Текст книги "КГБ сегодня. Невидимые щупальца"

Автор книги: Джон Бэррон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 30 страниц)

В то же время она решительно утверждала, что ни единым словом не дала понять сотруднику КГБ о провале и об участии ФБР в их встрече.

Джо тем не менее спросил, согласна ли она пройти испытание на детекторе лжи. Инга храбро согласилась. Проверка на детекторе показала, что она говорит неправду. Оператор, обслуживающий детектор, сказал, что Инга, судя по показаниям прибора, явно нервничала, при ответе на два вопроса: сообщили ли вы о нас сотруднику КГБ? Действительно ли конверт оказался пустым? Он утверждал, что либо она явно лжет, либо чего-то недоговаривает, стремясь ввести в заблуждение. Допрос продолжался, но толку не дал: Инга еще два раза подвергалась испытанию на детекторе лжи, однако упорно отказывалась изменить свои показания хотя бы в мелочах.

Наконец, уже далеко за полночь, Джо сказал:

– Инга, все эти уловки ни к чему. Мы же старые знакомые. Вы припоминаете, что мы однажды с вами уже встречались, – довольно давно?

– Нет, я никогда раньше вас не видела.

– А вспомните-ка утро того дня, когда вы должны были подыскать тайники под Форт Ворсом, Вы завтракали в столовой мотеля, время было очень раннее, но за соседним столиком уже сидело двое мужчин. Вспомните: когда вы поднимались из-за стола, о плеча у вас соскользнула сумка и задела одного из ваших соседей по голове. Вы извинились. Посмотрите на меня, – это вы ведь передо мной извинялись тогда.

Некоторое время Инга молчала, спрятав лицо в ладонях. Отняв руки, она посмотрела на него в упор.

– Да, это были вы.

Понемногу он вытянул из нее всю правду. Встреча с гебистом в Мехико-сити проходила точно так, как она рассказывала с самого начала. Инга действительно ни словом не обмолвилась о ФБР. Но в конверте, полученном ею, конечно же, была пленка с расписанием. Убедившись в этом по возвращении в отель, она не просто расстроилась. Нет, она пришла в совершенное отчаяние и всю ночь боролась с настойчивой мыслью о самоубийстве.

В отчаянии наутро она снова пошла в Чапультепек, надеясь, что, может быть, там случайно окажется вчерашний гебист. Увидев его на этот раз, она, конечно, дала бы ему знать, что Руди попался. Но этого не произошло, – да и с какой стати, выполнив накануне свою задачу, он стал бы вторично являться на то же место? Уже собираясь ехать в аэропорт, чтобы лететь назад в Нью-Йорк, она почувствовала, что не сможет справиться с новым приступом ужаса и отчаяния. Если ФБР получит расписание сеансов связи, рассудила она, то американцы впредь смогут читать все московские сообщения, узнают о родных Руди и Инги, живущих в Европе, и получат возможность еще больше шантажировать их семью. Чтобы этого не случилось, Инга порезала пленку на мелкие кусочки и спустила их в туалет.

Такой оборот дела поставил ФБР перед новой трудной проблемой. Если радиосвязь с Руди не возобновится и теперь, после того как ему было направлено расписание, это вызовет у КГБ вполне понятные подозрения. С другой стороны, Руди не может еще раз потребовать у Москвы присылки расписания, не объяснив исчерпывающим образом, что же произошло с этим, полученным Ингой в Мехико-сити.

14 мая в семь часов утра Джо с Эдом заехали за Руди к нему домой, а затем отправились втроем в один из нью-йоркских отелей. Установив в гостиничном номере мощный приемник, они уселись возле него и стали ждать. Руди недоумевал, для чего это все понадобилось, раз ему по-прежнему неизвестны ни время, ни частоты, на каких «центр» выйдет с ним на связь. Всматриваясь в мерцающую шкалу приемника, он уловил сигналы, явно исходившие из Москвы, и засмеялся: «Это предназначено для какого-то другого агента!»

В 10 часов 21 минуту Эд указал ему, на какую частоту он должен теперь настроиться. Минуту спустя Руди обескураженно объявил: «На этот раз – я! Это мои позывные!» Кончая записывать сообщение, Руди уже осознал, что произошло: ФБР располагает его расписанием и подключилось к связи между ним и Москвой.

ФБР предпочло бы, конечно, чтобы все выглядело иначе. Но ввиду неожиданной утраты расписания, которое должна была привезти Инга, ФБР пришлось дать Руди копию его собственного расписания – другого пути для вовлечения Руди в задуманную радиоигру просто не было, да и сама игра без этого не могла бы начаться.

Руди расшифровал полученное сообщение, пользуясь своим шифровальным блокнотом. В сообщении содержалось требование, чтобы он представил не менее шести докладов политического характера, и Джо с Эдом почувствовали полное удовлетворение: все идет нормально, «центр» старается поручать Руди «конкретные задания», как он просил, и, следовательно, несмотря на сцену, произошедшую в Москве, КГБ все еще считает его крайне важным для себя сотрудником.

– Ну, как? – обратился к нему Джо.

– Я думаю, все в порядке, – отвечал Руди.

По его требованию из Вашингтона приехал Петер. Представив ему Джо и Эда как агентов ФБР, Руди сказал:

– Мы сотрудничаем с этими людьми, так уж случилось… Пожалуйста, расскажи им без утайки все, что тебе известно.

Петер, похоже, не был ни огорчен, ни взволнован. В отличие от родителей, его не терзали переживания идейного порядка, Снисходительно поглядев на Джо, затянувшегося сигаретой, он спросил:

– Вам обязательно надо здесь курить?

– Не обязательно надо, но предпочитаю курить, – неприязненно откликнулся Джо, пуская в его сторону струю дыма.

– Давайте начинать. Когда и при каких обстоятельствах вы впервые познакомились с КГБ?

Рассказ Петера занял более шести часов. Все его детали совпадали с тем, что ФБР успело узнать от Руди. В Лиме Петер был рад, когда отец «раскрыл ему глаза», и готов был делать все, что тот от него потребует. Но теперь, казалось, он испытывал еще большее удовольствие и облегчение, рассказывая обо всем агентам ФБР. Он без колебаний дал согласие сотрудничать с этим ведомством.

Расставаясь с отцом и сыном, Джо обратился к обоим с такой речью:

– Хочу быть с вами откровенным. Вы все трое будете находиться под круглосуточным наблюдением. Постепенно создастся такое положение, когда мы с вами сможем до известной степени доверять друг другу. Пока еще мы этого не достигли. Малейшая странность в вашем поведении вызовет с нашей стороны вполне понятные подозрения, а может быть, и соответствующие действия. Все у вас должно быть совершенно обыденным и нормальным, как и до сих пор. В том числе и ваши отношения с КГБ.

Утром следующего дня, точно по расписанию, пришло радиосообщение из Москвы. «Центр» требовал, чтобы Петер летом поехал в Саудовскую Аравию, а Руди подготовился к поездке с разведывательными целями в Сальвадор. Одновременно Москва запрашивала, не собирается ли Инга побывать этим летом в Европе, как она делала это из года в год. Руди ответил: «Эрбе не планирует на лето никаких заграничных поездок. Собирается усиленно заниматься. У Герды осложнение с венами на ногах, что, наверное, не позволит ей посетить, как обычно, Европу».

По-видимому, «центр» счел эти причины правдоподобными и достаточно уважительными, потому что на протяжении всего 1977 года продолжал поддерживать связь с Руди согласно расписанию, не выказывая неудовольствия.

В ближние тайники в своем Вестчестерском округе Руди поместил затребованные Москвой донесения, подготовленные с участием ФБР. Их расценили там, видимо, как вполне удовлетворительные. Последовало распоряжение продолжать изучение тех же вопросов и готовить дальнейшие доклады. Конечно, ФБР наблюдало за тем, кто опорожняет тайники.

В сентябре «центр» запросил, не сможет ли Руди «помочь внедрить нашего человека в Гринфилд, штат Огайо». Этот запрос встревожил ФБР, так как рядом с Гринфилдом расположена база «Райт-Паттерсон» военно-воздушных сил, где ведутся работы по созданию новейших видов вооружения. Впрочем, «центр» почему-то больше не поднимал перед Руди этого вопроса. На протяжении всей осени и вплоть до середины зимы по радиосообщениям было видно, что КГБ проявляет все больший интерес к Петеру, к его текущим успехам и перспективам.

14 января 1978 года Руди принял сообщение, состоявшее всего из двух фраз: «В ознаменование ваших заслуг и для руководства дальнейшей деятельностью Эрбе вам присвоено высокое воинское звание полковника. Сердечно поздравляем вас и Герду, желаем доброго здоровья, больших успехов в работе и счастья всей вашей семье».

Неделю спустя «центр» потребовал, чтобы Руди прибыл 1 марта в Мехико-Сити. Все указывало на то, что «центр» стремится всеми силами восстановить прежние отношения с Руди, всячески поднять его настроение и заручиться дальнейшей поддержкой как с его стороны, так и со стороны Петера. Но ФБР на всякий случай решило подстраховать его во время пребывания в Мексике.

Как раз в январе было отмечено исчезновение американца – агента-двойника, который направился на тайное свидание с офицером КГБ в Вене и пропал. Американская разведка опасалась, что он был похищен советской стороной, ЦРУ, отвечающее за операции, проводимые за пределами США, заверило, что для охраны Руди будут приняты все необходимые меры. И действительно, явившись первого марта в парк Чапультепек, Руди с облегчением увидел, что там и сям в пределах видимости маячат фигуры нескольких мексиканцев, необычно высокого роста.

И все же он испытывал сильное волнение с самого начала и до конца этой встречи. Ему даже пришло в голову, не заметит ли гебист, как он возбужден.

Этим гебистом оказался Владимир, с которым Руди встречался однажды в Чикаго.

– Доброе утро. Мы, кажется, виделись с вами как-то на Парижской авиационной выставке?

– Сдается мне, что это было на авиавыставке в Фарнсборо, в Англии…

– Совершенно верно. В семьдесят пятом году, не так ли?

– В семьдесят четвертом.

– Приветствую вас и поздравляю с очередным званием, – сказал Владимир. – Поскольку вы теперь выше меня рангом, я уже не могу вам приказывать и просто кое-что хочу вам передать.

Владимир сообщил, что отныне «центр» будет придавать все большее значение подготовке и использованию Эрбе.

– Приложите все силы, чтобы подтянуть его до необходимого профессионального уровня. Особое внимание уделите его идеологической подготовке, не жалейте на это времени. Свой бизнес поддерживайте только, чтобы сохранять видимость. Они просили передать вам 15 тысяч и сказали, чтобы вы не стеснялись просить еще, – столько, сколько вам понадобится… В общем, Эрбе – это сейчас главное. Кстати, как вы думаете, на этот раз он сможет летом побывать в «центре» или хотя бы приехать в Вену?

– Если это очень нужно, – сможет, я думаю. Но ему как раз обещали очень заманчивую должность в одной компьютерной фирме в Арлингтоне, как только он получит диплом. Эта фирма обслуживает Конгресс, и у него там появится возможность знакомиться с конгрессменами и одновременно, что тоже очень важно, изучать компьютерную технику. Одним словом, убьет сразу двух зайцев.

– Пожалуй, это действительно важнее, чем поездка, которую планирует «центр». Так я и доложу им.

Заглянув в шпаргалку, Владимир продолжал:

– Еще они озабочены состоянием здоровья Герды. Как ей, лучше?

– Вроде лучше, но по-прежнему нога ее беспокоит…

– Последите, пожалуйста, за ее здоровьем. И себя тоже поберегите. Вот ваши деньги.

На протяжении последующих месяцев почти не проходило недели, чтобы от Руди не требовалась очередная информация или не возникла надобность передать ему то или иное поручение. Одно из этих поручений выполнило за него ФБР. Речь шла об уточнении подробностей местонахождения некой фермы под Вудстоком, в штате Нью-Йорк, только что перешедшей от одного владельца к другому. Очевидно, эта информация требовалась КГБ для составления легенды какому-либо агенту, который впредь сможет заявлять, что работал здесь. Удобство состояло в том, что если кто-то в ближайшие годы захочет убедиться, действительно ли это лицо тут работало, нынешний владелец фермы как новый человек не сможет ни подтвердить этого, ни опровергнуть.

8 сентября «центр» приказал Руди подыскать пять или шесть тайников, предназначаемых для лица, проживающего в Далгрене, штат Вирджиния. Это распоряжение крайне обеспокоило Джо и Эда, – серьезнее, чем все, перехваченные до сих пор. Раньше «центр» поручал Руди подобрать в каждом случае один, два, максимум три тайника, даже когда речь шла о таких важных объектах, как Уайт Сандс, Редстоун или Окридж. Теперь «центру» требовалось сразу пять или шесть – по-видимому, для особо серьезной и длительной операции, Но что это за Далгрен? Ни Джо, ни Эду никогда не приходилось даже слышать о таком населенном пункте, он не фигурировал ни на одной из карт, находившихся в Нью-йоркском управлении ФБР.

Джо запросил руководство ФБР, что представляет собой этот Далгрен и почему он, собственно, мог вызвать такой интерес у Советов. Спустя четыре дня начальство ответило, что ему следует лично и притом немедленно прибыть в Вашингтон, где он и получит ответ на свой запрос. Далгрен окружала такая завеса секретности, что ФБР понадобилось четыре дня, чтобы получить все интересующие Джо данные.

В Вашингтоне Джо узнал от своего начальства, что Далгрен представляет собой деревушку, расположенную возле устья реки Потомак, приблизительно в 25 милях к востоку от Фредериксбурга. На многие мили вокруг нее тянутся сплошные леса. В самом этом населенном пункте до недавних пор не было ничего примечательного: парочка бензоколонок, несколько магазинчиков, кафе… Но… здесь обосновался научно-исследовательский институт, занимающийся разработкой систем вооружения для военно-морских сил. В Далгрене разрабатывались устройства наведения ракет на цель, вооружение для подводных лодок класса «Трайдент», системы слежения за искусственными спутниками и электроника военного назначения.

– Но это было бы еще полбеды, – втолковывало Джо начальство. – Они там работают также над совершенно фантастическим оружием, оружием будущего, занимаются такими материями, о которых нам с вами и не догадаться. Говорят, эти вещи произведут такую же революцию в военном деле, как когда-то атомная бомба. Словом, Далгрен – это одна из самых засекреченных точек на всей территории США!

– Ну, а Советы уже пронюхали об этом и даже завели там своего агента, – или считают, что вот-вот им удастся его завести, – отвечал Джо.

– Вам придется поймать его – во что бы то ни стало! Можете взять у меня столько людей, сколько сочтете нужным, использовать все средства, какими мы только располагаем… Без каких бы то ни было ограничений. Если будет нужно, мы поставим в известность об этой операции Белый Дом: Ну, желаю удачи!

Ознакомившись с местностью, Джо разработал план операции, для участия в которой было мобилизовано более сотни агентов. Под Далгрен было стянуто снаряжение на миллионы долларов – джипы, пикапы, армейские вездеходы, передвижные генераторы тока, тысячи метров кабеля, фотокамеры, палатки, приборы ночного видения и всякая секретная аппаратура. В течение трех дней была получена санкция директора ФБР Вильяма Уэбстера на проведение операции по разработанному плану. Джо были обещаны всяческие содействие и помощь.

Три недели кряду агенты ФБР прочесывали леса в окрестностях Далгрена, подыскивая тайники, которые должны были удовлетворять двум противоречащим друг другу требованиям. С одной стороны, они должны были быть такими, какие обычно подбирает профессиональный разведчик, с другой – их расположение должно было позволить держать их круглые сутки под тайным наблюдением.

«Центр» потребовал, чтобы Руди доложил об их точном местоположении, доставив 14 октября свою информацию в тайник под Ирвингтоном, в штате Нью-Йорк. Точно в условиях военного времени, группы сотрудников ФБР каждый день с рассвета до темноты хлопотали вокруг Далгрена, лихорадочно подыскивая тайники, лишь бы успеть к этому сроку. За несколько недель они установили в лесах огромное количество тщательно замаскированных детекторов, связанных с постами круглосуточного наблюдения. Но утром 14 октября «центр» радировал, чтобы Руди поостерегся приближаться к тайнику под Ирвингтоном. От него теперь требовали, чтобы он сообщил, когда он может прибыть в Вену или Мехико – по его выбору, – чтобы лично доставить информацию о местоположении тайников, намеченных в районе Далгрена.

– Передайте им, что сможете появиться там во второй половине ноября, – сказал Джо. Таким образом, ФБР получало еще месяц отсрочки для завершения всех приготовлений вокруг Далгрена.

25 ноября Руди встретился с Владимиром в Мехико-сити и передал ему детальную информацию о расположении пяти тайников плюс двух сигнальных пунктов для каждого из них, а также донесение, составленное Петером, четыре своих собственных политических доклада, подробности, касающиеся фермы в районе Вудстока, интересовавшей «центр», и письма, которые должны быть переправлены родным.

Загадочный агент, затаившийся в сверхсекретном далгренском научно-исследовательском учреждении, отныне мог в любой момент появиться в окрестных лесах.

В последних числах ноября мотель во Фредериксбурге заполнила сотня служащих какой-то мифической калифорнийской корпорации, занимавшейся проблемами распространения радиоволн микроволнового диапазона. Ясно, что работников корпорации интересовало, как распространяются радиоволны в разное время и при любой погоде, притом для исследований им могла подойти только местность, удаленная от линий электропередачи и вообще от всяких промышленных помех. Естественно, что эта беспокойная публика день и ночь шмыгала по окрестным пустынным дорогам и проводила целые сутки в лесной глуши.

Агенты были доставлены из 26 различных управлений ФБР, с разных концов страны. Каждый прошел четырехдневный курс интенсивного обучения. Джо постарался довести до сознания каждого, насколько важна эта операция, от которой зависит безопасность Соединенных Штатов. При этом он предупреждал:

– Может быть, вам станет не по себе от этой глуши, от того, что придется сутками лежать где-нибудь в болоте, под дождем, а то и под снегом, в полном одиночестве. Тогда приходите ко мне, и я гарантирую вам, что вы тут же вернетесь домой без каких бы то ни было упреков с нашей стороны. Помните только одно: как бы тяжко вам ни приходилось, вы не должны выдавать своего присутствия в этих лесах. Если с кем-то из вас это произойдет, я постараюсь, чтобы он больше не служил в ФБР.

Между тем Москва радировала Руди: «Ваши сообщения поступили через Мехико. Вашей информацией воспользовались. Продолжайте накапливать дальнейшие сведения того же рода. Внедрение Эрбе в компанию, обслуживающую Конгресс, одобряем. Передайте ему просьбу продолжать поиск источников информации, соблюдая тщательные меры предосторожности».

Люди из ФБР самоотверженно несли свое дежурство вокруг Далгрена. Прошли рождественские праздники, миновал Новый год. Наконец, 9 марта Джо и его ближайшие помощники за один день свернули поиск. Мотель во Фредериксбурге молниеносно опустел. За какие-то двое суток из лесов, окружающих Далгрен, исчезла вся аппаратура слежения.

До сих пор нет объяснения, почему так случилось.

«На то были особые причины, – заявляет руководство ФБР. – Едва ли можно будет сделать их достоянием общественности при жизни нашего поколения».

Вот как?! Но своих-то сотрудников ФБР все же, видимо, не оставило в полном неведении? Многим агентам, участвовавшим в этой операции, объяснили, что ФБР столь внезапно свернуло операцию, опасаясь… огласки в прессе. Между тем такая огласка все же имела место: одна из газет, выходящих в штате Вирджиния, воспользовалась «утечкой информации» (на наш взгляд, это была не «утечка», а сознательный ход ФБР) и расписала всю операцию как «очередную неудачу секретной службы».

К концу лета Руди исчерпал все возможности объяснения, почему Петер и Инга уклоняются от встреч с представителями КГБ за пределами США. Прежде Инга всячески добивалась свидании с матерью – не реже чем по крайней мере, раз в два года. Так что казалось совершенно необъяснимым, почему она вдруг охладела к матери и не собирается ее навестить. Петер дважды увиливал от свидания с гебистами под предлогом, что ему в первый год работы не полагается отпуска. Но теперь этот год остался уже позади.

Конечно, ФБР во имя продолжения удачно начатой операции готово было позволить Петеру и Инге встретиться с представителями КГБ за пределами США. Руди уже помог ФБР выйти на весьма важные узлы советской шпионской сети. Тот факт, что КГБ подключил его к своей шпионской акции, касающейся далгрена, показывал, что его по-прежнему рассматривают в Москве как ценнейшего сотрудника, которого и впредь будут привлекать к участию в акциях чрезвычайной важности. Если удастся сохранить и Петера в качестве агента-двойника, это означает, что с годами ФБР окажется в курсе всех наиболее опасных акций КГБ на территории США.

Но риск был тоже немалым. Что, если Инга или Петер допустят в Вене либо в Москве какой-нибудь промах? Что, если они выдадут себя на беспощадном допросе, которому вполне способны подвергнуть в КГБ при малейшем подозрении? В таком случае шанс, что они уцелеют, почти равен нулю.

В начале сентября руководство ФБР, взвесив все «за» и «против», пришло к такому заключению: «Руди обещал честно сотрудничать с нами и сдержал свое слово. Мы тоже должны сдержать обещание, данное ему».

23 сентября 1979 года, в предрассветных сумерках, к дому на Эндовер роуд в Хартсдейле подошел огромный автофургон. Он забрал все имущество проживающей здесь семьи. Впрочем, она уже тут не жила. Руди Герман перестал существовать. Глава семьи, его жена и двое сыновей живут теперь под другими именами далеко от Нью-Йорка и еще дальше от Москвы.

1 декабря «центр» обеспокоенно радировал: «Возможно, за вами установлено наблюдение. Примите необходимые меры предосторожности. Ждем вас в Вене, где вы получите новое назначение».

Ответа не последовало.

* * *

У нас тоже возникло несколько вопросов, остающихся пока без ответа.

Когда и каким образом ФБР обнаружило, что Рудольф Герман – советский шпион? Судя по тому, как много ФБР успело узнать о нем, Руди мог заключить, что это произошло еще в начале 1975 года или даже раньше. Если он сам не допустил никаких профессиональных ошибок, – следовательно, его выдал кто-то из агентов Запада, занимающий ответственную должность в недрах КГБ. Или же он стал жертвой промаха, допущенного тем или иным гебистом, который, скажем, мог пользоваться общим с Руди тайником.

Почему ФБР решило войти в открытый контакт с Германом именно в мае 1977 года? Сам Руди дает этому факту вполне убедительное объяснение. Как раз перед этим он вернулся из Москвы крайне возбужденным и разочарованным. У него начались ссоры с Ингой, требовавшей, чтобы он беспрекословно исполнял все требования КГБ, даже заведомо нелепые. По-видимому, ФБР пришло к выводу, что это состояние делает его особенно уязвимым и настало время использовать возникшим шанс.

Почему ФБР внезапно сняло осаду Далгрена? Из опасения огласки? Но ведь единственное сообщение в прессе было, по всем данным, инспирировано самим ФБР. Возможно, ФБР обнаружило искомого советского агента, но по каким-то соображениям решило убедить КГБ в обратном.

Что выиграли Соединенные Штаты, выследив Германа и склонив его к сотрудничеству с ФБР?

Безусловно, ФБР установило постоянное наблюдение за всеми тайниками, к которым он так или иначе был причастен. Значит, были выявлены все советские агенты и сотрудники КГБ, пользовавшиеся этими тайниками. Возможно, некоторые из них были тайно перевербованы и сделались агентами-двойниками. Заодно ФБР существенно пополнило свои знания по части тактики, применяемой КГБ в Соединенных Штатах.

Но главный выигрыш состоит не в том, что удалось раскрыть и узнать, а в том, что удалось предупредить. Если бы ФБР оказалось не в состоянии выловить такого опытного и глубоко законспирированного агента, каким был Герман, его замечательный сын сейчас прокладывал бы себе дорогу в высшие американские сферы, информируя КГБ обо всем, что он видит и слышит.