Текст книги " Звёздные войны: Красный урожай"
Автор книги: Джо Шрайбер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
«Снаружи что-то не так», подумала она. «Ты чувствуешь это?»
С другой стороны комнаты открывшийся вакуумный шлюз застал ее врасплох. В шлюзе стоял вифид, сжимая свое копье в одной руке и меха и шкуры в другой. Он бросил одежду к ее ногам.
– Одень это.
Зо не шелохнулась:
– Что мы здесь делаем?
– Возьми цветок.
– Ты ответишь мне?
Он повернулся и вышел, на этот раз оставив шлюз открытым за спиной, требуя этим следовать за ним. Была ли какая-нибудь другая причина его резкости, кроме раздражительности? Нервничал ли охотник за головами так, как она?
Зо взглянула на кучу меха и шкур. Куски были грубо сшиты в рукавицы, сапоги, шапку и что-то, напоминающее плащ. Присев, она натянула сапоги на ноги и обнаружила, что, несмотря на свою громоздкость, они сидят неплохо, когда она зашнуровала их вокруг икор. Зо поняла, что сапоги были из шкур последних убитых, и она все еще может ощущать остатки их жизней. Это было похоже на приобщение к призракам.
Подхватив плащ, Зо накинула его на плечи, двинулась к большому прозрачному лабораторному контейнеру с орхидей и сняла его с кабеля. Орхидея, казалось, дрожала и тянула плоские лепестки поближе к руке Зо. Она что-то бормотала про себя на одном из тысяч языков, которые Зо не понимала, с неясным гулом и свистом.
Зо вышла в длинный узкий коридор, освещаемый редкими панелями внутреннего освещения и последовала вперед еще через один открытый шлюз. Здесь проход еще больше сузился, потолок стал ниже, и она стала думать, что пошла не в ту сторону.
Согнувшись, чтобы пройти, Зо поняла, как по-настоящему здесь было холодно. Резкий порыв арктического воздуха хлестнул ее по лицу и предплечьям, она повернулась, открыла рот и вздрогнула, впервые ощутив холод с привкусом железа на задней стенке горла. Белые хлопья кружились у посадочной рампы, и в слабом серо-зеленом свете посадочных огней она впервые увидела, куда они приземлились.
Они сели не на посадочную площадку: если бы она здесь и была, они бы ее не нашли. Пейзаж за пределами корабля был представлен немногим больше, чем широкая бурлящая снегом степь белого на белом. От ветра у нее заслезились глаза, и Зо их протерла. Вдали сквозь пустоту она могла различить лишь зубчатые вершины, заостренные вверх, похожие на черный позвоночный столб. Что-то беспорядочное и, в то же время, тщательно спланированное было в очертании этих гор.
Мгновение спустя она поняла, что это было.
Это вообще были не горы.
Она попыталась сделать глоток и почувтсвовала, что в горле переслохло. Сухой морозный воздух впитал всю влагу, до последней капли. В ее согнутых руках орхидея стала делать тот же повторяющийся щелкающий звук, снова и снова, как будто в голове застрял навязчивый заикающийся шум, который ей совсем не нравился.
Наконечник копья уперся в шею сзади, чуть выше жесткой ткани воротника.
– Иди вперед, – раздался голос Тулкха у нее за спиной.
Ноги Зо застыли на месте. Казалось, они приросли к полу.
– Подожди, – сказала она, не оборачиваясь. – Эти черные фигуры, там, в отдалении, они…
– Я знаю, что это.
– Как называется эта планета? – тихо спросила она, – Зиост?
Наконечник копья слегка надавил на кожу шеи, но боли она не почувствовала. Она была слишком увлечена тем, что находилось перед ними, и не почувствовала боли.
– Нам не следовало приходить сюда, – заметила она. – Здесь уровень токсичности, который я не могу объяснить. Это – …
– Двигайся.
– У тебя есть дроид – отправь его взять пробы атмосферы, просто чтобы убедиться, что…
Наконечник копья надавил сильнее.
Он требовал подчинения.
Настойчиво.
На этот раз причиняя боль.
Зо шагнула на покатый посадочный пандус.
***
Независимо от того, раньше или позже носившие эти шкуры были убиты, Зо была благодарна за сапоги и одежду – густой мех закрывал ее плечи и шею. Снег был неглубоким, во многих местах его наносы уплотнились и по ним можно было пройти, но вот ветер был невыносим – он находил мельчайшие незащищенные места на ее коже и вонзался в них иголками. За несколько минут ее лицо превратилось в онемевшую маску, грубую и безжизненную.
Она посмотрела на длинную линию остроконечных пиков на горизонте. Сейчас они были ближе, и любое их первоначальное сходство с горами исчезло. Руины и обвалы, имели следы механической обработки, и в результате которой стали выглядеть как будто массивный скелет какого-то древнего сооружения размером с город или с планету, наполовину погребенное здесь, покинуто, хотя все еще было способно вырваться отсюда.
А в середине всего этого, как будто стержень, на котором все это держалось – огромная черная башня.
Она косо возвышалась, как покатый монолитный столб, построенный из гладкого черного камня, словно могила какого-то давно умершего божества. Даже отсюда, ее высота делала миниатюрным полуразрушенный комплекс под ней – хороший пилот мог бы посадить длинномерный грузовой корабль на его плоскую крышу. Красные огни группировались и мерцали с ее верхних уровней, их беспорядочное расположение подсвечивало снегопад красным заревом. Это было похоже на оцифровку умирающего мозга.
Хруст снега под ногами Тулкха потерял темп и замедлился, и Зо опустила глаза на то, что находилось прямо перед ними. Метрах в двадцати начинался уклон и стояли какие-то неуклюжие оледеневшие ворота. Она заметила, что вокруг царила тишина, порывы ветра внезапно исчезли, оставив их в абсолютной тишине. Зо сделала глубокий вдох и задержала его, а затем, наконец, выговорила вслух то, что преследовало ее с того момента, как они покинули корабль.
– Это академия ситхов.
Вифид шел дальше, его молчание в знак согласия задело ее даже сильнее, чем она ожидала.
– Что это за планета?
Он не обращал на нее внимания.
– Зачем мы здесь?
Он пробрался мимо нее к воротам. Несмотря на его размеры и внушительный рост, в его движениях была неуверенность, как-будто он не знал, чего ожидать дальше от этого места.
– Это из-за орхидеи, ведь так?
Тулкх повернулся к ней с копьем в руке. Она увидела сосульки, свисающие с его волос. Его глаза не были видны в полумраке.
– Ты прав, что боишься, – сказала она. – Что бы ни находилось внутри, оно еще хуже, чем ты даже можешь себе представить. Я только хочу тебя предупредить, – продолжала она. – Ты знаешь, что я джедай. Я чувствую…
Затем что-то произошло, какой-то обрывок движения, как-будто само время было обмануто, выманено из своего закономерного течения. Прежде, чем она это осознала, ледяной укол боли, острым шипом пронзил снизу ее подбородок, и когда Зо открыла глаза, она увидела Тулкха, стоящего прямо перед ней, острая часть копья которого упиралась в ее плоть, жаля и проливая кровь. Он двигался даже быстрее, чем она могла себе вообразить, быстрее, чем ее углубленные способности восприятия могли все зафиксировать.
Зо посторонилась, освобождая себя.
– Для чего ситхам понадобились орхидеи Mураками?
Тулкх, глядя на нее, медленно моргнул один раз. Это было моргание существа, предпочитавшего проводить свое время в одиночестве.
– Ты можешь сказать сейчас, – сказала она, – или убить меня. Но чтобы ты знал, я не сделаю ни шагу, не зная, что ждет меня там.
Зо задумалась о том, что она слышала о школах ситхов – сосредоточии зла, такого черного и отравляющего, что они сами по себе несли особое зло, немыслимые для тех, кто никогда не видел все это воочию. Даже самые темные места казались чище по сравнению с тошнотворным чувством разложения, исходящим от этих странных наполовину разрушенных строений, их плит и черной башни над головой.
– Но ты уже знаешь, что орхидея без меня жить не сможет.
Очень долго Тулкх не отвечал, настолько, что Зо уже подумала, не собирается ли он полностью игнорировать ее.
Секундой спустя, он заговорил:
– Ты слышала о Дарте Скабрусе?
Зо почувствовала, как что-то сжимается в ее груди. Это чувство было знакомым – эта напряженность – как эхо какого-то давно забытого в детстве страха. Она вспомнила ощущение того момента, когда корабль приземлился. И теперь это ощущение имело имя. Дарт Скабрус.
Она чувствовала, что ее взгляд неумолимо тянется обратно к башне.
– Он хочет цветок, – сказал Тулкх. – Я привез ему цветок. Это задание, для которого меня наняли.
– Понятно.
– Нет, – сказал Тулкх. – Ничего тебе не понятно. – Он потряс головой. -
Но скоро станет.
Зо попыталась заговорить, но все, что вышло было хрипом.
Тулкх смотрел на нее с другого конца копья – безмолвный ультиматум, говорящий больше, чем слова.
Через секунду она вошла в ворота.
11
Потеря разума
– Ройо Трэйс, добро пожаловать на Марфу. Я Майлз Эммерт. Нас уведомили, что вы прибудете.
Седовласый куратор сельскохозяйственной лаборатории смотрел на него, протянув руку. Трэйс помедлил достаточно долго, чтобы формально ответить рукопожатием; его глаза уже обследовали территорию, оценивая всё, как только они попали в посадочный отсек. Корабль, который ему предоставили, был среднего размера с модернизированными ионными двигателями и первоклассным гипердрайвом для длительных перелетов; он был достаточно большим для экипажа из восьми человек, но достаточно малым, чтобы не вызвать вопросов. Он путешествовал в одиночку.
– Я хочу осмотреть исследовательский уровень.
– Конечно же, – закивал Эммерт. – Инкубационная камера на уровне Б-7. Именно там ваша сестра заботилась об орхидее.
Подъемник уже ждал. Десять минут спустя Эммерт направил его между рядами побегов и растительности в воздушный шлюз. Перемычка открылась, и Трэйс заглянул вовнутрь на разбитое электронное оборудование, присел на месте и положил обе руки прямо на грязный ребристый пол отсека.
– Насколько мы можем судить, – начал Эммерт, – Хестизо была…
Трэйс прервал его жестом, даже не глядя на него. Волна энергии нахлынула на него: он услышал голос Зо и увидел лицо напавшего – это был вифид, понял он, самый большой из тех, какого он когда-либо видел – именно он забрал Зо и орхидею. Трэйс почувствовал удивление сестры, переросшее в боль когда тупой конец копья вифида ударил ей в голову. Он почувствовал оглушительный удар, когда она упала без сознания, и цветок вывалился из ее рук, как вифид наклонился, поднял ее через плечо и схватил орхидею прежде, чем уйти прочь.
– Он приходил за цветком, – произнес Трэйс.
Эммерт согласился:
– Орхидея Мураками известна своей уникальностью дарить Силу. Она накапливает силу, но ей нужен хранитель, кто-то с таким же высоким уровнем мидихлориан, чтобы поддерживать в ней жизнь.
– Еще кто-то был в этом помещении в то время?
– Только Волл Беннис, начальник лаборатории.
– Он все еще…
– Без сознания, – вставил Эммерт, – в медицинском отсеке. Наши врачи говорят, он очнется через день или около того.
– Мы не можем ждать так долго, – сказал Трэйс. – А что насчет аппаратуры в грузовом и посадочном модулях?
– Наши датчики зафиксировали прибытие и отлет незарегистрированного корабля рано утром. – Эммерт отвел взгляд, смутившись: – Скорее всего, он был оснащен каким-то маскирующим устройством, и ему удалось ускользнуть от нашего обнаружения… но мы вернулись обратно к утренней съемке и нашли вот это.
Он полез в карман своего халата и вытащил планшет. Трэйс посмотрел на экран. Планшет показывал снимок главного ангара, в котором находился длинный корабль, выглядящий так, будто он был сделан из обломков. Несмотря на свой неуклюжий вид, или даже из-за этого, его непропорциональность, грубо сконструированные поверхности и хаотичность заставляли задуматься каждого, прежде чем подойти ближе, вызывая опасения насчет того, что может ожидать его внутри. На корпусе корабля имелся ряд практически выцветших цифр и букв.
– Вы можете увеличить изображение? – спросил Трэйс.
Эммерт нажал другую кнопку, увличивая изображение до тех пор, пока Трэйс смог прочесть название: «Майроко».
– Мы еще не в состоянии полностью идентифицировать позывные.
– Это потому, что они искажены достаточно, чтобы их можно было расшифровать. Это старый трюк контрабандистов, – Трэйс слегка нахмурился. – Вы сказали, что он ушел с помощью какого-то маскирующего устройства?
Эммерт закивал.
– Да, но….
– А это что? – Трэйс ткнул в экран, указывая на ряд бледных голубовато-зеленоватых пятен на левом борту «Майроко». Отметины странно светились, как-будто часть внешней обшивки корабля была обмазана разводами блестящей смазки.
– Углеродистые отметины?
– Нет, – потряс головой рыцарь-джедай. – Это остатки туллианской туманности – галактической аномалии, смеси постиндустриальных загрязненных выбросов и кристаллического тумана. Их можно найти только в трех местах за пределами Среднего Кольца.
Эммерт смотрел непонимающе.
– Подготовьте мой корабль, – приказал Трэйс. – Я улетаю через пять минут.
***
В течение часа он подтвердил свое подозрение – ближайшее существующее туллианское туманное образование распростерлось у Квенна – унылого постиндустриального форпоста вблизи внешних границ пространства Хаттов.
Трэйс прибыл туда к концу дня. Квеннская космическая база представляла собой растянувшееся нагромождение швартовых шлюзов, товарных и ремонтных отсеков, баров и незаконных игорных салонов. Не привлекая ненужного внимания, Трэйс обошел дюжину различных забегаловок, беседуя с летчиками, беженцами, механиками и жителями дальних территорий, которые составляли население базы. Он потратился на кучу выпивки, включая популярную «Потерю разума», и, сдерживая свое нетерпение, выслушал множество бессмысленных монологов от завсегдатаев баров, которые не могли нарадоваться такому внимательному собеседнику. В конце концов, однорукий ботан-контрабандист по имени Гри проболтался ему о том, что интересовало Трэйса: о местонахождении бывшего владельца «Майроко», о вифиде – охотнике за говами, который отзывался на имя Тулкх.
– Я не видел его некоторое время, – рассказал Гри, после того, как Трэйс купил ему несколько напитков, в том числе и знаменитый местный «Потеря Разума», и после того, как пересчитал своей оставшейся единственной рукой пачку кредитов. – Говорят, что он подцепил очень крупную рыбу, но никто не знает, что именно.
Трэйс встретился с взглядом контрабандиста, быстро захватил его, чувствуя, как Сила течет через него в сознание ботана, завершая работу, которую спиртное уже начало.
– Он что-то говорил о цветке?
– Эм… – Лицо Гри стало умиротворенным, все сопротивление улетучилось из его голоса и слова полились беспрепятственно: – Да, верно, он собирался потом за цветком. Тулкх был не очень разговорчив, но мы как-то выпили, и он рассказал мне об этом.
– Кто его нанял?
– Лорд Ситхов по имени Дарт Скабрус.
Трэйс почувствовал как внезапный холод прошел сквозь него.
– Где он?
– Я не знаю…
– В академии ситхов?
Гри поморщился, напрягая память:
– Я хочу сказать…
– В Оддейсер-Фаустин?
Он моргнул.
– Эй, вы думаете, можно мне еще выпить?
Но Трэйс уже ушел.
12
Компонент
Войдя в турболифт, Зо поняла, что ее надежда улетучивается.
Побег уже не был выходом, если вообще был возможен. Вифид провел ее через развалины академии, мимо нескольких студентов и магистров Ситхов, которые пристально разглядывали их с лицами, потемневшими от гнева и решимости. Если орхидея и почувствовала это, она ничего не сказала.
Лишь после полудня они достигли башни.
НК-дроид встретил их у входа. Он идентифицировал Тулкха посредством сканирования сетчатки глаза, что заставило того мигать и вытирать глаза от раздражения. После этого провел их внутрь. Турболифт понес их вверх и доставил сюда.
В эту комнату.
Какое-то время Зо могла только рассматривать ее. Лаборатория, не похожая ни на что иное, с чем она сталкивалась за годы исследований, предстала перед ней. Она слышала, как что-то двигалось и шуршало по углам. Эта лаборатория казалась противоположным темным аналогом такой же на Марфе, ее оборудование предназначалось не для порождения жизни, а для уничтожения и мучения всего, что все еще оставалось здесь живым. Что-то или кто-то беспокойно двигалось в тени, издавая щелкающий звук своим ртом.
– Она у тебя?
Выдохнув от неожиданности, Зо повернулась и посмотрела назад. В центре лаборатории высокий мужчина в темной одежде стоял и смотрел на них; выточенное лицо, впалые щеки, впадины глаз, как полости черепа. Зо почувствовала тонкую нить страха, струившуюся через грудь к желудку, где она трепыхалась в темноте. Она вспомнила об имени, которое Тулкх упомянул по пути сюда: Дарт Скабрус.
Владыка Ситхов смотрел на нее. Выражение его лица невозможно было понять, хотя сила в его взгляде безошибочно угадывалась. Как-будто он смотрел на то, чем он хотел одновременно и обладать и что хотел уничтожить.
Не говоря ни слова, вифид взял орхидею из рук Зо. Он подошел к месту, где стоял Владыка Ситхов и протянул ему цветок.
– Вот он.
Дарт Скабрус взял цветок и лишь бегло взглянул на него прежде, чем снова обратить внимание на Зо. В его глазах появился блеск, которого раньше не было.
Тулкх стоял и ждал.
– Мои деньги, – потребовал он.
Если Владыка Ситх и услышал его, он никак не проявил этого. он все еще смотрел на Зо.
– Ее имя Хестизо Трэйс, – сказал вифид, – Она – хранитель цветка. Она нужна ему для того, чтобы…
– Выжить, – продолжил Скабрус. – Я знаю. Вот, как я узнал, что ты принес мне подлинный. – Он протянул руку и коснулся ее лица своей перчаткой, на поверку оказавшейся холодной, как-будто кожа была обернута вокруг железного стержня.
– Это была часть информации относительно орхидеи, которую я придержал.
– Тогда наше дело здесь закончено , – проговорил Тулкх.
Владыка Ситх кивнул:
– Мой дроид заплатит тебе по пути назад.
Вифид кивнул и пошел прочь.
– Нет, – крикнула ему вслед Зо, наблюдая, как он уходит. – Подожди! -
Она почувствовала, как стальная хватка паники сжимается вокруг ее груди, сдавливая внутренности до боли и перехватывая дыхание. Она услышала, как его шаги отдаляются по длинному каменному коридору, затем послышался слабый гидравлические свист от того, что двери лифта открылись и снова закрылись.
Он ушел.
Владыка Ситх все еще смотрел на нее. Настала тишина, которая казалось сделала воздух в лаборатории едким, холодным и вязким. Зо заметила, как орхидея издавала беспокойные звуки внутри ее разума – мягкий, нерегулярный всплеск нервной энергии, готовящийся к тому, что может случиться дальше. Хотя она знала, что она единственная, кто мог слышать звуки, она все еще чувствовала в себе порыв приглушить их.
– Ты – джедай, – проговорил Скабрус.
– Да.
Она приготовила себя к его презрению, даже ярости, но Владыка Ситх просто кивнул, как если бы он ожидал чего-то не меньшего, чем ее появления здесь, которое он предвидел. Он поднял руку и даже без прикосновения Зо почувствовала какую-то тяжесть в левой груди, как если бы его ладони находились прямо на ее сердце.
Затем он опустил руку, и давление исчезло. Он взял цветок и понес его по лаборатории к месту, где Зо слышала тихий чмокающий звук.
То, что она увидела вызвало у нее позыв к рвоте. Подросток в клетке смотрел на нее снизу вверх огромными яркими, немигающими глазами, которые не выражали ничего кроме безумия. При ближайшем рассмотрении Зо увидела клубок пластиковых трубок, выходящих прямо из спины парня – из позвоночника и затылка, куда они были имплантированы. Густая желтовато-красная жидкость струилась в обоих направлениях по трубкам. Зо проследовала взглядом вдоль пола туда, где трубки подключались к электронному насосу с большим стеклянным цилиндром наверху. Ужасная комбинация была рождена здесь – гибрид человека и машины.
Скабрус что-то отрегулировал в насосе. Жидкость в трубках стала двигаться быстрее. Мальчик замер, а потом начал колотить свое лицо о клетку снова и снова, со страшной регулярностью. Клетка гремела от ударов, лицо мальчика начало сочиться кровью, она струилась из его ноздрей, губ и глаз. Но мальчик не останавливался. Он калечил себя осмысленно, поняла Зо, пытаясь забить себя до обморока или, возможно, просто убить себя, избежав мук, которые еще предстояли.
– Прекратите! – Зо посмотрела назад на Скабруса. – Что это?
– Смотри и увидишь.
– Что вы с ним делаете?
Скабрус не ответил. Секунду спустя, он открыл крышку цилиндра с красновато-желтой жидкостью и бросил туда орхидею.
***
Джура Острогот наблюдал за всем происходящим.
Он проскользнул внутрь башни, когда вифид вышел, не дав себе времени для какого-либо плана. Опыт научил его, что такие возможности не должны быть упущены. И поэтому он вошел внутрь.
С тех пор как исчез Никтер, слухи о Дарте Скабрусе и о том, что происходит в его лаборатории плодились и распространялись со скоростью света. Сегодня утром Джура слышал, как Пергус Фроде, техник из ангара академии, рассказывал одному из других Магистров, что Скабруса посетили два охотника за головами, которые потом не вернулись на свой корабль прошлой ночью. А теперь еще Киндра сказала Джуре, что она видела двух чужестРэнсв – вифида и девушку – направлявшихся в башню. Они несли с собой что-то, но никто не знал, что именно.
Это было только вопросом времени, пока кто-то не вышел.
После тренировки на световых мечах Джура решил побыть наедине с собой и присел перед главным входом в башню под покрытыми коркой снега камнями наполовину обвалившихся руин. Холод его нисколько не беспокоил. Он дал себе время подумать, очистить голову. Джура уже решил, что не будет проводить свою жизнь в страхе, боясь быть уязвимым для Скопика. Если он больше не собирается зависеть от забрака, он должен изменить правила игры. Конечно, он не мог контратаковать сейчас: загнав его в угол, Скопик будет ожидать возмездия, но однажды, когда Джура выяснит, что происходит внутри башни, решил он, он устроит личную встречу с забраком. Он расскажет Скопику все, положится на него. Добьется его доверия. И когда Скопик потеряет бдительность, Джура, торжествуя… что?
Убьет его?
Возможно.
Или просто унизит тем же способом, каким Скопик унижал Джуру.
В любом случае, все могло быть совершенно по-другому.
Насколько по-другому, Джура никогда бы не предположил двадцать минут назад, когда он выскользнул из турболифта и начал пробираться сквозь открытую лабораторию к верхней части башни. Свечи и факелы освещали комнату мерцающим, прерывистым светом. Он был обеспокоен тем, что его могут услышать – лифт едва ли был тих – но еще до того, как открылись двери, он услышал чей-то крик и грохот металла. Звук отражался от окон и каменного потолка, заглушая все остальные шумы.
Джура крался в тени, прокладывая свой путь между нагромождений оборудования, пока не смог различить силуэт Владыки Скабруса и еще кого-то – девушки, стоявшей рядом с тем, что выглядело, как зверь в клетке, и было источником грохота и крика.
Джура снова остановился, присмотрелся повнимательнее.
Животным в клетке был Никтер.
Никтер бился в своей маленькой тюрьме, кричал, корчился и издавал звуки, которые лишь слегка напоминали слова. Кровь текла по его лицу, запекаясь на щеках и создавая впечатление, как-будто он сидел под мерщающей красной свечой. Он был наполовину голый, его обнаженный торс блестел от пота.
Но худшим были трубки.
Они выходили прямо со спины: длинные, словно трубопровод, они тянулись от позвоночника прямо к машине с большим прозрачным цилиндром на ее верху. Скабрус что-то делал с аппаратом, держа в руках какой-то предмет, который Джура не мог распознать, а затем поместил его в цилиндр. Жидкость в нем начала бурлить, изменила цвет, стала вдруг удивительно сияющей и потекла через трубки в позвоночник Никтера.
Крики прекратились.
Джура видел, как Никтер рухнул на пол клетки, замер в неподвижности и затих с открытыми веками, приоткрыв рот. Теперь единственным звуком остался высокий ритмичный гул сердечного монитора на полу. Джура выдохнул после того, как его дыхание перехватило в последние десять секунд.
Ему не нужно было подходить ближе, чтобы понять, что Вим Никтер был мертв.
***
Зо смотрела на мертвого ученика ситхов в клетке. Его глаза были все еще открытыми, стеклянными и безжизненными. Его рот отвис, кровь стекала в угол клетки. Мертвая бледность уже начала распространяться по его телу, придавая его коже бледный оттенок серого.
В ее голове орхидея все еще кричала.
Она не могла пошевелиться, не могла думать. Ничто в ее работе на Марфе не готовило ее к такому. За последние сорок восемь стандартных часов ее обычное существование стало кровавой пародией на реальность.
Ее глаза уставились на стеклянный цилиндр, куда Скабрус бросил цветок. Его там больше не было – жидкость, казалось, впитала его, растворила, но она до сих пор слышит его, где бы он ни был, что бы ни случилось с ним; он кричит, умоляя ее сделать что-то, чтобы помочь ему, чтобы остановить боль.
– Я горю, Зо, горю… ГОРЮ!
Скабрус рассматривал цилиндр.
В клетке мертвый парень поднялся и сел.
13
Зубы дракона
Джура никогда не видел, как вырывают дверь клетки.
Все произошло слишком быстро, единственное, что он заметил, были петли разлетевшиеся по лаборатории и врезавшиеся в отводы для вентиляции, которые торчали из потолка. Металл ударился о металл с громким звоном, который почему-то напомнил ему лязгающий звук мечей на вершине храма. Этот звук говорил о том, что действительность изменилась, и все, что произойдет дальше, не будет иметь пути назад.
Из своего укрытия, притаившись и слившись с тенью, Джура наблюдал. Он видел, как Скабрус и девушка уставились на клетку. Ни один из них не шелохнулся.
То, что медленно выходило из клетки, не было Вимом Никтером.
Оно было заключено в кожу Никтера и имело какие-то черты его лица, но глаза представляли собой круглые темные стекла, за которым метались зрачки в свете факелов, словно крошечные черные насекомые, пойманные в грязную бутылку. Оно наклонило голову вправо и обнажило желтые зубы, кототрые не походили ни на что, что прежде видел Джура. Продолжая наблюдать, он почувствовал, как тает внутри, неописуемый ужас охватывает его, лишая сил, уменьшая его до пульсирующего комка нервов. Внутренний голос кричал внутри – этого не может быть! – и он не мог пошевелиться.
Владыка Ситх оглядел свое творение. Жуткая восхищенная улыбка проползла по его лицу.
– Никтер, – приказал он. – Подойди ко мне.
Существо сделало один шаг вперед, а Скабрус вытянул руку, подзывая его, как животное.
– Да. Вот так.
Почти сразу Никтер бросился вперед с совершенно дикой настойчмвостью: трубки оторвались от его спины, раскачиваясь свободно и оставив ряд свежих открытых ран на позвоночнике. Красно-желтая жидкость побежала из упавших трубок, разбрызгивая содержимое в воздухе. Из своего укрытия Джура увидел, как Владыка ситхов упал назад, прикрыв руками лицо, в то время, как существо, бывшее некогда Вимом Никтером, навалилось на него сверху и без колебаний вонзило свои зубы в лицо Скабруса.
Скабрус выбросил вверх руку и существо отшвырнуло назад через лабораторию на ряды неиспользованных колб и мензурок недалеко от места, где прятался Джура. Колбы взорвались с оглушительным звуком бьющегося стекла, существо упало на пол и Джура увидел, как оно выпрямляется – его щеки и лоб блестели вонзившимися, словно зубы дракона, осколками. Терпкий запах спирта, нашатыря и карболовой кислоты разлился в воздухе.
Джура увидел, как девушка побежала к турболифту, не оборачиваясь даже тогда, когда двери закрылись за ней.
Разъяренный рев потряс помещение, достаточно громко, чтобы Джура почувствовал, как звук отдается в его груди. На противоположной стороне лаборатории Скабрус встал. Правая половина его лица превратилась в окровавленный лоскут. В его глазах сверкал гнев такой силы, что он выглядел, как что-то совершенно иное, близкое к безумию.
Владыка Ситх вскинул правую руку ладонью в сторону живого трупа Никтера. Мертвеца резко отбросило назад, словно вещь, и на этот раз Джура понял, что труп летит в его сторону.
Но было уже слишком поздно, чтобы переместиться. Труп Никтера врезался в него, сбив его с ног и выбив воздух из его легких, отшвырнув их обоих назад в один из широких проходов, которые находились в стене башни. Весь мир разорвался на куски вокруг него. Это было последним воспоминанием, которое зафиксировал Джура, и оно было недалеко от истины.
Потом от отключился.
14
Отчисленные
-Эй, Ласск.
Рэнс Ласск остановился и обернулся. Он шел в библиотеку для того, чтобы предаться уединенной медитации и учебе, когда за спиной раздался голос.
Это был Ра`ат.
Младший неказистый ученик-ситх стоял, спрятав обе руки за спиной, и смотрел на Рэнса с вызовом сквозь завесу снега. Его взгляд очень отличался от того, что Ласск видел последний раз – что-то изменилось в его позе, его манере, в том, как он держал плечи. Даже голос стал смелее – более прямой и задиристый. Его взгляд был тверд и полон несвойственной решимости.
– Чего тебе надо?
– Тебя не было сегодня на тренировке со световыми мечами.
Ласск никак не отреагировал, выражая свое безразличие без слов. Все в академии знали, что он принимал участие в учебных боях только тогда, когда желал или хотел проверить себя или что-то доказать одному из Магистров.
Он сделал шаг ближе к Ра’ат. Здесь, за огромным зданием библиотеки они были одни – Магистры и ученики все были на тренировках или занятиях. Над ними возвышалась башня, которая затеняла проходы, создавая полумрак, и Ласску пришло в голову, что на это, возможно, Ра’ат и рассчитывал. Возможно, он надеялся, что Лорд Скабрус невзначай посмотрит вниз.
– Ну, и что же ты тут делаешь?
Ра’ат убрал руки из-за спины, обнаруживая то, о чем Ласск уже догадался: пара учебных световых мечей сверкала в полуденном свете.
– А Мастер Шак’вел знает, что ты сбежал с двумя его игрушками?– спросил Ласск.
Ра’ат не улыбнулся, решимость на его лице не исчезла:
– Я вызываю тебя.
Скептически подняв бровь, Ласск спросил:
– Сейчас?
– Да.
На мгновение, не больше, Ласск почти согласился. Но потом он покачал головой:
– Ты же не хочешь этого.
– Ты что, боишься?
– Что, тебя? – вяло отреагировал Ласск. – Просто это скучно.
– Тогда я постараюсь не утомлять тебя, – ответил Ра’ат и бросил Ласску один меч. Тот поймал его автоматически, но опустил.
– Я сейчас занят, – проговорил он. – Если ты решил унизить себя, тебе следует сделать это публично перед всеми…
Магистрами. Этим словом должна была закончиться фраза, но Ласск не успел произнести его – Ра’ат прыгнул на него, его ноги, казалось, не касаются земли. Это внезапное нападение было грациозным и им можно было бы даже восхититься, если бы меч Ра’ата не ударил его в грудь, причинив сильную боль чуть ниже ключицы.
Ласск отклонился назад, отразил удар и понял, что ему придется что-то с этим делать, хочет он или нет. И Ра’атом, в том числе. Придется не просто сбить его с ног, иначе каждый студент вскоре начнет задирать его. Ласск чувствовал больше, чем раздражение. Неужели Никтер был недостаточным уроком? Ра’ат что, сумасшедший или больной?
