Текст книги "Вспомни"

Автор книги: Джин Вулф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– Что-то вы рано, – встретил его Редд.

Март кивнул.

– Я подумал, что нам следует обсудить план дальнейших действий.

– Вы так думаете? А я вам так скажу – нечего здесь обсуждать. Кофе выпьете?

Март кивнул.

– Садитесь. Эспрессо? Каппучино?

– Спасибо, просто кофе. Какой найдется. – «В этом бедламе», – про себя добавил Март.

– Доза эспрессо доппио и порция кофе по-американски. Что касается кофе, то здесь я большой знаток. Готов поспорить, вы даже и подумать такого не могли.

– Если бы мы действительно поспорили, то вы выиграли бы.

– Наш семейный бизнес – мороженое. Но настанет день, и я открою кофейню. Конечно, таких заведений вокруг полным полно. Но делают они не кофе, а бурду. – Редд поставил две колбы в микроволновку, которая выглядела старше его самого, и захлопнул дверцу. – Вмиг приготовится. Я буду продавать кофе и мороженое, сделанное по отцовским рецептам. Расколю старика, чтобы он вложил деньги еще и в кофе. У меня получится.

– Не сомневаюсь, – сказал Март. – А чем вы сейчас занимаетесь? У вас какая-нибудь приличная работа?

– Вполне приличная. Я не на последнем счету в UDN. Слыхали? «Юниверсал Диджитал Нетуорк». Во всяком случае, был, пока не бросил это дело, чтобы отправиться на поиски Робин. Мы работали в одной и той же компании. Да вы и сами там работали.

Послышался сигнал микроволновки.

– Вот! Теперь держитесь!

Это был отличный кофе, как и обещал Редд. Март отпивал глоточек за глоточком, поражаясь тому, что аромат с каждым разом только улучшается.

– Это арабика. Я заполнил колбы заранее и заморозил их. А вы обычно пьете робусту. Арабика лучше, вкус более мягкий и сложный. Кофеина, правда, меньше, но ведь нет ничего идеального.

Март улыбнулся.

– Некоторым из нас понадобилось достаточно много времени, чтобы уяснить эту истину.

– Ну, если вы имеете в виду Робин, то она вообще ни черта не поняла. На нее не угодишь. Никто не хорош настолько, чтобы стать ей парой. Вы не были хороши для нее, а сейчас я для нее не хорош.

– Но вы можете уговорить ее вернуться, просто поговорив с ней?

– Сами увидите. Вы хотели знать, что я намерен делать, когда мы попадем в большой хоппер. Однако прошлым вечером вы так и не сказали, что она там. Но она там, теперь я это точно знаю. Иначе вы бы говорили по-другому.

– Я вроде бы никогда не отказывался отвечать на прямо поставленные вопросы, – Март опустил свою колбу на скрипучий столик с удерживающим покрытием. – Да, я не сказал вам, кто владелец большого хоппера. А про свою жену вы меня не спрашивали.

– Тогда я спрашиваю сейчас.

– А я отвечаю: да. Она там, но, конечно же, это не ее хоппер.

– А вы здесь для того, чтобы попытаться вернуть ее назад?

– Вот уж нет! – Март энергично поскреб подбородок. – Я бы сплюнул на пол, да только боюсь, что вы за это попытаетесь сломать мне нос, а его и так уже два раза ломали. Она ваша. По мне, так она может быть чьей угодно. Меня это не касается. И если вы сможете уговорить ее вернуться в семью и отвезете ее в какую-нибудь дыру, названия которой я никогда не слышал, на какой-нибудь богом забытый остров, то я, пожалуй, спляшу огненную джигу на улицах родимого Нью-Йорка.

Редд швырнул пустую колбу на поверхность столика.

– Это хорошо! – похоже было, что в его отношении к Марту произошла какая-то перемена. – Иначе мне пришлось бы драться с тобой из-за нее, и я бы тебя побил. Но я этого не хочу, потому что ты мне нравишься. Еще пару вопросиков, перед тем как мы двинемся… Это мне поможет.

Март покосился на часы.

– Разумеется.

– А почему ты все-таки не сказал мне, кто хозяин большого хоппера.

– Потому что это женщина, и я боюсь, что, попав туда, вы начнете ей хамить у меня за спиной.

– Ты хочешь сказать, что я только с бабами грубый, а с парнями смирный как овечка? Да ты знаешь, скольких я поставил на место?

– Охотно верю. Но все равно полагаю, вам следует вести себя более осторожно. Подождите, пока я допью кофе и провожу вас.

Редд ухмыльнулся.

– Ладно, подожду.

Март еще не снял космокостюма, когда Редд вышел из шлюза хоппера Кит и сбросил шлем.

– Вот и он, – объявил Март. – Кит, это муж Сью, Джим Редд. Джим, это Кит Карлсен. Возможно, вы встречались по работе.

– И в других местах тоже, – Редд поколебался, затем улыбнулся. – Леди с большим ножом.

– Да, это я, – ответила Кит. – Там, на Земле, нас толком не представили друг другу. Но теперь-то мы можем ближе познакомиться. Правда?

– Точно, – Редд расстегнул скафандр и принялся из него выбираться. – Рад более близкому знакомству с вами, Кит. Только я все же буду называть вас мисс Карлсен, потому как именно так мы вас звали, когда вы вели «Детских классиков».

– А вы в этом шоу тоже участвовали? – Кит посмотрела на него заинтересованно.

– У вас очень выразительная мимика и пластика, мисс Карлсен. Никто в нашем бизнесе с вами не сравнится.

– Благодарю, но я все еще не могу вас припомнить.

– Я заменял Дона Эйриса, когда он уходил в отпуск или был болен, мисс Карлсен.

– Он специалист по звуку, – пояснил Март.

– Как Робин?

Редд кивнул.

– Я обучал ее, пока мы были вместе. Я думал, она сможет получить работу в Сети, и это будет неплохим приварком к семейному бюджету. А как только она заполучила эту работу, то тут же меня бросила. Она самая настоящая кидала. Спросите Марта.

Кит кивнула:

– Да, он мне рассказывал. Она вас бросила, но вы прилетели сюда, в эту даль, проделав громадный путь, чтобы заполучить ее и вернуть назад в Нью-Йорк?

– Чтобы поговорить с ней, после чего она добровольно со мной вернется. Верно. Я не похититель, мисс Карлсен, что бы там вам Робин ни говорила. А уж при двух свидетелях надо быть полным идиотом, чтобы разыгрывать киднэппера.

– Вы ее били?

Редд сбросил наконец свой скафандр и запихнул вместе со шлемом в шкафчик.

– Вы ее били? – повторила Кит. – Мне бы хотелось знать.

– Я понимаю. Но мне нужно было подумать, чтобы дать вам честный ответ. Я хочу быть откровенным с вами, мисс Карлсен. Я не желаю врать человеку, которого уважаю. Я только хочу, чтобы Робин спокойно посидела и выслушала меня. Чтобы не вскакивала и не визжала. Чтобы не вопила насчет вызова полиции… илй про все то скверное, что я, по ее словам, делал. И чего на самом деле, кстати говоря, не было. Вы, может, мне не поверите, но это правда. Она выдумывает все это, чтобы у нее был предлог бросить меня, и она повторяет это вранье раз за разом до тех пор, пока сама не начинает верить в собственные выдумки.

– Я понимаю.

– Но если мне придется приложить ее пару раз, чтобы заставить сесть и заткнуться, то я это сделаю. Ничего серьезного, конечно, ничего такого, от чего она не оправится через день-другой. Так вот, дам я ей пару-другую шлепков или нет? Я этого не хочу, но если придется, то сделаю. Вы можете сказать ей, чтобы она вышла к нам, мисс Карлсен? Если вы этого не сделаете, то мне придется самому ее разыскивать.

Ответил Март:

– Ее здесь нет. Знаю, что вы мне не верите, но ее точно здесь нет. Скажи ему, Кит.

Кит отрицательно качнула головой.

– Он мне не поверит.

– Вам я поверю, мисс Карлсен. Скажите мне.

Март посадил шлем скафандра на место и принялся его привинчивать.

– Винди, то есть для вас – мистер Уайлдспринг, сказал мне вчера, что вы разыскиваете Робин и что вы придете к нам вдвоем этим утром. Я разбудила Робин и сообщила ей об этом. Я сказала, что мы не должны позволять вам силой принуждать ее к чему-либо, чего она делать не хочет. Она начала уговаривать меня вместе отправиться в гробницу, которую Винди называет Номер Девятнадцать. Робин утверждала, что сможет там отсидеться, пока вы не уберетесь. Я ей ответила, что она с ума сошла и этого нельзя делать. Мы еше какое-то время спорили на эту тему, а потом отправились спать. Когда я проснулась, ее в хоппере не было.

– Вот дерьмо! – Редд ударил кулаком в ладонь. – Дура ненормальная! Неисправимая идиотка!

Март добавил:

– Скафандра ее тоже нет. Так что она действительно могла отправиться в Девятнадцатый. Если так, то она, возможно, уже мертва. Перед тем как что-то предпринять, вам, видимо, захочется как следует обыскать этот хоппер. Я знаком с мемориалами. А вы и Кит – нет. Дайте мне слово, что не причините вреда Кит, и я попытаюсь отыскать Робин.

Кит сказала:

– Можете все осмотреть. Я уже это сделала. Только не устраивайте здесь бедлам!

– К черту все это! – Редд распахнул дверцу шкафичка. – Я иду вместе с Мартом.

– Вы хотите сказать, что верите мне? – Кит выглядела слегка озадаченной, да и голос ее звучал так же.

– Если она прячется в хоппере, значит, она в безопасности, – Редд принялся заползать в скафандр. – И если так, то рано или поздно я ее настигну. Но если она сейчас действительно в каком-нибудь паршивом могильнике, то ей угрожает опасность. Она никогда не отличалась здравомыслием…

Март закрыл за собой дверцу шлюза и продолжения не слышал.

* * *

Если бы Номер Девятнадцать находился где-нибудь за Юпитером, то требовалось бы так рассчитывать прыжок, чтобы после него хоппер оказался на нужной или достаточно к ней близкой орбите, и так далее, и тому подобное. Однако Номер Девятнадцать находился близко, угрожающе близко для любого, кто, подобно Марту, питал относительно него такие сильные и глубокие подозрения.

Выйдя из своего хоппера, Март первым делом освободил его от связки с попрыгунчиком Кит. Зато зацепил конец страховочного линя за борт своей машины, после чего отправился в свободный полет. На расстоянии сотни футов от хоппера Март без особой нужды, просто из привычки подстраховываться, в очередной раз осмотрел пояс с инструментами. Там имелись разводной ключ, длинный черный фонарь и многоцелевые инструменты, которые выручали его из беды, да что там – от смертельной опасности, не раз, а… Март попытался подсчитать, сколько. Три раза? Да нет, пять! Это как минимум.

– Еще разик, – прошептал Март. – Еще только один разик! Пожалуйста! После этого я уберусь восвояси, и ноги моей здесь больше не будет. Богом клянусь!

Бог ведь повсюду, так ему говорили. А раз так, то Он находится прямо сейчас и на поясе с инструментами тоже. Так что Март молился своему поясу с инструментами. Мысль эта заставила его улыбнуться.

А еще Бог был в Номере Девятнадцать. Возможно, бог темный и мстительный.

В Номер Девятнадцать вели многочисленные входы. Март помнил расположение шести из них, а сколько их всего, он никогда не считал. Оранжевый страховочный линь покажет Джиму Редду, каким входом он воспользовался. И следует надеяться, что ни для чего другого линь не пригодится.

Он покажет Редду вход, разумеется, если тот действительно пойдет за ним.

Робин, по крайней мере, не оставила после себя таких подсказок. Ни из одного входа не болтался указующий спасательный линь. Она, скорее всего, просто-напросто не удосужилась захватить его с собой. Каждый вход был ничем не хуже и не лучше остальных, а Робин, вопреки всему, что говорила Кит, могла для своей вылазки выбрать любой другой мемориал. И если уж на то пошло, то она вообще легко могла в эту самую минуту прятаться где-то в хоппере Кит.

Оставив позади свой хоппер, Март оказался наедине с Богом в чуждой всему человеческому космической пустоте. Над ним – нужно было лишь слегка задрать голову, чтобы увидеть – проплывала, вращаясь, огромная полусферическая скала, которая вполне могла оказаться преисподней.

Вход, который выбрал Март, принадлежал к какому-то незнакомому архитектурному стилю: широкий округлый портал, гладкие черные стены которого могли быть сделаны как из металла, так и из полированного камня. Включив цифровую камеру, Март на малой ракетной тяге движков скафандра осторожно влетел внутрь.

– Добро пожаловать в рай. – Казалось, что этот теплый и дружеский женский голос не имел какого-то конкретного источника, а возникал сразу повсюду.

– Спасибо, – проговорил Март в микрофон. – Всегда мечтал в нем побывать.

– Вот вы и здесь, – голос хихикнул. – Ну, почти здесь. Вам еще надо пройти шлюз. Спорим, вы никогда не думали, что в раю могут быть воздушные шлюзы.

– Или ангелы, чтобы меня поприветствовать. – Март отыскивал взглядом шлюз и источник женского голоса.

– А здесь есть и то, и другое. Я стражник. Так здесь называют таких, как я. Меня зовут Пенни.

– Скорее, вас должны звать Анджела!

– Не-а. Ангел Пенни. А Анджела – блондинка. Мы, ангелы, дежурим посменно. Сейчас моя очередь, поэтому вы мой. Как вас зовут?

Март назвался, и голос произнес:

– Что ж, вы уже совсем близко, Март Уайлдспринг.

Он включил фонарь на шлеме. Шлюз находился в нескольких шагах глубже и выше, и он был больше любого шлюза, который Марту доводилось видеть.

– Точно – у нас ведь тут есть гравитация. Вы заметили?

– Я заметил, что опустился на пол и стою на нем.

– Верно. И вы можете пройти к шлюзу, если будете ступать осторожно и сильно не подпрыгивать. Частично наша гравитация – это именно сила притяжения, как на Земле. Эта скала по-настоящему большая. Крупнее спутников Марса и гораздо плотнее. В породе много железа, поэтому она такая тяжелая. Есть и еще более весомые компоненты. Входите, я вам все тут покажу.

Март даже не шевельнулся.

– Вы могли бы и так мне все рассказать.

– Нет, не могу. Это против правил. У нас тут много всего, что вы должны увидеть своими глазами. Другая часть нашей гравитации порождается вращением астероида. Это еще не настоящее притяжение, но действует похожим образом. Когда вы были снаружи, то должны были видеть, как быстро вращается астероид.

Март, к этому времени уже уверенный, что она его видит, только кивнул.

– Это он его вращает. Так что, хотя сила тяжести здесь и не такая, как на Земле, но достаточная, чтобы сохранять наши кости крепкими. Вы ведь знаете, что случается с людьми, которые слишком много времени проводят в хопперах.

– Конечно.

– Это называется остеопороз. Ваши кости теряют кальций, становятся хрупкими и легко ломаются. Но здесь такого не происходит. Не войти ли вам внутрь? Это рай, но вам не обязательно оставаться здесь навсегда.

– Хорошо, если это так.

– Но все остаются. Все хотят остаться. Я тоже захотела. И вы захотите.

Март прочистил горло.

– Прежде чем войти, я хочу задать один вопрос. Только один. Ответите на него, и я войду. Несколько часов назад сюда не заходила девушка, называющая себя Робин?

– О-о, – в голосе молодой женщины звучало подлинное огорчение. – Хотела бы я вам сказать, но не могу. К нам ведут семь врат. У каждых врат дежурит стражник – мы сменяем друг друга. Когда появляется кто-то вроде вас, стражник сопровождает его внутрь, а у врат становится его сменщик. Я стою на этих вратах уже три сна, так что через них – а это Врата Номер Четыре – она не проходила. Но она могла пройти через любые из оставшихся. И тогда мне о ней ничего не известно.

– А можно как-нибудь узнать?

– Разумеется, – голос молодой дамы был серьезен. – Нужно просто зайти внутрь и поискать. Вы ведь знаете, как она выглядит, не так ли?

– Да. Могу ли я описать вам ее?

– Это бесполезно. Я не могу отлучаться от врат, пока через них кто-нибудь не пройдет, да и, в любом случае, выглядеть она уже будет по-другому. Лучше. Все выглядят лучше, попадая сюда.

– Вы хотите сказать, что я могу ее не узнать при встрече?

Март поймал себя на том, что шагает в сторону шлюза. Он удивился этому с самого первого шага, но продолжал идти.

– Нет-нет, я не то хочу сказать. Не совсем то. Просто может пройти какое-то время, прежде чем вы поймете, что это она. Все здесь выглядят лучше. Временами гораздо лучше. Мы остаемся похожими на самих себя, но старше, если мы слишком молоды, или моложе, если мы близимся к старости. Привлекательнее – в любом случае. Ну, вы понимаете.

– Нет, – сказал Март. – Не понимаю.

– Вы поймете. Заходите, и вы все увидите сами.

– Так, значит, вы можете оставить свои врата. – Март остановился у самого шлюза.

– Нет, не могу. Да и зачем? Здесь тоже приятно. Это вы тоже увидите. Кроме того, мои друзья сюда приходят поболтать, они приносят мне перекусить, и все такое. Никто здесь не против того, чтобы быть стражником. Здесь вообще никто не против чего бы то ни было.

– Это хорошо.

– За одним исключением. Я вам расскажу об этом позже, когда вы все увидите. Я сама никогда этого не делала, но думаю, это должно быть ужасно.

– Я могу уйти отсюда, когда захочу?

– А вы не захотите. Давайте поднимайтесь, и я захлопну большую дверь за вами.

– Но все же – я могу отсюда уйти?

– Конечно, можете. Но люди, которые нас покидали, не хотели уходить. Именно это я имела в виду, когда говорила, что и здесь тоже есть кое-что плохое. Отсюда мучительно уходить. Я расскажу вам об этом позже.

Март поднялся по ступенькам, и стальная заслонка размером с хорошие ворота мгновенно перекрыла выход за его спиной. Этот шлюз оказался размером с небольшую комнату. Здесь были кресла, картины на стенах и даже камин с разведенным огнем. Март подошел поближе к камину, чтобы получше разглядеть, и вдруг заметил, что заслонка, опускаясь, перерубила его страховочный линь.

– Эй! – воскликнул он. – Пенни? Вы все еще здесь?

Ответа не последовало.

Камин был настоящий, огонь тоже. А вот поленья лишь имитировали дрова. Какой-нибудь горючий газ с кислородной подпиткой, решил Март.

Он услышал, как воздушная система скафандра переключилась на внешний воздух, и подумал, что надо бы вернуться на использование кислородного запаса в скафандре. Но не сделал этого. Настолько приятен для дыхания был этот новый воздух с его чистым свежим ароматом зеленых лугов, простирающихся вдоль морского побережья. Быстро пройдясь по всему помещению и прислушиваясь к ощущениям, Март установил, что голова его не кружится и сознание не помрачилось.

– Это, – произнес он в микрофон, – точно самый странный из всех мемориалов, да к тому же еще и самый большой. Может быть, Пенни и не является живой особой, но ее голос кажется чертовски настоящим.

Стена комнаты отошла назад. Вместо нее теперь был арочный проход в другое помещение.

– Добро пожаловать, – сказала ему девушка, стоящая в каком-то метре за аркой. Она изобразила реверанс, приподняв подол прозрачной алой юбки. – Добро пожаловать в рай, мистер Март Уайлдспринг. Оставайтесь здесь подольше, а покидая нас, возращайтесь побыстрее.

– Благодарю, – Март ступил за пределы шлюза и вдруг обнаружил, что на его лице играет улыбка. – Я могу снять шлем?

– Да, конечно! Вы разве не уверены, что здесь есть воздух? Но ведь если бы его не было, я бы умерла.

– В том случае, если вы реальны. А это так?

– Еще бы! – девица хихикнула. – Хотите прикоснуться?

– Дайте руку.

– Но вы немногое почувствуете сквозь перчатку. Я знаю. У меня был такой же скафандр, но только белый и поменьше. Я все время хотела снять перчатки.

– Вашу руку, если можно!

– Не обязательно руку. Можете и другие места пощупать. Я не против.

Окончательно выйдя из шлюза, Март взял девушку… все же за руку.

– Да, вы не голограмма…

– Ну конечно же, нет! Я реальный, живой человек. Не совсем такой, как вы – мы ведь разного пола. Но все же человек. А как вы находите меня выше пояса?

– Прекрасно, – одобрительно кивнул Март. – Скульптор славно поработал.

– Меня не ваяли! Я родилась и выросла. Я настоящая. Может, поцелуй вас убедит? Хотите поцеловаться?

– Попозже. А сейчас я бы хотел посмотреть рай.

– Славно. Снимайте свой космокостюм. Я помещу его в один из этих шкафчиков.

– Я останусь в скафандре, и шлем свой тоже с собой прихвачу.

– Тогда всем сразу будет видно, что вы новичок, Март. Это вызовет замешательство.

– Но я могу его оставить, если захочу?

– Думаю, да. – В голосе девушки звучало сомнение. – Я никогда этим не занималась. То есть не стояла на страже у ворот. Это мой первый раз, и мне ничего не говорили по поводу скафандров. Поэтому, я думаю, вы можете его оставить. А если этого делать нельзя, то нас кто-нибудь поправит. Но тогда уже у меня будут неприятности.

– Я объясню, что это моя вина.

– Спасибо.

Девушка провела его мимо ряда вмонтированных в стену шкафчиков и длинных, низких скамеек, установленных предположительно для того, чтобы новоприбывшие могли, сидя на них, снимать свою космическую обувь.

Отсюда они попали в большую комнату, залитую, как казалось, солнечным светом. В кубе объемного экрана стереовида хорошо знакомое лицо вещало о политических проблемах. Лицо выглядело слишком гордым, чтобы замечать не до конца сложенную мозаичную головоломку на полу прямо перед собой. И дюжину тарелок с остатками пищи, а еще разбросанных по креслам кукол и плюшевых мишек.

Кресла, кстати говоря, выглядели очень удобными. Арка в противоположной стене комнаты вела в сад, казавшийся самым обычным земным садом, залитым лучами солнца.

Март поспешил в ту сторону и остановился на пороге, пораженный зрелищем.

– Разве он не прекрасен?

Март медленно кивнул.

– А я? В этом свете вы можете лучше меня разглядеть.

Обернувшись, Март оглядел свою спутницу.

– Да. Вы действительно очень красивы, – это был не комплимент, а чистая правда.

Она рассмеялась и обеими руками взбила свои роскошные, с медным отливом волосы.

– Не возражаете, если я прыгну вверх?

– Лучше не надо. Иногда люди выкидывают какие-то странные номера. И иногда разбивают себе головы.

– Я все же рискну.

Собрав все силы, Март прыгнул вверх, поднявшись на высоту футов двадцать или больше. Сад простирался во все стороны, насколько хватало глаз. Невысокие, покрытые зеленью холмы, между которых блестели под лучами солнца небольшие озерца. Деревья с могучими кронами, отдельно стоящие изящные строения, павильоны, беседки, фонтаны. Март размашистым движением цифровика обвел панораму, надеясь, что в памяти весь этот прелестный пейзаж будет запечатлен целиком и полностью. Мастерски манипулируя ракетными движками скафандра, он опустился на то же место, с которого воспарил.

– У вас здорово получается, – сказала проводница.

– Не так чтобы очень, – ухмыльнулся Март. – На мне слишком много тяжелого снаряжения, и я уже не так молод… Впрочем, в каком-то смысле это даже преимущество. Я знал, что опускаться буду не быстрее, чем поднимался.

– Желаете перекусить? Или просто пройтись?

– Лучше пройтись. Я бы хотел поговорить с кем-нибудь.

– В этом оранжевом костюме? – девица хихикнула. – Вы поговорите, это точно.

Они успели пройти более тысячи ярдов, прежде чем их окружила толпа аборигенов. Март неоднократно оказывался во время всяких приемов и вечеринок в окружении толпы актеров – ощущение было схожим. Не все мужчины в толпе оказались высоки ростом, но по большей части они выглядели весьма презентабельно; те из них, что не блистали правильностью черт, все равно выглядели «на отлично», в лицах читалось благородство породы, предполагающее наличие уравновешенного душевного склада и живого, острого ума.

Женщины были обворожительны. Или прелестны. Или прекрасны. Все до единой.

Март, взывая к тишине, поднял руки.

– Я разыскиваю потерявшегося человека. Ее зовут Робин Редд, и у меня есть предположение, что она явилась сюда потому, что убегала от мужчины по имени Джим, считая, что тот хочет ее убить. Я не Джим. Я друг… – он опустил руки.

– Кто же вы тогда? – Это произнес мужчина с гривой серебряных волос, выглядевший, как будто он некогда был судьей или играл судью на видео.

– Одно время я был ее мужем, сэр.

– Если она здесь, она в безопасности, сынок. В полной безопасности.

Толпа выразила согласие множеством голосов.

– Зачем ты хочешь вернуть ее в мир тревог?

Март глубоко вдохнул – воздух был так свеж и чист, что казался прилетевшим сюда с горных вершин.

– Я заберу ее назад только в том случае, если она сама этого захочет, сэр. Если она пожелает остаться, что ж, прекрасно. Но я должен знать, точно ли она здесь, поскольку если это не так, то, возможно, ей требуется помощь. Вы не скажете, здесь ли она?

Мужчина отрицательно тряхнул серебряной гривой.

– Не знаю, но попытаюсь это установить. Как тебя зовут, сынок?

– Март Уайлдспринг.

Молодая попутчица Марта пожаловалась:

– Марти еще не решил остаться. Как мне его уговорить, Барни?

– Одними словами не обойдешься! – выкрикнул кто-то из толпы.

Послышался смех.

Серебряноволосый тоже издал горловой смешок.

– Ну, когда он увидит еще и других вроде тебя…

Молодая женщина, протестуя, быстро подняла ладонь.

– Хватит! Пожалуйста! А то он подумает, что я доступная девушка. А я не такая, мистер Уайлдспринг. Может, вас ввела в заблуждение моя одежда? Так здесь все одеваются легко.

Мускулистый мужчина с дружелюбной ухмылкой ткнул пальцем в Марта.

– Все, кроме тебя, конечно.

Это вызвало новый приступ смеха.

– Люди! – Март повысил голос. – Я разыскиваю Робин Редд. Я не желаю причинить ей вред.

Март обвел толпу объективом цифровика, вглядываясь в каждое лицо через рамку видоискателя.

– Если кто-нибудь из вас видел ее, то передайте, пожалуйста, что Март ее разыскивает. Она может здесь оставаться, если хочет, или же я заберу ее с собой, коли она предпочтет уйти.

Последняя фраза вызвала самый сильный пароксизм веселья.

* * *

Простенький, деревенского вида мост пересекал маленькое озерцо, одно из многих. Молодая попутчица Марта остановилась на его середине и показала рукой на их отражения в воде.

– Посмотрите сюда, мистер Уайлдспринг. Видите, как прекрасно вы выглядите?

В воде Март разглядел мрачноватой красоты мужчину с копной каштановых волос и прекрасно обрисованными чертами лица. Это льстящее отражение было одето в то, что выглядело как ярко-оранжевый военный космический скафандр. Отражение юной особы в точности соответствовало виду его попутчицы. Март поднял руку, отражение повторило его движение.

– Разве мы не привлекательная пара?

– Да, – ответил он твердо, – это точно. Такие мы и есть.

– Если бы вам пришлось снять все эти ваши одежды, вы бы просто отбросили их прочь?

– Нет. Нет, Пенни, я совершенно точно не сделаю этого. Если бы мне пришлось снять космокостюм, то я хотел бы поместить его в безопасное место, где без труда сумею его отыскать. Хорошо бы быстро надеть свой скафандр, если в том возникнет необходимость.

– Ладно, – Пенни выглядела задумчивой. – Возможно, он захочет отослать вас прочь. Он иногда так делает. Но, думаю, те, кого он высылает, позже могут вернуться.

– Он повелитель этих мест? Как его имя?

– Я не знаю, но тут в парке установлена его большая статуя. Мы, возможно, наткнемся на нее, если пойдем в том направлении. Все говорят просто «он». И всем понятно, о ком идет речь.

– Я бы хотел увидеть эту статую и заснять ее. – Март показал ей свой цифровик. – Но прежде нужно пройти на берег и сделать оттуда несколько снимков, и чтобы ты позировала мне на мосту. Должны получиться отличные кадры. Это можно сделать?

– Звучит заманчиво, – улыбнулась Пенни. – Только скажи, какие позы мне принять.

– Обязательно. Надеюсь, ты не боишься, что я сбегу, чтобы обследовать ваш рай в одиночку?

Она вздернула подбородок, что прибавило ей еще больше очарования.

– А вы хотите это сделать?

– Нет.

– Это хорошо. Чужаков должен кто-то сопровождать. Проводник. У нас так принято. Но вам нет нужды пускаться на всякие хитрости. Как только вы захотите нас покинуть, вы тут же можете это сделать. А я вернусь к воротам и буду вас ждать.

– Хорошо, я запомню это. Но разве он не послал кого-то другого, чтобы сменить тебя у ворот?

– Думаю, да. Наверное. В какой позе ты хочешь меня снимать?

– Ну, давай, скажем, сидя на перилах.

– Чтобы лучше были видны ноги? Ты прав. У меня очень красивые ноги. Вот так хорошо?

Это было не просто хорошо, это было восхитительно – вид ее стройных ножек над водой. Одну она вытянула вдоль перил, ступней другой зацепилась за опору, а ее юбка-паутинка довольно высоко задралась на бедрах. Март, пятясь, спустился с моста, миновал спящего в траве мужчину и все это время снимал ее, останавливая камеру лишь на короткие промежутки, чтобы точно запомнить цифры, быстро сменяющие друг друга в окошке счетчика кадров. С берега он взял еще несколько ракурсов.

Закончив съемку, Март вернулся на мостик к своей прелестной проводнице.

– Это было восхитительно. Но у меня есть пара вопросов. Нет, даже три вопроса!

Ее улыбка способна была размягчать камни.

– Если я не смогу ответить, мы найдем того, кто сможет.

– Вопрос первый. Мостик деревянный, и если бы мы были на Земле, то все перила были бы изрезаны надписями. Всякие пронзенные стрелами сердечки, имена и сакральные формулы типа «Джон + Йоко = Любовь». А на этих перилах ничего подобного. Почему так?

– На Земле мы так делаем, чтобы люди нас помнили, – раздумчиво ответила юная Пенни. – И чтобы мы сами помнили. Это вроде заклятия. Мы вырезаем надпись и думаем: теперь, может быть, никогда не случится так, что он меня бросит или я его брошу. Но годы спустя, уже почти забыв его, я могу случайно увидеть эту надпись. И я подумаю: да, может, он не был таким уж красавцем или в чем-то талантливым, но у него было самое лучшее сердце. И если бы все сложилось немного по-другому…

Март быстро проговорил:

– Я не хотел затрагивать ваши чувства.

– Ничего страшного. Я просто думала. Теперь все не так. Здесь по-иному. Вот о чем я думаю. Мы знаем, что будем всегда помнить это место и людей, которых мы здесь любим. Помнить про все это всегда и вечно. Зато трудно вспомнить, как все было до того, как мы сюда попали. Похоже, у меня там, на Земле была своя квартирка. Всего две комнатки и ванная: крупная мебель туда не могла влезть. В углу была встроенная горка для посуды, которую я никак не могла открыть. Горку сделали много лет назад, она была покрашена белым, и краска намертво прихватила дверцу.

– Я понимаю, – Март положил руку ей на плечо.

– Я была совершенно точно уверена, что в горке ничего нет, но мне просто было любопытно. И вот теперь я здесь, и меня не покидает чувство, что все это происходило давным-давно и с кем-то другим. С кем-то, кого я когда-то видела на экране. Мне остается только жалеть, что та, другая, не взломала горку и не посмотрела, что внутри…

Юная спутница соскользнула с перил и улыбнулась.

– Не самый хороший ответ, но не думаю, что смогла бы сказать лучше. Так у вас три вопроса?

– Да, – вздохнул Март. – Вот следующий. На берегу – никакого мусора, и в воде отбросы не плавают. А между тем я не видел здесь ни одной урны для мусора. Как же так?

– Это потому, что тут все наше. Все это место принадлежит нам. Он нам дал его. Мы принадлежим ему, а все вокруг принадлежит нам. Мы здесь живем. На Земле все принадлежит государству. По крайней мере, в Америке. Они говорят тебе, что вокруг все твое, что ты всему хозяин, а потом ты узнаешь, что они за твоей спиной проделывают всякие мерзкие делишки. А тут все по-настоящему наше. Мы можем рубить здесь деревья и срывать цветы, но не хотим этого делать. Конечно, если бы здесь было больше людей, то все могло бы быть по-другому.