355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Джоанна Нельсон » Звезды в твоих глазах » Текст книги (страница 1)
Звезды в твоих глазах
  • Текст добавлен: 8 октября 2016, 11:19

Текст книги "Звезды в твоих глазах"


Автор книги: Джоанна Нельсон



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Джоанна Нельсон
Звезды в твоих глазах

1

Услышав звук подъезжающего автомобиля, Ли невольно напряглась и не смогла удержаться от того, чтобы не выглянуть на широкий двор ранчо. Из единственного окна ее маленького кабинета и двор, и въезд просматривались как на ладони. И тут же протяжный вздох вырвался из ее груди. Как глупо, неужели Ральф Сантес пожалует в родовое поместье на грузовике?! Ли потерла виски кончиками тонких пальцев и попыталась сосредоточиться на странице счетной книги, лежащей перед ней. Однако голова сегодня отказывалась работать, а стройные колонки цифр отплясывали перед глазами замысловатую самбу.

Еще пару месяцев назад ее жизнь не была омрачена ни единым происшествием, а потом переживания посыпались как из рога изобилия. Они начались с того, что простуда Лоры, бабушки Ли, никак не желала проходить; ее брат Сэм, уехав на археологические раскопки, не подавал о себе весточки; и, наконец, у Гарсиа Сантеса, хозяина ранчо, на которого работала Ли, случился сильнейший сердечный приступ. Хозяйский дом как-то опустел, помрачнел, словно сгорбился под тяжестью лет и внезапного одиночества. А через несколько дней после того, как сеньора Гарсиа увезли в больницу, пролетел слух, что полноправным хозяином ранчо стал его сын Ральф. Эту новость передавали из уст в уста. но официального подтверждения пока не следовало.

Все – и многочисленные рабочие, и небольшой штат обслуги, и арендаторы – погрузились в пучину пустых разговоров и всевозможных предположений. Говорили, что сеньор Гарсиа больше не вернется к делам и что он больше вообще не появится на ранчо. Что старый хозяин настолько плох, что вообще больше не может заниматься делами, а тем более ни в чем не сможет противостоять Ральфу, его жесткому напору и новым методам по управлению семейным поместьем. Управление семейным поместьем было как раз той единственной областью, где мнения двух Сантесов не находили ни единой точки соприкосновения. Ральф ратовал за нововведения и жесткий контроль над всем, а его отец отчаянно цеплялся за старый уклад. Люди были встревожены, если не сказать напуганы, и любое предположение, моментально обрастая подробностями и многочисленными догадками, тут же преподносилось как «самые свежие новости».

Ли старательно избегала обсуждения этих вопросов с кем бы то ни было, не участвовала в дискуссиях, не строила теорий. До некоторых пор она была относительно спокойна. Ее спокойствие было разрушено в тот самый день, когда распространяемые слухи нашли частичное подтверждение. На ранчо появились несколько человек, выглядящих в своих темных офисных костюмах как пришельцы с другой планеты. Они с минимумом пояснений изъяли бухгалтерские книги для проверки. Возражения Ли, конечно, не возымели никакого эффекта. Потому что действовали «пришельцы» исключительно по указанию сеньора Ральфа Габриэля Сантеса. Из стола Ли исчезли даже книги учета за последний месяц, которые были необходимы ей для работы. Ли едва успела сделать несколько пометок, прежде чем бухгалтерские журналы канули в картонных коробках. Вся это демонстрация вызвала возмущение и серьезное беспокойство. Ли не переживала за качество выполненной работы, потому что без лишней скромности могла с уверенностью утверждать, что все бумаги в идеальном порядке. Но ее в самое сердце поразил сам факт проверки. Он со всей определенностью мог быть истолкован как проявление недоверия и нежелания видеть ее в дальнейшем в качестве работника ранчо. Что ж, на все воля Ральфа Сантеса!

И вот уже несколько дней ранчо «лихорадило» в ожидании нового хозяина. Ральф Сантес не удосужился сообщить точную дату своего прибытия, и маленький мирок поместья находился в состоянии тревожного ожидания.

Ноющая боль в висках усилилась, и переключилась на глаза. Это все нервы, мысленно сказала себе Ли, прикрывая веки. Мне нужно успокоиться и сосредоточиться на этих проклятых расчетах. Она встряхнула головой, как будто это могло упорядочить мыслительный процесс. Но мысли продолжали порхать, перелетая с темы на тему, словно мотыльки, привлеченные светом лампы. И никак не желали останавливаться на работе. Вместо этого перед глазами возник образ старого сеньора Гарсиа. Хотя назвать «старым» этого сухопарого подвижного мужчину с благородными чертами лица язык не поворачивался. Гарсиа Сантес был моложав, подтянут и неизменно доброжелателен ко всем окружающим. А о Ли и ее семье он проявлял особую заботу… Неожиданно она почувствовала, как в глазах защипало и острый приступ тоски сковал сердце. Ведь может статься, что она больше не увидит Гарсиа Сантеса живым…

– Он едет, сеньорита, он едет! Я сам видел, как по дороге мчится огромная машина! Огромный белый джип! Я такой только в кино видел! Такая красивая машина!..

Агустино, внук кухарки, влетел в комнату и завопил так, что Ли невольно подпрыгнула на стуле. Так же стремительно, как и появился, несносный мальчишка исчез, оставив Ли в полнейшей растерянности. Некоторое время она оторопело сидела, не в силах сдвинуться с места, потом быстро выхватила из сумочки зеркальце. Волосы совсем растрепались. Неудивительно – воздух был так влажен и зноен, что проклятые кудряшки упрямо вылезали из тугого пучка и вились себе на радость вокруг ее лица…

Ли быстрым движением вытащила шпильки, несколькими взмахами расчесала копну золотисто-каштановых волос и снова убрала их в тугой пучок, внимательно рассмотрела свое лицо и постаралась придать ему выражение полной бесстрастности. Вот так она Ральфа и встретит. Подойдя к двери, Ли, наверное, уже в сотый раз одернула строгий костюм, который носила на работе, задержала дыхание, как перед прыжком" в воду, открыла дверь и вышла. Беспощадное полуденное солнце, обрадовавшись новой жертве, тут же принялось нещадно припекать, но Ли почти не обратила внимания на это неудобство. За столько лет жизни в таком климате она сумела адаптироваться.

Едва выйдя за порог, Ли поняла, что, несмотря на все усилия, едва владеет собой. Сейчас ей больше всего хотелось очутиться как можно дальше от ранчо. Ну, или на крайний случай, превратиться в маленькую серую незаметную птаху. И с такой же силой ею овладело желание увидеть Ральфа, узнать, как он изменился за то время, пока они не виделись. Противоречивые эмоции с такой силой охватили Ли, что она едва справилась с непонятной волной паники, захлестнувшей все ее существо. Она невесело усмехнулась: в конце концов ей уже двадцать четыре года, а она похожа на двенадцатилетнего пугливого подростка. И чувствует себя точно так же, как в то утро, когда Ральф уличил их с Самантой в слежке. Ей никогда не было так плохо, как в то утро! Но прошло уже двенадцать лет, вряд ли Ральф помнит тот случай. Наверняка он и не узнает ее… Довольно глупо лелеять надежды на иное!

Ли медленно пошла к толпе, собравшейся на просторном дворе. Все обитатели поместья почли своим долгом встретить Ральфа Сантеса. Гул стал понемногу стихать, люди замерли в ожидании объявленного чуда техники, которое в своем чреве доставит нового хозяина ранчо. Как раз в этот момент в ворота въехал ослепительно белый джип с тонированными стеклами. Рыкнув, мощная машина утихомирилась, и на огромном дворе установилась гробовая тишина.

– Дева Мария!.. – прошелестел чей-то невнятный шепот.

Дверца машины с мягким щелчком открылась, сердце Ли невольно пропустило удар, а ладони повлажнели.

…И появился Ральф Сантес. Наверное, с такой небрежной элегантностью и чувством собственного достоинства мог бы появиться и сам король перед толпой раболепствующих придворных. Ли едва подавила нервный смех, потому что люди невольно качнулись вперед, и воображение тотчас услужливо нарисовало ей картинку, как они падают ниц пред светлые очи нового хозяина. Пользуясь тем, что она сливается с толпой, а десятки глаз таращатся сейчас на Ральфа, Ли принялась рассматривать его. Он оказался высоким. Гораздо выше, чем ей запомнилось. Ральф был просто огромным, широкоплечим. Его одежда, неброская, но дорогая, и массивный золотой браслет наручных часов говорили о благосостоянии этого человека. Его твердые, красиво очерченные губы были изогнуты в намеке на улыбку. Ральф держался непринужденно, но даже в его спокойной расслабленной позе чувствовалась опасность уснувшего до поры до времени хищника. В тех немногих движениях, что он успел произвести, угадывалась грация огромного ягуара, и Ли поняла, – что долгое время, а возможно, никогда, не забудет нового появления Ральфа Сантеса в своей жизни.

Ральф, не снимая солнцезащитных очков – хотя зачем он надел их, стекла в машине тонированные! – оглядел собравшуюся толпу, затаившую дыхание, как при явлении чуда. А потом небрежным жестом снял очки и белозубо, ослепительно улыбнулся.

– Здравствуйте!

И тут же словно прорвало невидимую плотину: всеобщий вздох облегчения вырвался подобно громкому «уфф!», все разом заулыбались, засмеялись, стали нестройно громко приветствовать Ральфа. Однако только Урсула, кухарка необъятных размеров, жившая на ранчо еще с тех незапамятных времен, когда Ральфа еще и на свете не было, двинулась к «молодому» хозяину с распростертыми объятиями.

– Добро пожаловать, сеньор Ральф! Какой же вы стали красавец и как похожи на покойную матушку!

Урсула едва доставала макушкой Ральфу до плеча, но это не помешало ей заключить его в медвежьи объятия.

Потом Ральф здоровался со всеми, улыбаясь, узнавая знакомых и приветствуя новеньких. Ритуал приветствия очень напоминал принесение клятвы верности всевластному феодалу, если бы не тень веселости и доброжелательности, витавшая над всем этим действом. Наконец дошла очередь и до Ли.

– Здравствуйте, сеньор Сантес.

Голос отчего-то был хриплым, и эти несколько слов дались ей с большим трудом. Улыбку она едва выдавила, но зато сумела посмотреть Ральфу в глаза. В глубине его темных, вопрошающих глаз мелькнули непонятные искры, потом они странно вспыхнули, и снова – как будто успокоилась взбудораженная гладь озера – все чувства исчезли.

Его губы раздвинулись в ленивой улыбке.

– Ли Браун… – протянул он.

– Да, сеньор. Добро пожаловать домой, – непослушными губами пробормотала она, не зная, что еще сказать, и с нетерпением ожидая, когда он перейдет к кому-то другому.

– С тех пор, как мы виделись в последний раз, ты здорово изменилась. Я рад, что ты работаешь здесь.

Неужели?! – мысленно воскликнула Ли, но вслух ответила:

– Я тоже, сеньор.

И ни один мускул на ее лице при этом не дрогнул. Конечно, он не станет огорошивать ее неприятными известиями в первые минуты своего появления на ранчо. Но наверняка он припас для нее несколько ничего не значащих фраз о том, что он желает видеть на ее месте другого работника… Ее увольнение, конечно, будет происходить без свидетелей… Впрочем, Ли это полностью устраивало.

Когда церемония приветствия была закончена, Урсула решительно разогнала всех по делам.

Совсем иначе звучал ее голос, когда она обращалась к «молодому хозяину». Сказать по правде, она была похожа на беспокойную наседку, охраняющую единственного цыпленка. За исключением того, что «цыпленок» был гораздо больше «наседки».

Ральф в сопровождении Урсулы направился в дом, а Ли еще несколько минут стояла неподвижно, глядя ему вслед. Сейчас она почти жаждала выяснения отношений, не в силах больше терпеть неопределенность своего положения. Ей нужна ясность, какой бы горькой ни была правда. Эта неделя выдалась для Ли ужасно тяжелой и в моральном, и в физическом плане…

Неожиданно Ральф обернулся. Один мимолетный взгляд – и глупое сердце Ли пустилось в галоп. Словно не было этих лет, разделяющих их. Он тут же отвернулся, склонившись к Урсуле и что-то говоря пожилой женщине, а Ли почти бросилась в свой кабинет.

Захлопнув за собой дверь, она привалилась к ней спиной, словно сдерживая напор рвавшегося снаружи противника. Она медленно вдохнула и выдохнула, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце. Если уже от одного его взгляда с ней происходят подобные вещи, то каждодневное присутствие Ральфа, а также общение с ним подвергнут ее здоровье серьезному риску… Ли невольно улыбнулась подобному предположению. Она уже выросла из старых переживаний и своей детской любви и не стоит начинать все сначала. В конце концов, она взрослая, самостоятельная женщина с исключительно трезвым и здравым мышлением. Все эмоции вызваны нервами и долгим ожиданием. Только и всего.

Подобные рассуждения внесли упорядоченность в сумятицу ее мыслей. Ли бросила короткий взгляд на окна хозяйского дома. Интересно, какую комнату предпочтет Ральф? Уже несколько дней весь дом «стоял на ушах», готовясь к приезду Ральфа, а экономка Фернанда Пилар нещадно гоняла прислугу. К приезду нового хозяина все должно быть безупречно. И если сеньор Гарсиа и оставлял часть комнат закрытыми, то это вовсе не означает, что так же поступит и сеньор Ральф! И вообще неизвестно, какая комната приглянется молодому хозяину. Все должны быть во всеоружии, а хозяин должен быть доволен работой прислуги и усилиями Фернанды Пилар!

Ли села за свой стол и стала медленно перебирать бумаги в ящиках, ища лист, на котором делала краткие выписки из изъятых для проверки журналов. Сцена этого «изъятия» до сих пор во всех красках стояла у нее перед глазами.

Неделю назад в самом конце рабочего дня в ее кабинет вошел худощавый мужчина с нервным лицом и тонкими беспокойными пальцами.

– Крис Эфрон, аудитор, – представился он. – Мне поручено провести проверку финансового состояния ранчо и правильности ведения учета…

Эти слова подействовали на Ли подобно ледяному душу. Следом за Эфроном в кабинет протиснулся шкафоподобный мужчина с такими широкими плечами, что в дверь он проходил боком.

– Рамон Сабан, мой коллега.

Низкий лоб и глубоко посаженные глаза Сабана вызвали в душе Ли волну липкого страха. Почему-то ей показалось, что этот молчаливый гигант специально приставлен к Эфрону, чтобы выбивать из несчастных бухгалтеров всю необходимую информацию. Любую необходимую йнфор-мациюЬ Тем не менее она сохранила внешнюю бесстрастность и безропотно предоставила все требуемые бумаги. Видя, что некоторые журналы перемешались, ее сердце отчего-то заныло. Но Ли сдержала себя.

Сейчас же в ее душе вновь запылал костер возмущения от такой бесцеремонности. Это было оскорбление: в действиях аудиторов она отчетливо распознала намек на свою недобросовестность. Эфрон забирал бумаги с таким выражением лица, которое не оставляло сомнений, что в Ли он видит не просто нерадивого работника, но финансового махинатора, если не закоренелую преступницу. Ли вышла вслед за аудиторами и заперла дверь кабинета, потому что к этому времени ее рабочий день был окончен.

– Ключ.

– Что? – Она даже не сразу поняла, что Эфрон требует ключ от кабинета. – Такой же ключ есть у Фернанды Пилар, экономки… – попыталась она объяснить, но протянутая рука не оставляла никаких сомнений в услышанных словах.

Горло сдавил спазм, но Ли сглотнула вязкий комок и молча вложила ключ в сухую и цепкую, как птичья, лапка, ладонь Эфрона, стараясь не коснуться его руки и чувствуя удушье. Ли знала, что с расчетами все в порядке, там нет и не может быть ошибок, но если таким способом, до глубины души унизившим ее, Ральф Сантес хочет освободиться от нее, то Ли не доставигосо-бых хлопот. Патрик Клейн, адвокат, чья контора находилась через три улицы от их маленького домика, давно намекал, что был бы очень рад, если бы Ли взяла на себя труд навести порядок в его бумагах. Ли знала, что предложение Патрика все еще в силе, так что без работы она не останется.

Эта мысль вселила в нее некоторый оптимизм, и, направляясь к своей машине, она гордо вздернула подбородок. И тут же услышала за своей спиной тяжелую поступь. Ли обернулась и обнаружила надвигающегося «шкафо-подобного» Сабана. Ожидая от этого человека чего угодно, она невольно попятилась, пока не уперлась в крыло машины, но Сабан только прогудел:

– Мой коллега немного перегнул палку.

Он взял ее руку, вложил в ладонь ранее отобранный ключ и величественно удалился. Ли, внутренне уже почти приготовившись к смерти, только нервно хмыкнула, но действия Сабана, как ни странно, пролились живительным бальзамом на ее израненную душу…

Все, хватит этих воспоминаний. Ей давно пора приниматься за работу, ведь пока она работает на Сантесов. Ли сосредоточилась на колонках цифр. Ей нравилась работа, которую многие считали слишком кропотливой, нудной и тяжелой. Постепенно Ли втянулась, и проблемы, терзающие ее, отступили на задний план. Когда она бросила взгляд на часы, то поняла, что ее рабочий день почти закончен. Она устало потерла глаза, собрала бумаги, сложила и убрала в стол, заперев ящики. На поверхности стола, в шкафах и в ящиках, как всегда, был идеальный порядок. Как и во всем, чего касалась рука Ли. Она подхватила свою сумку и вышла на улицу.

2

– Ли, пожалуйста, подожди!

Ли пришлось открыть дверцу машины, которую она только что захлопнула. К ней спешила Фернанда Пилар.

– Сеньор Сантес просил тебя завтра с утра зайти в его кабинет.

– Хорошо.

Ли улыбнулась экономке, но внутри все сжалось. Вот оно, началось! Не исключено, что завтра ее последний рабочий день на ранчо… Невольно Ли бросила взгляд на дом, но он равнодушно глядел на нее глазами-окнами, не давая ответов на мучившие Ли вопросы.

Всю дорогу она думала о предстоящем разговоре, и даже дома беспокойство не отпустило ее. За ужином Ли почти не могла есть, потому что желудок сжимался от скверных предчувствий, а ночь она почти не спала. Уже под утро она не выдержала напряжения и встала. Прокравшись по темному коридорчику маленького домика, у двери комнаты бабушки Ли остановилась, приникнув ухом к приоткрытой двери. Дыхание бабушки опять было тяжелым и прерывистым, словно простуда начиналась заново. Ли привалилась к косяку, ожидая, не начнется ли приступ кашля, который в последнее время часто мучил Лору по ночам. Бабушка и брат – все, что осталось от семьи Ли в тот день, когда ее родители и дед погибли в авиакатастрофе, возвращаясь из Англии. Ли было всего семь лет, Сэму – пятнадцать.

Приступ все же начался, и Ли с тревогой подумала, что новое лекарство, которое назначил доктор Вуд, почти не помогает. По правде говоря, доктор так и не смог определиться с окончательным диагнозом. Перед Ли он изображал умудренного опытом и знаниями профессионала, но она слишком часто видела сомнение в его глазах, пока доктор Вуд не вынужден был высказать свою озабоченность. «Небольшая простуда» Лоры превратилась в вялотекущее непонятное заболевание, с затяжными приступами кашля и физической слабостью. Пару дней назад Ли заявила доктору, что собирается провести бабушке полное обследование и проконсультироваться у другого врача. Вуд только обиженно поджал губы и заявил, что Ли всегда всё преувеличивает и необоснованно кидается в панику. Так или иначе, каждый остался при своем мнении.

Ли пробралась в кухню и налила чашку холодного шоколада. Раньше этот напиток помогал ей успокоиться, но только не сегодня. Неопределенность ее положения на ранчо вызывала у Ли сильнейшую тревогу, как она ни пыталась хорохориться. Когда она потеряет эту работу, это станет настоящим бедствием. Никто не сможет ей платить столько, сколько платит Сантес. И от Сэма ни слуху ни духу. Брат застрял где-то в одной из пустынных местностей, где очень любят объявляться всякие доисторические города, и связаться с ним нет никакой возможности. Ли уже отправила несколько писем на почту того городка, где Сэм обещал время от времени появляться, чтобы пополнить запасы и связаться с «большой землей». Но дни проходили за днями, а Сэм не писал и не звонил.

Брат исчез, бабушка больна, а завтра Ли станет безработной – где, скажите на милость, ей набраться оптимизма и спокойствия, чтобы уснуть?! Ли так крепко сжала чашку, что пальцы побелели. Ничего, она пробьется! Несмотря на внешнюю хрупкость, она очень сильная… Вздохнув, Ли допила шоколад и отправилась в постель, надеясь, что ей все-таки удастся немного поспать.

Она действительно немного вздремнула, но, собираясь на ранчо и глядя на себя в зеркало, вынуждена была признать, что короткий сон почти не освежил ее. Под глазами залегли темные тени, а лицо было бледнее обычного. Ли пощипала щеки и, когда легкий розовый румянец окрасил кожу, удовлетворенно кивнула своему отражению. С утра она чувствовала себя довольно спокойной, но по мере приближения к ранчо это хрупкое спокойствие таяло, как первый снег под лучами солнца. Оставив машину на обычном месте, она прошла в дом, встретивший ее тишиной и прохладой. Немного помешкав у подножия лестницы, она направилась в кабинет Гарсиа, нет, теперь уже Ральфа Сантеса. Она постучала, но ответом было молчание.

– Сеньор Сантес ждет вас в другой комнате. Я провожу вас.

Ли вздрогнула и обернулась. На нее невозмутимо смотрел Сабан. Она ничего не смогла понять по выражению этого грубого, словно высеченного топором, лица. Не успела Ли искренне изумиться тому, как бесшумно, несмотря на свои габариты, он сумел подобраться к ней, как Сабан развернулся и, неслышно ступая, двинулся вперед, указывая дорогу. Ли вздохнула и направилась следом.

Оказалось, что в качестве «кабинета» Ральф облюбовал библиотеку. Ли ступила на натертый пол, сделала маленький шажок и услышала, как сзади с мягким стуком закрылась дверь. Тихий звук показался ей грохотом захлопнувшейся ловушки, а прямо на нее в упор смотрел, Ральф. Что и говорить – она оказалась не готовой. Ни минуты на то, чтобы собраться. И теперь она стоит, как нашаливший ученик перед строгим директором школы, ожидая ужасного приговора.

– Здравствуй, Ли Браун, присаживайся.

Ли безмолвно присела на краешек мягкого кресла и сложила ладони на коленях, как школьница. Этот жест не ускользнул от Ральфа, уголки губ которого чуть приподнялись. Это едва уловимое проявление чувств немного взбодрило Ли. Несомненно, Ральф не выглядел человеком, жаждущим ее крови. Хотя… возможно, он прекрасно владел собой, давая ей ложные надежды на благополучный исход.

– Как твои дела?

– Спасибо, у меня все хорошо.

– Выглядишь ты действительно неплохо, но мне показалось, что ты немного напряжена.

– Догадываясь о теме предстоящего разговора, это не так уж удивительно.

Глаза Ральфа были полуприкрыты, руки сложены на груди. От его взгляда и продолжительного молчания Листало не по себе, и она нервно стиснула пальцы. Ральф тут же заметил ее нервозность.

– Итак, сеньор Сантес… – хрипло произнесла она.

– Ты торопишься?

– Больше всего на свете, как и любой другой человек, я не люблю затягивать решение наболевших проблем. Так что давайте закончим все формальности побыстрее.

– Похоже, у тебя уже сложилось представление о том, зачем я пригласил тебя.

– Конечно, – со всей возможной твердостью и самообладанием подтвердила Ли. – Для меня не является секретом, что вы собираетесь меня уволить…

– Что?

Искреннее изумление Ральфа заставило Ли усомниться в сделанных выводах, но она упрямо продолжила:

– Конечно, для чего же еще? Когда ваш аудитор забирал документы на проверку, он разве что напрямую не сказал мне о том, что считает меня совсем не подходящей для этой работы.

Более того, я сама себе едва не казалась преступницей…

Ральф неожиданно рассмеялся, а потом, глядя на побледневшее лицо Ли, резко перестал.

– Извини, Ли Браун, я не хотел тебя обидеть. Это тактика Эфрона, только и всего. Не стоило принимать так близко к сердцу его мину. Я позвал тебя для того, чтобы выразить свое восхищение качеством твоей работы. Отчет Эфрона для тебя самый благоприятный. А уж этот отзыв дорогого стоит, потому как Крис чрезвычайно скуп на похвалу.

– Вот как…

От внезапного облегчения Ли чуть не свалилась со стула. Переход эмоций был таким стремительным, что у нее слегка закружилась голова. Ральф с улыбкой смотрел на нее, и эта улыбка для Ли была подобна лучу солнца, внезапно пробившемуся сквозь плотную завесу туч. Неожиданно она почувствовала смущение и робко взглянула на Ральфа.

– Извините, что я так… так резко повела разговор…

– Мне понравился твой подход, Ли Браун. Так что не стоит извиняться. По мнению Сабана, ведение бумаг безупречно. Не многие бухгалтеры могут похвастаться такой оценкой этих аудиторов.

– Спасибо. Эти слова – просто бальзам на мою израненную душу… – пробормотала Ли.

Все-таки часть обиды, вопреки здравомыслию, проскользнула в ее голосе. И Ральф тут же уловил проскользнувшую интонацию. Он снисходительно взглянул на Ли, а его губы сложились в ленивую улыбку.

– Ты очень чувствительна. Это было всего лишь стандартной процедурой.

Она неожиданно испытала сильнейшее желание найти оправдание своей чувствительности. Но прежде чем она сумела хорошенько обдумать ответ, слова помимо воли сорвались с ее языка.

– Я чувствовала себя очень неважно…

– Скорее оскорбленной. Без вины виноватой. Так?

Ли кивнула, удивляясь, как быстро и точно Ральф сумел подобрать слова, описывающие ее состояние.

– Я еще раз извиняюсь за причиненное беспокойство, – сказал он. – Надеюсь, это не будет камнем преткновения в наших отношениях?

– Думаю, нет.

– Вот и хорошо.

В глубине его глаз Ли прочла заинтересованность и почувствовала неловкость, потому как отношения оказались выясненными, но уйти она еще не могла. Эта ситуация с каждой секундой все больше тяготила ее. Ли ждала, когда же Ральф нарушит молчание, и он не замедлил оправдать ее надежды.

– Недавно в одной из моих компаний были обнаружены финансовые махинации, и с тех пор я стал очень предусмотрительным и осторожным. Кроме того, мой отец относился к делам на ранчо с известной снисходительностью. А это благодатная почва для всяческих злоупотреблений. Но я рад, что ошибался. Ты не представляешь, как важно иметь надежных и честных работников.

– Я понимаю… – тихо отозвалась Ли.

Ральф прав, с какой стати ему доверять малознакомому человеку? Деньги всегда служили огромным искушением, а большие деньги – тем более. Для Ральфа подобное поведение и осторожность были самой собой разумеющейся стратегией ведения бизнеса. Не перестраховкой, но необходимостью, ведь важно не просто заработать деньги, но и сберечь их.

– Замечательно, что мы поняли друг друга. Теперь о твоем контракте. В связи с болезнью моего отца и переходом поместья под мое управление со всеми наемными работниками будут заключены новые договора. Твой контракт уже подготовлен.

Он выдвинул ящик стола, а несколькими секундами позже на столешницу лег лист.

– Ознакомься и распишись.

Ральф подтолкнул к ней через стол ручку, и Ли рассеянно взяла ее. Она пробегала глазами контракт, но строчки прыгали у нее перед глазами, а в голове билась одна лишь навязчивая мысль о том, что она готовилась к увольнению, а вместо этого ее работа остается за ней… Увидев сумму жалованья, Ли несколько раз перечитала ее, а потом подняла на Ральфа растерянный взгляд.

– Здесь какая-то ошибка… Это очень большая сумма.

– Никакой ошибки. Я считаю, что добросовестные и честные работники нуждаются в поощрении.

– Спасибо… – пробормотала она.

– Подпишешь? – с легкой насмешкой поинтересовался Ральф. – Или тебя что-то не устраивает?

Ли, замершая в попытке переварить эту удивительную и, что уж греха таить, очень приятную новость, встрепенулась и покраснела от смущения.

– Конечно, – пролепетала она и, поставив свою подпись, протянула лист Ральфу. Он как-то странно смотрел на нее. – Что-то не так?

Нет, все хорошо… – Он сунул лист в пластиковую папку и убрал в ящик стола. – Вот и все, все формальности соблюдены, можешь продолжать работу.

– Спасибо, сеньор Сантес. Я могу идти?

– Конечно.

Ее ответная улыбка все еще была слегка напряженной, но в душе Ли уже теплой волной поднималось ликование. Ральф оценил ее работу! Когда она выходила, солнце показалось ей особенно ярким, а небо – синим.

Придя в свой кабинет, Ли обнаружила коробки с документами. Около часа она посвятила разборке документов и возвращению их на прежние места. Воцарение прежнего порядка окончательно вернуло ей душевное спокойствие. Сегодня было особенно много работы, и Ли постаралась не терять ни минуты. Она углубилась в расчеты, но заурчавший на дворе мотор автомобиля отвлек ее и заставил посмотреть в окно. Надо ли говорить, что возмутителем спокойствия был Ральф?

Ли, как под влиянием гипноза, поднялась и подошла к окну. Она совершенно не помнила, во что был одет Ральф утром, когда состоялся их разговор, но сейчас на нем были бледно-голубые, выбеленные временем и долгой ноской джинсы и белая футболка. И хотя в представлении Ли подобная одежда не соответствовала образу преуспевающего бизнесмена, Ральф не потерял ни грана властной уверенности. Каждый, кто видел его сейчас, мог с абсолютной точностью сказать, что этот человек богат и привык повелевать. Его окружала особая атмосфера, не оставлявшая сомнений в его социальном статусе, – атмосфера богатства и удачливости. Должно быть, он везде выглядит на своем месте: и в офисе крупной корпорации, и на ранчо, в этой простой одежде у старенького джипа…

Зная, что он не может ее видеть, Ли беззастенчиво разглядывала Ральфа. У него были сильные смуглые руки, а футболка туго обтягивала широкую грудь и мощные плечи. С тихим вздохом Ли признала, что Ральф по праву мог бы носить титул мистер Совершенство: красив, прекрасно сложен, богат и родовит.

Последнее достоинство служило отдельной темой для разговора, стоило только намекнуть, что в его жилах течет – хоть и разбавленная кровью простых смертных – кровь не только испанских и английских дворян, но и королевских особ. Сеньор Гарсиа любил повествовать о своем происхождении, и несколько месяцев назад Ли помогала ему привести в порядок бумаги с генеалогическими изысканиями. Ральф по праву мог гордиться своим происхождением и щедрыми дарами матушки природы.

А еще в число его несомненных достоинств ты забыла включить самое главное. Он холост… – ехидно подсказал внутренний голос, и Ли невольно передернула плечами. Ей-то что за дело до этого обстоятельства! Ей надо держаться от Ральфа подальше, потому что…

В этот момент Ральф повернулся и посмотрел прямо на ее окно, и Ли от неожиданности отпрянула, хотя прекрасно знала, что увидеть он ее не мог. Она, как во сне, наблюдала, как Ральф заглушил мотор джипа и двинулся к дому. Сирена тревоги в ее голове взвыла как сумасшедшая, заставив Ли метнуться к своему столу. В суматохе она уронила стул, который загрохотал так, словно в комнате произошел камнепад. Ее сердце едва не выскочило из груди, но, к счастью, ей удалось справиться с ситуацией до того, как на пороге появился Ральф. Ли склонилась над бумагами, делая вид, что погружена в расчеты. Низко склоненная голова скрывала румянец, выступивший на щеках, и предательски пульсирующую жилку. Дверь скрипнула, и Ли поняла, что Ральф вошел.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю