Текст книги "Все можно исправить"

Автор книги: Джейн Моррис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

К вечеру поднос особенно казался тяжелым, а ноги словно налились свинцом, однако поток людей не иссякал. Неужели в нашем штате столько психологов? – не без раздражения подумала она, садясь на диван отдохнуть в специальной комнате для официанток, где они переодевались. Но через несколько минут ее позвал администратор:

– Джоан! Подойди ко второму столику.

Она вышла в зал, и администратор указал на столик в углу зала.

– Прими заказ.

Когда Джоан подошла к столику с блокнотом в руках и приготовилась записать заказ, устало бросив при этом дежурное «Что бы вы хотели?», она даже не посмотрела на сидящих, вернее на сидящего.

– Извините за банальность, но я бы хотел оказаться вместе с вами где-нибудь в укромном уголке. У вас в меню есть такая услуга?

При звуке этого голоса она мгновенно вскинула на посетителя свои огромные зеленые глаза и в ужасе сделала шаг назад, выронив при этом блокнот. Перед ней сидел Дэвид Боуин собственной персоной. Его наглая усмешка говорила сама за себя.

– Так вот где заседает ваш отдел по связям с общественностью! А этот фартучек так идет будущей жене миллионера, ведь он того же цвета, что и свадебное платье. – Он говорил очень мягко, но его взгляд пронзал ее словно кинжал.

Джоан стояла не шелохнувшись, будто громом пораженная.

– Присядьте, пожалуйста. Сделайте одолжение своему будущему родственнику. Я думаю, нам есть что обсудить. – Дэвид указал на стул напротив себя.

Однако Джоан, похоже, уже вышла из оцепенения, которое охватило ее в тот момент, когда она только увидела Дэвида. Посмотрев на стул, на который он ей указывал, она неожиданно попятилась, а потом резко развернулась и бросилась бежать.

Это было не просто глупо, а абсолютно бессмысленно. Но у Джоан не было времени для анализа. Скорее всего, она бежала не от Дэвида, а от осознания того, что игра закончена – шах и мат. Ее сил хватило только на небольшой марафон. Через несколько кварталов она оказалась в парке и опустилась на скамейку. За ней, конечно, никто не гнался. Это была самоуверенность власть имущих. Куда ей деваться, ее не ждет личный самолет. Да что говорить, у нее даже нет родственников, у которых она могла бы спрятаться. Про брата наверняка Боуин уже знает.

Джоан провела всю ночь на скамейке в парке, а сейчас стояла недалеко от дома, где вместе с подругой снимала небольшую квартиру и куда еще час назад вошел Дэвид, оставив на входе своих людей. Джоан видела их, они видели ее, но никаких действий не предпринимали, только постоянно разговаривали по телефону, по-видимому получая указания от хозяина. Она уже не боялась ни Дэвида, ни его людей. Первый шок, когда она увидела Дэвида в ресторане, прошел. Эффект был как от удара в солнечное сплетение: дыхание перехватывает и кажется, что вновь почувствовать, как твои легкие заполняются кислородом, не удастся. Тогда ей понадобилось не больше секунды, чтобы осознать, что ее надежды рухнули. В один миг она потеряла все. Мечты о красивой жизни так и остались мечтами. Правду говорят люди – тому, кто высоко взлетел, ох как больно падать.

Горько усмехнувшись своим невеселым мыслям, Джоан направилась к дому. Ищейки Дэвида напряглись и схватились за телефоны – после бессонной ночи им не терпелось обрадовать хозяина. Но Джоан даже не удостоила их взглядом. Она поднялась на третий этаж и, лишь секунду помедлив у двери, вошла в квартиру, уже точно зная, кого она там увидит.

– Я уже думал, что не дождусь. – С этими словами Дэвид повернулся к ней на крутящемся кресле. – А впрочем, куда вам без этого... – Рука Дэвида лежала на пакете, где были собраны все документы Джоан и деньги.

Она стояла, прислонившись спиной к двери, не видя ничего перед собой – слезы, помимо ее воли, застилали ей глаза. Дэвид же не намерен был жалеть ее. Его не трогали ни ее бледность ни растерянность во взгляде. А голос был голосом судьи, готового к долгому допросу подсудимого.

– Ну что, сами все расскажете или будем объясняться в полиции?

Джоан, все так же не глядя на Дэвида, спросила:

– Что вы хотите знать?

– Все с самого начала. Каким образом Натали Портер, девушка из бедного квартала, вдруг превратилась в Джоан Нейл, чей отец был одним из высокопоставленных чиновников в Министерстве иностранных дел?

– Это была случайность, – с трудом произнесла Джоан.

Но Дэвида такой ответ не удовлетворил. Он по-хозяйски расположился в кресле, положив ногу на ногу. Торопиться ему было некуда.

– Ну нет, милая девушка, эти игры со мной не пройдут. Случайно преступниками не становятся. Рассказывайте все по порядку, что вы там со своим братцем задумали. А уж потом я решу, что с вами делать.

– Мне все равно, – глухо сказала она.

– Все равно, даже если речь идет о тюрьме? – Говоря это, Дэвид немного поддался вперед.

И она сдалась.

– Хорошо я все расскажу, – сказала, словно выдохнула, и с удивлением обнаружила, что напряжение, которое не отпускало ее со вчерашнего дня, немного спало.

– Ну вот так-то лучше. И давайте сразу договоримся, что на меня уже давно не действуют ни слезы, ни прочие ухищрения, к которым так любят прибегать женщины. Итак?..

Джоан ничего не оставалось, как начать свою исповедь.

– Год назад, в доме, где мой брат служит привратником, пропала жившая там девушка...

– Джоан Нейл, я полагаю?

– Да.

– Продолжайте.

– Ну, жила – довольно сильно сказано. Так, появлялась время от времени. Она все время была в разъездах. То по делам компании, где она работала специалистом по связям с общественностью, то боролась за свободу в Африке, а однажды приковала себя цепями вместе с другими гринписовцами к атомному крейсеру. От нее даже отец отказался. Он так и не узнал о ее исчезновении. Она была в отъезде, и вдруг письма, которые пересылали на ее адрес, стали приходить обратно с пометкой, что адресат выбыл в неизвестном направлении.

– И когда ваш брат рассказал вам об этом, вы решили, что это подходящий случай присвоить себе чужое имя?

– Не сразу. Однажды мне случайно попало приглашение на светскую вечеринку. Я обнаружила его под столиком, который до этого обслуживала. Вероятно, обронил кто-то из клиентов. Я подумала: а почему бы немного не развлечься? Но мне не в чем было пойти. Вот тогда я и вспомнила рассказ брата. И решила незаметно проникнуть в квартиру Джоан и взять платье.

– Но платье не имя. Именно на той вечеринке вы и познакомились с Джорджем?

Джоан согласно кивнула.

– Он пригласил меня танцевать, и я, сама не знаю почему, назвалась чужим именем. Поверьте, это вышло случайно. Новое платье, новое имя.

– Все у вас случайно. Однако, я полагаю, охмурить моего племянника вы решили все же не случайно? – Голос Дэвида зазвучал угрожающе.

Джоан вдруг захотелось, чтобы ее поняли. Она приложила руки к груди и попыталась смягчить гнев Дэвида:

– Поймите, всю жизнь я только и делала, что думала о куске хлеба. Неужели только избранные могут мечтать о счастье. Я не хотела многого.

Дэвид не поддался ее искренности. Наоборот, он начал терять терпение.

Джоан вздрогнула от его смеха, потрясшего ее маленькую квартирку.

– «Не хотела многого»! Только не говорите, что вы не знали о миллионах Джорджа.

Джоан в отчаянии крикнула:

– Клянусь, я не знала!

– Вот уж клятвы здесь ни к чему. Кто теперь вам поверит? – Дэвид выразительно посмотрел на нее.

Почувствовав тщетность своих усилий, Джоан расслабилась и уже более спокойно ответила:

– Ваше дело – верить или не верить. Но тогда я не знала о том, насколько Джордж богат. К тому же после вечеринки он проводил меня домой...

– Вы, конечно, назвали ему адрес настоящей Джоан.

– Вы поразительно догадливы. Мы расстались возле подъезда, и я даже не думала о продолжении этой истории. Для меня это было всего лишь маленьким приключением, возможностью прикоснуться к той, другой жизни. Однако на следующий день мне, то есть Джоан, передали через привратника цветы и записку с просьбой о встрече. Вот тогда все и началось. Это сравнимо с наркотиками. Немного попробовал и уже не можешь отказаться. Когда я шла на очередное свидание с вашим племянникам, я думала, что делаю это в последний раз. Но поступала так снова и снова. И однажды, когда мы с Джорджем были приглашены на помолвку к его другу, я вдруг подумала... – Джоан замолчала, не в силах продолжать.

Однако Дэвид был нетерпелив.

– Ну же, давайте-давайте, поздно идти на попятный. Теперь уже договаривайте все до конца.

Ей ничего не оставалось, как перевести дух и продолжить:

– Тогда я подумала: а почему бы и мне не попробовать? Я видела, как Джордж относится ко мне, и думала, что его симпатия может перерасти в нечто большее. В общем, если раньше мы встречались только раз в неделю, то потом я стала все больше и больше демонстрировать Джорджу, что тоже к нему неравнодушна, и мы стали встречаться чаще.

– Неужели Джордж ни разу ничего не заподозрил?

– Думаю, что нет. Дело в том, что у настоящей Джоан не было никаких родственников, кроме ее отца, а он отказался от нее. Так что после ее пропажи ее никто не искал. А брат помог мне с документами и с ключами от квартиры.

– Но ведь хозяин должен был заявить в полицию о пропаже жильца?

– Деньги за проживание перечислялись автоматически со счета Джоан. Хозяину не выгодно было терять такого жильца. Вот он и медлил с заявлением в полицию.

– И вы спокойно продолжали обделывать свои делишки, обворовывая несчастную девушку.

Джоан от несправедливости обвинения замотала головой.

– Нет. Это неправда. Я сознаюсь в том, что присвоила чужое имя, документы и брала несколько раз ее платье, но в краже денег меня никто не сможет обвинить. Здесь моя совесть чиста.

– А есть ли у вас она?

– Представьте, но у бедных она тоже есть.

– Ну, это вы будете рассказывать своему священнику. А меня интересует, где же вы все-таки брали деньги на наряды?

Джоан нашла в себе силы на иронию:

– Вам будет трудно в это поверить, но я их зарабатывала. Джордж думал, что я в командировке, а я в это время работала официанткой. Везде где придется, бралась за любую работу. Иногда не спала двое суток подряд.

– Вот здесь я вам верю. – Дэвид нервно закурил. – Было ради чего стараться. Вы с братом играли по-крупному. Я думаю, не обошлось без уроков техники речи, этикета. Ведь так?

Джоан опустила голову.

– Да.

– А что касается вашей легенды, то здесь вам позавидовал бы даже самый опытный шпион – не подкопаешься. Но все же, как говорится, вы провалились. Хотите, я скажу, на чем я вас подловил?

Джоан только пожала плечами – сейчас это уже не имело никакого значения.

Дэвид ухмыльнулся.

– И все же я скажу. Вы никогда не упоминали о своих друзьях, редко кому-то звонили. А ведь у специалиста по связям с общественностью должен быть довольно широкий круг знакомств в самых высших слоях общества. И потом, вы с такой легкостью ехали с Джорджем отдыхать, ни разу не отказали ему, как будто работа в мэрии – это что-то вроде частного клуба, который можно посещать по своему усмотрению. Но вам еще повезло. Когда я попросил своего друга из мэрии узнать о вас, там что-то перепутали и сказали, что вы в командировке. Но через месяц все же выяснилось, что Джоан Нейл никогда не работала в мэрии. По моей просьбе выяснили, что она работала в коммерческой фирме, но давно пропала. Так что у вас была небольшая отсрочка. – Дэвид внезапно замолчал. – А впрочем, вы правы. Сейчас это уже неважно. – Глупо, конечно, но я все же спрошу. Вы любите Джорджа? – Он внимательно наблюдал за ней, стараясь не упустить ни одного движения.

Ответа не последовало. Пора было остановить этот поток лжи. Джоан поняла, что, сказав неправду, она еще больше разозлит Дэвида.

– Понятно. Ну хоть здесь не соврали. Теперь картина более-менее ясна. Надеюсь, вы понимаете, что о свадьбе не может быть и речи?

Она продолжала молчать. У нее в душе не было ничего, кроме ощущения краха.

– У вас не найдется чего-нибудь выпить? – неожиданно попросил Дэвид. – В горле пересохло.

Джоан покосилась на пустую бутылку, стоявшую на столе рядом с Дэвидом.

– Только чай.

– Ну, чай так чай, – усмехнулся он. – Да, интересно, что бы сказал министр экономики, который так самозабвенно ухаживал за вами на последнем приеме в посольстве, узнай он про вас. Весь вечер на глазах у всех целовать руки у простой официантки с сомнительным прошлым. – Дэвид не отрываясь смотрел на Джоан.

Она не заметила его заинтересованного взгляда. Вскипятив воду, она начала разливать чай, когда неожиданно почувствовала на своих плечах руки Дэвида.

– Прошу вас, пустите меня. – Джоан просто стояла и не сопротивлялась, настолько нелепой ей казалась ситуация.

– Ну что ты, девочка моя. Я не хуже своего племянника умею обращаться с молоденькими официантками. – Говоря это, он развернул ее к себе лицом и начал медленно целовать, при этом его руки опускались все ниже. – Ты мне сразу понравилась, как только я тебя увидел. Такая красота не должна пропадать понапрасну. Я сниму уютную квартирку, где нам будет хорошо вдвоем. Ты ни в чем не будешь нуждаться. – Его поцелуи становились все более настойчивыми. – Какая тебе разница – я или мой племянник? Главное, что у меня тоже есть деньги.

Когда-то Джоан знала, как поступать с нежелательными поклонниками. Там, где она выросла, приходилось учиться не давать себя в обиду. Но сейчас Джоан будто парализовало от страха. Да и что она могла сделать в подобной ситуации? Она была полностью в его власти. Выбора у нее не было: либо уступить, либо оказаться в полиции. Однако резкий запах алкоголя вывел ее из забытья. И, несмотря на то, что Джоан уже успела понять, насколько Дэвид силен и у нее практически нет шансов ему противостоять, неожиданно даже для самой себя она стала сопротивляться. Но Дэвид, подогретый изрядной долей спиртного, не обратил на это внимания. Когда он повалил Джоан на кровать и она поняла, что пропала и его не остановить, она сделала последнюю попытку:

– Пожалуйста, пустите меня. У меня будет ребенок. – И в отчаянии добавила: – Ребенок Джорджа. – Она выставила имя Джорджа словно щит перед собой.

Это подействовало как холодный душ. Дэвид поднялся и, еще до конца не осознавая сказанное Джоан, некоторое время стоял молча, оперевшись на стол и тяжело дыша. Потом он выпрямился, закрыл глаза и медленно провел по лицу рукой.

– Еще одна случайность. Вы специалист по случайностям и времени даром не теряете. В бой вступила тяжелая артиллерия. Вы хороший полководец. Но я покончу с этим всем разом. – Он достал из кармана бумажник и положил на стол. – Это возьмете сейчас, остальное получите, как только уедете отсюда. Кстати, а Джордж знает о ребенке?

Джоан сидела на кровати и никак не могла успокоиться, ее бил озноб. Она почти прокричала:

– Мне ничего от вас не надо! Убирайтесь отсюда! Я не хочу вас видеть, никого из вашей семьи!

Дэвид, напротив, уже взял себя в руки и спокойно ответил:

– Поверьте, это обоюдное желание. Я обещаю оставить вас в покое, но прежде вы напишете письмо Джорджу.

– Какое письмо, что вам еще от меня надо?! Не знает он о ребенке, не знает! Оставьте меня в покое, – произнесла она трясущимися губами. Больше всего ей сейчас хотелось остаться одной.

Однако Дэвид настойчиво произнес:

– Я не хочу, чтобы эта история длилась бесконечно. Если вы уедете, не объяснив хоть как-то причины своего бегства, Джордж будет искать вас. Поэтому вы должны написать ему что-нибудь вроде того, что полюбили другого, что уезжаете. Главное, чтобы, прочитав его у него не возникло сомнений на ваш счет. Придумайте сами. Но это можно будет сделать завтра, когда вы немного успокоитесь.

Джоан резко встала и твердо заявила:

– Либо сейчас, либо никогда. Завтра меня здесь уже не будет.

Дэвид с облегчением вздохнул.

– Ну вот и прекрасно. У вас найдется листок бумаги и ручка?

– Найдется.

– Хорошо.

Джоан села за стол, и через несколько минут письмо было готово. Дэвид взял его и прочел.

– Ну что ж, очень убедительно. Вы поступили правильно. Там, в бумажнике, несколько тысяч. На первое время вам хватит, потом сообщите свой адрес – я пришлю остальное. – Он положил письмо в карман и подошел к двери. – Прежде чем уйти, я хочу еще раз предупредить вас. Никогда – слышите, никогда! – больше не хочу ничего знать ни о вас, ни о вашем ребенке. Считайте, что вы еще хорошо отделались. И не дай бог вам придет в голову шантажировать нашу семью своею беременностью... – Его глаза гневно сверкнули, и он повторил с нажимом: – Не дай вам бог. Прощайте. – С этими словами он вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

3

Прошло всего несколько месяцев с того памятного дня, когда Дэвид разоблачил Джоан. Спешно покинув Нью-Йорк, она нашла приют у своего дяди в Лос-Анджелесе, владельца небольшого кафе. Несмотря на то, что они не виделись много лет, он все же принял ее с условием, что она поможет ему в кафе. Тогда она была уверена, что уже ничто не поможет ей подняться. Но время все лечит. И сейчас, сидя на скамейке в городском парке Лос-Анджелеса, Джоан совсем не хотелось вспоминать о прошлом, она думала только о ребенке, который должен был скоро появиться на свет, и о том, что ради него она должна идти только вперед и не оглядываться. Однако прошлое само решило напомнить о себе, когда она меньше всего этого ожидала.

Поднявшись со скамьи и подойдя к небольшому озерцу, возле которого играли дети, Джоан сама бы не смогла ответить, что заставило ее обернуться. По тропинке, ведущей к озеру, шел Дэвид. Она очень удивилась, ведь они общались исключительно через его поверенного. Когда он подошел совсем близко, ее поразила его тяжелая поступь и усталый взгляд.

– Здравствуйте Джоан. Ваш дядя сказал, где вас можно найти.

– Здравствуйте. Кажется, я ничем не нарушила нашего договора. Что же привело вас сюда? – удивленно спросила она.

Дэвид опустил взгляд.

– Мы могли бы поговорить где-нибудь в спокойном месте?

Джоан нехотя согласилась.

– Дядино кафе еще не открылось, но у меня есть ключ. Там нам никто не помешает.

Они доехали на машине Дэвида до кафе. Джоан открыла дверь, и они прошли за один из столиков. Перед этим Джоан налила два стакана с содовой.

– Спасибо.

Было видно, как Дэвиду трудно начать разговор. Джоан решила ему помочь.

– Итак, могу я узнать, чем вызван ваш визит? – Она обратила внимание на его дрожавшие руки, когда он пил содовую.

– Я хочу попросить вас вернуться.

Джоан удивленно посмотрела на Дэвида.

– То есть как это?

– Как будто ничего не было. Я прошу забыть о нашем договоре, вообще обо всем, что произошло. Вы должны вернуться к Джорджу. Он вас любит. Я просто тогда не знал, до какой степени он вас любит. А теперь он страдает.

Ответ Джоан прозвучал довольно резко в тишине небольшого зала кафе:

– Об этом не может быть и речи. И не потому, что я хочу кому-то отомстить. Просто вы были правы. Нельзя начинать семью с обмана. И тем более чтобы ребенок рос в такой семье. Я сама прошла через это. Мои родители жили друг с другом по инерции и постоянно выясняли отношения. Поверьте, ничего хорошего здесь нет. Мы с братом были предоставлены сами себе и постоянно сбегали из дому от вечных скандалов. Я не хочу такой же участи для своего ребенка.

Дэвид молчал и все время смотрел куда-то в сторону. Она не могла до конца понять причины, по которой он приехал, однако после паузы твердо заявила:

– Я уже вам сказала, что не люблю Джорджа. И вы знаете об этом лучше, чем кто бы то ни было, и мне, признаюсь, странно сейчас слышать от вас предложение вернуться. – Она поднялась со стула. – Думаю, дальнейший разговор не имеет смысла.

Ее поразило, как внезапно его лицо стало серым.

– Вы правы, за все в этой жизни приходится платить. Я вас тогда не пожалел, так с какой стати вы будете жалеть меня?

Только сейчас Джоан заметила у него поседевшие виски. Поддавшись внезапно нахлынувшему чувству, она снова опустилась на стул и очень осторожно спросила:

– Что с вами?

Дэвид не смог справиться с волнением и почти шепотом проговорил:

– Прошу вас, спасите моего сына!

Джоан с удивлением посмотрела на него.

– Вашего сына? Но я не знаю его. Как я могу ему помочь. Я и представления не имела, что у вас есть сын.

После небольшой паузы она услышала:

– Это Джордж. Он очень болен и сейчас находится в больнице.

– О боже. – У Джоан от изумления округлились глаза.

Предвосхищая вопросы, Дэвид решил сам все объяснить:

– Мне было шестнадцать лет, когда я приехал в родительский дом на каникулы. В это же время там гостил старший брат с женой. Тогда все и произошло. Она сама созналась во всем брату, и тот простил ее, а ребенка усыновил. К тому времени они уже прожили вместе десять, лет и вряд ли у них могли быть свои дети.

– А вы?

– А что я? Мне было шестнадцать. Отец поставил условие, что я должен вернуться в колледж. Я увидел Джорджа, когда ему исполнилось уже четыре года.

– Джордж знает?

– Нет, – поспешно ответил Дэвид. – Вряд ли мое признание сделало бы его счастливее. Да и Барбара с Фрэнком не заслужили этого.

– А мне Джордж как-то сказал, что восхищается вами.

Дэвид с интересом посмотрел на Джоан, но ничего не ответил. Она же не могла скрыть свое удивление.

– Да, сложная штука жизнь. Со стороны все, что происходило в вашей семье, казалось сказкой. А оказывается... – Джоан не договорила. Она была просто ошарашена признанием Дэвида и даже забыла на время, зачем Дэвид приехал к ней.

И все же он первый очнулся от воспоминаний. Пристально посмотрев ей в глаза, он спросил:

– Вы поможете мне, вернее Джорджу?

Джоан сделала слабую попытку отказаться:

– Ну как вы все это представляете? Неужели вы думаете, что мой приезд может что-нибудь изменить?

– Вы поймите. После вашего отъезда Джордж все время находится в подавленном состоянии. Врачи говорят, что, если у пациента нет желания бороться, он обречен. А когда вы вернетесь, у него появится смысл в жизни. Он будет бороться. И, кто знает, возможно, случится чудо. – И, уже отвернувшись, он тихо добавил: – Вы ничего не потеряете, даже если Джордж умрет. Вы, как жена, будете иметь все права на наследство.

– Ну зачем вы так? – Джоан задели слова Дэвида.

– Простите. – Дэвид провел ладонью по лицу. – Я уже и сам не понимаю, что несу.

Джоан решила сменить тему:

– Вы так и не сказали, чем болен Джордж.

– У него обнаружили сложное заболевание крови. Название вам ничего не скажет. Когда болезнь дала о себе знать и Джордж еще неплохо себя чувствовал, он прошел лечение в лучших клиниках Швейцарии и Англии. Были небольшие улучшения, но потом болезнь наступала с новой силой. Пришлось вернуться в Нью-Йорк. Врачи делают все, что в их силах, но за результат никто не ручается.

Джоан слушала Дэвида, уже зная, что не поехать она не сможет. Боже, как далека она от той среды, в которой Дэвид и его семья вращаются с рождения! – думала она. Джоан понимала, что, вернувшись к Джорджу, вряд ли сможет им стать по-настоящему своей. Однако невозможно без боли в сердце смотреть на страдания любого человека, но когда в подобной ситуации оказывается такой сильный человек, как Дэвид, которого, казалось бы, ничто не в силах сломить, больно вдвойне. И Джоан приняла решение.

– Хорошо, я поеду с вами.

Дэвид только и смог произнести:

– Спасибо.

– Не благодарите. К сожалению, это все, что я могу сделать для Джорджа. А этого слишком мало.

– Поверьте, это очень много. Когда я ехал сюда, то почти не надеялся уговорить вас, ведь я, мягко говоря, не очень-то хорошо с вами обошелся тогда.

Джоан поспешно перебила Дэвида:

– Давайте договоримся – никогда об этом не вспоминать.

Первый раз за этот вечер она увидела на его лице улыбку.

– Согласен. Единственное, о чем я хотел бы вас еще попросить, касается вашего имени. Все знают вас как Джоан, а родители Джорджа уже не в том возрасте, чтобы принять какие-то вещи. Вы понимаете?

– Хорошо. Да я и сама привыкла к этому имени.

– Да... Ну и, конечно, не проговоритесь, пожалуйста, Джорджу, что я его отец.

– Можете на меня положиться.

Какое-то время они еще сидели в кафе, беседуя как старые добрые друзья. Прошлое забылось или по крайней мере его очертания стали менее четкими. Острых углов не осталось. Они объединились, оказавшись лицом к лицу со страшной болезнью.

Выехав на следующий день с утра, они ехали целый день и останавливались только однажды, чтобы подкрепиться. А еще Дэвид звонил домой сказать, что Джоан с ним и что необходимо как-то осторожно подготовить Джорджа для встречи с ней.

В Нью-Йорке они оказались только под вечер. Подъехав к особняку, они не спешили выходить из машины. Джоан удалось немного вздремнуть, и сейчас она с трудом отходила ото сна.

– Вы, наверное, очень устали? – спросил ее Дэвид.

Его голос звучал заботливо. Именно этого сейчас больше всего не хватало Джоан – заботы. А еще ей вдруг стало по-настоящему страшно. Однако в этот момент боялась не только она.

– Боже, что же я наделал?! На какой ад я нас всех обрекаю! – Дэвид с усилием сжал руль. – Сейчас я совсем не уверен, что поступил правильно.

– Нет, вы все сделали правильно, – возразила Джоан. – Вы защищаете своего сына, и, кроме вас, никто этого не сделает. – Говоря это, она прикрыла своей рукой его руку. – Пойдемте.

Дэвид помог ей выйти из машины, он был растроган великодушием Джоан.

В доме вспыхнул свет, и несколько слуг выскочили встречать их. За ними шел мистер Фрэнк Боуин. Джоан удивилась тому, как он постарел.

– Девочка моя. – Он обнял ее так, как будто она была их дочерью, хотя виделись они всего несколько раз, а потом спохватился: – Пойдемте же скорее в дом. Барбара скоро спустится, она очень устает последнее время. Почти не выходит из больницы.

Не успели они зайти, как к ним навстречу буквально выбежала мать Джорджа.

– Дорогая, ты все-таки приехала! – Джоан ощутила на щеках мокрое от слез лицо Барбары. – Я знала, что ты не откажешь. Ты спасешь нашего мальчика!

Отец и мать смотрели на нее с огромной надеждой. Она не смогла выдержать этот взгляд и со слезами отвернулась. Она вдруг ясно поняла – они возлагают на нее слишком большие надежды, которые она не может оправдать. Лучшие светила со всего мира не смогли справиться со страшной болезнью. Что же может сделать она, слабая женщина?

Барбара, как бы опомнившись, всплеснула руками.

– Боже, ты с дороги, а мы тебя держим на пороге. В твоем состоянии давно пора отдыхать. – С этими словами Барбара с Фрэнком увели Джоан в дом.

Все это время Дэвид стоял в стороне, оставаясь безучастным свидетелем этой сцены. Казалось, он был режиссером, который только один знает, как закончится спектакль. Он совсем не хотел, чтобы его мрачные прогнозы сбылись, но кардинально повлиять на ситуацию он уже вряд ли мог. Ситуация полностью вышла из-под контроля.

За ночь Джоан так и не смогла отдохнуть, она то засыпала, то просыпалась, тысячи мыслей не давали ей покоя. Спасибо Барбаре, которая, понимая ее положение, приказала принести ей завтрак прямо в постель. Она взялась опекать Джоан так, как если бы та была ее дочерью.

Сама же Джоан думала о предстоящей встрече с Джорджем. Сможет ли она правильно повести себя и не выказать смятения, происходящего в ее душе. Она пыталась отыскать там хоть капельку любви, но колодец был пуст. Возможно, если бы у них было больше времени, она смогла бы его полюбить по-настоящему, но разлука в несколько месяцев задушила едва только зарождавшуюся любовь в зародыше. Джоан даже казалось, что они не виделись не несколько месяцев, а несколько лет. Настолько события того времени казались далекими. И только ребенок, который должен был скоро появиться на свет, не давал Джоан усомниться в том, что все, что произошло когда-то между ней и Джорджем, было на самом деле.

Утром, сразу после завтрака, они все вместе отправились в больницу – Джоан, Фрэнк, Барбара и, конечно, Дэвид. Джоан нервничала, понимая в какое болото она себя загнала. Добровольно обрекать себя на дежурство возле постели умирающего, практически чужого для нее человека...

Но, когда она вошла в палату и увидела Джорджа, такого изможденного, сломленного не только тяжелой болезнью, но и ее внезапным исчезновением, все ее сомнения и страхи показались настолько мелкими, что она тотчас позабыла о них. Джоан вдруг поняла, что готова на все жертвы мира, чтобы спасти отца своего ребенка, наконец просто человека, который никогда не сделал ей ничего плохого, а только старался во всем угодить. Так неужели она в такой час будет думать о любви?! Нет, она припрячет эти глупые мысли подальше до лучших времен. Конечно, Джоан была реалисткой и допускала любой исход, но она точно знала, что, когда ее ребенок вырастет, он не сможет обвинить ее в предательстве по отношению к отцу в самый страшный момент его жизни.

Она просто стояла в дверях и смотрела на Джорджа, не в силах пошевелиться. Джордж, напротив, едва увидев Джоан, буквально бросился к ней, тем самым приведя своих родных в недоумение, ведь уже неделю он почти совсем не вставал.

– Джоан! Я знал, что ты вернешься, любовь моя! – Он обнял ее, и так они простояли несколько минут. Джордж боялся отпустить Джоан, боялся, что она тотчас исчезнет, словно мираж.

На его лбу выступила испарина, и Джоан, заметив это, поспешила усадить его обратно в кресло. К тому же из-за волнения ей тяжело было говорить, поэтому, поправляя плед в ногах Джорджа она выгадывала немного времени, чтобы прийти в себя.

Барбара не выдержала и, разрыдавшись, выбежала из палаты. Фрэнк и Дэвид последовали за ней. Не хотели мешать. Да и такой трогательный момент мог пронять даже мужчин.

– Пожалуйста, не волнуйся. Тебе это вредно. – Джоан разговаривала с Джорджем как с ребенком: нежно и ласково.

Его глаза блестели от волнения и усталости, и он прикрыл их.

Испугавшись, она с беспокойством спросила:

– Тебе плохо? Позвать доктора?

Улыбнувшись и открыв глаза, он покачал головой.

– Нет, сейчас пройдет. Ты даже не представляешь, как я счастлив. Вчера меня предупредили о твоем приезде и о ребенке тоже сказали, но я до последнего момента не мог поверить в то, что ты вернешься. Я хотел сам поехать к тебе, но мне не дали это сделать.

Джоан взяла его руку и поцеловала.

– Джордж... – она сомневалась, не зная как сказать, – то письмо, которое я написала, забудь о нем, там все неправда.

Он прикрыл ее рот ладонью, не дав договорить.

– Не говори об этом. Ты здесь, а прошлое пусть остается в прошлом.

Джоан поразило его великодушие. Она снова склонилась к его руке.

– Ты прав, не будем вспоминать прошлое. Главное, чтобы ты выздоровел.

Джордж наклонился и поцеловал ее.

– А для меня главное – это ты и ребенок. Сейчас мне уже ничего не страшно.

Всю последующую неделю они провели вместе. Джоан приходила с утра в больницу и оставалась там почти до самого вечера, даже обедала вместе с Джорджем. Он не мог обходиться без нее. Они говорили о ребенке, о том, как его назовут, тем более уже было известно, что будет мальчик, а еще строили планы на будущее. Пожениться решили через несколько дней. Дэвид сказал, что сам все организует и их зарегистрируют прямо в больнице.