Текст книги "Дорогой, единственный, любимый"
Автор книги: Джоан Реддин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)
Мелоди начала с левого края, где висели платья.
– Эти наряды, кажется, Прю носила в последние годы жизни. Они не такие уж старомодные. – Поднявшиеся клубы пыли заставили Мелоди несколько раз чихнуть. – А я-то думала, где же она держала старую одежду. Не могла же она ее выкинуть. О, эта женщина ничего не выбрасывала!
Мелоди доставала платье за платьем, осматривала карманы, прощупывала швы и бросала их в кучу на пол. Позже передаст их Армии спасения. Некоторые она откладывала в сторону, собираясь спороть с них кружева и пуговицы.
Закончив с платьями, Мелоди перешла к пальто – и в первом же кармане ее ожидал приятный сюрприз.
– Ага! – торжествующе воскликнула она, вынимая из кармана туго набитый потертый кошелек. – Как ты думаешь, Тилли, сколько тут? – спросила она, дав любопытной кошке обнюхать кошелек, затем открыла его и вытащила толстую пачку однодолларовых купюр. – Вот черт! Только двадцать долларов! – И тут же густо покраснела: – Боже, ну и аппетиты у меня! Еще несколько недель назад двадцать долларов показались бы мне подарком судьбы.
Она бросила находку в вазу и продолжила поиски. Внизу пробило четыре, но Мелоди забыла о времени.
В окно уже робко просачивались первые лучи рассвета, когда Мелоди пододвинула к шкафу кресло и потянулась за верхней коробкой. Балансируя на цыпочках, она осторожно потянула коробку на себя, но за ней поехали и другие, и вскоре пять или шесть шляпных картонок с грохотом оказались на полу.
– А, черт! – вскрикнула Мелоди. Несколько секунд она недовольно разглядывала кучу коробок на полу, затем перевела взгляд на оставшиеся на полке. – Надо спешить, – сказала она наконец. – Вдруг завтра придет Сэм? Не хотелось бы слышать его язвительные высказывания о моем методе работы.
Вскоре все остальные коробки разделили участь предыдущих. Теперь пол был завален шляпами всех размеров, цветов и фасонов.
– Смотри-ка, Тилли, – воскликнула Мелоди, слезая с кресла, – мы можем открывать шляпный магазин. Кое-что из этого снова входит в моду. А теперь скажи честно, – продолжала она, водружая на растрепанные кудри огромную черную шляпу для верховой езды, – скажи честно, я это или не я?
Тилли моргнула, отвернулась и принялась изучать уродливую красную шляпу с грязными и обломанными павлиньими перьями, чуть вздрагивающими от сквозняка.
– Видимо, это значит «не ты». И знаешь, что я тебе скажу, Тилли? Я не выкину ни единой шляпы.
Как будто в знак протеста Тилли вспрыгнула на тулью шляпы и вцепилась когтями в перья. Шляпа заскользила по дубовому полу, и Тилли кувыркнулась мордой вперед. Выгнув спину, она с шипением кинулась в атаку, вспрыгнула на шляпу – и снова соскользнула, на этот раз в ближайшую коробку. Мелоди так и покатилась со смеху. В коробке послышалась возня, оттуда вылетела шляпа, а за ней – маленькая коробочка, обтянутая красным с золотом шелком.
– Тилли! Что ты там нашла? – Мелоди открыла коробку и ахнула от восторга. – Боже мой!
В гнезде из красного бархата лежало ожерелье – чудесное создание из сверкающих, искусно обработанных камней с большим красным камнем в середине.
– Тилли, ты только посмотри! – Мелоди вынула ожерелье из коробки и повернула к свету. – Взгляни, как сверкает! А какое тяжелое! – Она осторожно положила ожерелье обратно. Голова у нее кружилась от восторга. – Вот это, я понимаю, сокровище!
Мелоди быстро закончила работу и разложила шляпы на две кучи. В левую кучу отправились очень немногие: большинство шляп Мелоди решила оставить себе. Ее сил еще хватило на то, чтобы вытащить коробки в холл, но здесь ее сморила усталость. Мелоди еле добралась до спальни, бросилась на кровать и погрузилась в глубокий сон.
Мелоди не знала, что ее разбудило – голод или громкое мурлыканье Тилли. Она потянулась, от души зевнула и бросила сонный взгляд на часы.
– Без двадцати пяти час! – Она повернула голову и встретила укоризненный взгляд Тилли. – Тебе не кажется, что мы ведем совершенно богемную жизнь?
Протирая глаза, она спустила ноги с кровати и только тут заметила, что спала в одежде.
– Тилли! И ты позволила мне лечь в постель в этих грязных тряпках?.. Что ж, в первую очередь ванна и завтрак! Сокровища подождут!
И, на ходу срывая с себя одежду, Мелоди бросилась в ванную.
Через час, чистая и сытно позавтракавшая, она стояла на пороге гостиной и решительно засучивала рукава. Сегодня она закончит разборку в стенных шкафах. Но сначала – мебельные чехлы.
«Слава Богу, эта комната не так забита мебелью», – подумала Мелоди, снимая первый запыленный чехол. Под ним скрывался изящный розовый диванчик с резной спинкой.
– Хм, выглядит очень удобным. Должно быть, тетушка Прю сажала сюда своих поклонников.
Мелоди внимательно ощупала каждый дюйм диванной обивки, но ничего не нашла. За диваном последовали два кресла с прямыми спинками, набитые конским волосом, за креслами – мраморный столик и спрятанная под ним керосиновая лампа с круглым, раскрашенным вручную абажуром. Больше в комнате и мебели-то не было – кроме этажерок, скамеечки для ног и зеркала в тяжелой серебряной раме.
Мелоди грустно улыбнулась своему отражению.
– Здесь сокровищ нет. Что ж, поставим все на место, наденем чехлы и перейдем к жилой комнате.
Жилая комната заняла больше времени, но результатов дала еще меньше. После придирчивого осмотра Мелоди оставила там только столы, лампы и зеркала. Все остальное отправилось в гостиную ждать продажи.
На следующее утро Мелоди разбудил телефонный звонок.
– Как, ты еще в постели? Ну и ну! А может быть, ты не одна?
Звонкий голос с южным акцентом был до боли знаком, но со сна Мелоди, хоть убей, не могла сообразить, кто это.
– Что? – невнятно пробормотала она. – Кто говорит?
– «Кто?» Вот те на! Проснись, Мелоди, это же я, твоя любимая младшая сестренка!
– Джорджия?
– Ну да, Джорджия. Ты что, с похмелья?
– Я… видишь ли, очень поздно легла.
– Ух ты! Вот и проговорилась! Поздравляю, Мелоди! А он богат? Хорош собой? Мне понравится?
Мелоди подавила раздраженный смешок.
– Нет.
– Как так нет?
– Джорджия, может быть, ты успокоишься и послушаешь меня? – Мелоди уже вполне проснулась и готова была, как встарь, учить сестру хорошим манерам.
– А что же я, по-твоему, делаю? Еще как слушаю! Ведь с тех пор как ты уехала в эту дыру, я не слыхала от тебя ни слова! Ну как ты там? Тяжело, наверно?
– Прекрасно! Скучаю по сестрам. Жду вас с Элмон к себе на День Благодарения. Я как раз собиралась тебе позвонить. А Элмон уже звонила, но не застала ее дома.
– Я с ней разговаривала на прошлой неделе – так, перекинулись несколькими словами. Ты же ее знаешь, она домой приходит только спать.
Мелоди рассмеялась.
– Знаю, как же! Приезжай, Джорджия, я оплачу тебе билет.
– Ой, Мелоди, – смутилась Джорджия, – может, не надо? Ведь ты тоже не миллионерша!
– Ошибаешься! – радостно рассмеялась Мелоди. – Теперь я богата.
Джорджия так громко завизжала, что Мелоди пришлось отодвинуть трубку от уха.
– Значит, он богат!
– Джорджия, никакого «его» нет.
– А откуда же деньги?
– Приезжай, все расскажу.
Мелоди не составило труда уговорить Джорджию приехать. Попрощавшись, она натянула грязный свитер и отправилась вниз варить кофе. Она была полна энергии и готова к новым поискам.
Первым ее внимание привлек встроенный буфет. Мелоди вынимала из него одну за другой фарфоровые фигурки и вазы и бережно ставила их на стол в центре комнаты.
– Чтобы это все отмыть, понадобится несколько недель, – заметила она. – Но, думаю, дело того стоит.
В верхнем ящике Мелоди обнаружила сваленное в кучу и почерневшее от времени столовое серебро.
– А это я буду чистить вместе с Джорджией. – Мелоди осеклась и весело рассмеялась. – Кого я обманываю? Как же, станет мисс Джорджия пачкать ручки грязной работой!
В следующем ящике лежало еще больше серебра – плюс несколько плоских коробок.
– Боже правый! Тетушка Прю, сколько же народу вы собирали за столом?
Мелоди изумленно покачала головой и потянулась за ближайшей коробкой.
– Может быть, посуда в коробках не так почернела.
Но содержимое коробки превзошло все ее ожидания. Под крышкой с надписью «Вилки» скрывалась стопка хрустящих двадцатидолларовых бумажек – всего две тысячи долларов. Коробка «Ложки» таила в себе десятидолларовые бумажки – дрожащая от возбуждения Мелоди насчитала восемьдесят. Коробка с надписью «Ножи» была гораздо легче двух первых: в ней хранились десять сотенных банкнот, самая новая – выпуска 1985 года. Да, эти деньги прятала сама тетушка Прю.
Мелоди рухнула на стул, хватая ртом воздух. Такого богатства она и вообразить не могла! Где же искать дальше? А вдруг она что-то пропустила? А вдруг выбросила вещь, в которой были спрятаны деньги? А вдруг… И сколько еще нужно просмотреть! Мебель, стенные шкафы… А есть еще чердак! Когда же она все успеет? Ужас! И смотреть надо внимательно, ничего не пропустить…
Что-то теплое и пушистое обвилось вокруг ее ног. Мелоди вскочила, испуганно взвизгнув.
– Тилли? Как же ты меня напугала!
Кошка как ни в чем не бывало вспрыгнула ей на колени и громко замурлыкала.
– Тилли, какая же я дура! Сижу и думаю, где найти время, а ведь чего-чего, а времени у меня теперь достаточно. – Она почесала кошку за ухом. – Спасибо тетушке Прю, теперь все время мое. Ты, наверно, думаешь, что я никогда в жизни не надрывалась так, как в последние дни. Может, и так. Но знаешь, Тилли, я ведь приехала сюда нищей. Да, сейчас мне приходится попотеть – но работа приносит мне радость. И за это спасибо тетушке Прю.
5
«Едва дилижанс остановился, Ребекка спрыгнула на землю. Сердце, казалось, готово было выскочить из груди. Подобрав дрожащими руками запыленный подол, она с неженской быстротой бросилась к дому, прочь от опасности.
Она была уже футах в десяти от желанного убежища, когда произошло сразу два события. Пуля сорвала с ее головы шляпу с пером: еще бы на полдюйма ниже – и конец! Темно-каштановые локоны рассыпались по плечам, упали на лицо. Ребекка не успела даже вскрикнуть, как вдруг чья-то тяжелая рука толкнула ее в спину. Девушка перелетела через порог и упала на грязный дощатый пол.
В лачуге было темно, но перед глазами у Ребекки плыли разноцветные пятна. Еще одна пуля просвистела над головой и ударилась в стену. Ребекка поняла, что оказалась в ловушке.
Она поднялась на ноги и повернулась лицом к двери. Но не успела сделать ни шагу навстречу опасности… Стена за ее спиной внезапно разверзлась, и загорелая до черноты рука обхватила тонкую девичью талию. Зеленые глаза Ребекки расширились от ужаса. В мгновение ока незнакомец втащил ее в темную комнату и захлопнул потайную дверь.
Ребекка не видела незнакомца – лишь слышала тяжелое дыхание и чувствовала стальную крепость рук. Она набрала воздуху в грудь, чтобы закричать, но враг, как будто прочтя ее мысли, зажал ей рот широкой ладонью. Ребекка прикусила губу и ощутила вкус собственной крови.
Ребекку охватил ужас. Что, если этот человек задушит ее, просто зажав огромной ладонью и рот, и нос? Девушка забилась в его объятиях и начала в бессилии царапать жесткую руку. Откуда-то сверху, из темноты, до нее донесся низкий хриплый голос:
– Один звук – и мы оба мертвы. Ясно, леди?»
Мелоди вздохнула и потянулась за кофе, не отрывая глаз от экрана, словно надеялась, что следующие слова появятся там сами собой. Но чуда не произошло. С тяжелым вздохом Мелоди поднесла чашку к губам:
– Пусто!
Снова вздохнув, она потянулась через стол за термосом.
– И тут пусто! Три кофейника за день! Тилли, ты уверена, что это не ты выпила?
Тилли соизволила приоткрыть один глаз, подвинулась ближе к огню и снова заснула.
– А не хочешь ли сходить на кухню и сварить мне кофе? Нет, вижу, не хочешь. – Мелоди вскинула руки в комическом отчаянии: – Черт-те что! Эта глава меня доконает!
Она записала текст в память компьютера и встала из-за стола с термосом в руках.
– Можешь поработать, пока я внизу, – предложила она кошке, но та сладко дремала у камина и работать явно не собиралась.
– Такими темпами я никогда не кончу главу. И уж тем более не допишу до тысячи двухсот слов.
Мелоди насыпала в кофеварку кофе, залила водой и подошла к окну, задумчиво жуя пирожное.
Рядом появилась сонная Тилли.
– Я на все готова, лишь бы не садиться за компьютер, – пожаловалась ей Мелоди. – На все! Могу даже туалет помыть. Или тебя. Тилли, хочешь искупаться?
Тилли протестующе завиляла полосатым хвостом. И в этот миг раздался звонок в дверь.
– Спасение! – воскликнула Мелоди и, выключив кофе, побежала открывать.
В переднюю ворвался пронзительный ледяной ветер, и у Мелоди сразу заслезились глаза.
– Миссис Краун! Лиз! Входите скорей, холодно!
– Я вам не помешала? – вежливо поинтересовалась Лиз – из-за поднятого воротника ее голос звучал приглушенно. – Сама я терпеть не могу, когда меня отрывают от работы.
– Что вы, Лиз! Вы меня спасли!
– У вас какие-то трудности?
– Ничего серьезного, – улыбнулась Мелоди, помогая Лиз снять синее шерстяное пальто. – Застряла на почтовой станции с таинственным незнакомцем. И, хоть убей, не знаю, что делать с героями дальше. Я как раз взывала к небесам о помощи – и тут появились вы. А кто я такая, чтобы спорить с судьбой?
– Действительно, кто? Если я окажусь наедине с таинственным незнакомцем, – усмехнулась Лиз, – один Бог знает, захочу ли я вообще писать дальше! Он, наверно, высок и хорош собой?
– Пока не знаю! Да они все как на подбор: высокие, элегантные, с бархатным голосом и невероятно опасные!
– Вот-вот!
Мелоди рассмеялась.
– Я как раз сварила себе кофе. Хотите кофе?
Лиз смущенно улыбнулась.
– Не откажусь. Но, сказать по правде, мне не терпится осмотреть дом.
– Мы выпьем по чашечке, а потом я устрою вам экскурсию. – С этими словами Мелоди повела гостью на кухню. – Отлично! Откуда начнем?
– Это кухня, мой любимый уголок. – Мелоди сняла с буфетной полки две чашки. – Вы только посмотрите на плиту! Могу спорить, что в духовке поместится тридцатифунтовая индейка!
Она поставила перед Лиз дымящийся кофе и распахнула одну за другой две двери.
– Это кладовка. Здесь у меня мука, сахар и все такое. А это буфетная, она соединяет кухню со столовой.
Лиз заглянула в буфетную и ахнула.
– Боже милостивый!
– Да, посудой я обеспечена на много лет вперед.
– Сколько же здесь сервизов?
– Не знаю, не считала. Посудой на полках с этой стороны часто пользовались. В ящиках лежит серебро и скатерти – простенькие, на каждый день, и явно не новые. Стенные шкафы тоже полны всевозможных кухонных принадлежностей. – Мелоди повернулась к противоположной стене. – А здесь – праздничные сервизы. Взгляните, они и красивей, и выглядят более новыми. Смотрите. – Мелоди открыла резную дубовую дверцу: – Здесь еще один полный набор.
Лиз взяла из рук Мелоди плоскую обеденную тарелку с золотым ободком и выпуклыми белыми цветочками по краям и долго ее рассматривала.
– Боже мой! Это же свадебный фарфор.
– Свадебный фарфор?
– В конце двадцатых – начале тридцатых – как раз перед депрессией – такие сервизы были в моде. Их часто дарили на свадьбы. Поэтому они и называются свадебным фарфором.
– Кому же его подарили, тетушке Прю?
– Насколько я знаю, Прю никогда не была даже помолвлена, – пожала плечами Лиз. – Но и других женщин в доме не было. Прю была единственным ребенком.
Мелоди покачала головой.
– Майкл говорил, что его тетушка – старая дева. Еще одна загадка этого дома.
Мелоди поставила тарелку на место и вошла в столовую.
– Боюсь, тут сейчас тесновато, – заметила она, помогая Лиз протиснуться между креслом и комодом. – Я составила сюда всю ненужную мебель со второго этажа – все, что собираюсь продать.
Лиз молча оглядывала переполненную мебелью комнату.
– Мелоди, да у вас все вещи в отличном состоянии! Как новенькие!
– Верно. Хотя я и имела глупость таскать их туда-сюда в одиночку, – усмехнулась Мелоди. – Знаете, пока я не услышала упрек от Сэма, мне и в голову не приходило, что царапина или две могут снизить их ценность.
Лиз медленно оглядывалась кругом.
– Думаю, вам не о чем беспокоиться. Эта комната – настоящий рай для антиквара!
– С другой стороны – жилая комната и гостиная. Но сначала давайте поднимемся наверх. Вы посмотрите, что я успела сделать. Я старалась по возможности сохранить дух этого дома, но нельзя же жить среди такого беспорядка!
– Вы отлично поработали над кабинетом! – Лиз рассматривала ряды книг на полках. – Чудесное место для работы! А какие книги! Должно быть, здесь немало первых изданий. Вы их уже просматривали?
– Пыталась, но их так много! А в маленькой спальне стоит еще несколько коробок, набитых книгами. Я перечитала «Джен Эйр» и «Грозовой перевал». Теперь на очереди «Унесенные ветром». Пока я просматриваю старые газеты и журналы. Хочу отнести их в общество любителей истории.
Лиз провела пальцем по золотому тиснению на корешке «Унесенных ветром» и осторожно достала книгу с полки.
– Господи! – В ее голосе слышалось благоговение. – Этот экземпляр подписан Маргарет Митчелл! – Она перелистнула страницу. – А здесь дарственная надпись: «Рождество, 1939 г. Моей дорогой девочке. Пусть в твоей жизни всегда будет завтрашний день. Папа». Мелоди, это же раритет!
Мелоди кивнула.
– Здесь есть книги по истории, которые оканчиваются на 1918 году. Так странно их читать. Как говорится, нас тогда еще и в проекте не было.
– И наши родители еще не встретились, – рассмеялась Лиз.
У Мелоди заблестели глаза – ее осенило.
– Лиз, хотите, я отдам все бумаги вам? Они пригодятся вам в работе, а то, что не пригодится, вы отдадите в историческое общество.
– Спасибо. Я с удовольствием воспользуюсь тем, что вам не нужно. – Она поставила книгу обратно. – А в книгах вы денег не находили?
– Нет, хотя и искала. Ведь это комната не тетушки Прю, а ее отца.
– Но вы нашли тайник в комоде, который стоял здесь, – напомнила Лиз.
Мелоди пожала плечами.
– Трудно сказать, что это значит. Деньги были в основном новые. Их не мог спрятать ее отец.
Мелоди открыла дверь в маленькую спальню. Лиз последовала за ней.
– Здесь когда-то ночевали мы с Майклом. По-видимому, тетушка Прю убиралась здесь к нашему приезду. Когда я приехала, комната выглядела так же, как в прошлый раз. Отсюда я вынесла только пару столов.
Лиз недоверчиво покачала головой. Массивная кровать с балдахином и необъятный комод, казалось, занимали всю комнату. Столику с лампой уже явно не хватало места.
– Пара столов? Где же они помещались?
– Посреди комнаты.
– А это и есть коробки с книгами? – Лиз указала на три огромные коробки, стоящие одна на другой в углу комнаты.
– Да, они лежали под кроватью.
– Мелоди, я не могу ждать. Хочу увидеть книги прямо сейчас.
– Да это не книги! – воскликнула Мелоди несколько минут спустя.
– Да, это рукописные гроссбухи, – ответила Лиз, листая пожелтевшие страницы. – Бухгалтерские книги Эфраима Блейка. Смотрите, эта начинается с первого января 1911 года.
Мелоди вытащила из коробки еще несколько толстых рукописных тетрадей.
– Смотрите, там, внизу, какие-то бумаги! Она бережно достала бумаги, но даже в ее осторожных руках они крошились и рассыпались в пыль.
– Лиз, это реклама его магазина! Не хотите ли купить дамский корсет за два с половиной доллара?
– Нет, спасибо. Я не сторонница пыток. – Лиз заглянула в коробку. – Здесь пусто. Что ж, это настоящий клад для исторического общества. А что в следующей?
– Не знаю, но она чертовски тяжелая! – проворчала Мелоди.
Вдвоем женщины вытащили коробку на середину комнаты.
– Это что-то интересное! – заметила Лиз, вынимая оттуда толстую тетрадь в синей кожаной обложке. – Может быть, фотоальбом?
Она открыла тетрадь и ахнула.
– Боже, Мелоди!
– Что там такое? – рассеянно спросила Мелоди – она рассматривала следующую пачку бумаг.
– Коллекция монет, – с дрожью в голосе сообщила Лиз.
– Коллекция монет? – Мелоди отложила бумаги и заглянула Лиз через плечо.
– Похоже на то. И монеты очень старые. – Голос Лиз дрожал от возбуждения. – Мелоди, там есть другие такие же альбомы?
Мелоди заглянула в коробку.
– Есть!
– Сколько? – шепотом спросила Лиз.
– Три.
– Значит, всего четыре. И монеты очень старые. – Лиз подняла на Мелоди сияющие глаза. – Вот такие, например, мне случалось видеть только в детстве. Я не слишком-то разбираюсь в нумизматике, но рискну предположить, что это – целое состояние.
– Что же нам с ними делать?
– Муж моей подруги работает в банке в Бентонвилле. У него собственный нумизматический магазин. Думаю, нам стоит съездить к нему в гости и посоветоваться.
Мелоди рассмеялась, радуясь энтузиазму Лиз.
– Отличная мысль! Но не сегодня – ведь вы еще не осмотрели дом. – Она взяла из рук Лиз синий альбом и уложила обратно. – Вы, можно сказать, ничего еще не видели. Пошли.
– Не могу поверить, что вы просто оставите их здесь, – покачав головой, заметила Лиз.
– Эврика-Спрингз научила меня терпению. – Мелоди вернулась в библиотеку, подошла к мигающему дисплею и с улыбкой нажала «Выход».
– На сегодня хватит!
Лиз хотела возразить, но Мелоди покачала головой.
– Нет, после сегодняшней находки я все равно не смогу собраться с мыслями. Решение есть, и я его обязательно найду. Но не сегодня.
– Вы остановились на историческом романе?
– Честно говоря, у меня появилась идея романа о современности. Но, знаете, как это бывает? Мелькает одна мысль, потом другая… Хочешь записать – а ничего и нет.
– Как же, знаю по опыту. Это ужасно.
– Просто кошмар! – рассмеялась Мелоди. – Поэтому мне так нравится компьютер. Здесь можно записать любую мысль, как только она придет в голову, сохранить и, нажав на пару клавиш, вернуться к предыдущей книге. Но хватит об этом. Готовьтесь, сейчас вы увидите ванную.
– Догадываюсь, почему вы выбрали для себя эту комнату.
Лиз стояла у окна спальни. Ее зеленые глаза блестели от восхищения.
– Потрясающий вид! Весь городок как на ладони. – Она повернулась и оглядела комнату. – Вижу, вы оставили здесь ровно столько мебели, чтобы спальня выглядела уютной. Должно быть, здесь спала Прю? – Лиз указала на коллекцию флакончиков на туалетном столике. – Я где-то слышала или читала, что она собирала пузырьки от духов.
– Да. Она спала здесь, а ее отец в маленькой спальне.
– Здесь как будто чувствуется ее присутствие.
– Здесь и на кухне, – согласилась Мелоди. – Мне кажется, это были ее любимые комнаты. Иногда, по утрам, когда я стою у окна и любуюсь на город, мне… – Мелоди улыбнулась, пожав плечами, – мне кажется, что она стоит рядом. Глупо, правда?
– Нет, – быстро возразила Лиз. – Вовсе не глупо.
Мелоди благодарно улыбнулась и кивнула в сторону двух кресел перед камином.
– Не хотите присесть? Я обычно, когда не работаю, сижу здесь. А остальное осмотрим попозже.
– Звучит заманчиво! – воскликнула Лиз, садясь в ближайшее кресло. – Я с утра на ногах. Вы не представляете, как приятно отдохнуть.
– Устраивайтесь поудобнее. Я принесу еще кофе.
Через несколько минут Мелоди появилась в дверях с подносом.
– А, вы смотрите фотографии, – заговорила она. – Представляете, я совсем забыла о пирожных. Только сейчас вспомнила. Недалеко от меня расположена булочная. Ветер все утро дул с той стороны, и запах бисквитных пирожных просто сводил меня с ума. Настоящее наваждение! В конце концов я не выдержала и поехала туда. Поговорила с девушкой за прилавком – кстати, у нее потрясающее имя: Хризантема. Она рассказала, что у них как раз рано утром доставка. Представляете?.. Лиз? Что случилось?
Мелоди поставила поднос на столик и подошла к гостье.
Лиз медленно обернулась. В руках она держала большую фотографию, снятую с каминной полки.
– Мелоди? Я и не слышала, как вы вошли. Это и есть та фотография? Я не представляла себе… – Она говорила медленно и тихо, зеленые глаза были устремлены в какую-то невидимую для Мелоди даль. – Значит, слухи были правдивыми.
Мелоди взглянула на фотографию.
– Слухи? А, слухи о тетушке Прю. Вы знаете этого человека?
– Ну, не лично, разумеется, – рассмеялась Лиз. Она бережно поставила фотографию на место и села. – Я знаю, кто он. Помните, я говорила вам, что занимаюсь историей здешних мест? – Она отхлебнула из чашки горячий кофе и откинулась на спинку кресла. – Его фотографии не раз попадались мне в старых газетах. Он был… как бы вам сказать… конечно, доказательств у меня нет, но ходили разговоры, что этот человек – правая рука одного из знаменитых в то время «крестных отцов». Много лет подряд каждое лето он приезжал в Эврику. Зачем – никто не знал. А однажды летом не приехал. Больше его здесь никто не видел.
Мелоди замерла, не донеся пирожное до рта.
– Вы хотите сказать, что тетушка Прю была близка с этим человеком?
Еще не произнеся вопроса, Мелоди уже знала ответ. Почему же еще тетушка Прю стала бы хранить эту фотографию? Зачем повесила ее на почетное место над кроватью, где видела ее каждый вечер, засыпая, и каждое утро, просыпаясь?
– Боже мой!
– Действительно, «Боже мой»! Хотела бы я, чтобы эти стены заговорили! – вздохнула Лиз. – Они могли бы рассказать немало увлекательных историй!
Мелоди механически помешивала суп. Мысли ее были заняты новыми открытиями. Чем больше она узнавала о тетушке Прю, тем меньше понимала. Сколько противоречий! Бедная старушка, живущая на деньги племянника, превращается в обеспеченную даму, имеющую трастовый фонд. Старая дева, запертая в четырех стенах викторианского особняка, – в женщину с сомнительным прошлым, любовницу богача-гангстера. Свадебный фарфор, фотография – все это ключи к разгадке. Но где дверь, которую они должны открыть? Есть ли вообще разгадка, или тетушка Прю унесла свою тайну с собой?
Лиз обещала порыться в архивах. Похоже, ее эта загадка увлекла даже больше, чем Мелоди. Уже уходя, она удивила Мелоди предложением помочь с уборкой в доме. Насколько поняла Мелоди, Лиз готова взять на себя чердак…
Кухонная дверь со скрипом отворилась. Мелоди вскрикнула и уронила ложку. В дверях появился Сэм – и испуг сменился иным, сильным и незнакомым прежде чувством. Мелоди молча следила, как он вошел, аккуратно прикрыв дверь.
– Входная дверь была не заперта, – объяснил он, войдя на кухню.
– Догадываюсь, – Мелоди бросила грязную ложку в мойку и достала чистую.
– Я долго звонил, потом подумал, что ты, наверно, не слышишь звонка. Ты скучала по мне, Мелоди?
«Интересно, когда это мы перешли на «ты»?» – удивилась про себя Мелоди.
– А разве ты уезжал? Я не заметила.
– Какой удар! Я-то думал, мы друзья. О, кажется, здесь для меня найдется дело. – Он подошел к плите и принюхался. – Чертовски вкусно пахнет!
– Это суп из пакетика, но все равно спасибо.
– На двоих хватит? – Он снял пальто и небрежно бросил на стул.
Мелоди обернулась к нему. В глазах ее загорелись сердитые огоньки.
– Кто тебе готовил, пока ты не начал надоедать мне?
Сэм пожал плечами.
– У тебя что, неудачный день?
– Да нет, день прекрасный, – ответила Мелоди, ставя на стол две суповые тарелки. – У меня сегодня была твоя мать.
– Наконец-то она осуществила свою мечту – увидела дом изнутри.
– Она даже вызвалась помочь мне с уборкой и перестановкой мебели. – Мелоди положила на стол ложки и салфетки. – Сказала, что придет завтра и поможет, чтобы к приходу антиквара все было готово.
– Вот как? – Сэм взял из вазочки крекер. – И кому же ты продаешь свой антиквариат?
В первый раз за последние полчаса Мелоди взглянула ему прямо в лицо.
– Сандре Херродан.
– Ясно, – коротко ответил Сэм.
– Мне рекомендовали ее и Нора, и твоя мать. Говорили, что она прекрасно знает свое дело.
Мелоди повернулась к плите, ожидая реакции Сэма. Из слов Норы и Лиз она поняла, кто такая Сандра Херродан и какое отношение она имеет к семье Краунов. Сэм, наверное, будет все отрицать. Скажет, что не имеет с Сандрой ничего общего. Или просто промолчит. Впрочем, какая разница? Разве Мелоди не повторяет себе снова и снова, что не собирается завязывать близких отношений – ни с Сэмом, ни с кем-либо другим?
– Ты чего-то ждешь от меня? – Сэм стоял так близко, что Мелоди ощущала, как шевелятся волосы от его теплого дыхания. Он положил руки ей на талию. – Объясни, что ты хочешь узнать?
– Неважно. – Мелоди старалась говорить ровным голосом, но это не очень-то получалось.
Сэм опустил голову ей на плечо, и Мелоди едва удержалась, чтобы не зарыться лицом в его черные волосы.
– Я вовсе не хочу…
– А я хочу. – Сэм поцеловал Мелоди в щеку и развернул лицом к себе. – Я хочу быть для тебя важным. – Его изумрудные глаза, казалось, проникали ей в самое сердце. – Неужели тебе ни капельки не интересно, где я пропадал?
– Это не мое дело.
– Теперь твое. Не отрицай этого, Мелоди. Ты хочешь знать обо мне все, но не признаешься в этом даже самой себе.
– Это просто смешно! – Мелоди оттолкнула Сэма, но не слишком сильно, чтобы он и вправду не выпустил ее из объятий. Сэм был прав: она действительно жаждала знать о нем все.
– Я был по делам в Сент-Луисе, – произнес Сэм, словно ответил на невысказанный вопрос. – Думал о тебе. Скучал. Надеялся, что и ты скучаешь обо мне.
Несколько секунд он, не отрываясь, смотрел ей в лицо. Мелоди казалось, что он читает ее бессвязные мысли.
Неожиданно для себя самой она протянула руку и коснулась шрама, пересекавшего его губы.
– Откуда у тебя этот шрам?
Сэм приоткрыл рот и лизнул кончик ее пальца. Мелоди поспешно отдернула руку, испугавшись, что выдаст себя.
– Память о несостоявшейся спортивной карьере.
– Ты играл в футбол?
Он кивнул.
– Три года, в колледже.
Несколько секунд длилось молчание. Сэм вздохнул и тряхнул головой. Лицо его снова стало суровым.
– Так что ты хочешь знать о моих отношениях с Сандрой? Мама не рассказывала тебе, что полгода назад я сбежал из Сент-Луиса в Эврику-Спрингз? Что я приехал ночью, никого не предупредив, вошел в дом и рухнул на пороге? Что я был измучен и искал исцеления?
Пылающие глаза Сэма были полны боли. Мелоди чувствовала, что должна что-то сделать, как-то облегчить его страдания, но не могла сдвинуться с места.
– Она рассказала, что мы с Сандрой познакомились на тоскливом приеме, одном из тех, где убивают время сливки общества?
Его рука, лежавшая на спине Мелоди, поднялась выше и зарылась в копну шелковистых кудрей.
– Сандра помогла мне обставить новую квартиру. Мы идеально подходили друг другу – оба желали только физической близости, без всяких обещаний и обязательств. Через некоторое время мы решили отдохнуть вместе где-нибудь в теплых краях. Но тут папа сломал ногу. Мне пришлось сдать билет и остаться с ним. Сандра восприняла это как личное оскорбление. Явилась в больницу и закатила мне скандал в приемном покое, к большому удовольствию персонала. И уехала одна. – Легкая улыбка тронула его губы. – А может, и не одна, а с кем-нибудь из своих многочисленных поклонников. Мне, по совести говоря, плевать.
