Текст книги "Летучие мыши появляются ночью. Та, которой не стало. Табакерка императора"

Автор книги: Джон Диксон Карр

Соавторы: Пьер Буало-Нарсежак,Павел Вежинов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Потом он с трудом мог припомнить, как все произошло. На миг он потерял сознание и очнулся от страшной боли. Он лежал навзничь, рот его был полон земли. Димов попытался осмотреться, но не смог сориентироваться в обстановке. Он увидел перед собой крутой и темный склон. Да, это была насыпь. Но куда исчезла машина?

В следующее мгновение он различил на шоссе, метрах в двадцати, темный силуэт машины, стоящей с потушенными фарами. Увидел и человека, медленно крадущегося к нему по обочине. В руке он держал какой–то небольшой предмет – может быть, пистолет или незажженный электрический фонарик. Димов потянулся к своему пистолету. Острая боль заставила его застонать.

Человек настороженно остановился.

Несмотря на сильную боль, Димову удалось достать пистолет, но правая рука не слушалась. Он переложил пистолет в левую и ощутил холодную шероховатость оружия.

Человек выпрямился и сделал еще несколько шагов. Димову его фигура показалась знакомой. Теперь луна освещала его очень хорошо – сильное мужское тело облегала светлая фуфайка. Но лица не было видно. Димов поднял пистолет.

Человек снова согнулся, поза его была напряженной – он вслушивался в тишину и вглядывался в темноту. Надо стрелять сейчас, пока силуэт так четко вырисовывается на фоне неба. Через мгновение человек сойдет вниз, сольется с тенью насыпи. Димов прицелился, он знал, что не промахнется – на курсах не было стрелка лучше, чем он.

Димов нажал на спуск.

Выстрел!.. Еще один!..

Человек исчез из поля зрения. Конечно же, он лежит на шоссе. Димов с трудом поднялся и, качаясь, медленно побрел к насыпи. Все проблемы разрешились – возмездие наступило неожиданно.

И вдруг Димов увидел человека. Тот бежал к машине. Димов был так поражен, что не сразу отреагировал. Неизвестный рванул дверцу машины. Только теперь Димов снова начал стрелять. Мотор взревел, машина рванулась вперед. Димов продолжал стрелять, но машина исчезла.

И – тишина. Только звезды мигали все так же безучастна.

Димов огляделся. Мотоцикл лежал метрах в десяти. Мотор заглох, фара не горела.

Боль в руке не утихала. Димов представил себе, как все произошло. Когда он нажал на тормоза, его выбросило из седла. Мотоцикл еще немного проехал и перевернулся.

Мотор, может, и не поврежден, но Димов понимал, что одной рукой ему не управиться. И странно – как это он промахнулся? Он всегда попадал в цель. А сейчас – словно стрелял в нечистую силу.

К своему удивлению, Димов довольно легко поднялся по насыпи. Шоссе по–прежнему было пустынным, луна мягко освещала глухое место. Ожидать здесь какого–либо попутного транспорта было бессмысленно, и он быстро пошел по направлению к городу. Мозг его лихорадочно работал, материал, бережно собранный им день за днем, сейчас в считанные минуты соединялся и выстраивался в стройную систему. Он уже все знал и был в этом убежден. Вскоре логическое построение было закончено, оставалось лишь передать ключи хозяину.

И все–таки Димову повезло. Не прошел он и километра, как его догнал грузовик.

Димов так упрямо стоял посередине шоссе, что шофер сразу остановил машину. А может, его внимание привлек необычный вид человека с исцарапанным лицом и в порванной одежде. Шофер с любопытством посмотрел на Димова, потом передвинул что–то на сиденье, освобождая место пассажиру. Когда наконец грузовик тронулся, шофер небрежно спросил:

– Что, браток? Угостил кто–то?

– Попал в аварию, – ответил Димов.

– Как же это?

– Какой–то «Москвич» помог моему мотоциклу слететь с дороги.

– Эти, на «Москвичах», такие нахалы! – сказал шофер. – Номер–то хоть запомнил?

– Нет, – искренне ответил Димов.

Вскоре они въехали в город, уже совсем безлюдный.

– Послушай, раз уж ты меня посадил, отвези, пожалуйста, в отделение милиции.

– Ладно, брат! Только едва ли тебе там помогут. Там одни хапуги, надо не надо – плати штраф.

Шофер отвез Димова в отделение, даже любезно помог открыть дверцу. Но изумленно посмотрел на него, когда милиционер, стоящий на посту, отдал честь.

– Паргов у себя? – спросил Димов.

– Да.

Паргов ждал Димова. Увидев его, он едва не подскочил на стуле.

– Что случилось?! – воскликнул он.

– Небольшая авария! – усмехнулся Димов. – Очень приятная. Запомню на всю жизнь.

Что показала экспертиза?

– Ничего особенного. А что касается Рангелова…

– Это уже не имеет значения, – оборвал его Димов. – Я теперь знаю все.

– Все? – с недоверием спросил Паргов.

– Почти все! Нужно дополнить некоторыми подробностями.

Паргов продолжал с недоверием смотреть на Димова.

– Уж не попал ли ты в их руки?

– Вроде этого! – засмеялся Димов. – Шофер здесь?

– Да.

– Хорошо! А то у меня правая рука не в порядке.

Оказалось, что Паргов кое–что понимал в медицине. Он долго и осторожно, с сосредоточенным лицом ощупывал больную руку.

– Она не сломана, только вывихнута. Сильно болит?

– Сильно.

– Я могу сделать новокаиновую блокаду, – предложил Паргов. – У нас есть в аптечке.

Через десять минут «газик» мчал их в Войниково. Димов подробно рассказал Паргову о ночном приключении. Но выводы свои держал пока в тайне.

– Значит, на этот раз не Нестеров! – сказал Паргов с ноткой сожаления.

– Наконец–то и у него есть настоящее алиби.

– У него всегда было настоящее алиби! – серьезно заключил Димов. – Не утруждай себя, не поймешь. Дело гораздо опаснее, чем мы предполагали.

– Опаснее? – спросил Паргов. – А теперь куда едем? Арестовывать убийцу?

– Нет, этим займутся другие. Мы только наведем некоторые справки.

– Ты ведь знаешь, как я люблю это мерзкое слово! – хмуро произнес Паргов. – Меня уже тошнит от справок!

– Как ты ошибаешься! – покачал головой Димов. – В нашей работе справки – все.

Остальное могут сделать и ученики.

Вскоре они въехали в Войниково – безлюдное и уснувшее в этот поздний час – и остановились перед домом председателя сельсовета. Тот, конечно, давно спал, но, что делать, надо будить.

– Ты сразу поезжай в Гулеш, – сказал Димов Паргову. – Вдвоем с Пырваном идите в дом к Нестерову за паспортом. А мне сразу же пришлите машину.

– Ясно! – кивнул Паргов, хотя ему совершенно не было ясно, зачем среди ночи надо искать паспорт Янко Нестерова.

Димов пробыл у председателя сельсовета четверть часа. Потом они вместе пошли по темным улицам села. Красивый двухэтажный дом, перед которым они остановились, утопал во тьме. Они открыли калитку, где–то в глубине двора громко и яростно залаяла собака.

Снова стук в дверь, сонные голоса, короткий разговор. Димову передали две фотографии; он тут же положил их в портфель.

– Не знаю, есть ли смысл беспокоить бай Спиридона! – сказал Димов, когда они шли к сельсовету. – Я уверен, что не стоит…

– Да это по дороге, – сказал председатель. – И наверно, он уже выспался, ведь с курами ложится.

Еще пока они поднимались по лестнице, над их головами засветилась лампа.

Спиридон, очевидно, поджидал их: повернулся ключ, дверь открылась.

– Я вас увидел из окна, – сказал он. – Что случилось?

– Бай Спиридон, вы звонили мне сегодня по телефону?

Бай Спиридон подтянул длинные холщовые штаны.

– Я?.. Зачем мне было звонить? Какая–то ошибка.

– Кто–то сказал, чтобы я сразу приехал к тебе.

– И речи быть не могло! – покачал головой бай Спиридон. – Ты хороший человек, но мне–то зачем тебя беспокоить…

– Ты когда пришел домой?

– Около шести.

– И после этого никуда не выходил?

– Никуда! Сначала решал задачи вместе с внучкой – до восьми. Потом смотрел телевизор.

– Что показывали?

– Балет из Польши. Мне не понравилось… Наша рученица лучше, – он засмеялся и снова подтянул штаны.

Димов подумал, что можно больше ни о чем не спрашивать. Судя по всему, бай Спиридон не мог быть членом банды – это противоречило бы здравому смыслу.

– Ну хорошо, бай Спиридон, извини за беспокойство.

Перед сельсоветом Димова уже ждала машина. Он попрощался с председателем и поехал в Гулеш. Перед домом Несторова машина остановилась.

Все окна были освещены. В одном из них виднелась знакомая фигура.

Услышав шум мотора, Паргов вышел навстречу.

– Нашли паспорт?

– Нет…

– Так и должно было быть! – сказал Димов.

– Одно мне не ясно, почему мы не спросили у Нестерова, – недоумевал Паргов. – Он лучше всех знает, где его паспорт.

– Нет смысла, – усмехнулся Димов. – Мне известно, что он скажет. Кто наверху?

– Пырван и Наско…

– Очень хорошо! – кивнул Димов. – Мы с тобой поедем в Перник. Но у них здесь еще есть дела. Дом Кушева опечатан?

– Да.

– Хорошо, пусть снимут печать и снова все обыщут, там должен быть тайник.

– Какой тайник? – с недоверием спросил Паргов.

– Тайник, в котором прячутся люди. Я не уверен, что его найдут, но он, по всей вероятности, здесь. Потому что я не думаю, чтобы кто–нибудь прятался на кухне.

Это было бы слишком рискованно!

– Кто, ты думаешь, там скрывался?

– Потом узнаешь… А сейчас распорядись, и едем. Они сели в машину и на полной скорости помчались в Перник. Им предстояло самое трудное и самое опасное дело.

– Все справки получил? – спросил Паргов.

– Да, все.

– Как видно, мы с тобой едем арестовывать преступника?

– Вдвоем нам это едва ли удастся, – сказал Димов. – Нам должны помочь.

– Если ты в него попал…

Димов задумчиво покачал головой.

– Именно это меня и удивляет! Как я мог промахнуться? Он был близко, видел я его отлично. И прицелился хорошо. Не было ли у него под фуфайкой какого–нибудь панциря?

– А мне это не кажется странным, – сказал Паргов. – Как ты мог попасть, стреляя вывихнутой рукой?

– Я стрелял левой, – сказал Димов. И хлопнул себя по лбу.

– Паргов! – воскликнул он. – Ну, конечно! Все очень просто. Я стрелял левой рукой, а прицелился правым глазом… Как же я мог попасть?

Подумав, он добавил:

– Ничего, так даже лучше! Он нам нужен живой. Вот увидишь, у него будет что рассказать.

В окружном управлении нашли только дежурного офицера. Димов попросил разбудить майора Жечева. Жечев приехал и молча, судя по всему, с некоторым сомнением выслушал Димова.

– Если все действительно так, надо поставить в известность госбезопасность, – сказал он наконец. – Я тут же с ними свяжусь.

– Это не помешает нам навести справки…

– Да, разумеется, – немного поколебавшись, сказал майор. – Но очень осторожно.

Если спугнем птицу – мы в ответе.

– Это уж от тебя зависит! – сказал Димов. – Здесь ты знаешь людей.

Снова надо было ждать – и результатов запросов, и приезда сотрудника госбезопасности. Тем временем майор сварил кофе.

– Рука болит? – спросил Паргов.

– Да, снова дает о себе знать.

– Давай позовем доктора Станкова.

– Может, кого другого? – пробормотал Димов. – Совестно его будить.

– Какое будить, он сейчас играет в белот, – убежденно сказал Жечев.

И поднял трубку. Играл ли доктор в карты, узнать не удалось, но он не спал и обещал тут же приехать с новокаином. Немного погодя сообщили из ГАИ, что днем, после обеда, в городе был украден «Москвич» синего цвета, модель 407. О цвете Димов ничего не мог сказать, но в модели был уверен. До сих пор украденный «Москвич» не был найден. Немного погодя после этого сообщения приехал и сотрудник госбезопасности, низкого роста, пожилой подполковник с резкими, нервными движениями. Выслушав рапорт, он просветлел.

– Все правильно! Это будет блестящая операция. И подошел к телефону. По отданным им приказам Димов понял, что он мобилизовал почти всех. И это испугало Димова. А если он ошибся? Если его гипотеза о паспорте окажется неверной? В конце концов как можно предполагать, что преступник отсиживается именно в гостинице в Пернике? На «Москвиче» он мог уехать куда угодно. Но теперь Димову оставалось только ждать.

Вскоре приехал доктор Станков, он был немного навеселе. Но, увидев Димова, сразу протрезвел.

– Я ведь тебе говорил, что теперь твоя очередь, – обратился он к Димову. – Еще дешево отделался.

Как только боль в руке стихла, Димов сразу почувствовал себя лучше. Наконец прибыл Паргов, лицо его сияло.

– Там! – произнес он торжествующе. – В гостинице «Витоша»… – Он опустился на стул со вздохом облегчения. – Гостиницу окружили, а я примчался сюда. Там я увидел запись… Дежурный оказался нашим человеком, но мы все–таки назвали вымышленное имя. Сами поискали в книге. Записано имя Янко Нестерова – двадцать четвертый номер на втором этаже. Мы не рискнули расспрашивать, но предполагаю, что эта комната на одного человека.

– А почему ты думаешь, что он в гостинице? – спросил, Димов.

– Ключа внизу не было.

– Да, это хорошо! – вмешался подполковник. – Вы действовали осторожно.

Преступники люди опытные, их трудно перехитрить!

– Ну, опытные–то опытные, а лезут в капкан! – презрительно бросил Паргов.

– Именно это свидетельствует об их дерзости и уме! – сказал подполковник. – Он думал, что мы будем разыскивать его где угодно, но не у себя под носом.

И, посмотрев на собравшихся, распорядился:

– А теперь за работу!

На операцию ушло два часа. Самым трудным было полностью блокировать гостиницу, чтобы у преступника не оказалось ни малейшей возможности скрыться. Тем временем навели справки. Человек, назвавшийся Янко Нестеровым, пришел в половине одиннадцатого, взял ключ и поднялся в номер. Это был сравнительно еще молодой человек, скромно одетый. Нет, на нем не было светлой фуфайки, администратор в этом уверен. Человек казался приветливым, спокойным, и вещей при нем не было.

Медленно поднялся по лестнице. Окна номера выходили в задний дворик, огражденный кирпичной стеной.

Пока наводили справки, Димов и Паргов стали на свой пост в темном подъезде.

Паргова огорчала бездеятельность, он все посматривал на часы.

– Мы так и будем сидеть сложа руки? – нервно спросил он. – И смотреть, словно в кино?

– Что ты беспокоишься? – улыбнулся Димов. – Мы свое дело сделали.

Операция началась в пять минут четвертого. Один из сотрудников поднялся на второй этаж и постучал в номер двадцать четыре. Мужской голос спросил:

– Что вам?

– Товарищ Несторов, вас просят к телефону.

– Кто?

– Говорит, ваш двоюродный брат… Конечно, никто не надеялся, что такой простой трюк удастся, но все–таки…

– Хорошо, сейчас, – спокойно ответил человек.

Сотрудник ушел. Мнимый Несторов, не зажигая лампы, быстро оделся, сунул пистолет в карман пиджака. Потом бесшумно раскрыл окно и осмотрелся. Дворик был темным и казался пустым. Человек вылез в окно. До земли было три метра, не бог весть как много. Он повис на подоконнике, потом спрыгнул. И все–таки упал. Вскочив на ноги, моментально достал пистолет.

Димов и Паргов услышали выстрелы. Паргов ринулся было на улицу, но Димов его остановил.

– Не делай глупостей! – раздраженно сказал он. – Неужели ты не понимаешь, что мы должны оставаться на месте. Того гляди, кто–нибудь из наших по ошибке ранит тебя.

Выстрелы прекратились. Город был темным и безмолвным, только в гостинице светилось несколько окон. Спустя немного времени привели в наручниках арестованного. Был он молодой и сильный человек, лет тридцати пяти. Его худощавое скуластое лицо было смертельно бледным. Димов сразу узнал в нем человека, напавшего на него на шоссе. Действительно, на нем не было светлой фуфайки. Арестованный прошел мимо Димова и Паргова, не взглянув на них. Да и какой в этом смысл – поздно!

– Так вот, значит, кто убийца… – словно про себя произнес Паргов.

– Как так – убийца? Ну конечно, нет! – возразил Димов. Паргов посмотрел на него с недоумением.

– Ты что, шутишь? – с досадой спросил он. – Тогда какого черта надо было проводить операцию?..

– Я думал, что ты понял! – разочарованно протянул Димов.

Тем временем к ним подошел подполковник.

– Он выстрелил три раза, но, слава богу, ни в кого не попал.

– Это правда удивительно, – пробормотал Димов. – При их–то подготовке.

– Подготовка подготовкой, но и страх велик, – усмехнулся подполковник.

Они молча прошли несколько шагов.

– Мне кажется, надо сейчас же разойтись по домам, товарищ подполковник, – предложил Димов. – Лучше всего поговорить завтра, когда выспимся.

– Ничего не имею против, – отозвался подполковник. – В котором часу вас ждать?

– Ну, скажем, в девять.

На углу они расстались. Димов и Паргов направились к своей машине. Только сейчас они поняли, что ночь не такая уж теплая, как им казалось. Свежий ветерок тянул из ущелья и гнал по мостовой опавшие сухие листья. Может быть, завтра погода испортится? Да, вероятно. Возле чистой полной луны, клонившейся к западу, виднелся широкий светлый круг, едва заметно окрашенный нежными тонами радуги.

15

Мы пили в моем кабинете белый вермут, сильно разбавленный содой. Капитан Димов сидел в углу, под цветочным горшком с аспарагусом и казался мне водяным – водоросли вместо волос ниспадали на его широкие плечи. Он задумался, а взгляд его был устремлен на мой дешевый зеленый блокнот. Вероятно, он полагал, что у настоящего писателя должна быть тетрадь в переплете, по меньшей мере, из змеиной кожи.

– Скажу вам честно, и я не понял, кто же убийца!..

– Да? – спросил Димов без особого удивления. Широко улыбнувшись, он перевел взгляд на кончик моего носа. Надо сказать, что меня очень смущала его привычка сосредоточивать таким образом взгляд. И я начинал испытывать неловкость. Немного раньше мне пришлось убедиться, что мои ботинки необходимо почистить, а картину, висящую за моей спиной, лучше было бы повесить на кухне.

– Я вам объяснил все условия задачи! – сказал Димов. – Самым честным образом, ничего не скрыл и не пытался вас подвести, как очень часто делают некоторые наши коллеги.

– Нет, кое–что утаили! – возразил я. – То, о чем вы говорили в последнюю ночь с председателем в Войникове.

– Да, действительно! – Димов еще шире улыбнулся. – Но тогда это уже будет задача не для вас, а для вашего сына.

– Дело в том, – сказал я, – что я не очень силен в математике. За всю свою жизнь в отличие от остальных людей я не решил ни одной задачи.

– А воображение на что?

– Я уж и так за эти несколько часов очень напряженно думал.

– Ну тогда делать нечего – начнем сначала, – предложил Димов.

– Может, вам налить рюмку коньяку?

– Нет, нет! – решительно отказался он. – Меня ждет работа.

– Не буду настаивать, – согласился я, наливая себе «Плиски».

– А теперь я изложу вам только факты, установленные следствием, – начал Димов, – с очень небольшими комментариями. Действительно, в центре всей этой истории находился Кирил Кушев, хотя о нем нам известно меньше всего. Мертвые говорить не могут, а живым, даже своим помощникам, он не доверял. Кушев в то время основал местный Земс и лично поддерживал связи с оппозиционным центром. Позднее передал приказ о начале террористических действий. Мы не можем установить, были ли у него непосредственные контакты с иностранной разведкой, но мне кажется это весьма вероятным. Потом была создана террористическая тройка – Янко Несторов, его двоюродный брат из Войникова Добри Несторов и Славчо Кынев…

– Даже Кынев?

– Да, и он, разумеется. В то время Добри Несторов учился в Пернике и редко приезжал в село. Кушев подал им идею совершить террористическое нападение на молодежный лагерь, расположенный километрах в десяти от Гулеша по направлению к границе, У Янко были пистолет и бомба, которую он украл у тестя. Остальные двое были безоружными. Но на встречу в условленное место Славчо Кынев ночью не явился. Почему – нам остается только гадать. Может, испугался, а может, уже отошел от своих единомышленников. Тогда Янко и Добри решили произвести нападение одни. Они подкрались к лагерю, Янко убил часового обычным деревянным колом – тут доктор Станков оказался прав. Проникнув в лагерь, Янко, как более опытный в военном деле, бросил бомбу и принял участие в завязавшейся перестрелке. Добри был легко ранен. Раненому вернуться в Перник было невозможно – каждый бы связал это ранение с нападением на лагерь. Добри отправился к границе, и ему удалось ее перейти, хотя на границе была объявлена тревога. Исчезновение Добри было обнаружено два месяца спустя, и никто не связал его с нападением на лагерь.

Посчитали это обычной мальчишеской выходкой…

– И куда он удрал? – спросил я.

– О Добри я скажу позже. Янко вернулся в Гулеш. Теперь со Славчо его связывала не только старая дружба, но и общая тайна. Конечно, Славчо не участвовал непосредственно в нападении, но знал, что, если террористов рано или поздно обнаружат, надо, чтоб у него были смягчающие вину обстоятельства. Очень трудно понять последующее поведение Славчо – было ли оно естественным или представляло собой ловко замаскированный обман. Я склонен верить первому, в пользу чего говорит многое. Но с Янко дело обстояло иначе. Он уже совершил жесточайшее преступление, убил невинных людей. В то же время и семейная его жизнь рушилась.

Тесть обнаружил, что не хватает бомбы. Не знаем, подозревал ли он, что именно эта бомба взорвалась в лагере. Но так или иначе он постоянно угрожал Янко, что выдаст его. И сделал бы это, если бы не боялся поломать жизнь дочери. Между тем Янко познакомился с другой женщиной и вступил с ней в связь. Он решил одним махом избавиться и от жены, и от тестя…

– Как же так?! – воскликнул я.

– Да и мне не верилось! – сказал Димов. – Слишком уж это невероятно! Но он сам признался во всем.

– Так ведь он был в пивной?

– Да, был… Чтобы иметь алиби. Он до бесчувствия напоил приятелей. Потом, воспользовавшись тем, что хозяин пивной спустился в погреб, выбежал будто бы в туалет, бросил бомбу и вернулся. Все были так пьяны, что вообще не заметили его ухода. А на следующий день никто ничего не вспомнил, а если бы и вспомнил, то едва ли выдал бы своего близкого друга… Следствие велось крайне небрежно, никому и в голову не пришло, что убийцей может быть Янко. Позднее Янко женился на своей любовнице, построил новый дом. В жизни его наступило затишье. Это продолжалось до тех пор, пока в страну не вернулся его двоюродный брат Добри Несторов. Я не буду рассказывать тебе историю Добри Нестерова, она очень длинная. Он прибыл в Болгарию на легковой машине и с паспортом на имя гражданина Западной Германии. Прошло более десяти лет, он очень изменился, ему сделали небольшую пластическую операцию носа. В Болгарии он передал машину и фальшивый паспорт человеку, которому надо было бежать из Болгарии. Эта операция прошла успешно. Но самому Добри не повезло. Не оказалось его резидента – тот испугался и скрылся в неизвестном направлении. Оставшись без связи, Добри решил разыскать своего двоюродного брата и спрятаться у него, пока не будет установлена связь с агентурой. Он позвонил Янко как клиент из Перника, и встреча состоялась.

– Понимаю! – воскликнул я. – Вот тогда их и видел Евтим Дыбев.

– На следующий день, – усмехнулся Димов, – братья решили, что Добри остановится у Кушева. Но все–таки необходим был еще один день, чтобы узнать, согласится ли Кушев. Кушев дал согласие сразу, даже сказал, что у него есть тайник. Зачем Кушев его построил, прятал ли там кого–либо еще, мы не знаем, – он ведь никому не доверял, даже Янко. Но мне кажется это вероятным. Я считаю, что решительное согласие Кушева свидетельствует о том, что в своих отношениях к преподавательнице он не был искренним. В противном случае он вряд ли бы согласился рисковать всем своим будущим. Добри должен был приехать к Кушеву поздно вечером на мотоцикле Янко и в его одежде. Братья были и похожи и не похожи – как посмотреть. А Янко должен был ночью вернуться домой на другом мотоцикле. Они переоделись и расстались. На свое несчастье, именно тогда Дыбев увидел Добри и принял его за Янко. Он решил его остановить и спросить, когда тот починит велосипед. Действительно, остановил его, но увидел совершенно другого человека. И хотя он раньше был знаком с Добри, он едва ли его узнал, иначе потом не отнесся бы с таким доверием к Янко Нестерову.

– Теперь мне все ясно! – сказал я.

– Да? И вот братья снова встретились. Добри рассказал Янко, что произошло. Оба терялись в догадках, узнал Евтим Дыбев Добри или нет. Тогда Янко решил проверить. Он в последний момент сел в поезд, сошел в Косере и последовал за Евтимом. Янко утверждает, что сначала хотел не убивать Дыбева, а только узнать, не заподозрил ли тот чего–либо. Но глухое и пустынное место само подстрекало к убийству.

– А фуфайка?

– Да, верно, я забыл, сколь роковую роль сыграла случайно эта светлая фуфайка. В тот день Славчо привез ее с собой в Перник, чтобы отдать в окраску. Но Янко, ничего не сказав Добри, взял ее у Славчо. Тайник у Кушева был сырым, и, фуфайка не помешала бы. Вырвав кол, Янко завернул его в фуфайку, чтобы тот не был виден.

Остальное произошло, как мы и предполагали. Янко не может объяснить, почему он наносил удары ножом. «Затмение нашло!» – говорит. Это глупости, доктор Станков прав. Янко – убийца и садист – это у него в крови. Убив Дыбева, он вернулся снова в Перник за мотоциклом. Потом передал фуфайку и продукты Кушеву. Как видишь, грабеж имел место – Янко сказал, что продукты были нужны для Добри – он собирался купить ему что–нибудь из еды.

– Представляю себе, как Кушев жарил котлеты, – произнес я. – Он ни в чем не уступал другим.

– Наверняка! – кивнул Димов. – Эта троица разработала план действий, и в нем особая роль отводилась Славчо. Я не вникаю в подробности, но он, как облеченное властью лицо, должен был помочь им в осуществлении сложной операции. Обработкой Славчо занялся Кирил Кушев и, как и опасались, натолкнулся на стену. По утверждению Янко, Славчо, несмотря на все угрозы Кушева, категорически отказался сотрудничать с ним.

Старый иезуит пытался шантажировать Славчо его прошлым, участием в террористической группе, но Славчо не согласился. И решил, видимо, ликвидировать опасного свидетеля. Оружие у него было – тот самый пистолет, с которым Янко совершил нападение на лагерь. Янко отдал его Славчо на хранение, полагая, что так безопаснее. Кроме того, Славчо не знал, что сейчас в деле замешан Янко Несторов, и не боялся его. Убийство Кушева произошло в известной мере случайно.

Не помня себя, возбужденный алкоголем и ссорой, Славчо подошел к дому Кушева. В освещенном окне он увидел своего врага. Осмелев, Славчо стал стрелять. На пятом выстреле пистолет дал осечку. Славчо пустился наутек, боясь, что кто–нибудь его заметит. Добри, находившийся в тайнике, услышав выстрелы, тоже побежал. Именно его и увидел наш помощник, живущий напротив. В фигурах Янко и Добри было что–то общее, так часто бывает с братьями. Наш помощник решил, что видел Янко, и это ввело нас в заблуждение. Добри удалось убежать в поле и спрятаться в стоге сена.

Там он провел ночь и день и только на следующую ночь пробрался в село в дом Янко.

– Но разве за домом не наблюдали?

– Следили не за домом, а за людьми, и то днем, когда все бодрствовали. Так или иначе Янко спрятал двоюродного брата в задней комнатке своей мастерской. Янко было ясно, кто убил Кушева. Он сказал о подозрении своему приятелю, который тут же легкомысленно признался, что совершил убийство. И даже отдал починить пистолет. Со своей стороны, Янко рассказал Славчо о Добри и попросил помочь.

Всем троим ничего не оставалось, как перейти границу. К этому их толкало и известие о том, что мы уже побывали у вязальщицы. Славчо оказался в западне.

Если он сообщит нам, что отдал фуфайку Янко, мы сразу того арестуем. Под нашим нажимом Янко выдаст убийцу Кушева. Не меньше боялся и Несторов. Если Славчо Кынев сообщит, кому отдал фуфайку, Янко не сможет объяснить убедительно, что он с ней сделал. Они лихорадочно совещались, механик советовал приятелю на некоторое время скрыться за границу. Славчо колебался, но на всякий случай попросил вернуть ему пистолет. И Янко тут же решил, как спастись. Ему было очень легко заманить Славчо в лес. Он сказал тому, что починил пистолет, но не уверен, хорошо ли. И предложил проверить, а потом спрятать в надежном месте, чтобы в любой момент можно было взять. Значительно труднее было, разумеется, организовать алиби. Им помогла случайность. Когда закупщик Рангелов появился во дворе с мотоциклом, Добри сразу сообразил, что надо предпринять. Янко спрятался, переговоры о ремонте вел Добри. Все остальное сделать было легко. Механик выехал на чужом мотоцикле. Где–то между Войниковом и Косером под мостом Добри ждал Янко. Они быстро переоделись, Янко отправился к месту встречи со Славчо.

Остальное ясно.

– Мне не ясно, зачем надо было нападать на тебя?

– Это уже инициатива Добри. Он понимал, что у арестованного не очень твердые позиции. А если мы захотели бы устроить ему очную ставку с Рангеловым? Правда, очные ставки устраиваются, когда возникают какие–либо противоречия, но бывают очные ставки и для установления личности. Тот факт, что мы сразу не освободили Янко, подсказывал возможные осложнения. Добри знал из разговоров с Янко, что главная опасность во мне. И тогда он решил меня убить. Удар в этом случае был двойным. Во–первых, Добри избавлялся от самого опасного врага. И во–вторых, ведущие следствие должны были понять, что убийца еще на свободе. Я забыл сказать, что Добри собирался продырявить мой живот не хуже, чем это делал его брат. Тогда мои помощники, естественно, были бы введены в заблуждение и освободили бы Янко Нестерова. Добри не сомневался, что установит связь со своей агентурой и покинет страну. Интересно, что Янко не собирался бежать с ним. Что касается Манасиева, то все оказалось очень просто. Один его приятель из гаража сообщил ему, что мы знаем его историю и интересуемся им. Он убежал, испугавшись, что мы заставим его платить пострадавшему монтеру.

Капитан замолчал и усмехнулся.

– А Янка? – неожиданно спросил я.

Удар действительно был неожиданным, Димов слегка покраснел.

– Что – Янка?.. Ничего, живет… Думаю, что уже неплохо обжигает глину.

– Я уверен, что она тебе очень нравится.

– Может быть…

– Не понимаю, почему тогда нужно становиться жертвой предрассудков, – неопределенно протянул я.

– Это не предрассудки, – как–то сурово отозвался капитан, и его лицо омрачилось. – Ее брат убийца… Какие же это предрассудки?

Я не ответил. На душе стало тяжело, и в комнате словно бы потемнело.