Текст книги "Созданы друг для друга"

Автор книги: Джо Доннел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Глава 6

Машина Джейка двигалась по мосту «Золотые Ворота» в сторону округа Марин. Таня понемногу успокаивалась. Она прислушивалась к шуму мотора, к звукам за окном автомобиля, к чему угодно, лишь бы отвлечься от воспоминаний о том, что произошло в суде.

Однако дотошный голос Кена Ингрэма неотступно преследовал ее и не позволял забыть ужасный день. Она не только не помогла Кельвину, но и навредила ему.

Таня крепко зажмурилась. Так хотелось бы повернуть время вспять и выкинуть этот день из жизни!

Тепло разлилось по телу – это Джейк накрыл ладонью ее руку.

– Таня, ангел, ты в порядке?

Она сделала глубокий вздох, затем второй, пытаясь ответить спокойным голосом.

– Все нормально.

Почему она согласилась поехать с ним? Сейчас ей нужно только забиться в какой-нибудь угол и там зализывать раны, а что они будут делать у него дома? Она сомневалась, что жевать поп-корн и смотреть старые фильмы. Ей придется объясниться – он заслуживал объяснений. Однако судя по всему, она не слишком умно объясняется. Вправе ли она ожидать от него понимания?

Солнце садилось, окрашивая гору Тамальпэс в угрожающе мрачные цвета. Джейк двигался по Сто первому шоссе, затем взял на восток, в сторону Тибурона. Когда дорога повернула к океану, Таня увидела, как остров Ангелов, также окутанный темнотой, словно огромное морское чудовище, встает из воды.

Джейк сбавил скорость возле домов на склоне холма.

– Вот мы и приехали.

Таня позволила вывести себя из машины и неверным шагом зашла в дом. Он дотронулся до выключателя, и мягкий свет залил помещение. Все так же неуверенно она пересекла коридор и оказалась в гостиной. Он поддерживал ее за локоть, и Таня поняла, что вместо того, чтобы забиться в угол, можно прижаться к нему, отключиться от всего мира и именно здесь найти понимание и заботу.

– Садись сюда. Я принесу что-нибудь выпить.

Но она не села, а подошла к окну и стала вглядываться в сумерки.

– У меня есть бренди, – раздался сзади голос Джейка.

– Я не пью крепкие напитки.

– Выпей, – приказал он, протягивая бокал.

Она взяла его и, зажмурившись, опрокинула в себя бренди. Горло обожгло, словно огнем, Таня закашлялась.

– Я сказал выпить, а не влить в себя, – улыбнулся Джейк.

Она молча вернула ему пустой бокал и снова повернулась к окну. Темные тучи затягивали небо над заливом. Надвигался шторм. Таня откашлялась, пытаясь освободиться от комка в горле.

Она чувствовала, что Джейк стоит позади нее.

– Поговори со мной, Таня, – наконец произнес он.

«Хорошо, я поговорю. Только не трогай меня. Иначе я за себя не отвечаю».

– Не ожидала, что он окажется таким ловким.

– Кто, Кен?

Она кивнула.

– Я не думала, что могу все испортить. И зачем туда поперлась?

– Ты не могла знать, Таня, что Кен – один из лучших юристов на Западном побережье. Поэтому к нему и обращаются такие клиенты, как «Текском». – Он вздохнул. – Немногие могут устоять во время допроса Кена.

– А ты зачем ходил в суд? – почти с упреком спросила она.

Он сжал челюсти.

– Таня, я адвокат. Это моя работа. Разве мне надо за это извиняться?

Она нахмурилась и снова почувствовала комок в горле.

– Прости. Я… я не испытываю к тебе ненависти, – прошептала Таня. – Ты ведь знаешь.

– Приятно слышать.

Краем глаза Таня видела, как он поднимает руку, и решила, что он собирается дотронуться до нее. Однако Джейк просто развязал галстук.

– Не вини себя. Адвокат истцов должен был понимать, чего ожидать. Зная твое отношение к делу, твое нежелание участвовать в нем, он не должен был выставлять тебя в качестве свидетеля.

– Но я хотела поддержать Кельвина. – Она с трудом сдерживала предательские слезы.

– Я понял. Но почему?

Таня пожала плечами:

– Это долгая история. Не уверена, что тебе будет интересно ее слушать.

– У меня есть время.

– Но у меня нет особого желания рассказывать об этом. – Она подумала, что если Джейк, именно Джейк не сможет ее понять, она не вынесет.

– И все-таки попытайся, тебе станет легче.

Господи, ей ведь так хотелось этого избежать! Слишком долгая история, долгая и безрадостная. Да и выглядела она в этой ситуации не лучшим образом, даже в собственных глазах. Особенно в собственных глазах. Но с другой стороны, может, это и к лучшему. Увидев ее истинное лицо, он тотчас расстанется с ней.

– Хорошо, но помни, ты сам этого хотел.

– Помню.

– Я пришла в компанию почти сразу после окончания колледжа, – начала Таня. – Я почему-то всегда боялась иметь дело с деньгами, и так удачно получилось, что нашла фирму, где финансы, как мне казалось, были не главным. Люди находили удовольствие в своей деятельности. Мне не приходило в голову, что может быть по-другому, я не знала, что такая обстановка скорее исключение, чем правило. Я радовалась каждому рабочему дню, бежала на службу, как на праздник… И Кельвина полюбила, видимо, только потому, что он был частью той чудесной атмосферы.

Таня облокотилась на подоконник и, как в зеркале, увидела в оконном стекле отражение мрачного лица Джейка. Должно быть, ему было не особенно приятно выслушивать такие слова о другом мужчине, о мужчине, за которого она собиралась замуж. Таня тяжело вздохнула и продолжала:

– Когда в дело вмешалась компания «Текском», все изменилось. Людям пришлось бороться за свои рабочие места, и они показали себя с худшей стороны. Каждый день сверху спускали новые правила, новые циркуляры, которые вызывали очередной конфликт. В новой версии программы, которую мы готовили, оказалась куча неполадок, а руководители компании хотели как можно быстрее выпустить ее на рынок. Приходилось со скандалами доказывать начальникам, что программа нуждается в доработке. Но они были напуганы слухами о том, что те, кто не проявит лояльность к новым властям, кто не выслужится перед ними, лишатся работы, причем без выплаты по акциям. А у начальников семьи, дети, и их надо кормить. Мой шеф убеждал меня, что я должна согласиться на все новшества. Я очень хорошо помню, что тогда чувствовала. – Она помолчала. – Знаешь, наверное, то же переживал когда-то мистер Кравчик.

Джейк кивнул.

– Ты не забыл, как он выглядел в тот день в твоем офисе? Уставшим от жизни. Люди не должны быть такими, Джейк. Это делает их хуже, чем они есть на самом деле. Именно поэтому я ушла. Ситуация была необратимой, и я смирилась. Однако меня очень удивило, что Кельвин не осознавал этого и не смог уйти. – Наконец она повернулась лицом к Джейку. – Я поняла это в тот самый день, когда зашла в кабинет Кельвина после разговора со своим начальником. Здесь было что-то похожее на штаб повстанцев. На доске чертили какие-то тактические планы действий. Кельвин был полон решимости спасти компанию. Просто смешно. – Таня пожала плечами. – Не нужно было быть гением бизнеса, чтобы понять бессмысленность этой затеи. Без того, чтобы полностью не изваляться в грязи, невозможно было победить. Да и в этом случае шансы невелики. В тот день, когда я окончательно разобралась во всем, я ушла. Кельвина и еще некоторых других сотрудников уволили, и он попросил меня участвовать в иске против «Текском». – Таня посмотрела прямо в глубокие серые глаза Джейка. – Я не могла. Не могла сделать то, что было для него невероятно важным. Кельвин очень разочаровался во мне, и я решила разорвать помолвку. Когда мой отец узнал, я думала, он сойдет с ума. Он ведь так гордился мной, а я осталась без работы и без жениха с интервалом в какие-то две недели. – Она перевела дыхание. – Кельвин стал для моего отца вроде сына. Может быть, еще и поэтому Кельвин ожидал от меня поддержки. Я понимала, что отец расстроится, но до какой степени, мне и в голову не могло прийти. Дело в том, что сам он всю жизнь проработал на одну и ту же компанию. Вероятно, поэтому был на стороне Кельвина, а во мне увидел самоуверенную, ничего не понимающую дуру.

Ее голос стал тише. Воспоминания были не из приятных.

– Кельвин просил меня остаться по крайней мере до момента перераспределения акций, а я не знала, как сказать ему, что не хочу денег, которые заставили людей унижаться. Согласна, мои действия нельзя назвать рациональными. Потом я пошла работать курьером. Распродала мебель, вообще все, что напоминало мне о Кельвине, о прошлой жизни. – Она замолчала, а через несколько секунд заговорила снова: – Я постриглась и покрасилась… и стала тем, кем никогда в общем-то быть не хотела. Лишенной иллюзий, ощетинившейся, одинокой. И вдруг обнаружила, что не очень-то вписываюсь в роль добровольного изгоя.

Джейк накрыл своей ладонью ее руку.

– Ты не одинока, Таня.

Его прикосновение окончательно выбило ее из колеи. Она высвободила руку и слегка отстранилась от Джейка.

– Сегодня я хотела всего лишь донести до «Текском», до Кельвина и до всех остальных, как на самом деле выглядела ситуация и как она задела душу каждого участника.

– Получилось? – мягко подбодрил ее Джейк.

Она задумалась.

– Не знаю. Но в моих доводах явно была брешь. По-моему, никто ничего так и не понял.

– Это зависит от умения понимать.

Сердце Тани тоскливо сжалось. Одинокая слеза скатилась по щеке. Она попыталась незаметно смахнуть ее.

– Ладно, могло быть и хуже. Кроме всего прочего, я чуть тебя не втянула в эту историю. – Она всхлипнула. – Но уже темнеет, мне пора.

Таня заметила, как он нахмурился при этих словах.

– Таня, может быть, ты считаешь, что именно твои показания станут причиной того, что Кельвин проиграет процесс?

– А он проиграет?

– Да. Но скажи мне, ты ведь не будешь себя в этом винить?

Она помолчала.

– Нет, но я ничем не смогла ему помочь. Что касается вины, я бы не стала давать показания, если бы не была уверена, что они по крайней мере не навредят.

– Но ты не могла этого предвидеть. А вот Кельвин и его адвокат должны были понимать, что делают. По-моему, тебя подставили намеренно.

Он обхватил ее сзади руками и слегка скользнул ладонью по ее груди. На этот раз она не отстранилась.

– Я бы никогда не подверг тебя такому испытанию. Это было бессмысленно и беспощадно. Делу не помогли, а только напрасно сделали тебе больно.

Таня медленно придвинулась к нему и позволила себе погрузиться в его объятия, как утомленное тело блаженно опускается в теплую ласковую ванну.

– Спасибо тебе, Джейк, – прошептала Таня, – мне так нужна твоя поддержка.

– Не за что, – едва слышно ответил он, коснувшись губами ее волос.

– И отдельное спасибо за то, что не стал предлагать свои услуги в качестве адвоката.

– Неужели ты думала, что я мог это сделать? – Его голос прозвучал несколько обиженно.

– Ведь ты представился моим адвокатом.

Его дыхание согревало ее.

– Не мог же я произнести какую-нибудь идиотскую фразу, вроде «Я классный парень, Танин друг». Тем более там был твой жених, хотя и бывший.

– Ты ведь знаешь, Джейк, между мной и Кельвином все кончено.

Он не ответил. После небольшой паузы Таня продолжила:

– Кончено. Я давно хотела перевернуть эту страницу жизни раз и навсегда. – Она опустила голову. – Если бы ты знал, Джейк, как я боялась, что тебе станет известно о моей причастности к процессу и о том, что я знаю Кена Ингрэма! Я боялась, что ты больше не захочешь меня видеть.

– Кен Ингрэм не имеет и не будет иметь к моей личной жизни никакого отношения, – коротко бросил Джейк.

Таня благодарно закрыла глаза.

– Господи, я так тосковала без тебя! – прошептала она.

– Я тоже, – отозвался он, еще крепче сжимая ее в объятиях.

Она судорожно и шумно вздохнула, будто пытаясь сбросить с себя груз прошедшего дня.

– Ты не сердишься и вправду рад мне?

– Глупышка, – мягко улыбнулся Джейк, – я очень, очень рад, что увидел тебя. С первой минуты.

– Правда?

– Ну ладно, плюс-минус двадцать минут.

– Меня тоже кое-что сразило немедленно.

– Неужели? И что же?

– Очки, – Таня слегка повернулась к нему, – и подтяжки.

Он застыл на минуту, а затем Таня почувствовала, как его тело сотрясает беззвучный хохот.

– Ну… ты даешь!.. – И он развернул ее к себе и поцеловал в губы.

Нежно, но очень крепко он целовал ее, не давая даже шевельнуться. У Тани сильно закружилась голова. Наконец Джейк отпустил ее.

– Я лучше отвезу тебя домой, – тихо сказал он.

Она озадаченно нахмурилась:

– Но… Я думала, мне казалось, что мы…

– Правильно, но все должно быть естественно, не будем торопиться. – Он ласково погладил ее по щеке, затем с видимым усилием слегка отодвинулся от нее. Он внимательно смотрел ей в глаза, задумчиво сжав губы. – Я очень хочу заниматься с тобой любовью, Таня, поверь. Но только в том случае, когда это будет совершенно необходимо для нас обоих. А что мы хотим сегодня? Только немного сочувствия, ведь правда?

– Не знаю, а разве это имеет значение?

В то самое мгновение, когда эти слова слетели у нее с губ, она пожалела о них. Ей ужасно захотелось взять их назад.

– Джейк, я неправильно выразилась.

Его взгляд стал жестче.

– Как это?

Таня приготовилась как-то объясниться, но слова застряли в горле. Если бы Джейк хотя бы не смотрел на нее как на пришельца с четырьмя головами… А может ли он вообще понять ее? Наверное, ей показалось…

– А вот так! Ты, по-видимому, не ожидал от такой, как я, искренней привязанности к адвокату, – вызывающе выпалила она.

Глаза Джейка превратились в холодные ледышки.

– Похоже, ты вернулась в нормальное состояние, рад за тебя, – он снял с вешалки ее пиджак, – точнее, в то, что является для тебя нормальным состоянием.

Протянув ей пиджак, он кивнул в сторону двери.

Таня осталась стоять с открытым от удивления ртом.

– Не утруждайтесь, советник, – наконец сказала она, – я, видимо, забыла предупредить, что тороплюсь.

– Если торопишься, советую поспешить. Скоро уходит последний автобус. Остановка в трех милях от моего дома, вон в том направлении.

Бросившись в прихожую, она кинула на Джейка уничтожающий взгляд. Как он мог вдруг так сильно измениться? Всегда такой уравновешенный, спокойный, заботливый. Какая муха его укусила?

«И какая муха укусила меня?» – подумала Таня, выбежав из его дома. Скоро она уже жалела о каждом сказанном слове. Облокотившись на ограду, она вытряхнула камешек из ботинка.

Черт, почему она просто не призналась, что сходит по нему с ума?

Она уже хотела повернуть обратно, но свинцовая тяжесть в ногах помешала ей. Что она скажет? «Джейк, милый, у меня смазливое личико, я выгляжу точь-в-точь как родная сестра Джулии Робертс. Да, у меня в жизни полная неразбериха, но почему это должно стоять на пути нашей великой любви?» Но что это изменит?

Уж лучше оставить все как есть. «В первую же встречу он чуть в обморок не упал от моей прически. Да на кой черт я ему сдалась?!»

Но ведь сдалась! Ни один мужчина и пальцем не шевельнет для женщины, если он лично в ней не заинтересован. Таня со вздохом вспоминала милые знаки внимания, которые он ей оказывал, как умел слушать, как искренне предлагал поддержку и заботу. И как она его отблагодарила!

Таня громко застонала. Да, она устала, у нее был тяжелый день, она не очень адекватно вела себя, но ведь он тоже устал! Его тоже можно было понять. Ведь он не железный. Джейк Карлайл так много для нее сделал! Пути назад нет. Он не простит ей черную неблагодарность. Нет, она никак не может вернуться.

Или может? Разве что извинится и попрощается навсегда, раз он этого хочет. У нее даже губы пересохли от волнения.

Вернуться, чтобы услышать «до свидания»? Нет-нет, лучше оставить все как есть.

О, но Джейк…

Тут внезапно налетел ветер и хлынул сильнейший ливень, остановивший ее размышления.

Таня бросилась бежать обратно. Она мгновенно промокла, юбка прилипла к телу. Остановилась возле одного из ближайших домов. Черт, они выглядели абсолютно одинаковыми!

– Джейк! – крикнула она в надежде, что одна из дверей откроется. Но тщетно.

В конце концов она прошла еще несколько домов и остановилась у, как ей показалось, знакомой двери. Прижавшись носом к стеклу, стала напряженно вглядываться внутрь.

Комната в полумраке казалась совершенно неузнаваемой. Таня ругала себя за то, что вместо того, чтобы хотя бы немножко оглядеться по сторонам, когда она была у Джейка, она нежилась в его объятиях.

Таня стала громко колотить по стеклу. Затем догадалась подергать ручку. Как ни странно, она поддалась, и девушка несмело шагнула внутрь. Размазывая по лицу капли дождя вперемешку со слезами, она теперь осматривала все вокруг. Лампа. Да, лампа вроде была. Но где Джейк?

Переминаясь с ноги на ногу, она несмело позвала:

– Джейк?

Тихонько прошла на кухню, потом в кладовку.

Таня по-простецки зашмыгала носом и вытерла его рукавом. Куда он делся? Может, пошел ее искать? Но она же не в лесу потерялась. Всего-то отошла на квартал и вернулась той же дорогой. Почти истеричное рыдание готово было вырваться из ее груди. Она чувствовала себя прямо как Скарлетт О'Хара, застигнутая необъяснимым страхом, цепляющаяся за мужчину, который, по ее мнению, должен ее спасти.

Сейчас, когда она все же вернулась, ей так хотелось помириться. Разочарование охватило ее. Напряженный день, ссора с Джейком, промокшая одежда, прилипшая к телу, – все это доконало ее. «Ладно, – сказала себе Таня, – тебе срочно необходимо немного поплакать».

Уныло опустив голову, она приготовилась разрыдаться. Но ничего не получалось, как она ни шмыгала носом и ни терла кулаками глаза. «Черт! Я даже плакать нормально не умею!»

– Джейк, – тихонько позвала Таня.

Звук ее голоса отозвался эхом, как голос привидения в страшной сказке. Она всхлипнула.

Тотчас же Таня почувствовала легкое прикосновение к своему плечу. Сильные руки бесцеремонно подхватили ее, и она оказалась в объятиях Джейка.

– Тс-с, – прошептал он. – Ты не только осипнешь, но и перебудишь всех соседей.

Затем он отнес ее в ванную комнату и, усадив на стул, стал нежно вытирать мокрое от дождя лицо.

– Прости меня, Джейк, – пробормотала она. – Когда я говорила, что не важно, почему я хочу заняться любовью, я имела в виду лишь то, что не важно, плачу я или нет, одинока я или нет или черт знает что еще. Все дело в тебе. – Она прервала свое бессвязное лепетание и вытерла полотенцем глаза, из которых наконец выкатилось несколько одиноких слезинок. – Ты нужен мне, Джейк, пойми. И если нужен сейчас по другой причине, чем будешь нужен завтра, это не меняет сути дела. Речь идет именно о тебе. – Таня судорожно вцепилась в край полотенца. – О тебе, а не о ком-либо вообще. Разве ты этого еще не понял?

– Посмотри на меня, Таня.

Она как-то по-детски беспомощно заморгала своими прекрасными глазами.

– Пойми, ты не давала мне шанса понять тебя, – начал он. – До сегодняшнего вечера ты отталкивала меня, придумывала всякие отговорки. Просила не совать нос в твои дела, и я старался этого не делать. Таня, я ведь не ясновидящий и не супергерой в белой шляпе. – Он забрал у нее из рук полотенце и швырнул его в угол. – Я даже не адвокат, когда речь идет о тебе, а просто мужчина. Хотелось бы быть для тебя чем-то еще большим, но сейчас это максимум, на что я способен.

Он был уже без галстука, один конец рубашки торчал из брюк. Похоже, Джейк собирался спать, когда она так беспардонно ворвалась к нему. Таня вдруг вспомнила о своем заплаканном лице и не очень презентабельном виде.

Почувствовав себя крайне неловко, она закрыла лицо руками и тихо спросила:

– Наверное, я ужасно выгляжу?

Она завертела головой в поисках зеркала. Кошмар! Волосы прилипли ко лбу, а остатки туши живописными кругами размазаны под глазами.

– Джейк, прости меня, – сказала она, но он, похоже, не слышал ее. Его взгляд был прикован к ее блузке, к тому месту, где мокрая ткань, налипшая на тело, четко облегала соски, похожие на большие бусины. – Джейк? – снова позвала Таня.

Он наклонился, подхватил ее и поднял. Она обвила его ногами за талию, юбка ее взметнулась вверх.

– Господи, Таня, ты вообще никогда не носишь лифчик? – выдохнул Джейк.

– Почему ты не вышел из дома, когда я звала?

– Мне нужно было, чтобы ты сама пришла ко мне. Кроме того, я уже спасал тебя сегодня и мне не хотелось выходить под дождь. – При этих словах он прижал ее к себе и громко застонал. Затем, прерывисто дыша, продолжил: – И еще, главное в героизме – это осторожность. Люди должны научиться спасать себя прежде всего сами. Это первое, что я имею в виду, когда выступаю в суде.

А потом Таня прижалась к его губам пылающим ртом и выгнулась от удовольствия. Джейк неровным шагом направился в спальню, держа ее на руках и продолжая целовать.

Завершив свой путь, он положил ее на кровать. Таня серьезно посмотрела ему в глаза и произнесла:

– Ты настоящий герой. Честно. Просто я идиотский объект для спасения.

– Вот это точно. – Он ласково поцеловал ее. – С твоей-то энергией.

– И языком, – добавила она, засмеявшись.

Он улыбнулся:

– И полной уверенностью в своей правоте. Это я заметил с самого начала.

Таня пробежала пальчиками по его шее.

– Прости, Джейк. И за то, что сбежала.

Он пожал плечами:

– Хорошо, но мне было обидно.

– Мне тоже. Знаешь, по-моему, сегодня уж очень длинный день. – И погладила его по щеке. – Прощаешь?

– Прощаю. А ты меня?

Она кивнула и поцеловала Джейка в лоб в знак примирения.

Несколько минут они лежали без движения, наслаждаясь близостью друг друга.

Таня дрожала. Она ведь до сих пор оставалась в мокрой одежде, но, казалось, совсем забыла об этом.

– Нервничаешь?

Она кивнула.

– Я очень хочу, чтобы тебе было хорошо, – честно сказала она.

– Тогда расслабься. Я всегда думал, что наше первое занятие любовью должно быть необычным. Смешным, что ли… Хочешь, я надену подтяжки или очки, чтобы тебе было проще?

Таня чуть не расхохоталась.

– Нет. – Она покраснела. – Должна тебе признаться, мои сексуальные пристрастия весьма заурядны.

Джейк принял грозный вид.

– И что, никаких цепей и наручников?

– Нет.

– Никаких металлических браслетов? – Он притворился разочарованным. – Никаких привязываний к спинке кровати?

Она снова рассмеялась.

– Джейк!

Он наклонился и нежно поцеловал ее в губы.

– Какая жалость! Я встретил женщину, которая любит традиционный старомодный секс!

При этих словах он крепко поцеловал ее и прижал своим весом к матрасу, а она притянула его за шею ближе к себе.

Наконец он оторвался от нее и медленно, очень осторожно стал расстегивать жемчужные пуговицы на ее блузке. Когда последняя пуговица была расстегнута, он аккуратно поднял топ и дотронулся до ее груди.

– Я… я очень часто не надеваю лифчик, потому что у меня не очень большая грудь, – объяснила Таня. – Нечего поддерживать, понимаешь? – Она, словно защищаясь, прикрыла вторую грудь своей ладонью. – Я надеюсь, вы, советник, не любитель большой груди?..

Джейк наклонил голову и медленно поцеловал сосок.

– Маленькая и упругая – вот мой любимый размер, – пробормотал он. – Особенно если она твоя.

Таня сжалась в его объятиях.

– Ангел, какая нежная у тебя кожа! – Он провел горячим языком вдоль верхней части груди, опускаясь все ниже, и коснулся кончиком языка соска, обводя пылающий круг.

Таня застонала и запустила пальцы в его шевелюру.

– Скажи, тебе нравится? – спрашивал он, иногда отрываясь.

Она вцепилась ему в плечо.

– Все… все очень хорошо.

Его язык тронул чувствительный сосок.

– Не стесняйся, Таня, скажи. Я не большой специалист.

– Джейк, – выдохнула она, – ты великолепный.

– Если хочешь, можно прерваться на партию в шахматы, а потом…

Она распахнула глаза и удивленно уставилась на него. Мальчишеские дразнилки, но как умело он ими владеет!

– Потом что?

– Потом продолжим.

Она ухватилась за край его рубашки и, глядя ему прямо в глаза, заявила:

– Замолчите, советник, и будьте добры, снимите одежду.

Он молча проворно изменил положение, и она не успела опомниться, как оказалась над ним. На нем. Удивленно вскрикнув, Таня увидела взгляд, горящий желанием. Он медленно гладил ее по бедрам. И ждал.

Она почувствовала внезапный приступ стыдливости, когда он жадно оглядывал ее с головы до самой талии, будто проводя невидимой кистью художника сначала по лицу, потом по шее, затем вдоль пылающей груди до бедер. Грудь напряглась еще больше и даже покраснела, как будто по ней провели краской.

Таня дрожащими руками стала лихорадочно расстегивать пуговицы на его рубашке, а потом запустила пальцы в волосы на его груди. Услышав участившееся дыхание Джейка, Таня подняла глаза. Он молчал, но взгляд его был очень красноречив.

– Скажи, а что тебе нравится, Джейк?

Она наблюдала, как он снова медленно оглядывал ее тело, и только после этого ответил:

– Ты.

– Нет, я спрашиваю, как тебе нравится заниматься этим. Как мне ласкать тебя?

– Не скажу.

– Почему?

– Потому что все, что ты делаешь, великолепно.

Таня нахмурилась:

– Джейк…

– Таня.

Она бросила на него непокорный взгляд, провела пальцами по его соскам и почувствовала, как он сразу напрягся.

– Ну как? – спросила она.

В ответ раздался тихий стон.

Ее пальчики бегали туда и обратно вдоль его тела, легко касались груди, ребер, упругого живота и наконец коснулись ремня на брюках.

С громким стоном Джейк схватил ее за плечи и крепко прижал к себе. Их губы сомкнулись. И то, что до сих пор было тлеющим огоньком, игривыми касаниями, превратилось в жаркий огонь.

Джейк снова мгновенно поменял положение и быстрым движением стянул с нее юбку и колготки. Таня, путаясь в застежке ремня, наконец расстегнула его и сняла с Джейка брюки.

Не колеблясь больше ни секунды, не желая терять время, она принялась гладить его сильное тело, шелковистую плоть.

– Таня, – простонал он и схватил ее за руку. – Потом все, что угодно, но… на этот раз это слишком.

Он приложил ее руку к своей груди, и Таня ощутила бешеное биение его сердца.

– Прежде чем мы пойдем дальше, скажи, как… в общем, как будем предохраняться?

– Не думай об этом, я принимаю таблетки.

Увидев, как тень набежала на его лицо, она с упреком произнесла:

– Джейк!

– Не надо, нет никакой необходимости объясняться, – перебил он. – Мы оба вполне взрослые люди.

– Конечно. Доктор прописал мне таблетки, когда я стала катастрофически терять вес после всех этих неурядиц. У них есть и противозачаточный эффект.

– Бедняжка, я не знал.

– Естественно, ты не знал.

Они снова начали медленно и нежно целоваться, затем он развернул ее к себе и дотронулся пальцами до ее лона. Таня громко и часто дышала, он доставлял ей невыразимое наслаждение ласковыми и уверенными движениями.

– Я очень хочу, – прошептал он ей, – чтобы ты забыла всю боль последних месяцев. Я хочу быть в тебе.

– Будь, – благодарно откликнулась она.

– Нет, ты не поняла, я хочу быть в твоей душе. Только тогда я смогу помочь тебе.

Таня молча направила его руку в самое потаенное место своего тела. Он ласкал ее, умело находя заповедные уголки пылающей плоти, будто они занимались любовью уже не один десяток раз. Таня не хотела сейчас объяснять ему, что должно пройти еще немало времени, прежде чем она научится полностью доверять ему, прежде чем пустит его в свою душу. В этот момент она желала одного: чтобы он проник в ее тело.

Когда наконец это произошло, они оба застыли. Им было страшно, что еще одно движение – и все закончится, таков был накал их страсти. Немного подождав и успокоившись, Джейк начал ровные уверенные движения. Его глаза потемнели. Они оба почти потеряли контроль над происходящим. Только они, только их страсть – вот единственное измерение, существовавшее для них в эти мгновения.

Чем ближе подходил момент кульминации, тем напряженнее она вглядывалась в его глаза. Вдруг он услышал почти удивленный вскрик:

– Джейк!

Глядя на ее искаженное наслаждением лицо, он не удержался от протяжного стона.

Откуда-то издалека она услышала свое имя, которое он прошептал ей на ухо. Таня благодарно всхлипнула, повернулась и в изнеможении растянулась на кровати. Прежде чем она провалилась в глубокий блаженный сон, перед ее мысленным взором проплыли отрывочные картинки последних месяцев ее жизни, казавшиеся сейчас такими далекими и не очень реальными.