Текст книги "Под звездным дождем"

Автор книги: Джейн Портер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Он смотрел на нее, как будто не узнавая, и на лице у него не отразилось никаких эмоций. Офицер, который ввел его в комнату, подтолкнул Деметриса к столу и складным стульям.

– Садись, – грубо приказал офицер. – А вам, ваше высочество, запрещается прикасаться к нему. Между вами не должно быть контакта.

Должно быть, она машинально кивнула. Она могла смотреть только на Деметриса и думать только о нем. Он медленно опустился на стул.

Шанталь резко наклонилась вперед и положила ладони на стол.

– Мы вытащим тебя. Мы заставим их заплатить за…

– Шанталь! – резко произнес Деметрис, чтобы привлечь ее внимание к своим словам. – В Ла-Круа очень суровые законы в отношении оружия. Меня не скоро выпустят.

– Я помогу тебе.

– Как? – Он испытующе посмотрел на нее темными глазами и наклонился вперед, коснувшись грудью стола. – Забудьте обо мне, принцесса. Жизнь продолжается. Наслаждайтесь своей дочерью.

Неужели он говорит серьезно? Забыть его? Она носит его ребенка. Она любит его. Она никогда не забудет его. Но время истекло, и ничего больше нельзя было сказать. Детектив проводил ее к Алексию.

Вскоре они уже направлялись к замку Тибоде. Она отсутствовала всего лишь месяц, подумала Шанталь, входя в двери, но ей кажется, что прошло больше времени. Поднимаясь по лестнице в детскую, она чувствовала себя не членом семьи, а посторонним человеком.

В нарядной желтой комнате Лилли бросилась в объятия матери, и Шанталь крепко прижала дочь к себе. Долго сдерживаемые чувства наконец вырвались, и на глазах у Шанталь выступили слезы.

– Мама! – воскликнула Лилли, еще крепче обнимая Шанталь.

У нее был страшный день. Ужасная неделя. Но теперь она с Лилли, и это самое главное.

– Здравствуй, моя милая. – Она погладила дочь по мягким светло-каштановым кудряшкам, удивляясь, как выросла ее девочка за один месяц.

Шанталь сидела с Лилли в детской, держа дочь на коленях и слушая рассказы о том, что произошло в ее отсутствие – все события, значительные и незначительные, а также мелкие обиды, которые казались Лилли чудовищными, – когда дверь распахнулась и на пороге появилась Катрин Тибоде в бежевом дорожном шерстяном пальто.

– Нам нужно поговорить с тобой, Шанталь, – непререкаемым тоном заявила она. – Филипп уже ждет в кабинете.

Ужас охватил Шанталь; руки и ноги налились тяжестью, и она задрожала, прижав к себе Лилли. Катрин вышла, и Лилли, почувствовав страх матери, обвила ручками ее шею.

– Не бойся, мама.

– Я не боюсь, – ответила Шанталь, потрясенная тем, что дочь почувствовала ее страх. Это она должна оберегать Лилли, а не наоборот.

– Я скоро вернусь.

Филипп и Катрин Тибоде ожидали ее в кабинете Филиппа. Они сидели и пили чай.

Катрин жестом приказала Шанталь сесть. Осторожно опустившись на стул, Шанталь приготовилась к худшему.

Филипп откашлялся.

– Ты можешь представить наше огорчение, когда утром мы увидели, что пишут газеты. Мы находимся в доме твоей семьи в Мелио и вдруг узнаем скандальную историю о… – король замолчал и, прищурившись, устремил взгляд на бедра Шанталь, – твоем телохранителе. Кстати, я должен добавить, что необходимость оного кажется нам абсолютно необоснованной.

– Я уверена, что дворцовые детективы в Мелио сообщили вам о расследовании, – спокойно возразила Шанталь. – Полагаю, что вам известно о смерти Танги.

– Очень печальный случай, – перебил ее Филипп, – но такое часто случается с людьми, имеющими дело с машинами и тому подобными механизмами.

– Как вы уже слышали, Деметрис Мантеакис сегодня спас мне жизнь, – спокойно продолжала Шанталь. – Но, однако, он находится в тюрьме, и против него выдвинуты чудовищные обвинения, – она старалась не вспоминать изуродованное и распухшее лицо Деметриса. – Я хочу, чтобы его немедленно освободили.

– Это невозможно, – твердо возразил Филипп. – Он совершил преступление…

– Защищая меня.

– Прости, дорогая. Сейчас, должно быть, для тебя тяжелое время. – Катрин подняла искусно подведенные брови. – Лучше скажи нам, правда ли то, что написали в газетах? Ты же не беременна, не так ли?

Шанталь похолодела.

– Потому что ты знаешь, дорогая, что это не разрешено, совершенно недопустимо. – Катрин пыталась смягчить голос, но ее глаза были полны жестокости, и Шанталь подивилась, как ей удалось выжить в течение всех этих лет. Король и королева не знают, что такое душевная теплота: у них каменное сердце. – Надеюсь, дорогая, ты не захочешь сохранить ребенка, – добавила Катрин, обменявшись взглядом с Филиппом. – Этот телохранитель – простолюдин…

– И преступник, – перебил ее Филипп. – Член греческой мафии…

– Нет!

– Сын главаря, – гневно продолжал король. – Он подозревается в ряде нераскрытых преступлений.

– Я не верю вам.

– Тогда посмотри на это. – Король в ярости швырнул Шанталь газету.

Она неловко поймала ее. Ей не пришлось перелистывать газету, так как то, о чем говорил Филипп, было напечатано на первой странице. «Греческий гангстер соблазнил принцессу» гласил заголовок, под которым была помещена черно-белая фотография молодого Деметриса на похоронах.

– Вот твой телохранитель, – злобно прошипел Филипп. – А это его жена. Убита противоборствующей мафиозной группировкой.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

– Мне не нужно читать. Я все знаю, – спокойно сказала Шанталь, призвав на помощь чувство собственного достоинства. – Возможно, это вам нужно узнать факты.

Она поднялась и, взяв газету, ушла в свою комнату.

Ее вера в Деметриса непоколебима. Она верит в него всем сердцем, но это не помешает ей узнать о нем больше. Узнать все.

Дрожащими руками она раскрыла газету и заставила себя прочитать сенсационное разоблачение.

Деметрис был женат, как он говорил ей, и его жена была беременна. Другой мафиозный клан похитил жену Деметриса…

Шанталь остановилась, чтобы перевести дыхание. Ее сердце начало колотиться, и хотя события, описываемые в газете, имели место несколько лет назад, ей стало страшно. Потому что это случилось не с посторонним человеком. Это произошло с Деметрисом. В его мире, с его женой.

Двадцатитрехлетнюю Катину Мантеакис удерживали, требуя выкуп, и хотя Деметрис заплатил его и даже превысил требуемую сумму, гангстеры все равно убили Катину.

Несмотря на то, что она была беременна. Несмотря на то, что всего через несколько недель она должна была родить девочку.

Боже мой!

Теперь Шанталь стало понятно, почему Деметрису так нужен ребенок. Он снова хочет стать отцом. Хочет, чтобы у него появился шанс жить нормальной жизнью.

И она хочет этого. Хочет, чтобы у него была жизнь и семья – то, чего его лишили. Но дать ему это – значит лишиться Лилли.

Может ли она пойти на такое?

Есть ли у нее силы лишиться одного ребенка ради того, чтобы спасти другого?

Шанталь долго не могла уснуть; медленно проходили часы, мучительно долго тянулись минуты.

Она стояла перед выбором. Ей нужно принять правильное решение.

Бесконечно долгая ночь подошла к концу. Шанталь одевалась, когда ей сообщили, что Тибоде снова хотят видеть ее.

Они желают, чтобы она позавтракала с ними. Войдя в залитую солнечным светом комнату для завтрака, Шанталь увидела, что Лилли там нет.

– Доброе утро, Шанталь, – сказала Катрин, по привычке начиная разговор. – Надеюсь, что ты спала лучше, чем мы, – она сделала паузу и перевела дыхание. – Нам надо было многое обсудить. И мы пришли к выводу, что необходимо как можно скорее покончить с этим грязным делом.

– Правильно. Действуй немедленно, и мы… – король обменялся хитрым взглядом с женой, – все уладим. Быстро. Тихо.

– Все совершают ошибки. – Королева сладко улыбнулась, как будто говоря: «Мы с тобой обе женщины. Мы понимаем эти вещи и знаем, как это случается, не так ли?» – Мы хотим помочь тебе, Шанталь, дорогая. Больше всего на свете мы хотим добра тебе и Лилли.

– А как же Деметрис? Что будет с ним?

Улыбка исчезла с лица королевы. Король откинулся на спинку стула.

– Он отсидит свой срок.

– Он мой телохранитель. Он защищал меня.

– Ты знаешь закон. Если у тебя нет выданного правительством разрешения на ношение огнестрельного оружия, ты не имеешь права носить его. Тайно или явно.

Шанталь с трудом удержалась, чтобы не стукнуть кулаком по столу.

– Он спас мне жизнь.

– Дорогая, неужели ты действительно веришь в это? – Лицо королевы потемнело, затем снова смягчилось, и она посмотрела на Шанталь с жалостью, к которой примешивалось недоверие. – Ты искренне полагаешь, что тебе угрожала какая-то опасность? А не может ли быть, что ты стала слишком чувствительной, так как прискорбные обстоятельства вывели тебя из равновесия?

Шанталь отрицательно покачала головой. Она не собирается сидеть здесь и выслушивать все это. Десять лет ею управляли, читали нотации и принуждали. Хватит с нее.

– Прошу прощения, – сказала она, поднимаясь из-за стола. – Я должна заняться неотложными делами.

С адвокатом, которого прислал Малик, Шанталь встретилась в гостинице.

– Боюсь, что у меня плохие новости, – с сожалением объявил он. – Законы Ла-Круа суровы и архаичны. У нас нет законных оснований, чтобы опротестовать арест.

Шанталь нетерпеливо расхаживала по комнате взад и вперед.

– Если бы в жилах Деметриса текла королевская кровь, этого никогда бы не произошло. Они никогда бы не подвергли судебному преследованию члена королевской семьи.

– Но он не является членом королевской семьи. И вы правы, здесь существует предвзятое отношение. Но оно нацелено не только на мистера Мантеакиса, но и на вас. Как матери будущей королевы Ла-Круа, ваше поведение должно быть безупречным.

– Но оно было таким. Девять лет я делала все, что от меня требовали, и кто выиграл от этого? Я редко вижу дочь. Мне не разрешается принимать решения, которые касаются ее. Меня трудно назвать матерью. – Глаза у Шанталь горели, и она знала, что это вызвано бессонными ночами, неделями страха, годами одиночества. – Но все изменилось. Я беременна.

– Вы можете не сохранять беременность. – Адвокат надел очки и зашелестел бумагами. – Никто не узнает, если вы прервете беременность. Вы можете сказать, что произошел выкидыш…

– Нет.

– Деметрис думает, что вы должны это сделать.

Шанталь вздрогнула.

– Что?!

– Он хочет, чтобы вы сделали то, что будет Лучше для вас. Он хочет, чтобы вы сделали то, что будет лучше для Лилли.

– Я ни секунды не верю этому. Он хочет этого ребенка. – От волнения ее снова затошнило. – И я хочу этого ребенка.

– Возможно, вам нужно подумать. Я ознакомился с контрактом, который вы подписали. Нет никакой возможности, чтобы вы родили ребенка и остались в Ла-Круа. И если уедете, вы не сможете взять Лилли с собой.

Шанталь закрыла глаза и представила будущее без дочери. Горе и печаль охватили ее, но разве можно, прервав беременность, жить в замке, зная, что Деметрис расплачивается за то, что спас ей жизнь?

И внезапно ее осенило. Она поняла, что ей делать. Шанталь успокоилась и сосредоточилась.

– У меня появилась одна мысль, – сказала она. – Но мне понадобится ваша помощь. И короля Нури тоже.

В коридоре послышались шаги, гулко отдававшиеся от бетонных стен. Деметрис сел на койке, и дверь в камеру со скрипом распахнулась.

– Что случилось? – спросил он охранника, бросив на него настороженный взгляд.

– Вас требуют в комнату для допросов.

– Опять?

Охранник пожал плечами и защелкнул наручники на руках Деметриса. Идя по коридору, Деметрис попытался пригладить волосы, но мешали наручники. Ночь показалась ему бесконечной. День будет еще длиннее.

– У вас десять минут, мистер Мантеакис, – произнес охранник и, сняв с Деметриса наручники, втолкнул его внутрь комнаты для допросов.

Деметрис окаменел, увидев в ней Шанталь. Он соскучился по ней, но здесь ей не место.

– Тебе не следовало приходить.

Она не смутилась. У нее был спокойный, уверенный вид.

– Неужели?

– Теперь ты ничего не сможешь сделать, чтобы помочь мне.

– Я так не думаю, – возразила она. – Мне кажется, я могу сделать многое, – она указала на джентльмена в темной длинной одежде, сидевшего за столом. – Деметрис, позволь представить тебе епископа Казандзакиса.

Епископ Казандзакис? Епископ из греческой ортодоксальной церкви в Афинах?

– Шанталь, что ты делаешь? – резко сказал Деметрис, чувствуя, как у него участился пульс.

– Я делаю то, что должна была сделать раньше. – Шанталь посмотрела на часы. – У нас мало времени. Давайте приступим, епископ.

– Шанталь, ты можешь потерять Лилли.

– Я не потеряю ее. Я просто буду реже видеть ее. Я ведь не умираю, Деметрис. Я просто развожусь с Тибоде.

Деметрис не мог поверить, что Шанталь делает это ради него. Он не хочет этого. Не в силах сдержаться, он потянулся к ней, обхватил руками ее лицо, погрузил пальцы в мягкие волосы на затылке.

– Но Лилли…

– Ее любят, – она перевела дыхание. – Бабушка с дедушкой будут всегда обожать ее. Они всегда будут рядом с ней. И я тоже. Просто меня не будет с ней каждое утро. И каждую ночь.

– Шанталь.

Она поднялась на цыпочки и прикрыла рукой его рот.

– Пожалуйста. Это тяжело. Но правильно. Я ношу ребенка, который хочет появиться на свет. У меня есть мужчина, которого я люблю, и он заслуживает быть отцом. – Голос Шанталь дрогнул, и она закусила губу, стараясь взять себя в руки. – Пожалуйста, Деметрис, у нас мало времени.

Его глаза горели. Ему казалось, что пламя пожирает все его тело.

– Я люблю тебя.

Шанталь кивнула. Она не могла удержаться от слез.

– Знаю, – прошептала она, коснувшись губами его колючей щеки. – Я тоже не могу жить без тебя.

Он поднял голову.

– Тибоде не оставят тебя в покое.

– Возможно. А может быть, и нет. На моей стороне будет пресса. Ей нравятся интригующие истории. Мы удовлетворим любопытство репортеров. – Шанталь заметила, как загорелись глаза Деметриса. – Я больше ничего не боюсь. Я готова сразиться со всем светом и посмотреть правде в лицо. Жизнь должна быть прожита. Я хочу жить. И я хочу жить с тобой.

– Шанталь, – глухо прошептал Деметрис. – С тех пор как умерла Катина, я ничего не хотел для себя. Я и сейчас хочу только того, чтобы ты была счастлива…

– Тогда сделай меня миссис Мантеакис, – перебила она его. – Обещаю, что это сделает меня счастливой.

Епископ Казандзакис открыл молитвенник и за несколько оставшихся у них минут провел самую простую и короткую брачную церемонию. Не было времени для пастырского наставления и цитат из Священного писания. Они обменялись брачными обетами и кольцами, которые принесла Шанталь. Затем последовало благословение. Но это, подумала Шанталь, когда епископ возложил свою руку на их соединенные руки, самое прекрасное бракосочетание.

– Властью, которой наделил меня господь и греческая ортодоксальная церковь, я объявляю вас мужем и женой, – заключил епископ.

Деметрис обнял Шанталь, и она поцеловала его, отдавая ему свое сердце. Сбывалось все, о чем она когда-либо мечтала!

Дверь открылась.

– Время истекло.

Шанталь поднялась на цыпочки и поцеловала Деметриса в последний раз, пытаясь улыбаться сквозь слезы.

– Скоро увидимся.

Журналисты ожидали ее у тюрьмы. Шанталь пообещала, что сообщит им важную новость, и она теперь воспользовалась представившейся возможностью и, выйдя из тюрьмы, заявила, что отныне она не принцесса Шанталь Тибоде, а миссис Деметрис Мантеакис.

– Как только освободят моего мужа, мы намереваемся уехать в Грецию.

Но одно дело – объявить о своем замужестве падким на сенсацию репортерам и совсем другое – встретиться лицом к лицу с разъяренными Тибоде.

Когда Шанталь приехала в замок, там царил переполох. Не слишком вежливо ее препроводили в дворцовый зал на первом этаже.

– Боже мой, что ты наделала! – дрожащим от возмущения голосом воскликнула Катрин. – Мы собирались помочь тебе. Мы намеревались замять это…

– Я не хочу, чтобы это замяли, – с яростью возразила Шанталь. Она беременна. Умерла ее любимая бабушка. И вместо того, чтобы посочувствовать ей или поддержать, родители мужа запугивают ее. Унижают. Превращают в ад ее жизнь. – Я поступила правильно.

– Правильно? – воскликнул Филипп. – Выйти замуж за греческого преступника – правильно?! А провести пресс-конференцию у здания тюрьмы – неслыханно… эгоистично! Ты хотя бы один раз подумала о Лилли?

– Да. – Шанталь выпрямилась. Она поняла, что со страхом, молчанием и покорностью покончено. – И я обдумала все; я знаю, что это повлияет на Лилли, но она справится. Лилли умна, у нее любящее сердце, и она не потеряет меня.

– Ошибаешься, – Катрин подошла к ней, дрожа от ярости. – Она уже потеряла тебя. Тебя здесь нет. Ты никогда не увидишь ее.

– Вам не удастся помешать нам встречаться, – не сдавалась Шанталь. – Я ее мать, и у меня есть права. Ни одно правительство не может запретить мне проводить с ней время. Если даже она будет жить с вами и ходить здесь в школу, она будет со мной на выходные и праздники.

Внезапно двери широко распахнулись. В зал вошел Деметрис. Он принял душ, побрился и переоделся в темный костюм. Его сопровождали Николетта и король Нури. Николетта несла на руках Лилли, которая с восторгом обнимала любимую тетю.

– Что это? – резко спросил Филипп. – Что вам здесь нужно?

– Забрать Шанталь и Лилли домой, – ответил Деметрис, подходя к Шанталь. Он бросил на нее вопросительный взгляд, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

Шанталь улыбнулась бы, если бы не была так поражена.

– Что ты здесь делаешь?

– Я думаю, что это единственный раз, когда ты можешь поблагодарить прессу, – объяснил Деметрис. – Начальник полиции пожалел меня.

– Но это не объясняет, почему вы здесь, – возразил побагровевший Филипп. – И это не изменяет статуса Лилли. Как наследница…

– Но она не наследница, – спокойно вмешался король Нури. – Она даже не приходится вам законной внучкой.

Большего потрясения Шанталь не могла ожидать.

– Что?

Деметрис указал на Филиппа.

– Он знает. Ему прекрасно известно, что ваш брак никогда не был законным, потому что первый брак Армана не был расторгнут.

Арман был женат? У него где-то была жена?

– У Армана также есть сын от первого брака. Мальчик, которому почти девять лет. Он должен быть наследником, а не Лилли. – Деметрис посмотрел на Шанталь. – Мне жаль, Шанталь.

Филипп открыл рот. И закрыл его.

– Первый брак распался. Его расторжение – всего лишь формальность.

– А брачный контракт – тоже формальность? – насмешливо осведомился король Нури.

Воцарилось напряженное молчание. Затем Филипп заговорил:

– Мы никогда не признавали первый брак. Не принимали эту женщину и не приняли ее сына…

– Очень плохо. Потому что на самом деле он хороший ребенок. Умный, вежливый, который бы только выиграл, если бы у него были любящие бабушка и дедушка.

Катрин прижала руку ко рту. Филипп был в ярости.

– У меня есть внучка. Она наследница.

– Мы любим Лилли, – слабым голосом произнесла Катрин. – Мы любим нашу детку.

Шанталь подошла к Николетте и шепотом попросила ее унести Лилли из комнаты, потому что происходящее все больше расстраивало ребенка.

Когда Николетта ушла и двери зала закрылись, Филипп попытался взять ситуацию в свою руки:

– Давайте сядем и все спокойно обсудим.

– Обсудим? – устало повторила Шанталь. – Тебе не кажется, Филипп, что уже поздно разговаривать?

– Шанталь! – воскликнула Катрин прерывающимся голосом. – Ну, пожалуйста, пожалуйста!

Шанталь задержала дыхание, пытаясь совладать с сердцебиением. Она не хочет причинять им боль, и она не хочет причинять боль Лилли.

– Я не буду препятствовать вашим встречам. Вы останетесь ее бабушкой и дедушкой, но она будет жить со мной. – Шанталь бросила на Деметриса благодарный взгляд. – Она будет жить с нами.

В тот же вечер они возвратились в Грецию, на остров Деметриса. Оказавшись на большой вилле, с которой открывался восхитительный вид на море, Шанталь почувствовала, что успокаивается.

Уложив Лилли спать, они вышли на террасу, залитую лунным светом.

– Так много событий произошло сегодня, – сказала Шанталь. – Трудно поверить, что мы здесь. Не верится, что мы вместе…

– Не веришь, что мы женаты?

Она услышала жесткую нотку в его голосе и лукаво усмехнулась.

– Ты думаешь, я сожалею?

– Возможно, ведь это было довольно поспешное решение.

Шанталь прильнула к нему так, что он почувствовал тяжесть мягких грудей, ее живот, изгиб бедер.

– Наоборот, я счастлива. И знаешь… Возьми меня. Здесь. Сейчас.

Деметрис крепко прижал Шанталь к себе.

– Я не хочу причинить тебе боль.

– Причинить боль? – Она подняла руки, обняла его за шею и поцеловала – легонько, игриво, проведя языком по его верхней губе. – Ты никогда не причинишь мне боль. Никогда в жизни.

Деметрис сжал пальцами ее бедро.

– Осторожнее, дорогая, ты же не хочешь увидеть, как плачет взрослый мужчина.

Шанталь улыбнулась и нежно провела пальцами по его влажным ресницам.

– Ну вот. Теперь ты такой же сильный и мужественный, как прежде. – Ее глаза наполнились слезами. Шанталь безмолвно смотрела на Деметриса. Сердце переполняли чувства: жизнь изменилась так разительно, что трудно было поверить в это. – Ты спас меня.

– Нет.

– Да, Деметрис. Ты освободил меня. – Она попыталась улыбнуться. – Я свободна.

Он нетерпеливо и негодующе хмыкнул.

– Я бы не стал называть это свободой. Теперь ты моя жена.

И Шанталь поцеловала его, чувствуя себя беспредельно счастливой.

– Так докажи мне это. – Она заглянула ему в глаза. – Сейчас.

У Деметриса вырвался стон, и он, подхватив ее на руки, понес в дом, в свою спальню, в которой ей никогда не приходилось бывать. Спальня находилась на самом верху. Из четырех окон открывался неописуемо красивый вид. Весь остров был виден как на ладони: земля, небо, горы, море. Лунный свет отражался от скал, отбрасывавших серебристо-белые тени.

– Ты попалась, – провозгласил Деметрис, не очень нежно опустив Шанталь на кровать.

– Хорошо.

– Хорошо? – насмешливо повторил он, пожирая ее глазами. Она лежала, раскинувшись на кровати; длинные темные волосы разметались по плечам, юбка задралась высоко на бедрах. – Как бы ты не передумала.

– Никогда.

Деметрис наклонился и поднял ее юбку до кружевных кремовых трусиков. Затем он медленно раздвинул ей ноги.

Шанталь покраснела. Жаркая волна окатила ее.

Он следил за ее лицом и видел, как она закусила губу.

– Мне кажется, что тебе нравится опасная жизнь, – сказал Деметрис, положив руку на колено Шанталь. Он почувствовал, как она задрожала от чувственного возбуждения.

– Конечно. У меня есть ты, чтобы защищать меня.

Он наклонился над ней, удерживая на локтях свой вес.

– А кто, дорогая, защитит тебя от меня?

Ее тело горело. Кровь жарче бежала по жилам.

Это любовь.

Это радость.

Это сама жизнь.

На губах Шанталь заиграла улыбка, и, приподнявшись, она потянула его за рубашку, пытаясь вытащить ее из брюк.

– Деметрис Мантеакис, ты намерен ограничиться разговорами или все-таки собираешься заняться со мной любовью?

Она помогла ему раздеться, и он опустился на нее. Она вздохнула, ощутив прикосновение его голой груди, мускулистых бедер.

– Я не знал, что ты так любишь секс, – поддразнил ее Деметрис, опуская голову, чтобы поцеловать Шанталь в шею. Его губы скользнули по ее ключице и, опустившись на грудь, приникли к напрягшемуся соску.

Шанталь вздохнула. Губы Деметриса обжигали ее.

– Сейчас, – задыхаясь, проговорила она, вцепившись в его густые, жесткие волосы. – Я хочу тебя сейчас.

К тому времени, когда Деметрис снял с нее последнюю одежду, ее тело сотрясала сладострастная дрожь. Он вошел в нее так медленно, что только его поцелуй напомнил ей о том, что нужно дышать. Деметрис был восхитительным любовником в их первую ночь, но сейчас, когда они стали мужем и женой, он превзошел себя.

Ее возлюбленный. Ее сердце. Ее будущее.

Шанталь не могла удержаться от слез, когда блаженство захлестнуло сокровеннейшие уголки ее тела и души. Она не поняла, как это произошло. Она парила на серебряной крылатой птице, устремившейся с небес к земле, и внезапно оказалась на метеоре, стремительно несущемся по звездному небу. Это было головокружительное путешествие, самое невероятное ощущение в ее жизни.

Позже, когда луна совершила свой неспешный переход на другую сторону небесного свода, Шанталь прильнула к Деметрису и удовлетворенно вздохнула.

– Какое счастье, – пробормотала она, лаская мускулистую руку Деметриса, – что Малик узнал о первом браке Армана! Как ему это удалось?

Деметрис поцеловал ее в макушку.

– Это не Малик узнал, а я.

– Когда?

– В начале недели, до того, как мы вылетели в Ла-Круа.

Шанталь замерла и, нахмурившись, попыталась вникнуть в смысл его слов. Деметрис знал о первом браке Армана уже несколько дней…

Знал и скрыл это от нее.

– Почему ты не сказал мне? – прошептала она.

– У тебя и так было о чем подумать. Тебе предстояло принять решение, и я не хотел подталкивать тебя.

Она покачала головой и повернулась к нему лицом. Лунные блики падали на лицо Деметриса, освещая неровным светом гордый лоб и прямой нос.

– Ты мог оказаться в тюрьме. Ты мог… – У Шанталь перехватило дыхание. – Но почему ты не сказал? Я не понимаю.

Деметрис протянул руку и заправил прядь волос за ухо Шанталь.

– Это же так просто! Я хотел того, чего хотела ты.

От мысли, что Деметрис мог остаться в тюрьме, если бы она не приняла решения сохранить его ребенка, у Шанталь сжалось сердце.

– Но как тебе пришло в голову пожертвовать собой? Ведь ты так много значишь для меня! – Шанталь почувствовала, как у нее на глазах закипают жгучие слезы.

– Вот именно. Поэтому мы здесь, вместе.

– Но все могло закончиться совсем по-другому!

Деметрис сжал руками лицо Шанталь и долго смотрел на нее темными непостижимыми глазами.

– Нет. Только не для нас. Черт подери, я ни на секунду не сомневался в том, что мы будем вместе!

Он просто невероятный. Такой самонадеянный.

– Как ты можешь говорить так?

Притянув Шанталь к себе, он поцеловал ее.

– Потому что я грек. А мы – древняя цивилизация, терпеливая и мудрая.

Она рассмеялась.

– Ну, пожалуйста, будь серьезным.

– Хорошо. Потому что я грек и люблю тебя больше жизни. Ты удовлетворена?

Каким глубоким и сильным чувством он наполнил ее душу! Дрожь пробежала по телу Шанталь. Сердце забилось вдвое быстрее.

– Совершенно.