Текст книги "Нечестивое дело (ЛП)"

Автор книги: Джо Шрайбер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Глава 7

Сэм подошел к украшенному колоннами фасаду Исторического общества Мишнс-Риджа, задержавшись у Импалы, чтобы скинуть пиджак и галстук. Он поднялся по гранитным ступеням к дубовой двери с вычурной металлической ручкой, твердо уверенный, что все уже закрыто, но дверь легко подалась на хорошо смазанных петлях, и Сэм окунулся в прохладу холла. Без окон в зале было темнее, чем он ожидал; шаги отдавались тем гулким эхом, какое бывает в давно заброшенных помещениях. Пахло камфорой, старой бумагой, тканью и плесенью, а глаза все никак не могли приспособиться к полутьме. Несколько мгновений Сэм даже не мог прикинуть размеры холла.

– Нужна помощь? – спросили сзади.

– Возможно, – Сэм развернулся, и его немедленно ослепил луч фонарика. – Вы работаете здесь?

– Ага, – отозвался мужчина. – Извините за фонарик: проблемы с проводкой. Это старое милое здание, но электросистема иногда порядочная сучка, пардон за мой французский.

Он покопался в щитке на стене, что-то громко щелкнуло, и в холле, мигнув, вспыхнул свет.

– Вот и порядок.

Сэм огляделся и увидел, что находится в просторном фойе. Перед ним стоял мужчина в бейсбольной кепке с логотипом «Атланта Брейвс» [33]33
  «Атланта Брейвс»– профессиональный бейсбольный клуб.


[Закрыть], черной футболке и потертых джинсах. Едва ли ему было далеко за тридцать, но вокруг глаз и рта уже угнездились морщинки, придавая лицу приятный, немного усталый вид. Щетина на подбородке отдавала проседью и поблескивала на свету. Рядом с ним стоял мальчик лет двенадцати, тоже в футболке и джинсах – белокурый и светлокожий, с большими любопытными голубыми глазами, которые, казалось, пытались охватить взглядом все и сразу. Мужчина держал здоровенный старый ящик с инструментами, а мальчик неосознанно имитировал его позу, зажав под мышкой стопку увесистых книг в твердых обложках. Было абсолютно ясно, что мужчина и мальчик – отец и сын.

– Меня зовут Томми МакКлейн, – мужчина поставил ящик на пол и вытер руку об джинсы, перед тем как протянуть ее Сэму. – А это мой сынок Нэйт.

– Приятно познакомиться, – вежливо сказал мальчик.

Младший Винчестер пожал им руки, чуть улыбнувшись степенности, с которой мальчик отложил свой груз, чтобы предложить Сэму маленькую ладошку.

– Вы работаете в Историческом обществе?

– Мы и есть Историческое общество, – саркастично отозвался Томми. – Раньше этим местом заведовал Папаша Мичам, но с той поры, как его хватил удар, за дело взялись мы с Нэйтом. – Он прищурился. – А у вас имя есть? Или мне придется называть вас Призрачный Незнакомец [34]34
  Призрачный Незнакомец– сверхъестественный персонаж комиксов от издательства «DC Comics».


[Закрыть]?

– Сэм, – улыбнулся младший Винчестер.

– Значит, Сэм, – Томми посмотрел на сына. – Нэйт, отнеси книжки в библиотеку и глянь, не нужно ли еще что-нибудь забрать. Увидимся в музее.

– Есть, сэр.

Томми проводил его взглядом, потом ткнул пальцем в другую сторону:

– Пойдем, чего стоять, – он поднял ящик и не спеша зашагал было по коридору, но тут снова остановился, будто ему в голову внезапно пришла какая-то мысль. – Ты же не местный, так?

– Нет.

– Ты приехал из-за всей этой реконструкторской заварушки, верно?

– Можно и так сказать.

– Кучка свихнувшихся работяг носится по лесам с игрушечными ружьями, выставляя себя полными придурками, – проговорил Томми, следя за реакцией Сэма. – Правильно?

– Ну, – протянул Сэм. – По мне их стремление к натуралистичности впечатляет. Как будто сама история оживает.

Томми быстро прищурился, потом широко улыбнулся:

– Знаешь, ты совершенно прав.

– Извини?

– Видишь ли, ты сейчас разговариваешь с одним из этих придурков, – Томми протянул руку, демонстрируя потускневшее кольцо. – Конфедеративные Штаты Америки. Мой прадедушка носил это кольцо на том самом поле боя. Надо сказать, я поддерживаю не все, за что сражался Юг, но не было никого счастливее меня, когда в Белом доме обосновался афро-американец. Я бы сказал, давно уже пора. Мы с Нэйтом ездили в округ Колумбия на церемонию инаугурации. И я все еще чертовски горд за тех парней, которые отдали свои жизни во имя долга, – он развернулся и зашагал дальше.

Сэм кивнул и последовал за ним, не разобравшись еще, как реагировать на этого человека, на эту смесь провинциальной эрудиции и жажды внимания. Тем не менее, для себя он решил, что Томми МакКлейн ему нравится. К тому же, не в той он был ситуации, чтобы привередничать в поиске союзников.

– Слушай, – Томми открыл шкаф и отставил коробку в сторону, – я тут языком чешу со скоростью сто слов в секунду, так что скажи, чем я могу тебе помочь?

– Я надеялся, ты сможешь рассказать мне что-нибудь о солдате Конфедерации по имени Джубал Бошам.

– Бошам? – Томми даже не пытался скрыть удивление. – А зачем он тебе сдался?

– Ты ведь слышал, что случилось вчера с Дэйвом Волвертоном. Он исполнял роль Бошама. Нет ли у тебя какой-нибудь информации про него? Я имею в виду настоящего солдата.

Томми некоторое время пристально разглядывал его с нечитаемым выражением лица, потом слегка склонил голову набок:

– Ты ведь не коп?

– Нет.

– Федеральный агент?

Сэм встретился взглядом с серыми глазами Томми. Он знал, что это его последний шанс соврать, но вместо этого положился на интуицию:

– Нет.

– Я так и думал. Так зачем тебе это?

– Я… – начал Сэм и сообразил, что выбора у него уже нет. – Скажем, то, что произошло на поле боя, не поддается разумному объяснению. Как раз с такими событиями я и работаю.

Томми продолжал пристально разглядывать его, потом расхохотался:

– Так ты охотник! – он хлопнул младшего Винчестера по плечу. – Теперь все ясно.

Ошарашенный, Сэм отступил:

– Я не слышал о тебе раньше, – признался он. – Не думал, что здесь кто-то работает.

– Я ждал Руфуса, – отозвался МакКлейн. – Что с ним случилось?

– Кое-что произошло, и мы с братом решили вмешаться, – Сэм потряс головой, все еще переваривая услышанное. – Ты охотился вместе с Руфусом Тернером?

– Не особо активно. Охота – не то занятие, в которое можно уйти с головой, когда ребенок при себе, сам понимаешь.

– Понимаю, – кивнул Сэм.

– Мама Нэйта погибла четыре года назад. Авария, парочка подростков на первом свидании, причем все трезвые как стеклышко… просто так уж вышло. Некого винить, никто не выжил. Нам было нелегко, особенно парню. Когда мы прошли через это, я понял, как важно для меня быть рядом с ним, – МакКлейн вздохнул. – Но это не значит, что я не способен держать ушки на макушке и свистнуть охотникам, когда начинает пахнуть жареным.

– А тут пахнет жареным?

– Сам видишь, – мрачно кивнул Томми.

Он провел Сэма в глубину здания через целый лабиринт опрятных комнат. Минуя ряды застекленных стендов, младший Винчестер выхватывал взглядом старые пистолеты и мушкеты, пожелтевшие документы, сапоги и форму – все аккуратно разложенное, снабженное ярлычками и подсветкой. Каждый раз, когда Сэму казалось, что он вот-вот нагонит Томми, тот нырял в следующий выставочный зал. Завернув за очередной угол, он таки наткнулся на историка, остановившегося перед экспозицией, демонстрирующей три национальных флага военного Юга.

– Что не так в городе? – поинтересовался Сэм. – Ты заметил что-то перед убийствами?

– С чего бы начать, – проговорил Томми. – Здесь полным-полно призраков.

– В переносном смысле?

МакКлейн метнул на него взгляд:

– Я похож на того, кто изъясняется метафорами?

– Я просто имел в виду…

– Заметил рельсы? Когда-то у Конфедерации был поезд, который ездил аккурат через главную улицу к полю боя. Они взгромоздили на вагон-платформу пулемет Гатлинга [35]35
  Пулемет Гатлинга– многоствольное скорострельное стрелковое орудие.


[Закрыть]и разнесли первую волну противника в пух и прах, – Томми покивал. – Поезд теперь простаивает в ангаре, но рельсы остались. Люди говорят, по ночам все еще можно слышать паровозный гудок.

Сэм приподнял бровь:

– Да ну!?

– Дальше больше, – Томми указал за угол. – Нам вот сюда.

Сэм последовал за ним и увидел Нэйта. Библиотека оказалась ярко освещенным залом с высокими потолками, выстроившимися вдоль стен деревянными шкафами и стремянкой. Под изогнутыми, словно лебединые шеи, лампами поблескивали дубовые письменные столы и отсеки для индивидуальной работы. Слева на столе были аккуратно расставлены монитор и другое компьютерное оборудование, а на стене висели дипломы и сертификаты в рамочках.

– Впечатляет, – оценил Сэм. – Это все городские власти оплачивают?

– Местный народ не на шутку уважает свою историю, – отозвался Томми и добавил с ноткой гордости. – Много чего по столярной части мы сделали с Нэйтом сами, – он потрепал мальчика по волосам. – Сынок, сделай одолжение, принеси вон те тома в дальнем правом углу, видишь? Май 1863, от «а» до «в».

Мальчик шустро взобрался по стремянке и вернулся со стопкой книг, которые выглядели так, будто были обернуты в кожу. Томми начал листать жесткие страницы, такие старые, что они потрескивали от прикосновения.

– Джубал Бошам был тем еще сукиным сыном, – начал Томми. – Извини, но других слов просто не подберу. Он прибыл из Хэттисбурга, это километрах в тридцати отсюда. Единственный сын проповедника из Теннеси, переехал сюда, намереваясь повеселиться со своей компанией. Подробностей не знаю, но могу себе представить. Как бы то ни было, Джубал учился на проповедника, как и папочка, но едва он закончил семинарию, случилось что-то такое, что круто изменило его взгляд на жизнь.

– Ты немало про него знаешь, – одобрил Сэм.

– Скажем, не ты первый про него спрашиваешь. Глянь-ка, – Томми отыскал тетрадь поменьше, подшитую прямо в том. – Видишь? Личный дневник Бошама. Приобрел его у коллекционера из Луизианы в 2005.

МакКлейн открыл тетрадь, и оттуда потянуло мертвечиной, как от дохлого животного, с примесью чего-то едкого.

– Хочешь увидеть кое-что действительно жуткое? – голос Томми стал благоговейным.

Сэм наклонился и вгляделся в частые аккуратные строчки, испещряющие страницы. В них было много из Писания, будто владелец дневника копировал Библию, а между проскакивали вполне обыденные записи, которые Бошам делал для себя: списки книг, пояснения к проповедям и лекциям.

– Вот, – показал Томми. – Смотри. Май 1862 года. Он уходит из семинарии и присоединяется к армии Конфедерации.

– Страницы пустые, – возразил Сэм.

– Только несколько штук, – Томми пролистал дневник дальше. – Тут все видно.

Разница была очевидна. Аккуратный четкий почерк превратился в тряские размашистые каракули, будто Бошам писал их не то в седле, не то накачавшись особо мозговыносящим психотропным коктейлем. В записи вплетались рисунки, пентаграммы, демоническая символика – и все это почти на целую страницу.

О Всемогущий, Повелитель Мух,

Бессмертный Отец Тьмы, козий пастырь,

Прими жертву мою и даруй мне

Всю мощь твоего гнева.

Да пребудут царствие твое и сила твоя

На веки веков.

Сэм заморгал и поднял глаза на Томми:

– Это ведь искаженный текст «Отче Наш».

– Откуда ты знаешь? – вытаращился Томми.

– Как, тут же написано… – и Сэм осекся.

Снова посмотрев на страницу, он понял, что текст написан не просто на другом языке, но и буквами, которые даже отдаленно не походят на латинский алфавит. Мало того, они складывались в перевод прямо у него на глазах. Сэм зажмурился, пульс заколотился где-то в горле, кровь зашумела в ушах. Проморгавшись, он заглянул в дневник и увидел только ряды непонятных символов.

– Я не… – выдавил он. – Не знаю, как прочитал. Я даже не знаю, что это за язык.

– Коптский, – глухо отозвался МакКлейн. – Мертвый египетский язык. Никто не говорит на нем… уже очень давно.

– Ну, – младший Винчестер вздохнул. – Для меня с некоторых пор все немного по-другому.

– И не говори, – настороженно заметил Томми.

Некоторое время он сверлил Сэма взглядом, потом словно пришел к решению.

– Сменим тему, – он перевернул еще несколько листов, вытащил толстый дагерротип [36]36
  Дагерротип– снимок на посеребренной медной пластинке, полученный при помощи дагерротипии, первого практического способа фотографирования.


[Закрыть]и, держа за края, передал Сэму. – Это единственная известная нам фотография старины Джубала.

На фотографии был изображен костлявый солдат с длинным лицом, одетый в грязную, плохо сидящую на нем униформу. Глаза терялись в тени шляпы, но зато можно было ясно рассмотреть злобную кривую усмешку, прорезавшую лицо. Бошам походил на человека, носящего в сердце секрет, такой темный и ненасытный, что если вырвется – не остановит уже никто. На шее у него висела петля из старой веревки.

– У вас тут есть увеличительное стекло? – поинтересовался Сэм и оглянулся на компьютер. – А еще лучше сканер. Мне надо взглянуть на фото поближе.

– Конечно, – вызвался Нэйт и обратился к отцу. – Пап, можно?

– Ты знаешь, как это делается, да? – отозвался Томми, и мальчик убежал к одному из компьютеров, которые Сэм видел по пути в библиотеку.

Отослав Нэйта, Томми наклонился к Сэму поближе:

– Слушай, тут в дневнике есть еще кой-какая фигня, которую я никак не могу перевести. Ты только что понял коптский, так может, и на другие записи глянешь? Вдруг получится смекнуть, что к чему.

Сэм перевернул еще один лист: почерк тут выглядел совершенно по-другому, будто посторонний человек писал. Буквы были острые и замысловатые, вольно пересыпанные символами и значками. Младший Винчестер сосредоточился, и строчки начали меняться, слегка расплываясь по запачканным страницам, буквы теперь выглядели знакомыми.

– Эту часть писал другой человек, – объяснил он. – Тут написано, Джубал Бошам был убит и возвращен обратно к жизни… силой петли… – Сэм умолк, пытаясь понять, что бы это могло значить. – Это сделал военный врач, некто Перси. Закончив эксперименты, доктор похоронил останки Бошама в металлическом гробу, сковав его дух заклинанием, которое тот не в силах был преодолеть.

Когда Сэм поднял голову, Томми пристально смотрел на него:

– Ты ведь не обычный охотник, да?

– Я… – Сэм прогнал в голове уйму вариантов и покачал головой. – Нет.

– Я так и думал.

Повисло молчание – не то чтобы неудобное, но напряженное. Наконец, Сэм нарушил его:

– Огромное спасибо за помощь.

Томми ответил не сразу. Он поковырял спинку своего стула и кивнул на дверной проем, через который они вошли. Над входом Сэм разглядел какую-то темную вещицу, не больше кулака размером. Он поднялся и подошел поближе – это был комок не то волос, не то шерсти, аккуратно обернутый вокруг смеси корешков и цыплячьих косточек.

– Колдовской защитный амулет, – узнал Сэм. – Сам сделал?

– Я берегу себя и то, что мне дорого, – ровно проговорил Томми. – Ты не думай, я не какой-нибудь фермер-самоучка. Колледж закончил. Но это Юг. Ты бы удивился, если бы узнал, какие вещи тут случаются, – он метнул взгляд в сторону Сэма. – Хотя, может, и не удивился бы.

– Никто не знает, где похоронен Бошам?

– Не-а. Говорят, он и еще куча солдат зарыты где-то в братской могиле, там же, на поле боя. Безо всяких пометок, и время стерло все. Как по мне, оно и к лучшему.

– Спасибо, – повторил Сэм.

Томми МакКлейн кивнул. Но все же, что-то продолжало его тревожить, какое-то ощущение беспокойства, которое он даже не мог выразить. Когда Сэм собрался уходить, Томми тихо окликнул его:

– Сэм.

– Да?

– Я знаю, что ты охотник и понимаешь, во что ввязался, но эта земля пропитана кровью. Что бы ты ни делал, ступай осторожно, – он вздохнул. – Не все тут зарыто достаточно глубоко.

– Знаешь, что Фолкнер [37]37
  Уильям Фолкнер– американский писатель, прозаик, лауреат Нобелевской премии по литературе.


[Закрыть]говорил о прошлом? – спросил Сэм.

– Ага. Оно не мертво, да и не прошлое вовсе, – Томми немного повеселел. – Оставь мне свой номер и адрес электронной почты. Я попрошу Нэйта переслать тебе отсканированное фото.

Сэм так и сделал.

– И вот еще.

– А?

– Хочешь послушать, как Юг на самом деле продул войну?

Сэм нахмурился:

– Я не уверен…

– Зайди после ужина, если хочешь. Бакстер Спрингс Роуд, 440. Посидим на крылечке, выпьем чайку со льдом и поговорим про привидения. И брата своего приводи. Как его?..

– Дин, – и Сэм согласился.

Тут прибежал мальчик и осторожно положил дагерротип на прежнее место. Потом они втроем вернулись к входной двери, и Сэм, помахав Томми и Нэйту, скрылся в темноте.

Глава 8

Бар был маленький, переполненный и прокуренный. У задней стены приткнулся бильярдный стол, а из музыкального автомата группа «Georgia Satellites» [38]38
  «Georgia Satellites»– рок-группа из Атланты, Джорджия.


[Закрыть]на запредельной громкости наяривала «Battleship Chains», и посетители, кто в исторических костюмах, кто в обычной одежде, пытались найти место для танцев. За прилавком рядом с оленьей головой пристроился флаг Конфедерации, а на бумажной табличке над головой оленя чья-то рука в незапамятные времена вывела: «Отличная вешалка».

– Не думаю, что у них тут есть вай-фай, – поделился Дин. – Такое ощущение, что я в кантине [39]39
  Кантина– бар, кабачок.


[Закрыть]из «Звездных войн».

Сэм открыл ноутбук и взглянул поверх него:

– А где Кас?

Дин пожал плечами:

– Умотал по небесным делам, надо думать, – он порядочно хлебнул из стакана, но пиво хорошего настроения не прибавило. – Есть неожиданные новости. Дэйв Волвертон оказался не простым официантом: я почитал латынь прямо над трупом, и тут все как завертелось!..

– Что завертелось? – поинтересовался Сэм.

– Оказалось, что этот Свидетель имел при себе миленькую визитку. Какая-то пакость по имени Моа. Полезла мне на ногу, но Кас облил ее святой водой.

– Моа? – Сэм вернулся к клавиатуре. – Как оно пишется?

– Черт, знаешь ли, Сэмми, я запамятовал глянуть на этикетку, – Дин отпил пива. – Кстати, я в порядке.

– Прости. Я просто…

– Забей, – отозвался Дин. – Позвоним Бобби и спросим, не слыхал ли он о такой твари. Нашел что-нибудь в Историческом обществе?

– Ну… если будет сеть… ага! – Сэм открыл почту и рассказал брату про знакомство с Томми и Нэйтом.

– Сукин же сын, – отреагировал Дин. – Что ж, твой парень, по крайней мере, не оказался скрытым извращенцем. И здорово, что он нам помогает.

Кивнув, Сэм скачал приложение и развернул ноут экраном к Дину, чтобы тот мог посмотреть на фотографию Джубала Бошама.

– Вот наш солдат. Настоящий.

– Позволь, угадаю. Петля на его шее…

– Не просто какая-то старая веревка, – Сэм увеличил изображение и подкорректировал четкость. – Это что?

– Шлаги [40]40
  Шлаг– один оборот, обмот веревки.


[Закрыть]?

– Кажется, они как-то по-особенному расположены, – Сэм открыл еще одно окно со старой гравюрой, изображающей веревку, свитую в сложное переплетение. – Ты когда-нибудь слышал о петле Иуды?

Дин треснул по столу ладонью:

– Я знал, черт возьми!

– Что ты знал?

– Иуда, – Дин понизил голос. – Это и есть Свидетель.

– Послушай, легенды говорят, что если воссоздать точно такую же петлю, как Иуда, и повесить ее на шею, то высвободится мощное демоническое проклятие. Оно дает владельцу темные силы, оберегает его от смерти… и постепенно сводит с ума. В человекоубийственном смысле, – Сэм поколебался. – И есть еще кое-что…

– Оно всегда есть.

– Я уверен, что эта петля, что бы она ни означала, была в моем сне.

– То есть, она уже у тебя в голове, – уточнил Дин. – Как бы от нее избавиться, прежде чем она поубавит тебе психического здоровья? А то тебе самому мало.

– Еще не знаю, – Сэм прикрыл ноутбук, чтобы видеть лицо брата. – Но так как у тебя в руках этой петли нет, могу предположить, что ее в офисе коронера не оказалось.

– Не-а, – Дин поднял стакан, в котором уровень пива снижался, казалось, не по его воле. – А коронер, кстати, тупица. Бесполезен.

– Да, я уже понял, – согласился Сэм. – Так что? Вернемся к шерифу?

Дин отмахнулся:

– Пошла она. Она такая же, как и он.

– Нет, Дин… – заикнулся Сэм.

– Я знаю, что говорю, – продолжал настаивать Дин. – Я об этом думал. Она сказала нам про оружие «вот такое», значит, настоящего оружия Волвертона у нее нет. Так куда оно делось? И почему она не хочет нам помочь, зная, что мы федералы? Наверное, они с коронером в сговоре. Более того…

– Дин, я пытаюсь тебе сказать, что она…

– Горячая штучка, – подхватил Дин. – Это да. Я бы не выгнал ее из кровати, даже если бы она ела там печенье и посыпала постель крошками. Но если ты думаешь, что я ей все спущу с рук только потому…

– Нет, я пытаюсь сказать, что она стоит у тебя за спиной.

Дин скривился от отвращения. Он медленно повернулся и увидел шерифа Дэниэлс, которая стояла совсем рядом и, несомненно, все слышала.

– Вы что-то говорили про Тодда Уинстона, – она смотрела на Дина в упор. – Продолжайте, пожалуйста.

– Отлично, – уперся Дин. – Как насчет того, что он тряпка и придурок? Вы его вообще знаете?

– Не могу не знать, – парировала шериф. – Он мой зять.

– Следовало догадаться. В этом городе все родственники?

– Не только. Мы тут вообще тупые расисты, увлекающиеся инцестом. Что скажете, агент Таунс?

– Он сказал, что токсикологический отчет еще не получен, а прошло уже почти двадцать четыре часа. Как так вышло?

– Это вам не Нью-Йорк и не Лос-Анджелес, мистер Федеральный Агент, – сухо отозвалась она. – Здесь все делается медленнее.

– Медленнее? Мягко сказано! – Дин оглядел бар: девушка, едва за восемнадцать, танцевала с байкером, обряженным в футболку с Моджо Никсоном [41]41
  Моджо Никсон– американский музыкант, игравший в жанре сайкобилли, сочетающем экспрессию и агрессивность панк-рока с мелодикой кантри и рокабилли (разновидность рок-н-ролла).


[Закрыть], вдвое ее старше; она жалась к партнеру, а обе его ладони лежали на ее ягодицах. – Кажется, некоторые вещи здесь делаются вполне себе быстро.

– Простите? – шериф повернулась проверить, куда он смотрит.

– Ничего. Не берите в голову.

– Ладно, есть у меня для вас одно слово, – Дэниэлс пригвоздила Дина очередным взглядом. – Судить. Как в «не судите и не судимы будете», – она улыбнулась, очень неубедительно изображая радушие. – Приятного отдыха.

Вслед за чем шериф развернулась и ушла.

Братья покинули бар и направились к Импале, когда их окликнули. Оглянувшись, они увидели в свете фонаря молоденького солдата-конфедерата в полном обмундировании. Парню было едва ли за двадцать – худой и бледный, с высокими острыми скулами. Из-за своей внешности он выглядел слишком уж реалистично. На момент старшему Винчестеру даже подумалось, а не настоящий ли это призрак. А потом Дин заметил у потенциального призрака серый айпод. Приблизившись, парнишка вытащил из ушей белые наушники, и Дин успел уловить слабое звучание электрогитар, прежде чем солдат выключил музыку и уставился на Винчестеров бледно-голубыми глазами:

– Вы разговаривали с шерифом, да? Вы расследуете, что случилось с Дэйвом Волвертоном?

– Да, – отозвался Сэм. – Вы были знакомы?

– Можно и так сказать.

– Слушай, – встрял Дин. – Без обид, Билли Янк [42]42
  Билли Янк– собирательный образ северянина (жителей северных штатов называли «янки»).


[Закрыть], но уже поздно и мы устали. Если хочешь сказать что-то полезное…

– Мы жили вместе, – сказал солдат. – Почти год.

– В смысле, делили квартиру?

– Мы встречались.

– Ты и Волвертон?

Солдат снял шляпу, и Дин увидел, как каштановые волосы, освобожденные от шпилек, струятся вниз и обрамляют угловатое лицо, совершенно преобразив скулы, губы и глаза. Тощий, немного женственный парень мигом превратился в привлекательную темноволосую девушку.

– Ух ты, – с сомнением проговорил Дин. – Ну, тогда ясно.

– Меня зовут Сара Рафферти. Мы с Дэйвом познакомились в ресторанчике в аэропорту. Работали там полтора года назад. Он меня в реконструкторы и втянул.

– Это… прикольно. Наверное.

– Немного странно, – согласилась девушка. – Но исторические прецеденты имеются. В обеих армиях бывало, что женщины надевали униформу и сражались вместе с мужчинами – в качестве барабанщиков или подносчиков пороха или даже в пехоте. Таких было мало, но они были.

– Значит, вы с Дэйвом были близки, – подытожил Сэм. – Сколько времени?

– Около года. Он приходил в ресторан и рассказывал про свое увлечение, ну я и подсела тоже. Я вообще специализируюсь на связях с общественностью, но и американскую историю изучала. Дэйв все приглашал меня на инсценировку Геттисберга и, в конце концов, уговорил, – девушка улыбнулась своим воспоминаниям. – Ему нравилось держать все в секрете. Даже остальные ребята из подразделения думали, что я парень.

– Вы состояли в отношениях до самой его смерти? – спросил Дин.

Сара покачала головой:

– Я порвала с ним пару месяцев назад.

– Почему?

– Все из-за Дэйва… он изменился. В смысле, я все время удивлялась, как он стремился к достоверности до последней детали, но это другое. Он перестал быть Дэйвом – он все время был Джубалом Бошамом. Как будто эта личность поглотила его.

– Ага…

– На работе появились проблемы. В смысле, с клиентами. Мы работали в аэропорту, так что люди шли отовсюду. А Дэйв мог приняться рассказывать им о Конфедерации и том, что Юг должен был выиграть войну. Не со всеми это проходило безнаказанно.

– Ай-яй-яй, – прокомментировал Дин.

– Дэйва уволили, но ему было наплевать. Он сказал, что теперь будет больше времени сосредоточиться на настоящей работе.

– Быть Джубалом Бошамом? – догадался Сэм.

– Именно.

– Очешуеть, – подал голос Дин. – Одинокий белый конфедерат.

Сэм послал ему укоризненный взгляд и повернулся к Саре:

– Ты не заметила, когда именно произошли изменения?

– Если честно, – ответила Сара, – поэтому я здесь. Хочу попытаться выяснить, с какого момента все пошло не так. Мы с Дэйвом приехали сюда три месяца назад, на свадьбу. Один из наших знакомых парней женился в старой церкви пятидесятников [43]43
  Пятидесятники– евангельские христиане, последователи пятидесятничества, одного из направлений протестантизма.


[Закрыть].

– Я сегодня видел там свадьбу, – вставил Дин.

– Там постоянно проводят свадьбы, – кивнула Сара. – Реконструкторам она нравится, потому что это единственное здание, которое войска Союза не сожгли, когда шли через Мишнс-Ридж. Вы встречали Фила Ойлера?

– Вроде как.

– Страховой агент из Атланты. Он женился и, естественно, хотел, чтобы все приоделись. Мы так и сделали – 32-ое подразделение Джорджии при полном параде, – девушка помрачнела. – А между церемонией и вечеринкой Дэйв и Фил пропали.

– Куда пропали?

– В том то и дело, что никто не знал. Их почти час не было. Естественно, невеста была в ярости, потому что всем, включая фотографа, пришлось ждать. Но в самую последнюю минуту они появились, как ни в чем не бывало. Народ думал, они выходили выкурить косячок или что-то в том духе, но Дэйв ничем подобным не увлекался, – Сара вздохнула и заговорила медленнее. – На вечеринке я и заметила впервые, что он изменился. Он попросил, чтобы я звала его Джубалом. Я думала, он напился, но так случалось не раз. У него даже акцент усилился. Он начал вести себя грубо… когда мы были наедине, говорил кошмарные вещи. Через пару недель я не выдержала, собрала вещи и съехала. А когда узнала, что произошло вчера… я просто обязана была вернуться.

– В военной форме? – уточнил Дин.

Сара помолчала и проговорила, тщательно взвешивая слова:

– Я хотела поговорить с Филом. Вдруг бы он рассказал подробнее, что случилось с ним и Дэйвом в церкви. Ясное дело, я не могла придти к нему как Сара Рафферти – пришлось снова стать рядовым Уиллом Таннером.

– Так ты с ним поговорила? – поторопил Сэм. – Он рассказал, что произошло?

Девушка кивнула:

– Он сказал, будто они с Дэйвом действительно спускались покурить, – голубые глаза холодно сверкнули от гнева. – Он соврал. А Дэйв теперь мертв.

– А с шерифом ты беседовала?

– Пыталась, но ей это не интересно. Не понимаю. Я думала… То есть, я думала, если я приду и выложу всю правду про нас с Дэйвом, она копнет поглубже и поможет мне понять, как это все вышло. Но такое ощущение, что она занята чем-то совершенно другим.

– Например? – Сэму стало еще любопытнее.

– Ну не знаю. Как будто она знает больше, чем говорит… как будто у нее что-то на уме.

Винчестеры молча обменялись взглядами, потом Сэм снова обратился к Саре:

– Что именно сказала шериф?

– Ну, когда я рассказывала про церковь, она выглядела очень увлеченной. Но потом я не смогла ответить ни на один ее вопрос, и она резко потеряла интерес, – Сара нахмурилась. – Думаете, ей тоже есть что скрывать?

– Не будем торопиться с выводами, – осадил ее Сэм.

– Слушайте, – проговорила девушка. – Если вы что-то знаете, то должны мне рассказать. Мне не безразлична судьба Дэйва, я хочу знать правду, – она потерла глаза. – Я подумала, может, вы… в смысле, вы сказали, что вы федеральные агенты, и…

Сэм тронул ее руку:

– Мы сделаем все возможное. А ты, если еще что-нибудь надумаешь, не говори шерифу, а обращайся сразу к нам, – он вручил девушке визитку с телефоном.

– Конечно, – Сара взглянула на свою шляпу, которую она все еще сжимала в руке. – В любом случае, мой секрет вы уже знаете.

– Утром, – пообещал Дин, – мы вернемся на поле боя и поговорим с Филом Ойлером про его свадьбу.

– Спасибо большое, – Сара протянула листок бумаги. – Вот мой номер.

– Созвонимся, – Дин схватил бумажку.

На обратном пути к машине старший Винчестер снова изучил номер телефона и длинно выдохнул, надув щеки:

– Ну и денек. Все, что я хочу, это вернуться в мотель, опрокинуть стаканчик на ночь и посмотреть порнушку.

Сэм покачал головой:

– Не сейчас, Дин.

– Что? Почему это?

– Я хочу, чтобы ты кое с кем познакомился.