Текст книги "Девять плюс смерть равняется десять"

Автор книги: Джон Диксон Карр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

– Кого?

– Молодого Кенуорти. Он сын лорда и плавал со мной раньше. У него слишком много денег. Первую половину путешествия он всегда мается от морской болезни, а вторую – пьет. С ним тоже все в порядке. Но с остальными…

Макс выглядел все более озадаченным.

– Среди пассажиров есть бизнесмен с запада Англии по фамилии Хупер и офицер французской армии, – сказал он. – Есть также некие доктор Арчер и мисс Вэлери Четфорд, которых я еще не видел, как и твоего Кенуорти. И наконец…

– Миссис Зия-Бей? – осведомился капитан, подняв брови.

– Да. Ты ведь не отводишь ей роль зловещего элемента?

– Она… – начал коммандер Мэттьюз, но сдержался и пожал плечами. – Я знаю не столько ее, сколько о ней. – Он внимательно посмотрел на брата. – Послушай моего совета, парень. Держись от нее подальше. У нее странные вкусы.

– В каком смысле?

– В самом прямом.

– Звучит интригующе.

Капитан нахлобучил фуражку. Золотые листья на околыше придавали ему еще более официальный вид.

– Ты бы так не думал, если бы знал ее. А теперь пей и уходи – мне надо работать. Просто смотри в оба. Если увидишь что-то необычное – больше я ничего не могу тебе сообщить, – сразу беги ко мне. Понял?

Спустя пять минут Макс нетвердым шагом вернулся на палубу «А».

«Эдвардик» качало меньше, и стук судовых механизмов превратился в ровную пульсацию, еще сильнее подчеркивающую почти церковную тишину. Макс зашел в салон с его рядами колонн и мозаичным потолком. Здесь не было ни души.

Он сел на стул, но тут же поднялся. Рядом с роялем стояли ударные инструменты. Сбросив чехол, Макс постучал по тарелкам, которые отозвались так громко, что он быстро вернул чехол на прежнее место. Его терзало беспокойство, но он не желал признать, что все дело в нервах. «Мои нервы, – уверял себя Макс, – такие же крепкие, какими были до того, как подо мной обрушились леса во время пожара на химзаводе, когда бедняга Том Миллер сломал себе шею».

Из салона Макс вышел на длинную галерею с ее мягкими коврами, глубокими плюшевыми креслами, книжными шкафами и светильниками в виде бронзовых фигурок. Здесь тоже никого не было, поэтому он направился в курительную. Она также была пуста – если не считать Эстелл Зия-Бей.

Атмосфера курительной более, чем в других общественных помещениях на «Эдвардике», способствовала тишине. Здесь господствовал темно-красный цвет. Тусклые лампы с плафонами из дымчатого стекла отбрасывали свет на стулья с красной кожаной обивкой, на маленькие столики с зеленым фетровым верхом и полированными пепельницами, на красное резиновое покрытие пола, на красный кирпичный камин с громко тикающими часами над ним и черной фарфоровой кошкой на красной подушке перед ним, служащей источником фантазии или эстетических мук для пьяных.

В дальнем углу, у дверей, ведущих на кормовую палубу, находился маленький бар. За стойкой дремал бармен в белой куртке. Перед ним сидела на табурете миссис Зия-Бей, потягивая джин с шампанским через соломинку. Подойдя, Макс увидел в зеркале отражение ее лица. Она выглядела сонной – соболья шуба прикрывала сгорбленные плечи.

– Добрый вечер, – поздоровался Макс.

– Привет, – отозвалась миссис Зия-Бей, не выпуская изо рта соломинку и приоткрыв светло-голубые глаза. После паузы она похлопала по табурету рядом с собой. – Присаживайтесь.

Макс присел.

Глава 3

В первую ночь на корабле, в пятницу 19 января, Макс спал плохо. Несмотря на ветер снаружи, духота в каюте вызывала головную боль. Урчание электровентилятора, наложившееся на плеск волн, и небольшая качка успокаивали Макса, но в голове у него роились неприятные мысли. Ближе к утру – или так ему казалось – его разбудили топот ног и суета. Он сразу понял, что это. Спасательные лодки болтались на шлюп-балках, готовые в любой момент к спуску на воду. Макс снова задремал и проснулся от упорного звона колокола.

– Учебная тревога, сэр, – послышался рядом голос стюарда. – Лучше поторопитесь. Уже одиннадцать.

Не беспокоясь о бритье, Макс плеснул в лицо водой и быстро оделся, потом взял спасательный жилет, противогаз, одеяло и поспешил в салон, где все еще звенел колокол. Если вчера вечером здесь была мрачная атмосфера, то сегодня среди пассажиров царило веселье. Мистер Джон Латроп перебрасывался шутками с мистером Джорджем Э. Хупером, чье лицо Макс никак не мог запомнить. Капитан Бенуа, добросовестно надев противогаз, а сверху фуражку с красно-золотым верхом, выглядел фантастически. Появилась Эстелл Зия-Бей, приветливо улыбнувшись Максу. Этим утром к ним присоединился новый пассажир, к которому третий помощник капитана обращался «доктор», – полный вежливый джентльмен с аккуратно причесанными гладкими светлыми волосами.

– Леди и джентльмены! – воззвал третий помощник. Колокольный звон внезапно прекратился, поэтому его голос обрел некоторую силу. – Как я говорил вам вчера, – быстро продолжал он, – если нас атакуют с моря или с воздуха, вы услышите этот колокол и должны немедленно подняться сюда. Это не обязательно будет означать, что нам придется покинуть корабль и сесть в шлюпки.

– Ха! – скептически заметил мистер Хупер.

– Речь идет всего лишь о мере предосторожности. Но если такое случится, вы последуете за мной на палубу… вот так. Пошли!

Все вышли следом за ним на свежий воздух. Утро было пасмурным – в бурном море белели барашки, и дул ледяной ветер. Когда они вышли на палубу «А», где спасательные шлюпки уже были расчехлены, Макс увидел нечто, заставившее его устыдиться их недавнего веселья. Весь экипаж «Эдвардика» неподвижно выстроился в два ряда – синие кители салонных и палубных стюардов, белые кители каютных стюардов, шапочки стюардесс… а далее – клерки, буфетчики, повара, работники прачечной, матросы, кочегары и грузчики. Каждый надел спасательный жилет. Они стояли так, несмотря на заливающую их при качке ледяную воду, пока последний пассажир не сел в шлюпку.

– Стоп! – крикнул третий помощник, пересчитав пассажиров. – Мисс Вэлери Четфорд! Мистер Джером Кенуорти! – Ответа не последовало, и третий помощник сложил руки рупором: – Мисс Вэлери Четфорд! Мистер Джером Кенуорти! Будьте любезны…

Ассистировавший ему стюард что-то прошептал.

– Меня не волнует, что у них морская болезнь! – отозвался третий помощник. – Они должны быть здесь. Приведите их немедленно. Это может стать вопросом жизни и смерти. Они должны знать, куда идти… Господи, теперь француз ушел!

– Вы же сказали «пошли», – рассудительно заметил Латроп. – «Капитан Бенуа» знает по-английски всего около шести слов. Мне это известно, так как я говорил с ним. Он из Прованса – пытается читать «Унесенные ветром» с помощью англо-французского словаря и не может одолеть даже первую главу. Он…

– Тише, пожалуйста!

– Ну-ну, сын мой! – успокаивающе произнес мистер Джордж Э. Хупер.

– Сожалею, леди и джентльмены, но должен задержать вас еще на несколько минут и сообщить дополнительную инструкцию. С этого времени мы вынуждены просить вас иметь при себе спасательные жилеты, куда бы вы ни ходили.

– Носить их? – испуганно отозвалась миссис Зия-Бей.

– Нет, не носить, а просто иметь под рукой. Но нигде их не оставляйте.

– И противогазы тоже?

– Нет, противогазы не нужны.

– А одеяла?

– Нет, одеяла тоже не нужны.

– Нас что, будут конвоировать?

– Насчет этого я не получал указаний, мадам. Возможно, теперь вам лучше спуститься.

Пока что Макс так и не видел ни мисс Четфорд, ни якобы буйного мистера Кенуорти. Но он думал не о них, а об Эстелл Зия-Бей. Макс никак не мог решить, привлекает она его или отталкивает. Ее привычка громко хохотать, откидывая голову и широко раскрывая рот, действовала бы на нервы любому. Каждые четверть часа она поглощала порцию джина с шампанским и не пьянела, если не считать слегка заплетающегося языка и непристойных словечек. Но у нее были красивые, говорящие глаза и настолько сексапильная фигура, что рядом с ней начинала кружиться голова.

Их вчерашний вечерний разговор в баре походил на перестрелку между аванпостами, когда каждый старается с помощью маневрирования разведать силы противника. Казалось, оба думали: «Я никак не могу принять решение насчет тебя». Расстались они почти враждебно, но сегодня во время учебной тревоги она приветливо ему улыбалась, как будто между ними установилась по меньшей мере интимная дружба.

Весь корабль словно начал пробуждаться от тяжелого сна. Когда Макс пригласил леди в бар на коктейль перед ленчем, там уже был Латроп. Он сидел перед кирпичным камином, расставив ноги. С ним был полный светловолосый мужчина – очевидно, доктор Реджиналд Арчер. Латроп подозвал Макса и миссис Зия-Бей, настояв на том, что закажет мартини для всех.

– Нам нужно побольше учебных тревог, – заявил он. – Эта прошла превосходно. Интересно, им удалось поднять с коек этих двух лентяев?

– Думаю, да, – улыбнулся доктор Арчер. – Фактически я специально задержался, чтобы посмотреть. Ваше здоровье.

Доктор Арчер был в высшей степени светским человеком. С его лица не исчезала терпеливая улыбка пребывающего в мире с действительностью. Он никогда не говорил первым и откликался на слова других тоном выносящего суждение. Должно быть, он был старше, чем казался. Они сидели на красном кожаном диване у камина с горящими позади лампами, так как даже в общественных помещениях почти все иллюминаторы были закрыты. Доктор Арчер откинулся на спинку дивана – желтый свет падал на его аккуратно причесанные волосы, намечающийся двойной подбородок и сеть морщинок вокруг глаз.

– Надеюсь, – продолжал он, подняв стакан, – это мне поможет. Я провел довольно скверную ночь.

– Морская болезнь? – с сочувствием осведомился Латроп.

Доктор Арчер улыбнулся. Его глаза казались желтоватыми и слегка запавшими, но, возможно, это было следствием изъянов электрического освещения.

– Частично, – ответил он.

– Частично?

Доктор улыбнулся снова:

– Да. Хотел бы я знать, кто практикуется в метании ножей в коридорах в два часа ночи.

Как опытный рассказчик анекдотов, он ожидал эффекта, который не замедлил последовать.

– В метании ножей? – воскликнул Латроп так громко, что бармен, мывший стакан, выронил и разбил его.

– По-моему, да.

– Но что произошло?

– Увлекательное приключение. – Однако добродушное лицо доктора стало серьезным.

– Ну? Продолжайте!

– Как я говорил, это произошло около двух часов ночи. Я лежал на своей койке, чувствуя тошноту. Корабль болтался из стороны в сторону и скрипел, как старое кресло-качалка. Помимо этого, царила почти мертвая, неприятная тишина. Должен объяснить, что рядом со мной нет других пассажиров. Моя каюта расположена на палубе «В» в середине корабля. Снаружи находится узкий проход длиной в двенадцать-четырнадцать футов, оканчивающийся стеной с иллюминатором. – Он иллюстрировал повествование жестами холеных рук. – С другой стороны прохода пустая каюта. Первое, что я услышал, походило на стук. Как будто что-то крепкое ударилось о дерево. Потом кто-то проследовал мимо моей двери к концу прохода и вернулся назад. Шаги были тихими и легкими, словно человек шел на цыпочках. Через несколько секунд опять раздался стук, а затем шаги в обоих направлениях. И снова стук. Должен признаться, я немного испугался.

Доктор Арчер склонил голову набок и виновато усмехнулся.

– Я позвонил, чтобы вызвать стюарда, но не получил ответа. Поэтому я встал, чувствуя себя больным, и поплелся к двери. Пока я пытался ее нащупать, раздались еще два стука. Мне очень не нравились эти ночные звуки и шаги украдкой, как будто кто-то подбирался ко мне. Наконец я открыл дверь, и что-то быстро увернулось – только так я могу это описать. Впрочем, я чувствовал себя неважно, и меня могло подвести зрение. В любом случае проход был пуст, но в главном коридоре горел свет, и я увидел, что кто-то использовал этот проход в качестве тира. Кто-то бросал довольно тяжелый нож в лист бумаги, приколотый к стене под иллюминатором. На листе было грубо намалевано человеческое лицо. Нож каждый раз попадал в него – обычно в глаза или шею. Вот почему я сказал, что провел довольно скверную ночь.

Подняв стакан, доктор допил коктейль. Во время рассказа выражение его лица словно говорило: «Может быть, я шучу, а может быть, и нет». Потом он отряхнул брюки.

– Выпьете со мной еще по одному мартини? Нет? Тогда я должен привести себя в порядок перед ленчем.

– Это действительно произошло? – с явным недоверием спросил Латроп.

– Конечно, старина. Если не верите мне, спуститесь и взгляните на вмятины в стене от ножа.

– А сам нож вы видели?

– Увы, нет. Его успели забрать.

– Не обижайтесь, но я этому не верю. Не верю – и все тут!

Доктор Арчер пожал плечами и улыбнулся, потом встал, подтянул жилет и пригладил безукоризненный пиджак. Латроп, очевидно, привык рассказывать истории сам, и ему не нравилось, когда с ним такое проделывают другие. Он в свою очередь скептически улыбнулся и укоризненно покачал головой, но Макс видел, что рассказ произвел на него впечатление.

– Может быть, на корабле завелись привидения? – предположил Макс. – Знаете, как в «Верхней койке».[6]6
  «Верхняя койка» – роман американской писательницы Франсис Мэрион Крофорд (1854–1909).


[Закрыть]

– Может быть, – согласился Латроп и усмехнулся. – А может быть, этот француз – призрак. Его видишь только во время еды. Или старый Хупер… Я рассказывал вам о Хупере? – осведомился Латроп, снова взяв в свои руки вожжи повествования. – Он производит резиновые печати. Его сын…

– Прошу прощения, – прервал Макс. – Доктор, вы не сообщили об этом событии?

– Сообщил? Кому?

Макс не знал. Он не мог ответить: «Капитану», так как все могло оказаться грубой шуткой или, что более вероятно, выдумкой доктора Реджиналда Арчера. Что-то говорило Максу, что доктор привержен своеобразному чувству юмора, побуждающему рассказывать дикую ложь с серьезным видом только из-за того, что, по его мнению, кто-то первым пытался морочить ему голову. Какое-то время он говорил с Латропом и, по-видимому, вообразил, что тот потчевал его одной выдумкой за другой. К несчастью, Латроп производил именно такое впечатление.

– А как насчет бумаги, на которой было нарисовано лицо? – спросил Макс. – Вы сохранили ее?

– Она у стюарда или была у него, – ответил доктор Арчер. – Бумагу прикрепили к стене булавкой. Можете спросить стюарда. Я говорю правду – честное слово.

– Я вам верю! – неожиданно заявил Латроп.

– В таком случае, – сказал Макс, – мы должны предъявить все улики нашему криминологическому эксперту.

Доктор приподнял почти невидимые светлые брови.

– Криминологическому эксперту?

– Мистеру Латропу. В конце концов, он представляет нью-йоркский департамент полиции и пересекает океан, чтобы доставить назад Карло Фенелли.

Вторая сенсация.

– Это не совсем точно, – заметил Латроп и глазом не моргнув. – Полагаю, вам сообщил ваш брат?

– Да.

– Его сведения не вполне верны. Я действительно еду за Карло Фенелли. Но я не связан с полицейским департаментом в том смысле, какой вы имеете в виду. Я ассистент окружного прокурора. Моя работа – проследить, чтобы Карло не ускользнул с помощью очередного юридического трюка. В этом отношении он настоящий Гудини.[7]7
  Гудини Гарри (Эрих Вайсе) (1874–1926) – американский иллюзионист.


[Закрыть]

– Вы имеете в виду рэкетира Карло Фенелли? – осведомился доктор Арчер.

– Да. – Латроп сделал жест, как будто отмахиваясь от какой-то чепухи. Он казался возбужденным чем-то еще. Расхаживая у камина с заложенными за спину руками и сосредоточенно наморщенным лбом, Латроп озорно усмехнулся. – Что касается метания ножей, то я, повторяю, юрист, а не детектив. Хотя благодарю за лестное мнение. А вот изучение отпечатков пальцев когда-то было моим хобби. Но в истории доктора есть еще один интересный аспект. Кто-то бросал нож в лицо, нарисованное на бумаге. Возникает вопрос, нет ли тут личного момента. Было ли это чье-то конкретное лицо? Вы можете опознать его?

Доктор Арчер щелкнул пальцами.

– Как глупо с моей стороны, – сказал он, словно какая-то мелочь ускользнула у него из памяти. – Мне следовало упомянуть об этом. Нет, рисунок не напоминал никого конкретно – это был всего лишь грубый набросок. Но одно выглядело несомненным.

– Что именно?

– Это было женское лицо, – ответил доктор Арчер.

Глава 4

– Макси, – сказала миссис Зия-Бей.

– Да?

– У меня ужасная жажда. Вы не собираетесь принести мне чего-нибудь выпить?

– Слушайте, Эстелл, я бы охотно принес вам все бренди, какое только есть на борту. Но вы уже пьяны вдрызг. Неужели вы в состоянии пить еще?

– Макси, не будьте скверным.

– Ну ладно. Стюард!

Все снова шло не так. К девяти вечера «Эдвардик», идя против ветра милях в шестистах от маяка Эмброуз, угодил в настоящую бурю. То же самое происходило и с Максом Мэттьюзом. Он сидел в просторной длинной галерее, где кресла были слишком тяжелыми, чтобы скользить. Миссис Зия-Бей стояла на коленях на сиденье соседнего кресла, недовольно надув губы. Макс пришел сюда после обеда выпить кофе в тишине и покое. Его больная нога начала ныть к перемене погоды, а комбинация килевой и бортовой качки вызывала не слишком приятные ощущения в животе.

Эстелл Зия-Бей присоединилась к нему через полчаса. Как только Макс увидел ее идущей с другого конца галереи по плотному ковру, поддерживающей развевающуюся юбку вечернего платья и размахивающей объемистой белой сумкой, он сразу ощутил дурные предчувствия.

Миссис Зия-Бей с ходу начала жаловаться. Латроп и Джордж Э. Хупер якобы пребывали за обедом в игривом настроении. Проходя к выходу мимо ее столика, они сели и предложили ей выпить, а Хупер вроде бы приставал к ней. Макс считал это крайне маловероятным, но, когда у этой женщины разыгрывалось воображение, она была способна сказать что угодно. Миссис Зия-Бей поведала свою историю со смесью оскорбленного достоинства и кокетства.

Одной рукой Макс подал ей знак умолкнуть, а другой подозвал стюарда.

– Два бренди, пожалуйста.

– Двойных бренди, Макси.

– Двойных бренди. Ради бога, сядьте в кресло, а не стойте на нем.

– В чем дело, Макси? Вам не нравится малютка Эстелл?

– Конечно, нравится. Но вы хотите сломать себе шею?

– Мне плевать.

– Чепуха. Где ваш спасательный жилет?

– Не знаю. Я где-то его оставила.

Посмотрев на женщину снова, Макс увидел, что ее настроение изменилось. Покрасневшие глаза сверкали, нижняя губа выпятилась, отчего морщинки вокруг рта стали еще заметнее. Она взмахнула сумкой, словно собираясь ее выбросить.

– Вы просто олух!

– Может быть. Но…

– Незачем строить из себя важную шишку! – взвизгнула миссис Зия-Бей. – Я знаю многих поважнее вас и собираюсь повидать одного из них – в адми… Убирайтесь к черту! Я не нуждаюсь в том, чтобы вы покупали мне выпивку! У меня есть информация! У меня есть доказательства! У меня есть…

– Успокойтесь. Вот ваше бренди.

Но женщина взвинтила себя до предела и выглядела полубезумной. Правда, ее вопли были едва слышны из-за шума разбушевавшегося моря, сотрясавшего мебель и, казалось, заставлявшего стучать ее зубы. Внезапно у нее, очевидно, закружилась голова.

– Сядьте – я подержу ваш стакан.

– Макси! – слезливым тоном произнесла Эстелл и села к нему на колени, положив голову на плечо. В этот момент на длинную галерею вышла мисс Вэлери Четфорд.

Быть застигнутым в общественном помещении океанского лайнера со стаканами бренди в двух вытянутых руках, дабы их содержимое не расплескалось, и с пьяной женщиной на коленях – это могло смутить кого угодно. Но Макс был не смущен, а взбешен. И причиной был взгляд, которым удостоила его Вэлери Четфорд.

Девушка вышла из салона в другом конце галереи. Макс не знал, кто она, и едва ли заметил какие-либо детали ее внешности, кроме брошенного на него взгляда. У нее было одно из тех холодных, бледных и высокомерных лиц, которые обычно именуют патрицианскими. Она шла по галерее так, словно весь корабль принадлежал ей. Даже в спокойном состоянии такие лица часто пробуждают гнев. Кажется, будто слышишь голоса их обладателей: «В самом деле? Как это скучно!» Именно таким скучающим взглядом, лишенным всякого подобия интереса, девушка наградила Макса и отошла, опираясь на книжный шкаф, чтобы не потерять равновесие. У него осталось смутное впечатление о белом меховом манто и каштановых локонах. И он осознал, каким, в сущности, приятным и дружелюбным созданием является Эстелл Зия-Бей.

– Ма-акси!

– Да?

– Где мое бренди?

– Здесь. Возьмите его. – Макс постарался приспособиться к отнюдь не легкому весу на коленях. – Слушайте, дайте мне немного времени, и я тоже напьюсь в стельку. Тогда мы оба будем чувствовать себя одинаково.

– Макси, как любезно с вашей стороны!..

– А пока не хотите подышать воздухом на палубе? Сможете туда добраться?

– Не будьте скверным, Макси. Конечно, смогу!

– Тогда пошли.

Женщина казалась подавленной и слегка ошеломленной. Теперь Макс испытывал к ней покровительственные чувства. Она была славной бабенкой, только нуждалась в присмотре. Пройдя через салон мимо качающейся мебели, они вышли в холл рядом с главной лестницей.

– Последняя порция пошла мне на пользу, – хриплым голосом сказала Эстелл. – Я только спущусь в свою каюту, припудрю нос, накину что-нибудь и сразу же вернусь.

– А вы справитесь сами? Или мне спуститься с вами?

– Конечно, справлюсь. Подождите здесь – я вернусь через минуту.

Макс наблюдал, как она спускается по ступенькам, одной рукой держась за перила, а другой прижимая к груди сумку. На стене напротив лестницы, над двумя дверями лифтов, висели часы, чьи стрелки показывали без четверти десять. Сквозь шум моря слышались щелчки, когда стрелки передвигались к следующей минуте. Ожидая, Макс ощущал все более теплые чувства к Эстелл Зия-Бей. Хотя она была всего лишь пьяной, но казалась жалкой и одинокой, спотыкаясь на лестнице. Конечно, одиночество (а может быть, другие причины), в свою очередь, пробуждало в Максе сентиментальность. Но Эстелл выглядела самым человечным существом на корабле – достаточно было сравнить ее с девушкой с замороженным лицом, которая проплыла мимо них в длинной галерее.

Он пытался вспомнить, что Эстелл рассказывала ему о себе. Она выдавала информацию урывками. Ее ум напоминал сортировочную станцию с множеством путей и стрелок. Эстелл утверждала, что ей тридцать пять лет. Она хорошо отзывалась о втором муже, с которым развелась около полугода назад. У нее было двое детей, обучающихся в швейцарской школе – суд обеспечил мужу опеку над ними. Стрелки часов щелкали уже пять минут.

Максу становилось все труднее стоять с переброшенным через плечо спасательным жилетом, опираясь на трость. Палуба скользила под ногами, словно ледяная горка, ныряя вниз и тут же взмывая кверху, прежде чем он успевал обрести равновесие. Дерево скрипело, как в агонии. Макс отлетел к колонне и опустился на сиденье под ней. Ощущался сильный сквозняк, и где-то постоянно хлопала дверь. Море словно ожило, молотя кулаками по обшивке «Эдвардика». Возможно, в такую ночь лучше не выходить на палубу. В любом случае нужно взять пальто. Где же остальные пассажиры? В соседнем салоне что-то тяжелое, вроде пальмы в горшке, с грохотом упало и покатилось по полу. Стюарду следовало бы позаботиться об этом. Прошло уже десять минут. Что же задерживает женщину?

Наверное, Эстелл попросту отключилась. Она спустилась в каюту с наилучшими намерениями, но в результате свалилась на койку и заснула. Очевидно, Латроп и Хупер здорово ее напоили, хотя она еще перед обедом выпила три или четыре коктейля. Подождав еще несколько минут, Макс начал тревожиться по-настоящему. Что, если Эстелл упала и повредила голову? В этих каютах такое легко может произойти. Запах резины в коридоре пролез в ноздри Макса и не желал их покидать. Не поплатился ли он морской болезнью за свое хвастовство? Лучше спуститься и посмотреть, что произошло.

Ступеньки представляли серьезную опасность. Обитые медью, они проделывали самостоятельные змеиные движения. Но казалось глупым вызывать лифт только для того, чтобы спуститься на один пролет до палубы «Б». Преодолев лестницу, Макс тяжело дышал. Длинный коридор палубы «Б», сверкая белизной, тянулся мимо кают по правому борту, круто наклоняясь и подталкивая его вперед. Свернув в нишу между своей каютой и каютой Эстелл, Макс постучал к ней в дверь. Ответа не последовало, и он постучал снова.

– Чего-нибудь нужно, сэр? – спросил стюард его спальни, тут же появившись из-за угла коридора.

– Нет, спасибо. Можете идти.

Постучав третий раз, Макс открыл дверь. В каюте было темно, но тусклый свет горел в маленькой ванной справа, чья дверь была открыта и придерживалась крючком. Можно было разглядеть очертания предметов, движущихся при качке словно тени. В левом краю стены напротив входной двери находилось изголовье койки. Потом Макс смог рассмотреть ночной столик, фарфоровый умывальник, туалетный стол с зеркалом, еще один ночной столик у изголовья другой койки. Все это выстраивалось в ряд у противоположной стены.

Эстелл Зия-Бей сидела на табурете у туалетного столика спиной к Максу, уронив голову на стол, и не шевелилась, если не считать движений вместе с кораблем. Казалось, она потеряла сознание, крася губы. В душной каюте ощущался едкий сладковатый запах. Макс включил свет. Прежде всего он увидел кровавые пятна на стене, потом увидел кровь повсюду. Запах, конечно, исходил от нее.

– Стюард! – крикнул Макс, выйдя из каюты и закрыв дверь. Его желудок словно открывался и закрывался внутри. Он зажмурил глаза, борясь с тошнотой, а когда открыл их, перед ним стоял стюард. – Я хочу, чтобы вы привели капитана.

Чудовищность этого требования явно ошеломила стюарда. В полумраке Макс видел его выпученные глаза и снисходительную усмешку.

– Капитана, сэр?

– Да.

– Но я не могу этого сделать, сэр. И вам известно, что капитана нельзя беспокоить.

Оба с трудом удерживались на ногах.

– Я брат капитана, понятно? И выполняю его распоряжение. Вы передадите сообщение ему лично, иначе он свернет вам шею. Скажите, что я должен немедленно встретиться с ним в каюте Б-37, и добавьте, что он знает почему.

Поколебавшись, стюард побежал выполнять распоряжение. Макс вернулся в каюту Эстелл и закрыл за собой дверь.