Текст книги "Чарующий закат"

Автор книги: Джо Келлоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

4

Лесли наотрез отказалась идти с Грегори в лес за рождественской елкой. Никакие доводы Дэнни и Лорен не могли убедить ее в том, что эта прогулка пойдет ей на пользу. Лесли слишком устала с дороги. За елкой отправились Дэнни и Грегори.

Лесли никак не могла понять смысл того, что произошло сегодня в ее комнате, но главное – своего собственного поведения. Все это поставило ее на грань эмоционального срыва. Душевные переживания отразились даже на ее внешности: волосы в беспорядке спадали на плечи, светлые глаза потускнели и застыли с выражением обреченности.

Они стояли с Лорен у окна, глядя вслед удаляющимся мужчинам. Лесли тяжело вздохнула. Лорен внимательно посмотрела на нее, и Лесли поняла, что сестра заметила ее смятение, а может, и догадалась о его причине.

Лорен обняла Лесли и ласково сказала:

– Я так рада, что ты наконец дома. Кажется, будто ничего не изменилось за эти годы.

С минуту они стояли, прислонившись друг к другу и с болью думая об одном и том же. Вдруг Лорен весело оттолкнула сестру и, хитро подмигнув, предложила:

– Знаешь, что, давай-ка выпьем по бокалу вина, пока мы одни.

Не успела Лесли что-нибудь ответить, как Лорен уже вынула из холодильника бутылку красного вина. Лесли оглядела кухню, и опять воспоминания нахлынули на нее.

Кухня была просторной, самой большой комнатой в доме. Когда-то за старинным массивным столом здесь собиралась их семья, после чего все разбредались по своим делам. Сейчас вся кухня была выдержана в ярких тонах: красная скатерть на столе, бело-розовые занавески на окнах. "Это уж дело рук Лорен: у мамы они были голубые", – подумала Лесли. На стенах по-прежнему висели разные фарфоровые тарелочки, составлявшие семейную гордость. Новый холодильник и микроволновая печь появились недавно, но и они вписались в традиционную атмосферу.

Лесли медленно подошла к камину, в котором колыхались язычки пламени, и засмотрелась на огонь. Камины были сложены во всех комнатах – уж очень часто отключали электроэнергию в этих суровых местах. Взгляд Лесли оставался неподвижным: перед ее глазами вновь и вновь возникало лицо Грегори. Но она заставила отогнать наваждение и взглянула на Лорен, которая уже поставила стаканы на кухонную стойку.

Улыбнувшись, Лорен откупорила бутылку и наполнила бокалы.

– Мы купили вино вчера, и я поставила его на ночь в холодильник, так что, думаю, оно должно быть неплохим.

– Уверена, что оно превосходно, – откликнулась Лесли, садясь на высокий крутящийся стул напротив Лорен.

Отхлебнув глоток, Лесли посмотрела в окно, в котором бушевали розовые и красные отблески исчезающего за горизонтом холодного солнца.

В ее глазах наконец сверкнули радостные огоньки.

– Мне так жалко, что ты не была на нашей свадьбе, – защебетала Лорен. – Мы устроили ее здесь, в гостиной. Из родственников были только дядя Эндрю и тетя Вивьен, – Лорен засмеялась, – конечно, еще Вильма и Джордж, которых я давно уже считаю членами нашей семьи.

– Мне тоже очень жаль, – тихо произнесла Лесли, – что я отсутствовала в такой счастливый момент.

Лорен перебила ее:

– Ради Бога, не извиняйся. Ты и так уже в десяти письмах просила прощения. Когда мы поднимемся в кабинет, я покажу тебе наши свадебные фотографии. Ты все увидишь, – она рассмеялась, и ее щеки раскраснелись. – Сейчас ты здесь, и это – самое главное.

Лесли допила вино и тут же налила себе еще, чувствуя, как по всему телу разливается тепло.

Она улыбнулась:

– Мне очень хочется посмотреть эти фотографии. – Ей вдруг стало легко и весело. Подперев голову рукой, она спросила: – Скажи, чем ты собираешься угостить нас за ужином? Предупреждаю сразу, что я не вынесу больше еду из микроволновой печки. Я питаюсь так уже несколько недель, – Лесли задумалась и вдруг, словно вспомнив что-то необыкновенное, обернулась к Лорен: – Господи, Лорен!

– Что случилось? – от неожиданности Лорен даже вздрогнула.

Лесли быстро зашептала:

– Ты видела, сколько Грегори съел за завтраком?

Лорен заговорщически захихикала.

– Конечно, в этом они с Дэнни очень похожи. Они съедают все, что находится на столе, а иногда мне кажется, что если я чуть задержусь с обедом, то они и скатерть проглотят.

Лесли громко расхохоталась.

– На что же расходуются все эти калории? У них, должно быть, вырабатываются гиперактивные гормоны?

Лорен заразилась настроением сестры.

– Не знаю, как у Грегори, но гормоны Дэнни не слишком-то активны, – она неожиданно покраснела, ее голубые глаза озорно светились: – Господи, что за глупости я говорю!

– Ты все такая же проказница, Лорен.

– Нет, я не проказница. Знаешь, я необыкновенно счастлива! Просто счастлива, – повторила она. – Дэнни для меня все, Лесли. Он самый прекрасный мужчина на свете, и мне иногда кажется, что сильней меня никто любить уже не может, – Лорен посмотрела на сестру. – Я продолжаю жить в этом доме, со всеми призраками прошлого только потому, что рядом со мной есть Дэнни. И с ним я буду счастлива везде. Понимаешь, мы с ним одно целое. Мы мечтаем и расстраиваемся вместе, и, самое главное, мы заботимся друг о друге.

Улыбка медленно сползла с лица Лесли, она упорно рассматривала содержимое бокала, не в силах поднять глаза.

– Это прекрасно. Я рада за вас обоих, – задумчиво произнесла она и добавила: – Только будь осторожна: счастье – опасная вещь.

Но, произнеся эти слова, Лесли тут же подумала о том, что пора ей кончать со своим пессимизмом.

Допив третий бокал, Лесли зажмурилась. Ей вдруг вспомнился поцелуй Грегори, и на губах ее заиграла улыбка. Она не могла не оценить сладость и нежность этого поцелуя – поцелуя, вызвавшего к жизни давно забытые чувства. Она вздрогнула, как от резкой боли, при мысли о том, что так быстро поддалась искушению. Она поежилась. Зов плоти! Как давно это было! Лесли с трудом отогнала наваждение. В конце концов один поцелуй ничего не значит, а второго она уж точно не допустит.

– Давай займемся ужином, – предложила Лорен. – Завтра мы устроим пир, а сегодня обойдемся бутербродами да французским жарким. Не возражаешь? Порежь салат, Лесли, а я позабочусь об остальном. С тобой все в порядке?

Лесли кивнула.

– Конечно. Прекрасная идея. Ой!

Соскакивая со стула, она зацепилась за его ножку и шлепнулась на пол. Лорен изумленно уставилась на нее.

– Я споткнулась, – пробормотала Лесли.

– Ты не ушиблась? – спросила Лорен и тут же расхохоталась так, что у нее выступили слезы.

– Только вино разлила, – смеясь ответила Лесли.

Они обе безумно хохотали, не в силах остановиться до тех пор, пока не хлопнула дверь. Обернувшись, они увидели на пороге Дэнни и Грегори.

– Лесли! – вскричал Дэнни. – Почему ты на полу?

– Я… я споткнулась, – она вновь рассмеялась.

Увидев бутылку вина, Грегори улыбнулся.

– А где елка? – спросила Лорен.

Помогая Лесли подняться, Дэнни весело ответил:

– Грегори не смог найти подходящую, поэтому все елочки остались на своих местах. К тому же мы и оглянуться не успели, как стемнело.

Лесли внимательно посмотрела на Грегори. Его вид еще больше рассмешил ее.

Ни слова не говоря, Грегори взял ее за руку и потянул к двери.

– Куда ты тащишь ее? – вскричала Лорен. – На улице холодно, а она без пальто.

– Ей нужен свежий воздух, – коротко ответил Грегори.

Лесли ощущала себя по-детски беспомощной. Выйдя на улицу, она почувствовала, как холодный воздух наполняет ее легкие. Было очень морозно. Грегори осторожно поддерживал ее за талию.

– Ты хочешь прочитать мне лекцию о пьянстве? – смеясь, сказала она, прижимаясь к нему.

– Нет, – резко ответил он, – я веду тебя в конюшню.

– В конюшню? Зачем? – обиженно вскричала Лесли. – Я вовсе не хочу идти с тобой в конюшню, – она остановилась и попыталась вырваться из его цепких рук.

– Сейчас не имеет никакого значения, чего ты хочешь. Важно то, что ты получишь.

Он резко повернулся к ней, тяжело дыша, и вдруг крепко обнял ее.

– Убери руки! – приказала Лесли.

– Сейчас тебе будет тепло, – прошептал он и сжал ее так, что у нее перехватило дыхание. – Так лучше?

Лесли задыхалась от нежных ласк его сильных рук.

– Нет! Прекрати! – закричала она, снова пытаясь вырваться, – прекрати сию же секунду!

Грегори усмехнулся.

– И не подумаю.

Грегори резко распахнул конюшню. Лесли продолжала упираться.

– Я, конечно, выпила немного лишнего, но я не сумасшедшая! Я не пойду туда с тобой!

Он двинулся в конюшню, увлекая ее за собой.

– Ты уже вошла, – сказал он, включив свет.

Вне его объятий она сразу же замерзла.

– Я иду домой, – произнесла Лесли, стуча зубами от холода.

Грегори огляделся вокруг: три лошадки мирно жевали свой овес, не обращая ни малейшего внимания на вторгнувшихся в конюшню. Он счастливо улыбнулся и шутливо произнес:

– Давай спрячемся от этих любопытных глаз. Я хочу, чтобы нас было только двое.

Она дрожала как осиновый лист.

– Ничто на свете не заставит меня где-нибудь прятаться с тобой. Ты, наверное, думаешь, что я совсем чокнулась, Грегори Уилсон!

Он несколько секунд обдумывал ее слова, затем взял ее за руки.

– Я не думаю, что ты чокнутая. Единственно, в чем я сейчас уверен, – он прижал ее к себе, – так это в том, что ты очень замерзла. Ведь правда?

Она быстро ответила:

– Я не замерзла.

– Ты даже посинела, – он гладил ее плечи.

– Я согреюсь, как только вернусь домой, – сказала она, глядя в его лицо, которое было теперь совсем близко.

Грегори отступил на шаг, но не выпустил ее. Он нежно зашептал:

– Я знаю, что ты не хочешь никого больше любить, Лесли, – его глаза пожирали ее, – но это не остановит меня.

Лесли решила не отвечать. Она лишь посмотрела в его бездонные темно-карие глаза.

Он молча привлек ее к себе. Его пальто было расстегнуто, и она прижалась щекой к мягкому свитеру. От рук Грегори по всему телу разливались теплые волны. Лесли почувствовала, что больше не в состоянии подчиняться голосу разума. Она уже не могла оторваться от его рук, дарящих ей восхитительную сладость. Просто не могла. Всю жизнь Лесли управляла своими эмоциями и никогда не позволяла им одержать верх. Никогда, но не сейчас. Она почувствовала, как ее обволакивает густой, сладкий туман.

Грегори заметил это и спросил:

– Согрелась?

– Да, – услышала она свой ответ.

– Я должен дать тебе уйти, – прошептал он. – Когда-нибудь, может быть…

– Когда-нибудь уже наступило, Грегори, сейчас, – шептали ее губы.

Он смотрел на нее, словно стараясь запомнить навсегда.

– Тебе нечего бояться, Лесли, – его губы были совсем близко, дыхание обжигало. – Что будет, то будет. Мы не можем противиться судьбе, – с этими словами его губы прижались к ней.

Лесли ответила на этот поцелуй. Она не смогла удержаться. Этот мужчина обладал каким-то гипнотизмом: от его губ невозможно было оторваться.

Она нежно обняла его. Грегори не просто согрел ее – она вся пылала. Кровь кипела, а сердце готово было выскочить из груди. Он стал целовать ее шею, лицо, снова губы. Лесли наконец-то опять почувствовала себя женщиной – страсть прорвалась наружу, чувства обрели долгожданную свободу.

Грегори ласкал ее тугие груди, отчего ее дыхание, казалось, вот-вот прервется. Она знала, что хотела его. Сейчас, здесь, в конюшне, в ней проснулась настоящая страсть.

Она пустилась в плавание по морям, где не было прошлого, где не господствовала ее память. В этот миг не существовало ни Филиппа, ни прошлой жизни. Филипп! Лесли почувствовала, как по телу пробежала дрожь. Но тут же ее вновь захлестнула волна страсти, заставив вернуться в настоящее, к Грегори. Лесли и не заметила, как с ее уст слетело лишь одно слово: "Филипп".

Грегори со стоном отпрянул от нее. На его лице была написана мука. Он молча тяжело смотрел на Лесли и в глазах его застыло отчаяние.

Лесли прижалась к нему.

– Грегори, что случилось? – прошептала она.

– Ты могла назвать меня как угодно, Лесли, но из миллиона имен ты выбрала одно-единственное, которое не должна была произносить в этот момент.

Лесли растерялась, она не знала, что сказать. Она просто не понимала, о чем он говорит.

– Я не собираюсь заменить тебе Филиппа, я не хочу быть чьей-то тенью. Если я для тебя – всего лишь возможность забыться, лучше я оставлю тебя наедине с твоим прошлым, – его голос стал неожиданно злым и жестоким.

Лесли попыталась возразить:

– Я… я не знаю, о чем ты говоришь.

– Я говорю о том, что ты назвала меня Филиппом, – прошипел Грегори.

– Нет! – пронзительно вскричала она: – Нет, я не делала этого.

– Черта с два, ты не делала этого! – его глаза сверкали, сжигая все мосты между ними. – Я пока еще не оглох и прекрасно помню, как меня зовут. Я – Грегори. Гре-го-ри!

Немного придя в себя, Лесли прошептала:

– Прости, Грегори, я не знаю, как это получилось.

Он продолжал смотреть на нее, тяжело дыша.

– Это еще хуже. Делать что-то осознанно – это одно, а вот когда так – это намного серьезнее, Лесли. Ты зажгла свечку после смерти Филиппа и, как бабочка, мечешься вокруг. Ты не допускаешь мысли, что кто-то может занять его место в твоем сердце. Но мне не нужно его место.

Уничтоженная, Лесли в изнеможении закрыла глаза.

– Я уже сказала, мне очень жаль, Грегори. Я не знаю, что еще добавить, – она вновь дрожала от холода. – Может, мы все-таки вернемся домой?

Молча он накинул ей на плечи свое пальто, открыл дверь и пропустил ее вперед. Она снова вдохнула морозного воздуха. На улице уже совсем стемнело, и мириады звезд появились на небе, чтобы светить в ночи, но Лесли, опустив голову, не замечала их.

Ужин прошел спокойно, однако мысли Лесли были далеки от этой безмятежности. Она сосредоточилась на еде, время от времени стараясь поддержать разговор, но упорно избегая смотреть на Грегори.

– Давайте после ужина сыграем в карты, – предложила Лорен, – мы с Дэнни обязательно обыграем вас.

Посмотрев на сестру, Лесли слабо улыбнулась.

– Если вы не против, я бы лучше легла пораньше спать. У меня голова раскалывается от усталости.

– Это оттого, что мы выпили вина на пустой желудок, – поставила диагноз Лорен.

– Возможно, что и так, – пробормотала Лесли.

– В ванной на полочке лежит аспирин, – сказал Дэнни. – Принести тебе?

Лесли покачала головой.

– Нет, спасибо. Я захвачу его, когда буду подниматься к себе в комнату.

Она вытерла губы салфеткой и встала из-за стола.

– Еще раз прошу прощения за то, что вынуждена вас покинуть. Спокойной ночи, – не глядя в сторону Грегори, она пересекла кухню.

– Я могу чем-нибудь помочь тебе? – крикнула ей вдогонку Лорен.

– Не волнуйся, – обернулась в дверях Лесли. – Я уверена, что аспирин и сон полностью вылечат меня.

Она взглянула на Грегори и увидела, как изменилось выражение его лица, когда их взгляды встретились. Лесли быстро вышла.

Закрыв за собой дверь, Лесли, не раздеваясь, легла в постель, не в силах шевельнуться от отчаяния, нахлынувшего на нее. Она хотела справиться с этим чувством, загнать его куда-нибудь подальше, но не могла. Она не знала, что ей делать. За сорок восемь часов Грегори Уилсон разбередил все ее раны: раны одиночества, раны любви. Все, что она так старательно пыталась забыть, вновь ожило в ней, делая ее чувства неподвластными разуму, разрушая крепость, которую она возводила годами. Грегори открыл для нее новый мир – полный опасностей и страхов. Что же ей делать? Как долго они смогут изображать, что ничего не произошло? Больше всего на свете Лесли хотелось сейчас уснуть и проснуться где-нибудь в другом месте, подальше от Грегори. Но Лесли уже поняла, что ей не спрятаться от его любви. Грегори Уилсон, как смерч, ворвался в ее жизнь. Его черные всепоглощающие глаза, открытая улыбка, бархатистый голос разбудили ее. Однако она совсем этого не хотела. Возможно, она просто пыталась выбраться из этого тупика, когда неосознанно назвала его Филиппом. Лицо Лесли сделалось печальным. Филипп. До него у нее не было мужчин. Именно с ним она познала страсть и нежность. Он всегда был так заботлив и ласков… но он никогда не зажигал в ней этого всепоглощающего огня. Лесли познала теплоту его рук, но огня не было. Эта мысль наполнила ее душу чувством вины. Она не хотела этого делать, но бессознательно сравнивала Филиппа и Грегори. Краска стыда залила ей лицо, и она уткнулась в подушки.

Мягкий стук в дверь заставил сердце Лесли учащенно забиться.

– Да? – слабо откликнулась она.

– Можно войти, Лесли? – это была Лорен.

Лесли села на кровати, пригладила волосы и попыталась придать лице выражение спокойствия и легкой усталости.

– Конечно.

Дверь открылась, и Лорен тихонько вошла в комнату.

– Я пришла узнать, как ты себя чувствуешь.

– Со мной все в порядке. Аспирин уже начинает действовать, – улыбнулась Лесли.

Лорен облегченно вздохнула.

– Я очень рада, – радостно сказала она. – Еще я подумала, что, может, Грег сказал что-нибудь неосторожное, когда вы вышли прогуляться?

– Нет, – быстро ответила Лесли. – Присядешь?

Лорен присела на кровать. Они минуту молчали, затем Лорен, собравшись духом, спросила.

– Он тебе нравится, Лесли?

– Кто? Грегори?

Лорен посмотрела на нее.

– Ну да, Грегори, – зашептала она. – Я не была уверена, стоит ли вам встречаться, но мне так хотелось, чтобы вы познакомились! И Дэнни тоже. Он ведь очень привязан к Грегу…

– Да-да, – перебила ее Лесли, – я уверена, что мы вчетвером прекрасно проведем время.

– Ты не представляешь, как я рада услышать от тебя эти слова. Клянусь, я очень волновалась, Лесли, – Лорен произнесла это так кротко, что Лесли тут же вспомнила маленькую Лорен.

– Почему? – прошептала Лесли, обняв сестру.

– Я боялась, что Грегори заочно влюблен в тебя, – Лорен улыбнулась. – Он пересмотрел все твои фотографии, даже детские. Он задал мне тысячу вопросов о тебе.

– И ты на них отвечала?

– Да, а что мне оставалось делать?

Лесли улыбнулась.

– Ладно, все в порядке.

Лорен внимательно посмотрела на сестру.

– Ты не сердишься на меня?

Лесли тихо засмеялась.

– Конечно, нет. Брось ради Бога волноваться. У нас с Грегори Уилсоном не будет никаких проблем, – сказала Лесли, надеясь, что Лорен не заметила того усилия, с каким она произнесла эти слова. В конце концов в них была своя доля правды – она не собиралась создавать проблемы. Их и так уже было хоть отбавляй.

5

Сочетание вина и аспирина дало потрясающий эффект – Лесли спала всю ночь, как никогда крепко, без снов, а проснувшись, почувствовала себя необыкновенно бодрой и полной сил. В комнате было прохладно, и она натянула стеганое одеяло по самый подбородок. Лучи холодного зимнего солнца наполняли спальню мягким светом. Лесли прислушалась: не встали ли остальные обитатели дома? Нет, царила абсолютная тишина, и она тоже решила еще понежиться в постели. Она лежала, глядя в потолок, и думала о том как странно оказаться в этой комнате вновь, после всего того, что с нею случилось. Ее мысли блуждали, перескакивая с прошлого на настоящее, с Орегона на Африку… и вновь возвращаясь к ее вчерашнему поцелую с Грегори в конюшне. И как Лесли ни старалась думать о чем-нибудь другом, ничего не получалось. Она перевернулась сначала на один бок, потом на другой, кутаясь в одеяло, но на душе ее было все равно неспокойно.

Она ужасно злилась на себя: неужели годы, проведенные в Африке, ничему ее не научили, неужели одиночество было плохой школой? Сколько раз она давала себе слово, что никогда больше не позволит закрасться в свое сердце нежному чувству, и вот вновь влюбилась как девчонка, в первого встречного. Она мысленно представила лицо Грегори: его милый взгляд, правильные черты. Может, она не такая уж и дура, может, это просто он чертовски привлекателен? Да, что ни говори, Грегори так не похож на других мужчин, всех тех, кого она встречала раньше. Темные глаза, глядящие на мир весело и дерзко, сильные руки, обаятельная улыбка – перед этим невозможно было устоять. Как только Лесли впервые увидела его, у нее что-то шевельнулось внутри и она ощутила себя неловко. Теперь же лицо Грегори стояло у нее перед глазами удивительно ясно, а Филиппа Лесли, как ни силилась, никак не могла вспомнить. И с ужасом подумала, что уже начала забывать, как выглядел ее муж.

С кухни донесся шум, и Лесли почувствовала облегчение: наконец-то пора вставать. Она взглянула на часы. Стрелки показывали без пятнадцати семь. Скинув одеяло, Лесли передернула плечами. Непонятно, почему в комнате так холодно?

Быстро одевшись, она поспешила в ванную умыться горячей водой. Приведя себя в порядок, она осторожно приоткрыла скрипучую дверь и, спустившись на цыпочках по лестнице, проскользнула на кухню. Поглощенная утренними заботами, Лорен не сразу заметила сестру, но, обернувшись, тут же забеспокоилась.

– Ой, Лесли, я тебя разбудила, да?..

– Нет, нет, я уже давно проснулась. Давай я тебе помогу.

Лорен поставила в духовку огромный белый пирог:

– С завтраком я сама управлюсь, а ты, если не трудно, разбуди пока братцев. О'кей?

Лесли не слишком улыбалась мысль идти будить Грегори, но отказаться было никак нельзя: сестра могла заподозрить что-то неладное. "Ладно, нужно проще относиться к жизни", – решила Лесли. Дверь в спальню хозяина была первой по коридору, и она обрадовалась, услышав, что Дэнни уже встал. Слегка постучав и услышав невнятный ответ, она просунула лицо в приоткрытую дверь:

– Привет! Нас ждет завтрак.

– Классно! – сказал он весело и застегнул последнюю пуговицу на фланелевой рубашке. – Как ты спала?

– Как убитая, – ответила Лесли и добавила несколько смущенно: – Мне еще нужно разбудить Грегори.

– Ну-ну, – улыбнулся он и, как ей показалось, хитро на нее посмотрел.

И Лесли пошла пожелать доброго утра старшему брату. Но, подойдя к его двери, она вдруг замерла в нерешительности и очень долго не осмеливалась постучать. Внезапно она заметила, что дверь чуть приоткрыта, и заглянула.

Грегори крепко спал, широко раскинувшись на кровати. В его комнате было еще холоднее, чем у Лесли, но он не накрылся одеялом, а лишь накинул на себя простыню – и то только по пояс. Лесли стояла, не в силах оторвать глаз от его крепкого мускулистого тела, сильных рук, густых темных волос, слегка приоткрытого чувственного рта, красивого профиля… Яркие солнечные лучи золотили его смуглую кожу. У Лесли бешено заколотилось сердце. Умом она понимала, что нужно сейчас же закрыть дверь, но почему-то не в силах была это сделать. Ей стало стыдно за те желания, которые в ней вызвал вид Грегори, но стыд не помог ей их подавить.

– Ну что, он там поднялся, этот соня? – услышала она сзади голос Дэнни и быстро захлопнула дверь, залившись при этом краской.

– Не знаю, кажется, нет еще, – пробормотала она, смущенно потупив взор.

– Нечего-нечего ему валяться! Грегори, а ну-ка вставай, бездельник! – Дэнни резко распахнул дверь, а сам пошел на кухню.

Полуобнаженный Грегори вновь предстал взору Лесли, но на этот раз и он увидел ее. Он подскочил на кровати, растерянно натягивая на себя простынь.

– Пора завтракать, – пролепетала она и поспешила вновь закрыть дверь.

– Лесли, – остановил он ее, – подожди!

– Что такое?

– Извини, я не запер на ночь дверь, – объяснил он. – Но я же не знал, что ты придешь меня будить. Я даже представить себе не мог такого счастья.

– Ничего страшного, – ответила она. Только теперь Лесли заметила, что у него настежь распахнуто окно. Ах, вот почему в доме такой дикий холод! – Это ты что, так закаляешься?

Он улыбнулся в ответ, и никогда еще его темные глаза не были такими глубокими и не таили в себе такую загадку. Она покраснела при мысли о том, что всего несколько минут назад любовалась его обнаженным телом. Ей вновь захотелось броситься к нему, обнять его, прижаться щекой к его широкой груди – забыть обо всем на свете, обо всем, кроме того желания, которое охватило ее. Но ничего этого Лесли, разумеется, себе не позволила. Напротив, она поспешила удалиться, но, усевшись за стул на кухне, почувствовала, что та волна страсти, которая захлестнула ее всего на несколько минут, слишком сильна, чтобы о ней можно было легко позабыть.

Наконец Грегори тоже появился за завтраком. Дэнни и Лорен весело поздоровались с ним, пошутив по поводу его привычки спать по двенадцать часов в сутки. Лесли же сидела молча. Когда он кивнул ей, она состроила деланную полуулыбку и опустила ресницы, изобразив всем своим видом, что внимательно разглядывает еду. Еды было немало, хватило бы, пожалуй, на полк солдат, но братья поглощали ее с потрясающей скоростью. Это, впрочем, не мешало им болтать без умолку о том о сем.

Когда с завтраком было покончено, Грегори и Дэнни поднялись, чтобы ехать на южный выгон. И Лесли почувствовала, как ей жаль, что она долго его не увидит.

– Вам собрать с собой ленч? – спросила заботливая Лорен.

Дэнни посмотрел с сомнением на брата, а Грегори ответил за них обоих:

– Нет, спасибо, к ленчу мы вернемся, – он хитро подмигнул Лесли. – Я лично не собираюсь вкалывать как проклятый. Мы с Дэнни хотим предложить вам пойти сегодня во второй половине дня покататься на коньках. Думаю, озеро уже достаточно замерзло.

За ночь сильно похолодало, температура упала до минус девятнадцати. Удобно устроившись на подоконнике, Лесли смотрела в окно. На горизонте появились две фигуры на лошадях. Даже на таком расстоянии Лесли догадалась, который из них Грегори.

– Вон они, – обратилась Лесли к Лорен, склонившейся над вышиванием – своим любимым занятием – из-под ее иглы выходили пестрые разноцветные цветы.

Лорен подняла голову, воткнула иголку в материю и улыбнулась кроткой улыбкой:

– Ты должна помочь мне, Лесли. Я не могу идти кататься на коньках, и нужно придумать какую-нибудь отговорку, в которую поверит Дэнни. Я не хочу раньше времени ему обо всем рассказывать.

Лесли посмотрела на сестру недоуменно и обеспокоенно:

– Что-то случилось?

– Нет, ничего страшного… просто… я не хочу ему говорить об этом до самого Рождества. Пусть это будет для него сюрпризом… И на Рождество не скажу – сам догадается. Знаешь, я связала пару маленьких пинеток и положила их в большую коробку. Думаю сделать ему такой подарок, она откинулась на спинку кресла и, счастливо улыбаясь, посмотрела на Лесли. – Если я не пойду кататься на коньках, Дэнни может заподозрить неладное. Придумай что-нибудь. Ты как-никак моя старшая сестра.

Лесли была ошеломлена ее словами. Она не сразу нашлась что ответить.

– Лорен, неужели у тебя будет ребенок? – проговорила она наконец. Она изумленно глядела на сестру и вдруг радостно рассмеялась. – Боже мой, Лорен, да ведь это же так здорово! У тебя будет ребенок!

– Да. Через семь месяцев, – глаза Лорен сияли.

– Чудесно, просто замечательно! Представляю, как ты счастлива, – Лесли спрыгнула с подоконника и поспешила обнять сестру.

Они стояли у окна и смотрели на приближавшихся к дому всадников. Темнели пустынные пастбища, деревья стояли голые – все, кроме елок, а на фоне серого неба виднелись две фигуры мужчин на лошадях. Около озера братья недолго остановились.

– Что мне ему сказать? – проговорила Лорен задумчиво.

Лесли пожала плечами.

– Подожди, сейчас что-нибудь придумаем. Дай мне только оправиться от столь неожиданного известия… сейчас, постой, – она почесала в затылке. – О, кажется, придумала. Давай ложись в постель, а я скажу Дэнни, что ты упала и ушибла поясницу. Думаю, это будет достаточно веской причиной, чтобы не ходить на каток? А ты как считаешь?

Лорен задумалась, но тотчас покачала головой:

– Нет, это не пойдет. Ты плохо знаешь Дэнни, я и глазом не успею моргнуть, как он схватит меня и потащит к доктору. Нет, так рисковать нельзя.

– О, Боже, Лорен, – в голосе Лесли чувствовалось легкое раздражение. – Почему ты не предупредила меня заранее, почему ты тянула до последней минуты? Ты что, считаешь, что я такая прирожденная врушка, что могу с ходу сочинить все что угодно?

– Я надеялась, что придумаю что-нибудь сама. Мне хотелось сделать сюрприз всем вам.

Лесли задумчиво посмотрела в потолок, потом снова в окно. Братья были уже близко.

– Нужно поторапливаться, – робко предупредила ее Лорен.

– Знаю, знаю, – проговорила Лесли, судорожно пытаясь что-либо сочинить. Неожиданно она хлопнула в ладоши. – Все, есть, придумала! Ну, конечно же, как же мы, две дуры, раньше не догадались! Какая есть женская болезнь, при которой не требуется врач, но и на коньках тоже лучше не кататься?

Лорен недоуменно покачала головой:

– Понятия не имею, Лесли. Но сейчас не время загадывать друг другу загадки!

– Да то, что случается каждый месяц! – она сделала выразительный жест руками.

Но Лорен лишь вздохнула в ответ и густо покраснела:

– Нет, с этим тоже ничего не выйдет, – пробормотала она. – Ни о чем таком мне лучше вообще не упоминать. Он был так занят, что не обратил внимания, что последние два раза… – она покраснела еще гуще.

– О Господи! – не выдержала Лесли. До прихода братьев оставались считанные минуты, и было не до сантиментов. – Слушай, что я тебе скажу. Иди скорее и как можно сильнее намажь нос какой-нибудь дрянью, вроде яркой пудры, и, когда вернешься, постарайся говорить так, будто у тебя жуткий насморк. Покашляй там, ну и все такое. А я сразу, как они придут, сообщу им, что ты простудилась. Думаю, у тебя это получится, а Дэнни сможет полечить тебя апельсиновым соком и лаской. Ни то ни другое, я полагаю, сильно тебе не повредит. – Она хлопнула сестру по плечу: – Ну-ну, поторапливайся. – И крикнула ей радостно вслед: – Знаешь, если у нас получится их разыграть, это будет хорошим знаком.

Лесли осталась в комнате одна. Но едва она уселась с сигаретой в кресло, послышались стук двери и тяжелые шаги по покрытому линолеумом коридору. И, когда оба братца с раскрасневшимися от мороза лицами вошли в комнату, Лесли уже успела принять самое что ни на есть невинное и бесхитростное выражение лица.

Грегори поздоровался первым:

– Привет, Лесли!

Дэнни же обеспокоенно оглядел комнату и спросил:

– А где Лорен?

Лесли потупила взгляд и прикусила нижнюю губу:

– Видишь ли, Дэнни, Лорен что-то неважнецки себя чувствует. Кажется… кажется, она простыла, – продолжала она, взглянув на Дэнни.

Темные глаза Дэнни выражали тревогу:

– Она прекрасно себя чувствовала с утра, ты уверена, что эта обыкновенная простуда?

– Ну да, разумеется, – невозмутимо ответила Лесли.

– Вы померили ей температуру? – вставил Грегори.

Этот вопрос застал ее врасплох, и она ответила уже гораздо менее уверенно:

– Да нет. Я не понимаю, чего устраивать панику? Ну, чихает человек, что с того? Уверена, через день-другой все как рукой снимет.

– Она, по крайней мере, легла? – по тону Дэнни было ясно, что слова Лесли нисколько его не убедили. Он поспешно направился к двери.

Лесли сложила руки на груди, судорожно соображая, как ей спасти их гениальный план. Ведь если Дэнни войдет сейчас к Лорен и увидит, как та гримируется под больную, им уже не отвертеться. Какого черта двое взрослых мужчин так разволновались из-за какой-то пустяковой простуды?