Текст книги "Последний довод королей"
Автор книги: Джо Аберкромби
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 46 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]
Первый день
Небо на востоке только-только начало светлеть. Длинные полосы розовых облаков и столь же длинные полосы темных туч вытянулись вдоль бледно-голубых и туманно-серых очертаний горных хребтов и ущелий, разрезавших их, как острый нож мясника. На западе небо походило на клубящуюся темную массу с металлическим отблеском, холодную и тревожную.
– Хорошенький выдастся денек, – проговорил Круммох.
– Угу. – Логен не был в этом уверен.
– Ну, если Бетод не появится и мы никого не убьем, вы хотя бы подправили мою стену.
Изумительно, до чего ловко и быстро человек может залатать стену, почти превратившуюся в груду камней, чтобы спасти свою жизнь. За несколько дней стена была отремонтирована и скреплена раствором, большую часть вьющихся растений удалили. С возвышенности внутри крепости это не выглядело грозным сооружением, но снаружи неприятель видел мощное укрепление высотой в три человеческих роста. Люди Логена заново сделали парапет, опоясывавший стену поверху, обложили его камнями и устроили бойницы для того, чтобы стрелять и бросать камни. Затем вырыли перед крепостью ров и огородили его остро заточенными кольями.
Они продолжали копать, удлиняя ров влево, к тому месту, где стена примыкала к скате, что упрощало возможность взобраться по ней. Это был участок Доу, и Логен слышал, как тот кричит на своих парней, перекрывая стук лопат:
– Копайте глубже, лентяи! Я не хочу, чтобы меня убили из-за вашей халтуры! А ну нагибайтесь, не жалейте спины, паршивцы! – И так далее, день напролет.
Это один из способов заставить людей работать, признавал Логен.
Самый глубокий ров они вырыли перед старыми воротами. Хорошее напоминание всем, что отступления не будет. Но это место по-прежнему оставалось наиболее уязвимым. Именно там будет Логен, если Бетод явится. В центре, на участке Трясучки.
Трясучка стоял над сводчатым входом в крепость, недалеко от Логена и Круммоха. Ветер трепал его длинные спутанные волосы. Он показывал, какие щели надо залить раствором.
– Стена выглядит неплохо! – крикнул ему Логен.
Трясучка обернулся, пошевелил губами и сплюнул через плечо.
– Ага, – буркнул он и отвернулся.
Круммох наклонился к Логену.
– Если дело дойдет до сражения, тебе, Девятипалый, не стоит поворачиваться к нему спиной.
– Я знаю.
Разгар сражения – удобный случай свести личные счеты. После боя никто не станет выяснять, спереди или сзади поражено тело. Все будут заняты собственными ранами, рытьем могил или бегством. Логен пристально взглянул на Круммоха.
– Есть немало людей, которых мне не стоит упускать из виду, когда дойдет до сражения. И мы с тобой не настолько дружны, чтобы исключить тебя из их числа.
– Более того, – сказал Круммох, снова улыбаясь во все свое широкое бородатое лицо. – У нас обоих репутация воинов, убивающих всех без разбору, когда дело доходит до драки. Но это даже неплохо. Излишнее доверие расслабляет.
– Излишнее доверие?
У Логена излишним было только одно – количество врагов. Он указал большим пальцем на башню.
– Поднимусь наверх, может, увижу кого-нибудь.
– Надеюсь, увидишь, – сказал Круммох, потирая толстые ладони. – Надеюсь, этот подонок Бетод сегодня явится!
Логен спрыгнул со стены и направился в крепость, если это сооружение можно было так назвать. Прошел мимо карлов и хиллменов, которые ели, или болтали, или чистили оружие. Несколько человек, отстоявших в карауле ночью, спали, завернувшись в одеяла. Логен прошел мимо загона, где сбились в кучу овцы; их стадо уже немного поредело. Миновал самодельную кузницу под каменным навесом, где двое перемазанных сажей мастеров раздували кузнечные мехи, а еще один наливал металл в формы для изготовления наконечников стрел. Этих наконечников понадобится видимо-невидимо, если объявится Бетод. Логен добрался до узкой лестницы, вырезанной в камне, и взобрался на башню, переступая через две ступеньки.
Там были приготовлены груды камней, чтобы бросать их в Бетода сверху, и шесть больших бочек, заполненных стрелами. Лучшие стрелки стояли у обновленного парапета, воины с самыми зоркими глазами и самыми чуткими ушами высматривали неприятеля. Среди них Логен увидел Ищейку. С одной стороны от Ищейки расположился Молчун, с другой – Тул.
– Вождь! – Логен все еще невольно улыбался, обращаясь так к Ищейке. Долгое время они были разлучены, но это пошло на пользу. По крайней мере, никто ничего не боялся. В том числе и собственного вождя. – Видно что-нибудь?
Ищейка обернулся и с усмешкой протянул Логену флягу.
– Много чего, как водится.
– Угу, – сказал Молчун.
Солнце поднялось над горами, пронизывая облака яркими светлыми лучами, тающими в тенях над землей, растворяющимися в рассветной дымке. Высокие скалы, четко очерченные, мрачные, маячили с обеих сторон. Кое-где на склонах проступали желто-зеленые пятна травы и папоротника между голых камней. Внизу в пустой долине было тихо и спокойно. То и дело глаз натыкался на колючие кустарники, на заросли низкорослых деревьев, на русла пересохших ручьев. Все было пусто, как вчера, позавчера и в любой день из тех, которые они провели здесь.
Это напомнило Логену его юность, когда он в одиночку забирался в горы и испытывал себя на прочность. Еще до того, как люди узнали его имя. До того, как он женился и родил детей. До того, как его жена и дети вернулись в грязь. Счастливые долины прошлого. Он глубоко вдохнул прохладный высокогорный воздух, потом выдохнул.
– Что ж, вид неплохой, верно. Но я имел в виду, нет ли признаков приближения нашего старого приятеля?
– Ты имеешь в виду Бетода, короля северян? Нет. Ни слуху ни духу. Ни кончика хвоста.
Тул покачал большой головой.
– Если бы он шел, уж мы бы его заметили.
Логен прополоскал рот и сплюнул воду за парапет, посмотрел, как она разлетелась брызгами, ударившись о камни внизу.
– Возможно, он не заглотил наживку.
В том, что Бетод не придет, была и хорошая сторона. Месть – это неплохо, когда о ней думаешь на расстоянии, но столкнуться вплотную не так уж приятно. Особенно когда расклад сил – десять против одного не в твою пользу, а бежать некуда.
– Возможно, и не заглотил, – проговорил Ищейка задумчиво. – А как стена?
– Стена отличная. Высокая, без лестницы не вскарабкаешься. А как долго нам ждать, по-твоему, пока…
– Угу, – буркнул Молчун и длинным пальцем указал в долину.
Логен заметил какое-то движение внизу. И еще. Он пригляделся.
Пара человек крадучись пробиралась по гальке, как навозные жуки по песку. Он чувствовал, что воины вокруг него напряглись, и слышал, как они тихо переговариваются.
– Черт, – прошептал он.
Он взглянул на Ищейку, стоявшего рядом, а Ищейка взглянул на него.
– Кажется, план Круммоха сработал.
– Похоже на то. Во всяком случае, Бетод идет за нами.
– Да. А в остальном – как получится.
Скорее всего, получится так, что их всех перебьют. Логен знал, что все думали о том же, вслух можно ничего не говорить.
– Остается надеяться, что Союз выполнит свою часть договора, – сказал Ищейка.
– Мы надеемся.
Логен попытался улыбнуться, но получилось как-то невесело. Его надежды никогда не сбывались, и он не ждал ничего хорошего.
Едва появившись, они быстро заполнили долину, прямо на глазах Ищейки. Все четко и аккуратно, как всегда у Бетода. Штандарты установлены между двумя склонами, на расстоянии трех выстрелов из лука. Карлы и тролли стоят ровными плотными рядами, лицом к стене. Солнце поднялось выше в голубом небе над долиной, лишь несколько облаков отбрасывали тень и море металла внизу вспыхивало и мерцало, как волны в лунном свете.
Все штандарты и гербы были там, все лучшие бойцы Бетода: Белобокий, Бодун, Бледный Призрак и Малорослик. Вместе с ними и другие – остроконечные, изорванные в клочья значки племен, пришедших с берегов Кринны. Дикие варвары заключили темную, кровавую сделку с Бетодом. Ищейка слышал, как они вопят, переговариваясь друг с другом: странные звуки, похожие на голоса животных в чаще леса.
Что ж, все в сборе. Ищейка нюхом чуял, что за стеной усиливаются страх и неуверенность, густые, как каша. Руки воинов коснулись оружия, губы зашептали молитву. Ищейка приложил все усилия, чтобы его лицо оставалось спокойным и безмятежным, как у Тридубы. Как положено вождю. Хотя его колени дрожали.
– Как думаешь, сколько их? – спросил Логен.
Ищейка окинул взглядом войско внизу, прикидывая.
– Тысяч восемь или десять.
Пауза.
– Да, именно так я и думаю.
– В любом случае, их больше, чем нас, – произнес Ищейка, стараясь говорить спокойно.
– Верно. Но сражение не всегда выигрывают числом.
– Конечно, не всегда. – Ищейка пожевал губами, глядя на людей под стенами. – Но часто.
Часть людей Бетода работали прямо перед фронтом: поблескивали лопаты, выступали очертания рва и земельного вала, пересекающих долину.
– Окапываются, – проворчал Доу.
– Бетод ничего не упускает, – произнес Ищейка. – Не спешит. Все делает основательно.
Логен кивнул.
– И хочет быть уверенным, что никто из нас не улизнет.
За спиной Ищейка услышал раскатистый смех Круммоха.
– Улизнуть – это ли наша цель?
Тем временем показался личный штандарт Бетода. Он находился сзади, но возвышался над остальными – огромное тяжелое полотнище, красный круг на черном фоне. Ищейка мрачно смотрел, как он развевается на ветру. Он вспомнил, как видел его несколько месяцев назад, в Инглии. Когда с ними был Тридуба и Катиль была жива. Ищейка почувствовал горечь на языке.
– Король всех чертовых северян, – пробормотал он.
Несколько человек отделились от отряда, занятого рытьем земли, и направились к стене. Их было пятеро, все хорошо вооруженные. Тот, который шел первым, широко развел руки.
– Время трепать языком, – пробормотал Доу и сбросил вниз ком грязи.
Они подошли близко, эти пятеро, прямо к наглухо закрытым воротам. Их доспехи тускло поблескивали на утреннем солнце. У первого из них были длинные седые волосы и один белый глаз. Его не так-то трудно было вспомнить. Ганзул Белый Глаз. Он выглядел старше, чем прежде, но ведь все они состарились. Именно он требовал от Тридубы сдаться в Уфрисе, и его послали подальше. Он нес всякую чушь в Хеонане – и был отвергнут. Он вызывал на поединок и Черного Доу, и Тула Дуру, и Молчуна Хардинга. Поединок с первым бойцом Бетода. Схватка с Логеном Девять Смертей. Он много раз выступал от имени Бетода, и все, что он говорил, было ложью.
– Это ты там внизу, Ганзул Дерьмовый Глаз? – зло усмехнулся Черный Доу. – Все лижешь зад Бетоду?
Старый воин с усмешкой взглянул на них.
– Мне надо кормить семью, а все зады на вкус одинаковые, если разобраться. Тебя самого раньше от этого не тошнило.
Отчасти он был прав, Ищейка признал это. В конце концов, они сами воевали на стороне Бетода.
– А что тебе надо здесь, Ганзул? – прокричал он. – Бетод предлагает нам сдаться.
– Вам стоит подумать об этом. Сил у него намного больше, чем у вас. Но я здесь не для того. Он готов сражаться, как всегда, но я предпочитаю переговоры битвам и потому сказал ему, что можно дать вам шанс. У меня два сына, там, с остальными. Считайте, что я забочусь о себе, но я не хочу их потерять. Может, мы сумеем договориться?
– Вряд ли! – прокричал Ищейка. – Но если у тебя такое задание, валяй. У меня сегодня нет срочных дел.
– Хорошо. Бетод не горит желанием потеть и проливать кровь, чтобы взобраться на эту груду камней, которая называется стеной. У него дела с южанами, и он хотел бы их уладить. Картина вам ясна: десять к одному против вас. Нас гораздо больше, и убежать вам не удастся. Любого, кто готов сдаться, Бетод отпустит с миром. Нужно только одно: сложить оружие.
– А потом и голову? – рявкнул Доу.
Ганзул глубоко вздохнул, словно и сам понимал, что ему не поверят.
– Бетод обещает свободу всем, кто сложит оружие. Это его слово.
– Да пошел он со своим словом! – Доу зло усмехнулся, и люди на стене вслед за ним тоже стали смеяться и плевать вниз. – Ты думаешь, мы не помним, как он держит свое слово? Да я гроша ломаного не дам за его обещания!
– Врет, бесспорно! – хохотнул Круммох. – Всегда так. Немножко лжи для разогрева, пока не начнется дело. Было бы даже обидно, если бы он не попытался. Обещает свободу всем? – крикнул он вниз. – А как насчет Круммоха-и-Фейла? Он получит свободу? А Девять Смертей?
Лицо Ганзула вытянулось, когда он услышал это имя.
– Это правда? Девятипалый с вами?
Ищейка почувствовал, что Логен подошел к краю стены. Белый Глаз побледнел, плечи его опустились. Он произнес негромко:
– Значит, крови не миновать.
Логен лениво облокотился на парапет и взглянул на Ганзула и его карлов. Это был голодный и безжалостный взгляд, словно он выбирал овцу для отправки на бойню.
– Можешь сказать Бетоду, что мы выйдем. – Он сделал паузу. – Когда перебьем всю вашу чертову свору.
Череда смешков прокатилась над стеной, воины бросали язвительные замечания, трясли оружием в воздухе. Сейчас им нужно было услышать не шутки, а жесткие решительные слова, Ищейка понял это. Хороший способ победить страх, хотя бы ненадолго. Он даже позволил себе улыбнуться.
Белый Глаз все еще стоял там, перед не очень-то прочными воротами, и ждал, пока ребята наверху успокоятся.
– Я слышал, ты теперь командуешь этой толпой, Ищейка. Теперь тебе больше нет необходимости исполнять приказы этого жадного до крови мясника. Каков будет ответ? Какой путь ты выбираешь?
Ищейка пожал плечами.
– А есть другой путь, по-твоему? Мы пришли сюда не лясы точить, Ганзул. Так что вали обратно к своему хозяину. Привет!
Снова послышались смех и язвительные замечания. Один из парней, стоявших подальше на стене, на участке Трясучки, стянул с себя штаны и выставил над парапетом голый зад. Вот вам переговоры.
Белый Глаз покачал головой.
– Что ж, хорошо. Я передам Бетоду. Большинство из вас вернется в грязь, и вы это заслужили. Передайте мертвым, что я пытался избежать этого.
Он повернулся и пошел назад, в лагерь Бетода Четверо карлов шли за ним.
Логен неожиданно наклонился вперед, его очертания смутно вырисовывались над стеной.
– Я буду искать твоих сыновей, Ганзул! – рявкнул он и плюнул. Слюна вылетела из его ухмыляющегося рта веером, ее подхватил ветер. – Когда начнется дело! Передай Бетоду, что я жду! Скажи им всем, что я жду!
Странная тишина окутала крепостную стену и людей, охранявших ее, накрыла долину и тех, кто разбил лагерь внизу. Такая тишина всегда предшествует сражению, когда обе стороны уже знают, что им предстоит. Эту тишину Логен помнил по Карлеону: так же тихо было перед тем, как он вытащил меч и с ревом бросился в атаку. Перед тем, как он потерял палец. Перед тем, как он стал Логеном Девять Смертей. Очень давно, когда все было значительно проще.
Тролли наконец-то вырыли ров на достаточную глубину, отложили лопаты и отошли назад. Ищейка взобрался на башню, взял свой лук и, устроившись рядом с Молчуном и Тулом, замер в ожидании. Круммох за стеной выстроил своих горцев, готовых к сражению, полных ярости. Доу со своими парнями расположился на левом фланге. Красная Шляпа с его ребятами расположился на правом. Трясучка находился рядом с Логеном, они заняли позиции над воротами и ждали.
Штандарты на равнине мягко шуршали и трепетали на ветру. Молот в крепости за спинами бойцов ударил, один раз, два, три раза. Высоко в небе прокричала птица. Где-то негромко переговаривались люди, потом и они умолкли. Снова наступила тишина. Логен закрыл глаза и откинул голову – он почувствовал, как горячие лучи солнца касаются его кожи, как прохладный ветер Высокогорья овевает лицо. Все было тихо, как будто он находился здесь один, словно не было десяти тысяч человек, жаждущих броситься в смертельную схватку. До того тихо и спокойно, что он улыбнулся. Возможно, так спокойна была бы его жизнь, если бы он не взял в руки оружия.
Три кратких мгновения, не больше, Логен Девятипалый был обычным мирным человеком.
Потом он услышал шум от движения множества людей и открыл глаза. Карлы Бетода расходились по обеим сторонам долины, шеренга за шеренгой, хрустя галькой под ногами и гремя амуницией. Между ними была видна каменистая тропа и открытое пространство в самом центре. Там появились какие-то черные тени, они скапливались надо рвом, как растревоженные муравьи из разрушенного муравейника. Они скатывались по склону напротив стены сплошной бесформенной массой переплетенных конечностей, ухмыляющихся ртов, царапающихся когтей.
Шанка. Даже Логен никогда еще не видел их столько в одном месте. Они буквально заполонили все вокруг, словно долину сковала короста из невнятно бормочущих, пронзительно визжащих, бьющихся и цокающих паразитов.
– Ну и дерьмо, во имя мертвых! – прошептал кто-то.
Логен подумал, не пора ли сказать что-то людям, стоявшим рядом с ним на стенах. Может быть, крикнуть: «Спокойно! Держитесь!» Найти слова, чтобы укрепить мужество парней. Ведь именно это должен делать вождь. Но стоит ли? Все они – опытные бойцы, каждый знает свое дело. Каждый понимает, что нужно сражаться или умереть, а это понимание надежнее всего укрепляет боевой дух.
Так что Логен сжал зубы, стиснул пальцы на прохладной рукоятке меча Делателя, вытащил тускло поблескивающий клинок из покрытых рубцами ножен и наблюдал, как приближаются плоскоголовые. Их отделяла от передовых рядов сотня шагов, а двигались они стремительно.
– Луки – к бою! – проревел Логен.
– Луки! – эхом повторил Трясучка.
– Стрелы! – послышались резкие команды Доу и Красной Шляпы с обоих концов стены.
Вокруг Логена слышалось поскрипывание луков, когда воины растягивали тетивы и прицеливались, стиснув зубы. Их лица были сосредоточенны и мрачны. Плоскоголовые катились прямо на них – без строя и порядка, как придется, сверкая зубищами, вывалив языки, с ненавистью в злобных глазенках. Скоро, теперь уже очень скоро. Логен поднял меч.
– Скоро, – прошептал он.
– Залп, черт подери!
Ищейка выпустил стрелу в накатывающую толпу шанка. Тетивы запели вокруг него, и первый поток стрел, шипя, ринулся со стены вниз. Некоторые не попадали в цель и отскакивали, ударившись о камни, но другие поражали плоскоголовых, и те падали с визгом, беспорядочно дергая черными конечностями. Воины тем временем бестрепетно и невозмутимо натягивали тетивы. Здесь были самые лучшие стрелки.
Снова пели луки, снова стрелы свистели в воздухе, снова шанка падали замертво. Стрелки красиво и легко находили новые цели и принимались за дело. Ищейка слышал команды и видел дрожащие от напряжения древки стрел, слетавших со стены. Плоскоголовые внизу падали и корчились в грязи.
– Это проще, чем передавить муравьев в лоханке! – прокричал кто-то.
– Ага, – откликнулся громко Ищейка. – Если эти муравьи не выползут обратно и не оторвут тебе голову. Поменьше болтай да побольше стреляй!
Он заметил, что один из шанка добрался до свежевырытого рва и начал возиться в нем, расшатывая колья ограды и цепляясь за подножие стены.
Тул вскинул над головой большой камень, наклонился и с ревом бросил его вниз. Ищейка видел, как камень обрушился на голову шанка во рву, вышиб ему мозги, с кровью выплеснувшиеся на камни, отскочил и врезался в других тварей, сбив с ног двоих. Еще несколько шанка с воплями упали, пораженные стрелами, но бесчисленное множество теснилось позади. Они спрыгивали в ров, толкаясь и перекатываясь друг через друга Они навалились на стену, растянувшись по всей ее длине, они бросали копья в стоявших наверху людей и неумело посылали в них стрелы.
Потом шанка стали взбираться вверх, впиваясь когтями в лунки на камнях. Они подтягивались все выше и постепенно облепили всю стену, но поднимались медленно, срываясь, потому что в них попадали стрелы и камни. Быстрее они поднимались по левой стороне, далеко от Ищейки и его товарищей, на участке Черного Доу. Еще быстрее они лезли у ворот, где на стене осталось немного вьющихся растений.
– Черт подери, эти твари вполне могут взобраться сюда! – прошипел Ищейка, выпуская очередную стрелу.
– Угу, – мрачно произнес Молчун.
Логен видел, как рука шанка зацепилась за парапет, кривым когтем царапая камни. Затем появились пальцы, уродливые и кривые, поросшие густой шерстью, с выступающими толстыми жилами. Потом поднялась плоская макушка плешивой головы: массивный лоб бугром, тяжелая челюсть, широко раскрытая пасть, острые зубы, блестящие от слюны. Глубоко посаженные глаза уставились на Логена, встретив его взгляд. Меч Девятипалого раскроил череп шанка до плоского обрубка носа и выбил один глаз из глазницы.
Воины стреляли и пригибались, если стрелы отскакивали от камней. Копье просвистело над головой Логена. Он слышал, как шанка внизу скребут и тянут ворота, бьют в них дубинами и топорами, слышал, как они визжат от ярости. Шанка шипели и пронзительно кричали, пытаясь перелезть через парапет, воины отбивались от них, орудуя мечами и секирами, сбрасывали вниз, протыкая копьями.
Логен слышал, как Трясучка крикнул:
– Надо отбросить их от ворот! Отбросить от ворот!
В ответ послышались бранные слова и боевые кличи. Один из карлов отпрянул назад и оперся на парапет, кашляя. Копье шанка вонзилось в его грудь, конец вышел из спины, разорвав одежду. Воин опустил голову, взглянул на искореженное древко и открыл рот, чтобы что-то сказать. Застонал, сделал несколько неверных шагов, и тут большой шанка показался над парапетом позади него, схватившись рукой за каменный выступ.
Меч Делателя отрубил эту руку по локоть. Капли крови брызнули Логену в лицо. Клинок воткнулся в камень, и рука Девятипалого дрогнула, он пошатнулся. Этого хватило, чтобы шанка все-таки взобрался на стену. Отрубленная конечность висела на куске кожи и сухожилиях, черная кровь стекала крупными каплями.
Шанка потянулся к Логену второй когтистой лапой, но тот схватил его запястье, ударил ногой в колено и повалил лицом вниз на камни. Прежде чем противник успел подняться, Логен глубоко вонзил ему меч в спину. Осколки белой кости виднелись в огромной ране. Шанка метался, извиваясь, кровь лилась ручьем. Логен схватил его за горло, прислонил к стене и сбросил за парапет. Шанка упал прямо на другую тварь, только что начавшую подъем, и оба рухнули в ров. Один еще пытался выбраться, но в горле у него торчал сломанный кол.
Поодаль, разинув рот от страха, стоял молодой парень. Лук безвольно болтался у него в руке.
– Разве я приказывал прекратить стрелять, черт возьми? – зычно крикнул ему Логен.
Парень заморгал глазами, поднял лук, натянул тетиву дрожащей рукой и поспешил к парапету. Повсюду, куда ни бросишь взгляд, люди сражались, кричали, стреляли и орудовали клинками. Логен увидел трех карлов, нанизавших шанка на копья. Он увидел, как Трясучка нанес сокрушительный удар в спину другому шанка, и кровь брызнула в воздух тугими темными струями. Он увидел, как еще один воин размозжил плоскоголовому морду щитом, едва тот высунулся над стеной, и столкнул его со стены вниз. Логен споткнулся о руку шанка, поскользнулся на крови и упал набок, едва не проткнув себя мечом, прополз на пару шагов вперед и неловко поднялся. Он с ходу отрубил эту лапу, пока шанка дергался, пронзенный копьем одного из карлов, и рубанул по шее другого плоскоголового, показавшегося над парапетом. Перегнулся вслед за ним и посмотрел вокруг.
Один шанка еще оставался на стене, и Логен как раз указывал на него, когда стрела, прилетевшая с башни, попала плоскоголовому в спину. Он свалился в канаву, прямо на кол. Шанка, осаждавшие ворота, были сбиты камнями, из их тел торчали сломанные стрелы. Так складывалось положение в центре, и на участке Красной Шляпы тоже все было чисто. С левого фланга на парапете виднелось несколько шанка, но воины Доу вполне справлялись с ними. Пока Логен смотрел туда, парочка шанка слетела в ров, обливаясь кровью.
Твари, оставшиеся в долине, заволновались, потихоньку отползая. Они пронзительно кричали и визжали, а стрелы лучников Ищейки градом сыпались на них. Похоже, шанка получили сполна. Они уже поворачивались и бежали ко рву Бетода.
– Мы сделали их! – торжествующе закричал кто-то.
Все радостно закричали. Юноша с луком поднял оружие над головой, улыбаясь так широко и счастливо, будто он один разбил все полчища Бетода.
Логену было не до веселья. Он мрачно взирал на бессчетное множество карлов, собиравшихся за рвом Бетода, на штандарты, реющие над ними на ветру. Эта схватка была короткой и беспощадной, но следующее сражение будет длиннее и еще кровавее. Расправив плечи, он прислонил меч Делателя к парапету и сжал руки, чтобы они не дрожали. Потом глубоко вздохнул.
– Я еще жив, – прошептал он.
Логен сидел у костра и точил ножи. Отблески огня играли на лезвиях, когда он поворачивал их, проводил по ним точильным камнем и ласково снимал пальцем грязь, чтобы металл был чистым и готовым к действию. Лишних ножей не бывает, это факт. Он усмехнулся, вспомнив, что ответила на это Ферро: пока ты не свалился в реку и не пошел ко дну под тяжестью всего этого железа. На миг оставив свое занятие, Логен спросил себя: увидятся ли они когда-нибудь снова? Вряд ли. Надо смотреть правде в глаза. Пережить завтрашний день – уже грандиозное достижение.
Молчун сидел напротив, выравнивая несколько прямых палочек, чтобы использовать их в качестве стрел. Последние отблески угасавшего дня пробивались сквозь сгущающуюся темноту, когда они с Логеном присели рядом, а теперь совсем стемнело, хоть глаз коли, и лишь прикрытые туманной дымкой звезды плыли над их головами. За все время они не обмолвились ни словом – это было вполне в духе Хардинга Молчуна и вполне устраивало Логена. Спокойное молчание лучше надоедливого разговора, но ничто не может длиться вечно.
Громкий звук шагов донесся из темноты, и Черный Доу возник перед костром, Тул и Круммох стояли за его спиной. Лицо Доу, почти черное, под стать его прозвищу, было мрачным, на предплечье виднелась грязноватая повязка, на которой засохла длинная полоса крови.
– Что, ранили? – спросил Логен.
– Да ну! – Доу тяжело присел перед костром. – Так, царапина. Ничего серьезного. Проклятые плоскоголовые, меня просто распирает от ярости!
– В общем, ты цел?
Тул усмехнулся.
– Ладони содрал, таская камни, но я парень крепкий, переживу.
– А я чувствую себя бездельником, – произнес Круммох, – пока мои дети смотрят за моим оружием и вытаскивают стрелы из мертвецов. Для детишек это подходящее дело, но луна жаждет посмотреть на меня в бою. И луна, и я сам.
Логен причмокнул, облизнув языком зубы.
– Тебе еще выпадет шанс, Круммох. Я уверен. У Бетода хватит работы на всех.
– Я никогда не видел, чтобы плоскоголовые так действовали, – размышлял Доу вслух. – Лезут прямо на стену, где полно воинов, без лестниц, без инструментов. Они не очень-то умны, но и не так глупы. Они обожают засады. Любят сидеть в укрытии, прятаться, подкрадываться незаметно. Они идут напролом, без страха, когда нет другого выхода, но рваться в пекло по собственной воле? Это им несвойственно.
Круммох коротко хохотнул, хрипло и гулко.
– То, что шанка выбрали одну сторону в людском сражении, тоже довольно странно. Настали странные времена. Похоже, ведьма Бетода поработала над ними, навела чары, чтобы все слетели с катушек. Провела какой-нибудь обряд, чтобы наполнить этих тварей ненавистью к нам.
– Отплясывала нагишом вокруг зеленого пламени и все такое прочее, – произнес Тул.
– Луна защищает нас, друзья, будьте уверены. – Круммох постучал косточками в ожерелье, болтавшемся у него на шее. – Луна нас любит, и мы не погибнем, пока…
– Ты это расскажи тем, кто сегодня вернулся в грязь.
Логен кивнул головой на свежевырытые могилы в дальней части крепости. Увидеть их в темноте было невозможно, но они там были. Десятка два длинных холмов разрытой и утрамбованной земли.
Однако большой вождь горцев только улыбнулся.
– Я бы сказал, что они счастливчики. По крайней мере, каждый лег в свою могилу. А нам повезет, если мы не окажемся в одной канаве с дюжиной других трупов. Если заварится крутое дело, тут и ступить будет негде, не то что голову преклонить. В одну яму лягут два десятка. Не говори мне, что ты не видел этого прежде или сам не рыл таких ям.
Логен поднялся.
– Возможно, и видел, и рыл. Но мне это не нравится.
– Конечно, не нравится! – вскричал Круммох ему вслед. – И не говори, Девять Смертей!
Логен не обернулся. На стенах горели факелы, зажженные через каждые десять шагов. Языки пламени плясали в темноте, белые крапинки насекомых роем вились вокруг них. Воины стояли в свете факелов, опершись на копья и сжав луки. Они держали наготове мечи и смотрели в темноту, ожидая неприятных сюрпризов от Бетода. Он всегда любил сюрпризы, и Логен не сомневался, что парочка неожиданностей им обеспечена.
Он подошел к парапету и положил руки на влажный камень. Мрачно взглянул на огни костров, мерцавшие в черной долине. Костры Бетода в отдалении и их собственные костры, разожженные прямо под стенами для того, чтобы поймать любого умника, который попробует подкрасться незаметно. Круги света от костров выделялись между терявшихся в темноте камней. Кое-где виднелись скрюченные тела убитых шанка, разрубленные и сброшенные со стен, пронзенные стрелами.
Логен вдруг почувствовал какое-то движение позади. По спине пробежал холодок, и он искоса глянул по сторонам. Возможно, это Трясучка явился, чтобы свести счеты и сбросить его со стены. Трясучка или один из сотни других, затаивших обиду, о которой Логен забыл, но они-то никогда не забудут. Он убедился, что нож под рукой, и оскалился как волк, готовый напасть.
– Неплохо поработали сегодня, – сказал Ищейка. – Потеряли меньше двадцати человек.
Логен облегченно вздохнул и опустил руку.
– Поработали нормально. Но Бетод только начал. Он лишь подразнил нас, чтобы проверить слабые места, прикинул, можно ли нас измотать. Он знает цену времени. Знает, что это дороже всего на войне. День или два значат для него куда больше, чем куча плоскоголовых. Если он сочтет, что с нами можно разделаться быстро, он не побоится потерь.
– Тогда нам надо потянуть время.
Логен слышал, как в отдалении во тьме лязгают молоты кузнецов и стучат молотки плотников. Эхо разносило эти звуки по округе.
– Они строят лестницы и прочие орудия, чтобы забраться на стену и преодолеть наш ров. Если Бетод сумеет, он захватит крепость быстро. Но если придется ждать, он подождет.
Ищейка кивнул.
– Ну да. Нам нужно тянуть время. Если все идет по плану, скоро подойдут силы Союза.
– Хорошо бы. Но планы часто меняются, не стоит надеяться только на них.