Текст книги "Невеста страсти"
Автор книги: Джо Гудмэн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]
– Клод, я довольно богатая женщина. Британцы забрали несколько кораблей отца, но кое-что у меня осталось. Немало моих кораблей сейчас в море, с грузом, а денег у меня хватит, даже если придется начать дело почти с нуля. Я сумею отстроить новые суда. Наш дом не очень большой, меньше, чем дома некоторых плантаторов, но это не оттого, что у нас не хватало средств: просто он нас устраивал. Мы жили сравнительно скромно, но не по необходимости, а по собственному выбору. Из всего этого следует, что я могу заплатить вам и вашей команде значительную сумму, если вы доставите меня обратно домой.
Неожиданно встав, Клод взял со стола нож, которым чистил апельсин, и метнул его в дверь. Нож воткнулся в дерево в дюйме от ножа Алексис.
– Нет, – твердо произнес он. – Мне не нужны ваши деньги. Ни мне, ни моим людям.
Алексис отодвинула стул и тоже встала. При этом у нее очень сильно заболела спина, но она старалась не подать вида. Чтобы не упасть, ей пришлось слегка опереться на стол.
– Так чего же вы хотите, черт возьми?
В голосе девушки не было гнева, лишь растерянность и отчаяние. Она не могла понять, почему он отказывает ей в ее столь естественной просьбе.
– Я хочу вам только добра! – мягко сказал Клод.
Алексис слегка покачнулась. Не слишком ли много для одного разговора? Она силилась держаться прямо и, когда он сделал шаг, чтобы поддержать ее, остановила его взмахом руки.
– Не беспокойтесь, сейчас все пройдет.
Она подождала, и боль действительно поутихла. Алексис подошла к койке и села на край, спрятав под нее босые ноги.
– Вы не можете знать, что для меня хорошо и что плохо, – устало заметила она. – Один раз вы уже попытались решить за меня и попали впросак. Я могу вам сказать, что для меня будет лучше всего, но вы, кажется, не думаете, что я способна рассуждать здраво.
– После всего, что вам довелось пережить, я действительно сомневаюсь в этом.
Алексис горько, усмехнулась.
– Я думала, что смогу объяснить, чего хочу, без жалоб и слез… и вы поймете!
Она замолчала, и лицо ее приняло сосредоточенное выражение. Настало время заставить его разобраться в его собственных чувствах. Пусть он сперва сам для себя решит, зачем взял ее с собой. Может быть, только так она сможет купить себе свободу. Черт возьми, ей не хотелось торговать собой. Такую цену нелегко было заплатить, особенно мужчине, который, кажется, больше не вызывал у нее никакой симпатии. Сейчас она была готова его возненавидеть. Вот это как раз и удивляло ее по-настоящему: ведь даже к Траверсу она едва ли испытывала ненависть – этот негодяй того не стоил. Она просто вычеркнула его мысленно из списка людей. Может быть, поэтому так легко было решиться расправиться с ним, лишить его жизни. Все равно, что раздавить муху, таракана, существо, недостойное жить. Безразличие оказалось сильным оружием.
Клод никак не мог понять, отчего столь стремительно происходят перемены в ее настроении. Она перестала смеяться так же внезапно, как начала. Капитан чувствовал, что допустил какой-то серьезный промах, но не вполне отдавал себе отчет, в чем именно этот промах состоял. Он едва не вышел из себя, когда она стала предлагать ему деньги. Неужели эта строптивица не понимает: задуманное ею иначе, как безумием не назовешь? Он не мог ей подыгрывать. Если Алекс Денти – или как там ее – полагает, что он не будет чувствовать себя ответственным за ее гибель, она ошибается.
Стоя возле кровати и опираясь на один из поддерживающих полог столбцов, Клод пристально смотрел на девушку. В своем странном наряде она была похожа на оборванку. Ее рубашка была слишком коротка, а его рубашка слишком велика для нее – и тем не менее ее красота не была посрамлена ни на йоту. Держась за спинку кровати, Алексис заложила руки за спину, одной голой ногой лениво почесывала другую. Моряк подумал, что окажись перед ним другая женщина, он не стал бы медлить ни секунды. Клод задержал дыхание, так как знал, что сейчас будет. Хорошо бы, чтобы так же легко, как дыхание, он смог удержать и свой темперамент.
Алексис улыбнулась Клоду медленно и соблазнительно. По крайней мере она надеялась, что улыбка ее получилась именно такой. Ни в коем случае нельзя было улыбаться, словно маленькая девочка. Это было бы совсем не то. Алексис пыталась воспроизвести улыбку Франсин в те минуты, когда та, улыбаясь Джорджу, надеялась что-нибудь от него получить. Иногда это срабатывало, иногда нет. Алексис терпеть не могла мошенничества, но Франсин убеждала ее, что Джордж прекрасно знал правила игры и поддавался только тогда, когда сам этого хотел. Алексис не была уверена, что с капитаном можно играть в такого рода игры, но у нее не было выбора.
– Вы находите меня красивой, правда, Клод?
Проклятие! Франсин никогда не начала бы с этого. Надо было повнимательнее приглядываться к тому, как она это делает. Франсин говорила, что Алексис действует и говорит слишком прямо…
– Да. Вы очень красивая, Алексис!
Слава Богу, получилось. Капитан заглотнул наживку.
Клод едва сдержал улыбку. Даже в обольщении его гостья оставалась все такой же холодной и решительной. Это было необычно и поэтому возбуждало.
– И вы хотите, чтобы я легла с вами в постель, не так ли?
Алексис старалась говорить ровным голосом, но чуть хрипловато, так, как, по ее мнению, должна говорить уверенная в себе красавица. Сказать по правде, уверенности ей сейчас очень недоставало. Однако капитан продолжал пялиться на нее своими изумрудными глазами.
– Да. Очень хочу.
Клод задавался вопросом, способна ли она оценить то усилие, которого стоила ему его честность. Он хотел ее сильнее, чем она могла осознать, но не мог позволить ей использовать собственное тело как взятку. Зная, каким будет следующий шаг, он сделал неимоверное усилие над собой, чтобы достойно его встретить.
– Тогда я позволю вам лечь со мной в обмен на то, что вы вернете меня на Тортолу.
Клод с трудом скрыл удивление. Он никак не ожидал, что предложение прозвучит так незатейливо прямо. Он думал, что она откинется на подушки и прошепчет что-то насчет того, что хочет этого так же сильно, как и он, или начнет распространяться о том, что мечтала стать его любовницей с того самого мгновения, как увидела впервые. Тогда он возненавидел бы ее за ложь. Но теперь Клод не мог на нее даже сердиться.
– И вы позволите мне стать вашим любовником, Алекс? – недоверчиво переспросил он.
– Да, именно это я и хотела сказать.
Моряк подошел ближе. Он знал, что мог бы сейчас дотронуться до нее и не получить отпора. Да, она не посмела бы сопротивляться.
– Я мог бы взять тебя, Алекс, не дожидаясь твоего разрешения.
Он видел, как она удивленно приподняла брови.
– Вижу, ты об этом не думала?
– Нет, – прошептала она.
– Раздевайся.
– Разверните корабль.
Клод рассмеялся, повернулся к девушке спиной и пошел к двери. Перед тем как уйти, он сказал:
– Я поднимусь на палубу и отдам распоряжения. Когда я вернусь, ты должна лежать в постели раздетая и готовая выполнить обещанное. Поняла?
Он улыбнулся, когда она решительно кивнула в ответ, и вышел.
Маневр, о котором распорядился Клод, был настолько необычным, что матросы недоуменно зачесали затылки, но никто не посмел задать ему ни одного вопроса. Даже Лендис молчал. Клод рассчитывал на то, что не ошибся в ней. То, что она предложила, явилось испытанием не только для него, но и для нее самой.
Он подождал, пока «Гамильтон» начал медленное движение по кругу, затем вернулся к себе в каюту. Алексис сидела все в той же позе. Похоже, она была не в силах сделать ни одного движения.
Она подождала, пока он подойдет вплотную к постели, и только тогда заговорила.
– Я не смогла, – тихо сообщила она.
Вместо того чтобы рассердиться, он, кажется, даже обрадовался.
– Я знаю, – просто ответил он. – На это я и рассчитывал.
– Но корабль, – запинаясь проговорила она. – Я чувствую, как он разворачивается.
– Делает круг. Я не собирался исполнять то, на чем вы настаивали, потому что и вы не смогли бы выполнить обещание. Мне пришлось убедить вас в этом. Я рад, что оказался прав.
Алексис была смущена, и он увидел это до того, как она облекла свои чувства в слова.
– Вы рады? Но я думала… Я хочу, чтобы вы ответили на мой вопрос. Так вы меня не хотите? – наконец выдавила Алексис.
Клод положил ей руки на плечи и привлек к себе, заставив остановиться до того, как их тела коснулись друг друга. Одной рукой легко дотронувшись до подбородка, он повернул лицо Алексис так, чтобы заглянуть в ее поразительные янтарные глаза.
– Я не лгал тебе. Ты очень красива, и я действительно хочу лечь с тобой в постель. Но не на условиях сделки. Не принимая подкуп. Не тогда, когда то, что ты просишь в уплату, я не могу тебе дать, не перестав при этом уважать самого себя. Я хочу тебя, но не так.
– Других условий не будет, Клод.
– Пока не будет, может быть, не сейчас. Когда мы прибудем в Вашингтон.
– Тогда будет поздно даже говорить об этом. И тебе, и мне. Я возненавижу тебя за то, что ты встал у меня на пути.
Она замолчала, заметив, как упрямо Таннер поджал губы. Она чувствовала, что в нем закипает гнев. Ярость его проявлялась в непроизвольных движениях: в том, как сжалась его рука, больно сдавив ей плечо, как сомкнулась его ладонь вокруг ее подбородка. Но она не думала пугаться. Война, так война.
– Итак, мне придется считать себя вашей пленницей, пока мы не прибудем в Вашингтон. Вы этого хотите?
Клод быстро опустил руки, словно эти слова обожгли его. Алексис даже подумала, не превратилась ли она случайно в пылающий факел? Моряк отступил на несколько шагов назад.
– Вы не пленница, – резко ответил он.
– Тогда верните меня домой.
– Нет.
– Тогда я пленница.
– Если вы желаете находиться на борту моего корабля на положении пленницы, что же, это ваше право, – произнес он едва слышным шепотом.
Капитан еле сдерживался. Ему хотелось дать ей пощечину за то, что она приравняла его корабль к плавучей тюрьме.
– Значит, вы согласны, и я ваша пленница?
Алексис встала и обошла дубовый стол. Снова сев, она взяла недоеденный Клодом апельсин и принялась медленно срезать с него шкурку.
Клод тоже сел. Вздохнув, он сказал:
– Пусть так. Я принимаю ваши условия. Все, что угодно, лишь бы закончить этот разговор. Вы – моя пленница.
Алексис слышала ироничные нотки в его голосе, но она вовсе не собиралась шутить. Положив на тарелку апельсин, она протянула к нему скрещенные руки и сказала:
– Тогда наденьте на меня наручники или свяжите.
Клод даже подскочил от неожиданности.
– Что?!
Алексис с терпением, достойным образцовой матери, увещевающей дитя, сказала:
– Полагаю, на этом корабле есть место, куда отправляют тех, кто сделал что-либо плохое. Я хочу, чтобы вы отправили меня туда.
– И не подумаю.
– Но я – ваша пленница.
– Вы знаете, что это не так.
– Тогда верните меня домой, – повторила она.
– Нет.
– Значит, я ваша пленница.
– Проклятие! Опять вы за свое? Можете идти, куда захотите на этом корабле, сколько можно повторять!
– Куда захочу, говорите? Но я хочу только домой. Этот корабль для меня все равно, что тюрьма, Клод. У вас не хватает решимости назвать вещи своими именами. Вы разозлились, когда я попросила вас запереть меня. В этом случае мое положение здесь станет слишком очевидным, не так ли? Вы предпочитаете лицемерить, притворяться, будто я могу делать то, что хочу, но это ложь. А поскольку я не могу делать то, что считаю нужным, как назвать мое положение? Чем оно отличается от положения заключенного? Всякий пленник мечтает о побеге. Я убегу от вас, так и знайте.
Алексис подбоченилась, приготовившись услышать его смех. Но он ничего не сказал и снова сел, закинув ноги на стол. Похоже, капитан какое-то время обдумывал ее слова, очевидно, признавая за ними определенную логику.
– Мне хотелось бы спросить, Клод. Если я не пленница у вас на корабле, то кто я?
– Моя гостья, – ответил капитан.
– Едва ли, я бы предпочла другое.
– Да уж, догадываюсь, – рассмеялся Клод. – И кем бы вы хотели себя считать? Хозяйкой корабля?
– Нет. Я хотела бы заплатить за проживание и стол.
– Деньги я принять не могу. Это не пассажирский корабль. Мы не берем на борт гражданских.
– В таком случае вы создали себе проблемы, – улыбнулась Алексис. – Меня уж точно нельзя назвать военным человеком, и, что для вас еще хуже, я даже не американская подданная. Более того, я английская шпионка.
Алексис говорила убийственно серьезно, но потом вдруг весело рассмеялась.
– Перестаньте! Чего вы хотите?
– Я хочу отработать свой хлеб. Я немного разбираюсь в корабельном деле. Я могла бы вам пригодиться.
– И почему вы вдруг на это решились?
– Потому что это отвечает моим целям. Прошлой ночью я думала о том, что каждая минута, проведенная мной за пределами Тортолы, – это напрасная трата времени, но теперь понимаю, что могла бы лучше использовать свое пребывание здесь. Поскольку я собираюсь начать охоту на капитана Траверса, мне нужно кое в чем поднатореть. Моя команда должна уважать меня за профессионализм. Я хочу кое-чему подучиться у вас и ваших людей.
Итак, она не думала сдаваться. Все, что она говорила или делала, было связано с ее решением найти и покарать Траверса. А что она вообще могла знать о корабельном деле?
– Я полагаю, ваш отец учил вас кораблевождению, не выходя из конторы. Весьма прогрессивный метод, – скептически усмехнулся Клод. – И вы верите, что ваши знания по делопроизводству могут пригодиться при управлении кораблем?
– Тут вы не совсем правы. Джордж действительно меня многому научил, но кое-что я узнала из других источников.
Алексис решила ничего не говорить ему о своей работе в качестве юнги, пока он не будет готов ее выслушать.
– Итак, у вас найдется для меня работа?
Клод был заинтригован. Что ж, она просит не так уж много. Кроме того, лучше пусть она работает, чем без конца твердит о том, чтобы ее заперли в карцер. Она скоро устанет и поймет бессмысленность своей затеи. Тогда до нее дойдет, что жизнь на корабле совсем не похожа на романтическое приключение, и она осознает, что поимка Траверса – только промежуточная цель. Клод хотел, чтобы его гостья убедилась во всем сама. А если он не прав, пусть она докажет ему это.
– Мне кажется, я мог бы найти для вас работу. Мистер Лендис, первый помощник, выполняет также обязанности моего денщика. Едва ли это подходит для человека, второго по чину на корабле. Вот вам и свободная вакансия. Вы знаете, в чем будут состоять ваши обязанности?
– Догадываюсь, – ответила Алексис, с трудом подавив смех. – Где я буду жить? Я и так слишком долго злоупотребляла вашим гостеприимством, занимая капитанскую каюту.
– Я не стану настаивать на вашем переезде, Алекс. Оставайтесь у меня в каюте, пока мы не прибудем в порт назначения. Кое-что из вещей находится в смежном помещении. И не спорьте. Вы заработаете право оставаться здесь. Об этом я позабочусь.
– Хорошо, капитан. А теперь прошу вас снабдить меня одеждой.
– Я захватил на корабль кое-что из ваших платьев и белья.
– Платье – неподходящая одежда для юнги. Мне нужны брюки и рубашка поменьше. Вы ведь дадите мне форму, не так ли?
– Конечно нет, и прекратите настаивать, если не хотите, чтобы я вообще передумал нанимать вас на работу.
Алексис загадочно улыбнулась.
– Я больше не буду поднимать этот вопрос, думаю, вы скоро сами убедитесь в справедливости моего требования и признаете свою ошибку.
– Если у вас больше нет ко мне просьб, я предлагаю вам одеться. Потом приходите в носовой кубрик – я покажу вам корабль, чтобы вы знали, где что находится.
Клод встал и направился к двери. На пороге он остановился и, оглянувшись, спросил:
– Кстати, забыл поинтересоваться: вы достаточно выздоровели, чтобы начать немедленно? Я бы не хотел, чтобы меня обвинили в принуждении к работе инвалида.
– Я справлюсь, капитан, – сухо ответила Алексис. – Благодарю за заботу.
Клод расхохотался.
– Не спешите благодарить, Алекс Денти. Вполне вероятно, что к завтрашнему дню вы измените свое мнение.
С этими словами он вышел.
Алексис молча уставилась на закрытую дверь.
– Посмотрим, – пробормотала она тем же тоном, что когда-то Пауль. – Посмотрим.
Глава 5
Алексис в задумчивости откинулась на спинку стула. Капитан «Гамильтона» оказался чертовски упрямым и самонадеянным. Ну почему он не захотел признаться в том, что совершил ошибку, взяв ее на корабль? Неужели он так до сих пор ничего и не понял? Ее положение мало чем отличалось от положения узника, что бы он там ни думал по этому поводу. Более того, в некотором смысле оно было даже хуже: узник знал, за что наказан, а она нет. Ей не сочли нужным сообщить, в чем состоит ее преступление. Клод говорил, что хочет ее как женщину. Может быть, поэтому он и настаивал на том, чтобы она сопровождала его в плавании до Вашингтона? Была ли она жертвой его желания?
Девушка представила, насколько было бы приятно принимать его ласки. Она почти чувствовала, как его пальцы, длинные и сильные, погружаются в ее волосы, касаются затылка, шеи, груди, скользят по плечам… «Стоп», – приказала себе Алексис. Как бы сильно их ни тянуло друг к другу, она не допустит близости, пока он не признает своей ошибки. Она справится с собой. Как только он признает за ней право исполнить клятву и начать поиски Траверса, она не станет более ни на чем настаивать, не станет требовать от него невозможного, посчитав свои притязания к нему исчерпанными, и не будет держать на него обиды за то, что он встал у нее на пути. Когда он поймет, что единственным способом добиться ее благосклонности является признание за ней права следовать собственным, ею выбранным курсом, она сама пойдет ему навстречу.
Алексис встала, подошла к туалетному столику, на котором стояли таз с водой для умывания и кувшин, привела себя в порядок, причесалась и заплела волосы в косу. Из сундука она достала самое легкое и удобное из своих платьев. Но даже в нем кожа на спине продолжала болеть, хотя и не так, чтобы нельзя было вытерпеть. Достав туфли на низком каблуке, пригодные для носки на скользкой, качающейся палубе, Алексис надела их и отправилась в кубрик.
Клод уже успел сообщить своим людям о разговоре с девушкой. Матросы были немало удивлены, узнав, что она высказала настойчивое желание послужить на корабле и просит, чтобы ей не делали никаких снисхождений. Клод дал им понять, что, если к Алекс будут относиться так, как она этого хочет, без оглядки на ее принадлежность к слабому полу, она вскоре откажется от опрометчивого решения отрабатывать свой хлеб. Лендис, стоявший рядом с капитаном, пробормотал себе под нос, что эту девушку все равно не переупрямишь. Впрочем, он только подтвердил тайные сомнения Клода. Капитан, как и Лендис, далеко не был убежден в том, что Алексис легко будет заставить сдать позиции.
Увидев, как Алексис идет к кубрику, Клод подумал, не совершил ли он глупость, соглашаясь играть в эту странную игру. Разве сможет кто-нибудь из его команды, включая его самого, обращаться с ней так, будто она обыкновенный юнга? В своем бледно-зеленом платье она была чертовски хороша, движения ее весьма, женственны, тогда как прическа – простая коса за спиной – и лицо, выражавшее сосредоточенную готовность исполнять поручения, выглядели совсем по-детски. Однако эта полуженщина-полуребенок окинула тех, кто пялился на нее с вожделением, таким ледяным взглядом, что бывалые моряки предпочли за лучшее отвести глаза или вовсе пойти по своим делам, не оглядываясь. Зато тот, кто по-доброму улыбался ей, получил в ответ такую же ласковую улыбку и теплые слова приветствия. Клод невольно поежился, задаваясь вопросом, какой прием получит у нее он.
– Ну что же, капитан Клод, – Алексис встала перед ним навытяжку. – Я готова приступить к выполнению своих обязанностей. Что я должна делать?
Клод улыбнулся ее серьезности, втайне восхищаясь решительностью девушки. Его улыбка, казалось, ее немного удивила.
– Думаю вначале показать вам корабль, как и обещал. Затем вы можете помочь Джеку Форресту, нашему повару. Я желаю получить ленч как можно быстрее и хочу, чтобы вы принесли его в мою новую каюту. Затем вы сможете перенести туда же мои вещи.
– Еще что-нибудь? Ваши задания займут у меня часа два-три, не больше, что мне делать в оставшееся время?
– Не волнуйтесь, на корабле скучать не придется. Работы хватит всем. Не так ли, друзья? – обратился Клод к команде. – Ну пойдем? – он предложил Алексис локоть.
– Разве юнга должен ходить под ручку со своим капитаном, сэр? – насмешливо спросила девушка.
– Как желаете, Алекс. – Клод пожал плечами и пошел вперед.
Алексис оказалась молодцом. Она взяла нужный тон. Если она будет вести себя так и дальше, ему легко будет воспринимать ее как еще одного члена команды, и не более того. Кажется, Алексис собиралась утвердить свое положение среди матросов, доказывая каждым шагом, что она может работать не хуже их. Клод даже начал сомневаться, правильно ли поступил, отказав ей в просьбе выдать мужскую одежду. Экскурсия по кораблю заняла около часа. Он был приятно удивлен тем, какие вопросы она задавала. Алексис действительно кое-что понимала в морском деле. Когда ее вопросы иссякли, Клод отвел девушку в камбуз, к Форресту. Передав новобранца в распоряжение кока, он пошел заниматься своими делами.
– Ну, Форрест, только попробуй скажи, что это не женского ума дело, и я покажу тебе, что такое действовать по-женски: возьму этот кусок мяса и смажу им по твоей костлявой шее!
Так начала Алексис знакомство с коком, состроившим при ее появлении весьма недвусмысленную мину. Затем она на языке лондонских подворотен сообщила слегка ошалевшему моряку, что камбуза хуже этого ей видеть еще не приходилось. Разумеется, после такого вступления их отношения пошли на лад, и через час Форрест признал, что теперь даже не представляет, как мог до сих пор обходиться без столь сноровистого помощника.
– Даже и не мечтал, – сказал он под конец, впервые за долгие месяцы от души рассмеявшись, – что у меня будет такой поваренок. – Вытирая руки о штаны, Форрест спросил: – Где ты всему этому выучилась? Похоже, ты уже плавала на корабле и не была там пассажиркой!
– Так точно, плавала. Так точно, не была, – на этот раз Алексис старательно подражала манере, в которой изъяснялся юный Алекс Денти.
– А капитан знает? – спросил Форрест, протягивая Алексис поднос с ленчем для Клода.
– Нет, и не надо ему об этом говорить. Он до сих пор не возьмет в толк, что я в самом деле собираюсь отработать свой безбилетный проезд. Капитан даже не представляет, что именно так мне удалось добраться до Тортолы из Лондона шесть лет назад.
Кустистые брови Форреста поползли вверх. Он восхищенно присвистнул.
– Но тебе ведь и четырнадцати не было?
– Мне тогда было неполных тринадцать. Может, поэтому моя авантюра и удалась. Тогда мне легче было скрыть свой пол.
Форрест приложил палец к губам, давая понять Алексис, что кто-то идет к ним.
– Конспирация не нужна, – усмехнулся появившийся на пороге Лендис. – Я слышал, что она сказала. Ваш секрет, леди, останется секретом, если вы сами того пожелаете, но я не понимаю, почему бы вам не рассказать капитану.
– Я сделаю это позже. Если он не верит, что я справлюсь с работой юнги сейчас, где уж ему поверить, что я могла делать ту же работу в тринадцать.
– Как я понимаю, вы не совсем разделяете мое мнение о капитане, – осторожно заметил Лендис.
– Нет, Лендис, напротив. Я тоже считаю вашего капитана хорошим человеком и отличным командиром. Но ему отчего-то кажется, что он даже лучше разбирается в том, что для меня хорошо и что плохо, чем я сама. Тут мы не сошлись во взглядах.
Лендис рассмеялся.
– Ну что же, боюсь, что положение ваше только осложнится, если вы запоздаете с ленчем. Он решит, что вам уже надоело изображать из себя матроса.
Алексис взяла поднос и, поджав губы, процедила:
– Посмотрим.
После ее ухода Форрест медленно покачал головой:
– Не знаю, как тебе, Джон, я мне так почти что жаль Таннера. Она здорово попортит ему нервы, если он не вернет ее на Тортолу.
– Она не говорила тебе, что собирается найти Траверса?
– Да. И не могу сказать, что я стал бы ее за это винить. Но капитан прав, что не хочет возвращать ее домой. Она кончит тем, что убьет себя, гоняясь за британцем.
– Может быть, да, – задумчиво протянул Лендис, – а может быть, и нет.
Форрест бросил на первого помощника, с которым они считались друзьями, полный любопытства взгляд, но затем, вдруг вспомнив о том, что ему не след лезть не в свои дела, ворчливо прикрикнул:
– А ну, Джон, давай-ка двигай из моего камбуза. Мне пора заняться делом.
Постучав в дверь каюты Клода, Алексис дождалась разрешения, войдя деловой походкой, поставила поднос на небольшой столик.
– Что-нибудь еще сэр?
– Да, – раздраженно ответил Клод. – Давайте обойдемся без «сэр». Вполне достаточно называть меня капитаном или Клодом.
– Какие еще будут приказания, капитан? – тут же отреагировала Алексис.
– Немного вина, Денти. Вы найдете бутылку в буфете в вашей каюте. Принесите ее сюда вместе со стаканом.
Алексис кивнула и послушно отправилась в соседнюю каюту. Вернувшись, она налила вино в стакан.
– Если других указаний не будет, капитан, я займусь вашими вещами. Поднос я заберу позже.
– У меня для вас кое-что есть. – Клод буравил ее своими зелеными глазами. – Сядьте.
Сев на край стула, Алексис вытянулась по струнке и сложила на коленях руки, готовая в любое мгновение вскочить, чтобы броситься выполнять приказания. Она и не думала опускать глаза, с честью выдерживая испытующий взгляд капитана.
Клод поставил на стол пустой стакан.
– Налейте еще, Денти. Если хотите, можете налить себе.
Алексис наполнила стакан капитана, но сама пить отказалась.
– Вы сказали, что у вас есть для меня еще поручения, капитан.
– Да, – кивнул Клод. – Я хотел поговорить с вами. Почему вы ни разу не спросили, что я и мои люди делали на Тортоле? Неужели вы настолько лишены любопытства?
– Отчего же? Мне интересно. Я собиралась спросить у вас утром, но наша беседа приняла несколько иной оборот. Тогда мне вообще расхотелось задавать вам вопросы. Впрочем, если вы настаиваете, я могу спросить сейчас. Так что вы делали на Тортоле?
– Меня послали к вашему отцу, чтобы я договорился о строительстве кораблей.
– В самом деле? – с вежливым безразличием откликнулась Алексис.
– Черт!
Ярость настолько переполнила Клода, что он швырнул в стену стакан.
– Вы и теперь не понимаете, почему я не могу отвезти вас обратно?! Мне надо как можно быстрее прибыть в Вашингтон и доложить командованию о том, что произошло. Мое правительство должно знать, что кораблей, на которые оно так рассчитывало, не будет. И чем быстрее, тем лучше.
– Вы меня недооцениваете. Это объясняет, отчего вы не повернули сейчас, но я не вижу причин, по которым вам надо было брать меня с собой.
– Я уже говорил, почему взял вас на корабль. Вам требовалась медицинская помощь.
– Да, именно так вы и сказали.
Алексис откинулась на спинку стула и, положив кисти рук на стол, забарабанила по нему своими изящными пальчиками.
– Клод, – произнесла она нежно, наслаждаясь тем, как интимно округло звучит его имя, и с выжидательным интересом заглядывая ему в глаза, – я уже спрашивала вас о том, что ждет меня в Вашингтоне. Тогда я сама и ответила на свой вопрос. Ничего. Теперь я думаю, что мне было бы приятно получить ответ от вас. Когда мы прибудем в Вашингтон, моей задачей по-прежнему будет возвращение в Род-Таун. Вы мне поможете это сделать?
– Нет.
– Так что меня ждет в Вашингтоне?
Клод вздохнул.
– Не могу загадывать так далеко. Я знаю только, что не в моей власти дать вам уйти.
Алексис улыбнулась. По глазам Клода она видела, что тот говорит искренне, и ей было приятно, что он не лукавит с ней.
– Спасибо, что хоть не соврали, – насмешливо сказала она. Откуда Клоду было знать, что умение говорить правду в глаза – одно из качеств, которое Алексис ценила в людях больше всего.
Девушка встала, давая понять, что сантименты закончены и она готова продолжать службу. Именно так должен стоять юнга в присутствии капитана.
– Теперь я могу идти?
– Да. Когда вернетесь за моими вещами, не забудьте убрать это, – он указал на разбитый стакан.
Когда дверь за Алекс Денти закрылась, Клод, продолжая смотреть ей вслед, тихонько выругался. Он знал, что нашел наконец именно ту женщину, которую хотел. Он просто не мог дать ей уйти! Не мог! Поймет ли Алексис, что он уважает ее стремление выполнить клятву, но не может позволить осуществить задуманное? Он восхищался ее силой, ее решимостью, ее честностью и ее красотой. Как мог он дать такой женщине ускользнуть от него?
Клод помнил, как он сам стремился исчезнуть из тюрьмы Британского флота. Дважды его наказывали за побег, и только мастерство Лендиса помогло ему выжить после второй порки. Но он все же рискнул еще, и на этот раз удачно. Почему для него важно было освободиться? Но это же так понятно! Он оказался там против своей воли, его заставили служить и наплевали на его желания и цели. Британцам дела не было до того, чего он хотел от своей жизни, как собирался ею распорядиться.
Неужели она смотрит на него так же, как он тогда на англичан? Если это так, то у нее нет иного выбора, как убежать от него. И все же он сделает все, что в его силах, чтобы не дать ей уйти.
Алексис быстро управилась с очередным заданием. Она начала перетаскивать вещи сразу после того, как Клод покинул каюту, и закончила меньше чем за час. Прибравшись в каюте, она вымыла пол, заправила постель и сложила одежду капитана в его сундук. С особой осторожностью Алексис перенесла навигационное оборудование и карты. Даже о спиртном не забыла – переставила из своей каюты в капитанскую. Когда работа была закончена, Алексис вернулась на палубу, чтобы получить дальнейшие распоряжения.
Первым заметив Лендиса, девушка подошла к нему.
– Капитан Клод… Где я могу его найти? У него могут быть ко мне поручения.
– Он внизу, проверяет состояние трюма, – ответил старший помощник. – Пока вы вряд ли ему понадобитесь.
– Тогда, может быть, у вас найдется дело для меня?
Лендис покачал головой.
– Есть одна проблема: неприятности с главной бом-брам-стеньгой, – Лендис указал наверх, – только вряд ли вы сможете помочь. Гарри уже пробует ее поправить. Она запуталась в…
– Да, – перебила его Алексис, – вижу, в чем дело. Я сейчас…
Не успел Лендис возразить, как Алексис, скинув туфли и перекинув через руку подол юбки, полезла вверх по канатам. В этот момент вся работа на корабле остановилась. Мужчины, задрав головы, смотрели на нее с палубы.
– Алекс! – крикнул снизу Лендис. – Наверх нельзя в платье! Слезай, мы подыщем тебе что-нибудь…
