Текст книги "Звезды в твоих глазах"
Автор книги: Джоанна Нельсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)
6
Ли проснулась от какого-то шороха или просто от ощущения потери. Потому что на кровати она лежала одна. Ее глаза скользнули по полутемной комнате. Силуэт Ральфа четко выделялся на фоне светлеющего окна. Ли ничем не выдала себя: не шевельнулась, даже не вздохнула, но Ральф словно почувствовал, что она проснулась, и медленно обернулся.
– Твою машину починили.
Она ждала совсем не этих слов!
– Спасибо.
Что теперь? Ли чувствовала, что ее начинает охватывать напряжение. Она села, подтянув колени к груди и закутавшись в простыню. Ее мысли бились как птицы в, клетке: лихорадочно и хаотично. Она подумала, что ей нужно что-то сказать, как-то развеять эту вязкую тишину, но в голову, как назло, ничего не приходило, а в горле пересохло. Да и что можно сказать в такой ситуации? И Ральф ничем не хотел ей помочь.
– Сколько времени? – спросила Ли, и собственный голос показался ей тусклым и чужим.
– Еще очень рано, скоро рассвет. Я включу свет…
– Не надо.
Ральф тем не менее задернул занавески и включил свет. Светильники под потолком горели тускло, и в голове Ли промелькнула мысль, что наверняка их яркость регулируется реостатом. А потом все мысли стремительно испарились, остались какая-то странная пустота и еще большая неловкость. Даже этот неяркий свет выхватил детали, которые Ли сейчас не хотела видеть: разбросанная по полу одежда, смятые подушки… И непонятный жгучий огонь в темных глазах Ральфа.
– Ты была великолепна.
Его голос прозвучал ровно, словно Ральф передавал информацию о погоде. Сказать ему еще одно «спасибо»? Из горла Ли помимо ее воли вырвался странный звук: то ли хриплое восклицание, то ли дребезжащий нервный смешок.
– Извините, мне нужно одеться.
Ее губы сами выговорили эту фразу, а ноги самостоятельно соскользнули с кровати., – Ты ждала чего-то другого? Этот вопрос застал ее врасплох, и Ли замерла.
– Извините, у меня не слишком много опыта… в подобных… ситуациях.
Действительно, чего она ждала? Наверное, хотя бы самой малости: проснуться от поцелуев в его теплых объятиях.
– Для начала: не стоит все время извиняться, лениво протянул он. – Честно говоря, Ли, я не ожидал, что я у тебя первый… Не надо делать такое лицо, дорогая.
Его «дорогая» прозвучало ни тепло, ни нежно, а как-то стандартно. Жалкое подобие того, что она мечтала услышать. Ли почувствовала подступающую тошноту, а душа заныла от дурных предчуствий.
– Не делать какое лицо, Ральф?
– Мне казалось, что ты осознаешь поступок, на который решилась. Ты ведь не думала, что после этой ночи я упаду перед тобой на колени и немедленно попрошу твоей руки? То, что ты оказалась девственницей, еще не повод сделать тебя сеньорой Сантес…
Глаза Ли широко распахнулись, но, оскорбленная до глубины души, она была не в силах выдавить ни звука.
– А может, тебе нужны деньги? – вкрадчивым голосом продолжил Ральф. – Вот, возьми… – Он протянул ей сверток.
Тихий яд этой фразы не сразу просочился в затуманенный разум Ли, а когда она поняла, что Ральф предложил, ее едва не стошнило.
– Как вы смеете?.. – выдавила она.
Наверное, Ральф что-то увидел в ее глазах,
потому что уголок его рта нервно дернулся, хотя внешне он остался совершенно спокоен.
– Больше я ничего не могу для тебя сделать… – с этими словами он бросил пачку денег на кровать.
– Зато я могу.
Ли сделала первое неуверенное движение, соскальзывая на пол. Она наступила на край простыни и едва не упала. Мышцы от перенапряжения так свело, что поначалу Ли показалось, будто она просто рассыплется на сотни маленьких кусочков. Второй шаг дался легче, а потом – словно прорвалась плотина – ее движения стали быстрыми, нервными, почти хаотичными. Закутавшись в простыню, она судорожно собирала свою разбросанную по комнате одежду. С каждой минутой движения Ли становились все более резкими и торопливыми, а Ральф абсолютно бесстрастно наблюдал за ее лихорадочными сборами.
– Куда ты собралась? Твой рабочий день начнется через пару часов.
Ли даже не взглянула на него.
– Я увольняюсь.
– Не надо разыгрывать сцен, Ли. Твои демонстративные поступки и напыщенные слова ни к чему. Ни тебе, ни мне…
Она не удостоила его ответом, даже не взглянула в его сторону. И тогда Ральф шагнул к ней и схватил за предплечье, остановив ее бурную деятельность.
– Я ведь ни к чему не принуждал тебя, Ли. Это было твое решение. Я же не насиловал тебя. Почему оказалось так, что ты ничего не смыслишь во взаимоотношениях полов? Я думал, что имею дело со взрослой, разумной женщиной, а сейчас мне почему-то кажется, что это была маска, под которой все это время скрывался глупый ребенок, пожелавший поиграть во взрослые игры!
Раздражение и злость скользили в его голосе. Наверное, до сих пор ему не приходилось сталкиваться со столь бурной реакцией. Может быть, девушки сами добивались его, считая право лечь с ним в постель едва ли не честью? Эти мысли едва не вызвали у Ли истерический хохотг В какой-то момент происходящее показалось ей лишь ночным кошмаром или трагической сценой мелодрамы, но потом реальность обрушилась на нее подобно снежной лавине. Какая же она глупая и наивная, если хоть на миг могла вообразить, что ее чувства не безответны и Ральф любит ее! Вот наконец она и смогла признать правду, хоть и мысленно, и найти первопричину, что толкнула ее на этот шаг. И за наивность этого предположения она и поплатилась…
– Отпустите, – тихо сказала она и дернулась из его рук.
– Не будь дурой, Ли, – жестко, с нажимом произнес Ральф.
Ей хотелось сделать ему больно, так же больно, как он сделал ей. Ли прикрыла глаза, пытаясь успокоиться.
– Извините, но я не могу смотреть на мир так же просто, как и вы. Если это делает меня дурой, го ж…
– Весьма слабое оправдание для умной и самостоятельной двадцатичетырехлетней женщины.
– Мне нет нужды перед вами оправдываться.
– Ты просто хочешь переложить всю ответственность за эту ночь на меня!
Язвительный выпад заставил ее сердце заныть, о внешне Ли осталась неестественно спокойной.
– Вам не стоит этого бояться. Я сама виновата и полностью признаю свою вину. Вы совершенно правы: не стоит устраивать драму из-за того, что вы всего лишь… переспали. Теперь вы довольны?
– Не стоит доходить до самоуничижения…
– О-о-о!.. – деланно простонала Ли. А потом ее охватила злость. – Что вам от меня нужно? Мы ведь, кажется, уже достигли соглашения, что я не буду закатывать истерик и полностью признаю вою вину. Вам и этого мало?
Ральф не ответил. Он отпустил ее руку и отступил на шаг.
Ли не знала, откуда в ней столько самообладания и выдержки. Еще несколько минут назад ее глупое сердце едва не разорвалось от его слов, а сейчас она в состоянии вступить с Ральфом в схватку. Может быть потом, когда истощится этот нервный запал, она придет в себя и сможет оплакать свои глупые мечты и похоронить рыцаря в сияющих доспехах, сотканного причудливыми фантазиями влюбленной девочки?.. Ее грёзы не имели ничего общего с суровой действительностью. Ее сказочный принц оказался циником: чужим, бездушным, с каменным сердцем.
Для Ральфа существует своя правда. Если судить с его точки зрения, то все по-честному. Она ответила на его ухаживания и по доброй воле легла с ним в постель. Своими доступностью и податливостью она словно заявила о том, что не прочь поразвлечься. Ли резко вдохнула. Разве не об этом предупреждала ее Фернанда Пилар? Жестокая правда затопила ее мозг. Ральф действительно не виноват. Разве она могла рассчитывать, что он влюбится в нее, простушку-бухгалтера? Ему нужен был только секс.
– Я не позволю тебе уволиться, – ворвался в ее мысли голос Ральфа.
Ли взглянула на него со всей возможной холодностью.
– Это мы еще посмотрим, – пробормотала она и направилась к дверям.
– Ли…Стой!
Она замерла. Ли слышала, как Ральф стремительно приблизился к ней, но даже не повернула головы.
– Что? – спросила она в пустоту.
– Я же сказал, что не позволю тебе уволиться, – тихо и угрожающе произнес Ральф.
– Мне интересно, как вы этого собираетесь добиться. – Ли упрямо не оборачивалась.
– Очень просто, пошли. – Ральф открыл дверь, схватил Ли за руку и поволок за собой.
Вне себя от этого нового унижения, она резко вырвала руку и, зло сверкнув глазами, заявила:
– Я в состоянии идти сама!
– В библиотеку! – скомандовал Ральф и зашагал вперед.
Его мрачная уверенность в том, что он каким-то образом может не позволить ей уволиться, беспокоила Ли. Ральф отпер дверь библиотеки и прошел за свой стол, Ли остановилась на середине огромной комнаты. Она сжала пальцы с такой силой, что они побелели, но ее подбородок был вызывающе вздернут.
– Ты внимательно ознакомилась с контрактом, который подписала?
Ральф усмехнулся, когда увидел на лице Ли растерянность, но Ли даже не заметила этого. Она мучительно напрягала память, вспоминая тот день, когда подписала новый контракт с Ральфом Сантесом. Она слишком обрадовалась, что ее не увольняют, и всего лишь невнимательно пробежала его глазами. Непростительная оплошность… нет, ужасная ошибка допустить подобную небрежность! Ли понадеялась, что контракт имеет стандартную форму и условия, ее внимание привлекла лишь сумма ее заработной платы…
Она заставила себя взглянуть на Ральфа. Он протягивал ей листок.
– Вот копия, прочти еще раз. Внимательнее. Видя, что Ли и не думает двигаться с места, Ральф вышел из-за стола и снова протянул ей лист бумаги. Ли взяла его негнущимися пальцами и поднесла к глазам. Буквы прыгали и расплывались, но Ли заставила себя собраться. Условия были стандартными… пока она не дошла до пятнадцатого пункта. Его не было в прежних договорах, и это была та самая ловушка, подстроенная Ральфом. Ее руки задрожали, а сердце накрыла волна холода. Ли почувствовала абсурдное желание наброситься на Ральфа, но только тихо спросила:
– Зачем?.. Почему вы это делаете?
– Теперь ты хочешь обвинить меня в том, что я заставил тебя подписать этот контракт?
Ли отрицательно покачала головой.
– Почему вы не отпускаете меня?
– Я не люблю расставаться с хорошими работниками. Им так трудно найти замену… – Глаза Ральфа сверкнули. – А кроме того, мы идеально подошли друг другу и в… постели. Сейчас мы немного погорячились во взаимных обвинениях, но ведь нет ситуаций, которые нельзя было бы исправить…
Ли окаменела.
– Вы хотите, чтобы я стала вашей постельной девкой? – неверяще спросила она.
– Я бы назвал это другими словами. Например, любовницей.
– Извините, что не поняла сразу! Сумма, указанная в этой бумажонке, включает и постельные услуги! – задыхаясь, воскликнула она. – И оттого, что вы назовете «это» другим словом, сущность не изменится!
– Иными словами – нет?
– Совершенно верно!.. – задыхаясь от гнева, произнесла она.
– Должно быть, я что-то неправильно понял, – Ральф сокрушенно покачал головой, – мне показалось, что тебе понравилось. Ты так активно… содействовала мне в «этом»…
Невольно Ли покраснела и стиснула зубы так, что лишь чудом не сломала. Дай ей Бог выдержки! А Ральф как ни в чем не бывало продолжил:
– Кроме того, сумма твоего контракта, конечно, не включает твои «услуги», но, если ты желаешь, мы обговорим это особо…
Наверное, ее мозг на секунду отключился, потому что Ли пришла в себя в тот момент, когда звук пощечины еще звенел в воздухе, а на щеке Ральфа расплывалось красное пятно. Однако он как ни в чем не бывало прошел за свой стол и что-то положил на столешницу. Тяжело сглотнув, Ли перевела взгляд и увидела сверток, который он захватил из комнаты. Ральф, не глядя, развернул его и достал внушительную пачку денег, перетянутую резинкой.
– Тобой владеют сейчас эмоции, – бесстрастно произнес он. Его бесцветный голос резко контрастировал с бешеным огнем в его глазах. – Я могу удвоить и даже утроить оплату твоих услуг, тем более что вижу много привлекательных моментов.
Ему нужно ее тело, которое будет всегда под рукой! Ли стояла, как каменная. Потом она разлепила онемевшие губы, уже не в силах удивляться тому, что еще может разговаривать. От напряжения ее мышцы скрутило судорогой, и она начинала вздрагивать, как марионетка, которую дергает за ниточки неопытный кукловод.
– Нет.
– Хорошо. Ты видела сумму неустойки?
– Размер моего годового жалованья…
– Годового жалованья, которое тебе заплатил бы я согласно новому контракту, – уточнил Ральф. – А это, как ты понимаешь, намного больше, чем платил тебе мой отец. Мне ведь нужно потратить время и средства на поиски, а возможно, и на обучение нового работника…
Ли почти не слышала его. Сейчас она готова была либо истерически захохотать, либо забыться в глубоком обмороке. Либо и то, и другое сразу. Но, к сожалению, Ли не могла позволить себе подобной роскоши. Ее пальцы непроизвольно сжались, сминая копию договора. Она перевела взгляд на свою ладонь, а потом с силой швырнула скомканную бумажку куда-то в угол. Как будто это могло спасти ее.
Ральф остался совершенно невозмутимым, никак не отреагировав на эту выходку.
– Как я и сказал, это всего лишь копия.
– Мое решение окончательное, – выговорила Ли.
Кривая усмешка изогнула губы Ральфа. Ли начал бить озноб, но она нашла в себе силы повернуться и выйти из комнаты.
Было очень рано, обитатели ранчо спали. Краешек солнца выползал из-за горизонта, посылая на землю первые лучи, заставляя сиять всеми цветами радуги мельчайшие капельки росы на траве и листьях деревьев. Воздух еще был свеж, но скоро эти пока еще робкие лучи превратят его в зыбкое колеблющееся марево. Ли задрожала еще сильнее. В ее голове стоял сплошной туман, и она едва осознавала, куда ей направиться. Ли остановилась, растерянно оглядываясь.
– Ваши ключи.
Ли вздрогнула и резко обернулась. Перед ней стоял Марко, на его раскрытой ладони лежали ключи от ее машины.
– Спасибо, – пробормотала Ли, стараясь не смотреть на Марко.
Она неловко забралась в машину, сунула ключ в замок и попыталась захлопнуть дверцу, но Марко не позволил ей это сделать.
– Вы плохо выглядите, я довезу вас.
Ли прикрыла глаза, как от невыносимой боли, и сказала безжизненным голосом:
– Я прекрасно доберусь сама. Но за предложение спасибо.
Неужели еще кто-то заботится о том, как она доедет?! Будет ли большой потерей, если она где-нибудь по дороге свалится в кювет и погибнет?! Эта мысль обожгла ее и заставила прийти в себя. Она не имеет права поступить так со своими родными. Что будет с ее бабушкой? А с Сэмом? Она должна быть сильной, должна справиться со своей болью. Должна…
– Простите, мне надо ехать.
Марко помедлил, но все же убрал руку. Ли захлопнула дверцу и завела мотор.
7
Ли плохо помнила, как добралась домой. Она отперла дверь и прокралась в дом. Было еще очень рано, и Лора спала. Ли пробралась в ванную и долго стояла под струями воды, смывая следы прикосновений и поцелуев Ральфа. Потом она до красноты растерлась полотенцем, залезла под одеяло и попыталась согреться. Несмотря на то что ее бил озноб, голова у Ли пылала, а мысли ворочались как жернова, невероятной болью отдаваясь в висках. Она чувствовала себя совершенно обессиленной, словно за несколько часов не просто повзрослела, а стала древней старухой…
Ее глаза бессмысленно исследовали трещинки на потолке, а мысли снова и снова возвращались к пережитым часам. Ли никак не могла разобраться в своих чувствах: она то испытывала глухую сосущую боль, то яростную тоску, то корчилась от стыда и осознания своей наивности. Ральф никогда не говорил ей о своей влюбленности. Она все выдумала сама. Живя в городе длительное время, он стал циником, а она в этой глухомани так и осталась наивной девочкой, ничего не понимающей в подобных интригах. Вполне вероятно, что для Ральфа переспать с девушкой, а наутро предложить денежную компенсацию было вполне обычной вещью. Его внешность и состоятельность служили прекрасной приманкой для представительниц прекрасного пола, жаждущих получить место в его сердце и в его доме. И Доступ к его деньгам, разумеется. И, что вполне понятно, Ральф частенько пользовался подобным положением вещей, не давая никаких обещаний. Ли оказалась еще одной дурочкой, попавшейся на крючок его обаяния, и к тому же слишком наивной, чтобы понять правила ведущейся игры.
На данный момент ей было непонятно только одно – упорное желание Ральфа оставить ее работать на ранчо. Его упрямство сначала было загадкой, но Ли подумала о том, что наверняка Ральфу Сантесу нечасто приходится слышать отказы, если вообще приходится, и ее несогласие просто задело его, вот Ральф и заупрямился, решив во что бы то ни стало добиться своего. Перед глазами то и дело возникало его лицо, то искаженное страстью, то холодное и надменное… И, когда думать об этом стало совсем невыносимо, Ли зажмурилась и мысленно яростно прокричала: все, хватит! Все прошло, кончилось, забудь, вычеркни из памяти!
Ли пролежала в забытьи несколько часов. Услышав возню бабушки в кухне, Ли заставила себя встать и выйти из своей комнаты. – Ли, почему ты не на работе?
Ли села за стол, взяла с плоской плетеной тарелки апельсин и повертела его в руке.
– Я больше не буду работать на сеньора Сантеса.
– Что-то случилась, дорогая?
– Мы с сеньором Сантесом… с Ральфом Сантесом, – зачем-то уточнила она, хотя Лоре было прекрасно известно, что сеньор Гарсиа в больнице, а ранчо управляет его сын, – немного разошлись во взглядах на бухгалтерский учет.
– Он нашел достаточную причину для твоего увольнения? – осторожно спросила Лора.
– Нет, у меня не было никаких ошибок, и его аудиторы это подтвердили. Ты решила, что я недобросовестна?
– Конечно нет. Но ты так молода и неопытна… Прости меня, дорогая, если я обидела тебя.
– О, бабушка, я вовсе не обижена и ты не должна извиняться. Просто… просто у Ральфа своя команда. Понимаешь, человек привыкает к людям, которых он давно знает и которым доверяет. А я для него чужак. Тем более работаю на таком ответственном участке, как бухгалтерия.
Такое объяснение показалось Ли очень разумным, тем более что ничего другого просто не приходило в голову. Ли, в жизни Не сказавшая ни слова неправды, с такой легкостью придумала эту ложь, что сама изумилась. Но именно в этот момент Ли поняла, что не сможет вдохновенно врать и одновременно смотреть бабушке в глаза, поэтому она принялась сосредоточенно чистить апельсин.
– Но мне казалось, что он решил оставить тебя на этом месте. Ты была так довольна…
– А сегодня все изменилось.
Ли молила Бога о скорейшем завершении этого разговора. Неизвестно, насколько ее еще хватит… К счастью, ее молитвы были услышаны, и Лора решила переменить тему.
– Что же теперь будет, как ты думаешь поступить?
– Конечно, я буду работать. Патрик Клейн давно переманивал меня от Сантесов, место у него до сих пор вакантно. Так что я сегодня же поеду и устроюсь на новую работу.
Это оказалось вовсе не так просто, как Ли говорила. Удивлению Патрика, когда он обнаружил Ли в своей крохотной приемной, не было предела.
– Надеюсь, твое предложение еще в силе, Пат? Если да, то я готова приступить к работе.
– Конечно. Ты не представляешь, Ли, как я рад, но… Что-нибудь случилось?
Давность их знакомства прощала этот вопрос, а в глазах Патрика Ли обнаружила удивление и беспокойство. Она заставила себя улыбнуться и пожать плечами, скрывая свое замешательство. Теперь она вынуждена была придумать новую ложь. Скоро она преуспеет, взгромоздив целую гору насквозь лживых объяснений.
– Ничего. Просто решила перебраться работать в город. Не могу больше оставлять бабушку одну на целый день.
– Понимаю, – сказал Патрик и больше вопросов задавать не стал, за что Ли была ему безмерно благодарна. – Можешь приступать сегодня или завтра. Как тебе удобно.
– Тогда, если ты не против, завтра.
– Тебя ждет завал, Ли, – шутливо предупредил Патрик вслед.
Горы работы – это замечательно. У нее не должно быть времени для того, чтобы заниматься самокопанием.
– Прекрасно! – с улыбкой отозвалась Ли. – До завтра.
Выйдя из офиса, Ли отправилась в банк, где перевела на имя Ральфа Сантеса сумму неустой ки, указанную в ее контракте. После этой операции денег на счете осталось так катастрофически мало, что Ли едва не захлестнул приступ отчаяния. Она взяла себя в руки и направилась в магазин Антонио Гонсалеса, где работала после окончания колледжа. С тех пор, как она ушла, учет в магазине вела жена Антонио, но после рождения четвертого ребенка это ей стало не под силу. Предложение Ли оказалось для Антонио спасительным, и он не стал задавать лишних вопросов.
Вернувшись домой, Ли подробно рассказала Лоре, как прошел сегодняшний день.
– Теперь я буду работать в городе, и тебе не придется беспокоиться о том, как я доберусь в офис и домой, – оптимистически заявила Ли, механически поглощая обед и не чувствуя вкуса еды.
Лора кивала, но в ее, глазах была не понятная Ли печаль.
– Конечно, дорогая…
Взгляд Ли бесцельно скользнул по стене, остановился на настенном календаре. Ее внимание привлекло сегодняшнее число, обведенное красным кружком. Зачем она пометила сегодняшний день? Ох, она же должна позвонить в клинику!
– Чуть не забыла! Мне же еще нужно позвонить в клинику и узнать результаты твоего обследования. Надеюсь, новости будут хорошими…
Ли вышла в коридор, где стоял телефон, и набрала номер клиники. Пока она ждала соединения, совсем некстати вспомнила, что еще не оплатила два счета за телефон… Наконец ей ответил приветливый женский голос. Ли объяснила, что ей необходимо получить результаты обследования Лоры Браун. Ее попросили подождать, а потом Ли предложили поговорить с доктором Мелькиадесом. В горле у Ли почему-то пересохло, ее одолевал непонятный страх и плохие предчувствия.
– Мисс Браун?
– Да, мне нужно получить результаты обследования бабушки.
– Не могли бы вы приехать в клинику? Нам нужно поговорить.
– Хорошо, я приеду сегодня. – Ли положила трубку и обернулась.
Рядом стояла Лора.
– Что-то не так, Ли?
– Ох, бабушка, – Ли выдавила улыбку, – доктор Мелькиадес просил меня приехать, чтобы он смог дать подробные инструкции по твоему лечению. Я сейчас поеду.
– Но тогда тебе придется возвращаться домой затемно! – заволновалась Лора.
– А завтра я не могу, я устроилась на новую работу, и негоже начинать с прогулов. Не волнуйся, со мной ничего не случится, и я постараюсь не задерживаться.
Ли смотрела в стену, пытаясь осознать услышанное.
– С вами все в порядке? – участливо спросил доктор Мелькиадес.
Нет, с ней все совсем не в порядке!
– Да, я… я справлюсь… – почти прохрипела она.
В глазах врача Ли видела сочувствие и уважение к ее самообладанию. Знал бы он, что Ли сейчас на грани истерики! Все, что произошло с ней утром, отодвинулось так далеко, словно произошло не в этой жизни.
– Я подробно написал, как следует принимать лекарства, но вы должны понять, что улучшение будет носить лишь симптоматичный характер. Лекарства оказывают угнетающее действие на нервную систему, они в основном обезболивающие, снимающие спазмы и подавляющие кашель. И все они довольно дорогие. При каких-то осложнениях – в основном, это аллергические реакции – звоните мне.
– Хорошо. Доктор, сколько… сколько осталось? Он нахмурился, потеребил бородку, отводя глаза от умоляющих глаз Ли.
– Я не могу точно сказать… – очень мягко сказал доктор Мелькиадес. – Болезнь находится в той стадии, когда медицина бессильна что-либо сделать. Кроме того, возраст сеньоры Браун… Я думаю, максимум два месяца.
Поднимаясь со стула, Ли пошатнулась, и доктор Мелькиадес заботливо поддержал ее под локоть.
– Вас кто-нибудь сопровождает? – одновременно участливо и встревоженно спросил он. – Вы не можете ехать в таком состоянии.
– Со мной все будет в порядке. До свидания. Некоторое время Ли сидела в машине, тупо глядя перед собой и пытаясь осознать все, что сказал ей доктор Мелькиадес. Болезнь ее бабушки неизлечима. Страшный приговор, не оставляющий надежды. Сначала Ли решила, что произошла какая-то чудовищная ошибка, и чуть не крикнула это в лицо доктору Мелькиадесу. Но, взглянув в его глаза, она поняла, что это правда. А Сэм ничего не знает! Ей придется справляться со всем самой, не рассчитывая ни на чье-то сочувствие, ни на чью-то помощь. Ли ощутила неимоверное одиночество и страх перед будущим. Она всегда тяжело воспринимала перемены, из последних сил цепляясь за старый уклад. Наверное, этот страх перед будущим поселился в подсознании Ли в тот миг, когда она потеряла пог чти всю семью и ее жизнь необратимо изменилась. И вот теперь ей снова предстоит пройти через это. Ее жизнь безвозвратно изменится. Из всей семьи их останется только двое – она и Сэм… На хрупкие плечи Ли свалилась неимоверная тяжесть, она чувствовала, как холод безысходности просачивается в душу.
Ли плохо помнила, как добралась до дома. Время от времени жгучие слезы заливали ее лицо, и Ли приходилось останавливаться. Но домой она вернулась внешне спокойной, лишь глаза лихорадочно и сухо блестели. Открывая дверь, Ли ощутила новый приступ боли пополам с щемящей нежностью. Как мало ей осталось времени для общения с бабушкой!
Лора спала в крохотной гостиной на диване. Видно, она пыталась дождаться Ли, но усталость взяла свое. Ли не решилась ее будить, а просто прикрыла пледом. Она тенью скользнула в свою комнату и тихо опустилась на кровать. Ли долго лежала уставившись в потолок, пока усталость не одолела ее, погрузив в благословенное забытье сна.
Разбудил Ли осторожный стук в дверь.
– Ли, будильник уже прозвенел, а ты все спишь. Так и недолго на работу проспать. Я уже приготовила завтрак.
– Иду, бабушка!
Ли поднялась и поплелась в ванную. Умывшись холодной водой, она яростно пощипала щеки, чтобы они не пугали своей бледностью.
– Что-то ты очень молчалива сегодня, – заметила ей Лора.
– Я немного устала.
– Ли, дорогая, с тобой правда все в порядке?
– Да, со мной все хорошо.
– Что сказали в клинике?
– Они назначили совершенно другие лекарства, и доктор Мелькиадес объяснил схему, по которой их нужно принимать.
– Дело так серьезно? Ли кивнула. К ее удивлению, Лора осталась абсолютно спокойной.
– Мне уже восемьдесят два года, Ли, это довольно преклонный возраст и…
– Нет, пожалуйста, не говори ничего!.. Лора подошла к ней и обняла сухонькими руками, прижав голову Ли к своей груди.
– Ли, жизнь постоянно меняется, кто-то рождается, кто-то умирает. Это естественно. Ты не можешь всю жизнь цепляться за призраков. Тебе придется выбраться из своей раковины и принять реальность такой, какова она есть.
– Я не могу потерять и тебя… Я просто не переживу…
– Переживешь, Ли, дорогая. Ты должна меня отпустить, я так долго ждала, чтобы встретиться с Уильямом и моим мальчиком…
Руки Лоры бессильно упали, и она поспешно ушла. Ли же осталась сидеть, будто пригвожденная к стулу болью, прозвучавшей в голосе бабушки. Лора всегда была спокойной и выдержанной, но, оказывается, за все эти годы она так и не смирилась с потерей горячо любимых мужа, сына и невестки. И она уже внутренне приготовилась к близкому свиданию с ними. Лора хотела покоя, но как пережить Ли ее смерть?
Ли вынудила себя собраться и пойти на работу. С этого утра началась ее новая жизнь. Жизнь, похожая на странный сон, в котором она должна была смириться со скорой потерей близкого человека.
Иногда Ли как бы выпадала из реальности, на некоторое время забывая о своих бедах, но тем болезненнее было новое погружение в пучину отчаяния. Ли чувствовала себя так, словно ее выдернули из общего течения жизни и теперь она < живет и существует где-то параллельно всем остальным людям.
Работу у Патрика она заканчивала в четыре, а потом бежала в магазин Антонио. Приходилось и брать работу на дом. Ли крутилась как белка в колесе и ложилась спать с головной болью, чувствуя неимоверную усталость и ломоту в костях. Но эта загруженность помогала ей выжить. Ли беспокоило только одно: хотя она работала в двух местах, ее заработная плата была несоизмеримо меньше той, что ей предложил Ральф. Кроме того, ее мучило, что у нее нет никакого запаса – ее банковский счет был пуст, а из-за возросших расходов на лекарства для бабушки ей ничего не удавалось сэкономить.
По ночам Ли часто лежала без сна, пытаясь найти хоть одну причину для оптимизма, который должна будет изображать завтра утром. И послезавтра… И потом еще День за днем… На сколько хватит ее сил? И Сэм… Он по-прежнему не давал о себе знать и не ответил на ее письмо.
Ли совершенно забыла о Ральфе. Сначала воспоминания о ночи, которая была началом ее бедствий, еще отдавались приступами тупой боли где-то глубоко в груди, но потом постепенно напряжение вытеснило мысли о Ральфе. Ли почувствовала перемены в себе. Несколько дней закалили ее дух. Несмотря на отчаяние, внутри она чувствовала неведомый стержень, основу. И теперь она была уверена, что сумеет преодолеть все и выжить. Она оказалась вовсе не такой мягкотелой и беспомощной, как думал Сэм, когда старательно опекал ее от всяких невзгод. Как только жизнь заставила, Ли смогла противостоять несчастьям.
Эти мысли и успокаивали, и чуть гасили отчаяние в ее душе. Впереди были туман и мрак, и Ли представляла себя утлым суденышком, попавшим по воле злодейки-судьбы в бушующее житейское море. С этими мыслями она засыпала, чтобы всю ночь мучиться неясными снами, а наутро быть готовой к новым испытаниям.
