудить с ним план на вечер, но это могло и подождать. О'Брайену нужна была каждая минута сна. И, кроме того, что им оставалось делать, кроме как только ждать?

Глава 9

Полночь приближалась мучительно медленно. В сумасшедшем доме было тихо и только изредка в коридоре слышались шаги служителей. В их комнате было только маленькое окошко под самым потолком. Дверь была сделана из толстых дубовых досок и заперта снаружи. Хотя доктор Таре ежедневно предоставлял свободу своим тихим пациентам, однако он заботился о том, чтобы ночью они оставались в своих палатах.

Через дверь глухо донесся бой больших часов, стоящих в холле. Ту Хокс насчитал двадцать четыре удара. Полночь.

Маленькое сдвижное окошечко в двери открылось и оба мужчины вздрогнули. Ту Хокс сквозь полузакрытые глаза видел конус света от карманного фонарика, скользнувший от кровати О'Брайена к его собственной. В окошечке было видно широкое лицо. Кайзета, ночной служитель, делал свой обход. Окошечко закрылось. Ту Хокс слез с постели и подошел к О'Брайену, который встал и теперь тихо смеялся.

– Ты думаешь, что я буду спать в такую ночь?

Они оба были одеты. Им не оставалось делать ничего, кроме как ожидать дальнейшего развития событий. Ту Хоксу захотелось вдруг иметь свое оружие. Оба они молча сидели на его кровати.

Им пришлось ждать недолго. Не пробило еще и полпервого, когда в коридоре прозвучал сдавленный вскрик. Приблизились быстрые шаги, потом кто-то сдвинул засов двери. Ключом или отмычкой открыли замок, запор отошел; дверь распахнулась. Ту Хокс и О'Брайен встали, не зная, чего им ожидать: спасения или смерти от пули. Снаружи появились шесть человек в масках. Судя по их одежде, это были местные жители низшего класса, одетые в гражданское. Четверо из них сжимали в руках револьверы, а двое остальных были вооружены ножами.

Огромный парень задал вопрос. Он говорил с сильным акцентом.

– Ту Хокс и О'Брайен?

Ту Хокс кивнул.

– Дайте нам оружие, револьвер или, по крайней мере, нож.

– Вам оно не понадобится. Теперь быстрее, у нас мало времени.

Два человека побежали вперед, чтобы охранять вход. Мужчина с басом жестом руки с зажатым в ней револьвером приказал им следовать за ним. В конце коридора в луже крови лежал ночной служитель Кайзета. Его глаза и рот были открыты, цвет его кожи был серо-желтым.

– Им не стоило убивать его, – огорченно сказал О'Брайен. – Бедный парень! Я не понял ни одного слова из всего того, что он мне рассказывал, но ему удавалось рассмешить меня. Это был хороший человек.

– Не болтайте! – сказал человек с басом. Они спустились по лестнице и направились к двери в главном портале. Два человека пошли вперед. Через минуту они вернулись и кивнули в знак того, что впереди дорога свободна. Ту Хокс и О'Брайен последовали за остальными блодландцами и вышли через портал наружу. Кроме нескольких окон, которые еще не потухли, город у их ног лежал в глубокой темноте. Луна скрылась за облаками.

Они спустились по широкой наружной лестнице. Слева от нее, на подъездной площадке, скрытые кустами, ждали два автомобиля. Как только два агента, идущие впереди, спустились вниз, в кустарнике блеснул ствол оружия и ночную тишину разорвал звук пистолетных выстрелов. Ту Хокс толкнул О'Брайена и бросился вниз, по ступеням лестницы.

Он с такой силой ударился о землю, что у него захватило дыхание, потом он откатился в сторону, в декоративный кустарник у подножия веранды. Спрятавшиеся в кустарнике люди продолжали стрелять. Из двух блодландцев, идущих впереди, один, раненый или убитый, лежал у подножия лестницы и больше не шевелился. Другой лежал на животе и вел ответный огонь. Ту Хокс предположил, что нападавшие были перкунскими агентами, которые пришли с теми же намерениями, что и блодландцы, но несколько опоздали.

Над Ту Хоксом закричал человек. Тело перелетело через перила веранды и упало к ногам О'Брайена. Другие блодландцы были вынуждены искать укрытие за перилами веранды. Один из нападающих вылетел из своего убежища и остался лежать, уткнувшись лицом в траву. Другие заняли новую позицию за машиной блодландцев; теперь они, казалось, поняли, что дело идет совсем не так, как они себе представляли. В доме вспыхнули огни, и люди на веранде в их освещении представляли из себя великолепную мишень. Один из блодландцев хотел нырнуть в безопасность кустов и клумб, однако в него попала пуля и он повис на перилах… Его револьвер упал под кустом недалеко от Ту Хокса. Человек у подножия лестницы тоже затих.

Ту Хокс подполз к упавшему револьверу и подтянул оружие к себе. Потом он покинул относительно безопасное укрытие в кустах около лестницы и подполз к двум ближайшим мертвым или находящимся без сознания блодландцам. Используя их тела в качестве укрытия, он обыскал их сумки и карманы. Он нашел множество маленьких коробочек, открыл одну из них и нащупал плотно упакованные цилиндрические патроны. У патронов были картонные гильзы и медные капсюли.

Он забрал револьвер у убитого и сунул его в карман. Но сначала он проверил найденное оружие и заполнил шесть пустых камер новыми патронами. Позади него стонал и охал О'Брайен. Ту Хокс отполз к нему в тень.

– Я ранен, – хрипел сержант. – Рука моя онемела! Я истекаю кровью!

– И не говори глупостей, – сказал Ту Хокс. Он ощупал верхнюю часть левой руки О'Брайена. Она была влажной и теплой.

– Со мной все кончено, – пробормотал О'Брайен. – С каждым ударом сердца я становлюсь все слабее и слабее.

– Перестань скулить, – сказал Ту Хокс. – Мне кажется, ты считаешь, что ты умрешь только потому, что тебе этого хочется. У тебя всего лишь ранение в мягкую часть руки и не очень глубокое. Теперь у тебя есть револьвер, – он вытащил второе оружие из кармана и сунул его в правую руку О'Брайена.

Тот засунул его в карман.

– Хорошо тебе говорить. Ты не ранен.

Ту Хокс поднял голову и осмотрелся. Два человека на веранде и два за автомобилем все еще стреляли. Потом один из блодландцев обернулся – Ту Хокс узнал в нем человека с голосом-басом – и хотел выстрелить через окно в лампу позади него. Он допустил только одну маленькую ошибку, но и этого было достаточно. Последовал глухой звук, словно ударил кулаком по освежеванной туше. Мужчина наклонился вперед и упал на пол. Его рефлекторно сделанный выстрел из револьвера попал в оконную раму.

Оставшийся в живых блодландец побежал по веранде к углу здания. Он бежал низко пригнувшись, а пули, выпущенные двумя его противниками, щелкали в оштукатуренную стену перед ним и позади него. Добежав до угла, он вскинул вверх обе руки и упал, вытянувшись во весь рост. Так он и остался лежать, и Ту Хокс подумал, что в него либо попала пуля, либо он разыгрывал из себя убитого. В последнем случае он делал это очень убедительно, потому что пистолет выскользнул из его руки и со стуком упал на пол веранды.

– У тех, других, осталось еще двое, – прошептал Ту Хокс своему спутнику, – Они, должно быть, получили приказ захватить нас живыми или мертвыми. После этой перестрелки и неразберихи они больше ничем не рискуют и как только обнаружат нас, сейчас же откроют огонь. Таким образом, нам надо быть очень осторожными.

Он посмотрел в направлении автомобиля. Никого не было видно. Вероятно, они присели за машиной, спрятались и приготовились. Они не могли с уверенностью сказать, что все, кто покинул здание, уже мертвы или небоеспособны. Но если они не хотели отступать, они должны были покинуть свое укрытие и осмотреться.

У них осталось мало времени. В сумасшедшем доме царило оживление. Персонал бегал взад и вперед, задавал вопросы, один из пациентов визжал. Конечно, они уже постарались вызвать полицию.

Даже если провода были перерезаны, перестрелка должна быть слышна в пригороде у подножия холма. Полиция могла каждую секунду появиться на подъездной дороге и блокировать отступление агентам и их машине, поскольку они не могли бросить свою машину и отступить пешком.

Ту Хокс нетерпеливо ждал. О'Брайен снова начал стонать и Ту Хоксу пришлось призвать его к тишине. Он еще раз подполз к человеку, лежащему у подножия лестницы, и забрал у него длинный нож.

Чужие агенты решились на осторожное маневрирование. Один из них побежал от автомобиля к углу веранды. Ту Хокс позволил ему бежать. Большая дистанция и темнота делали затруднительным точное попадание в цель из револьвера.

Он медленно откатился от мертвеца и стал наблюдать за кустами у другого поворота и подъездной дороги. Как он и предполагал, второй агент пролез через кусты, чтобы подойти к другому концу веранды и оттуда пройти дальше. Вероятно, оба они хотели встретиться на середине лестницы. Ту Хокс услышал, как треснула ветка. Он отполз назад, к О'Брайену, а оттуда к кустам у подножия веранды.

Когда он достиг того места, где веранда изгибалась наружу, чтобы обогнуть лестницу, он остановился. Он стал ждать; потом он увидел агентов, бежавших от кустов у газона и клумб в укрытие кустарника, где спрятался он сам. Ту Хокс взял нож в правую руку и когда агент приблизился к нему, он выскочил ему навстречу и ударил его.

Агент упал, в горле у него заклокотало, и он откатился в сторону. Ту Хокс вытащил нож и снова отступил в тень веранды.

Второй агент тихим голосом позвал своего товарища с другой стороны лестницы. Ту Хокс так же тихо произнес в ответ несколько перкунских слов, которые он знал, но сделал это нечетко. Агент, казалось, был удовлетворен этим и покинул свое укрытие. Ту Хокс последовал его примеру и уверенно вышел ему навстречу. Он надеялся, что но силуэту в темноте агент не сможет признать в нем чужака. Однако агент хорошо видел благодаря свету, падающему из окна. Он что-то крикнул и выстрелил. Его крик своевременно предупредил Ту Хокса, и он бросился в сторону. Пуля просвистела мимо него. Потом Ту Хокс, лежа в тени кустов, услышал, как агент бежит по дорожке, усыпанной галькой, к автомобилю. Он вскочил и побежал за ним под прикрытием кустов. Когда он приблизился к автомобилю, он пошел медленнее, стараясь не производить никакого шума.

По гальке подъездной дороги двигалась темная масса, тихо хрустя окованными железом деревянными колесами, но не производя больше никаких других звуков. На мгновение Ту Хокс подумал, что машину кто-то двигает. Но йотом ему стало ясно, что это был локомобиль. Он наощупь пробирался вперед, нож снова был в его Правой руке.

Он выскочил из кустов возле самой машины. Стекло с левой стороны напротив водителя было опущено и не представляло никакого препятствия. Нож пролетел через окно и вонзился в бок шеи водителя. Мужчина упал лицом вперед. Ту Хокс открыл дверцу и вытащил мужчину за руку наружу. У него не было времени вытащить нож. Страшно спеша, он забрался на место водителя и постарался разобраться в назначении различных рычагов, колесиков и переключателей. К счастью, в библиотеке Таре он видел изображения локомобилей и схему их управления, однако на практике все обстояло иначе.

Два коротких рычага, отвесно выступающих из горизонтальной панели, регулировали направление движения и скорость. Двигая левым рычагом управления влево или вправо, он слегка менял направление движения. Затем он взялся за правый рычаг и подвинул его вперед; машина должна была покатиться вперед быстрее. Но перед этим Ту Хокс затормозил машину, нажав на педаль в полу, и она теперь дрожала. Казалось, что она вот-вот развалится по швам. Ту Хокс поставил рычаг скорости в нейтральное положение в центре паза и отпустил тормоза. Машина замерла на месте. Он подвинул рычаг вперед, и машина покатилась. Он снова остановил ее и передвинул рычаг назад. Машина покатилась назад.

Он повел машину вперед, в поворот подъездной дорожки. С едва слышным шипением и тихим шорохом гальки под колесами локомобиль двигался к тому месту, где на земле лежал О'Брайен. Ту Хокс остановил машину и постарался определить, какой из рычагов зажигает фары. Первый рычажок привел в движение стеклоочистители. Он передвинул следующий рычажок. На панели управления вспыхнула маленькая лампочка и зажглись две фары на грязезащитных крыльях. Они были не особенно сильны, но этого было вполне достаточно. Их световые конуса осветили фасад сумасшедшего дома, трупы на веранде, лестницу и подъездную дорогу. Он позвал О'Брайена, который медленно поднялся и апатично направился к машине. Он забрался в нее.

– Куда мы теперь поедем? – спросил он у Ту Хокса.

Ту Хокс сам не знал этого. Он изучал указатели на панели управления. Они состояли из стеклянных цилиндриков с градуировкой, в которых красная жидкость находилась на разных уровнях. По-видимому, по ним можно было узнать о наличии и количестве топлива, воды, давлении и температуре пара. Указатели воды и горючего стояли на отметке «полно». О показаниях температуры и давления пара он судить не мог и полностью положился на предохранительный клапан. Он направил машину на крутую, извилистую дорогу, ведущую к городу. Позади него из здания выбежали врачи, санитары и другой обслуживающий персонал. Из-за облаков появилась луна. Ту Хокс выключил фары и поехал по дороге, освещаемой лунным светом и ведущей к подножию холма. Обнаружив дорожный указатель, он вышел из машины, чтобы прочитать его. То, что здесь вообще был указатель, означало близость главной дороги, потому что здесь было очень мало названий улиц и дорожных указателей. В населенной части города чужак должен был или иметь при себе план города, или все время спрашивать дорогу, если он хотел найти нужный ему дом.