Текст книги "Opus Dei"

Автор книги: Джон Аллен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)

Глава четырнадцатая
ВЕРБОВКА НОВОБРАНЦЕВ

Люди разными способами находят дорогу в Opus Dei, но путь голландского супернумерария Луизы Шине был одним из самых удивительных. Она родилась на юге Голландии и посещала школу по домоводству для девочек. Еще в школе она познакомилась с будущим мужем, ив 1961 году они поженились. Они переехали в Италию, где ее муж стал инженером-ядерщиком. Они жили в городе Лаго Маджоре, в сорока милях от Милана. У них было трое детей: два мальчика и девочка, все они посещали интернациональные школы и умели говорить на голландском, итальянском и французском языках.

Когда старшему сыну исполнилось восемнадцать лет, он поехал в Амстердам получать университетское образование. Примерно через год он рассказал по телефону, что живет в международном общежитии и ему очень нравится общаться с молодыми людьми из Испании, Франции, Италии и Голландии. Как оказалось, это общежитие управлялось Opus Dei. Затем их второй сын отправился в Амстердам и последовал примеру старшего брата. Через год он также сказал родителям, что хочет перебраться в общежитие Opus Dei. На этом этапе Луиза Шине почти ничего не знала об Opus Dei, и она просто спросила о нем голландского бенедиктинца, который подтвердил его хорошую репутацию. Через некоторое время она заметила в своих мальчиках перемены к лучшему. Они не спорили друг с другом, казались более сосредоточенными, более взрослыми и ответственными. Когда дочь тоже уехала на учебу в Голландию, она сразу же стала жить в общежитии Opus Dei для студенток университета.

Вскоре после этого семья Шине со всеми детьми отдыхала в Испании. Луиза рассказала, что она поняла суть перемен, когда один из детей предложил пойти к мессе в будний день, а другой – прочитать молитву. Кроме того, Луиза начала замечать перемены в дочери. Она больше улыбалась, казалась довольной, всегда охотно помогала по дому. Луиза вспоминает, что тогда она подумала: «Как это прекрасно!» Именно в это время она стала посещать собрания Opus Dei в Милане, хотя приходилось добираться до города по темной и опасной дороге.

В какой-то момент дети ей открыли, что собираются присоединиться к Opus Dei в качестве нумерариев. Она немного поплакала, но мужу ничего не сказала, поскольку пока не хотела, чтобы он знал, что дети не будут приезжать домой. На этом этапе она была не совсем уверена, как вести себя с Opus Dei, а муж не выказывал к нему никакого интереса. В 1987 году совершенно неожиданно позвонил один из сыновей и предложил на следующий уик-энд всем впятером встретиться в Риме. Луиза и ее муж, который уже был на пенсии, согласились поехать. Когда они встретились в Риме, дочь и один из сыновей пошли с родителями погулять по городу, а другой остался у телефона, потому что должен был каждый час куда-то звонить. Родители нашли это странным, но не придали большого значения. Когда они вернулись, сын объявил: «Завтра мы идем на мессу, которую будет служить папа». От волнения Луиза плохо спала ночью, но не беспокоилась… Она сказала портье, что, если ее не разбудят в четыре утра, она не заплатит за гостиницу.

Семья пошла на мессу, после которой все выстроились в очередь за благословением и советом к папе Иоанну Павлу II. Помощник папы сказал им, что они могут немного поговорить с папой, и муж Луизы решился задать ему профессиональный вопрос: «Святой отец, что вы думаете о ядерной энергии?» Возможно, это не было обычной после-литургической темой, но Иоанн Павел спокойно ответил: «Научно-исследовательская работа – это всегда во благо. Мы должны проводить много исследований. Когда все делается легально и открыто – это хорошо». Луиза сказала, что муж был доволен ответом.

Затем настала ее очередь, и Луиза решила «огорошить вопросом». Показав на своих детей, она сказала: «Святой отец, у нас трое детей в Opus Dei, а мы не слишком много о нем знаем. Мы слышали разные мнения: некоторые положительные, некоторые отрицательные. Скажите мне, что думаете вы, поскольку ваше мнение – единственное, которое на самом деле имеет для меня значение». Папа посмотрел на нее и спросил: «Это ваши дети?» Луиза подтвердила, и папа стал с ними беседовать. Это продолжалось несколько минут. Видимо, дети произвели хорошее впечатление, и папа опять повернулся к Луизе и ее мужу.

Глядя родителям в лицо, папа улыбнулся и спросил: «И вы все еще не члены Opus Dei?»

После этого встреча с папой завершилась.

На следующий день все пятеро Шине были на аудиенции у епископа Альваро дель Портильо, прелата Opus Dei. Им опять предложили задавать вопросы, и муж решил провести последний тест. Обращаясь к Портильо, он спросил: «Отец, что вы думаете о ядерной энергии?» Когда Портильо ответил ему практически теми же словами, что и Иоанн Павел II, Шине решил, что Opus Dei ему подходит. Вскоре после этого они с Луизой стали супернумерариями.

Составные части обвинения

Из всех обвинений против Opus Dei чаще всего повторяется утверждение, что это жестокая вербовочная машина, которая использует свои центры и корпоративные предприятия в качестве «фронтов» для привлечения новых членов, особенно молодых и впечатлительных. Конечно, иногда, как в истории Луизы Шине, Opus Dei обнаруживает, что кто-то их поддерживает, в данном случае такая фигура, как сам папа Иоанн Павел II. Однако в общем создается впечатление, что Opus Dei редко полагается на случайности.

Образ ни перед чем не останавливающейся вербовочной машины Opus Dei стал материалом католической легенды. На анти-Opus Dei сайте www.opus-deialert.com, который отражает стойко консервативные традиционалистские католические взгляды, даже опубликовано предписание «прекратить и отказаться» для членов Opus Dei, пытающихся завербовать новобранцев. Ниже приводится его текст: Предписание «прекратить и отказаться» сообщает тебе, что твои и культа Opus Dei раздражающие и запугивающие акции против моих братьев-католиков и меня стали непереносимыми. Такое антисоциальное поведение полностью нарушает все нормы этикета, права и приличий. Данное письмо требует от тебя и твоего культа Opus Dei, продолжающего вовлекать людей при помощи грубых методов вербовки, изматывания и запугивания, немедленно прекратить и отказаться это делать. Если ты и культ Opus Dei будете продолжать эту деятельность в нарушение данного предписания, мы без промедления продолжим дальнейшие законные акции против тебя и культа Opus Dei, включая (но не ограничиваясь) гражданские действия и/или уголовные жалобы. [Вставить сюда сведения об инцидентах. Обязательно указать дату(ы) и место происшествия(й).]

Я и люди моего круга имеют право освободиться от культовой, запугивающей, манипулирующей и довлеющей практики Opus Dei, и мы возьмем на себя ответственность, чтобы уберечь это право. Обрати внимание, что копия этого письма и уведомление о его доставке будут сохранены. Также обрати внимание, что оно полномочно быть свидетельствам в суде и будет использовано в таком качестве, если это будет необходимо.

Данное предписание «прекратить и отказаться» требует, чтобы ты немедленно прекратил и ни при каких обстоятельствах в будущем не совершал по отношению ко мне следующих действий: беседовал, контактировал, преследовал, изводил, атаковал, подталкивал, восстанавливал против, выпрашивал деньги, присваивал их, останавливал, угрожал, звонил по телефону (обычному и мобильному), пересылал сообщения по электронной почте, факсы, следил, подкрадывался, нарушал мой покой, держал под надзором, собирал обо мне информацию и препятствовал моим передвижениям дома, на работе, общественным контактам и религиозным обязанностям в лоне католической церкви.

Если говоришь о вербовке новобранцев с членами Opus Dei, то чаще всего они в ужасе отвергают сам термин. Они говорят, что членство в Opus Dei – призвание от Бога и членов нельзя набирать искусственно, чтобы заполнить квоту. Разве Иисус «вербовал» своих учеников? Или они находили в нем нечто чрезвычайно сильное, что заставляло их принять его предложение? Члены утверждают, что в любом случае они не заинтересованы в принудительном присоединении людей к Opus Dei. Они с грустью говорят, что меньше всего миру нужны дополнительные озлобленные экс-члены Opus Dei.

Но даже если Opus Dei действительно «вербует новобранцев», в этом нет ничего предосудительного. Армия, колледжи, правовые фирмы и Макдональдс делают то же самое. Фактически в каждой католической епархии мира есть священник, назначенный «директором по призванию», и хотя большинство из них стыдятся употреблять это название, их работа заключается в вербовке новых священников. Это же делают и монашеские ордена. На самом деле, если бы в Opus Dei не было «вербовки», это бы противоречило здравому смыслу, поскольку члены очень дорожат своим призванием, и желание поделиться им с окружающими кажется вполне естественным. Негативное отношение к Opus Dei связано не столько с самой вербовкой новобранцев, но и с тем, что организация использует для этого различные махинации и хитрости.

Мы рассмотрим три следующих пункта:

• Для Opus Dei постоянный поиск новых членов – вопрос его политики и практики.

• Opus Dei методично, очень организованно и эффективно подходит к вербовке новых членов.

• Эффективность этой деятельности связана с обманом, манипуляциями и насилием.

Вербует ли Opus Dei новых членов?

Высказывания Эскрива, целеустремленно направленные на привлечение новых членов, можно найти легко. Например, он писал в 1963 году в Cronica, журнале для мужчин – членов Opus Dei: «У нас нет никаких целей, кроме одной общей: прозелитизм, поиск призваний… Прозелитизм для Дела – это путь, способ достижения святости. Если человек не усерден в завоевании других, он мертв… Трупы я зарываю в землю». Или еще раз в 1971 году: «Выйди на большие и малые дороги и подвигай всех, кого там найдешь, прийти и заполнить мой дом, заставь их войти силой, подтолкни их… Мы должны быть немного помешанными… Ты должен отдать жизнь за прозелитизм». И, наконец, в 1968 году: «Ни один из моих детей не может чувствовать себя удовлетворенным, если он каждый год не привлекает четырех или пяти верных членов».

Даже с учетом некоторой промашки в употреблении термина «прозелитизм», то есть «обращение в христианство», в значении «приведение людей в Opus Dei», предписания совершенно ясны: члены Opus Dei должны серьезно относиться к привлечению окружающих в свою жизнь. С другой стороны, представители Opus Dei утверждают, что, когда Эскрива сказал «заставь их войти силой», – это была отсылка к эпизоду из Евангелия, когда Иисус говорит о гостях на брачном пиру. Толкователи Эскрива говорят, что идея не в том, что людей принуждают или заставляют вступать в Opus Dei, а в том, что сила христианского примера настолько серьезна, что вызывает естественное притяжение. А слова о том, что каждый нумерарий ежегодно должен приводить пять новых членов, нужно понимать не буквально, а как гиперболу.

На начальном этапе существования Opus Dei задача привлечения новых членов была невероятно актуальной. Я получил возможность поработать в архивах Opus Dei и ознакомиться с письмами членов со всего мира, отправленными в штаб-квартиру в Риме. Одно из писем, датированное 8 января 1950 года, было от ирландского нумерария Дика Малкахи, назвавшего себя «человеком, который в данный момент держит красный свет», – шутливое определение, данное Opus Dei только что принятому члену. «Красный свет» – это сигнал на служебном вагоне поезда, и, по крайней мере в те времена, никто не хотел держать его долго. Малкахи писал: «Поскольку завтра день рождения Отца, было бы очень здорово подарить ему два новых призвания в Opus Dei».

В этой книге уже шла речь о том, с каким рвением Opus Dei привлекает людей к своей деятельности. Рафаэль Лопес Альяга, ныне исполнительный директор железных дорог Перу, рассказал, что, когда он прошел квалификационные экзамены на должность преподавателя в небольшом городе Перу, ему неожиданно позвонил член Opus Dei, с которым он никогда ранее не встречался, и предложил ему место в другом городе. В 1984 году после избрания ее деловой женщиной года голландский супернумерарий Эдна Кавана получила предложение участвовать в мероприятиях Opus Dei. Она также никогда не встречалась с организацией раньше. В итоге и Лопес, и Кавана были благодарны за сделанные им предложения, хотя и немного озадачены.

Некоторые обозреватели считают, что существует целая наука привлечения в Opus Dei новых членов.

«Вам говорят, что у вас должно быть пятнадцать друзей, пять из которых уже должны быть близки к присоединению», – рассказывает Тамми ДиНикола, американский экс-нумерарий, покинувшая Opus Dei при помощи эксперта по культам Дэвида Кларка. «Каждый вечер мы должны были подавать статистические сведения. Каждого человека из списка нужно было обсуждать с директором. А потом каждый месяц заполнялась специальная форма. Вы, например, пишете: «Я вела апостольскую беседу с этим человеком», «Они ходили на исповедь к священнику Opus Dei», «Они продолжали мне поддаваться» и так далее».

ДиНикола говорит, что в Opus Dei есть даже песни, которые превозносят вербовку новобранцев. «La Pesca Submarina– по-испански «Подводная ловля рыбы» – одна из многих песен, специально написанная для хорового пения на собраниях членов Opus Dei. Когда я была нумерарием, я пела ее много раз». Отрывок из песни: «Когда ты видишь рыбу, ты перемещаешься на ее уровень и, ловко маневрируя, сильно ударяешь цель гарпуном, затем хватаешь ее, и все!»

Кроме того, экс-члены утверждают, что ежегодная поездка в Рим на Пасху, во время которой молодежь, связанная с Opus Dei, встречается с папой, задумана в качестве «главного момента» принятия решения присоединиться к Opus Dei. Вспомним, что все трое бывших экс-членов, о которых шла речь в главе 13, сообщили, что ключевой точкой в их решении вступить в Opus Dei было участие в поездке в Рим. Свою историю рассказывает Шарон Класен:

Они пригласили меня в Рим, но я понятия не имела, о чем идет речь. Один из моих друзей, супернумерарий, сказал мне, что там «фабрика по производству нумерариев». Это было на Пасху 1982 года. Они работали командами. Женщина, которая работала с нами, была из тех, кто усиленно «рекламирует свой товар», как, например, когда вы покупаете машину. Когда я была в склепе у могилы Эскрива, она начала меня обрабатывать. Я, по правде говоря, не знала, что сказать. Я сказала, что должна подумать. У моей соседки по комнате началась мигрень, потому что они так на нее давили, чтобы она стала нумерарием, а она была из большой семьи и сама всегда хотела иметь детей. Она плакала, и у нее разболелась голова, и она всю неделю провела в постели… Еще одна женщина стала кричать на меня, что я убегаю от своего призвания, и я заплакала. В общем, я к ним тогда не присоединилась. Но на меня сильно давили.

Через месяц Класен стала супернумерарием, потом нумерарием, а через два года, в 1987 году, ушла из Opus Dei.

Экс-члены рассказывают, что и у других поездок по линии Opus Dei тот же вербовочный подтекст. Американский экс-нумерарий Чарльз Шоу, который «свистнул» во время пятинедельного летнего путешествия в Мексику в 1991 году, преподнесенного ему как льготная поездка, так описывает происшедшее: «Я ехал в одном автобусе с директором, и он стал говорить со мной о присоединении. В его устах это звучало так монументально, в частности, он говорил о том, что мое решение послужит спасению моей души, что его долг – показать мне этот путь, а мой долг – откликнуться. Все это казалось очень важным. Но теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что это была игра. Ему было нужно закончить летнюю программу с новым присоединившимся членом. Он познакомился со мной за несколько недель до этого. Но он, безусловно, обо мне много слышал – позже я узнал, что потенциальные члены тайно обсуждаются, причем гораздо более подробно, чем это необходимо.

Я совершенно ничего о нем не знал до этого путешествия, мы ни разу не встречались, но он услышал от директора центра рядом с Гарвардом, что я первый кандидат на получение ученой степени. Opus Dei организует эти путешествия и рабочие проекты для студентов колледжей, чтобы заполучить новых членов и помочь перспективным членам укрепиться в их решении. Однако тогда человек не осознает, что это их цель», – сказал Шоу.

В 1993 году, пробыв четырнадцать месяцев нумерарием, Шоу покинул Opus Dei. «Очень часто у директоров Дела, на которых постоянно давит необходимость привлечения новых членов, не хватает терпения и времени помочь людям обрести призвание. Для Дела это почти как мантра – подружиться с людьми, которые могли бы присоединиться в качестве нумерариев или супернумерариев. Все время происходит давление. Поэтому понятно, что, когда все это наблюдаешь изнутри, в определенных обстоятельствах может не хватить здравого смысла на поддержку уже присоединившихся людей из-за этого постоянного давления привлечь новых. Это понятно, но непростительно и на самом деле пагубно, поскольку человек начинает идти по пути, который он считает своим призванием, но в нем все время происходит какая-то борьба, он хочет, чтобы все получилось, но ничего не получается, потому что все это – не для него», – сказал Шоу.

Представители Opus Dei обычно говорят, что все эти высказывания выдернуты из контекста или свидетельствуют о юношеском запале, который пройдет по достижении зрелости. Они говорят, что при уважительном отношении к свободе христианина, унаследованном «духом Дела», было бы неэтичным «толкать» или «заставлять идти насильно» в Opus Dei. «Вербовка новых членов», то есть уговаривание людей присоединиться к Opus Dei, когда это не входит в их планы, по мнению представителей Opus Dei, была бы извращением.

На сайте Opus Dei Awareness Network опубликована двухстраничная анкета, предоставленная экс-членом Энн М. Швенингер, которая утверждает, что она использовалась в 1987 году в учебном центре Van Ness в Вашингтоне. У нее нет заголовка, но она выглядит как формуляр для сбора сведений о людях, вовлеченных в программы Opus Dei, содержащий вопросы об их человеческих качествах, учебе и работе, отношении к церкви и Opus Dei. Официальный представитель Opus Dei в Нью-Йорке Дэвид Галлахер в январе 2005 года заявил, что «центры Opus Dei не используют подобных документов». Галлахер сказал, что в конце 1980-х годов он был директором мужского учебного центра в Вашингтоне и такой анкеты у них не было. «Если бы что-либо подобное попалось на глаза директорам, они бы воспрепятствовали ее распространению, поскольку это не сочетается с уважением к частной жизни людей, связанных с апостольской деятельностью», – сказал Галлахер.

По меньшей мере несколько представителей церкви, знакомые с опытом работы Opus Dei, говорят, что не ощущают чрезмерного давления в политике привлечения новых членов. Польский доминиканец отец Яцек Буда с начала 2003 года был священником в католическом кампусе Колумбийского университета в Нью-Йорке. Он приветствовал участие Opus Dei в деятельности кампуса и в своем интервью в ноябре 2004 года сказал, что у него не было причин подозревать Opus Dei в политике скрытой вербовки.

«Вокруг Opus Dei всегда есть эта мифология. Когда я только начал работать, я хотел посмотреть, что на самом деле происходит. Некоторые священники советовали, чтобы я не допускал усиления Opus Dei. Я был почти готов с ними сражаться, но понял, что сражаться не с кем… Я боялся, что они будут каким-то образом пытаться заполучить себе новых членов. Молодые общины часто так поступают, они стараются захватить для себя как можно больше молодежи. Но я обнаружил, что Opus Dei очень серьезно размышляет над своими действиями. Они работают для церкви. Для меня это ключевой критерий: работают ли люди для церкви или для своей группы? Я видал группы, которые действуют исключительно в своих интересах, но в Opus Dei я этого не увидел», – сказал Буда.

Испанский нумерарий Мария Хосе Фонт, о которой уже шла речь в главе 3, работает в юридической фирме Барселоны. «Меня совершенно не вербовали», – сказала она. Она согласилась, что члены Opus Dei вели с ней переговоры, но она не воспринимала это как давление. «Да, многие об этом со мной говорили», – сказала она, имея в виду классическое различие, которое всегда приводит Opus Dei, между «рекомендациями» и «вербовкой».

«Некоторые задавали мне вопрос о присоединении, и я всегда говорила «нет». У нас такой подход. Если мы считаем, что у человека есть призвание, мы говорим: «Почему ты об этом не думаешь, почему ты об этом не молишься?»

Фонт сказала, что сама применяла это на практике. «Я совершила это с множеством моих друзей. Я, наверное, сделала это раз пятьдесят в течение двадцати пяти лет, но я разговариваю со многими, у меня много друзей. Это не «вербовка», потому что я никогда не задаю вопроса о присоединении совершенно неожиданно, не зная человека». Именно это, как говорят члены Opus Dei, отличает их подход от «вербовки» в классическом смысле. Призвания новых членов вырастают из дружбы и семейных отношений, они никогда не бывают «равнодушным приглашением».

Фонт сказала: «Я никогда не ощущала давления ни от кого в Opus Dei по поводу привлечения большего числа народа. Но я очень люблю свое призвание, и для меня нормально пытаться найти людей, которые хотят в этом участвовать. Если ты владеешь самой лучшей в мире вещью, почему бы ею не поделиться?»

Исследование фактов

Чтобы определить, как относятся молодые люди к «жесткой вербовке» Opus Dei, обратимся к двум примерам: одному из Африки, другому из США.

ШКОЛА KIANDA

В школе для девочек Kianda в Найроби, Кения, представлена очень широкая аудитория учащихся, и, по общему мнению, Opus Dei может из них вербовать для себя наиболее энергичных молодых девушек. Kianda – корпоративное учреждение Opus Dei, одна из пяти лучших национальных школ Кении, в ней около девятисот учащихся. В сентябре 2004 года я беседовал с пятью ученицами школы, причем ни одна из них не была членом Opus Dei. Руководители школы при этом разговоре не присутствовали.

Восемнадцатилетняя Анни Киуна сказала, что ей кажется, что «цель членов Opus Dei – приблизить людей к Богу, но необязательно к Opus Dei». Ее вера «усилилась и стала крепче» после учебы в Kianda. Перед приездом в школу она слышала сплетни, что Opus Dei – «это культ, который отступает от основных религиозных направлений», но у нее не создалось такого впечатления.

Четырнадцатилетняя Бета Мунуку заявила, что и у нее были подобные опасения, но она обнаружила, что Opus Dei – «хорошая организация». Мунуку сказала, что члены Opus Dei – «самые обычные люди и не пытаются никого напрягать. Они просто стараются служить Богу».

Восемнадцатилетняя Элси Ойо рассказала, что хочет быть дипломатом и дома упражняется в искусстве дипломатии, поскольку она единственная католичка в семье евангелических протестантов. Родственники постоянно расспрашивают ее о разных аспектах католической церкви, и она благодарна Kianda за полученный багаж Она подумывает о вступлении в Opus Dei и пытается выбрать между нумерарием и супернумерарием, но совсем не потому, что Opus Dei на нее давит. «Насколько я могу понять, они пытаются жить жизнью Христа, следуя во всем его примеру».

Восемнадцатилетняя Хендрика Ванда, мать которой преподает в Kianda, сказала, что сначала она думала, что члены Opus Dei – это «чудаки, которые каждый день ходят на мессу, предаются молитвам и медитациям, и вообще очень странные». Потом она съездила в Рим на канонизацию Эскрива, где «увидела людей со всех концов земли» и подумала, что «что-то есть в этих людях». Она также увидела, «как любит Opus Dei папа». «Я поняла, что они обычные люди, которые хотят быть святыми». Она сказала, что во время поездки в Рим никто не пытался приглашать ее в Opus Dei, и она не знает, как бы к этому отнеслась, если бы это произошло. «Возможно, быть в Opus Dei – хорошая вещь, но не для каждого», – сказала она.

Тем не менее Ванда признала, что иногда люди из Opus Dei ведут себя слишком сурово. «Я посещала один кружок и хотела его бросить. Они мне не позволили. Это было давление. Было такое впечатление, что, если я не буду ходить в этот кружок, моя духовная жизнь просто провалится сквозь землю».

По мнению Киуна, в Kianda наблюдается «некоторое давление», относящееся к неизбежности участия в религиозных ритуалах, предлагаемых школой, и обдумыванию возможного присоединения к Opus Dei. «Иногда они дают тебе понять, что если ты не сделаешь того, что делают они, то попадешь в ад. Это скорее заметно по их поведению, чем выражается словами. Они могут заставить тебя чувствовать свою вину. Я думаю, поэтому многие бегут из Opus Dei». Например, сказала Киуна, ее почти насильно заставили посетить несколько медитаций. «Я должна была там сидеть и сорок минут слушать священника, а я этого не хотела. Я стала относиться к ним с предубеждением». Со временем она поняла, что «они стараются помочь, потому что это их работа – приближать людей к Богу». Тем не менее это навязывание «иногда от них отталкивает».

Пятнадцатилетняя Сьюзан Кимани сказала, что вначале ее тоже возмущало, что члены Opus Dei настаивали, чтобы она копировала их отношение к молитве, но позже она поняла, что они пытаются ее духовно развивать. «Если хочешь стать врачом, нужно серьезно относиться к науке, не важно, нравится тебе это или нет. То же самое, если собираешься стать святым. По правде говоря, они очень упорны».

Ойо, которая подумывает о членстве в Opus Dei, считает подход к «вербовке» новых членов парадоксальным. «Давление есть, и его нет. Есть все признаки, что они хотят, чтобы ты это сделал, но когда ты хочешь это обсудить, они уходят в сторону. Они почти затыкают тебя, говорят, что нужно подождать, нужно молиться, чтобы обрести уверенность». Она сказала, что, по ее мнению, «давление не чрезмерно».

Киуна сказала, что более тонкая форма давления заключается в том, что к студентам, думающим о присоединении к Opus Dei, – «особое отношение», хотя это и не обязательно делается по расчету. «Ты становишься ближе к учителям – членам Opus Dei. Если ты приходишь в центр, там у тебя появляются друзья, люди тобой интересуются. Все это вполне естественно, но похоже на сигнал о том, что, если хочешь преуспевать в Kianda, нужно проявлять интерес к Opus Dei».

В итоге все пять девушек заявили, что благодарны Kianda за прекрасное образование, высокие нравственные образцы и заботу об учащихся. Никто из них не считает чрезмерным «давление» Opus Dei по поводу членства, но все согласились, что в какой-то форме оно существует.

WINDMOOR

В том же сентябре я посетил центр Windmoor в Notre Dame, крупнейшем католическом американском университете, где, как можно было ожидать, Opus Dei раскидывает свои сети с наибольшей агрессией.

Двадцатилетний Дэвид Кук сказал, что его «привлекли сюда дружеские отношения с высоконравственными людьми, а не вербовка Opus Dei». Он рассказал, что когда впервые стал ходить в Windmoor, он сообщил об этом ректору университета и тот ответил: «Вы должны быть очень внимательны. Они собираются засосать вас, заставить почувствовать, как неправильно вы живете». Частично это было правдой. «Раньше я ходил в бары, напивался. Теперь я стараюсь жить добродетельной жизнью, о которой говорит Opus Dei». В этом смысле он приветствует некоторое «давление», которое поможет ему привести в порядок свою жизнь.

Двадцатичетырехлетний Сэм Чен – классический пример «вербовки новых членов» Opus Dei. Он – китайский аспирант, который приехал в Notre Dame, практически ничего не зная о католицизме. «Я видел людей с крестами на груди, ходящих к мессе, и был совершенно растерян». Как-то он стал расспрашивать о католицизме одного из аспирантов, и тот предложил ему зайти в Windmoor. Чен пошел в центр, и его встретил «очень странно одетый человек». Это был священник Opus Dei, носящий сутану, с которым Чен и познакомился. Приближались весенние каникулы, и Windmoor собирался организовать путешествие в Аппалачи. У Чена спросили, не хочет ли он туда отправиться, и он охотно согласился. Это было хорошее приключение. «Они все мне очень понравились. Они были такие славные, так заботились обо мне». Чен заметил, что во время путешествия люди в машинах читали молитвы по четкам и они терпеливо объясняли ему, что это значит. «Я был удивлен, насколько они дисциплинированны. Они очень организованны и прилежны».

По возвращении из поездки Чен стал обдумывать вариант переезда в Windmoor. Он спросил у кого-то, можно ли ему там пожить, и ему ответили «О’кей, без проблем». С тех пор он участвовал в нескольких обучающих акциях и теперь подумывает о том, чтобы стать католиком. Думает ли он также о присоединении к Opus Dei? «Мне очень нравится Opus Dei, но я точно не собираюсь к нему присоединяться». Я спросил Чена, не казалось ли ему когда-нибудь, что высказанное ему расположение было фальшивым, что имелось в виду просто заманить его в Opus Dei. «Совершенно нет. Думаю, что я бы почувствовал. Они просто славные парни и стараются хорошо относиться к людям».

Двадцатишестилетний Том Месснер – студент третьего курса юридического факультета Notre Dame, выросший в евангелической протестантской среде. Приехав в Notre Dame, он подружился с кем-то из Windmoor и стал посещать мероприятия центра. «Здешние парни много сделали для моего обращения. Благодаря Делу я познакомился с католической верой». Месснер был принят в лоно католической церкви осенью 2002 года.

Он совершенно не ощущает, что был «использован» Opus Dei, скорее наоборот – «это именно я использовал Opus Dei». Он сказал, что Opus Dei «помогает совершиться в человеке переменам, а потом указывает ему правильный курс в современном мире».

Двадцатилетний Бекет Греммельс, живущий в Windmoor, заявил, что там происходит своего рода вербовка. «Предполагается, что на все проходящие мероприятия, кружки, встречи, вечера воспоминаний ты приводишь своих друзей. Но я думаю, что то же самое происходит в духовных семинариях или в студенческих клубах. Я не считаю это неприемлемым».

Чен говорил, что все время слышит о вербовке в Opus Dei, но ни разу этого не наблюдал. «У меня был друг – член Opus Dei, а потом он решил от них уйти. Opus Dei на него не давил». У Чена был другой друг, который хотел присоединиться к Opus Dei, но «они сказали, чтобы он не торопился. В конце концов он решил не присоединяться, и это было правильно. Он по-прежнему в дружеских отношениях с людьми из Opus Dei. Я думаю, что эти парни не выглядели бы такими веселыми и раскрепощенными, если бы на них постоянно оказывалось сильное давление».