Текст книги "Сны, эволюция и воплощение ценностей том 1"

Автор книги: Джейн Робертс

ЭССЕ 10

Среда, 23 июня 1982 г.

Наконец, поскольку я открыл первое эссе строкой из одной из песен Джейн на Сумари, я считаю уместным завершить последнее эссе тоже Сумари.

На этот раз, однако, мне нужно представить перевод целого сочинения. Джейн спонтанно озвучила свою песню вчера днем, сидя на застекленной веранде нашего дома на холме. День был мягкий, солнечный и ветреный, и я открыл для нее все окна. Богатая зеленая лужайка спускалась к большому клену и сумаховым деревьям, росшим вдоль дороги. Я не просил ее написать песню для этого последнего эссе; позже она сказала мне, что не понимала, что я был так близок к его завершению. (Однако вся серия заняла гораздо больше времени, чем я ожидал.) Я знаю только, что Джейн начала петь очень мелодичными тонами, которые разнеслись по всему дому. Я легко слышал ее из своей рабочей комнаты. "О, твое пение такое чистое и сладкое!" – воскликнула на днях ее приходящая медсестра, когда моя жена начала петь, пока медсестра меняла повязки на ее пролежне. И эта теперешняя ясность голоса, почти без дрожи, показала, насколько Джейн улучшилась с тех пор, как вернулась домой. Как отличается ее пение сейчас от той очень скорбной песни Сумари, которую она записала в феврале прошлого года, за несколько дней до того, как попала в больницу. "Пусть моя душа найдет приют в другом месте", – сокрушалась она тогда.

Джейн, однако, не записала на пленку эту новую Сумари, о чем я сожалел, потому что она не смогла встать со стула, чтобы поискать свой диктофон; я был слишком очарован, просто слушая, как она поет, чтобы думать о кассете. Она записала перевод, как только закончила песню. Когда она прочитала это мне, я сразу понял, что это будет здесь, потому что в нескольких словах она, безусловно, воспела основную тему этих эссе – о возвышенных, бессмертных сознаниях земли и Всего Сущего, о том любящем искуплении, которое сознание всегда делает возможным каким-то образом, где-то, в вечном частном мире каждого из нас, и что каждый из нас всегда ищет:

Целебная песня Сумари,

 
Пока ты спал,
все тайники земли
были пусты.
Мать-Земля искала каждую нужду.
Пока ты плакал, твои слезы падали,
как сладкие капли дождя,
на маленькие иссушенные холмы,
которые возвышаются в мирах,
которые ты не видишь,
хотя тебя там знают.
Пока ты спал,
Мать-Земля заполнила все тайники
твоей плоти до отказа.
Ни один атом не чувствовал себя неуютно
в мирах, что принадлежат тебе,
находясь за пределами твоего понимания.
 

Предисловие Сета

Закрытый СЕАНС – 13 сентября 1979 г.

8:40 вечера ЧЕТВЕРГ

Предварительные замечания

(На самом деле Сет начал свое Предисловие к этой книге «Сны», «Эволюция» и «реализация ценностей» со следующего, 881-го сеанса, который Джейн провела для него 12 дней спустя [25 сентября]. Я решил сначала представить этот частный сеанс, потому что в нем Сет предлагает определенную информацию о Джейн и обо мне, которая, я думаю, применима ко всей нашей работе с ним, во время сеанса и для книги, а также к нашей собственной отдельной творческой жизни. Особенно мне нравится интерпретировать его материал сегодня вечером как означающий, что Джейн «экстрасенс или мистик», поскольку для меня, по крайней мере, это означает, что в этой физической жизни она решила проникнуть как можно дальше в глубины реальности и сознания.

Позже в эти заметки я также планирую включить, в качестве частичного ответа многим, кто написал нам на эту тему, материал, который Сет дал о сознании животных; эта информация поступила всего три дня назад, на 878-м сеансе 10 сентября. А пока я хочу связать воедино Сны и последнюю книгу Сета-Джейн "Личность и природа массовых событий". Сет завершил свою работу над Массовыми событиями около месяца назад [15 августа], а неделю спустя я начал завершать свои заметки для нее. На это потребуется как минимум несколько месяцев. В то же время я буду записывать диктовку Джейн для Снов. Наряду с моим рисованием и записью снов, которыми я занимаюсь по утрам, все эти занятия объединяются в ту напряженную творческую жизнь, которая мне очень нравится, что касается Джейн, она не может быть более довольна тем, что так увлечена всем, что она делает.

Я довольно много писал в «Массовых событиях» о нашей издательской деятельности, просто чтобы показать, насколько сложными могут быть некоторые аспекты творческой жизни, когда мы жонглировали сеансами, рукописями, корректурой и конечными сроками [чтобы перечислить некоторые из наших начинаний]; мы «работали» в любое время дня и ночи – что нас совсем не беспокоило. Поскольку большая часть такого рода информации была представлена в Массовых событиях, мы с Джейн не собираемся использовать ее в Снах. Только, указав в этом Предисловии на преемственность между двумя книгами, я кратко расскажу о нескольких других темах, которые нас глубоко волнуют. Однако все они связаны с нашей работой с материалом Сета и Массовыми событиями и, я уверен, найдут отражение в Снах. Кроме того, я слабо представляю, сколько заметок Джейн и моих или цитат из сеансов, не связанных с книгами, мы добавим в эту книгу.

Похоже, наша жизнь действительно вращается вокруг книжных проектов и событий! Во-первых, позвольте мне рассказать о творческой деятельности, в которой участвовала Джейн, пока они с Сетом заканчивали Массовые события.

По состоянию на май прошлого года, когда она отложила его в сторону, чтобы начать работу над своим собственным «Богом Джейн: Психический манифест», у Джейн было около 17 глав в довольно хорошей форме для ее третьего романа из семи, «Сверхдуша семь» и «Музей времени». К настоящему времени она написала 15 глав, черновой набросок, для Бога Джейн и сделала заметки для ряда других, в общей сложности, возможно, 25; она знает, что вернется к Семи, когда закончит с гораздо более личным Богом Джейн. С тех пор как она закончила свою часть работы с Сетом для Массовых событий, три дня назад она начала писать Введение к этой книге. Она рисовала, отвечала на почту и писала стихи. Джейн особенно хотела бы написать еще одну поэтическую книгу, поскольку она опубликовала "Диалоги души и смертного «во времени» еще в 1975 году. Она довольно часто говорит об этом, а затем читает сборники стихов, которые собирала годами. Она даже сделала несколько заметок о таком предприятии. [Лично я просто хотел бы, чтобы у меня было больше времени спокойно посидеть и перечитать некоторые из ее стихов.]

Прямо сейчас наша подруга Сью Уоткинс, которая живет более чем в часе езды на север штата, уже давно закончила 15-ю главу «Бесед с Сетом», книги, которую она пишет о занятиях по экстрасенсорике, которые Джейн проводила с сентября 1967 по февраль 1975 года. Прентис-Холл опубликует его. Джейн еще не видела Бесед. В следующем месяце она соберется вместе со Сью, чтобы обсудить это, а затем вскоре начнет писать Введение к книге.

В течение нескольких дней мы ожидаем получить от издательства «Делакорт Пресс» первые экземпляры книги «Обучение Эмира правильному использованию магических сил».

Эмир – это детская книга Джейн, или, как она выразилась, для «читателей всех возрастов». В то же время Тэм Моссман, редактор Джейн в Прентис-Холле, пытается выяснить, было ли опубликовано голландское издание «Сет говорит». Он думает, что так оно и есть. Как только Прентис-Холл получит свою партию книг из Нидерландов, Tam перешлет нам причитающиеся экземпляры. Немецкоязычное издание «Сет говорит» было опубликовано в Швейцарии четыре месяца назад [в мае], и всего три недели назад мы получили наше первое письмо от фанатов из этой страны. Автор писала по-английски, и ее оценка работы, которую мы с Джейн пытаемся сделать, удивительно похожа на некоторые письма, которые мы получаем от читателей здесь, дома. Даже если этот первоначальный ответ прошел медленно [отчасти из-за языкового барьера, как мы думаем], мы были рады его получить, поскольку он свидетельствовал об общности интересов в человеческом потенциале, независимо от национальности". Мы ожидаем такого же ответа от тех, кто будет искать голландский язык, на котором говорит Сет. Мы знаем, что количество писем от европейских читателей будет постепенно увеличиваться, как это произошло после того, как Джейн опубликовала Материал Сета в Соединенных Штатах в 1970 году.)

(Вчера поздно вечером я вышел на застекленное заднее крыльцо дома на холме. Наша черно-белая кошка Митци последовала за мной. Мы красим дом, и я почувствовал запах акрила. В лесу на холме за домом эхом отдавался стрекот цикад и кузнечиков. Когда я вышел на улицу, я убедился, что дверь на крыльцо закрыта на задвижку, чтобы Митци не могла выйти; она сидела силуэтом на фоне света, льющегося из кухонного окна, и смотрела, как я иду по подъездной дорожке. Я подумал, что для нее это было естественное время быть свободной. Мы стерилизовали Митци три недели назад, когда ей было семь месяцев. [Наш ветеринар сказал нам, что мы должны подождать до начала следующего года, прежде чем можно будет кастрировать однопометника Митци, Билли; сначала ему нужно еще немного подрасти.] Недавний материал Сета о сознании животных в некоторой степени смягчил чувство вины, которое мы с Джейн испытываем, обманывая невинных кошек в их репродуктивных ролях. Мы также чувствовали себя неловко из-за нашего давнего решения держать их в доме; они не могут бродить дальше переднего и заднего крыльца. Обе веранды экранированы до самого пола и обеспечивают единственные контакты Билли и Митци с внешней средой.

Двигаясь по подъездной дорожке, я думал о том, что хотел бы описать дальше в этих заметках. Ночь была теплой, сильно пасмурной и таинственной: уличный фонарь на углу нашего участка отбрасывал длинные тени на дорогу, проходящую мимо дома и ведущую в лес. Ритмичные, почти резкие звуки насекомых сильно напоминали о долгих сезонах кемпинга, которыми мой отец угощал свою семью много лет назад. [Я вспомнил, как в детстве держал в руке удивительно нежную зеленую змейку. Однажды ночью мой отец взял нас с братом в лес, сначала выслеживая одного из насекомых по его звуку, пока, наконец, он не смог осветить своим фонариком змееносца, сидевшего на ветке на нужной для нас высоте.]

Прошлой ночью я искал фигуру кролика, прыгающего по тихой дороге, как вертикальная тень, отбрасывающая тень, я видел, одного прошлым вечером. Кролика я не увидел, но слышал стаю гусей, приближающуюся с севера над облачным покровом. И эта нарастающая какофония, возможно, мой любимый звук во всей природе, напомнила мне, что я закончил Массовые события, написав о гусях. Однако я также упомянул о статусе Три-Майл-Айленда, электростанции, вырабатывающей ядерную энергию, расположенной примерно в 130 милях к югу от нас, в Пенсильвании. Из-за сочетания механической неисправности и человеческой ошибки один из двух реакторов в TMI был очень близок к расплавлению уранового топлива в его активной зоне. Сложилась потенциально катастрофическая ситуация, в которой могли пострадать многие тысячи людей и несколько тысяч квадратных миль земли. Теперь казалось невероятным, что этот случай произошел всего шесть месяцев назад.

Наслаждаясь звуками жизни в таинственное ночное время, я интуитивно понял, что я не только хотел упомянуть в этом Предисловии чувства, которые мы с Джейн испытываем к Три-Майл-Айленду как к технологическому и научному объекту, воплощающему попытки человека извлекать новые формы энергии [да и, сознания, по нашему общему мнению] из гораздо более фундаментального и глубокого свойства, которое Сет называет «Все, что есть»; Я также знал, что я хотел описать, саму идею ядерной энергии, как атрибут национального внимания, в сравнении с ситуацией в ближневосточной стране Иран. Иран переживает революцию строго религиозного, фундаменталистско-исламского характера. [Кстати, ислам означает «мир».] Сила потрясений в Иране заставляет растущее христианское фундаменталистское движение в Соединенных Штатах казаться действительно ручным по сравнению с этим; поэтому я хочу сосредоточиться на иранской дилемме, а не на религиозных конфликтах в нашей собственной стране.

В Массовых событиях вместе с TMI Сет обсуждал трагедию Джонстауна, где в ноябре 1978 года более 900 американцев погибли [в результате убийства или самоубийства] по религиозным мотивам в далекой Гайане, Южная Америка. Прошлой ночью я понял, что в этих заметках для Снов мне также важно сослаться на религиозную революцию в Иране, напомнив читателю о событиях в Джонстауне. И мне, и Джейн тоже, я уверен.

Три Майл-Айленд и Джонстаун-Иран представляют собой мощные крайности или направления в крупномасштабном человеческом поведении: определенные аспекты религии и науки, казалось бы, находятся на противоположных полюсах человеческой психики, так сказать.

В черном лесу на холме за нашим домом пронзительно закричала сова, издавая свой печальный нисходящий крик, как будто прошлой ночью она ждала подходящего момента. Крик гусей начал стихать.

По крайней мере, с моей точки зрения, каждый из ритмических знаков природы подразумевал противоречивость, как это может показаться на первый взгляд. В Массовых событиях Сет постоянно тратил значительное время, обсуждая более глубокие и очень похожие значения сообщений Независимого телевидения, стоящие за обеими этими системами убеждений – или культами, как он их называл, – и постоянством Джейн, и я надеюсь, что он продолжит делать это в Снах. Теперь нам даже кажется странным, что на Массовых событиях Сет начал готовить нас к Снам задолго до того, как они с Джейн когда-либо упоминали название этой работы.

Фундаменталистская исламская ориентация Ирана прямо противоположна светскому или мирскому взгляду на правительство, поддерживаемому в западных странах. Какой бы ужасной ни оказалась ситуация в Джонстауне, когда религиозный фанатизм послужил основой всех этих смертей, я считаю очевидным, что события в Иране уже гораздо серьезнее. Иран – это целая страна, в то время как Джонстаун был одним маленьким поселением, заключенным в джунглях чужой земли. Иран может «заразить» другие нации или народы древней религиозной силой или сознанием, если ему позволят это сделать. Ядерная энергетика может сделать то же самое с новой научной силой, которая может быть еще более разрушительной, если ее тщательно не «контролировать» [в наших условиях]. Для нас с Джейн эти особые аспекты науки и религии представляют собой способ, которым крупномасштабные события могут ускользнуть от своих благонамеренных создателей и буквально жить своей собственной жизнью. И действительно, подумал я, вряд ли это могло быть случайностью со стороны сознания, что по мере того, как события в крошечном Джонстауне ускользали от внимания мировой общественности, революция в Иране начала резко усиливаться. Для меня религиозные корреляции очевидны.

Таким образом, по прошествии шести месяцев Три-Майл-Айленд по-прежнему остается «закрытой загадкой», как я писал в разделе «Завершение массовых событий» – теперь затраты только на ремонт и очистку поврежденного реактора, по прогнозам, составят более 1 миллиарда долларов вместо 40 – 400 миллионов долларов всего месяц назад, и «время» на многие годы вместо четырех. TMI стал неудачным символом наших неподготовленных экспериментов с непрерывностью, неизбежностью и безопасностью, которых, как я часто чувствовал, слишком не хватает в наших человеческих делах – это, хотя я писал в «Массовых событиях», что Джейн и я, конечно, знаем обо всех «хороших вещах», которые мы, люди, создали в нашей массовой реальности. На самом деле, я подумал, что наши концепции религии и науки не являются природой, которая содержит всевозможные сюрпризы для нас; особенно когда, как утверждает Сет, каждый из этих «сюрпризов», однажды созданный, становится осознанным по-своему. [Я действительно считаю, что такого рода мышление совершенно неприемлемо для большинства бизнесменов, а также в целом для общественности, которую они представляют, ирония здесь в том, что ни бизнесмен, ни ученый не могут объяснить, что такое эта фантастическая ядерная энергия – или любая энергия", если на то пошло – на самом деле. На первой странице смотрите первую из четырех цитат Сета; та, что взята с частного сеанса, проведенного всего два месяца назад: "Вся энергия содержит сознание (подчеркнуто)…

Признание этого простого утверждения действительно изменило бы ваш мир".] Я бы предпочел написать о природе, среди которой мы с Джейн живем здесь, в доме на холме, но кажется, что вначале каждая великая тайна, которую мы раскрываем в нашем мире, является «естественной». Предполагалось, что ядерная энергия изменит жизнь на нашей планете – до тех пор, пока мы не начали сталкиваться с неожиданными проблемами, связанными с безопасностью, утилизацией радиоактивных отходов, коррозией, стоимостью, плохим качеством изготовления, старением оборудования и многими другими препятствиями. Наука и технологии ядерной энергетики" всегда были изолированы от большинства из нас. Очень постепенно его атмосфера действительно стала угрожающей и психологически «неестественной». В случае с Три-Майл-Айлендом эта энергия, это сознание балансировали на грани выхода из-под нашего мирского контроля.

Если проблемы, связанные с TMI, породили силы научно ориентированного сознания, то, безусловно, те, кто находится в Иране, высвободили очень сильное религиозно ориентированное сознание. Религиозные побуждения любой природы гораздо более понятны для нас, чем научные: Я думаю, что вполне безопасно отметить, что в обычных условиях наш вид начал бороться с религиозным самовыражением задолго до того, как начал записывать историю. В этом году [1979] Иран превратился в страну, для которой все западные страны, но особенно Соединенные Штаты, стали анафемой. Религиозные лидеры Ирана фактически управляют страной "сейчас, действуя за слабым светским и, вероятно, временным правительством, назначенным его западным и ушедшим лидером до того, как он покинул свою страну в январе прошлого года. [Теперь, выглядя усталым и больным, он путешествует по миру со своей дорогой свитой в поисках безопасного места для жизни после 25 лет жестокого угнетения на своей родине.]

В контексте исламской культуры закон по своей сути является религиозным законом; реального разделения государства и церкви не существует, кроме как с помощью силы. Иран кипит. Многие сотни людей погибли в ожесточенных внутренних фракционных ссорах. При духовенстве в этом году несколько сотен человек уже были казнены в соответствии с исламскими законами, и еще тысячи должны умереть. В феврале прошлого года около 70 американцев были взяты в заложники, когда толпа возглавляемых марксистами иранских федаинов [или жертвователей] захватила посольство Соединенных Штатов в столице Ирана Тегеране. Пленники были быстро освобождены светскими переговорщиками, лояльными иранскому духовенству", но, безусловно, такого рода яростный антиамериканизм может повториться. Наши граждане начали широкомасштабную эвакуацию из Ирана по воздуху, как и граждане ряда других западных стран. Официальный и неофициальный призыв прозвучал из миллионов иранских глоток, чтобы очистить страну от всех западных мыслей…

Очевидно, что религиозное и научное массовое сознание, высвобожденное в Иране и Соединенных Штатах соответственно, выходит далеко за пределы стран своего происхождения. Действительно, я думаю, что эти атрибуты Всего Сущего, должно быть, давным-давно сформировали сильные части психической атмосферы, которая, можно сказать, окружает землю и влияет на все внизу. Эти силы или сознания также должны постоянно пополняться: религиозные лидеры Ирана искренне питают ненависть своей страны к Соединенным Штатам, в то время как здесь, у нас, не менее шести отдельных групп или комиссий начали расследование – на частном, государственном и федеральном уровнях – того, что пошло не так на Три-Майл-Айленде. Многие молодые люди [и не только в Соединенных Штатах] стали очень «фаталистичными в отношении возможности» ядерной аварии или, что еще хуже, войны. Некоторые даже отказываются приводить детей в мир, который, по их мнению, создали для них старшие [в таких выражениях]. И большинство пожилых людей избегают всерьез задумываться о том, что на самом деле будет означать для них ядерная война, из страха сойти с ума от определенных аспектов этой психической атмосферы.

Джейн и я стараемся учитывать идеи Сета, а также наши собственные, касающиеся серьезных проблем, с которыми наш вид решил столкнуться в наши дни, но я должен признать, что у нас часто возникают проблемы с этим. Нам кажется, что даже если бы они в частном порядке согласились с нами, нашим мировым лидерам было бы еще труднее реализовать такое мышление, поскольку на своих постах «власти» они полностью привязаны к своим национальным статусам веками обычаев и истории. Инициировать действительно оригинальные и/или революционные "формы благотворного правительственного и массового поведения было бы чрезвычайно сложно.

На мой взгляд, это не просто прогнозы, а скорее очень консервативные прогнозы уже устоявшихся явлений: я ни на минуту не думаю, что какая-либо страна, не говоря уже о нашем виде в целом, откажется от ядерной энергетики, равно как и Иран, или Соединенные Штаты, или ряд других стран, откажутся от фундаменталистской религии любого рода. Я верю, что эти особые аспекты научного сознания и религиозного сознания будут с нами очень долго, ибо в выбранной нами земной реальности более широкое сознание – и, в конечном счете, Все, что Есть, – выбрало гораздо более дальнее исследование этих двух тесно связанных частей самого себя. По нашей вероятности, мы можем создать как очень трансцендентные, так и очень болезненные части этого двойного исследования. Я думаю, что эти конкретные аспекты поиска человечеством ответов будут становиться все более мощными в течение ряда лет, пока сами их излишества, наконец, не приведут к их «эволюции» в силы, которые будут гораздо более контролируемыми, сострадательными и понимающими.

Таким образом, с нашей точки зрения, для ученых, безусловно, глупо ожидать, что народы мира просто откажутся от религии только потому, что этого хотят ученые, называя их «заблуждающимися» или еще хуже. Столь же глупо для тех, кто религиозен, даже если их намного больше, чем ученых, ожидать, что большинство ученых примут религию, откажутся от своего агностицизма или атеизма, откажутся от своих механистических, редукционистских взглядов на жизнь – от своих попыток использовать серию «логических» шагов, чтобы свести человека, скажем, к его или ее все более низким компонентам, вплоть до атомного уровня. [Следовательно, в Боге нет необходимости.] И это, конечно, несмотря на то, что ученые не могут объяснить, откуда взялась известная нам вселенная или куда «она» может направляться. Они могут только размышлять о таких масштабных концепциях с помощью теорий, таких как популярное в настоящее время происхождение Вселенной от «большого взрыва» со всеми вытекающими отсюда последствиями, или с помощью гораздо менее известной «инфляционной модели». "Ученые также не могут сказать нам лучше, чем религиозные люди, что такое сама жизнь, или откуда «она» взялась, или куда «она» может направиться.

Я отчетливо помню, что в последней главе [7] «Массовых событий» Сет заметил: «Вселенная – и вы можете выбирать свои собственные термины – духовное, ментальное или психологическое проявление, а не, в вашем обычном словаре, объективное проявление». [См. 855-й сеанс от 21 мая 1979 года. Я нахожу удивительным, что Джейн прошла этот сеанс всего четыре месяца назад.]

Чувства, которые мы с Джейн испытываем к животным, почти автоматически приводят нас к тому, что мы связываем по крайней мере некоторые последствия заявления Сета с другим заявлением, которое он сделал ранее в Массовых событиях. я помню это весьма хорошо и нахожу увлекательным. В главе 5 смотрите 832-й сеанс за 29 января 1979 года: «Природа во всех ее разновидностях настолько богата животными, что она становится их эквивалентом ваших структур культуры и цивилизации. Они реагируют на его богатые нюансы способами, которые невозможно описать, так что их „цивилизации“ строятся на переплетении чувственных данных, которые вы, вероятно, не сможете воспринять».

Я часто размышляю об этих открытиях, наблюдая как за дикой, так и за одомашненной жизнью животных, а также за жизнью птиц вокруг дома на холме. Гораздо раньше в этих предварительных заметках я писал, что нашу кошку Митци стерилизовали почти три недели назад [27 августа, если быть точным], и что ее однопометник Билли должен быть кастрирован в начале следующего года. Я упомянул о чувстве вины, которое мы с Джейн испытываем из-за того, что лишаем кошек их репродуктивной роли в жизни, а также из-за того, что мы не позволяем им свободно разгуливать по окружающей среде. Я также отметил, что на сеансе, посвященном сознанию животных, который Джейн провела всего три дня назад, Сету пришлось в некоторой степени успокоить наши чувства по этим вопросам, и что его информация будет полезна для других. Сеанс, 878-й, состоялся 10 сентября 1979 года и начался в понедельник в 9:07 вечера – всего через пять регулярных сеансов после того, как Сет завершил свою работу над Массовыми событиями, и за три до того, как он начал Сны. Ранее в тот же день я сделал скомканный бумажный шарик для Митци, чтобы она могла поиграть с ним. Используя свои молниеносные рефлексы, она продолжала швырять его по гостиной и под креслом-качалкой Джейн, когда моя жена вошла в транс, а затем начала говорить. Вот выдержки из сеанса:

Добрый вечер.

(«Добрый вечер, Сет».)

Наблюдение за выходками вашей Митци дает мне повод начать тему вечера: сознание животных.

Я хочу начать просто с того, что вы подвергнете сомнению некоторые концепции, которые воспринимаются как нечто само собой разумеющееся, – подвергнете сомнению многое (решительно).

(Пауза.) Весьма модно всегда рассматривать человека как разрушителя природы, как деструктивного члена природной семьи или даже отдельно от природы, кому природа была дана в качестве основы для жизни.

В некотором роде модно рассматривать человека как… существо, которое пачкает свое собственное гнездо, и я не одобряю многое в поведении человека в этом отношении. Однако есть и другие проблемы, а вопросы задают редко. Вы игнорируете тот факт, что [в целом] сознание животных имеет свои собственные цели и намерения. Это правда, что животных убивают самым жестоким образом для потребления человеком – ибо тогда (подчеркнуто) с ними обращаются просто как с пищевыми продуктами.

(Пауза.) Бизоны уже не бродят так, как раньше. Однако существуют тысячи животных, выращенных на фермах, [и были] на протяжении всей цивилизации животные, которые какое-то время жили, о которых какое-то время хорошо заботились – которые в обычных условиях не существовали бы, если бы не «ненасытный» аппетит человека к мясу. Именно так часто рассматривается этот вопрос. Редко кому приходит в голову, что определенные формы сознания животных появились физически [по выбору], что определенные виды ценятся человеком и охраняются, или что сознание таких животных вообще имело какое-либо отношение к такому [общему] устройству.

Вы не можете сказать, что такие животные появились раньше срока, но вы можете сказать, что виды людей и определенные виды животных вместе заключили соглашение… которое имело преимущества для обеих сторон. Человек является большей частью природы, чем он осознает, и в большей сфере деятельности он не может предпринять… никаких действий, с которыми остальная природа не согласна по своим собственным причинам.

Вспомните здесь другие материалы, например, о клеточной связи и обширной сети взаимодействия, которая объединяет все виды. Конечно, животные могут общаться с человеком, и, конечно, человек может общаться с другими видами – со всеми видами. Такое общение продолжалось всегда. На данном этапе человек не может позволить себе осознать такое общение просто потому, что вся ваша культура основана на идее "естественного" подчиненного положения животных. Люди, которые убивают животных, не могут позволить себе относиться к ним как к обладателям живого сознания.

(Долгая пауза в 9:26.) За всем этим кроется важное единство, чувство общности, поскольку одна часть живого сознания земли умирает, чтобы обеспечить продолжение жизни всей природы. Это естественное таинство, однако, превращается во что-то совершенно другое, когда дар так неправильно понимают и с дарителем так плохо обращаются…

В основном [многие фермеры любят] самих животных и радуются им, но само по себе "восхищение животными" не считается достаточно мужественным. В вашем обществе, если вам нравятся животные, вы не должны любить их самих по себе, а по каким-то другим причинам. Если вы хотите быть с животными, то вы должны стать фермером, или ветеринаром, или скотоводом, или кем угодно еще…

Многие животные наслаждаются работой и целеустремленностью. Им нравится работать с человеком. Лошади наслаждались тем вкладом, который они вносили в мир человека. Они понимали своих всадников гораздо лучше, чем их седоки понимали их. Многим собакам нравится быть защитниками семьи. Между людьми и многими видами животных существуют глубокие эмоциональные связи. Есть эмоциональный отклик. Дельфины, например, эмоционально реагируют на мир человека. Животные на ферме эмоционально осознают общее психологическое содержание жизни фермера и [каждого члена] его семьи…

Сознание наполнено содержанием – любой вид сознания. Животные [фермера] понимают, что в определенном смысле он является акушеркой, ответственной за некоторые из их родов. Еда исходит из его рук. Животные сами понимают, что жизнь на любых физических условиях заканчивается смертью – что физические элементы должны быть возвращены земле, из которой они пришли…

(Пауза в 9:45.) [Животные] ни в чем не обвиняют [людей]. Если бы как вид вы действительно обнаружили, что общаетесь с животными, у вас была бы совершенно иная культура, культура, которая действительно привела бы к самым глубоким изменениям характера сознания.

Вы, кстати, забыли, как многому научились у всех животных, как я уже упоминал на прошлых сеансах. Вы многому научились в медицине, наблюдая за поведением животных: вы узнали, каких растений следует избегать, а какие выращивать. Вы узнали, как избавиться от вшей, войдя в воду. Вы научились социальному поведению, наблюдая за животными. Когда-то вы в значительной степени могли отождествлять себя с животными, а они – с вами. Они были вашими учителями, хотя и не выбрали ваш путь. Очевидно, что вы не смогли бы пойти своим путем [как вид], если бы не животные.