Текст книги "Сноггл"

Автор книги: Джон Бойнтон Пристли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– И говорят, – угрюмо добавил Джеймс, – очень горяч.

Глава 6
ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ПЛАН И ПЯТИЧАСОВОЙ ЧАЙ

– А теперь слушайте мой план, – сказала Пег. – Только сначала нужно вернуть бедняжку Сноггла в детскую, ему давно не терпится снова туда.

Джеймс, само собой, не мог не вставить хотя бы слово поперек:

– Откуда ты знаешь?

– Спорим на что хочешь. Посмотришь, на обратной дороге его будет не узнать.

– Поверю, когда увижу, – усомнился Джеймс. – Но и не заикайся насчет шутки с ковриком. Если Кроуп явится сюда, враз ее раскусит.

– Не перебивай, пожалуйста, Джеймс. Мы теряем попусту время. Сноггл отправится под коврик, но временно. Суть не в коврике. А вот детская – это важно. Ну, Сногглик, мой малыш, придется тебя развернуть в нужную сторону.

Помогал им Сноггл или нет – неизвестно, но, как, торжествуя, отметила про себя Пег, доставить его обратно в детскую было несравнимо проще, чем поднимать по лестнице. В какие-нибудь две-три минуты они оказались в своей… и Сноггла комнате – и накрыли его ковриком.

– Только пока, – пояснила Пег. – Заодно он там немного отойдет. А по-настоящему мы спрячем его в шкафу.

– Ах вот оно что! Твоя идея – шкаф. – И лицо и голос Джеймса выражали крайнее раздражение. – Я категорически против!

– Дай же ей объяснить, – остановил его дедушка.

– Перво-наперво мы выгребем оттуда весь хлам или хотя бы большую его часть. Если я не ошибаюсь, внутри есть перекладина для вешалок, так вот, соберем по дому плащи и пальто и развесим их в шкафу, а Сноггла спрячем за ними. Места вполне хватит. Можно даже дверцы не закрывать, его видно не будет – только плащи и пальто. – Она вопросительно посмотрела на дедушку и на Робина – они одновременно одобрительно закивали, – на Джеймса взглянуть она не решалась. – Если кто заявится, мы все в своей комнате – никто по подвалам и чердакам не прячется, – продолжала Пег. – И Сноггл у нас на глазах, и не придется нервничать: как он там. Что ни говорите, это простейший способ укрыть Сноггла.

– Принимаем, – согласился дед. – Как, Джеймс?

– Не уверен. Да и вытаскивать барахло из шкафа – удовольствие ниже среднего, но, честно говоря, лучшего предложить не могу.

– Годится! Тогда за дело, – призвал Робин. – Пег, командуй!

– Пока вы освобождаете шкаф, – сказал дедушка, – я соберу пальто, плащи и вешалки. Нужно поторапливаться, как вы понимаете.

– А мне, учтите, еще предстоит починить звонок на парадной двери, – добавил Джеймс, – и вывесить две записки.

Дедушка вышел, они начали разбирать шкаф.

– А куда мы всё денем? – спросил Робин.

Пег и это предусмотрела:

– Свалим в углу, под лестницей, там темно. И дело с концом. Давайте таскать охапками!

– Идет! – согласился Джеймс. – А то мне надо браться за звоночно-записочную операцию.

Скоро он ушел, но появился дед с пальто и вешалками, оставил их ворохом перед шкафом и отправился за новой партией. Пег в виде короткой передышки между рейсами от шкафа к лестнице и обратно заглянула под коврик к Сногглу, который посмотрел на нее довольно бодро, он чувствовал себя явно лучше, чем на лестнице.

Робин работал не покладая рук, но и не закрывая рта, беспрерывно рассказывая Пег о космических кораблях и далеких планетах, нимало не смущаясь тем, что она его почти не слушала. Дедушка вернулся со второй охапкой пальто и вешалок, сказал, что теперь достаточно, и стал ждать, пока дети расчистят место и он сможет соорудить в шкафу нечто вроде ширмы. Наконец шкаф освободили и отгородили в нем две трети пальто и плащами. Очень усталый дедушка сел и сообщил:

– А знаете, что я вам скажу? Я с удовольствием выпил бы сейчас чашечку чая. Чья сегодня очередь подавать чай?

– Моя, – отозвалась Пег. – Чай будет мигом, только устроим Сноггла в шкафу и спрячем коврик.

– Ладно, – одобрил Робин. – А знаешь, дедушка, что я тебе скажу? Я обмозговал и решил: задергивать шторы не стоило. Во-первых, выглядит подозрительно, ведь еще день, во-вторых, мы не видим, кто идет. А мы могли бы замечать всех входящих много раньше, чем они нас. Словом, я говорю: нет занавескам!

– Робин, пожалуй, прав, – признала Пег. – А, дедушка? Договорились, только сначала определим Сноггла на место. Начали! Взялись!

Она чувствовала, что Сноггл с радостью выбрался из-под коврика, видимо, он думал, что можно будет помаршировать. Во всяком случае в шкаф ему не хотелось, и им пришлось его заталкивать.

– А если никого посторонних не будет, – растолковывала ему Пег, – ты сможешь высовываться – вот так.

Она раздвинула перед ним плащи.

– Так ты сам сумеешь, правда? Вот и умница! Умница. Сноггл!

– Что толку с ним сюсюкаться и называть его «умницей-умницей»и «дорогушей»,– возмутился Робин, – когда ты прекрасно знаешь, что он не слышит ни звука? Дурь просто-напросто.

– Ошибаешься, – уверенно возразила ему Пег. – В нашем понимании он не слышит, но наши чувства он ощущает. Может, одной из этих штучек улавливает, поэтому ласково разговаривать с ним вовсе не глупо. Когда я так говорю, я сильнее чувствую к нему симпатию. А он понимает, что я чувствую, честно-честно!

– Склонен согласиться, – произнес дедушка неторопливо и осторожно, как он умел. – Мне представляется, Робин, что такое вполне допустимо.

Тут он замолчал, так как раздался звонок. Звонили в переднюю дверь, правда, как-то тихо и прерывисто.

Пег переполошилась:

– Ой, кто-то идет!

– Ничего подобного, – успокоил Робин, – это Джеймс пробует звонок.

Он вышел, не закрывая за собой дверь.

И когда звонок зазвенел опять, теперь громко и уверенно, Пег услыхала, как Робин прокричал в сторону прихожей:

– Джеймс, прекрати! Мы поняли, что ты починил звонок, ну и что?!

Робин вернулся и начал открывать занавески. Пришел и Джеймс, страшно довольный собой.

– По-моему, тот, кто прокричал «ну и что»,сам дурак. Информирую: звонок на передней двери починен – вы слышали. Теперь там висит записка: «Просим звонить».На задней двери приколота записка: «Пожалуйста, пройдите к передней двери».Таким образом, если явятся охотники на Сногглов, они не застанут нас врасплох. Они сами заранее нас предупредят.

Пег улыбнулась ему:

– Здорово, просто здорово,Джеймс. Ты, я надеюсь, согласен, что теперь лучше открыть шторы, чтобы было видно, кто идет? Я выключаю свет. И если вы с Робином немного приберетесь и возьметесь присмотреть за Сногглом, чтобы он не вылезал, я пойду готовить чай.

– Мне, если можно, лепешки, – попросил Джеймс, – только не надо изображать из себя «маленькую маму»,мы не в Питера Пэнаиграем.

– И слава Богу, – подключился Робин, – мне тоже лепешки, Пег, только не надо такую гору джема, как в прошлый раз.

Кухня у Хуперов была достаточна просторной. Пег уже расставила на столике с колесиками чашки, блюдца и тарелки, разложила вилки и ножи, наполнила водой большой чайник, поставила его на конфорку, зажгла огонь и намазала лепешки маслом, когда вошел дед.

Она обрадовалась, что он пришел, хотя проворнее бы справилась сама. Но без мальчишек, которые вечно влезают со своими дурацкими шуточками, они могли поговорить серьезно. Они с дедушкой любили вот так вдвоем уютно и мирно побеседовать, и хотя сегодняшний день можно считать каким угодно, только не мирным и уютным, теперь, когда они были вместе, он казался все же уютнее.

– Что Сноггл – не высовывается? – поинтересовалась она.

– Один раз было попытался, но мальчики засунули его обратно. Он был какой-то грустный.

– Наверняка без меня скучает, – гордо проговорила Пег. – Нет, правда, дедушка, я уверена, что он меня узнает. Он знает, что я люблю его больше всех. Загляни в коробку, пожалуйста, там остался еще темный кекс?

– Только, – медленно проговорил дедушка, доставая кекс, – только постарайся не слишком привязываться к Сногглу. Учти, дорогая, что даже если нам удастся уберечь его от инспектора Кроупа, майора Родпаса и миссис Бинг-Бёрчелл, он все равно покинет нас.

– Я стараюсь не думать об этом.

– Его нельзя удерживать здесь, Пег. Мы не сможем правильно ухаживать за ним. Мы даже представления не имеем, как он питается. И потом, если ты считаешь, что он привязчивый…

– Да, да, да, дедушка, я чувствую. Он привязчив, как домашнее животное, хоть и очень странное на вид.

– Тогда ему скоро станет недоставать его хозяев. А кто знает, какие они и его приятели – тоже. Этак он очень скоро заскучает самым серьезным образом.

– Понимаю, понимаю, если мы его выручим, ему нужно будет вернуться на корабль, но вот как?

– Пока понятия не имею, – откровенно признался дедушка. – Но это задача номер два. Перед нами еще стоит задача номер один – уберечь его.

– А что, если корабль улетит без него? – выдохнула Пег. – И бросит его за миллиарды и миллиарды миль от дома? Нет, мне не по душе этот космический век.

– Мне тоже. В отличие от Робина, я даже читать все это не люблю, меня куда больше устроило, если бы человек жил на большой плоской Земле, под куполом голубого неба и раем на нем.

– Меня тоже. Кипит! Нет, я сама. Заварной чайник греть поздно.

Через две минуты дедушка нес в детскую большой заварной чайник и чайник с кипятком, а Пег катила столик. Пока разливали чай и разбирали лепешки, не разговаривали.

Дверцы шкафа были распахнуты, но Сноггла за плащами не было видно. И на какой-то миг Пег, хлопотавшей за чайным столиком, показалось, что все идет своим чередом, как в обычный день.

Но тут Робин с набитым ртом завел свое:

– Дедушка, а я все думаю о людях с космического корабля, если их можно называть людьми…

– Думаю, людьми их называть удобно и разумно, даже если у них по три головы и совсем нет тела.

– Смотрите на Сноггла, – перебила Пег.

Тот медленно выбирался из шкафа, сияя своими огромными глазами. Робин сразу же принялся действовать.

– Джеймс, давай! А ты, Сноггл, стой! Смирно, парень! Нельзя выходить, пока нельзя!

Джеймс с Робином подошли к Сногглу и начали делать жесты, будто запихивают его обратно, но не прикасаясь к нему, и он стал пятиться мелкими шажками и задвинулся на место, в глубь шкафа, но прятаться за пальто не стал. Пег наблюдала очень внимательно и заметила, как померк в его глазах темно-зеленый огонек. У нее сомнений не было: он понял, что она пришла, и послал ей полный упрека взгляд.

– Он понимает ваши сигналы «стой»и «пошел», —заключил дедушка. – Тут двух мнений быть не может. Допустимо считать это общением, примитивным, но общением.

– Мы уже опробовали это, когда вы были на кухне, – сообщил Джеймс, – и убедились, что работает.

– Знаете, он умеет читать наши мысли… – начал Робин.

Пег не удержалась:

– А я спорю на что угодно, что он воспринимает наши чувства.

– Ладно, Пег, – не стал возражать Робин, – будем считать, что он понимает наше отношение и знает, что мы настроены по-дружески.А, дедушка?

– Отлично, мой мальчик, положим, что так. Ну а дальше?

Робин моментально стал серьезным.

– Меня беспокоят люди на корабле. Мы полагаем, что они гораздо умнее Сноггла, значит, они могут все лучше него…

– Извини, что перебиваю, Робин, – сказал дедушка, – но такой вывод неправомерен. Например, наши собаки чувствуют запахи за километры, а нам такое недоступно. Однако ты хотел как-то развить мысль, ну и?

– Предположим, люди с корабля прилетели сюда с доброжелательным настроем. Скажем, сделать кое-какие замеры на малышке Земле или исследовать нашу атмосферу, совсем не интересуясь нами. А может, они опустились немного подремонтироваться и намеревались улететь, как только справятся. Допустимо?

Он огляделся, ища поддержки. Пег наливала чай, дедушка набивал трубку, Джеймс честно трудился над изрядным куском кекса, но дошел только до половины, тем не менее никто не возражал.

– Они вполне могли прилетать сюда и раньше, сотни лет назад, и приземляться ну где-нибудь в Сибири или на Тихом океане, там, где их никто не видел.

– Продвигайся дальше, – поторопил его Джеймс. – Все это мы слышали. Переходи к сути, Великий ум.

– Положим, что люди с корабля умеют читать мысли или воспринимать чувства, – продолжал Робин, – и вот они окружены типами вроде майора Родпаса, миссис Бом-Бом и инспектора, как его, Кроупа, которые только и мечтают их уничтожить. Что импро нас думать? Раз мы повели себя гадко, они вправе ответить тем же. И что ж? Да сметут вмиг всю страну – и все дела.

Пег не могла потерпеть такого.

– Не понимаю, зачем им так поступать? А ты, дедушка?

– Маловероятная версия. Проследим, как развивались события: они сделали свой корабль невидимым и чем-то вроде силового барьера удерживают людей на расстоянии. Всё. Они лишь обезопасили себя.

– Но они почему-то не обезопасили Сноггла, не так ли? – с нажимом напомнил Робин.

Последовала тишина; ее прервала Пег.

– Ничего не известно! – закричала она. – На самом деле, может быть, все в порядке и мы попусту волнуемся. – Она осмотрелась, но не найдя поддержки, закончила куда менее решительно: – Разве вы так не думаете?

– Я, например, нет, – признался Джеймс.

И Робин снова понес свою научно-фантастическую чепуху:

– Тогда, возможно, им нет дела до Сноггла. Может, им достаточно прикоснуться к ручке или нажать кнопку – и у них в два счета появится несколько дюжин Сногглов.

– Перестань, Робин, перестань! – запротестовала Пег. – Сноггл не механизм и ничего общего с ним не имеет. Только взгляни на него! Как терпеливо он ждет. Очень хотелось бы угостить его кексом. Ты у нас умница, Сноггл, правда? Жаль, что у тебя вроде как нет ни рта, ни носа, ни ушей, – так мало всего!

– Зато у него вон – антенные штучки на голове, – напомнил Робин, – и возможно, они – хитрейшие устройства.

– Именно, – продолжил дедушка. – Вот мы и не догадываемся, а он, может быть, прямо сейчас принимает с корабля какую-нибудь информацию.

– Ну и ну! Точно ведь!

– Если так, – Джеймс предостерегающе поднял руку и договорил почти шепотом, – то они сообщают ему сейчас, что кто-то подошел к черному ходу.

И он на цыпочках, не прикрывая дверь, выскользнул, чтобы прислушаться. Пег сочла, что сидеть притаившись неразумно, и в намерении удовлетворить тех, кто, не исключено, подслушивает, громко, отчетливо, по-актерски выговорила:

– Не желает ли кто-нибудь еще кусочек нашего вкусного кекса? – одновременно быстро показывая на шкаф.

– Я, пожалуй, выпил бы еще чашечку чая, – точно со сцены бросил реплику дедушка.

Вернулся Джеймс.

– Похоже, потопали к парадной двери. Моя маленькая хитрость сработала. Давайте-ка понадежнее запихнем Сноггла за плащи, чтоб не получилось – открывают дверцы, а он – нате пожалуйста, стоит и смотрит им в лицо. Тогда все кончено.

Робин с Джеймсом аккуратно задвинули Сноггла подальше за пальто и закрыли дверцы шкафа, пока Пег наливала дедушке чай.

– Спасибо, дорогая. А между прочим, почему вы так уверены, что пришедшие ищут Сноггла? А что, если они просто продают лук или еще что-нибудь в этом роде?

– Нет, дедушка, – твердо ответила Пег, – они охотятся за Сногглом. Я точно знаю.Ой, Робин, что ты делаешь?

– Запираю шкаф и прячу ключ. А ты как хотела?

– Думается, не стоило бы.

– А ты что, намеревалась оставить дверцы нараспашку? – вознегодовал Джеймс.

– Да. Пришлось бы рассчитывать только на пальто, – пояснила Пег, – но я бы рискнула. Если бы дверцы были раскрыты, никому бы и в голову не пришло…

– Чересчур мудрено.

Но тут они услышали звонок в переднюю дверь.

– Я открою, – вызвался дедушка. – Если они за Сногглом, я дам какой-нибудь предупредительный сигнал, прежде чем впущу их.

– Внимание! Никаких споров насчет шкафа! Мобилизовались!

Глава 7
СВЕЖИЙ ВОЗДУХ И ТЯЖКИЙ ТРУД

Дедушка, как и обещал, предупредил их, потому что они услышали его громкий актерски-неестественный голос:

– Я как раз пил чай с детьми. Обычно я это делаю у них в комнате.

Как только Пег и мальчики это услышали, они предостерегающе переглянулись и поставили чашки и тарелки на столик.

Затем, как впоследствии вспоминала Пег, ей показалось, будто к ним вторглась целая армия: вся комната заполнилась вооруженными людьми. Робин еле удержался от смеха, ему пришлось отвернуться и притвориться, что он сморкается.

Майор Родпас, все с тем же ружьем, выглядел точно так же, как в прошлый раз, зато миссис Бинг-Бёрчелл теперь надела шляпу с немыслимо широкими полями и твидовую накидку с капюшоном. Хотя они, казалось, заняли собою все пространство, среди них было только одно новое лицо, и теперь дед представлял ребят ему – или его ребятам:

– Мои внуки Пег, Джеймс и Робин Хуперы – инспектор Кроуп.

Инспектор им даже не улыбнулся – только посмотрел на каждого тяжелым взглядом. У него была квадратная физиономия, украшенная старомодными усами, более длинными, чем у майора Родпаса, но аккуратными, не такими жеваными, как у того. Он был новым типом для Пег, которая любила наблюдать за людьми: хотя он и был одним из тех крупных, словно вырезанных из дерева, мужчин, довольно тупых, она сразу поняла, что, в отличие от многих из них, он вовсе не глуп. У тех обычно бывают тусклые маленькие глазки, его же глаза были живыми и быстрыми, словно из глубины большого деревянного лица выглядывал хитрый зверек. Инспектор был в мундире высокого полицейского чина, а на правой его руке висело ружье на перевязи. Пег подумала, что он наверное, воевал, потому что у него на груди красовалось несколько разноцветных лент, какие дюжинами носят генералы.

Инспектор ей совсем не понравился. Это вовсе не был второй майор Родпас. И она надеялась, что мальчики поняли, какую надо теперь соблюдать осторожность.

– Вот мы и опять здесь, а, ребятки? – коротко пролаял майор Родпас. – Но на этот раз инспектор Кроуп начеку. Не советую вам говорить ему всякую чушь. Не выйдет. Не надейтесь. Вы бы это знали, если б слышали, как он ведет допросы в суде. Убедитесь сами. Давайте, инспектор!

Но миссис Бинг-Бёрчелл не дала ему такой возможности.

– Минутку! – громко выкрикнула она. – Здесь ужасно-ужасно душно. Не понимаю, как вы можете выносить такую духоту!

– А мы любим, когда душно, – сказала Пег.

– Ерунда! Дети вашего возраста нуждаются в свежем воздухе!

Деду каким-то образом удалось вставить несколько слов, хотя на фоне громоподобного голоса миссис Бинг-Бэнг они прозвучали, точно писк извиняющейся мыши:

– Боюсь, что это моя вина, миссис Бинг-Бёрчелл. Когда эти широкие французские окна были открыты, здесь так неприятно дуло…

Она не закричала ему: «Ерунда!», но, прежде чем ответить, закрыла глаза, а потом широко раскрыла их, словно дедушка должен был испариться, когда она взглянула во второй раз.

– Профессор Хупер, весь последний час я провела на улице, но не заметила даже слабого дуновения ветерка. Более того, поскольку сегодня грозовой августовский день, на улице душно – определенно душно. А так как мы сейчас должны хорошо соображать – правда ведь, инспектор?..

– Это будет на пользу – правда, мадам.

– Так ради Бога, давайте же проветрим эту комнату!

Она сделала движение к окнам, но инспектор с удивительной для своей деревянности быстротой преградил ей дорогу.

– Позвольте мне самому это сделать, миссис Бинг-Бёрчелл, – сказал он. Но, дойдя до окон, инспектор обернулся, посмотрел главным образом на Джеймса и добавил, как показалось Пег, очень строго: – Если только нет особых причин держать окна плотно закрытыми. Да еще и бумаги между рамами напихать.

– Это… это… – медленно начал Джеймс. И осекся, поймав предостерегающий взгляд дедушки.

– Это… что это,молодой человек? – потребовал продолжать инспектор.

– Да я хотел сказать: это я заткнул щели газетами, когда начался тот сильный дождь, – вы же знаете, гроза была.

– Значит, теперь, когда дождя нет и не похоже, чтобы он снова пошел, – так же зловеще произнес инспектор, – ты мог бы вытащить газеты, пока я открываю окна. Верно?

Бедный Джеймс не посмел отказаться и поспешно начал вытаскивать газеты, а инспектор тем временем распахнул окна во всю ширь.

К негодованию Пег, миссис Бинг-Бёрчелл торжествующе повела носом:

– Вот так-то лучше! Гораздо лучше. Теперь хоть дышать можно. Ничто не сравнится с чистым воздухом!

– О Господи, – пробормотала Пег и начала греметь посудой на столике, просто чтобы произвести побольше шуму.

– Не надо терять слишком много времени, – громко пролаял майор. – Приступайте, инспектор.

– Я это сделаю, сэр, – рявкнул тот, – как только эта юная леди перестанет так грохотать!

Пег тоже умела быть дерзкой и продемонстрировала это:

– Я только пытаюсь убрать чайные принадлежности из комнаты, чтобы освободить побольше места для всех ваших ружей.

– Какая грубиянка! – громко возмутилась миссис Бинг-Бёрчелл.

Но Пег уже поспешно выкатывала столик из комнаты. Когда она быстренько вернулась, то увидела, что инспектор Кроуп, заняв командную позицию возле окон, произносит речь, обращенную главным образом к деду:

– Думаю, вы знаете насчет этого космического корабля, сэр, – сообщил он официально-повествовательным тоном, – и о том, что какие-то существа из него бродят поблизости. Скоро сюда должны прибыть военные, а тем временем нам даны инструкции, особыеинструкции: окружить и в случае необходимости уничтожить этих тварей.

– Да? – переспросил дедушка. – Не понимаю, почему.

Инспектор продолжал, как если бы дедушка вообще ничего не говорил:

– Как вам может быть известно, сэр, мы не вооруженные силы. Нам разрешено носить оружие только в исключительных случаях, хотя большинство из нас натренированы в обращении с ним. – Покачивая ружье на перевязи, он посмотрел на мальчиков и на Пег. – Так что, раз уж я перед вами с этим ружьем, это для того, чтобы вы поняли: дело очень серьезное. Мы не в игрушки играем. Возможно, дело жизни и смерти.

Пег не поняла, о чьей жизни или смерти идет речь, но ни о чем не спросила. Она попыталась презрительно посмотреть на Кроупа, но при этом только обнаружила, что он легко может ее переглядеть. Зато это привлекло к ней все его внимание.

– А теперь я хотел бы задать вам парочку вопросов, – продолжал Кроуп, почти не глядя на мальчиков, а уставившись только на Пег. – Из полученной информации мне известно, что с полчаса тому назад вы, молодые люди, маршировали взад-вперед по этой комнате вместе с каким-то существом, неизвестной породы.

– Я это ясно видела! – взвизгнула миссис Бинг-Бэнг. – Уж до того странное создание!

– Так точно, – сказал инспектор. – Чрезвычайно странное создание. Ну?

Сознание Пег работало молниеносно, и она решила, что лучше всего в ответ засмеяться, чтобы не выдать себя. Она так и сделала, но, хотя она очень старалась, смех ее прозвучал неестественно. Через секунду-другую Джеймс и Робин присоединились к ней – хотя и слабо. Она успела заметить, что дедушка им не подыгрывал. Он с серьезным видом медленно покачивал головой.

– Вы же знаете эту теперешнюю молодежь, правда? – произнес он наконец, адресуя свои кивки то инспектору, то майору.

«Разумный ход», – подумала Пег.

Миссис Бинг-Бёрчелл наклонила передние поля шляпы, покрутила полой плаща и закричала:

– Не вижу ничего… ничего смешного! Что дальше? Инспектор?

– Предоставьте это мне, мадам. Как ваше имя, юная леди?

– Пег.

– Так вот, я вам кое-что посоветую, мисс Пег. Когда полицейский офицер просит вас что-то объяснить, никогда не смейтесь подобным образом. Половина подозреваемых, с которыми я имел дело, смеялись именно так. Именно таким дурацким смехом.

– Но я же не подозреваемая, – сказала Пег.

– Тогда и не ведите себя подобным образом.

Джеймс, очевидно, решил выручить сестру, даже если это было рискованно:

– Пег смеялась потому, что миссис Бинг-Бёрчелл видела всего лишь нашу собаку.

– Верно, – нетерпеливо вскричал Робин. – Всего лишь нашу собаку, видите ли, сэр!

Майор Родпас сидел вблизи от того места, где стоял Джеймс. Ружье покоилось у него на коленях, и он как раз только что зажег сигару.

Однако упоминание о собаке моментально вывело его из равновесия.

– Как, опять эта несчастная собака? – он начал озираться. – Да вам нельзя держать собак! Сначала вы накрыли ее ковриком и чуть не удушили бедное животное. Говорил я вам, что стыдно! А теперь мы узнаём… – Он поколебался и воззвал к миссис Бинг-Бёрчелл: – Что они вытворяли?

– Маршировали взад и вперед по этой комнате. Но это была не собака. Как я говорила, это было существо – такое странное создание!

– Не уклоняйтесь от темы! – свирепо рявкнул майор.

Миссис Бинг-Бэнг сделалась почти малинового цвета от волнения.

– Да не уклоняюсь я! Глупость какая. Я же говорю – такое это было странное создание…

Майор отмахнулся от нее:

– Их старая собака, видите ли, – бедняга. О том-то я и толкую. Типичное дурное обращение с собакой. У меня прямо все внутри кипит. Так и кипит. И я должен сказать – удивляюсь я вам, профессор.

– Не стоит, – холодно сказал дедушка. – Я не люблю собак.

Майор Родпас, должно быть, никогда не слыхал такого прежде. Это его поразило:

–  Вы не любите собак?

– Нет. Слишком хлопотно. Требуют слишком много внимания. Как будто у вас в комнате всегда сидит пьяный.

– Господи боже! Никогда не слыхал такой бессмыслицы. Как же – да ведь у человека не может быть более преданного, верного, лучшего товарища, чем как следует воспитанная собака. Нужно только понимать собаку…

Но для миссис Бинг-Бёрчелл этого было достаточно. Разойдясь больше обычного, она закричала:

– Майор Родпас, пожалуйста, пожалуйста,перестаньте говорить о собаках!

Он изумленно уставился на нее:

– Но мы как раз о них и говорим, разве нет?

– Вовсе нет. Инспектор Кроуп, подтвердите же!

– Как раз это я и собираюсь сделать, мадам. Так вот, майор Родпас, сэр, только один вопрос. Вы действительно видели эту собаку?

– Нет. Она была под ковриком, когда я давеча сюда приходил. Считал, что это ясно. Я им объяснил, что это не место для собаки. Не можете же вы требовать от собаки…

– Нет-нет-нет! – взвизгнула миссис Бинг-Бэнг, будто потеряв рассудок. – Не надо опять о собаках!

Инспектор Кроуп поднял руку – очень большую руку:

– Значит, сэр, на самом деле вы не видели эту собаку?

– Мне не нужно видеть собаку, чтобы понять, что с ней дурно обращаются! Полно, полно, инспектор!

– Но вы отклоняетесь от темы, сэр. Возможно, собаки там и не было?

– Конечно не было! – Миссис Бинг-Бёрчелл так и трясло от негодования. – Сколько раз вам говорить? Они маршировали с каким-то странным существом!

Теперь настала очередь Робина:

– Это была наша старая собака, но одетая.

– Одетая? – Майор возмутился еще больше. – Одеть славную верную собаку? Да вас троих надо раздеть и вздуть хорошенько!

– Может, вы и правы, майор, – примирительно заметил дедушка. – Но надо сделать им скидку, они же дети! Согласны со мной, инспектор?

Бросив на него долгий тяжелый взгляд, инспектор заговорил медленно и подозрительно:

– По существу этого вопроса согласен, сэр. Но разве это детская шалость? Разве это была одетая собака? А если так – где эта собака? Почему бы на нее не взглянуть?

Теперь он смотрел на Пег, так что она вынуждена была пробормотать в ответ:

– К сожалению, это невозможно. Бедняжка так рассердилась за то, что мы ее одели и заставили маршировать на задних лапах, – она вырвалась и убежала. Да, сэр, вырвалась и убежала.

– Не через закрытые окна, надеюсь? И по-прежнему одетая? И похожая на странное создание, которое, судя по ее словам, видела миссис Бинг-Бёрчелл?

Чувствуя, что инспектор вот-вот выведет ее на чистую воду, Пег пролепетала:

– Н-ну… да, кажется.

Инспектор Кроуп впервые улыбнулся. Это была улыбка человека, который смотрит на пирожок с мясом и собирается его съесть. И он заговорил с угрюмым облегчением:

– Тогда, если вашу собаку еще не пристрелили, это скоро произойдет. Бедная старая собачка, переодетая в чудовище – и дохлая!

– Ах, это ужасно! – Пег очень старалась.

– Ужасно! – эхом отозвался Джеймс.

– Жутко не повезло, – добавил Робин еще прилежнее.

Теперь инспектор Кроуп смотрел сразу на три пирожка с мясом, которые он собирался съесть, и так наслаждался, что Пег готова была дать ему по физиономии.

– Теперь я вам скажу, что я думаю. Молодые люди, у которых собака живет не один год, не воспринимают ее смерть с такой легкостью, как вы. Они не прикидываются в своих чувствах. Ужасно! Жутко не повезло!Вы себя выдали!

– Очень тонко, Кроуп! – пролаял майор Родпас. – Потрясающе умно, факт!

Наградив каждого – Пег, Джеймса и Робина – взглядом и кивком, инспектор ухитрился, не делая видимых движений, подобраться поближе к шкафу. Пег не смела переглянуться с мальчиками.

– Так что я думаю, если у вас есть собака – она все еще здесь, – сказал он им. – А если собаки нет и вы не можете ее предъявить, – значит, это явно было нечто другое.

– Конечно! – крикнула ему миссис Бинг-Бёрчелл. – Чрезвычайно странное создание! Я уже двадцать раз говорила вам о нем!

Ужасный Кроуп был уже совсем близко к шкафу. Это напоминало зловещий колдовской трюк. Он очень тихо произнес:

– Минуточку, мадам, пожалуйста. Мне кажется, я слышу, как что-то в этом шкафу двигается.

Он наклонился и приложил ухо к шкафу. Теперь у Пег и мальчиков было время тревожно переглянуться. Пег взглянула и на дедушку, но тот спокойно курил свою трубку и даже казался сонным.

– Так и есть – в шкафу что-то шевелится, – инспектор выпрямился. – Сейчас посмотрим.

– Существует такая вещь, как ордер на обыск, —очень спокойно напомнил дедушка, – так ведь, инспектор? Я об этом читал.

– Совершенно верно, профессор. Существует еще такая вещь, как чрезвычайное положение, которое наделяет меня особыми полномочиями. Я также должен напомнить вам, что майор Родпас – мировой судья. – Он подергал дверцы. – Заперто, а? – Он огляделся. – Ладно. Придется мне одного из вас потревожить. Дайте мне ключ.

Мальчики бестолково засуетились, повторяя:

– Ключ? Ключ?

Пег решила отвлечь его похитрее и сказала:

– Ой, так этот шкаф сто лет не открывали!

– Ах вот как?

– Да нет, я и не припомню…

Инспектор перебил ее:

– Вы неплохая лгунья, мисс Пег. Но и не такая уж искусная, поверьте мне. Из этого шкафа явно что-то вынимали около часа назад. Откуда я знаю? Я вам покажу. – Он нагнулся и начал показывать: – Я не Шерлок Холмс, но я уверен, что эти обрывки цветной бумаги и соломы не могли пролежать тут очень долго. Не более часа.

– Первоклассно, Кроуп! – закричал майор Родпас. – Дьявольски умно!

– Итак, если вы не дадите ключ, я ведь могу в случае необходимости взломать дверцы. – И внезапно с гневом, сердито потребовал: – А ну прекратите валять дурака! Дайте мне ключ!

Должно быть, Робин перепугался не меньше, чем Пег, но ему удалось принять безразличный вид, как будто ему все это смертельно надоело:

– Ну ладно, инспектор Кроуп, если вы готовы взломать дверцы шкафа ради того, чтобы взглянуть на кучу старых плащей, лучше уж возьмите ключ. – И он вручил ключ, но очень медленно, как человек, отдающий кошелек разбойнику с большой дороги.

Миссис Бинг-Бёрчелл была в ярости: