Текст книги "Мечта о любви"

Автор книги: Джоан Дарлинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Глава 3

Эшли выпрямилась и с тихим довольным вздохом полюбовалась на прополотые ею аккуратные цветочные клумбы. Алые цветы герани чередовались с пурпурными и белыми петуниями в придуманном ею простом узоре. Она сняла рабочие перчатки и посмотрела на наручные часы. Всего лишь половина одиннадцатого утра. Ее сердце радостно встрепенулось.

Впереди еще целое утро, и она сможет провести его так, как ей захочется!

Эшли подхватила бамбуковый садовый веник, лопатку и пластиковый мешок с сорняками и понесла все это в гараж. В углу гаража ее внимание привлек забытый всеми зеленый трехскоростной велосипед. Она не удержалась и взобралась в седло. Ноги сами нажали на педали, и Эшли глазом моргнуть не успела, как выкатилась из гаража на садовую дорожку. Казалось, что за спиной у нее выросли крылья – так кружило голову ощущение полной свободы. Она выехала за ворота и повернула налево, устремившись по гладкой ленте темного асфальта.

Задыхаясь от избытка чувств, Эшли мчалась мимо ухоженных полей, обсаженных приземистыми пальметто и густыми колючими кустами с мелкими алыми ягодами. По левую руку то и дело мелькали белые кубы оштукатуренных особняков, возвышавшихся посреди изумрудных лужаек, колышущихся на ветру пальм, теннисных кортов и сверкавших голубой гладью плавательных бассейнов. Наверное, это один из участков, застроенных «Санданс ресортс». Выглядело все это весьма внушительно. Тед мог считать эти особняки молчаливым памятником своему успеху. Такой, как он, запросто наладил бы продажу меховых шуб в колонии нудистов!

У Эшли вырвался сокрушенный вздох. Если бы она могла идти по жизни так же уверенно, как Тед! В данный момент она чувствовала себя пассажиром выпавшего из расписания рейса, обреченного без конца кружить над аэродромом и ждать, когда же освободится взлетно-посадочная полоса. Психотерапевт откровенно предупредил Эшли, что ей будет очень нелегко вернуться к прежней жизни. В «Палм-Эйр» ей дали бессрочный отпуск по состоянию здоровья, и придется пройти не одно медицинское освидетельствование, прежде чем их врачи дадут допуск к полетам. За два месяца Эшли не пропустила ни одного сеанса терапии, но это не помогло избавиться от кошмаров и приступов паники. Она с отчаянной решимостью стиснула зубы, покрепче сжала руль и с новой силой налегла на педали.

Дорога нырнула в лес. Теперь ее закрывали от солнца перистые кроны австралийских сосен и сабельных пальм. То и дело в просветы между листвой прорывался золотой столб солнечного света, чтобы на миг согреть макушку Эшли и голые руки и ноги. У нее полегчало на душе: единение с природой всегда шло ей на пользу.

Она заметила прогалину среди деревьев и поехала медленнее. В глаза бросилась яркая вывеска: «Центр дикой природы Санибел-Айленда. Добро пожаловать всем желающим!» Эшли решительно затормозила, прислонила велосипед к низкой чугунной ограде и по усыпанной ракушками дорожке направилась к приземистому зданию из серого цемента, дерева и стекла. Оказавшись в просторном светлом холле, она моментально прилипла к большим стеклянными витринам, устроенным вдоль стен. Словно зачарованная, Эшли любовалась бесчисленным множеством выставленных здесь чудесных раковин, изображениями растений и животных, обитавших на этом острове. Кто бы мог подумать, что совсем рядом с ними живет столько птиц, енотов и даже аллигаторов! Перед ней словно распахнулась дверь в другой мир, о существовании которого Эшли до сих пор не подозревала.

Напоследок она задержалась у прилавка с сувенирами и перешла в другой конец зала, к справочному бюро. Здесь сидела низенькая толстушка с пышной седой шевелюрой, дружелюбными карими глазами и обаятельной улыбкой. Женщина была одета в красно-белую полосатую рубашку и красную юбку, а карточка, приколотая к нагрудному карману, сообщала, что гости имеют дело с Мартой Кирби.

– Вы хотите купить билет на экскурсию по нетронутым уголкам нашего острова? Она начнется через пять минут!

Эшли с сожалением покачала головой:

– Я бы и рада, но у меня нет с собой кошелька.

– Мне кажется, вам можно доверять. – Женщина улыбнулась еще шире. – Занесете деньги потом. – И она кивнула на небольшую группу людей, топтавшихся возле стеклянных двойных дверей, устроенных в противоположном конце холла. – А пока приглашаем вас присоединиться к группе!

Эшли благодарно улыбнулась, подошла к остальным экскурсантам и остановилась, любуясь пышной зеленью по другую сторону дверей. Она так и подскочила на месте от звуков низкого, раскатистого голоса у себя за спиной.

– Я работаю в этом центре уже десять лет, со дня его основания, и сегодня утром буду вашим гидом. Пожалуйста, не стесняйтесь, когда у вас возникнут вопросы, и спрашивайте меня о чем угодно по ходу экскурсии!

Эшли обернулась и наткнулась на теплый взгляд ярко-синих глаз Дэна Кендалла. Эта встреча оказалась неожиданностью и для него, и одна выгоревшая густая бровь выразительно поползла вверх. Эшли почувствовала, как сильно у нее забилось сердце, она не в силах была отвести свой взгляд. Дэн стоял перед ней совершенно спокойно, в потоках солнечного света. Он был одет в вытертые джинсы и синюю хлопчатобумажную сорочку с распахнутым воротом. На шее у Дэна висел бинокль на длинном ремешке. Вся его фигура излучала уверенное спокойствие и доброжелательность человека, привыкшего идти по жизни прямо и выходившего победителем из любой передряги. Эшли еще сильнее взволновалась при мысли о том, что ни к одному мужчине ее не влекло с такой силой – хотя Дэна никак нельзя было назвать роковым красавцем.

Наконец в его глазах мелькнул лукавый огонек, а уголки губ едва заметно приподнялись в заговорщической ухмылке каким-то своим мыслям.

– Как себя чувствует новый член дельфиньей стаи?

Эшли не удержалась от ответной улыбки и приняла игру:

– Я чувствую себя прекрасно… и моя стая тоже… – Внезапно она смутилась и умолкла, досадуя на свою несдержанность. Было бы ошибкой поощрять Дэна к дальнейшему знакомству – и вовсе не из-за Теда. Просто Эшли не собиралась усложнять себе жизнь, впуская в нее непрошенные эмоции. Ей и так приходится нелегко. И романтическая влюбленность вряд ли исправит положение.

Дэн сделал шаг вперед и оказался совсем близко, не спуская с Эшли внимательного взгляда. Лукавая искра в его глазах постепенно угасла, и на смену ей пришла тревога. Он так долго и так пристально смотрел Эшли в глаза, что ей стало страшно: а вдруг он умеет читать мысли?

– Серьезно, вы сейчас ни на что не жалуетесь?

– Ни в коем случае! – выпалила она с явно излишней уверенностью.

Дэн склонил голову набок, и от его мальчишеской белозубой улыбки у нее чуть не подогнулись колени.

– Я рад, что вы решили меня проведать!

Ну надо же, какая бесстыжая самоуверенность! Эшли моментально всполошилась и поспешила возразить:

– Ох, вы ошибаетесь! Я пришла сюда на экскурсию!

И снова в глубине его глаз промелькнули лукавые синие искры. Он даже из вежливости не пытался сделать вид, будто поверил. Но не стал продолжать спор, а просто сказал:

– Сегодня моя очередь быть гидом. Идемте!

Он протянул руку, чтобы распахнуть перед ней тяжелую стеклянную створку двери, и нечаянно задел Эшли за плечо. Она так и подскочила на месте, а сердце в груди болезненно екнуло. Она почувствовала на себе пристальный взгляд Дэна: его наверняка удивила столь нервная реакция. От такого, как он, ничего не скроешь! И Эшли предпочла промолчать и отвернулась, будто его прикосновение взволновало ее не больше, чем, к примеру, касание крыльев бабочки.

Дэн подошел к большому деревянному ящику, закрепленному на стене здания, и заглянул внутрь.

– Нанесем визит амбарной сове, – пояснил он через плечо своим слушателям. – Мы нарочно построили совятник в надежде на то, что она отложит здесь яйца. Но она пока только летает вокруг и присматривается.

Дождавшись, пока вся группа пройдет через двери и окажется на широкой аллее, Дэн начал свою речь. Он описывал природу своих островов с энтузиазмом и знанием дела.

– Санибел-Каптива можно разделить на три основные природные зоны: пляжи, возвышенности с выходами известковых скал и низины – причем последние почти сплошь заняты мангровыми лесами. Мангровые леса, в основном расположенные на той стороне, что обращена на Пайн-Айленд, крайне важны для нашей экологии, поскольку являются источником всего живого. Они с избытком обеспечивают пищей беспозвоночных и рыб, а кроме того, служат зоной гнездования для многих видов редких птиц.

Он продолжал в том же духе, и Эшли постоянно преследовало ощущение, что Дэн рассказывает это ей одной и пытается выделить взглядом из толпы. Ей снова пришлось отвернуться – не хватало еще, чтобы он прочел в ее взгляде больше, чем она собиралась ему позволить! Эшли даже сделала попытку не слушать речей этого поразительного человека, безо всяких усилий заинтриговавшего ее с первой встречи. Но вскоре она волей-неволей снова обратилась в слух. Дэн был настоящим оратором и любил свое дело. Он очень интересно описывал историю острова.

– На протяжении многих десятилетий единственным средством сообщения с Санибел оставался паром. Но в шестьдесят третьем было построено скоростное шоссе, и автомобильный мост стал той ниточкой, что соединяет нас с материком. Люди стали охотно селиться на острове… – тут его голос обрел металлические ноты… – и уничтожать его природу. Мы уже устроили здесь заповедник для диких животных, а в шестьдесят седьмом году местные власти утвердили план защиты окружающей среды на островах Санибел и Каптива. Каждый год сюда приезжает почти полмиллиона туристов, привлеченных нетронутой природой и дикой жизнью, сохраненной в заповеднике.

Голос Дэна звучал так проникновенно, а энтузиазм оказался столь заразителен, что Эшли сама не заметила, как начала ловить каждое слово.

– Основой экологической системы наших островов являются запасы пресной воды, укрытые в центральной части Санибел. И главным ее источником, вне всякого сомнения, можно назвать Санибел-Ривер, – он подвел группу к краю аллеи и облокотился на перила, указав вниз, на темную маслянистую поверхность болота, там и сям поросшего осокой и пушицей.

– Эта трясина – часть обширной заболоченной низины, в которой река берет свое начало. И каждая квадратная миля этого болота буквально кишит жизнью: птицами, выдрами, аллигаторами и рыбой. – Он широко повел рукой, включив в этот жест симпатичную лужайку с высокой и изящной на вид травой. – Мы могли бы назвать эти места Травяной рекой. Этот вид осоки особенно важен для экологии острова. Те птицы и звери, что выводят здесь свое потомство, могут не опасаться хищников, потому что… – его губы сложились в самодовольную ухмылку, – ни человек, ни зверь не продерутся через такие заросли.

Эшли перегнулась через перила, желая погладить изумрудную нежную травку. В ту же секунду мужская рука решительно толкнула ее в плечо, а сильные пальцы железной хваткой стиснули запястье и дернули назад. Она вскрикнула от неожиданности, вырвала руку и обернулась к своему обидчику.

Дэн спокойно выдержал ее разъяренный взгляд, и в его глазах читалась тревога и сочувствие. Однако его голос прозвучал весьма сурово:

– Траву не рвать!

Эшли, сердито хмурясь, принялась массировать запястье. Кожа так и горела в тех местах, где руку стиснули безжалостные стальные пальцы.

– Я просто хотела потрогать. Она такая мягкая и пушистая на вид!

– Она пушистая только на вид! – и Дэн с укоризной покачал головой. – Стоит вам прикоснуться к краям этих листьев – и вы получите глубокие порезы.

Он наклонился, осторожно взял руку Эшли и чуткими кончиками пальцев погладил тонкое нежное запястье.

– Вам повезло: все кости целы! – С шутовской лукавой ухмылкой Дэн отвесил глубокий поклон, поднес руку Эшли к губам, поцеловал тыльную сторону кисти и как ни в чем не бывало повел группу дальше по широкой грязной просеке, уводившей в самое сердце джунглей.

Столь романтическая выходка окончательно сбила Эшли с толку. Этот человек был настоящей загадкой. Какая из его ипостасей является истинным Дэном Кендаллом? Человек, бросившийся в волны ради ее спасения и проявивший поразительную чуткость и заботу, или бесшабашный прожигатель жизни, сборщик ракушек на пляже, живущий исключительно сегодняшним днем? А может, это образованный эколог, бескорыстный ученый и просветитель? Разбуженное любопытство не давало ей покоя. Она хотела знать больше, чтобы понять, что лежит на сердце и на уме у этого многоликого незнакомца. Каков он на самом деле – Дэн Кендалл?

И она принялась исподтишка изучать его загорелое, грубоватое лицо: прямой нос, решительный подбородок, широкий, чувственный рот. Женская интуиция подсказала Эшли, что Дэн Кендалл может быть весьма опасен для любой женщины, утратившей бдительность.

Время летело совсем незаметно, пока Дэн блистал красноречием, делясь с экскурсантами своими обширными знаниями о дикой природе вообще и об экологии этого острова в частности. Эшли с каким-то странным благоговением подумала о том, что он буквально помешан на своих флоре и фауне. Иначе он не рассуждал бы о дикой природе с таким энтузиазмом и любовью. И чем дальше она слушала Дэна, тем больший отклик находил в ее душе этот глубокий проникновенный голос.

– И если мы действительно хотим наслаждаться дарами природы, нам следует относиться к ней чрезвычайно бережно. Мы должны охранять ее. – Дэн обернулся, обвел взглядом группу, не спеша шагавшую следом, и добавил с обаятельной улыбкой: – Я – один из таких хранителей!

Дэн повернулся и пошел дальше. Его соломенная шевелюра маячила высоко над всеми остальными. Эшли засмотрелась на то, как свободно движутся в такт шагам широкие плечи, обтянутые дешевой рубашкой. Каждый его жест был полон грации, как у огромного дикого зверя. Одного вида его растрепанной светлой гривы было достаточно, чтобы Эшли захотелось снова оказаться у него на руках.

Экскурсанты, подлаживаясь к стремительным шагам проводника, доверчиво следовали за ним по известковым скалам и влажным низинам. Их то пригревало жаркое солнце, то закрывали своими густыми кронами высокие пальмы.

В одном месте тенистая аллея была обсажена по бокам разросшимися кустами лавра, чьи голубовато-стальные ягоды добавляют для запаха в свечи. Миновав лавры, Дэн задержался возле чахлого деревца с мелкими белыми плодами. Он раздвинул розетку листьев, сорвал одну ягоду и раздавил в пальцах. По ним растекся густой темно-синий сок.

– Индейцы племени калюза, жившие на этом острове четыреста лет назад, были перебиты все до единого ради этих ягод, именуемых нами индиго!

Группа продолжала двигаться по извилистой просеке, и Дэн показывал то диковинного вида фиговую пальму с длинными кожистыми листьями, то цветущий кактус, то причудливо выветренную известковую скалу. Эшли задержалась у знакомого ей пышно разросшегося кустарника с такими симпатичными алыми ягодами.

– Он очень красивый, правда?

Дэн сердито качнул головой:

– Бразильский перец, он же флоридский остролист, новосел на этом острове и его настоящее проклятие. Ботаники завезли его сюда с какими-то неведомыми целями – наверное, надеялись помешать эрозии почвы, – и сейчас он составил почти семьдесят процентов островной флоры, вытеснив местные виды. Аборигены не выдерживают конкуренции за свет, воду и место под солнцем. – Дэн постарался смягчить свою вспышку виноватой улыбкой. – Зато он нравится птицам. Они объедаются ягодами и начинают носиться как пьяные беспорядочными кругами, всюду сея его семена. Мы сбились с ног, стараясь вывести остролист. Ни топор, ни огонь его не берут – он снова возвращается. Мы уже дошли до того, что просто перепахиваем бульдозером некоторые места и засеваем их другими видами.

Эшли тут же вспомнила про Теда и его фирму и с радостью предложила свое решение:

– Может быть, вам помогла бы навести здесь порядок плановая застройка?

В ответ Дэн помрачнел еще больше. Голосом, заметно вздрагивавшим от старательно сдерживаемого раздражения, он произнес:

– Мы стараемся сохранить наши острова, превратить их в такое место, где люди и природа могли бы жить рядом и не уничтожать друг друга. Вряд ли можно назвать хорошим соседом такого агрессора, как бразильский перец, – и еще меньше им можно считать строительную корпорацию, готовую перелопатить на свой манер каждый квадратный дюйм этого острова. На Каптиве и без того хватает особняков.

Остальные члены группы дружно уставились на нее с немой укоризной. Эшли готова была провалиться сквозь землю от неловкости. Она явно угодила в больное место. Ведь этот малый помешан на своей экологии и готов спорить с кем угодно. Эшли напрасно принимает его слова на свой счет. Да и какое это имеет значение? Им с Дэном, детей не крестить! Экскурсия закончится – и больше она его не увидит!

Очередной виток дороги привел их к деревянной наблюдательной вышке. Гостям предложили подняться по приставной лестнице на просторную платформу. Отсюда открывался потрясающий вид на бурые неспешные воды Санибел-Ривер. Пока Эшли любовалась окрестностями, Дэн незаметно подобрался поближе и навел бинокль на пятно солнечного света, игравшего на берегу реки.

Не тратя понапрасну слов, он передал бинокль Эшли, накинул на ее шею кожаный ремешок и легонько обнял за плечи.

– Ориентируйтесь вон на то бревно справа от вас. Оно как бы выглядывает из кустов бразильского перца.

Ошеломленная близостью Дэна, его горячим дыханием, щекотавшим ей щеку, и густым возбуждающим запахом разгоряченного мужского тела, она едва сумела навести резкость. Но как только ей удалось сфокусировать изображение, у Эшли вырвалось испуганное восклицание и она отшатнулась, врезавшись в твердую широкую мужскую грудь и оттого смутившись еще сильнее.

– Дэн, это бревно движется!

– Да перестаньте вы трястись! – расхохотался Дэн. – Лучше присмотритесь внимательнее!

Эшли обиженно закусила губу. Ее действительно пробрала дрожь, но вовсе не из-за того, что она увидела в бинокль. Тем временем бревно достигло воды и нырнуло, скрывшись в мутной воде.

– Аллигатор, – сообщил Дэн, как будто она и так не догадалась. – Это ночной охотник. Днем он ни за что не полезет в драку, если его не разозлить.

– Не дай Бог! – Она поспешила избавиться от бинокля, а заодно и от руки Дэна, все еще лежавшей у нее на плечах. Если он действительно считает ее способной дрожать от страха при виде аллигатора – что ж, тем лучше.

К великому ее облегчению, экскурсия подошла к концу. Дэн напрямую вывел группу обратно к зданию центра. Гости принялись благодарить его за прекрасную прогулку, и Эшли в этой суете тихонько двинулась к дверям. Но сильная рука решительно удержала ее за локоть.

– Вам понравилось?

Ей не нужно было оборачиваться, чтобы убедиться в том, что это Дэн. Он не сводил с Эшли выжидательного взгляда.

– Это просто фантастика! Как будто я побывала на другой планете. Вы потрясающий гид!

– А как же иначе? – самодовольно улыбнулся он. – Не зря же я просиживал штаны в колледже и получал все эти степени по биологии и экологии! Вообще-то я не простой гид, а директор этого центра.

– Директор! – Эта новость оказалась для Эшли полной неожиданностью. И даже вызвала легкое ликование.

Тед напрасно обзывал Дэна бездельником! – Мне сразу следовало догадаться о том, что обычный гид на общественных началах не обладал бы и десятой долей ваших знаний и энтузиазма!

Дэн отрицательно тряхнул головой и воскликнул:

– Если человек становится гидом на общественных началах – значит, он уже обладает нужными знаниями и энтузиазмом! Мы не допускаем к работе дилетантов! Кстати, я тоже тружусь здесь на общественных началах.

– Понятно, – пробормотала Эшли, внезапно погрустнев. Возможно, Тед в чем-то был прав, недолюбливая Дэна. Кендалл не ходил на службу, чтобы заработать себе на жизнь. Неужели он действительно не брезгует пользоваться добротой богатых женщин на Санибел?

А он спросил, не скрывая волнения:

– Когда я опять увижу вас?

Она подняла голову и снова оказалась под чарами сияющих синих глаз под выцветшими соломенными бровями.

– Никогда, – твердо ответила Эшли.

– Никогда – слишком большой срок. Поверьте, я знаю, о чем говорю. Моя жена Кэрол умерла три года назад. Никогда не увидеть ее снова, никогда не быть с ней вместе – это очень нелегко.

– Ох, простите…

Дэн резко взмахнул рукой, словно хотел пресечь любую попытку выразить сострадание.

– Жизнь продолжается, хотите вы того или нет, и я не отказался от надежды на лучшее. Пришлось сделать усилие над собой, но все же я начал встречаться с другими женщинами. Хотя до сих пор ни одна из них не заинтересовала меня по-настоящему – пока я не встретился с вами.

Ей не хотелось, чтобы ее слова прозвучали слишком сурово. Но поскольку приходилось говорить против желания, ее голос неожиданно обрел мертвые, холодные ноты:

– Очень жаль. Но я ни с кем не встречаюсь.

Его глаза моментально померкли, и в них осталась лишь равнодушная безличная вежливость:

– Как вам угодно. – Он повернулся, пересек опустевший холл и исчез в коридоре.

У Эшли засосало под ложечкой, как будто она спускалась в скоростном лифте. Больше ей нечего здесь делать. Она направилась к выходу, по дороге поблагодарив Марту за экскурсию;

Пока Эшли ехала домой по Сан-Кеп-роуд, ее мысли постоянно вертелись вокруг Дэна Кендалла. И чем больше она думала об этом человеке, тем сильнее начинала тревожиться. Самое неприятное состояло в том, что ее по-прежнему тянуло к Дэну, хотя здравый смысл предостерегал от любых ненужных связей – и в особенности от связи с Дэном. Ее настораживала отнюдь не неприязнь Теда, а собственная необузданная реакция. Ни один мужчина не казался ей таким очаровательным и интригующим. Ему удалось разбудить в душе те чувства и желания, которые она считала давно погибшими. Ей даже стало стыдно при мысли о том, что она мечтает о другом мужчине, тогда как прах Уэрнера едва успел остыть в могиле. Горячий стыд смешался с не менее горячим раскаянием. Она вела себя слишком откровенно, позволив Дэну Кендаллу вскружить себе голову и поддавшись его чарам. Но он был такой забавный и ненавязчивый, с ним Эшли удалось даже позабыть на время о трагедии, разрушившей ее жизнь. Но почему-то именно это показалось ей дополнительным аргументом против дальнейшего знакомства с Дэном.