Текст книги " Звёздные войны: Красный урожай"
Автор книги: Джо Шрайбер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Он нажал на кнопку на насосе.
Уставившись на него, Никтер увидел черный цветок, закрученный в красновато-желтого цвета жидкости, его лепестки рвались и таяли. Насос выпускал слабые звенящие шумы, потому что полдюжины разрозненных вакуумных частей выполняли непонятные действия. Сначала он не чувствовал ничего, кроме нечетных вибраций труб в спине. Затем боль, которую он терпел до сих пор, стала намного сильнее. Она врезалась в его тело, затронула каждый миллиметр его нервных окончаний, довела его до белого каления. Никтер выгнулся вперед и закричал. Боль овладела им, и он отдался ей окончательно. Она стала огромной, всеобъемлющей нейтронной звездой, которая выматывала его. Впереди он увидел, как Скабрус смотрит на него сквозь клетку.
Последнее, что Никтер увидел прежде, чем провалиться во тьму, как Скабрус отвернулся от него и взмахнул рукой на длинную полку выше насоса, посылая цветы и их подставку на пол.
4
Дранок
Пергус Фроде ответственно относился к своим обязанностям техника на посадочной площадке Академии. Такое положение давало ему возможность первым оценивать вновь прибывших, часто довольно жалких, и быть в курсе некоторых сведений даже прежде, чем некоторые из Мастеров Ситхов узнавали о них. Неплохо для пилота – поверни-смажь-подай – чьей последней работой была чистка двигателей на «Верфях Куата».
Сегодня вечером, например, когда коррелианский крейсер начал маневр и спуск на заснеженные посадочные огни, Фроде уже точно знал, кто это был. Он знал бы это, даже если бы НК-дроид Дарта Скабруса не стоял рядом с ним, тихо жужжа в ожидании. Фроде не беспокоили дроиды – он вообще привык к ним больше, чем к органическим формам жизни, особенно здесь на планете Oдейсер-Фаустин.
– Отчет: сэр, я должен предупредить Лорда Скабруса, что гости прибыли, – проговорил НК-дроид.
– Конечно, – ответил Фроде, наблюдая за тем, как крейсер выпустил шасси и чувствуя, как посадочная платформа самортизировала его вес. Через секунду главный люк распахнулся, и наклонный посадочный пандус громко опустился.
Выступая вперед, чтобы встретить корабль, Фроде видел, как двое охотников за головами с важным видом сошли вниз. Первый – высокий, коренастый, лысый человек, с постоянной ухмылкой, в зелено-синих очках, остановился у трапа и осмотрелся вокруг с отвращением, как если бы он вовсе не был уверен, что хочет здесь находиться. Он нес металлический ящик под мышкой, привязанный к его запястью тонкой цепочкой.
– Что скажешь, Скарл? – спросил лысый. – Достаточно холодно для тебя?
Нелваанец в летном костюме, стоявший рядом с ним, сморщил морду и издал короткий рык, обнажив ряд острых вогнутых верхних зубов. Затем он и второй тип, оба повернулись и уставились на Фроде, который уже отходил от корабля.
– Где Скабрус, – потребовал человек, держа ящик. – Мы привезли ему посылку. Он должен встретиться с нами здесь.
– Я отведу вас к Лорду Скабрусу, сэр, – ответил HK-дроид, указывая назад, в сторону академии. – Он – мой хозяин, и я был отправлен, чтобы проводить вас в Башню. Вас и вашего… – дроид неуверенно взглянул на нелваанца, – второго пилота?
– Скарл – мой партнер, – ответил мужчина. – Меня зовут Дранок. Все, что есть ценного в этой галактике, вы можете получить через нас. – Он не сделал никакого движения, чтобы последовать за дроидом. – Кстати, лучше бы у вашего босса был в наличии остаток кредитов, которые он должен мне за эту маленькую прелесть. Ее было не так просто добыть.
Дроид ответил незамедлительно.
– Ответ: вопрос оплаты урегулирован, сэр. Будьте уверены, скоро вы получите остаток.
Дранок кивнул, угрюмое выражение едва ли оставляло его губы, пока он осматривал заснеженную местность вокруг посадочной площадки.
– Что за дыра. – Взглянув на Фроде, он ткнул пальцем назад, по направлению к кораблю. – Держи его горячим, Акк. Мы не останемся на этой скале ни секундой дольше, чем это необходимо. И дозаправь его, пока ты здесь. Думаешь, ты справишься с этим?
– Конечно, – ответил Фроде. – Никаких проблем. – Он уже решил, что ему не нравится этот тип и его спутник, но он был достаточно осторожен, чтобы не показать этого в голосе. – Она будет готова, когда вы вернетесь.
Не обращая на него внимания, охотник за головами повернулся и пошел за дроидом. Нелваанец пошел справа от него, хрустя лапами по снегу.
*
К тому времени, когда они достигли башни, Дранок уже решил, как он собирается поступить.
Вплоть до того момента, пока они не приземлились, он не был полностью уверен в своих действиях. Тут не было ничего личного: он и Скарл всегда работали вместе достаточно неплохо. Нелваанец был превосходным охотником и всегда хорош в бою. Кроме того, он был предан, черта, которой Дранок явно не обладал. И в последнее время все шло не так хорошо – их последние дела не приносили столько денег, как он надеялся, и Драноку надоело делиться добычей пополам.
Итак, было решено… Как только Скабрус заплатит все, что он задолжал им…
– Сообщение: нам сюда, сэр, – сказал дроид, указывая вверх на башню. – Этой дорогой.
Дранок остановился и посмотрел вверх. Он видел странную архитектуру в свое время, но башня Владык Ситхов поражала. Она была странной и намного выше, чем казалось с высоты полета, и была еще одна черта – неопределенное ощущение неправильности, как если бы она была построена под каким-то неестественным углом так, что, казалось, изгибается сверху вниз, как огромный черный коготь. Когда-то Дранок подслушал разговор в каком-то космопорте о Ситхах, о том, как они научились влиять на пространственную геометрию, создавая здания, которые сами по себе не были связаны с физической реальностью. Тот тип утверждал, что можно потеряться внутри лабиринта Ситхов и никогда не выбраться. Дранок выбросил это из головы, как пьяную выдумку, но теперь, глядя на башню, он не был так уверен. Ему не нравилось стоять перед ней и еще меньше нравилась идея войти внутрь.
Но там была оплата за работу.
И это решило дело.
– Хорошо, – он повернулся к Скарлу. – Ты лучше пережди здесь на случай, если что-то пойдет не так.
Нелваанец посмотрел на него и неуверенно прорычал в ответ. Обычно мы так не делаем, означало это рычание. Но это дело было не обычным.
– Эй, – проговорил Дранок, со всей приятельской сердечностью, которую он мог изобразить, – веришь мне? Будет безопаснее для нас двоих, если ты снаружи присмотришь за дверью. Я закончу со Скабрусом и принесу деньги.
И прежде, чем Скарл смог возразить, он последовал за дроидом внутрь.
Даже скрывшись от ветра, Дранок чувствовал, что температура резко понизилась. Было настолько темно, что сначала ему пришлось ориентироваться в основном на бледно-голубой свет от спинного процессора НК-дроида. Через несколько секунд его глаза стали привыкать, и он смог различить большое округлое пространство вокруг них, которое поддерживали колонны и массивные каменные арки, образовывавшие нижний уровень башни. В воздухе стоял запах сырости и грязи, и еще в нем присутствовал неприятный затхлый запах человека, который напомнил ему бани на каких-то планетах Внутреннего кольца, которые он посетил.
– Сообщение: следуйте за мной, – сказал голос дроида, указывая на ожидающий турболифт.
Дранок вошел в него и, когда дверь закрылась за ним, он понял, что дроид не пошел с ним. Он был один.
Турболифт рванул вверх достаточно быстро, чтобы это почувствовать. Ощущение покалывающего беспокойства пробежало по спине Дранока. Лифт по-прежнему поднимался.
Наконец, он остановился и двери открылись.
– Лорд Скабрус? – позвал Дранок достаточно громко, чтобы быть услышанным. – Ваш дроид послал меня наверх. – Он понял, что держит металлический ящик перед собой как щит. – Я принес ваш заказ.
Тишина. Это была большая круглая комната, она выглядела как лаборатория, устроенная кем-то с большой предосторожностью. Дранок слышал, что некоторые из этих Владык Ситхов явно странные и смешивают науку с древним преданиями своего народа, при этом сохраняя старые обычаи. Увиденное подтверждало это.
Высокие арочные окна тянулись вдоль стен с канделябрами, свечами и факелами, торчащими над ними, наряду с пульсирующими панелями и мигающими блоками. Машины гудели низко и неравномерно, и сам воздух, казалось, вибрирует у Дранока в носу и горле. Он прошел мимо полок и столов с научным оборудованием; ему не особо нравилось, что факелы заставляли его тень прыгать и дергаться на голом каменный полу за его спиной, создавая ощущение что кто-то следует за ним по пятам. В воздухе висел запах, едкий и знакомый, но не поддающийся описанию – химикаты? Нет, он был слаще, почти приторным, как от чего-то вареного.
Он подошел к окну и посмотрел вниз сквозь падающий снег на академию. Отсюда она была похожа на руины, заброшенные и забытые. Случайные слабые проблески света, который горел в окнах одного из зданий – чего-то, похожего на общежитие, заключил он – только подчеркивали его безжизненность; место, отданное на откуп призракам.
«Ты начинаешь нервничать», ругал он себя. Прекрати.
Он повернулся и пошел обратно к нагромождению едва освещенных механизмов. Что-то хрустнуло под сапогом и он остановился, чтобы взглянуть.
Цветы.
Присев, охотник за головами отставил металлический ящик в сторону – он все-еще был прицеплен к его запястью – и полез в карман за светящимся стержнем. Он надломил его и посветил перед собой. Раздался хруст разбитого стекла, пробирок и сосудов, которые, как заключил Дранок, содержали различные виды цветов прежде, чем они их выбросили или бесцеремонно швырнули на пол.
Он открыл металлический ящик и посмотрел на свой собственный цветок, якобы орхидею Мураками, сравнивая её со всеми остальными, разбросанными на полу. Дилер черного рынка специй, который продал ее, гарантировал, что она подлинная, редчайшая в галактике, похищена из секретной био-лаборатории Республики на Эндоре. Дилер даже представил документальное доказательство – результаты химической и газовой спектроскопии, просмотрев которые, Дранок притворился что понял.
Но теперь, взгляд на другие цветы на полу опроверг всё – Дранок обнаружил по крайней мере два цветка, которые выглядели так же, как этот.
Дыхание перехватило.
Его обманули, и сейчас…
– Дранок.
Охотник за головами замер при звуке своего имени, голос превратил его дыхание в сухой лед. Впереди, стоя между ним и выходом, высокая в темном плаще фигура уставилась на него с другой стороны длинного каменного стола. Дранок понял, что он смотрит в лицо человека с длинными и тонкими чертами, с орлиным носом, скошенным лбом и выдающимися скулами, острыми почти до карикатурного высокомерия. Густые седые волосы, странного серебристо-синего цвета были зачесаны назад. Фигура вытянула одну руку с длинными пальцами, указывая вперед, и в тот же миг Дранок увидел, что его глаза мерцают и пульсируют, как бы выражая с трудом сдерживаемое чувство.
– Лорд Скабрус…
– Ты принес орхидею? Где она?
Блефовать… Охотник за головами понял, что это – единственный путь для него выбраться отсюда. Он блефовал и раньше в сложных ситуациях. И эта не отличалась от других.
– Вот она, – проговорил он отрывисто, держа в руках открытый ящик, чтобы показать его содержимое. – Орхидея Мураками, как вы просили.
Когда Дарт Скабрус даже не шелохнулся, чтобы взять еее – на самом деле, он, казалось, не двигался вообще – Дранок отомкнул цепь с запястья, поставил ящик перед Владыкой Ситхов и отступил назад. Однако Скабрус не сделал ни шагу, чтобы рассмотреть цветок. Его взгляд остался на Драноке.
– Ты пришел один?
– Мой компаньон ждет снаружи, – ответил Дранок. – На всякий случай.
– Твой компаньон?
– Да, точно.
– И с тобой больше никого нет?
Дранок нахмурился:
– А кто еще должен быть? – Скабрус, очевидно, посчитал вопрос не стоящим ответа. Охотник за головами помрачнел, действительно теперь начав нервничать, его замешательство только усилило внутренний страх. – Хватит вопросов, – резко ответил он, надеясь, что раздраженный тон может помочь скрыть страх. – Я доставил орхидею, как мы и договаривались. Где мои деньги?
Скабрус все-еще не шевелился. Пауза затянулась, и в тишине Дранок осознал, что чувствует еще какой-то запах вокруг, становящийся все более различимым, перебивая запах мертвых цветов: запах жареного мяса медленно начал наполнять воздух. Несмотря на напряжение, он почувствовал, как во рту появилась слюна. Уже прошло много времени с тех пор, как он ел. Его желудок заурчал.
– Ты обманул меня, – сказал Скабрус.
– Что?
– Это не орхидея Мураками.
– Откуда вы можете знать? Вы даже не взглянули на нее?
Скабрус медленно поднял голову. Все его тело, казалось, напряглось, чтобы каким-то образом стать выше – конечно, обман, но Дранок почувствовал себя пятящимся назад, как непослушный ребенок, призванный к ответу, раскинув руки в мольбе.
– А сейчас, подожди секунду… Сядь.
Дранок почувствовал, что его колени невольно подкосились и он упал на твердую каменную скамью, которая неизвестно откуда взялась.
– Несмотря на твой прокол, тебе заплатят, – Скабрус указал за его спину на арочный проем, который Дранок раньше не замечал, оттуда вышел HK-дроид, толкая тележку с огромным серебряным подносом. Дроид подкатил тележку к столу, поставил перед Драноком на поднос тарелку, столовые приборы, чашку и кувшин.
– Ешь.
Дранок покачал головой. Что бы ни было под крышкой серебряного подноса, он не хотел и кусочка этого. Теперь он, оценив прошлое – согласие на работу, доверие сомнительному скупщику краденого, продавшему ему орхидею, возвращение сюда в одиночку – понял, что это все были звенья одной опрометчивой цепи событий, приведших его к этому предпоследнему моменту расплаты.
И он не мог остановить свою руку, которая потянулась к блюду.
Взяв крышку, он снял ее.
Он со страхом смотрел на то, что лежало там, внезапный ужас заполнил его горло, как забитый сифон. Через секунду он понял, что волосатый предмет перед ним, это отрезанная тушеная голова его партнера Скарла. Рот нелваанца был открыт достаточно широко, чтобы вместить спелые красные плоды якуры, которые затолкали между челюстями. Мертвые вареные глаза уставилась на него с обвинительным выражением.
– Что не так? – послышался протяжный голос Скабруса как-будто откуда-то очень издалека. – Ты определенно собирался предать его, не так ли? Я просто освободил тебя от хлопот. – И затем, наклонившись вперед: – Предатели и тупицы. Интересно, как вы оба умудрились выживать так долго.
Дранок попытался встать и понял, что он не может подняться. Неожиданно обнаружилось, что все его тело весит как-будто тонну.
– Отпустите меня.
– Каждый предатель делает еду из своих друзей, – Скабрус держал нож и вилку перед лицом охотника за головами. – Это твоя последняя трапеза, Дранок, и ты должен съесть все до кусочка. Это цена, которую я назначаю. Если ты сделаешь это, я разрешу тебе уйти отсюда живым.
Дранок отшатнулся, напрягаясь сильнее, чтобы освободиться. Но только одна часть его тела могла двигаться – правая рука, та, которой Скабрус позволил двигаться в направлении подноса. Стиснув зубы, Дранок выхватил нож из руки Ситха и ткнул им вперед так резко, как только мог.
Нож даже не успел приблизиться к намеченной цели, как Скабрус махнул рукой почти небрежно-равнодушным жестом в направлении охотника за головами, и Дранок почувствовал, как его горло перехватило и трахея превратилась в булавочное отверстие. Большой и неимоверный груз, казалось, сжал его легкие. Слезы паники залили глаза, и сердце его заколотилось, когда он начал отчаянно биться в кресле; темнота уже застилала его зрение. Неожиданно все стало казаться происходящим где-то не здесь. Как только Скабрус отпустил его, позволяя упасть на пол со стула, последнее, что Дранок услышал, был звук какого-то шаркающего существа, сопящего и издающего звуки, странно похожие на смех.
5
Лабиринт боли
– Учитель, я готов начать всё сначала.
Семнадцатилетний Мнах Ра’ат стоял в центре боевого симулятора, того который студенты называли «лабиринт боли», и вытирал кровь со своих разбитых и опухших губ. Он уже не чувствовал боли, только жгучее желание напасть и отомстить за то, что сделали с ним. Тот факт, что раны были причинены автоматической системой, которая являлась частью его обучения, вообще не имело значения для Ра’ат. Он был в ярости, и его ярость сделала его сильным.
Сверху, Магистр Ситх по боевому искусству Ксат Гракен откинулся внутри кабины управления, оперевшись одной рукой на длинную контрольную панель. Хотя он был человеком, Гракен выглядел как аквалианец – лысый, громоздкий, широкоплечий, с большим смуглым лицом, вечно хмурым, как комок засаленной замши. Час был поздний, он и Ра’ат были единственными на тренажере. Гракен, как и Мастер по оружию Шак’Вет, преподавал в академии на протяжении десятилетий, и он видел, как студенты, подобные Ра’ат, приходят и уходят – ученики, которым, казалось, не требуется сон и которые настаивали на продолжении их подготовки до поздней ночи, а иногда и до утра – и что с ними случилось, в конце-концов. После минутного размышления он постучал пальцем по внутренней связи.
– На сегодня достаточно, – сказал Гракен.
– Нет, – Ра’ат сердито посмотрел на него снизу вверх красными и злыми глазами. – Я хочу пройти еще раз.
Гракен встал из-за контрольной панели и вышел вперед так, чтобы ученик мог видеть его через прозрачную сталь:
– Ты осмеливаешься мне перечить?
– Нет, Учитель, – тон Ра’ат слегка смягчился, демонстрируя символическое почтение к авторитету Магистра. – Я хочу тренироваться в том же режиме как, и Рэнс Ласск.
Гракен одобрительно закивал. Он ожидал такого ответа. С момента зачисления Ласск задавал темп для честолюбивых учеников, каждый из которых хотел драться, тренироваться и обучаться так же интенсивно, как и он. Все они, казалось, не понимали, что Ласском может быть только один, а тот, кто бросал ему вызов, разделял судьбу Никтера.
Однако, Магистру Гракену пришлось признать, что он находит амбиции Ра’ат интригующими. Ра’ат был самым младшим в своем классе, с редкой шевелюрой и тонкими чертами лица, и два года обучения едва ли добавили больше, чем несколько унций мышц к его худощавому телу. Но у него был стержень внутри, смелость, полусумасшедшая ярость и воля к власти, которые побуждали его делать все, чтобы стать лучшим. Он также своеобразно мыслил. В конце-концов, именно Ра’ат пустил слух, что Дарт Скабрус похищает студентов и забирает их в башню, в надежде найти одного достаточно сильного, кто станет его преемником. Он доказывал это так успешно, что некоторые ученики, и даже несколько Магистров, считали, что он прав.
Теперь Гракен спрашивал себя, понял ли он, наконец, главную цель Ра’ат.
Он нажал на кнопку связи:
– Ладно, тогда еще раз.
Не столько в знак благодарности, Ра’ат кивнул и снова принял боевую стойку: плечи расправлены, тело напряжено. Складывалось впечатление, будто он знал, что Магистр согласится .
«Ну ладно», подумал Гракен, «давай посмотрим, насколько ты хорош на самом деле».
Он набрал последовательность команд и увидел как симулятор ожил под ним. Автоматическая система из множества вращающихся мечей появилась со всех сторон, каждый размером под два метра, расположенных так густо, что заставят Ра’ат уворачиваться, чтобы не быть раненным. Ра’ат легко нырнул между ними прежде, чем они искромсали его, благополучно уклонился от третьего препятствия – пружинящего копья, пяти метров в длину, которое непредсказуемо выстреливало из потолка. Гракен одобрительно кивнул. Именно копье последний раз Ра’ат не прошел. Сейчас же он был быстрее.
Достаточно ли ты быстр? Вот в чем вопрос, правда? А как насчет сражаться вслепую? Взяв пару тепловизоров со стола, Гракен надел их на глаза, потом протянул руку и выключил свет. Непроглядная темнота поглотила комнату. Гракен включил тепловизоры. Возникла картинка из множества светящихся зеленых фрагментов прежде, чем навелась резкость; Гракен наклонился вперед с неподдельным интересом.
Внизу, ослепленный Ра’ат остановился как вкопанный, осознавая, что произошло, и в этот момент стена за его спиной распахнулась, и воздух пронзил звук тяжелых резиновых плетей. Ра’ат дернулся вперед, но было уже поздно – плети хлестнули его по коленям. Гракен увидел, как лицо ученика напряглось, рот исказился от боли.
«Ну, всё», подумал он, и потянулся к выключателю.
Но это было не так.
Ра’ат мгновенно вскочил на ноги, отпрыгнув от плетей. Гракен сразу понял, что ученику уже не мешает зрение или его отсутсвие: теперь он полностью полагался на Силу. Когда маятник опустился снова, Ра’ат потянулся, схватил его и фактически удержался – такого трюка Магистр Ситх еще не видел, даже у Ласска – проехав на нем до самого потолка. На вершине дуги маятника, он бросил его, продолжая стремительно лететь и кувыркаться через открытое пространство, чтобы схватиться за стержень, торчавший из стены. Эти движения были выполнены с беспрецедентной грацией и абсолютной точностью. Ра’ат прокрутился вокруг стержня один, два, три раза, набирая скорость, и, отпустив руки, влетел прямо в окно кабины управления.
Магистр Гракен отшатнулся назад. Ра’ат врезался в транспаристил обоими руками и сумел удержаться там всего на пару секунд, но все же достаточно долго, чтобы Гракен увидел лицо ученика, глядящего прямо на него.
Затем он рухнул вниз.
Гракен сдернул очки и включил лампы. Свет пронзил все помещение, заполняя каждый уголок.
Магистр увидел Ра’ата, стоящего внизу, его лицо покраснело и блестело от пота, плечи поднимались и опускались, пока он старался перевести дух. Несмотря на очевидную усталость, лицо ученика отражало его неуемную энергию от остатков адреналина. Когда он увидел, как Гракен спускается, его глаза уже были полны ожидания, в предвкушении оценки Магистра Ситхов.
– Интересно, – сказал Гракен. – Завтра мы увидим, сможешь ли ты повторить это снова.
Ра’ат удивлено посмотрел на него:
– Учитель?
Гракен оглянулся:
–Что?
– Ласск… в учебном бою… он когда-либо…?
Владыка Ситх ожидал, что Ра’ат закончит фразу, но, в конце концов, ученик просто кивнул и отвернулся.
– Завтра, – повторил он.
*
Возвращаясь в общежитие с накинутым на плечи плащом и пульсирующими на холодном ночном воздухе ранами, Рa’ат остановился и оглянулся на учебный симулятор. Он знал, что говорили о нем другие студенты и Магистры: он слишком мал, слишком слаб, одержим своей параноидальной манией; но его это не волновало. Сегодня он показал Гракену, на что он был способен. Вскоре и остальные увидят.
Он переступил через высокий сугроб, который намело за библиотекой, пробираясь вдоль восточной стены здания, пока не оказался в тени башни. Шел небольшой снег, и Ра’ат еще мог различить дорожки, ведущие к основному входу в башню и два ряда следов вместе со знакомыми отпечатками HK-дроида.
Рa’aт почувствовал приступ ревности. Следы на снегу означали, что Лорд Скабрус совсем недавно принимал здесь посетителей. Владыка Ситх пригласил их в свою святая святых, и они вошли внутрь. Рa’aт, который никогда не был внутри башни и только мог себе представить её секреты, гадал, кем были те посетители. Это был Ласск? Никтер? Один из Магистров?
Сняв перчатку, Ра’ат поднес голую руку прямо к закрытому люку, представив себе на мгновение, что он мог почувствовать Силу, пульсирующую изнутри, Силу, для обладания которой он готов на все.
«Когда-нибудь», подумал он, «я сам пройду через этот вход».
А до тех пор он будет тренироваться.
6
«Крутые корабли»
Было уже заполночь, когда, завершив свои дела в главном ангаре академии, Пергус Фроди обнаружил, что очень пристально смотрит на кореллианский крейсер, попрежнему занимавший все пространство в углу посадочной площадки. Он уже заправил судно и прогрел двигатели, как требовал пилот, но это было еще несколько часов назад и не было видно охотников за головами. Было уже поздно, и единственное, чего он хотел, это бросить все, вернуться в свою квартиру и рухнуть на койку.
Вздохнув, он вернулся в будку управления и закрыл за собой люк. По крайней мере, здесь тепло и нет ветра. Когда его впервые приняли на работу почти десять стандартных лет назад, Фроде переоборудовал будку под свои нужды, установил личный нагревательный блок для приготовления горячих блюд вместе с картридером для своих любимых голо-книг и голо-журналов.
Как у наемного работника, у него не было Силы и, как таковой, особой преданности Ситам; он случайно встречался с Дартом Скабрусом лишь несколько раз. Последний и единственный раз, когда он проигнорировал приказ оставаться на посту и ждать, он провел неделю в ледяном карцере с переломом челюсти.
Откинувшись на спину с чашкой вновь подогретого явариканского эспрессо и потрепанной голограммой «Крутых Кораблей», Фроде увидел, как что-то промелькнуло возле кабины. Он встал, протер запотевшее стекло и всмотрелся наружу. Там стоял НК-дроид, его фоторецепторы сфокусировались на нем.
Фроде встал и открыл люк:
– Эй.
НК-дроид повернулся и посмотрел на него:
– Запрос: в чем дело, сэр?
– Сколько еще те два парня собираются пробыть в башне? – Фроде указал на корабль. – В смысле, их корабль все еще здесь и жрет наше топливо.
– Ответ: полагаю, вам следует отключить его.
– Но тот парень, Дранок, сказал…
– Заявление: он не вернется, сэр. Ни он, ни его друг.
Фроде не понял:
– Что ты имеешь в виду, никогда, что-ли?
– Ответ: насколько я могу понять, да, сэр.
Сдвинув свою рабочую кепку, чтобы почесать голову, Фроде оценивающе посмотрел обратно на корабль охотника за головами.
– Знаешь, – заметил он небрежно, – на подобном корабле довольно сложный бортовой компьютер.
– Заявление: я уверен, мне ничего неизвестно об этом, сэр. Оснащение подобных кораблей не входит в мою программу, и…
– Думаешь, Лорд Скабрус возражал бы, если я сниму его?
НК-дроид не отреагировал.
– Знаешь, оставим его. На вторичном рынке его стоимость не так уж и мала.
– Заявление: я уверен, вы справитесь, – ответил безразлично дроид, уже удаляясь по своим делам.
Надвтнув кепку назад, Фроде наклонился и взял свои инструменты, насвистывая себе под нос.
Может быть, сегодняшний вечер в конце-концов закончится неплохо.
7
Марфа
Хестизо Трейс перевернулась, сделала глубокий, покорный вдох и подняла голову с подушки. Маленькая, ничем не примечательная спальня, в которой она проснулась, уже стала наполняться мягким искусственным светом. Несмотря на то, что была здесь совсем одна, она могла ощущать ждущую роспуска орхидею, находившуюся примерно в двух сотнях метров от нее, но достаточно близко, чтобы услышать в голове довольно четкий голос.
– Хестизо! Беда!
– Хестизо! Вставай!
Она встала, откинув одеяло.
– Что такое? Что случилось?
– Моя инкубационная камера! Иди скорей!
Понимая теперь, откуда доносился голос, она снова расслабилась.
– Ох.
– Ох? – В интонации цветка промелькнула тревога. – Это серьезно!
– Я спущусь через секунду.
– Пожалуйста, поспеши!
– Хорошо. – Ответила она ей. -Держись за свои лепестки. Я сейчас буду там.
Орхидея отступила в ее сознании, но не совсем, как будто все еще ожидая официального извинения. По правде говоря, Зо была не против ее присутствия в своих мыслях; в конце концов, связь, которую они разделяли, была частью ее личности – джедая в сельскохозяйственном корпусе, одной из немногих одаренных, чьи ментальные способности искусства садоводства держали ее здесь, в питомнике и лабораториях комплекса Марфа.
Марфа была оранжереей. Ее изменяющаяся атмосфера, температурные режимы, уровни влажности – все заботливо поддерживало рост широкого многообразия межзвездной фауны в этой части центральных миров. Но управлялалась различными видами этих огромнейших возможностей восприимчивости Зо и ее коллег джедаев к Силе. В двадцать пять Зо поняла, что обладает прирожденным даром, даже в некотором роде величием в таких вещах, как выращивание любой формы растительной жизни и поощрение любой стороны их развития и исследования.
Полностью пробудившись от последних остатков затянувшегося сна, она накинула свою робу и направилась к освежителю вверх по коридору. Ее преследовало смутное ощущение беспокойства, неприятный отголосок какого-то забытого сна. Взяв со стойки с униформой лабораторный халат и каску, она оделась в рабочую форму, приписывая оттенок беспокойства к тому смутному недомоганию, которое иногда испытывала, проснувшись здесь, на Марфе.
Отказавшись от завтрака, она отправилась на уровень Б-7. Планетарное местонахождение Марфы постоянно менялось в зависимости от состояния солнечной активности и схемы галактической модели, но уровень Б-7 был наиболее оживленным и самым энергоемким из ряда корпусов по разведению растений и созданию плодородных участков на поверхности Марфы. Обычно по утрам здесь можно было встретить большинство ее коллег джедаев, начинающих свой день с обсуждения друг с другом хода работ и исследований, а также части их ближайших планов на будущее.
Двери турболифта открыли взгляду необъятный простор зелени, и Зо, как всегда, остановилась, позволяя ближайшему большому влажному и теплому облаку окутать ее. Запахи всевозможных растений соревновались за ее внимание – в сознании смешались и соки, и фрукты, и цветы – изумляющий букет ароматов.
Откинув голову, она взглянула вверх на высокие потолочные лозы и свисающую корневую систему, располагавшиеся на высоте ста пятидесяти стандартных метров. Кругом были тропинки через самоподдерживающийся лес суккулентов и их подвидов. Высокие подпорки для растений, увитые петлями и кольцами стебельков, так разнились в цвете и размере, что только ежедневный осмотр давал ей возможность проследить за всем этим.
Она могла уже их чувствовать.
Ее сознание незамедлительно настроилось на внутренний гул линий Силы сотен различных растительных жизненных форм, гармонично колеблющихся в соответствии с их личными эмоциями: тихие колебания одних и яркие сильные пульсации других соответствовали бурному росту цветков на стебельках. Многие из растений росли настолько локализовано, что, проходя мимо, она ощутила в своем разуме их приветствие. Зо гуляла между ними, позволяя восторженно шелестящей листве и стебелькам оплетать ее сверху донизу.
*
– Доброе утро, Хестизо. – Волл Беннис был первым, кого она вживую услышала этим утром. Высокий, миролюбивый человек с добрыми карими глазами, джедай, директор сельскохозяйственной лаборатории, он ждал ее позади густых красных стеблей дерева Малпасо с чашкой кафа. – Хорошо спала?
– Пока не разбудила орхидея.
Беннис протянул ей чашку.
– Как думаешь, что происходит?
– Есть одна интересная догадка.
– Какая?
– Мммм…
– Что ж, хорошо. – Он растерянно вернулся к своей работе и как-будто что-то вспоминал. – Кстати, Зо? Когда появится свободная минутка, не могла бы ты с помощью Силы взглянуть на палсифарийскую колонию мха в секторе Б-2?
