Текст книги "История одной Молнии (СИ)"

Автор книги: Джинни Фаст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

У моей маленькой сестренки есть ваша кукла. Когда вы попали в аварию, один мальчишка отобрал у нее игрушку и сломал ее. Но сестренка не бросила куклу. Сказала ей: «А я все равно считаю тебя самой красивой!»

Желаю вам поскорее поправиться и вернуться в спорт. Вы лучше всех на свете!

– Искра, ты чего плачешь?

Маккуин протянула вошедшему Сэму письмо, которое читала.

– Этой девочке всего 10 лет, а она уже так серьезно пишет. Господи, – гонщица встала и подошла к окну, – я и не думала, что могу кому-то внушать такое уважение и вызывать такую любовь. Все эти письма написаны детьми. А они не умеют лгать, когда дело касается искренности… Наконец, мне есть ради кого побеждать! Не ради себя, не ради наград и славы, а ради счастливых улыбок этих маленьких ангелов.

Гонки на выживание… Или просто Дерби. В этом слышится рев мотора. А еще это скопление машин всех конструкций: начиная от ведер и заканчивая… менее похожими на ведра. Как Розель позже узнала, на такие соревнования лучше брать машину, которая крепка как орешек и при этом которую если что, потерять не жалко. Но им с Круз выбирать не приходилось, поэтому, они записались на участие со своими автомобилями.

– Mazda MX-5 третьего поколения? – переспросил мужчина на регистрации. – Ого, давненько у нас не было настоящих гоночных машин. Большая честь для наших чемпионов принимать такие шикарные тачки на нашей трассе. Но предупреждаю, – он улыбнулся (хотя Розель это больше напомнило оскал), демонстрируя свои желтые зубы, – это вам не чистый и ровный асфальт. И уж тем более не велосипедная дорожка. Придется немножко испачкаться, девочки.

Маккуин посмотрела через плечо на своего инструктора. Круз была уже готова сбежать.

– Ничего, мы не привередливые.

Поле боя, как его называли зрители и участники, было мягко говоря, страшное. Широкое углубление в грунте, которое булькало от грязи. В центре старыми колесами была выложена восьмерка.

– Мисс Маккуин, – шепнула Круз на ухо гонщице, – вы уверены, что это хорошая идея?

– Нет, это паршивая идея, Круз. – Призналась Молния, улыбаясь. – Но другой у меня нет.

Участников запустили в круг, как диких животных в клетку. Каких только машин тут не было: легковые, внедорожники, даже был один броневик… Розель нервно сглотнула, покосившись на свою красавицу. Перед гонками Рамон покрыл машину специальной краской, поверх пленки, чтобы машину никто не узнал по молниям на боках. Сама гонщица тоже решила не рисковать и надела темный парик, а татуировки молний на ладонях перевязала тряпками из темной ткани. Желтенькая машина Круз сильно выделялась среди этого сборища старых, помятых и потускневших, местами ржавых машин. Проревела сирена, и началось. Было уже темно, освещение трассы было слабым, но иногда та самая восьмерка неожиданно взрывалась то в одном месте, то в другом струей огня. Это добавляло жару в состязание. У Розель был план: никого сильно не таранить, но и самой не быть никем не задетой. Кроме того, ей все время приходилось краем глаза следить за Круз, чтобы она сильно не увязла в грязи. Это была самая грязная гонка без правил. Машины сталкивались буквально каждую минуту. Образовывалась целая гора: машины налетали друг на друга, застревали на капотах. Перевернутых на бок продолжали таранить, хотя они уже так выбывали из состязания.

«Мисс Маккуин!»

– Что у тебя, Круз?

«Спасите меня кто-нибудь, Господи!»

– Спокойней, не паникуй! Помни, что я говорила: дернула вправо, свернула влево.

«Тут это не работает!»

Гонщица могла только посочувствовать девушке. Такое зрелище не для ее нервов.

«А я ведь ей говорила не соваться, если чувствуешь сомнение…»

– Круз, не бойся, знай, что я рядом. Все будет хорошо.

«Спасибо, Розель…»

В конечном итоге в живых остались только Молния, Круз и броневик. Именно он раскидал большинство машин. Таранил так, что у тех номерные знаки разлетались на кусочки, не говоря уже про сами машины. Розель заметила, что он наметил следующей жертвой машину Круз.

«Ну уж нет, тяжеловозик! Придется сначала со мной пободаться!»

Маккуин резко дала газу, рванув на перерез. Машина пронеслась перед броневиком и машиной Круз, которая намертво застряла в грязи, обдав противника хорошим душем. Ему пришлось свернуть.

– Это было опасно! Только посмотрите, что творит эта гоночная тачка! – орал комментатор из будки.

Броневик заметил ту, кто обдала его таким грязевым душем и, кажется, взбесился, как бык, увидев красную тряпку. А Розель только это и надо было.

«Ага, попался! Ну давай, иди сюда…»

То, что случилось в следующую секунду, потрясло всех: броневик на всей скорости понесся на гоночную машину, которая тоже увязла в грязи.

«Мисс Маккуин!» – орала в телефон Круз, но гонщица ее не слышала. Она смотрела на броневик. Она узнала его слабое место – задние колеса. Водителю все время приходилось резко давать по тормозам, чтобы не вылететь из круга. Когда броневик несся на Круз, Розель заметила, что правое заднее колесо уже пробито.

«Дернул вправо, свернул влево…»

Гонщица развернула машину боком, почти что стоя на месте, так, как если бы она проходила поворот на грунтовой дороге. Броневик слишком поздно начал тормозить, когда понял, что пролетает мимо. Он окатил машину Розель грязью, его закрутило и конечном итоге, он опрокинулся на бок. На трибунах воцарилась тишина. Потом все взорвались от криков, приветствуя нового чемпиона.

– Вы все это видели?! – орал комментатор, кашляя и задыхаясь. – Наш чемпион – Большая Гора был сокрушен!! У нас новый чемпион А нет, – поправился он, когда увидел, как Розель вылезла из машины, – новая чемпионка!!

Отмечать чествование нового героя Дерби пошли в один из местных баров. Розель тоже пришлось идти, хотя там просто до боли в ушах орал какой-то дешевый рок, пахло сигаретами, а пиво лилось рекой. Гонщице пришлось хотя бы из вежливости немного выпить и сидеть на самом почетном месте – в центре перед барной стойкой. В такое заведение Круз не рискнула войти. Но наблюдала издалека за своей подопечной. А Розель, выпив, немного расслабилась и начала склонять всех участников дерби к откровениям.

– Слышь, ребята, на кой вы вообще подались сюда? С вашей маневренностью на мировые Гран-при надо, не ближе.

Компания участников, во главе с поверженным Большой Горой во все горло рассмеялись.

– Куда? К этим чистюлям? Не, подруга, это не наше. Мы с ними по разным дорогам катаемся. Их машины не любят грязь. За исключением твоей, разумеется.

Большая Гора, которого не зря так прозвали: как и его броневик, сам мужчина был настоящий бугай с бритой на лысо головой, выпил коньяк и раздавил стакан рукой. Потом пробасил:

– А вот мне эти гонки приносили деньги, и не плохие. Дочка у меня больна, знаете ли.

Розель устроилась поудобнее и навострила уши. А бывший чемпион продолжал, глядя на осколки стакана:

– Вот так и моя девочка… Сломали ее… Вообще, почти у всех здесь присутствующих, похожая история.

– А почему не найти менее опасную работу? – осторожно спросила его Маккуин.

Большая Гора посмотрел на нее своими пьяными глазами, от чего Круз стало страшно за гонщицу. Но мужчина лишь грустно улыбнулся.

– Таких денег за всю жизнь не заработаешь. Лечение дорогое, а тут… платят хорошо. Ради дорогого человека пойдешь на все… Ничего, чемпионка, – он встал и посмотрел на Молнию сверху вниз, – я еще отыграюсь.

– Жду не дождусь, друг мой. – Простодушно улыбаясь, ответила Розель.

Когда вечеринка закончилась, Маккуин вышла из бара с внушительной суммой денег. Круз от того, что видела, вся побелела…

– Господи, я так за вас переживала… Да я чуть не поседела!

Маккуин пожала плечами.

– А мне понравилось. Они веселые ребята, хоть и шумные. Вот гонорар. Завтра отправим его на счет нашего фонда. И кстати, найди, где находится клиника «Золотая бабочка».

– Зачем?

– Там лечатся дети почти всех участников дерби. Хочу узнать… Что, Круз?

– Это детская клиника. Там лечат детей и подростков с ограниченными возможностями и другими тяжелыми заболеваниями…

Клиника «Золотая бабочка» выглядела, как обычная больница, только тут все цвело и приятно пахло. Дети весело играли на улице. Даже колясочники веселились наравне со всеми. Розель с Круз вошли на территорию клиники, собираясь встретиться с лечащими врачами и спросить о здоровье детей. На первом этаже они стали свидетелями ссоры. Трое мальчишек окружили девочку в коляске и что-то хотели отобрать у нее.

– Нет, она моя! Она все равно самая лучшая!

– Дура ты! Не сверкает больше эта Молния! Шторм лучше всех!

– Эй! – крикнула им Розель. – Прекратите. Оставьте девочку в покое.

И мальчишек как ветром сдуло. Гонщица села на корточки перед девочкой. Она была такой маленькой и хрупкой, что почти терялась в этом огромном инвалидном кресте.

– Все хорошо?

– Да, спасибо. Они хотели сломать мою игрушку. Вот, – девочка показала модель гоночной машины. У Розель сердце из груди чуть не выпрыгнуло, когда она узнала свою боевую подругу.

– Ты любишь гонки? – спросила она у девочки. – Как тебя зовут?

– Софи. И да, я обожаю гонки. И Молния Маккуин – моя любимая гонщица.

Маккуин стало любопытно. Она предложила Софи проводить ее до ее комнаты, чтобы мальчишки не приставали больше, а Круз отправилась на встречу с врачами. По дороге до комнаты Софи рассказала, как сильно восхищается смелостью и скоростью Молнии.

– Мои друзья и я очень испугались, когда узнали, что она попала в аварию. Этот Джексон Шторм… не нравится он мне. Хвастун и нахал. Не понимаю, что мальчишки в нем нашли? Молния… В ней было что-то невероятное. Она творит чудеса на треке.

Софи познакомила Маккуин со своими друзьями, и они проболтали больше часа, обсуждая все достоинства Молнии Маккуин. Женщина лишь скромно кивала головой. Она боялась говорить, потому что думала, что не выдержит и расплачется.

– Мы столько писем ей отправили в Радиатор Спрингс, когда она попала в ту страшную аварию. Мы узнали, что она тоже стала, как мы, поэтому решили поддержать. Но она не ответила… Может письма не дошли… – Софи грустно вздохнула. – Она серьезно пострадала, но я уверена, она с этим справится! Она же Молния Маккуин! Ей все по плечу!

Больше Розель не могла молчать. Она подозвала детей поближе и шепнула:

– Молния получила ваши письма и прочитала их. И говорит вам: большое спасибо. – С этими словами женщина развязала на ладонях повязки, и у детей округлились глаза от удивления и радости, когда они увидели знаменитые татуировки молнии.

– Только никому не говорите. Это будет нашим секретом, хорошо?

Дети дружно закивали.

– А вы продолжите участвовать в гонках?

– Да, как раз сейчас я готовлюсь к ним.

Софи торжественно заявила:

– Видите? Я же говорила, что она вернется. Вы победите Джексона Шторма, я уверена.

– Возможно, Софи. Но, – гонщица серьезно посмотрела на девочку, – не нужно плохо говорить или думать о человеке, если его совсем не знаешь. Помиритесь с теми мальчиками. Вас ведь объединяет любовь к гонкам, так?

– Но… разве вы сами не любите Джексона Шторма? Он же ваш соперник.

– Да. Но у меня нет к нему ненависти. На трассе мы с ним равны. А кто профи или новичок – покажет только гонка.

Дети пообещали помириться к мальчишками, поклонниками Шторма, а Маккуин приняла самое серьезное решение. Такое, до которого раньше бы и не додумалась.

– Круз, меняем курс. Переводим наш фонд в статус «благотворительный». Этим детям нужно помочь. Поговори со своими ребятами, пусть составят программы тренировок для детей. Если я смогла, то и они смогут. Начинаем проект: «Даруем крылья мечты».

====== Солнечный штат. Торжественный прием ======

Комментарий к Солнечный штат. Торжественный прием Привет всем!! Вот я и вернулась. Я дала обещание и сегодня я его выполняю: в честь праздника выкладываю все оставшиеся главы!!! Приятного чтения

– Meredith Andrews – You're not alone

Прошло полгода. Розель Маккуин уверено шла к цели. Не без поддержки друзей, конечно же. Сэм, Круз, Гвидо, Луиджи и теперь еще и Матти следовали за Роззи на все гонки. Молния заработала себе репутацию первого в истории водителя гоночной машины, победившего в дерби пять и более раз подряд. Такую перспективную и отважную гонщицу не могли не заметить. После пятой победы ей пришло несколько приглашений на гонки, которые называются ралли (вид гонок, где гонщики едут из точки А в точку Б, то есть трасса в данном типе гонок не замкнута).

– Отличная возможность проверить маневренность. – Одобрила Круз.

Вообще, молодая испанка, с помощью Роззи все больше и больше втягивалась в мир гонок. Страх попасть в аварию у нее постепенно пропал, и тогда Маккуин начала замечать у нее задатки настоящей гонщицы. Они вместе могли часами гонять и по асфальту и грунту или смотреть гонки с участием легенд или Джексона Шторма. Розель много думала о том, как изменилось ее отношение к молодой испанке. Раньше она относилась к ней как к прекрасному специалисту в своем деле, как к своему инструктору. Круз многому научила гонщицу, помогла примириться с огромным количеством гаджетов и технологий, научила ими пользоваться. Но и сама испанка узнала много нового от опытной гонщицы.

– У нас с вами просто обмен опытом какой-то.

Обмен опытом… Молния много работала над собой, училась у лучших, равнялась на великих и легендарных, но чтобы учить самой… Она никогда не задумывалась, что чувствовал Док, когда его ученице после многочисленных попыток удавалось выполнить упражнение. Не замечала, какими глазами он смотрел на то, как его навыки «открывают второе дыхание» у Роззи. Но женщина хорошо запомнила свои ощущения, когда Круз наконец таки удавалось проехаться по грунту боком или развить большую скорость на прямом участке обычной трассы. Девушка прыгала и визжала от радости, как ребенок, а Розель… тоже была рада, но больше все-таки горда.

На ралли Маккуин показывала не менее блестящие результаты, правда тут она брала уже действительно не скоростью, а хитростью. Женщина наконец поняла, что значит ездить, используя голову, а не эмоции или мощность мотора машины. Вообще, она стала очень много думать. Даже слишком много. О жизни, о будущем, о предстоящей гонке во Флориде… Но больше всего она думала о тех детях, которым обещала помочь встать на ноги. Все они радовались этой новости, как… умеют только дети. Больше других конечно же Софи.

– Мисс Маккуин, неужели мы и правда сможем снова ходить?

– Не просто ходить, но и бегать, плавать летом, танцевать… Но для этого нужно сначала поработать. Много и упорно. – Молния посмотрела на всех собравшихся вокруг нее детей. – Вы уже большие, буду с вами откровенна: чтобы сломаться много усилий не надо, но чтобы починиться… Придется много испытаний пройти, иногда… Нет, всегда себя заставлять, превозмогать боль. А больно будет. И порой так сильно, что в пору кричать во все горло.

– Я не боюсь боли. – Уверенно заявила Софи. – Я много ее пережила, пока меня тут лечили… Но мы действительно сможем ходить? – она спрашивала это уже сотый раз, словно не веря такому чуду.

Розель улыбнулась.

– Конечно. Я же смогла. Значит, и вы со всем справитесь. Я знаю! Вы ведь сильные?

– Да! – хором закричали дети и подняли руки вверх.

– Вот и хорошо. Скоро моя подруга подготовит свою команду. А они уже с нетерпением ждут встречи с вами. Вы уже знаете, кто из вас поедет в первой группе?

Не успели дети ответить, как в игровую комнату постучали, и вошел… Большая Гора! Маккуин от неожиданности даже вздрогнула и стала быстро заматывать ладони, чтобы ее соперник не увидел татуировки.

– Папочка! – Софи подъехала к мужчине. Тот в свою очередь очень аккуратно погладил девочку по голове, поцеловал и показал маленький детский чемоданчик на колесиках.

– Привет, принцесса. Я принес, что ты просила.

– Ура! – обрадовалась Софи и обняла отца за шею. Для этого Большой Горе пришлось не просто упасть на колени, но и низко наклониться.

Розель так растрогала эта сцена, что она не сдержалась от нежного: «Ах…»

Гора отстранился от дочери и изумленно посмотрел на нее.

– Ты? А каким это ветром ты здесь?

– Что мы все «ты», да «ты»? Давай знакомиться нормально. – Розель протянула ему правую руку. – Я Оливия Кларик. Очень приятно познакомиться.

Это имя они вместе с Матти сочинили. Чтобы не было ни намека на настоящее имя. И Оливия Кларик стала автором и владелицей нового благотворительного фонда «Даруем крылья мечты».

Водитель броневика смутился немного при дочери, но руку пожал.

– Взаимно.

– Значит, – гонщица кивнула на Софи, – этот лучик солнца – твоя дочь? Надо же, как тесен мир.

– А ты – ее новая подружка, о которой она мне постоянно твердит по телефону? – мужчина присел перед Софи на корточки. – Принцесса, не рановато ли для таких взрослых подруг?

– Мы просто любим поговорить. Софи – просто чудо, а не ребенок. А чемоданчик вам нужен…?

– Я помогаю дочери собраться. Завтра у нее последний день здесь. Она и еще несколько детей отправятся в какой-то новый центр, чтобы… – он умолк и, прищурив глаза, посмотрел на Розель. – Погоди-ка… Оливия Кларик? Так это ты организатор этого благотворительного фонда? Вот зачем ты приняла участие в гонках…

Маккуин стало неудобно. Она отвела мужчину в сторону и призналась:

– По правде сказать, сначала у меня на эти деньги были другие планы. Но… – женщина посмотрела на Софи, которая во всю собирала вещи в чемоданчик, – стоило всего один раз пообщаться с ней и другими детьми… Я просто хочу подарить им еще один шанс прожить нормальную, счастливую жизнь без боли. Поверь, я знаю какого это – оказаться сломанным в самом начале жизни.

Снова наступила зима. Дела шли хорошо. Даже слишком хорошо. Может потому что сама Розель была счастлива как никогда в жизни. Серьезно, даже победы на гонках не приносили ей столько духовного удовлетворения, сколько сейчас стала приносить благотворительность. После очередной победы на ралли-спринт (ралли в миниатюре, которое предполагает одиночное прохождение трассы со сложной траекторией. Покрытием трассы может быть – асфальт, бетон, лед, утрамбованный снег), Круз начала составлять папку и заявку для участия Маккуин в гонке «Флорида 500». Пока Розель наблюдала, как пальцы ее инструктора и новой подруги, бегали по клавиатуре компьютера, перечисляя все достижения гонщицы, Сэм, Гвидо, Луиджи и Рамон готовили машину к гонке. Ладно, провести машину в трейлере можно, но сам прицеп, да и фура Мака были слишком заметны и узнаваемы. К тому же вся машина была раскрашенна в цвета Молнии и на ней все еще красовался рисунок самой гонщицы и ее машины.

– О Боже, сколько заморочек из-за этой конспирации! Как провести машину во Флориду, чтобы никто не узнал, чья она? – ломал голову Сэм.

Тогда за дело взялся Сержант. Он, как и любой военный, знал множество стратегий и планов. За операцию «Ловец Молний» он взялся со всей серьезностью. Мак, чтобы не перекрашивать машину, просто должен был приехать на гонки немного позже. Но от этой идеи пришлось отказаться: Круз узнала, что в этом году гонки во Флориде будут совершенно другие. Все 8 гонок объединили в одну на огромной, много километровой дороге, где будут и асфальт, и грунт, а так же пляж. Правда пит-стоп будет всего один, перед стартом. Так что гонщикам придется четко рассчитывать свои силы и крепость покрышек.

– Мне так же стало известно, что все дороги в городе будут перекрыты для обычного транспорта, так их тоже включили в трассу гонки. – Рассказала Круз. – Предлагаю поступить так: на торжественный прием Розель приедет на своей машине, чтобы Маку не суетиться. Просто покроем ее краской, которую можно будет легко стереть специальным шампунем и водой.

– Подожди, – засомневалась Маккуин, – а как же регистрация?

– Машину будут регистрировать перед началом гонки. Если ваши достижения и заявку примут. А решаться все это будет на приеме. Не волнуйтесь, мисс Маккуин, все будет хорошо.

«Ну хоть кто-то спокоен…» – подумала про себя гонщица.

Розель лежала в объятиях Сэма. Впервые за долгие месяцы. Они так тосковали друг по другу, хотя и старались этого не показывать. За окном падал снег. Первый за всю зиму. Влюбленные лежали в обнимку, согревая друг друга, и каждый думал о своем.

Маккуин конечно же о предстоящей гонке и о своем к ней отношении.

«Страшно… Да, мне страшно! И в тоже время смешно… Но как любил говорить Док: „На финишной прямой тебе и должно быть страшно. Но в тоже время ты должна гореть, будто в огне! Тогда ты узнаешь, чего действительно стоишь“. А чего я стою? Да, я вернулась в строй, встала на ноги, обрела мудрость. И все ради того, чтобы вновь посостязаться со Штормом. Но нужны ли мне теперь все эти гонки, популярность? Еще на гонке в Калифорнии я для себя уяснила, что высшая награда – это сам спорт! А теперь это еще и возможность видеть, как Круз гоняет по грунту, как у нее начинает получаться. Награда – это протянуть руки к счастливой Софи и другим детям, когда они делают свои первые шаги после тренировок. Вот истинная радость для меня. – Женщина незаметно покосилась на Сэма, который увлеченно играл с прядью ее волос. – Мы начали этот путь вместе и вместе закончим. А что будет потом – покажет время».

– Что с тобой, Искра? – молодой человек поймал взгляд любимой и заметил в этих небесно голубых глазах крупицы страха. – Неужели ты боишься?

– Есть немного, – нехотя призналась гонщица и вздохнула. – Но не самой гонки, а торжественного приема. Понимаешь, – она села в кровати, – с того самого момента, как я начала тренироваться в центре… в моменты, когда из-за боли или неудач была готова бросить все это, перед глазами возникало… видение. Не смейся! Я серьезно.

– Извини, – Сэм прокашлялся, чтобы сбить смешок и тоже сел.

– Не только твое присутствие или оптимизм Круз, а так же поддержка команды заставляли меня каждый день буквально выкарабкиваться из кресла. Было кое-что… не совсем приятное. В моменты большого отчаяния я представляла себе картину своего триумфального возвращения… – Розель специально растягивала слова, прикрывала в блаженстве глаза, чтобы Сэм понял, почему это теперь ей кажется плохим. – Я ступаю по ступеням, вся такая роскошная, улыбающаяся и ликующая внутри. Я смотрю на своих друзей, знакомых и соперников. Я знаю их всех в лицо, а они меня не узнают, потому что я прекрасно замаскировалась. И в самый разгар приема, маска падает с меня…

– Тебе хотелось видеть на лицах всех собравшихся шок? – догадался Сэм. – Чтобы они все застыли в изумлении и неверии, а ты бы упивалась этой реакцией? Ну, Искра… Скажу честно, это…

– Это отвратительно. – С горечью сказала Маккуин и спрятала лицо в ладони. – Мне очень стыдно…

Сэм ласково приобнял ее за плечи и поцеловал в щеку.

– Та девушка, самоуверенная и самодовольная, жаждущая внимания, которую я встретил, все еще сидит в тебе. Однако, теперь ты изменила свое решение.

– Да. И я думаю, нам нужно отказаться от тайного плана и от псевдонима. Я поеду на гонки во Флориду, как Розель «Молния» Маккуин. Довольно пряток. Я слишком долго притворялась той, кем не являлась. Тем более всем своим друзьям, моей семье я нравлюсь настоящей. Ведь так? – женщина серьезно посмотрела на Сэма.

Но он не спешил с ответом. Наконец на полном серьезе спросил:

– А что ты планировала надеть на прием, если бы притворялась кем-то другим?

– Чего? – Розель в шутку хлопнула любимого тыльной стороной ладони по груди. – Может хватит на сегодня фантазий?

– Ладно-ладно. Я просто так спросил. Ты мне больше настоящей нравишься.

Маккуин улыбнулась и поцеловала его в знак благодарности. Или может не только?

Не зря Флорида получила прозвище Солнечный штат – она была приятно, ласкающе теплой и идеальной для отдыха. Особенно когда в других штатах было холодно, сыро или ветрено. Обычно в ночное время на улицах много гуляло народу, в основном молодежь. Но уже третьи сутки улицы городка Дейтона-Бич в ночное время перекрывали полностью. Но самая ожидаемая и грандиозная гонка – «Флорида 500», обещала компенсировать все неудобства молодых людей и вообще любителей ночного образа жизни. Дорогу начали приводить в надлежащий вид задолго до оглашения официальной даты. Всего на три дня город превратится в один огромный трек, чтобы гонщики со всего мира смогли попробовать свои силы. Это был экспериментальный проект – никогда еще, ни на одних гонках, даже на Гран-при, не было такой длинной и сложной трассы. Молодые гонщики, представители гонки «Флорида 500» опробовали ее и у всех сложилось одно общее мнение: «Сложно и очень круто». Асфальт, песчаный берег во время прилива, городские дороги с крутыми поворотами и небольшой участок грунтовой дороги.

За три дня до начала гонок в центре города в здании правительства был организован пункт регистрации участников и торжественный прием. Обычно такие мероприятия совмещали. Всем хотелось больше повеселиться, отдохнуть и не думать о гонках. Одна за другой к зданию правительства подъезжали машины. Вода шумела в фонтане. Струи выстреливали под музыку, меняли цвет, создавая танец. Газон был идеально подстрижен, на нем горели разноцветные фонарики в виде сфер. Пахло морем, цветами и дорогими духами. На это событие собрались все знаменитости и политики, даже аристократы. Но больше всего внимания было, конечно, к гонщикам. Среди знаменитостей журналисты больше старались поймать в объектив Джексона Шторма. Молодой гонщик был одет в элегантный костюм черного цвета. Рубашка, которая в идеале должна была быть застегнута на все пуговицы, открывала его шею, на которой висела толстая серебряная цепь – оберег и талисман Джексона. Он, как и любой спортсмен, был суеверным и все свои талисманы всюду брал с собой. Ему было плевать, что его наставник говорил о солидности и поддержанию стиля верхушек общества. Шторм терпеть не мог, когда верхняя пуговица рубашки спивалась в горло, не давая свободно дышать. Наконец, все собрались. Те участники, кто прошел регистрацию, присоединялись к веселью. Шведский стол был по истине королевским. Такого обилия салатов, мяса, морепродуктов, закусок, фруктов и десертов, а еще вин и шампанского не видел никто из гонщиков, хотя многие из них были именитыми и бывали на большом количестве вечеринок. Играл живой оркестр. Боб Катлас разговаривал со Стерлингом, когда к ним подошли ответственные за регистрацию.

– Вот, все готово. Прошу ознакомиться и расписаться.

Знаменитый комментатор пробежался глазами по списку и остановился на последнем имени.

– Если это шутка, то не смешная.

– Мистер Катлас, смотрите!

Боб, да и все собравшиеся на приеме обернули на людей, которые только что вошли в зал. Во главе, держа под руку молодого мужчину с темными волосами и синими глазами, одетого в светлый костюм, стояла молодая и красивая женщина в темно синем платье в пол. Оно было однотонным, слегка расклешенным к подолу, были видны плечи. Ярким акцентом был пояс, украшенный драгоценными камнями. Темно-русые волосы были зачесаны наверх, завиты и уложены. Макияж был не очень ярким, но он идеально подчеркивал красоту женщины. Она посмотрела на собравшихся и улыбнулась, встретившись взглядами с Бобом Катлосом, совсем засияла, словно увидела друга, с которым не виделась очень долго.

– Розель? – не верил мужчина своим глазам и подошел к паре. – Господи, неужели это ты?

Гонщица отпустила Сэма и показала комментатору ладони.

– Здравствуйте, мистер Катлас. Рада вас видеть.

– Молния!

И началось: один за другим к Розель подходили гонщики, ее хорошие знакомые. Женщина улыбалась всем, обнимала в знак приветствия, но вела себя так, словно со всеми виделась только вчера. Словно не было той страшной аварии год назад.

«Все таки хорошо, что я отказалась от той затеи с триумфальным возвращением».

– Как? – Боб все никак не мог поверить такому чуду. – Как, Молния? Ты же была…

– Прикована к креслу? Как видите, чудеса случаются. Мне помогли. О, мистер Стерлинг! Добрый вечер.

Бизнесмен что-то пробурчал в ответ и, сделав вид, что торопится, исчез в толпе.

– Значит, ты не просто встала на ноги, но еще и в гонки умудрилась вернуться?

К Маккуин подошел Чико.

– Здравствуй, Чико. Да, я буду участвовать в завтрашней гонке. Но давайте сейчас оставим эти разговоры. И не нужно ко мне такого внимания. Мы здесь, чтобы отдыхать.

Весь оставшийся вечер Сэм и Роззи провели почти не расставаясь. Гонщица познакомила любимого со своими знакомыми гонщиками. Многие все еще сомневались, что это действительно Розель Маккуин по прозвищу Молния. Никто не верил, что можно так быстро оправиться после такой серьезной аварии. А Маккуин легко, не чувствуя боли или усталости, шагала по паркету и без поддержки Сэма. Даже когда он позвал ее танцевать, женщина вела себя уверенно. Во время танца она наконец увидела Джексона Шторма. Он о чем-то разговаривал с Чико. Взгляды гонщиков встретились.

«Он, кажется, напуган… Но… чем? »

– Мисс Маккуин, – так получилось, что соперники после танца оказались у одного стола с фруктами, – не ожидал вас тут увидеть.

– Здравствуй, Джексон. А я стремилась сюда попасть. Я не могу жить без гонок, без скорости. Полагаю, ты понимаешь. Кстати, поздравляю с победами. Я смотрела, как ты гоняешь. Впечатляет, действительно впечатляет.

Шторм немного опешил. Он явно был готов услышать не эти слова.

– Я вас не узнаю… Да и как вам это, – юноша на несколько секунд опустил взгляд, – удалось? Я слышал. Говорили, вы никогда не сможете ходить.

– Да, испытания меняют, знаешь ли. Не хочу хвастаться, но та боль, что я испытала, чтобы встать на ноги снова… – Розель посмотрела на Чико. – Такого даже злейшему врагу не пожелаешь. Но позволь дать тебе совет: «Не стоит верить всему, что говорят». – Женщина отпила из своего бокала и продолжила: – Ну, я рада, что мы снова встретились. И что завтра мы вновь будем гонять по треку.

– Вы так спокойно говорите об этом. Не боитесь снова проиграть? – юный гонщик сделал акцент на слове «снова».

– Что толку гадать? Что случится, то случится. Но я собираюсь выложиться по полной.

Джексон, чувствуя, что у него внутри все начинает закипать от злости, процедил сквозь зубы:

– Не могу дождаться. – И пошел прочь.

«Господи, – Молния посмотрела вслед юному сопернику, – даруй мальчику не только смелости, но и мудрости. А он похож на меня еще больше, чем я могла представить».

– Молния, – к гонщице подошел Даррел Картри, – вот так встреча! Рад видеть великую гонщицу и красивейшую женщину на треке! Ты снова в строю, как я вижу! Впечатляет!

Маккуин немного смутилась, но все же ответила?

– Спасибо, Даррел. Я рада, что вернулась.

– А мы-то уж как рады и приятно удивленны. – Коллега Боба Катласа посмотрел на помост, где играл оркестр. – Эх, музыка конечно прекрасна, но без песен становится скучновато… Розель, прошу, доставь нам наслаждение, спой что-нибудь красивое. Так хочется услышать твой голос снова.